— Оставь его в покое! — мгновенно вскинулась Песчаная Буря, высовываясь из своего гнездышка. — Ему просто приснился плохой сон! Разве он виноват?

— Как скажешь! — злобно прошипел Дым и, повернувшись, пошел на свое место.

Огнегрив поспешно сел и отряхнул приставшие к шерсти клочки мха. Судя по бледному сумраку, просачивавшемуся сквозь редкие ветки куста, солнце уже поднялось. В пещере их было всего трое, значит, Буран уже заступил в рассветный патруль.

Приснившаяся тьма отступила, но не забылась. Почему лес был таким темным и жутким? Почему Пестролистая не подошла к нему, почему не послала ни запаха, ни звука своего голоса?

— Ты в порядке? — спросила Песчаная Буря, и в ее зеленых глазах он ясно прочел тревогу.

— Все хорошо! — встряхнулся Огнегрив. — Пойдем, поохотимся!

День выдался ясный, хотя в воздухе уже чувствовалась прохлада приближающегося сезона Листопада. Поглядев на густую траву и подросшую стену папоротников, Огнегрив снова с радостью убедился, что лес потихоньку возрождается для новой жизни. Только бы подольше простояли хорошие деньки! Тогда лес быстрее залечит свои раны, и дичь начнет возвращаться на старые места.

Сегодня он решил посмотреть, что делается в Высоких Соснах. После пожара коты избегали приближаться к логову Древогрыза, поскольку там не осталось ничего, кроме выжженной пустоши. Пожар начался именно оттуда, поэтому целые участки леса возле Высоких Сосен выгорели дотла, превратившись в море серого пепла с торчащими из него обугленными пеньками. Огнегрив и не надеялся найти здесь дичь и, подойдя ближе, понял, что не ошибся.

От сосен остались лишь черные, заостренные на концах стволы. Повсюду царил хаос, рухнувшие стволы цеплялись за уцелевшие, горы пепла возвышались на черной земле. Ни одна птица не нарушала мертвую тишину.

— Тут никого нет! — поморщилась Песчаная Буря. — Пойдем-ка лучше отсюда…

Она замолчала на полуслове, изумленно уставившись прямо перед собой. Между обугленными стволами лихорадочно металась какая-то маленькая, белая с рыжими пятнами кошечка. Огнегрив даже поперхнулся от изумления, узнав в ней свою сестру, Принцессу.

В следующий миг кошечка громко заголосила и бросилась к нему:

— Огнегрив! Братец! Ох, Огнегрив!

— Это еще кто? — угрожающе оскалилась Песчаная Буря. — Ишь, разоралась! Да она сейчас всю дичь перепугает до самых Четырех Деревьев!

Не успел Огнегрив ответить, как сестра набросилась на него. Беспрестанно урча, она прижалась щекой к щеке брата и принялась торопливо вылизывать ему лицо.

— Огнегрив! — задыхаясь, твердила она. — Ты жив! Я так волновалась, так волновалась! А как я перепугалась, когда увидела огонь! Ох, Огнегрив! Я думала, вы с Белышом сгорели!

— Да нет, что ты! — смущенно пробормотал Огнегрив и, быстро лизнув сестру, отступил назад, чувствуя на себе испепеляющий взгляд Песчаной Бури. — Как видишь, я цел и невредим. И Белыш тоже в порядке, не беспокойся!

Покосившись на Песчаную Бурю, он увидел в ее глазах откровенное отвращение. Золотистая шерсть на загривке подруги встала дыбом.

— Домашняя киска! — с презрением прошипела она. — Причитает, как домашняя киска! И воняет домашней киской!

Принцесса испуганно покосилась на грозную лесную кошку и плотнее прижалась к брату.

— Это… Это твоя подруга, Огнегрив? — пролепетала она.

— Да. Ее зовут Песчаная Буря. Песчаная Буря, познакомься, это моя сестра, Принцесса, мать Белыша.

Песчаная Буря сделала еще несколько шажков в сторону и с явной неохотой пригладила шерсть на загривке.

— Мать Белыша, говоришь? — переспросила она. — И вы оба продолжаете с ней встречаться? — Она вопросительно взглянула на Огнегрива, очевидно, желая узнать, известно ли Принцессе о недавней истории с похищением и освобождением Белыша.

— У Белыша все прекрасно! — громко сказал Огнегрив. — Правда, Песчаная Буря? — с нажимом спросил он, выразительно глядя подруге в глаза. Не хватало только, чтобы она огорчила Принцессу рассказами о проделках ее неугомонного сыночка!

— Он отлично охотится, — буркнула Песчаная Буря. — И сражается тоже неплохо. Из него выйдет хороший воин. Простодушная Принцесса не могла знать, что это только часть правды о ее любимце! Она гордо приосанилась, глаза ее довольно заблестели.

— Я всегда знала, что он будет отличным воином! Как же иначе, когда сам Огнегрив тренирует его!

— Но как ты оказалась так далеко от жилья Двуногих? — перебил сестру Огнегрив, желая поскорее сменить тему.

— Я вас искала! Я хотела узнать, что с вами! — дрожащим голоском воскликнула Принцесса. — Я была в саду, когда увидела огонь, и так испугалась, так испугалась! Дни шли за днями, а вы все не приходили, вот я и подумала…

— Прости меня, — виновато ответил Огнегрив. — Я должен был давно навестить тебя, но из-за этого пожара у меня столько хлопот! Наш лагерь сгорел, пришлось восстанавливать его.

Лес опустел, дичи почти не стало. Ты же понимаешь…

— Ну конечно, Огнегрив! Я же знаю, ты ведь теперь глашатай! Сколько у тебя, должно быть, забот и обязанностей! И обо всех-то ты хлопочешь, и обо всех думаешь…

Огнегрив даже вспотел от смущения, слушая ее простодушную болтовню. Песчаная Буря сухо покашляла.

— Да, Принцесса, — выдавил Огнегрив. — Ты поступила очень храбро, придя сюда, но теперь поскорее возвращайся домой. В лесу может быть очень опасно.

— Я понимаю, но я ведь…

Сердитый рев чудовища заглушил ее слова, едкий смрад ударил в ноздри котам. Огнегрив попятился. Рев становился все громче, и вскоре из-за обугленных скелетов деревьев, подпрыгивая в глубокой колее, вылетело чудовище.

Огнегрив с Песчаной Бурей кинулись к ближайшему стволу и затаились, ожидая, пока чудовище пробежит мимо, а Принцесса осталась на месте, с любопытством вытаращив глаза.

— Ложись! — страшно зашипела на нее Песчаная Буря.

Принцесса озадаченно посмотрела на нее и послушно устроилась на земле рядом с Огнегривом.

Однако чудовище вовсе не собиралось убегать — наоборот, оно фыркнуло и остановилось. Потом перестало рычать. Бока чудовища распахнулись, и из брюха у него выскочили трое Двуногих.

Огнегрив быстро посмотрел на Песчаную Бурю и еще сильнее прижался к земле. Принцесса уже успела привыкнуть и к Двуногим, и к их ревущим чудовищам, но лесным котам такое соседство явно пришлось не по душе, тем более, что обгоревшая пустошь не предоставляла никакого укрытия от глаз чужаков. Инстинкт требовал немедленно бежать прочь, но любопытство заставляло их слиться с землей и ждать.

Шкура у всех троих Двуногих была одинаковая, темно-синяя. Они не привели с собой ни собак, ни детенышей, как это делали другие. И вели они себя как-то странно. Вздымая тучи золы и черного пепла, они разбрелись между обгоревшими стволами и принялись громко орать. Один из Двуногих прошел на расстоянии лисьего хвоста от притаившихся котов, и Песчаная Буря едва удержалась, чтобы не чихнуть.

— Что они делают? — прошептал Огнегрив.

— Распугивают дичь! — прошипела Песчаная Буря, сплевывая пыль. — Честное слово, Огнегрив, ты иногда бываешь такой странный! Откуда я могу знать, что делают Двуногие?! Они же все сумасшедшие!

— Ты думаешь? — недоверчиво покосился на нее Огнегрив. Он не мог отделаться от ощущения, что трое Двуногих пришли сюда с какой-то целью, пусть даже он не мог понять, что это за цель. На каждом шагу они останавливались, размахивали своими огромными лапами и громко орали, словно хотели убедиться, что идут в правильном направлении.

Тот Двуногий, что шел позади всех, подобрал с земли ветку и принялся тыкать ею во все ямки, дупла и даже под свалявшиеся комья сгоревшего подлеска. Если бы он вел себя чуть тише, Огнегрив решил бы, будто Двуногий охотится. Но от такого грохота даже глухой кролик, и тот пустился бы наутек!

— Может быть, ты понимаешь, что происходит? — спросил Огнегрив у сестры.

— Не совсем, — честно призналась она. — Я немного понимаю речь Двуногих, но таких слов я никогда не слышала. В моей семье так не говорят! Мне кажется, они кого-то зовут, только я не знаю, кого.

В это время Двуногий с явным разочарованием отшвырнул свою ветку. Он закричал — и двое других тут же вышли к нему из-за деревьев. Все трое вернулись к своему чудовищу и забрались ему в брюхо. Вновь послышался рев, чудовище подпрыгнуло, побежало — и скрылось в чаще.

— Фу! — Песчаная Буря села и принялась брезгливо вылизывать перепачканную сажей шубку. — Ушли! Слава Звездному племени! Не сводя глаз с того места, где скрылось чудовище, Огнегрив медленно поднялся. Рев таял в дали, унося с собой едкий запах.

— Не нравится мне все это, — пробормотал он.

— Перестань, Огнегрив! — Песчаная Буря подошла и дружески боднула его в бок. — Какое тебе дело до Двуногих? Они странные, и ведут себя странно! Что тут такого?

— Ты не понимаешь! Я уверен, они знали, что делают, даже если это выглядело странно, — горячо заговорил Огнегрив. — Двуногие всегда приходят в лес со своими детенышами или с собаками — но эти пришли одни. Если Принцесса права, и они, в самом деле, что-то искали, то сейчас они этого не нашли. Я хочу знать, что им тут нужно! — Он помолчал и добавил: — Кроме того, до сих пор Двуногие никогда не забредали в эту часть леса. Отсюда и до нашего лагеря недалеко! Не нравится мне это, понимаешь?

Раздражение мигом исчезло из глаз Песчаной Бури, она прижалась щекой к шее Огнегрива и заурчала.

— Предупреди патрули, чтобы были начеку, — посоветовала она.

— Это мысль, — кивнул Огнегрив. — Так я и сделаю.

Уже распрощавшись с Принцессой, он понял, что не может справиться с растущей тревогой. В лесу происходило что-то, чего он не мог понять. Огнегрив не любил непонятного — непонятное могло означать скрытую до поры, до времени угрозу.

Обогнув Высокие Сосны, Огнегрив с Песчаной Бурей потрусили к Нагретым Камням. Своим шумом Двуногие распугали и без того редкую дичь, так что охотиться здесь не было никакого смысла.

— Давай пойдем по границе с Речным племенем и поднимемся к Четырем Деревьям? — предложил Огнегрив. — Может, там что-нибудь попадется? Но едва они добрались до Нагретых Камней, как Огнегрив услышал знакомый голос, зовущий его по имени. Подняв голову, он увидел на вершине скалы Крутобока. В мгновение ока серый воин спрыгнул со своего поста и очутился перед друзьями.

— Огнегрив! Я так и знал, что поймаю тебя здесь!

— Тебе повезло, что наш патруль не поймал тебя самого! — набросилась на него Песчаная Буря. — Для воина Речного племени ты слишком свободно чувствуешь себя на нашей территории!

— Не шипи, Песчаная Буря! — добродушно — боднул ее Крутобок. — Это же я, Крутобок, не узнаешь?

— Слишком хорошо узнаю! — огрызнулась кошка. Усевшись на землю, она облизала лапку и принялась умываться.

— Что-то случилось, Крутобок? — встревоженно спросил Огнегрив. Он знал, что друг ни за что не осмелился бы без особой причины покинуть свой берег.

— Не то чтобы случилось… — пробормотал Крутобок. — По крайней мере, я очень на это надеюсь. Просто я хочу, чтобы ты кое-что узнал.

— Так говори, не мямли! — взорвалась Песчаная Буря.

Крутобок раздраженно махнул хвостом в ее сторону.

— Сегодня у Метеора был гость, — сказал он, обращаясь к Огнегриву, и добавил, сощурив свои желтые глазищи: — Это был Звездоцап!

— Что?! Зачем он приходил? — ошеломленно спросил Огнегрив.

— Я не знаю, — покачал головой Крутобок. — Понимаешь, Метеор совсем плох. Все племя знает, что его последняя жизнь подходит к концу. Звездоцап только немного посидел у него, а потом уединился с Оцелоткой и о чем-то долго с ней шептался.

Услышав об этом, Огнегрив еще больше перепугался. О чем Звездоцап мог договариваться с Оцелоткой? Неужели речь шла о возможном объединении Речного племени с племенем Теней?! В этом случае Грозовые коты, зажатые Между двумя грозными противниками, будут обречены на гибель. Но, может быть, эти страхи преждевременны? Возможно, соседи вовсе не замышляют ничего дурного…

— Предводители порой посещают друг друга, — пробормотал он. — Все знают, что дни Метеора сочтены. Возможно, Звездоцап пришел проститься с умирающим предводителем?

— Возможно! — насмешливо фыркнул Крутобок. — Только зачем в таком случае он так долго шептался с Оцелоткой? Она-то, кажется, умирать не собирается! Я хотел подслушать, о чем они толкуют, но ничего не разобрал. Слышал только, как Звездоцап говорил, будто что-то снова возвращается.

— И это все?!

— Я больше ничего не слышал, — смущенно понурился серый толстяк. — Оцелотка заметила меня и велела убираться!

— Может быть, Звездоцап просто хотел познакомиться с ней, — предположил Огнегрив. — Не забывай, что после смерти Метеора она станет предводительницей.

В следующий миг кто-то громко окликнул его по имени, и, обернувшись, Огнегрив увидел бегущую к ним Невидимку.

— О, великое Звездное племя! — окончательно обозлилась Песчаная Буря. — Уж не собирается ли все Речное племя пожаловать сюда?!

— Огнегрив! — закричала Невидимка, отряхиваясь на бегу, так что Песчаная Буря едва успела с шипением отскочить. — Огнегрив, ты не видел Лужицу?!

— Лужицу? — переспросил Огнегрив, припомнив ворчливую старуху, которую Невидимка считала своей матерью. Когда-то давно старая королева рассказала Огнегриву всю правду об усыновленных ею котятах из Грозового племени. Огнегрив был очень благодарен ей за откровенность, но давно не видел старуху. — А почему я должен ее видеть? Разве она на нашей территории?

— Не знаю! — в отчаянии простонала Невидимка. — В лагере ее нигде нет! В последние дни она совсем ослабела и пала духом, я боюсь, она что-то задумала и ушла! О, великие звездные предки, я с ума сойду!

— Здесь ее быть не может! — решительно заявил Крутобок. — Лужица слишком стара, чтобы переплыть реку!

— Но тогда куда же она могла подеваться?! — срываясь на крик, заголосила Невидимка. — Я все облазила, куда я только не заглянула! Ее нет ни в лагере, ни возле него… Ох, Крутобок, сейчас река совсем обмелела, так что даже Лужица могла переплыть ее!

Огнегрив лихорадочно соображал. Если Лужица все же сумела каким-то образом переплыть реку, ее нужно немедленно отыскать и поскорее отправить обратно. Зная о том, как его соплеменники боятся любого вторжения на свою территорию, Огнегрив не хотел даже думать о том, что будет, если несчастная старуха попадется на глаза какому-нибудь патрулю!

— Ну, вот что! — решил он. — Я сейчас пробегусь вдоль границы до Четырех Деревьев и посмотрю, нет ли ее там. Песчаная Буря, возвращайся в лагерь. Расскажи всем, что случилось, и предупреди, чтобы не нападали на Лужицу, если вдруг увидят.

Песчаная Буря чуть не поперхнулась от изумления и вытаращила на него свои зеленые глаза.

— Вот как? — недоверчиво переспросила она нехотя поднимаясь. — Ну, ладно! Я, пожалуй, поохочусь по дороге. Кто-то же должен заботиться о пропитании племени! — ядовито заметила она и, взмахнув хвостом, скрылась за деревьями.

Невидимка признательно посмотрела на Огнегрива.

— Спасибо тебе! Я никогда не забуду твоей доброты. Знай, Огнегрив, если ты найдешь Лужицу и тебе придется вести ее обратно, то любому, кто остановит тебя на нашей территории, скажи, что я разрешила тебе прийти!

Огнегрив кивнул. Он прекрасно понимал, что будет, если на землях Речного племени его остановит патруль во главе с самой Оцелоткой!

— Пошли, Невидимка! — повернулся к кошечке Крутобок. — Я поплыву с тобой, и мы вместе еще раз обыщем весь лагерь!

— Спасибо тебе, Крутобок! — Невидимка ласково потерлась носом о серую шерсть Крутобока, и оба они, быстро повернувшись, кинулись вниз по склону к реке.

У самой реки Крутобок обернулся, крикнул: «До встречи, Огнегрив!» — и ринулся в воду. Огнегрив постоял, глядя, как друг уверенно гребет в сторону противоположного берега, потом повернулся и медленно побрел в сторону Четырех Деревьев.

Он трусцой бежал вдоль границы, то и дело останавливаясь, чтобы обновить метки, и вскоре оказался неподалеку от лощины. Лужицы нигде не было видно. Огнегрив не слишком этому удивился, он с самого начала сомневался в том, что у дряхлой старухи хватило бы сил забраться Так далеко от дома. Остановившись, чтобы перевести дух, он посмотрел вниз со скалистого уступа и вдруг заметил костлявую серую кошку, медленно бредущую по мосту Двуногих, который соединял земли Речных котов со Священной Поляной. Лужица!

Огнегрив разинул рот, чтобы окликнуть старуху, — и тут же испуганно захлопнул его. Лужица ковыляла у самого края моста, и он боялся, что, услышав его крик, она поскользнется и разобьется насмерть. Подумав, Огнегрив начал осторожно спускаться вниз, прячась за обломками скалы, чтобы не напугать старую кошку своим неожиданным появлением.

Вскоре он с облегчением увидел, что Лужица перешла мост и начала медленно карабкаться по склону к Четырем Деревьям. Лапы ее то и дело соскальзывали с булыжников, она вся дрожала, и Огнегрив с тревогой подумал, что старуха, должно быть, совсем выжила из ума. Наверное, вообразила, что настала пора полнолуния, и ее ждут на Совете!

Огнегрив выпрямился и хотел окликнуть ее, но снова замолчал и торопливо скользнул за ближайший валун. Еще один кот появился на склоне холма и уверенно начал спускаться к Четырем Деревьям. Едва взглянув на могучее мускулистое тело и полосатую шкуру этого кота, Огнегрив сразу узнал Звездоцапа.