XIV. - 27. Но когда убедили сих свободного произволения не заступников, но надмевателей и ниспровергателей, что ни знание закона божественного, ни природа, ни само по себе грехов отпущение не есть та благодать, каковая через Господа нашего Иисуса Христа даруется, но что сама она учиняет и закона исполнение, и природы освобождение, и владычества греха прекращение; так вот, когда во всем вышереченном убедили их, за то они принимаются, чтобы потщиться показать каким-нибудь способом, будто по заслугам нашим благодать Божия подается. Ибо говорят они: "Хотя и не дается она по заслугам добрых дел, коль скоро через нее мы творим добро, однако подается она по заслугам доброй нашей воли, поелику, - говорят, прежде является воля молящего, дабы по сим заслугам следовала благодать от Бога внемлющего".
      28. Впрочем, о вере, то есть о воле уверовавшего, я уже рассуждал выше (см. 16 - 18), доказывая, что принадлежит она ко благодати, - и до того даже, что не сказал Апостол: "Я получил от Господа милость, ибо был Ему верным", но сказал: "Я получил милость, чтобы быть верным" (1 Кор. 7, 25). Существуют также иные свидетельства [Рим. 12, 3. Ефес. 2, 8; 6, 23].
      И то место, где говорит он: "Потому что вам дано ради Христа не только веровать в Него, но и страдать за Него" (Филип. 1, 29).
      И одно, и другое, стало быть, до благодати относится: и вера верующих, и терпение страждущих, ибо, по его словам, то и другое даровано нам. Особенно же то место, где он говорит: "Но имея тот же дух веры" (2 Кор. 4, 13). Ибо не сказал он "знание веры", но "дух веры"; сие же затем рек, дабы уразумели мы, что вера, даже и не быв испрошена, даруется, дабы ей, просящей, прочее даровалось бы. Ибо "как призывать Того, - говорит он, - в Кого не уверовали?" (Рим. 10, 14). Посему дух благодати творит в нас веру, дабы, веруя, мы просили молитвенно, чтобы возмочь нам исполнить повеленное. Сего ради сам Апостол неукоснительно предпоставляет веру закону, так как не обладаем мы силою творить от закона повеленное, разве только через веру испросим в молитве мы, чтобы иметь нам силу исполнить оное.
      29. Ведь если вера ко свободному только произволению принадлежит, а не от Бога даруется, то почему же молимся мы о тех, которые веровать не желают, дабы уверовали они? Сие же мы и впрямь творили бы втуне, когда бы не были мы неложно уверены, что даже лукавую и вере враждебную волю обратить может Бог всемогущий, дабы уверовала. Правда, когда говорится:
      "О, если бы вы ныне послушали гласа Его: Не пожелайте ожесточить сердца вашего" (Пс. 94, 7, 8), то побуждается сим свободное человека произволение. Но если бы не мог Бог отвести даже и ожесточение сердечное, то не сказал бы через пророка: "Возьму от них сердце каменное и дам им сердце плотяное" (Иез. 11, 19).
      Было сие пророчествованием о Новом завете, что достаточно показал Апостол, когда сказал: "Вы наше письмо, написанное не чернилами, но Духом Бога живого, не на скрижалях каменных, но на плотяных скрижалях сердца" (2 Кор. 3, 2, 3). Каковое, полагаем мы, не затем было сказано, дабы по плоти жили те, которым по духу жить должно; но поелику нечувствителен камень.
      каковому сердце жестокое уподоблено было, то чему, как не плоти чувствующей, надлежало сердцу разумеющему быть уподоблену?
      [Ср. Иез. 11, 19, 20]. Ужели, стало быть, можем сказать мы, иначе как в последнем помрачении, что добрая заслуга доброго расположения воли в человеке явилась прежде, чем было исторгнуто из него сердце каменное, коль скоро само "сердце каменное" знаменует не иное что, нежели волю ожесточеннейшую и во вражде своей к Богу всецело непреклонную? Ибо где предуспевает воля добрая, там уже нет сердца каменного.
      30. Ведь и в другом месте Бог через того же пророка яснейшим образом изъявляет, что не ради некиих добрых заслуг их творит Он сие, но имени Своего ради [Иез. 36, 22-27]. Кто же столь слеп, чтобы не узреть, кто столь твердокаменен, чтобы не восчувствовать, что благодать эта не по заслуге доброго расположения воли даруется, согласно слову Господнему и свидетельству: "[Не для вас] Я сделаю это, дом Израилев, а ради святого имени Моего ?"
      Зачем сказал он: "Я сделаю, но ради святого имени Моего", ежели не затем, чтобы не мнили они, будто сделается сие ради заслуг их добрых (как не стыдятся утверждать пелагиане)? А что сие на только никоими добрыми их заслугами не предуготовлялось, но даже и злыми заслугами предварялось, изобличает Он, говоря:
      "Но ради святого имени Моего, которое вы обесславили у народов".
      Коку же не внятно, что обесславить святое имя Господне есть зло ужаснейшее? И, однако, ради сего, говорит, святого имени Моего, а не ради вас Я сделаю вас добрыми; "и освящу, - говорит. - великое имя Мое, бесславимое у народов, среди которых вы обесславили его" (Иез. 36, 22, 23). Говорит, что освятит имя Свое.
      которое прежде назвал святым. Вот о чем, стало быть. УЮЛИМСЯ мы в молитве Господней, говоря: "Да святится имя Твое"
      (Матф. 6, 9), дабы и меж людей ОСЕЯТИЛОСЬ воистину прпсносвятое имя Его. Далее следует: "И узнают народы, что Я господь, говорит Господь Бог, когда явлю в вас святость Мою" (Иез. 36, 23).
      Посему, хотя Он Сам присносвят, однако освящается в тех, кому расточает благодать свою, отымая у них сердце каменное, каковым имя Господне они обесславили.
      XV. - 31. А дабы не думали, будто при этом сами люди через свободное произволение ничего не совершают, то для сего в Псалме говорится: "Не ожесточите сердца вашего" [Иез. 18, 31, 32. Пс. 79, 4 и 85, 5. Рим. 4, 5]. Вспомним, что слова "сотворите себе новое сердце и новый дух" (Иез. 18, 31) Тем изречены, Кем сказано: "Я дам вам сердце новое, и дух новый дам вам" (там же, 36, 26). Как же, стало быть, Он, говоря "сотворите себе", и сие говорит: "Дам вам"? Зачем повеление отдает, если Сам приготовляется даровать? Зачем дарует, если человеку предстоит совершить? Не затем ли, что когда получившему повеление Он подает вспоможение, дабы оное тот исполнил, то дарует Он повеленное? Воля же в нас всегда свободная, да не всегда добрая.
      Ведь либо свободна она от праведности, когда греху служит, и тогда она злая; либо свободна она от греха, когда праведности служит, и тогда она добрая. А благодать Божия всегда добра, через нее же соделывается, дабы стал человеком воли доброй тот, кто прежде был человеком злой воли. Через нее сотворяется также, дабы и сама воля добрая, каковая начала уже быть, приумножалась и столь великою становилась, дабы возмочь ей исполнить заповеди божественные, какие хотела, коль скоро хотела она всецело и сильно. Ибо для того и было написано:
      "Если захочешь, соблюдешь заповеди" (Сир. 15, 15, по Септуагинте), чтобы человек, восхотевший и не возмогший, сознал, что не вполне еще восхотел, и молился, дабы возыметь ему таковую волю, каковой достало бы для исполнения заповедей. PI конечно, подается ему вспоможение так, чтобы совершил он повеленное.
      Ибо хотеть не бесполезно тогда, когда мы можем; а мочь не бесполезно тогда, когда мы хотим; ведь что проку, ежели того хотим, чего не можем, или же того, что можем, не хотим?
      XVI. - 32. Полагают пелагиане, будто ведомо им нечто великое, когда говорят они: "Не давал бы повеления Бог, зная, что оное не может быть человеком исполнено". Да кому же сие неведомо?
      Но с тем заповедует Он то, чего мы не можем, чтобы познали мы, чего надлежит нам испрашивать от Него. Ибо в том состоит сама вера, каковая мольбою испрашивает, что закон предписывает.
      Оный же самый муж, рекший: "Если захочешь, соблюдешь заповеди", говорит несколько позже в той же книге Премудрости сына Сирахова: "Кто даст мне стражу к устам моим и печать благоразумия на уста мои, чтобы мне не пасть через них и чтобы язык мой не погубил меня!" (там же, 22, 31). Уж, конечно, приял он заповедь: "Удерживай язык свой от зла и уста свои от коварных слов" (Пс. 33, 14). Посему, коль скоро истинно сказанное им:
      "Если захочешь, соблюдешь заповеди", - зачем взыскует он стражу для уст своих, подобно мужу, который в Псалме говорит:
      "Поставь, Господи, стражу к устам моим" (Пс. 140, 3)? Почему не довольствуется заповедью Божьей и волею своею, коли если захочет, то соблюдет заповеди? Противу гордыни имеются столь многие заповеди Божий; несомненно ведает оные; ежели захочет, соблюдет их. Почему тогда говорит он далее: "Господи, Отче и Боже жизни моей! Не дай мне возношения очей"? Уж сказано ему от закона: "Не вожделей" (Исх. 22, 17); так пусть же захочет и исполнит, что повелено, ибо если захочет, то соблюдет заповеди. Почему же продолжает он и говорит: "Вожделение отврати от меня"? Противу сладострастия Бог столь много дал заповедей; пусть исполнит сии, ибо, ежели захочет, соблюдет заповеди.
      Что же взывает он к Богу: "Пожелания чрева и сладострастия да не овладеют мнрю" (Сир. 23, 4 - 6)? Если бы мы сие говорили ему в лицо, он бы, по справедливости, ответил нам и сказал: "Из оной молитвы моей, в каковой все то у Бога испрашиваю, уразумейте смысл сказанного мною: "Если захочешь, соблюдешь заповеди"". Ибо достоверно, что соблюдаем мы заповеди, если хотим; но коль скоро приготовляется воля от Господа, то у Него испрашивать подобает хотения столь великого, какового достало бы, дабы исполнить нам по своему изволению. Верно, что когда хотим мы, то сами хотим; однако Тот учиняет, дабы хотели мы доброго, о Ком сказано было то, что привел я чуть выше:
      "Приготовляется воля от Господа" (Притч. 8, 35, по Септуагинте); о Ком сказано было: "Господо.м утверждаются стопы человека, и Он благоволит к пути его" (Пс. 36, 23); о Ком сказано:
      "Бог производит в вас и хотение" (Филип. 2, 13). Истинно, что когда исполняем :лы заповеди, то сами исполняем; но Тот, сообщая воле нашей силы содетельные (vires efficacissimas), учиняет, дабы исполняли мы заповеди, Кто рек: "Сотворю то, что вы будете ходить в заповедях Моих и уставы Мои будете соблюдать и творить" (Иез. 36, 27). Когда говорит Он: "Сотворю то, что будете творить", разве не говорит тем самым: "Возьму от вас сердце каменное", коего ради не исполняли вы заповедей, "и дам вам сердце плотяное", коего ради вы исполняли бы их? Что означает, без сомнения: "Возьму от вас сердце жестокое, ради которого не исполняли вы заповедей, и дам сердце послушливое, ради которого вы их исполняли бы". Тот сотворяет, дабы творили мы, Кому говорит человек: "Поставь, Господи, стражу к устам моим". Ибо это значит сказать: "Сотвори, чтобы поставил я стражу к устам моим"; сию же милость Божию уже стяжал тот, кто сказал: "Поставил я стражу к устам моим" (Пс. 38, 2, по Септуагинте).
      XVII. - 33. Посему, кто хочет творить заповедь Божию и не может, у того уже есть воля добрая, но малая еще и немощная; возможет же, когда будет у него воля великая и сильная. Ибо когда мученики творили оные великие заповеди, то творили их подлинно, великою волею, то есть любовию великою, о каковой любви речено Самим Господом: "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих" (Иоан. 15, 13).
      Отсюда и Апостол говорит: "Ибо любящий другого исполнил закон.
      Ибо заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не пожелай чужого, и все другие заключаются в сем слове: люби ближнего твоего, как самого себя. Любовь не делает ближнему зла; итак, любовь есть исполнение закона" (Рим. 13, 8 - 10).
      Такой любви не было еще у апостола Петра, когда он, страха ради, трижды отрекся от Господа (Матф. 26, 69 - 75). Ибо "в любви нет страха, - как говорит в послании своем Иоанн Евангелист, - но совершенная любовь изгоняет страх" (1 Иоан. 4, 18). И, однако же, пускай малая и несовершенная, но все-таки была у него любовь, когда говорил он Господу: "Я душу мою положу за Тебя" (Иоан. 13, 37); ведь он думал, что может, ибо чувствовал, что хочет. От кого же произошло дарование этой, пусть малой, любви, ежели не от Того, Кто волю приготовляет и содействием довершает то, что действием зачинает? Поелнку хотение в нас созидает, зачиная его, Тот, Кто нам, восхотевшим, содействует, завершая сие. Для того Апостолом сказано: "Будучи уверен, что начавший в вас доброе дело будет совершать его даже до дня Иисуса Христа" (Филип. 1, 6). Посему хотение наше без нас производит Он, а когда восхотим (и так, чтобы исполнить хотение), купно с нами действует; без Него, однако, хотение наше производящего пли хотению нашему содействующего, для добрых по благочестию дел мы не пригодны отнюдь. О Нем, учиняющем, дабы мы восхотели, сказано было: "Ибо Бог производит в вас и хотение". О содействующем же, когда мы уже восхотели и хотение свое исполняем, сказано: "При том знаем, что любящим Бога все содействует ко благу" (Рим. 8, 28). Что значит "все", если также и не самые страдания, жестокие и ужас внушающие? Воистину оное бремя Христово, для малодушия тяжкое, для любви в легкое обращается. Ибо сказал Господь, что бремя Его легко (Матф. 11, 30) для таких, каким был Петр, когда пострадал за Христа, - не каким он был, когда от Христа отрекся.
      34. Изъясняя сущность этой любви, то есть воли, божественным огнем пламенеющей, Апостол говорит: [Рим. 8, 33-39. 1 Кор. 12, 31-14, 1. Гал. 5, 13, 14. Рим. 13, 8. Колос. 3, 14. 1 Тим. 1, 5].
      Когда же говорит он к коринфянам: "Все у вас да будет с любовью" (1 Кор. 16, 14), то в достаточной степени изъясняет сим, что даже порицание, представляющееся порицаемым суровым и горьким, творить надлежит с любовью. Потому когда сказал он в другом месте: "Порицайте бесчинных, утешайте малодушных, поддерживайте слабых, будьте долготерпеливы ко всем", - то здесь же прибавил: "Смотрите, чтобы кто кому не воздавал злом за зло" (1 Фес. 5, 14, 15). Посему и когда бесчинные порицаемы бывают, то не злом за зло воздается, а скорее добром. Что же, как не любовь, соделывает все это?
      35. [1 Пет. 4, 8. Иак. 2, 8. 1 Иоан. 2, 10; 3, 10, 23; 4, 21; 5, 2, 3. 2 Иоан. 5].
      36. Также и сам Господь Иисус говорит, что на двух заповедях - любви к Богу и любви к ближнему - утверждается весь закон и пророки (Матф. 22, 40). [Марк 12, 28-31. Иоан. 13, 34, 35].
      XVIII. - 37. Все же сии заповедания любить Бога и ближнего, то есть заповеди любви (толикие и таковые, что о чем бы ни мнил человек, будто ко благу творит, все то никоим образом не ко благу творится, ежели творится без любви), - сии, стало быть, заповеди любви втуне давались бы людям, лишенным свободного воли произволения. Но коль скоро заповедуются они и Ветхим законом, и Новым (хотя только в Новом явилась благодать, обетованная в Ветхом, а закон без благодати есть буква убивающая, в благодати же - дух животворящий), то откуда в людях любовь к Богу и к ближнему, если не от Самого Бога? Ведь если не от Бога, но от людей, то одержали пелагиане победу; а если от Бога, то мы победили пелагиан. Посему, пусть воссядет судией между нами и ними апостол Иоанн, и пусть скажет он нам:
      "Возлюбленные, будем любить друг друга". Когда же при сих словах Иоанновых начнут они похваляться, говоря: "Для чего нам сие заповедуется, ежели не для того, что от нас самих возымели мы в себе любовь друг к другу?" - то сейчас продолжит тот же Иоанн и, посрамляя их, скажет: "Ибо любовь от Бога" (1 Иоан. 4, 7). Не от нас, стало быть, но от Бога она. Так зачем же сказано: "Будем любить друг друга, ибо любовь от Бога", если не затем, что свободное произволение наставляемо было заповедью к тому, чтобы искало оно стяжать себе Божий дар?
      Хотя сие и впрямь не принесло бы плода, если бы прежде оно не восприняло толику любви, дабы искать приумножить ее в себе и через то заповеданное исполнить. Когда говорится: "Будем любить друг друга", - се есть закон; когда говорится: "Ибо любовь от Бога", - се благодать. Подлинно Премудрость Божия "закон и милость на языке носит" (Притч. 3, 16, по Септуагинте). И потому написано в Псалме: "Ибо и благословение даст, давший закон" (Пс. 83, 8, по Септуагинте).
      38. Посему, братья мои, пусть никто не введет вас в заблуждение, ибо мы не любили бы Бога, если бы прежде Он не любил нас. Тот же Иоанн яснейшим образом изъявляет сие, говоря: "Будем любить Его, потому что Он прежде возлюбил нас" (1 Иоан. 4, 19). Благодать делает нас законопослушными, сам же закон, без благодати, - только законопреступными. И сказанное Господом к ученикам Его: "Не вы Меня избрали, но Я вас избрал" (Иоан. 15, 16) - не иное что для нас знаменует.
      Ведь ежели бы мы возлюбили прежде, дабы по заслуге сей и Он нас возлюбил, то прежде мы Его избрали бы, дабы и от Него избрания удостоиться. Но Он, Который есть Истина, иное глаголет и сей людской суетности явственно прекословит: "Не вы Меня избрали", - говорит. А ежели не избрали вы, то, без сомнения, и не возлюбили: ибо как бы избрали того, кого не любили?
      "Но Я, - говорит, - вас избрал". Ужели же после сего не избрали и они Его и всем благам века нынешнего не предпочли? Но избрали они, потому что избраны были; не потому избраны были, что избрали они. У людей же, избирающих Бога, никоей заслуги не было бы, если бы их, избирающих, не упреждала бы Божия благодать. Потому и апостол Павел, благословляя фессалоникийцев, сказал: "А вас Господь да исполнит и преисполнит любовью друг к другу и ко всем" (1 Фес. 3, 12). Благословение сие, чтобы любить друг друга, от Того нам дано, от Кого нам прежде был дан закон, чтобы мы возлюбили друг друга.
      Наконец, в другом месте, обращаясь к ним же (ибо, без сомнения, в ком-то из них уже было то, что он благословлял их обрести), говорит: "Всегда по справедливости мы должны благодарить Бога за вас, братия, потому что возрастает вера ваша и умножается любовь каждого друг к другу между всеми вами"
      (2 Фес. 1, 3). Сказал же сие, дабы от столь великого блага, каковое мы снискали от Бога, ненароком не возгордились мы, как если бы и.мели оное сами от себя. Посему должны мы, как говорит он, Бога за вас благодарить, что возрастает вера ваша и умножается между вами любовь каждого друг к другу, а не вас восхвалять, как если бы вы имели это сами от себя.
      39. И к Тимофею говорит он: "Ибо дал нам Бог духа не страха, но силы и любви и целомудрия" (2 Тим. 1, 7). Должно остерегаться нам, дабы из сего подлинно апостольского свидетельства не заключили мы, будто не восприняли дух страха Божьего, каковой есть воистину великий Божий дар, о каковом же говорит пророк Исайя: "Почиет на нем дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия, дух страха Господня"
      (Пс. 11, 2, 3). Восприиняли мы не того страха дух, коего ради Петр от Христа отрекся, но того, о котором сам Христос говорит: "Страшитесь Того, Кто имеет власть и душу и тело сгубить в геенне: ей, говорю вам, Того страшитесь". А сказал сие, дабы оного страха ради, какозым Петр смущаем был, не отрекались бы мы от Него. Страх же этот пожелал Он от нас отвести, сказав прежде того: "Не страшитесь убивающих тело и потом не могущих ничего более сделать" (Лук. 12, 5, 4). Сего страха дух не восприняли мы, но восприняли дух силы, и любви, и целомудрия.
      О каковом духе тот же Апостол к римлянам рек: "Хвалимся скорбямл, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам" (Рим. 3, 5). Итак, не через нас, но через Дух Святой, данный нам, самою любовью (которая есть, как показывает он, Божий дар) учиняется, чтобы скорби не отнимали у нас терпение, а, напротив, рождали оное. К ефесяна.м же говорит он:
      "Мир братиям и любовь с верою". Блага немалые, но пусть скажет, откуда они? "От Бога Отца, - говорит, - и Господа Иисуса Христа" (Ефес. 6, 23). А стало быть, блага сии великие суть не иное что, нежели Божьи дары.
      XIX. - 40. Но не дивно, ежели свет во тьме светит и ть.ма его не объемлет (Иоан. 1, 5). В Иоанне глаголет свет: "Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы нам называться и быть детьми Божиими" (1 Иоан. 3, 1). А в пелагианах глаголет тьма:
      "Любовь наша в нас от нас самих". Если бы они обладали той истинной, то есть христианской, любовью, знали бы и откуда она у них, подобно как знал Апостол, говоривший: "Но мы приняли не духа мира сего, а Духа от Бога, дабы знать дарованное нам от Бога" (1 Кор. 2, 12). Иоанн говорит: "Бог есть любовь" (1 Иоан.
      4, 16). А пелагиане говорят, что и Самого Бога имеют не от Бога, но от самих себя; и хотя признают они, что знание закона у нас от Бога, однако им хочется думать, что любовь от нас самих. И не внемлют они Апостолу, говорящему: "Знание надмевает, а любовь назидает" (1 Кор. 8, 1). Есть ли что более вздорное, бредоумное даже, и самой святости любви более чуждое, нежели исповедовать, что от Бога знание, которое, будучи лишенным любви, надмевает, от нас же - любовь, которая отнимает у знания возможность надмевать? Равно как и тогда, когда Апостол говорит о "превосходящей ведение любви Христовой" (Ефес. 3, 19), - есть ли что более безумное, нежели полагать, будто от Бога ведение, которое должно быть подчинено любви, а от человеков любовь, которая ведение превосходит? Вера же истинная, учение же здравомысленное утверждают, что и то, и другое от Бога, ибо написано было: "Из уст Его ведение и разум" (Притч.
      2, 6, по Септуагинте); и написано было: "Любовь от Бога"
      (1 Иоан. 4, 7). Ибо читаем мы: "Дух ведения и благочестия"
      (Ис. 11, 2); и читаем мы: "Духа силы и любви и целомудрия"
      (2 Тим. 1, 7). Однако любовь есть более великий дар, нежели ведение: ведь когда в человеке есть ведение, то потребна любовь, дабы не надмевался он; любовь же "не завидует, не превозносится, не надмевается" (1 Кор. 13,
      4).
      XX. - 41. Полагаю, что довольно вел я брань словесную против тех, кто неистово ополчается на Божию благодать, каковою воля у человека не отымается, но из злой обращается в добрую и, уже добрая, вспоможением подкрепляется; и что в словопрении сем не столь много я, а наипаче само Писание вещало к вам очевиднейшими свидетельствами истины. Сие же Божественное Писание, ежели вникнуть в него со тщанием, являет, что не только добрые людей изволения (voluntates), каковые Бог Сам из злых созидает и (через Него - уже добрые) к деяниям добрым и к вечному животу наставляет, но что также и изволения, прилежащие мирскому и тварному, до того Богу подвластны, что Он, когда ни пожелает и куда ни пожелает, наклоняться их понуждает, - для того ли, чтобы милостью кого взыскать, для того ли, чтобы казни кого предать, как Сам присуждает Своим, хотя и таинственным, но, без сомнения, праведнейшим судом.
      Ибо находил! мы, что согрешения некоторые суть вместе и наказания другим грешникам: подобно сосудам гнева, уготованным, как сказано Апостолом, в погибель (Рим. 9, 22); и подобно ожесточению фараонову, которого и причина называется: чтобы явить на нем силу Божию (Исх. 7, 3 и 10, 1); и подобно бегству израильтян от лица врагов из града Гая: ибо сотворен был в душе их страх, чтобы бежали они, и сотворено сие было, дабы покарать согрешение их - и так, как и подобало покарать оное.
      Потому говорит Бог Иисусу Навину: "Сыны Израилевы не могли устоять пред лицем недругов своих" (Нав. 7, 4, 12). Что же это:
      "не могли устоять"? Почему не устояли свободного произволения ради, но, со смущенною страхом волею, бежали, - не потому ли, что властвует Бог и над волей людей и, когда разгневан, повергает в ужас, кого захочет? Ужели не по воле своей воевали враги с народом Божиим, предводительствуемым Иисусом Навином?
      И, однако, глаголет Писание, что "от Господа было то, что они ожесточили сердце свое и войною встречали Израиля, чтобы были истреблены" (там же, 11, 20). Ужели не по воле своей сын Вениамитянина, человек нечестивый, царя Давида хулил?
      И, однако, что рек Давид, исполненный истинной, возвышенной и благочестивой мудрости? Что рек он тому, кто хотел поразить мечом злоречивого? "Что мне и вам, сыны Саруины? - сказал он. - Оставьте его, пусть он злословит, ибо Господь повелел ему злословить Давида. Кто же может сказать ему: зачем ты так сделал?" И дальше Божественное Писание возвещает нам царево рассуждение уже вполне, как бы возобновляя оное от иного приступа, и говорит: "И рек Давид Авессе и всем слугам своим:
      вот если мой сын, который вышел из чресл моих, ищет души моей, тем больше сын Вениамитянина; оставьте его, пусть злословит, ибо сказал ему Господь; может быть, Господь призрит на уничижение мое, и воздаст мне Господь благостию за теперешнее его злословие" (2 Цар. 16, 5 - 12). Каким же образо.м сказал Господь сему человеку злословить Давида, - кто будет мудр и уразумеет? Ибо не в повеление сказал Он сие (ведь тогда послушание в похвалу бы тому вменялось); но поелику волю его, злую по причине присущего ей порока, склонил Он к сему греху судом Своим праведным и таинственным, то сказано сего ради: "Сказал ему Господь". Ведь ежели бы оказал он повиновение Богу, дающему повеление, то больше заслуживал бы он похвалы, нежели наказания; на деле же, как нам ведомо, был он после за грех сей наказан. Не умолчано и о причине, почему таким вот образом сказал ему Господь злословить Давида, то есть сердце его злое в грех сей ввел или впасть попустил: "Чтобы Господь призрел, - говорит, - на уничижение мое и воздал .мне благостью за теперешнее его злословие". Вот каким образом доводится ясно, что и сердцами людей злых пользуется Бог для прославления добрых и для подмоги им. Так употребил Он Иуду, Христа предающего; так употребил иудеев, Христа распинающих. И сколь .многие блага уготовал отсюда народам, каковые уверуют! Он и дьявола самого - наихудшего, к наилучшему - употребляет для упражнения и испытания веры добрых людей и их благочестия - не ради Себя, ведающего все прежде, нежели свершится оно, а ради нас, нуждавшихся в том, чтобы Он с нами так поступал. Ужели не по воле своей избрал Авессалом совет, которым себе повредил? И, однако, он потому сделал сие, что Господь отцу его внял, молившему, чтобы сие сделано было. Для сего говорится в Писании: "Так Господь судил разрушить добрый совет Ахитофела, чтобы навести Господу бедствие на Авессалома" (2 Цар. 17, 14). Называет оно добрым совет, каковой в тот час был на потребу делу, ибо на пользу Авессалому был, во вред же отцу его, противу которого он возмутился, так что мог бы он того одолеть, когда бы не разрушил Господь данный Ахитофелом совет, сердцу Авессалома внушив побуждение совет таковой отвергнуть, иной же, не удобополезный ему, - избрать.
      XXI.-42. Кто же не убоится божественных сих судеб (judicia), каковыми Бог в сердцах людей злых вершит, что ни пожелает, воздавая им, однако, по заслугам их? Ровоам, сын Соломонов, пренебрег спасительным старцев советом, что давали они ему, чтобы не поступал он жестоко с народом; и охотнее слова сверстников своих принял он, чтобы ответить с угрозою тем, кому с ласкою должен был он отвечать. Откуда же сие, ежели не от собственной воли его? Ко по сей причине отложились от него десять колен Израиля, и поставили над собою иного царя, Иеровоама, дабы исполнилась воля прогневленного Бога, как и наперед Им было предвозвещено. Ибо что говорит Писание? "И не послушал царь народа, ибо так суждено было Господом, чтобы исполнилось слово Его, которое изрек Господь через Ахию Силомляшша Иеровоаму, сыну Наватову" (3 Цар. 12, 3 - 20). Конечно, сие через волю человеческую совершилось, однако так, как от Господа суждено было.
      [Августин разбирает также ряд других примеров того же рода из Св. Писания: историю разорения Иудеи филистимлянами и аравитянами (2 Пар. 21, 16, 17); историю царя Амаспи, послушавшегося совета пророка (там же, 25, 7, 8), но позже лишившегося Божьей помощи и не внявшего увещаниям царя Иоаса (4 Цар.
      14, 9, 10 и 2 Пар. 25, 20); историю заступничества Есфири (Есф. 3, 4 и 5, по Септуагинте). В заключение он приводит тексты из Ветхого завета (Притч. 21, 1. Пс. 104, 25) и из посланий апостола Павла (Рим. 1, 24, 26, 28. 2 Фес. 2, 10, 11)].
      43. Сими и подобными же свидетельствами речений божественных, каковые все припоминать слишком долго, вполне, сколько .могу судить, явлено, что действует Бог в сердцах человеков, склоняя воления (voluntates) их, куда бы ни пожелал Он - к доброму ли, ради милосердия Своего, к злому ли, ради заслуг их, - по суду Своему, иногда явному, а иногда тайному, всегда, однако же, правому. Ибо должно быть утверждено в вашем сердце незыблемо, что нет у Бога неправды (Рим. 9, 14). И посему, когда читаете вы в Писании истинном, что введены люди в соблазн Богом или что ожесточились сердца их и очерствели, то не усомнитесь, что упреждали сие заслуги их злые, так что по правде претерпели они таковое, дабы вам и самим оной притче Соломоновой не подпасть: "Глупость человека извращает пути его, а сердце его негодует на Господа" (Притч. 19, 3). Благодать, подлинно, не по заслугам людским дается, иначе благодать не есть уже благодать (Рим. 11, 6), ибо для того она благодатию нарицается, что даром подается. А ежели властен Он - через Ангелов ли, добрых или злых, иным ли каким образом - действовать и в сердцах людей злых, для заслуг их худых, чья злоба не Им была создана, но то ли ими была изначально от Ада.ма усвоена, то ли через собственную их волю произросла, что же дивного, ежели через Духа Святого в сердцах избранников Своих учиняет доброе Тот, Кто учинил, дабы сами сердца их из злых соделалпсь добрыми?
      XXII, - 44. Но пусть усматривают люди любые заслуги добрые, упреждающие, как они полагают, оправдание через Божшо благодать; не разумеют, когда глаголят сие, что не иначе как благодать отрицают. Но пусть, как сказал я, усматривают то, что им хочется, коли идет речь о взрослых; вот уж подлинно, не находят пелагиане, что ответить им о младенцах, у которых и воли-то нет никакой ко стяжанию благодати (каковой воли заслугу провозглашают они упреждающей), и, больше того, видим мы, как те даже с плачем противятся, когда крестят их или Тайн Святых приобщают; сие же вменялось бы им в вящий грех нечестивости, когда бы они уже пользовались свободным произволением, и, однако, приникает к ним, даже и противящимся, благодать, явственно не упреждаемая никакою доброю заслугою: иначе благодать не была бы уже благодатью. И порою сынам неверных подается сия благодать, когда, таинственным промыслом Божиим, предаются они каким-нибудь образом в руки благочестивых мужей; порою же и сыны верных не наследуют ее, когда имеется препятствие некое, по причине которого не может она подать им средь опасностей помощь.