Они выбрались через дверь, которая обычно была заперта. Джонни оглянулся вокруг, надеясь передать вещи Стормалона кому-нибудь из курсантов, но никого не обнаружил.
      – Я прослежу, чтобы это было отправлено в Академию, – опередил его разочарование Ларс.
      Джонни не было необходимости глубоко задумываться над смыслом действий, большинство из которых было направлено на то, чтобы проскользнуть незамеченным и не ввязываться в бой. Особенно реальной эта угроза была в отношении курсантов из России, расположившихся в подземных укрытиях в горах и представляющих собой довольно серьезную силу. Со стороны гор надвигалась буря, гнавшая черные тучи и озарявшая время от времени Великий Пик вспышками молний. Поднявшийся ветер пригибал к земле высокую траву. По воздуху неслись листья. Осень… Здесь, на высоте одной мили, ощущалась прохлада. Все это наводило Джонни на мрачные мысли и предчувствия. Он отбыл из Африки в бурю, и сейчас опять была буря. Джонни забросил мешок на спину и забрался в машину.
      Ларс был отвратительным водителем, что лишний раз подтверждала гипсовая повязка на его тонкой шее. Джонни презирал его. Он знал очень многих шведов, все они были отличные парии. Из разговора с Ларсом он понял, что те презирают его не меньше, чем он, Джонни. Этот тип все еще плел про величайшего полководца, хотя Джонни был уже сыт его бреднями по горло.
      – Заткнись! – резко оборван он. – Ты просто предатель и изменник, не понимаю, как ты сам себя выносишь. Заткнись!
      Ларс замолчал, но в глазах его мелькнули злобные огоньки. Ему вдруг стало приятно от сознания того, что этот тип Тайлер скоро умрет.
      Машина затормозила у черного входа в Капитолий. Никого не было ни на улице, ни в коридоре. Ларс позаботился об этом заранее. Джонни втолкнули в дверь. Наемники из темноты направили на него стволы «томпсонов». В кресле на возвышении сидел… хромой Браун. В черной мантии. По обе руки лежали древние своды законов. На лице играл нездоровый румянец. Глаза сверкали необычайно ярко. Сейчас он был похож на хищника, готового атаковать жертву. Браун узнал Джонни, как только переступил порог: было в нем что-то присущее только ему, ненавистное Брауну с детства. Легкая уверенная походка, яркие голубые глаза… Хромой ненавидел все, что в его рассудке было хоть сколько-нибудь связано с Тайлером. Ну, кто теперь сильнее?! Он, Браун Стаффор! А эта минута – воплощение его многолетних грез.
      – Тайлер? – величественно спросил Хромой. – Подойди и стань перед судьей. Отвечай: действительно ли тебя зовут Джонни Гудбой Тайлер?
      Он включил записывающее устройство: все должно соответствовать букве закона. Джонни подошел к возвышению и встал напротив скамьи.
      – Что означает весь этот балаган, Браун? Ты же прекрасно знаешь, как меня зовут.
      – Молчать! – взвизгнул Хромой, думая, что в его голосе есть должная сила и убедительность. – Взятому под стражу надлежит отвечать коротко и правдиво, иначе он будет заподозрен в неуважении к суду!
      – Но я что-то не вижу здесь суда, – сказал Джонни. – И что тут делаешь ты в этом смешном халате?
      – Тайлер, тебе, ко всем прочим обвинениям, добавляется неуважение к суду!
      – Да ради бога, – заметил Джонни со скучающим видом.
      – Думаю, тебе совсем не захочется веселиться, когда я оглашу список обвинений. Учти, здесь только предварительное слушание. Через пару недель будет созван Всемирный суд, и тогда начнется все по-настоящему. Но как уголовный преступник ты вправе выслушать обвинения заранее, дабы мог должным образом организовать свою защиту. Теперь слушай, слушай! Ты обвиняешься в убийстве первой степени. Жертвы – психлосы-братья, законопослушные государственные служащие, злодейски раненные тобой с намерением убить, позже вынужденные наложить на себя руки из-за страданий. Далее: похищение людей с угрозой физического насилия и захват двух координаторов, исполнявших поручение Совета, злодейское нападение на представителей безобидного племени наемников с бессмысленным убийством половины воинов, разбой, учиненный по отношению к торговцам, следовавшим конвоем по своим делам, и жестокое убийство до последнего человека.
      – Психлоса, – уточнил Джонни. – Это были психлосы, собиравшиеся напасть на нашу столицу.
      – Имеется видеозапись в качестве доказательства! – воскликнул Браун. Конечно, он вынужден будет стереть ее с диска. – Ты на суде. Это лишь обвинения, которые предъявляют пострадавшие от тебя жители планеты. Так что молчи и слушай! Суд также отмечает следующее… Имеет место ряд других обвинений, не предъявленных пока на настоящий момент.
      – Даже так? – бросил Джонни, насмешливо разглядывая этого шута.
      – Ты обманом захватил панель дистанционного управления и запустил против людей летательный аппарат Терла. Разумеется, нашлись свидетели, подкупленные или принужденные тобой к даче ложных показаний. Именно по этой причине данное обвинение не включено в список, но это, вне всякого сомнения, будет сделано в дальнейшем.
      – И это все, на что тебя хватило? – с иронией заметил Джонни. – А может, я еще и игрушки у детишек крал? Забавно!
      – Дослушай остальное, и с тебя слетит вся твоя спесь. Я справедливый судья законного и беспристрастного Совета. На период разбирательства тебе запрещено использовать мою… Я хотел сказать, собственность Совета, такую, как самолеты, машины, здания, инструменты и оборудование.
      Сейчас он, Браун Стаффор, его «сделает»! Резким движением он достал бумагу, подтверждающую факт продажи ему Межгалактической Рудной Компанией земного отделения, и предъявил Тайлеру. Тот пробежал глазами: «Настоящим документом подтверждается, что за сумму, составляющую два миллиона кредиток, Терлом, ниже именуемым представителем одной стороны, все земли, шахты, разработки, комплексы, самолеты, инструменты и оборудование, а также транспортные средства и т.п. передаются Совету как законно избранному правительству Земли. Вступает в силу со дня подписания». Под документом стояла поддельная подпись Терла. Джонни ведь знал настоящую… Он хотел убрать бумагу в свою сумку.
      – Нет, нет! – закричал Браун. – Это же подлинник!
      Порывшись на столе, он нашел копию и протянул Джонни. Тот взял и спрятал в сумку.
      – Это еще не все, – заявил Браун. – Вся планета была собственностью Компании, о чем свидетельствует соответствующий акт.
      Он вновь протянул Джонни подлинник, но, подумав, достал копию. Джонни взглянул: неужели Терл и в самом деле продал этим олухам планету?
      – Все законно, – напыщенно говорил Хромой, – бумаги будут оформлены как полагается.
      – Где? – поинтересовался Джонни.
      – На Психло, разумеется. Чтобы избежать неожиданностей, добрейший Терл согласился полностью взять на себя оформление всех бумаг.
      – Когда? – спросил Джонни.
      – Как только он восстановит технику, которую ты, бандит, злонамеренно разбил.
      – А деньги он с собой возьмет?
      – Конечно. И передаст их в Компанию. Это честнейший человек.
      – Психлос, – напомнил Джонни.
      – Да, психлос, – исправился Браун, неожиданно разозлившийся сам на себя, что допустил такое отклонение от юридической процедуры.
      – Итак, – стал зачитывать он, – с целью защиты законных прав племен мерой пресечения для упомянутого выше Джонни Гудбоя Тайлера избран домашний арест. Настоящим ему также предписывается не покидать упомянутый его собственный дом. Тайлер считается виновным вплоть до явки во Всемирный суд, должным образом созданный при содействии Совета и централизованно наделенный исключительными полномочиями правительства Земли. – Он решил, что заключительный аккорд обвинения прозвучал более чем убедительно, и величественно опустился на скамью. – Если у арестованного есть какое-нибудь желание…
      Джонни вынужден был соображать быстро. Он мало принимал в расчет Хромого, чья злоба и ложь его, однако, немало удивили. В ангаре стоял заправленный самолет!
      – Да, – отвечал Джонни, – у меня есть желание. Если я буду отправлен в горные луга, пусть туда доставят и моих лошадей.
      – Твои лошади – исключительно твоя собственность. Поэтому желание принимается. Проявляя любезность, я исполню твою просьбу, как только ты отправишься в свою деревню.
      Джонни бросил на Хромого презрительный взгляд и вышел из комнаты. Браун же провожал его сияющими глазами: Тайлеру конец! Он облегченно вздохнул. Сколько же он ждал? Двадцать лет… Нет-нет, это не месть. Он должен поступить так. Этого требовал долг. Теперь жизнь землян в надежных руках – в его, Брауна Стаффора, руках. Он сделает для них все, что в его силах и, презрев тяжесть ноши, уже делает…

      Случившееся позже убийство Битти Мак-Леода ввергло планету в новую войну. А началось все в полдень, когда Битти, по несчастью, заметил у Капитолия в Денвере Джонни.
      Когда командир подразделения русских в Америке получил приказ из Африки о закрытии подземной базы, было абсолютно ясно, что ни они, ни Джонни не смогут проследить за лошадьми. Лошади были собственностью русских. У них был небольшой табун в Америке, и парни не собирались расставаться с ним. Битти Мак-Леод считал себя ответственным за лошадей Джонни. Измучившись сомнениями, он сообщил полковнику Ивану, что должен сопровождать их. Упрашивал без конца, говоря, что лошади знают его, что животные могут испугаться долгого перелета и что кто-то должен быть рядом с ними, кто бы их успокоил и кому они доверяют. Полковник Иван сдался.
      Еще до рассвета русские намертво закрыли свою базу, словно ядерный арсенал. Тот, кто попытался бы войти внутрь, не зная дороги или без ключей, непременно бы подорвался. Самолеты подготовили к возвращению, загрузили все, что посчитали нужным взять с собой, и еще до рассвета покинули базу небольшой колонной. Оставалось только забрать лошадей из долины. Путь пролегал через древние руины Денвера. Мало кто из русских бывал там раньше. Еще чуть-чуть – и они будут дома, где их ждут жены, дети, матери, друзья и возлюбленные.
      В Денвере открылось несколько маленьких магазинчиков, и теперь сюда съезжался самый разный люд. Продавалось главным образом то, что удалось извлечь из-под обломков в разрушенных поселениях. Однако все чаще на прилавках можно было увидеть и продукцию, произведенную в племенах: одежду, обувь, украшения, утварь, разные сувениры. Русские решили, что, коль отправка им предстоит лишь вечером, а просто лежать в траве в ожидании скучно, использовать время для покупок. Они поставили машины поблизости от Капитолия, благо там было много свободного места, да и купол служил хорошим ориентиром, и рассеялись. Битти находился под особой охраной своего приятеля, большого русского парня по имени Дмитрий Томлов, который получил от полковника Ивана приказ везде быть рядом с мальчиком, не спускать с него глаз и держать оружие наготове. Казалось, все идет хорошо. Битти и его сопровождающий разыскали маленькую лавку, где швейцарская семья торговала поделками и украшениями. Старик-швейцарец нашел и починил гравировальный станок. Он вообще был мастером в ремонте разного рода железок, находимых среди руин, не замеченных в свое время охочими до металла психлосами. Его сын находился в дальней комнате-мастерской, будучи готовым защитить лавку от вторжения наемников. Те же с дубинками рыскали по всей округе, представляясь полицией, и тащили себе в карманы все, что хотели. Совет, несколько представителей которого пребывали в Денвере, подтверждал, что наемники – это действительно полиция, охраняющая законность и порядок, и что сопротивление ей – уголовное преступление. Никто в точности не знал значения слова «полиция», но всем было ясно: это что-то очень плохое. Старик-швейцарец принял решение уехать из Денвера, так что его изделия распродавались спешно и за бесценок.
      Дмитрия дома ждала жена, и родственников у него было очень много, однако в первую очередь он все же купил небольшой кавалерийский кнут, отделанный серебром, – для Битти. Конечно, Битти был против того, чтобы хлестать лошадей, но уж больно красивая была вещица: два фута длиной, почти как лук наемников, хотя никто, кроме него, не обратил на это внимания. Битти немножко нервничал. Ему хотелось раздобыть что-нибудь особенное, взрослое, для Патти. Он верил, что очень скоро увидит ее. Он все высматривал, а денег у него было совсем немного. Его жалованье составляло две кредитки в неделю, а каждый солдат получал по одной в день. Выдачи жалованья не было уже давно, и у Битти осталось всего четыре кредитки. А лучшая безделушка стоила не меньше десяти… Кроме того, препятствием служил еще и языковой барьер. Швейцарцы плохо говорили по-английски, их речь представляла собой смесь немецкого и французского. Русский тут едва ли мог помочь, он совсем не говорил по-английски, а никто вокруг, в том числе и Битти, не знал русского языка. Но с грехом пополам они объяснились с помощью знаков на бумаге, жестов, мимики и пальцев. И Битти нашел то, что нужно! Покрытый золотом медальон в форме сердца с ярко-красной розой посередине. Медальон можно было раскрыть и поместить внутрь маленькую картинку. Через красиво сделанное ушко проходила тонкая цепочка. На тыльной стороне медальона оставалось место для надписи, и, конечно, старый швейцарец был рад ее выгравировать. С учетом работы, все должно было стоить шесть кредиток. Но у Битти только четыре… Однако такой подарок! Увидев разочарование на лице мальчика, хозяин лавки уступил. Битти был рад безмерно. Он, правда, долго не мог решить, что же написать на медальоне. Над ним часто подшучивали, говоря, что пора жениться, но он-то понимал, что еще совсем маленький. Конечно, он мог бы, как это делали взрослые, выгравировать «Патти, моей будущей жене», но отверг. А может, «Патти с любовью от Битти»? Нет, не то… Пожалуй, лучше всего будет «Патти, самой прекрасной даме. Битти». Старик сказал, что это слишком длинно и не поместится на медальоне. Так что, смешно это или не смешно, а пришлось вернуться к первоначальному варианту: «Патти, моей будущей жене». Старик, прикинув, что получится, согласно кивнул.
      Процедура отнимала много времени, и Битти переживал, что может опоздать к русским. Ведь уход за лошадьми Джонни – его обязанность как молодого дворянина! Ради этого он прилетел в Америку. Наконец швейцарец закончил работу, вложил медальон в красивый футляр и еще завернул в бумагу. Русский к тому времени уже купил все, что хотел, и они с Битги поспешили к стоянке. Было холодно, немножко морозно, с деревьев опадали сухие листья. А в горах громыхала гроза. Все как бы говорило, что надо поторапливаться. Охранник Битти забрался на водительское сиденье и принялся разглядывать приобретенные подарки. Битти, утонувший в громадном психлосском кресле, отгородился стеклом и с удовольствием вертел в руках свой новый кнут. С того места, где он сидел, хорошо был виден вход в здание Капитолия. Там же стояла большая наземная машина с затемненными окнами. И вдруг он увидел Джонни! Без всякого сомненья, то был он, сэр Джонни, одетый в кожаную куртку. Джонни вышел из бокового прохода. Дверь машины была приоткрыта, и Джонни сразу нырнул внутрь. Битти хотел открыть окно к закричать, но у него ничего не получилось – окно заклинило. Затем из двери вышел еще кто-то, в форме курсанта, с повязкой вокруг шеи. Этот второй остановился и, похоже, говорил с кем-то стоявшим на лестнице. Человек, одетый курсантом, прокричал:
      – Он спустится к комплексу забрать своих лошадей!
      Потом и сам влез в машину, которая тут же отъехала. Битти был вне себя: ну как же он не смог открыть это злополучное окно и позвать сэра Джонни?! Взять лошадей? Ради этого Джонни и проделал путь до Америки? Битти попытался втолковать русскому запустить мотор и следовать за машиной. Но тот не слушал. Отчаянные жесты и телодвижения не дали результата – русский не был намерен ехать, пока не дождется своих. Битти вытащил его из кабины, и они вместе побежали на поиски остальных. Время шло, но им никто не попадался. Разрушенный город был слишком велик, разбросан и завален обломками. Неожиданно они заметили одного. Тот в одиночку прогуливался у входа в парк. Его звали Амир. Парень не отличался быстрой реакцией, но товарищем был замечательным. Битти, как мог, стал втолковывать ему, что к чему, используя русское «ско-рьее!» и давая таким образом понять, что надо срочно найти всех и немедленно отправляться в путь. Он не был уверен, что передал Дмитрию свое беспокойство, но сделанного было достаточно, чтобы убедить-таки в необходимости следовать за той машиной. Они вернулись и быстро двинулись из города.

      Ларс Торенсон предусмотрел все меры предосторожности. Ни охрана, ни оружие не были заметны, но Тайлер каждую секунду был под прицелом. Было сделано все, чтобы его неуправляемые дружки не пришли к нему на помощь. Ларс разместил охрану в машине, приказал остальным наемникам не появляться на виду и поменьше выходить на улицы, передал подразделению в комплекс распоряжение затаиться, наблюдать и не открывать огонь даже в случае атаки. В комплексе у него был небольшой сюрприз для этого Тайлера… Ларс подумал, что даже сам Гитлер одобрил бы его тактическое мастерство. Они заберут коней, отвезут Джонни на луга, прикажут ему войти в дом, и… С угрозой спокойствию государства будет навсегда покончено. А Совет здесь ни при чем!
      Солнце все плотнее затягивало облаками. День становился серым. Поднявшийся ветер нес тучи пыли и поднимал пожухлую траву. Не скажешь, что Ларс был на высоте как водитель. Машина двигалась медленно, то и дело подпрыгивая на камнях из стороны в сторону. Джонни прикидывал свои шансы. Он не тешил себя иллюзиями, что ему даже после всех заверений позволят выбраться живым. Не помешает ли гипс сломать шею этому предателю? Хорошо ли владеют автоматами эти два смердящих наемника? Оружие их, хотя и мощное, но устарело еще до психлосского нашествия. Конструкция была слишком тяжелой для ручного оружия, отдача при стрельбе была такой, что ствол приходилось держать изо всех сил, иначе его уводило вверх. Это оружие не было оснащено компенсатором, позволявшим бы уменьшить отдачу ствола. Заряжалось оно дисками на шестьдесят патронов с весьма слабыми и ненадежными пружинами подачи. Многие из этих древних автоматов просто отказывали при стрельбе. Кроме того, для автоматической стрельбы необходимо было знать некоторые секреты. Джонни был знаком с ними, а наемники? Возможно, им приходилось стрелять из такого автомата пару раз. Но опыта обращения с огнестрельным оружием у бандитов наверняка нет. Ему пришел в голову дерзкий план: заговорить с ними об оружии, взять автомат для объяснения да и продырявить грязные, нечесаные головы. Но тут же он и отбросил эту затею. Если он не проявит особой изобретательности, эта поездка для него может стать последней в жизни. Ларс, чувствовалось, способен на любую подлость, и в глазах наемников та же решимость. Самоуверенный сброд.
      Впереди показались строения компаунд-комплекса. Вокруг в беспорядке разбросаны самые разные объекты.
      Ларс с трудом объехал стадо быков, вильнул в сторону от зарослей кустарника, едва не опрокинув всех в канаву, потом сильно тряхнул машину, преодолевая пару валунов, на которые вовсе не нужно было наезжать, и, наконец, остановился в сотне футов от подъема, тянущегося к клетке, где теперь сидел Терл. Это было не столь близко к комплексу, как ожидал Джонни. Он увидел трех лошадей, стоявших мордами против ветра. Где же Танцорша? Да вот же она! Похоже, на ней свинцовые удила. Кобыла не отворачивалась от ветра. А-а, удила зацепились за что-то в камнях. Как раз за ней огромный камень, дальше комплекс, а там множество удобных позиций… Джонни проверил это на собственном опыте в той давней битве. Он молча смотрел через ветровое стекло: что там – засада или ловушка? Откуда ждать помощи курсантов? Эту минуту Ларс и приберег для своего маленького сюрприза. Он читал у Гитлера – или это говорил Терл? – «Если хочешь обезвредить кого-либо, разрушь его надежды, потом направь ложные ожидания в нужное русло и прикончи его!» Потрясающий военный постулат! Сидя за панелью управления в ленивой позе, Ларс произнес:
      – Ты, наверное, думаешь, что в ангаре, у выхода, стоит заправленный боевой самолет с номером, оканчивающимся на девяносто три? Уверен, ты понимаешь, о чем я. Так его там нет. Топливо слито этим утром, а самолет задвинут в самую глубь ангара, подальше от глаз.
      Так вот почему Ангус и Кер не остановились на пути обратно, подумал Джонни. Они, не увидев самолета, решили, что Джонни спокойно улетел. А ведь они рассчитывали, что никто не заметит самолет. Что ж, на помощь теперь надеяться не приходится. Даже хорошо, что не нужно ходить под прицелом у этих диких наемников. Предатель дал ему возможность осмыслить сказанное, а затем добавил:
      – Не хочется добираться до лугов верхом. Я, пожалуй, спущусь в гараж и возьму машину с отделениями для перевозки лошадей. Загрузишь туда своих скакунов, и мы отвезем их в горы. – У него не было такого намерения, но это была отличная ложная подача надежды. Да что там – блестящая! Гитлер или Терл одобрили бы это. – Можешь вылезать и собирать своих лошадей. Наемники за тобой присмотрят.
      Ларс вышел из машины и затрусил по направлению к гаражу с обратной стороны комплекса. Джонни вытолкали автоматами. Он стоял с левого борта, по обе стороны от него замерли наемники, готовые стрелять по первой команде. Он же спокойно рассматривал кажущийся безлюдным комплекс. Не привезли ли его сюда, чтобы убить?

      Сквозь завывания ветра Джонни услышал громыхание. Взглянул на север. К ним на хорошей скорости двигался грузовик. При таком освещении сидящих в кабине не было видно. За грузовиком – бескрайняя равнина, ничего больше. Он услышал другой звук и сразу заметил медленно снижающийся с востока самолет, из тех, что непрерывно снимают местность. Оттуда вряд ли стоит ждать подмоги. В грузовике, по всей вероятности, кто-то из тех, кто подстроил ловушку. Джонни оглянулся на комплекс. Его не оставляло ощущение слежки. Двое наемников наблюдали за грузовиком и держали оружие так, что из грузовика его не было заметно. Грузовик с грохотом приближался, проехал мимо Танцорши и резко остановился, подняв густую пыль и зарывшись носом в землю, словно что-то случилось с двигателем. Кто-то спрыгнул с восьмифутовой высоты кабины и побежал вверх к Танцорше. Джонни не поверил своим глазам: Битти Мак-Леод! У него что-то в руках… Кнут?
      – Битти! – закричал Джонни.
      Голос мальчика, подхваченный ветром, едва долетел до него:
      – Я возьму лошадей, сэр Джонни! Это моя работа!
      И Битти побежал по холму дальше.
      – Вернись! – кричал Джонни, но рокот мотора заглушал его.
      Русский, почуяв неладное, спрыгнул с машины и закричал:
      – Битьюшка! Остановка! Хальт!
      Резкий порыв ветра и гул разведдрона, казалось, перекрыли все.
      – Возвращайся! Назад! – кричал русский. Вот мальчик подбежал к лошади, чтобы освободить ее.
      – О боже, Битти, вернись! – сорванным голосом еще продолжал умолять Джонни.
      Поздно… Из-за камня, как раз перед Танцоршей, вырос наемник, вскинул автомат и выпустил длинную очередь прямо в живот мальчика. Битти отбросило назад. Пули прошили его насквозь. Он упал. Русский бежал вперед, на ходу доставая из-за спины автомат. Как из-под земли, встали еще двое наемников, ударили «томпсоны». Русский взмахнул руками и свалился замертво.
      Джонни в одно движение встал перед своими охранниками и столкнул их головами что было сил. Выхватил у одного автомат и каблуком размозжил голову второму. Развернув оружие, он изрешетил первого пулями. Потом, припав на колено, пустил очередь веером, разорвав на куски оставшихся. Он стал искать взглядом, кто убил Битти. Того не было видно. В дверях комплекса появились еще пятеро и тотчас направили в сторону Джонни град свинца. Его «томпсон» опустел. Перезарядить нечем. Джонни бросил автомат и схватил другой. Не обращая внимания на пули, вскочил с земли и, стреляя на ходу, побежал туда, где упал русский. Укрывшись за его телом, Джонни выпустил в пятерых длинную очередь. Они ринулись было в комплекс, но вторая волна настигла их раньше, чем они успели открыть дверь. Джонни снял автомат с русского и передернул затвор. Нет, он достанет того, что застрелил Битти. Слева и сзади от него выросли восемь сидевших в засаде наемников. Джонни остановился, выжидая, пока все выйдут из укрытия, и начал стрелять. Он поднес автомат к плечу и бил широкой очередью до тех пор, пока не увидел кучу покойников.
      Ларс в это время был в гараже и уловил стрельбу. Он побежал по холму наверх и вдруг услышал выстрелы из незнакомого ему автомата. Да, точно, у наемников таких не было. Значит, Тайлер жив? Еще очередь… И вот Ларсу пришел на ум лучший способ действий в таких случаях. Он рванул в гараж, нашел в самой глубине старый автомобиль и, нырнув под него, зарылся в какое-то тряпье.
      Джонни сделал перебежку в сторону, открывая себе обзор перед валуном и пытаясь накрыть убийцу Битти. Он заметил еще одну группу наемников, с другой стороны комплекса, стрелявших на бегу. Он вжался в камень, тщательно прицелился и изрешетил всех.
      Терл в своей клетке залег под парапет и прижался к земле. Он приготовился ко всему. Это было его животное! Потом он отскочил назад, в любой момент ожидая расправы. Подумал было, что неплохо бы достать немного взрывчатки и сделать гранату, но потом решил, что сразу обнаружит себя, и отбросил эту мысль. Психлос лежал ничком, охваченный ужасом.
      Используя деревья и валуны как укрытия, перебегая с одного места на другое, Джонни искал убийцу Битти. Поднялся ветер. Грохот выстрелов теперь сопровождался и раскатами грома. Ну где же он? Где? В дверном проеме комплекса возникли двое и бросились на Джонни с автоматами наперевес. Пули просвистели совсем рядом с его головой. Их Джонни взял легко. Он достал из подсумка новый магазин. Эти обезьяны, должно быть, укрылись за обломками трактора. Джонни на всякий случай послал туда очередь. Быстрая перебежка, снова огонь. Вот он! Наемник пытался скрыться. Джонни крикнул ему, тот развернулся и хотел открыть огонь, но не успел: Джонни разрубил его очередью пополам.
      Гром смолк. Стало неожиданно тихо. Джонни заменил магазин. Он быстро перемещался по полю боя, поглядывая на лежавших. Один, извиваясь, попытался дотянуться до оружия, но Джонни прикончил его. Он ждал еще. Ни одного движения… Танцорша во время перестрелки освободилась и ускакала по склону. Джонни взял автомат на сгиб руки. Ярость битвы в нем улеглась. И он пошел к Битти.

      Мальчик лежал в луже крови лицом вниз. Джонни был убежден, что он мертв. Это было просто невозможно: принять в такое маленькое тельце столько пуль и выжить. В душе его был настоящий ад. Он опустился на колени и, взяв голову мальчика в свои руки, осторожно приподнял ее. Что это? Чуть заметное дыхание… Глаза Битти приоткрылись. Застывшие в шоке, они узнали Джонни. Битти шевельнул губами. Очень слабый шепот. Джонни нагнулся.
      – Я… я не был достойным дворянином… Это так, сэр Джонни?
      По щекам мальчика скатились две крупные слезы. Он, вероятно, думал, что Джонни проиграл бой. Джонни хотел поддержать его, пытался заговорить сам, но голос не повиновался. Он хотел сказать: «Нет, нет, Битти, ты был достойным дворянином. Ты спас мне жизнь». Но словно онемел. Рука Битти, державшая запястье Джонни, дрогнула. Тело мальчика напряглось. Голова бессильно упала набок…
      Джонни сидел и плакал. Он не мог говорить. Он никогда уже не скажет Битти, что тот ошибался, что он был самым лучшим дворянином. Нет, нет, Битти, нет!
      Он взял тело мальчика на руки и пошел к машине. Очень осторожно положил на сиденье. Вернувшись, поднял русского и тоже отнес в машину. Быстроногий долго наблюдал за своим хозяином издали, а потом осторожно подошел. Другие лошади, преодолев страх, последовали за ним. Джонни положил мальчика к себе на колени и медленно направился в сторону Академии. Лошади пошли следом.
      Джонни остановился у траншеи, где тысячу лет назад шестьдесят семь курсантов приняли свой первый и последний бой. Он просто сидел, не отпуская тело Битти. Его появление заметили, многие выбежали из здания. Весть разошлась быстро, люди все прибывали. Заметив такое скопление народа, пришли Даннелдин, Ангус и Кер. Джонни вышел из машины, держа на руках мертвого мальчика, и молча остановился. Говорить он не мог. С ревом подъехали несколько машин с русскими. Курсанты бросились к арсеналу и вернулись с автоматами. Ропот толпы становился все громче и настойчивее. Люди бросались в свои комнаты, хватали личное оружие и спешно перезаряжали обоймы. Никто не обращал внимания ни на раскаты грома, ни на сильный, порывистый ветер. Русские что-то кричали и показывали в сторону комплекса. Но их никто не понимал. От Денвера примчался маленький трехколесник. Из кабины выскочил офицер-оператор разведдрона, держа в руках развевающиеся на ветру результаты съемки. Он на ходу объяснял, что случилось. Он сказал, что сейчас у комплекса одна машина с русскими. Наемники мертвы. Целое подразделение!
      – А психлос по имени Терл? – прокричал кто-то. – Он еще жив?
      Над толпой пронесся гул. Люди кинулись к снимкам, где Терл был виден живым.
      – Да, он еще жив, – ответил русский координатор, получивший информацию от прибывших на грузовике.
      Толпа всколыхнулась. Русские выстроились в цепь по команде офицера и взяли оружие наизготовку.
      Подъехавший полковник Иван был совершенно убит сознанием своей вины, и, глядя в лицо Битти, сказал:
      – Я найду твоего убийцу!
      Джонни, наконец, пришел в себя и взял ситуацию под контроль. Он забрался на крышу машины, посмотрел на собравшихся, и все стихли.
      – Нет, – сказал он, – сейчас мы не должны ничего предпринимать. В звездных системах, окружающих нас, опасность куда большая, чем наемники. Мы ведем опасную войну, но вот совершили ошибку, в результате которой погиб невинный мальчик. Убийцу я прикончил. Жаль только, что для Битти уже ничего нельзя сделать.
      Но мы будем работать! В этой траншее около тысячи лет назад пали шестьдесят семь курсантов. Их смерть не была напрасной. Они не проиграли, вступив в смертельную схватку. Теперь мы здесь! Мы снова сражаемся! Наши друзья-пилоты держат небо земли под постоянным наблюдением. Со временем я могу призвать кого-либо из вас. Откликнитесь вы на мой призыв?