Но пока она живет жизнью Дани и именно эта жизнь для неё настоящая. И она будет наслаждаться каждым её мгновением, она действительно станет Дани ... и пусть так будет как можно дольше!
      А потом ... потом у неё будет вся жизнь впереди, чтобы проклинать свою долю.
      А в доброй сотне миль к югу от ранчо двое всадников галопом взлетели на заросший зеленой травой холм и придержали коней, с восхищением вглядываясь в расстилающуюся перед ними цветущую долину.
      Колт, благодарно сжимая руку Бекки, радостно улыбнулся ей с высоты своего роста. - Как здорово, что мне, наконец, удалось уговорить тебя проехаться верхом. Мне так хотелось хоть немного размяться, не говоря о том, что я уже Бог знает сколько времени не имел возможности подышать свежим воздухом!
      Бекки промолчала. В голове у неё роились десятки мыслей. Не так-то легко оказалось делать вид, что она по-прежнему просто прислуга в доме тетушки. Кое-кто из её постоянных клиентов устраивал время от времени неприятные сцены, когда ему сообщали, что Бекки занята, и тетя Кэнди, у которой порой голова шла кругом, все чаще выговаривала племяннице.
      Колт ласково погладил её руку, - Ты молчишь с той самой минуты, как мы выехали из Голконды. В чем дело? Ты чем-то огорчена?
      Боясь, что вот-вот расплачется, Бекки предпочла не отвечать. Тетя Кэнди была права, подумала она с горечью. Она просто законченная дура.
      Колт ласково притянул девушку к себе и бережно взяв в руки её лицо, заглянул в глаза.
      Бекки напрягала все свои силы, чтобы не разразиться безудержными горькими рыданиями. Она поняла, что настал момент, которого она так боялась.Его губы внезапно прижались к ней - горячие, нежные, нетерпеливые, они, казалось, хотели и требовали гораздо большего. Он бережно прижимал её к мускулистой груди, руки страстно скользнули вниз по её телу, слегка сжимая упругие ягодицы, и внезапно он с силой привлек её к себе. Бекки почувствовала, как твердая напряженная плоть вжалась в её тело, ощутила, как прокатилась по нему горячая волна желания и испуганно, прерывисто вздохнула. На мгновение оторвавшись от её губ, Колт улыбнулся и шепнул, Ты удивлена? Неужели для тебя мое тело - по-прежнему тайна, несмотря на то, что ты столько дней ухаживала за мной? Разве ты до сих пор не поняла, как безумно я хочу тебя?! Как я изголодался по тебе?!
      Она покачала головой и попыталась отодвинуться, но он только крепче прижал её к себе.
      - С первой минуты, как только я увидел тебя, я мечтал, что ты когда-нибудь станешь моей! - неистово шептал он. - ты даже не представляешь, сколько часов я провел без сна, мечтая о тебе, грезя о той минуте, когда смогу сжать тебя в объятиях, покрыть поцелуями все твое тело, войти в тебя ... - Его губы снова, накрыли её рот, чуть приоткрыли его, языки сплелись в чувственном танце обладания.
      Колт бережно опустил девушку на землю, поросшую мягкой, густой травой. Солнце садилось и свежий ночной ветерок, пробегая по разгоряченным телам, казалось, ещё больше возбуждал их.
      Нервным движением Бекки попыталась высвободиться из кольца его рук, Уже поздно. Тетя Кэнди будет волноваться.
      - Пусть идет к черту, - радостно рассмеялся Колт. Его тонкие пальцы пробежали по длинному ряду крохотных пуговиц на её золотистой шелковой блузе, умело расстегивая их одну за другой. - И все остальные вместе с ней, пусть все катится к чертям! А теперь, радость моя, я намерен доказать тебе, как давно и как страстно я желал тебя ... как сильно ты нужна мне.
      Бекки почувствовала, как в ней разгорается ответное пламя и нет больше сил сопротивляться собственному жгучему желанию. Когда он, нагнувшись, сжал губами крохотный твердый сосок, она не выдержала сладкой муки и, изогнувшись всем телом, чтобы как можно теснее прижаться к нему, издала хриплый крик, полный неприкрытой страсти. Перед её мысленным взором внезапно промелькнули длинной чередой лица других мужчин, обладавших её телом, она вновь почувствовала, как другие губы впиваются в её рот, другие руки больно мнут грудь. Боже милостивый, разве когда-нибудь прежде ей было так хорошо?!
      Колт был единственным мужчиной, которого она страстно желала, о котором мечтала долгими ночами, лежа без сна в своей одинокой постели. Но теперь больше ничто не стояло между ними. Сердце её билось только для него. Но она мечтала не просто испытать все наслаждение, которое он мог подарить ей, но и излить на него ту страсть, которая переполняла её душу.
      Он обвел языком крошечные упругие соски, потом его руки мягко легли ей на грудь и нежно сдавили упругие холмики, прежде, чем скользнуть ниже. Колт коснулся жарким поцелуем её живота и потянув вверх юбки, быстрым движением обнажил стройные ноги девушки. Его пальцы коснулись теплых, бархатистых бедер и медленно поползли туда, где трепетала её женская плоть, предвкушая сладостное вторжение.
      Кончиками пальцев он приоткрыл нежную женственную раковинку, и трепещущая Бекки вдруг ощутила, как его горячий нетерпеливый язык проник в тесную пещерку. Из её горла вырвался мучительный стон. Наслаждение было настолько пронзительно острым, что причиняло почти физическую боль. Никогда, ни одному мужчине не позволяла она ничего подобного.
      - Доверься мне, - задыхаясь, прошептал он, - Я не причиню тебе боли. Я буду очень осторожен, обещаю тебе ...
      Услышав эти слова, Бекки зажмурилась, чтобы не видеть его лица в эту минуту. Ну конечно, ведь он считает её девственницей ...
      Ее рука бесшумно скользнула в карман юбки и Бекки крепко сжала в дрожащей ладони крошечный флакончик, тот самый, который недавно дала ей тетя Кэнди. Ей на минуту показалось, что она слышит её голос, - Когда придет ваш час - а он обязательно придет - ты можешь заставить его поверить, что ты пришла к нему девственницей. В этом флаконе - кровь только что зарезанного цыпленка. Тебе нужно только незаметно открыть его и вылить на себя так, чтобы кровь протекла между ног. Он никогда не узнает правды. Это старый способ, женщины проделывали это с момента сотворения мира.
      Бекки чувствовала, как наслаждение волнами прокатывается по её телу и понимала, что для неё уже близится момент наивысшего экстаза, тот, о котором она только мечтала, но который ей пока не дано было испытать. Она предвкушала мгновение, когда Колт окажется глубоко внутри её, когда его горячее мужское естество будет сильными толчками врываться в глубину её тела и, не в силах ждать, вскинула руки ему на плечи, привлекая к себе. Сейчас, - не узнавая собственного голоса, прошептала она. Никогда ещё не слышала Бекки, чтобы в нем звучала такая жаркая, неприкрытая, голодная страсть. - Войди в меня! Ну пожалуйста, Колт, я хочу почувствовать тебя глубоко внутри ...
      Он с обожанием смотрел на неё и Бекки, тающая от счастья под этим пламенным взглядом, потеряв голову, чуть было не забыла про пузырек с кровью. За мгновение перед тем, как Колт, позабыв обо всем на свете, мощно врезался в нее, она незаметно подсунула его под себя и громко вскрикнула, как от внезапной резкой боли. Колт, опомнившись, немедленно остановился, нежно успокаивая её, уговаривая расслабиться, пустить его к себе. Он осыпал её поцелуями, укрощая собственную страсть и обещая подарить ей блаженство. А Бекки, приоткрыв флакон и осторожно вылив под себя его содержимое, незаметно сунула его в карман и наконец смогла безбоязненно отдаться страсти.
      Их тела тесно сплелись в жарком объятии, и к небу взлетел торжествующий крик Бекки, то был миг высшего наслаждения, пик страсти и освобождения и она отчетливо поняла, что в её жизни такое возможно только с Колтом.
      Когда он кончил вслед за ней, она почувствовала, что счастливее её нет женщины на земле. Потом они долго лежали, тесно прижавшись друг к другу.
      Бекки прижалась щекой к его лицу, вдруг слезы, которые она больше не могла сдержать, хлынули рекой. Колт с тревогой заглянул ей в глаза, - Что с тобой, Бекки? - испуганно спросил он, - Я сделал тебе больно?
      - Нет, нет ... - она покачала головой и пышные волосы шелковистым плащом прикрыли его обнаженную грудь. - прости, я сама не понимаю, что со мной ... Больше она не сумела ничего сказать - отчаяние было слишком велико - и поэтому просто прижалась к нему, спрятав лицо.
      Ласково приподняв её подбородок, Колт погладил Бекки по голове, запутавшись пальцами в роскошных кудрях. - Ты плачешь, потому что мне скоро придется уехать? Ты же понимаешь - я должен вернуться, Бранч не сможет вечно сам со всем справляться.
      - И когда ? - она подняла на Колта затуманенные слезами глаза, чтобы не было никаких сомнений в то, что именно его скорый отъезд - причина её слез.
      Колт тяжело вздохнул, ему сейчас было не до разговоров. - Думаю, через день-два, не позже. Там будет видно. Послушай, давай не будем об этом. И потом, я ведь непременно вернусь, Бекки. Ты даже и не заметишь, как пролетит время, а я уже снова постучусь в твою дверь, - шутливо пообещал он.
      Но при этих словах Бекки вся сжалась и задрожала от страха. Такая возможность даже не приходила ей в голову. А что будет, если он действительно приедет, а она в это время будет с другим мужчиной?!
      Безумная нервная дрожь уже колотила её, и видя, что девушка не может успокоиться, Колт решил , что настало время для серьезного разговора. - Мне нужно кое-что сказать тебе, - хрипло произнес он и глаза его потемнели. Тебе следует знать об этом.
      И он рассказал ей о Шарлин. Все, как было, ничего не утаивая. Глаза Бекки от удивления стали огромными, и когда он закончил, у неё от волнения перехватило дыхание.
      - Ты ... - она осеклась, страшась услышать, что он ответит. - Ты любил ее?
      - Не знаю, впрочем, может быть и любил по-своему. Но не настолько, чтобы связать с нею свою жизнь. И как раз поэтому я и хотел, чтобы ты знала об этом, Бекки. Ни за что на свете я не хотел бы обидеть тебя, поэтому постарайся понять. Ты мне бесконечно дорога, и я счастлив с тобой. Но ты должна понять, что пока о женитьбе не может быть и речи. - Он заглянул ей в лицо, пытаясь понять, о чем она думает, - Не жди от меня большего, чем я могу дать. Ни одной женщине в мире я не желал бы причинить боль, тем более тебе, но я знаю, что именно о замужестве думает любая из них, когда ... когда хочет мужчину.
      Она ласково коснулась кончиками пальцев его щеки. - Это не твоя вина, Колт. И не думай об этом. Не терзай себя.
      Он чуть отодвинулся от неё и, откинувшись на спину и заложив руки за голову, задумчиво поднял глаза к небу. Над горизонтом уже появились первые звезды и Колт не мог оторвать от них глаз. - К сожалению, это то, что теперь будет мучить меня до конца моих дней - виноват ли я в её гибели?
      Они ещё долго лежали, прижавшись друг к другу, когда внезапно Колт, обхватив её мощными руками, прижал к себе и зарылся лицом в гриву спутанных волос. - Только теперь мне будет легче, - шепнул он, вдыхая её аромат.
      Бекки глубоко вздохнула, она подумала о своем. Да, ей тоже будет проще солгать во второй раз.
      Глава 10
      Бранч сказал, что Дани просто создана для жизни для ранчо и Бриана, счастливая до глубины души, была полностью с ним согласна. Прошло всего несколько дней с того первого урока верховой езды, который он сам ей дал, а она уже сидела на лошади так, как будто родилась на ней. И ей было по-настоящему хорошо с ним. Бранч больше не казался ни замкнутым, ни холодным. Теперь они стали друзьями.
      Гевин все так же избегал подолгу оставаться на ранчо и Бриана каждый раз благодарила небеса за это. Когда же он все-таки приезжал, ей приходилось следить за каждым словом или поступком: Ей было велено как можно больше времени проводить в своей комнате и не сближаться с прислугой или ковбоями с ранчо. И она хорошо представляла себе, как бы он разозлился, если бы узнал, что каждую свободную минуту она убегает из дома, чтобы возиться с лошадьми или терзать Бранча вопросами по поводу разведения скота или содержания ранчо. А уж если бы узнал, что они подружились, то Бриане даже трудно было вообразить, в какую ярость пришел бы Гевин.
      Бриана между тем была почти счастлива. Она просто влюбилась в эти места. Когда она скакала бок о бок с Бранчем по этим бескрайним просторам, ей порой казалось, что вся её прошлая жизнь - просто дурной сон. Нет ни Гевина, ни обмана, а сама она - вовсе не самозванка, лгунья и мошенница, играющая роль богатой наследницы, а совсем другая, .. плоть от плоти этой волшебной земли. Она мечтала, как было бы прекрасно каждый день мчаться во весь дух верхом вместе с верным Бранчем вдоль величественных гор Сьерра Невада. Как чудесно было бы навсегда остаться на ранчо Колтрейнов, каждый вечер обедать с Колтом, а утром - болтать на кухне с добродушной Карлотой. И от этих мыслей у нее, бывшей служанки, даже дух захватывало!
      Сколько раз, во время прогулок верхом по бескрайней равнине у Брианы замирало сердце от восхищения при виде дивного разноцветья, царившего в этих местах. Бриана вспоминала родину, но в Монако никогда не встречалось такого буйства красок, как здесь. Все оттенки и цвета были мягче, спокойнее, нежнее, даже небо было светло-голубым, а не ярко-синим, как здесь. А эта земля казалась творением какого-то великана или волшебника, нагромоздившего причудливые каменные гряды в пустыне, а потом могучей кистью расписавшего все вокруг. Скалы стали темно-коричневыми, рассветы и закаты заполыхали огненно-золотыми и багрово-рыжими зарницами, в отличии от мягких серовато-розовых и розовато-лиловых вечеров в Монако.
      И, самое главное, во время этих прогулок верхом в компании Бранча она не чувствовала себя самозванкой, она была совсем другим, новым человеком, была лучше, чище. Временами она даже забывала о Шарле и привычное беспокойство за судьбу брата покидало её на несколько блаженных, беззаботных часов. Потом её часто мучила совесть, сознание своей вины перед ним. У неё появилась привычка по утрам завтракать вместе со всеми ковбоями. Столовая и гостиная в особняке были прелестны, но она чувствовала себя гораздо уютнее в большом шумном доме, где жили те, кто работал на ранчо. Продолговатой приземистый дом для ковбоев был выстроен из грубо оструганных бревен, вдоль стен стояли двухъярусные кровати. А в конце комнаты, возле двери, было оставлено достаточно места для нескольких массивных столов и низких скамеек, в углу всегда жарко пылал огромный, сложенный из целых валунов, камин. Здесь всегда витали запахи кожи и свежесваренного горячего кофе, лошадиного пота и табака, и почему-то это сочетание безумно нравилось Бриане.
      Завтрак для ковбоев всегда был плотным, со множеством разнообразных блюд, готовил повар-китаец Чоу-ин. Бриане, естественно, ни разу не удалось справиться с толстым, истекающим кровью стейком, украшенным сверху изрядным ломтем яичницы, но для мужчин, проводящих весь день в седле, такой завтрак был как нельзя более кстати. Поначалу ей просто плохо становилось при виде такого количества пищи, поглощаемого в один присест тремя дюжинами голодных ртов. И ведь часто голодные ковбои удовольствовались только стейком, нет, перепуганной Бриане приходилось видеть, как они легко управлялись и с двумя, а кроме того, и с миской рассыпчатой картошки, горячей овсянкой, густо политой медом и заканчивали трапезу большими, ещё теплыми бисквитами со свежесбитым маслом. Потом они наслаждались горячим кофе, добавив в него чуточку свежего молока, только что надоенного и охлажденного в ледяном ручье неподалеку. Кроме того, Чоу-ин часто готовил сок из свежего дикорастущего винограда, который уже много лет назад буйно заплел все плетеные и деревянные изгороди на восточных границах ранчо. Бриана полюбила общество ковбоев. Суровые и диковатые с виду, с ней они всегда были вежливы и дружелюбны и она чувствовала, что её приходу рады. Бранч откопал где-то две пары брюк, которые оказались ей почти впору, и Бриана вскоре стала предпочитать их тем полотняным и муслиновым прелестным платьицам, которые она позаимствовала в гардеробе Дани. Одни из них, из плотной шерстяной фланели, теплые и удобные, особенно понравились Бриане. А потом он привез ей из города высокие ботинки и шляпу с большими полями и она почувствовала себя настоящей пастушкой с Запада, но при этом была счастливее, чем когда-либо прежде.
      Однажды утром, спустя почти три недели после её приезда на ранчо, Бранч сразу после завтрака отвел её в сторону и извиняющимся тоном предупредил, что собирается съездить на рудник на пару дней . - Я бы с удовольствием взял вас с собой, Дани, но там для женщины небезопасно. Колту это может не понравиться, а он ведь, в конце концов, ваш сводный брат, - и пренебрежительно добавил, - А то с ним ещё невзначай припадок случится. Короче, постарайтесь не скучать без меня. Оцепенев от такой неожиданной несправедливости, Бриана подавленно молчала, пока он объяснял, почему не может взять её с собой. - Всякое может случиться. В прерии полным-полно койотов и гремучих змей. Вы можете заблудиться, Дани. Лучше оставайтесь дома.
      После этого разговора она все утро держалась в стороне, провожая его взглядом, когда он отъезжал от дома, стараясь придумать, чем же заняться, пока его не будет. При мысли о том, что можно просидеть целых два дня одной в этом пустом особняке, Бриане чуть не стало дурно. Она немедленно расстроилась, почувствовав себя одинокой и несчастной и подумала, как было бы хорошо, если бы все закончилось как можно скорее.
      Иначе, горько сказала она, мир вокруг неё стал походить на волшебный сон. И для неё уже не составляло никакого труда вообразить, что она тоже часть этого мира, забыть о бедах и нищете, что ждали её дома, не вспоминать, о той ежедневной борьбе за жизнь - жизнь свою и Шарля. И Бриана внезапно поняла, что чем дольше она пробудет на ранчо, тем невыносимее ей будет уехать.
      - Не обращайте внимания на Поупа.
      Вздрогнув от неожиданности, она обернулась и увидела стоявшего за спиной Дирка Холлистера. Непонятно почему, но она никогда не чувствовала себя спокойно и беззаботно в его обществе. То, как он смотрел на нее, особенно, когда его взгляд спускался с лица Брианы ниже, к плечам и груди, заставлял её чувствовать какую-то странную неловкость. Но в действительности, признавала Бриана, в нем не было ничего отталкивающего. Густые, темные волосы, немного длинные для мужчины, всегда были немного взлохмачены, обрамляя приятное, с резкими чертами лицо, на котором ярко и весело сверкали голубые глаза, опушенные длинными ресницами. Высокий, хорошо сложенный, он мог бы даже считаться красивым, подумала Бриана, если бы, конечно, взял на себя труд мыться почаще и следить за своими манерами.
      Его взгляд все не мог оторваться от её груди. - Старина Поуп иногда кудахчет, как наседка. Я видел, как вы ездите верхом и уверен, вы вполне сможете, если что, постоять за себя.
      - Не забывайте, что управляющий на ранчо пока что он, - напомнила Бриана. Дирк был здесь новичком, Бранч нанял его всего несколько дней назад. Сам он никогда подолгу нигде не задерживался, и это в сущности все, что было о нем известно.
      Он льстиво улыбнулся, - Но разве вы не владелица половины всего, что здесь есть? Тогда вы - его хозяйка, мисс Дани.
      Бриана кивнула. - Конечно, но я не собираюсь доставлять ему лишние хлопоты. В конце концов, я ведь здесь тоже новичок, никогда раньше не жила на ранчо и ничего не знаю о опасностях, которые таятся в здешних местах. И Бриана повела рукой в сторону бескрайней пустыни вокруг.
      Он пожал плечами и небрежно бросив руку на висевшую у бедра кобуру, продолжал нагло разглядывать её. - Ну, что ж, если вы предпочитаете в такую прекрасную погоду сидеть дома, вместо того, чтобы прокатиться верхом за компанию со мной, то тем хуже для меня. Я как раз собирался поискать отбившихся от стада коров.
      Чуть приподняв шляпу, Дирк повернулся, собираясь уходить. - Постойте, - вдруг воскликнула Бриана, внезапно передумав. Ведь раньше Бранч брал её с собой просто на прогулку и у неё просто не было случая понаблюдать за ковбоями.
      - А вы уверены, что все будет в порядке? - в голосе её чувствовалась неуверенность, - Бранч не рассердится?
      - Конечно, нет, - уверенно сказал Дирк. - Поехали, мисс Дани. Я сейчас оседлаю для вас Белль. А Бранч даже не узнает, если, конечно, вы сами ему не скажете.
      Скоро они уже скакали легким галопом, удаляясь от ранчо и Бриана любовалась, как утреннее солнце заливает расстилающуюся перед ними равнину золотыми лучами. Высоко над головой, в бескрайней синеве неба кружил ястреб, и она подумала, что постарается расспросить Бранча о здешних местах, ведь она почти ничего не знает, кроме названий нескольких растений. Она принялась повторять их про себя: юкка, гуама, мескитовое дерево, а там, выше, появится полынь и деревья Джошуа. В предгорьях Бранч показывал ей можжевельник и пихты, а также редко встречающееся в этих местах красное дерево.
      Из-под копыт с шумом выпорхнула стайка куропаток и Бриана весело расхохоталась. - Они похожи на выводок жирных цыплят, не правда ли?
      - Цыплят? - Дирк язвительно присвистнул, - у них перья покороче, а мясо намного вкуснее, особенно если парочку таких толстячков насадить на вертел, да поджарить на костре.
      Далеко на юго-западе, почти у самого горизонта, величественно вырисовывались горные вершины Сьерра Невады. Бриана уже знала, что зимой они будут покрыты снегом.
      - Здесь так прекрасно! - восхищенно сказала она и Дирк согласно кивнул. - Может быть, в один прекрасный день мы с вами проедемся подальше, в пустыню Алкали, к горам Тойаб. Это все дикие места, да и вся Невада была такой же, впрочем, пока Комсток не набрел на свое месторождение. Через неё иногда проезжают старатели, если направляются в Калифорнию, но редко, ведь на это не каждый решится.
      Бриана поинтересовалась, откуда он родом, и удивилась, поймав на себе его настороженный взгляд . - Да, в сущности, ниоткуда, мисс Дани. Я и сам не знаю, где родился, не знаю, кто мои родители. А то, что я здесь - просто случайность.
      - Но вы ведь где-то выросли, - настаивала Бриана, - может быть ваши родственники ...
      - Нет у меня никаких родственников, - резко оборвал он, - Я рос один. И никогда подолгу не оставался на одном месте. Мне нравится скитаться по свету. - Его голос чуть дрогнул, когда он тихо произнес, - Ведь мир так велик.
      На какое-то время оба замолчали, Бриана раздумывала над тем, что услышала.
      - А вам нравится во Франции?, - вдруг спросил Дирк. - я, может быть, съезжу в Европу, когда мне тут надоест.
      Бриана принялась рассказывать о красоте южного побережья, где море с шумом бьется о прибрежные скалы, об остроконечных горных вершинах. О том, как может быть прекрасно море в тихую погоду, когда волны тихо плещутся у берегов.
      Дирк внимательно слушал её, но когда она замолчала, вдруг, к её удивлению, сказал, - Так как же вам может нравиться здесь?! Думаю, Франция больше подходит для такой девушки, как вы. Впрочем, на вас, богачей, разве угодишь? - неожиданно холодно добавил он.
      Бриана чуть не расхохоталась ему в лицо. Богачи?! Да ведь семейство де Бонне искренне считало, что ей, служанке, кроме крыши над головой и куска черствого хлеба, ничего и не требуется!
      Приняв её молчание за недовольство его дерзостью, Дирк бросил на неё презрительный взгляд.
      Не прошло и минуты, как он заметил именно то, что искал: пять отбившихся от стада телок лениво паслись в зарослях по берегу журчащего ручья. - Они, по-моему, выглядят вполне безобидно, предположил Дирк, спешиваясь. - давайте отдохнем немного, а потом отгоним их на ранчо.
      Бриана соскользнула вниз и легко спрыгнула на землю. Она огляделась по сторонам, глубоко вдыхая ароматный воздух и наслаждаясь теплыми лучами солнца, и с удовольствием потянулась, чтобы размяться. Но внезапно опустив глаза вниз, вспыхнула, заметив, как поднявшаяся грудь туго натянула тонкое полотно рубашки. К сожалению, было уже слишком поздно: она заметила, что Дирк не сводит с неё загоревшихся глаз. Одернув рубашку, Бриана недовольно отвернулась и, стоя к нему спиной, старалась справиться с охватившим её неприятным чувством. Бриана даже не услышала, как Дирк подкрался к ней, она и не подозревала о его намерениях, пока не почувствовала на щеке горячее дыхание и в ту же минуту он крепко схватил её. Бриана изо всех сил рванулась в сторону, но его жадные губы уже скользнули по нежной шее. - Ах ты, маленькая богачка, - насмешливо прошептал он, - может быть, это единственная вещь, которую ты ещё не имел, но о которой мечтаешь ..
      Изо всех сил стараясь оттолкнуть его, она завопила, - Да как ты посмел?!
      Смеясь, он ещё крепче прижал её к себе, но Бриана брезгливо отвернулась. - Ах, Дани, - усмехнулся он, - Только не надо уверять, что ты не поняла, почему я сегодня предложил тебе поехать вместе! Ты ведь не настолько наивна.
      - Я была достаточно наивна, чтобы принять тебя за порядочного человека, - громко крикнула Бриана, освободившись наконец и опрометью кидаясь к лошади. - Не трудись провожать меня. Я поеду одна.
      - Ты никуда не поедешь! - он подскочил к ней и, словно клещами сдавив талию, с силой швырнул девушку на землю. Упав на неё сверху и прижав всем телом, так, что бедняжка с трудом дышала, он обхватил руками её груди, и Бриана в ужасе закричала. - Прекрати ломаться, словно ты и не думала об этом, - рявкнул Дирк, - иначе тебе не поздоровится. Я могу быть очень нежным, ... а могу и не быть. Впрочем, выбирать тебе, а я все равно намерен сделать с тобой все, что пожелаю, за этим я и приехал.
      Он наклонился и грубо задрал ей юбку, а Бриана, изловчившись, с силой вонзила зубы в его ухо, когда оно внезапно оказалось у неё перед глазами. Завопив от боли, Дирк отшатнулся и, воспользовавшись этим, Бриана ударила его изо всех сил. С яростным ревом он поднял руку и хлестнул её наотмашь по лицу: раз, другой, третий, пока не заметил, что она вот-вот потеряет сознание от боли. Дирк прижал её к земле, стиснув хрупкое горло, Прекрати, или, Богом клянусь, я за себя не ручаюсь!
      Бриана изо всех сил старалась не лишиться чувств, когда он грубо срывал с неё брюки, ломая пуговицы и изо всех сил дергая мягкую ткань. Когда же его руки, добравшись до белья, запутались в кружевах, он жадно накрыл горячим, нетерпеливыми губами её рот. - Сейчас получишь удовольствие, девочка, бормотал Дирк, - потом ещё сама ещё просить будешь. Уж я для тебя готов постараться ...
      Бриана мотала головой, безумный ужас захлестнул её. Боже мой, что же делать?! Она не должна допустить этого, не, нет, лучше умереть! Собравшись с силами, она яростно вонзила ногти ему в лицо, располосовав щеку до крови и одновременно рванулась изо всех сил, ударив Дирка коленкой между ног.
      Заорав от неожиданности, он прижал одну руку к кровоточащей щеке, и согнулся чуть ли не вдвое, старясь хоть как-то успокоить жгучую боль в паху. - Ах, ты, сука! Жаль, что не убил тебя!
      Но Бриана уже успела воспользоваться его слабостью: отбежав в сторону, она вихрем взлетела на лошадь и сейчас бешеным галопом мчалась по прерии, даже не сидя, а лежа поперек седла. Умница Белль, как будто читая мысли хозяйки, с места взяла в галоп. Бриана в панике ухватилась за гриву, цепляясь изо всех сил, чтобы не соскользнуть на полном скаку. Седло при каждом движении больно врезалось ей в живот.
      Краем глаза она успела заметить Дирка, кое-как пытавшегося встать на ноги. Судорожно сжимая конскую гриву и цепляясь за луку седла, Бриана с трудом перекинула ногу через спину Белль. Она чуть было не сорвалась, на долю секунды потеряв равновесие, но в конце концов, испуганная, но торжествующая, все-таки смогла удержаться Вдев ноги в стремена, она наклонилась вперед и с трудом ухватила болтающиеся поводья. Вонзив шпоры в бока лошади, Бриана гнала её бешеным галопом, молясь про себя. Только один раз до этого осмелилась она на такую же безумную скачку, но тогда позади у неё был Бранч.
      - Домой, Белль, - кричала Бриана. Ветер хлестал её по лицу, а она все мчалась вперед, борясь за жизнь.
      И Белль как будто услышала её и понеслась вперед со скоростью ветра. Казалось, она поняла, какая опасность угрожает её хозяйке, что сейчас только от неё зависит жизнь женщины, так отчаянно припавшей к ней.
      Несмотря на безумную боль, когтями разрывавшую тело, Дирк дополз до своей лошади и кое-как взобрался в седло. Бешенство с новой силой охватило его, когда устраиваясь поудобнее, он нечаянно задел горевшую адским огнем промежность. - Ах, ты, мерзкая шлюха, - взвыл он, чувствуя, как кровавая пелена застилает глаза. Дирк с силой вонзил шпоры в бока лошади, посылая её вперед бешеным галопом. - Богатая кривляка! Маленькая скользкая сучка! Заморочила мне голову, такая сладкая на вид, как мед! Ну да я не игрушка! Попомнишь ты меня! Дай только добраться до тебя, я такое устрою, что пусть дьявол заберет меня вместе с потрохами, если ты ещё дважды не подумаешь, прежде чем сыграть с кем-нибудь ещё одну такую же шутку!
      Бриана с ужасом услышала за спиной оглушительный грохот копыт настигавшей её лошади и, с трудом повернув голову, испуганно закричала: Дирк гнался за ней и расстояние между ними стремительно сокращалось. Крича и плача, Бриана вцепилась в гриву напрягавшей последние силы кобылы и жалобно взмолилась, - Ну пожалуйста, быстрее, Белль, пожалуйста! Слезы бессильного отчаяния текли по лицу. Бриана понимала, что здесь, в самом центре пустыне, её криков никто не услышит.
      . Даже не оборачиваясь, Бриана по стуку копыт поняла, Дирк уже почти настиг её, он был близко, почти за спиной. Снова и снова она погоняла измученную лошадь, судорожно вцепившись в гриву, молилась, чтобы Белль не дала себя догнать, чтобы не споткнулась на полном скаку. Из-за страха, перехватившего горло и бьющего в лицо ветра её рыдания сменились редкими судорожными всхлипываниями.
      Все ближе и ближе слышался грохот копыт скакавшей за ней по пятам лошади, и вот он уже настиг её и с силой ударил кулаком в лицо. Бриана рухнула прямо на обломки скал и её тело с глухим стуком ударилось о землю. Острая боль пронизала девушку, небо озарилось яркой вспышкой, а потом все окутала спасительная темнота. Бриана потеряла сознание. Последнее, что она услышала, был топот копыт ускакавшей Белль. Дирк натянул поводья и, соскочив на землю, опустился на колени возле неподвижного тела Брианы. Дьявол, хоть бы она была жива! Он молча проклинал свою отвратительную вспыльчивость, которая уже в который раз приводила к беде.