Глава XIX

На следующее утро Огнегрив отправил рассветный патруль, а затем направился к Белохвосту, чтобы освободить его от безмолвного бдения. Прокушенная нога по-прежнему не сгибалась, хорошо хоть кровотечение прекратилось!

— Все спокойно? — спросил он у молодого воина. — Пойдешь поспишь или сходим поохотиться? Если хочешь, можем сходить к Высоким Соснам и проведать Принцессу.

Белохвост широко зевнул, едва не вывернув себе челюсти, но тут же радостно подпрыгнул и объявил:

— Давай поохотимся!

— Давай, — улыбнулся Огнегрив. — Возьмем с собой Песчаную Бурю, ладно? Она ведь тоже знает Принцессу.

Огнегрив чувствовал, что его близость с Песчаной Бурей дала трещину с тех самых пор, как он предотвратил большую войну с племенем Ветра. Больше всего на свете он хотел вернуть прежние отношения, а совместная охота могла стать прекрасным поводом к этому.

Огнегрив поглядел, не вылезла ли Песчаная Буря из палатки, и вдруг заметил Дыма с Тростинкой. Когда они подошли ближе, Огнегрив понял, что светло-бурый воин чем-то явно встревожен.

— Это очень важно! — быстро сказал Дым. — Тростинка, расскажи Огнегриву то, что только что сказала мне.

Тростинка, опустив голову, смущенно поскребла передними лапками пыльную землю. Пока она колебалась, Огнегрив успел не на шутку встревожиться. Что ее так взволновало? И почему она решила открыться Дыму, а не своему наставнику, Частоколу?!

Когда Дым наклонился и нежно лизнул кошечку в ухо, Огнегрив понял, что знает ответ, по крайней мере, на один из своих вопросов.

— Все хорошо! — ворковал Дым. — Тебе нечего бояться. Огнегрив не будет на тебя сердиться! — добавил он и быстро посмотрел на глашатая. В глазах его ясно читалось: «Пусть только попробует!»

— Пожалуйста, Тростинка! — подбодрил кошечку Огнегрив. — Расскажи мне, что случилось.

Тростинка быстро вскинула на него свои испуганные зеленые глаза.

— Это все Быстролап! — пролепетала она. — Он… — она замялась, смущенно посмотрела на Белохвоста и с трудом выдавила: — Он очень расстроился из-за того, что Синяя Звезда не посвятила его в воины. Вчера вечером он собрал в пещере всех оруженосцев и сказал, что мы никогда не станем воинами, пока не совершим что-нибудь такое храброе… такое героическое, что Синяя Звезда просто не сможет больше пренебрегать нами!

Она снова замолчала, и Дым тихонько шепнул:

— Продолжай!

— Он заявил, что мы должны сами выяснить, кто убивает и ворует нашу дичь! — дрожащим голоском пояснила Тростинка. — Сказал, что после того как ты, Огнегрив, предотвратил битву с племенем Ветра, ты и думать забыл о нашем враге. Быстролап решил идти к Змеиной Горке, потому что там чаще всего находили клочья растерзанной дичи. Быстролап говорит, что мы должны напасть на след вора!

— Что за глупость! — взорвался Белохвост.

— А что думаете об этом вы, оруженосцы? — спросил Огнегрив, предостерегающе глядя на Белохвоста. В животе у него все сжалось от нехорошего предчувствия.

— Мы не знаем! Мы очень хотим стать воинами, но знаем, что не имеем права действовать без приказа и не смеем выходить из лагеря без сопровождения хотя бы одного воина! Все подумали и отказались, и тогда Быстролап с Веснянкой пошли одни!

— Ты видел их во время ночного бдения? — рявкнул Огнегрив, поворачиваясь к Белохвосту.

— Быстролап сказал, что Белохвост и ухом не поведет, даже если через поляну пробежит чудище Двуногих! — смущенно пролепетала Тростинка. — Они с Веснянкой решили уйти через папоротники, что растут за пещерой старейшин.

— Когда это было? — быстро спросил Огнегрив.

— Я точно не знаю… еще до рассвета! — громко выкрикнула Тростинка, и голос ее стал похож на жалобный плач крохотного котенка. — Я не знала, что делать! Нет, я знала, конечно, что они поступают плохо, но не хотела выдавать их. Я решила молчать, но чувствовала себя все хуже и хуже… А потом я увидела Дыма и сразу решила все ему рассказать! — Она с благодарностью посмотрела на своего взрослого друга, а тот лишь молча прижался щекой к ее пестренькому серому боку.

— Нужно немедленно отправляться на поиски! — вскочил Огнегрив.

— Я пойду! — тут же вызвался Белохвост, и Огнегрив слегка опешил, заметив странный блеск в его глазах. — Там же Веснянка! Если ее кто-нибудь обидит, я … да я просто порву его, вот и все!

— Хорошо! — кивнул Огнегрив, несколько удивившись тому, что племянник успел так привязаться к хорошенькой подружке по пещере. — Иди и приведи сюда еще двоих котов.

Юный воин тут же убежал, а Дым решительно сказал:

— Мы тоже идем.

— Я не хотел бы брать с собой оруженосцев, — честно ответил Огнегрив. — Тростинка и так сильно расстроена. Может быть, вы с ней лучше сходите поохотиться? Возьмите с собой Частокола и Уголька. Племени нужна свежая еда.

Дым ответил ему долгим взглядом, потом кивнул:

— Хорошо.

Огнегрив знал, что должен поставить Синюю Звезду в известность о случившемся, но не хотел подводить Быстролапа. Если Синяя Звезда разозлится, она может никогда не сделать его воином! «Если мы найдем их и вернем обратно, я ничего ей не расскажу!» — решил он.

Он знал, что нельзя терять времени. Белохвост вернулся с Песчаной Бурей и Крутобоком. «Он привел тех, кого я выбрал бы сам!» — подумал Огнегрив. В животе у него потеплело при мысли о том, что Крутобок снова вернулся домой, и они опять будут охотиться и сражаться вместе. Глаза серого воина радостно сверкнули, когда он занял свое привычное место сбоку от Огнегрива. «Жаль только, что с нами нет Бурана, наставника Тростинки!» — подумал Огнегрив. Но он знал, что Буран повел рассветный патруль.

Песчаная Буря, как всегда, выглядела собранной и спокойной.

— Белохвост нам все рассказал! — резко сказала она. — Пошли! Огнегрив первым вышел из лагеря и повел свой отряд вверх по склону. Почти сразу же за оградой он почуял сильный запах Быстролапа и Веснянки. Запах вел к Змеиной Горке. Что ж, значит, им не придется тратить времени на поиски!

«Только бы не было слишком поздно! — стучало у него в голове. — Только бы они не встретили то, что наведывается туда…»

Забыв о негнущейся лапе, он несся через лес, разбрасывая палую листву. Крутобок бежал рядом, и Огнегрив вновь изведал старое, почти забытое чувство уверенности, которое дает близость друга перед лицом опасности.

Впереди показалась Змеиная Горка, и Огнегрив замедлил шаг, взмахом хвоста приказав остальным сделать то же самое. Они не смогут помочь оруженосцам, если ринутся вперед, даже не посмотрев, что их там ожидает. Сначала нужно понять, с чем или с кем имеешь дело. Однако что-то подсказывало Огнегриву, что впереди их ждет нечто непредсказуемое, неподвластное никакому воинскому закону, и что никогда еще им не доводилось заглядывать в лицо такой опасности. Шерсть его потрескивала от страха и волнения. «Наверное, такой же ужас испытывают мыши и кролики, когда смерть подкрадывается к ним сквозь заросли травы!» — впервые подумал он.

Казалось, все было спокойно. Огнегрив не хотел громко окликать оруженосцев, боясь привлечь внимание невидимого врага. Только теперь он понял, что Быстролап правильно выбрал место. Именно здесь таилось черное зло, отравляющее лес… Но сейчас Огнегрив впервые усомнился в том, что правильно понял природу этого зла. Неужели одна собака может принести в лес столько страха и опустошения?

Осторожно, будто подкрадываясь к добыче, Огнегрив заскользил по траве, пока впереди не показались песчаные склоны Змеиной Горки. Тут он замер, ловя ртом воздух. Смесь запахов оглушила его. Здесь свежо пахло Быстролапом и Веснянкой, чувствовался более старый запах других Грозовых котов, жутко воняло собакой, но сильнее всего был запах только что пролитой крови.

Песчаная Буря обернулась к нему, глаза ее от страха стали огромными.

— Здесь случилось что-то невероятное! Смертельный ужас пронзил Огнегрива. Он хотел броситься навстречу страху, который терзал его с прошлого новолуния, хотел лицом к лицу встретиться с безликим врагом, пришедшим в его лес, но не мог даже пошевелиться.

Взмахом хвоста он приказал товарищам приблизиться, и они молча припали животами к земле и поползли, пока не очутились в нескольких лисьих прыжках от горки.

Дальше путь преграждало поваленное дерево. Вскарабкавшись на ствол, Огнегрив быстро обвел глазами равнину, усыпанную палой листвой. Все листья были истоптаны и расшвыряны, повсюду виднелись следы чьих-то огромных лап. Посреди поляны неподвижно лежал чернобелый Быстролап, а рядом с ним — маленькая пестрая Веснянка.

— О, нет! — прошептала Песчаная Буря, взлетая на ствол рядом с Огнегривом. — Весняночка! — взвыл Белохвост и, не дожидаясь приказа Огнегрива, бросился на поляну к распростертому телу кошки.

Огнегрив замер, ожидая, что тот, кто только что растерзал оруженосцев, выскочит из-за деревьев и набросится на Белохвоста, но все оставалось спокойно. Не чувствуя своих лап, Огнегрив неловко спрыгнул и побрел к телу Быстролапа.

Оруженосец лежал на боку, широко раскинув лапы. Его черно-белая шерсть была изодрана в клочья и покрыта страшными ранами. «Зубы, оставившие эти раны, должны быть в несколько раз больше кошачьих!» — в оцепенении подумал Огнегрив. Оруженосец был мертв, и он умер в бою.

— Великое Звездное племя, кто сотворил с ним такое?! — прошептал Огнегрив. Он давно жил в страхе, но то, что случилось, было гораздо страшнее самых жутких его кошмаров! Быстролапа прикончили, как дичь. Охотник стал добычей в собственном лесу. Земля ушла из-под лап Огнегрива. Страшные дела творятся в лесу, где нарушено извечное равновесие жизни и смерти!

Крутобок и Песчаная Буря молча смотрели на мертвое тело Быстролапа. Огнегрив знал, что Крутобок вспоминает сейчас другое залитое кровью тело, и тоска по Серебрянке вновь оживает в его сердце.

— Какая нелепая смерть! — простонал Огнегрив. — Если бы только Синяя Звезда согласилась сделать его воином! Если бы я оставил его сражаться, и не послал бы…

Его перебил истошный вопль Белохвоста.

— Огнегрив! Огнегрив! Веснянка не умерла! Огнегрив повернулся и бросился к Веснянке. Ее бело-рыжая пятнистая шерстка, которую она всегда столь тщательно вылизывала, сейчас была сплошь покрыта коркой засохшей крови. С одной стороны лицо ее было словно освежевано, на месте глаза зияла кровавая рана. Одно ухо было надорвано, кровавые следы огромных когтей перечеркивали щеку и шею.

Огнегрив услышал, как за его спиной судорожно вздохнула Песчаная Буря.

— Нет… — прошептала она. — О, Звездное племя, нет…

Сначала Огнегриву показалось, что Белохвост ошибся, и Веснянка мертва, но в следующий миг он заметил, что бока ее слабо вздымаются, а в ноздрях вскипают и лопаются пузырьки кровавой пены.

— Приведи Пепелицу! — велел он.

Песчаная Буря бросилась в лес, а Крутобок остался неподвижно стоять над телом Быстролапа, словно ждал, что жуткий враг вот-вот вернется за своей жертвой. Огнегрив принялся осматривать раненую Веснянку. Страх его почему-то исчез. Теперь он не чувствовал ничего, кроме ледяного спокойствия и яростного желания отомстить за юных оруженосцев. Он молча воззвал к Звездному племени и призвал предков послать ему силы и укрепить его дух в борьбе с теми, кто осмелился принести в лес этот кошмар.

Белохвост свернулся на земле рядом с неподвижным телом Веснянки и принялся вылизывать ей лицо и шерсть вокруг ушей.

— Ты не умирай, Весняночка, — шептал он. — Теперь я с тобой. Сейчас придет Пепелица. Потерпи еще немножко, пожалуйста.

Огнегрив никогда не видел его в таком смятении. «Пусть звездные предки сжалятся над ним! — взмолился он. — Пусть белый котик никогда не узнает той боли, которую испытал Крутобок, потеряв свою Серебрянку, и которую познал Огнегрив после смерти Пестролистой».

Одно ушко Веснянки слабо дрогнуло под языком Белохвоста. Оставшийся глаз с трудом приоткрылся и снова закрылся.

— Веснянка! — склонился к ней Огнегрив. — Веснянка, скажи, кто это сделал?

Глаз открылся шире, затуманенный взор уперся прямо в лицо Огнегрива.

— Что случилось? — настойчиво повторил он. — Кто это сделал?

Слабый стон исторгся из груди Веснянки, и через какое-то время Огнегрив с трудом разобрал слова — и окоченел от ужаса.

— Свора, свора, свора, — шептала Веснянка. — Убивай, убивай.

Глава XX

— Она выживет? — спросил Огнегрив. Вместо ответа Пепелица устало вздохнула. Она прибежала к Змеиной Горке так быстро, как только позволила ее изуродованная лапа, и тут же принялась колдовать над Веснянкой. Она заткнула паутиной самые глубокие раны, чтобы остановить кровотечение, и дала несчастной макового семени, чтобы успокоить боль. Как только кровь остановилась, Веснянку со всей осторожностью перенесли в лагерь и уложили в папоротниковое гнездышко возле пещеры Пепелицы. В сознание ученица больше не приходила.

— Не знаю, — призналась, наконец, Пепелица. — Я сделала все, что могла. Теперь ее жизнь в лапах Звездного племени.

— Она сильная кошка! — неуверенно сказал Огнегрив, пытаясь убедить самого себя. Лежащая в папоротниках Веснянка вовсе не выглядела сильной. Сейчас она казалась совсем маленькой, меньше котенка, и каждый ее вдох казался Огнегриву последним.

— Даже если она поправится, то навсегда останется изуродованной! — сухо заметила Пепелица. — Я не смогла спасти ни ухо, ни глаз. Не думаю, что она когда-нибудь сможет стать воином, Огнегрив.

Огнегрив кивнул и с трудом заставил себя посмотреть на искалеченную половину лица Веснянки. Все произошедшее слишком остро напомнило ему трагедию с Пепелицей, когда Щербатая впервые сказала ему, что изуродованная нога ученицы никогда уже не срастется как следует.

— Она говорила что-то о «своре», — пробормотал он. — Хотел бы я знать, что такое она увидела?!

— Она увидела то, чего мы так долго боялись, — мрачно ответила Пепелица. — В лесу поселилось нечто, и это нечто ищет нас, чтобы уничтожить. Об этом говорил мой сон!

— Я знаю, — виновато сгорбился Огнегрив. — Я должен был давным-давно что-нибудь сделать! Ведь Звездное племя и Синей Звезде посылало предупреждение!

— Да только Синяя Звезда больше не питает никакого уважения к звездным предкам… Удивительно, что она вообще выслушала их!

— Ты думаешь, это все из-за нее?! — в ужасе уставился на Пепелицу Огнегрив.

— Нет! — с усилием ответила Пепелица и, приблизившись, прижалась боком к Огнегриву. — Звездное племя не посылает зло, я уверена в этом.

Шуршание папоротников возвестило о возвращении Белохвоста.

— Кажется, я велела тебе идти отдохнуть! — рассердилась Пепелица.

— Я не могу уснуть! — белоснежный котик подошел ближе и уселся возле Веснянки. — Я хочу быть с ней рядом, — он склонил голову и лизнул искалеченную кошечку в плечо. — Спи спокойно, Веснянка. Ты все равно красивая, честное слово! — горячо зашептал он. — Возвращайся к нам, пожалуйста! Я не знаю, где ты теперь, но ты обязательно возвращайся!

Он еще раз лизнул ее и вдруг, резко подняв голову, с ненавистью посмотрел на Огнегрива.

— Это ты во всем виноват! — крикнул он. — Если бы они с Быстролапом стали воинами, они не встретили бы смерть у Змеиной Горки! Огнегрив твердо выдержал его злобный взгляд.

— Я знаю, — тихо ответил он. — Я пытался, поверь.

Он замолчал, заслышав чьи-то быстрые шаги, и, повернувшись, увидел приближающуюся Синюю Звезду. Огнегрив сам посылал за ней Песчаную Бурю, и теперь обе кошки подошли к раненой.

Предводительница долго стояла, молча глядя на Веснянку. Увидев, как Белохвост дерзко вскинул голову, Огнегрив испугался, что молодой воин сейчас при всех обвинит Синюю Звезду в произошедшей трагедии, но тот промолчал.

Синяя Звезда опустила веки и спросила: — Она умирает?

— На все воля Звездного племени, — сурово ответила Пепелица, выразительно поглядев на Огнегрива.

— От них нельзя ждать милосердия! — прорычала Синяя Звезда. — Если ее судьба зависит от воли Звездного племени, значит, она умрет!

— Умрет, даже не став воином! — грустно и отрешенно сказал Белохвост, прижавшись лбом к плечу Веснянки.