Эпоха Крыгова

      - Не понял? -возмутился было Безменов, но Юра куда-то исчез. Подружка Хозяина снова захихикала.
      - Бросьте ему нож, - все так же негромко приказал Хозяин. Один из его телохранителей бросил к ногам Геннадия Азаровича десантный нож в рыжих пластмассовых ножнах.
      Безменов хотел было сказать, что нож у него есть, но какое-то смутное чувство тревоги заставило его промолчать.
      - Возьмите и не стесняйтесь его использовать. В финальном бою будет участвовать не только пес, но и вы сами.
      Геннадий Азарович для чего-то вышел на середину "арены". Под ногами его оглушительно скрипели песчинки.
      - То есть как это? - все еще сомневался он в очевидном.
      - Надо же мне как-то тренировать своих четвероногих друзей, -осклабился Хозяин. - А ты, я слышал, бывший десантник? Лучшего спарринг-партнера не найдешь.
      Сзади раздался лай. Безменов оглянулся. В дальнем от него углу "арены" в ванну бассейна опускали сходни, рядом с ними маячили проводники с волкодавами.
      - Вы не сделаете этого! - закричал Геннадий Азарович. Фай, вздрогнув от его крика, пару раз неуверенно гавкнул.
      - Берите в руки нож, а то не успеете. Победите - получите десять штук, проиграете - вашей жене выплатят пять. У нас все честно. Бой два на два, до победного. Прошу делать ставки, - предложил он немногочисленным зрителям.
      В зале засуетились. К особо уважаемым гостям букмекеры подходили сами.
      Геннадий Азарович, резко повернувшись, бросился к стенке бассейна, подпрыгнув, ухватился за его край, попытался подтянуться, но пальцы его соскользнули, и он, с грохотом приземлившись, не устоял и опустился на четвереньки.
      Блондинистая подружка Хозяина засмеялась красивым переливчатым смехом; над краем бассейна показался Юра с резиновой дубинкой в руке.
      - Еще раз попытаешься бежать с поля боя - получишь по рукам. Или по зубам.
      Он хлопнул дубинкой по открытой ладони своей левой руки, и Безменов понял: Юре уже приходилось избивать дубинкой людей, и это доставляло ему удовольствие.
      Геннадий Азарович вскочил, вышел на середину "арены", по пути достал из сумки свой нож. Под руку ему попался обруч с зеркалами. Безменов, отбросив сумку, наклонился, взял в правую руку второй нож, левой нацепил резонатор.
      Один проводник с собакой уже спустился на дно бассейна и теперь ждал второго. Волкодав глухо рычал и время от времени вставал на дыбы. Файтер жалобно поскуливал.
      Геннадий Азарович посмотрел на Хозяина сквозь очки.
      "Я хочу отменить бой. Отменить бой!" - мысленно приказал он. Но Хозяин лишь презрительно усмехнулся.
      - Ну, что уставился? Давай, докажи, что ты мужчина!
      Безменов нахмурился.
      Между ним и Хозяином - ничего общего, абсолютно ничего. Никакой резонанс невозможен. И если он даже выстоит против волкодавов, его все равно в живых не оставят. Кому нужен опасный свидетель?
      А ведь эти собаки наверняка обучены перехватывать вооруженную руку. С одним псом еще можно было бы справиться, но с двумя... Да еще два проводника, да два телохранителя, да Юра... Нет, шансов нет. Ни единого.
      Геннадий Азарович оглянулся. Вторую собаку-переростка уже спустили по сходням; ее проводник возился с заевшим карабинчиком поводка. Первого пса его проводник с трудом удерживал за ошейник.
      "Лежать! Лежать!" - попытался управлять волкодавами Безменов.
      Но песьи глаза по-прежнему смотрели на него тупо и злобно. Одна из собак-убийц вновь встала на дыбы, и проводник еле-еле удержал ее.
      Геннадий Азарович, сняв и аккуратно уложив в сумку резонатор, опустил ее на кафельные плитки и отошел поближе к зрителям, на ходу вынимая из ножен десантный нож.
      - Так вам хорошо будет видно? Или еще ближе подойти? поинтересовался он, вглядываясь в лица. Новоявленные хозяева жизни предвкушали интересное зрелище. Розалия Леопольдовна сидела рядом с председателем правления Рост-банка. Поймав взгляд Безменова, она злорадно усмехнулась и протянула вперед руку с опущенным вниз большим пальцем.
      - Давай-давай, гладиатор! Покажи, на что способны кандидаты наук в бою! В постели ты ведь никакой, верно?
      - Как, он даже не доктор? - разочаровался Хозяин. - Совсем шелупень, значит. Ну, начинайте!
      От бессильной ярости Безменов на секунду перестал видеть окружающее. Но только на секунду. Справившись с ненужными эмоциями, он вновь наткнулся на взгляд Хозяина, презрительный и равнодушный.
      Безменов поудобнее перехватил нож.
      Я не шелупень и не гладиатор. Зрелища, за которое заплатили эти пресытившиеся икрой нувориши, не будет. А будет бой. Мой последний бой.
      Фай испуганно жался к его ногам.
      Сзади в два голоса скомандовали "Фас!".
      И тогда Геннадий Азарович коротко, почти без замаха, метнул нож. Целился он в сердце Хозяина и вложил в бросок всю свою ненависть, всю свою ярость, все свое отчаяние. Геннадий Азарович целился в сердце, потому что знал: по случаю жары никакого бронежилета на вожаке этой стаи шакалов сейчас нет.
      И он не промахнулся.
      Нож вошел плоско, как раз между ребрами, и глубоко.
      Хозяин, все с той же презрительной улыбкой на губах, покачнувшись, начал медленно сползать со стула.
      Взвизгнула его темноволосая подружка, на которую брызнули капли крови. Засмеялась было переливчато, но, словно подавившись собственным смехом, испуганно замолчала блондинка.
      Геннадий Азарович круто повернулся.
      На первого волкодава бесстрашно бросился Фай. Бросился, когда пес уже почти прыгнул на Безменова. Но верткий Фай умудрился в самый последний момент вцепиться в широкое горло. Оба пса завертелись на кафеле рядом с Геннадием Азаровичем, и у него появились какие-то доли секунды, чтобы приготовиться ко встрече со вторым волкодавом. Главное было - точно угадать момент. И Геннадию Азаровичу удалось это.
      Когда пес прыгнул, Безменов резко присел. Он знал: собака начнет поворачивать назад еще в воздухе. Но законы физики неумолимы: повторить нападение волкодав сможет, только приземлившись на все четыре лапы. А к этому моменту...
      Едва хвост волкодава мазнул Безменова по лицу, он прыгнул следом. Пес, конечно, успел наполовину развернуться и уж тем более повернуть в сторону жертвы полуоткрытую пасть. Но у нападающего всегда есть несколько мгновений форы, а нападал в данном случае человек. И благодаря форе он успел-таки ухватить пса за ухо и три раза воткнуть нож по самую рукоять в широкую шею. Волкодав, конечно, прокусил Безменову левую руку, однако сцепить зубы мертвой хваткой не успел. Боли в руке Геннадий Азарович почти не почувствовал, но кисть начала быстро неметь.
      Это не имело значения. Ничто не имеет значения для человека, принявшего последний бой.
      Второй волкодав, извернувшись, разодрал лапами Файтеру бок, но сбросить его так и не смог. Похоже, Фай повредил ему какие-то нервные узлы, потому что волкодав ковылял к Безменову, подволакивая задние лапы. На шее его висел уже мертвый Фай. Увидел все это Геннадий Азарович лишь боковым зрением, потому что занят был уже совершенно другим.
      Все произошло так быстро, что один из проводников еще только поднимался по сходням. Правда, второй уже поворачивался, доставая из наплечной кобуры пистолет и одновременно наклоняясь, чтобы сбросить край сходней.
      Геннадий Азарович преодолел расстояние до нижнего края сходен в три огромных прыжка. Сзади просвистели две пули: это один из телохранителей Хозяина пытался попасть в "бегущего оленя". Безменову пока было не до него. В каждом деле он давным-давно научился выделять главное и заниматься в первую очередь им. А сейчас главным было...
      Он обрушился на сходни всей массой своего немаленького тела как раз в тот момент, когда проводник приподнял их верхний край. Проводнику прищемило руку, лицо его исказилось гримасой боли. Он выстрелил, не вставая и не пытаясь выдернуть прижатую руку. Но положение для стрельбы получилось крайне неудобным и, что важнее, совершенно непривычным. Хоть проводник и стрелял почти в упор, с четырех примерно метров, попал он только в руку, по счастливой для Безменова случайности - в левую. Выстрелить второй раз он не успел: Геннадий Азарович метнул нож ему в горло, а еще через секунду, взлетев по сходням, ударом кулака свалил в бассейн второго проводника, так и не успевшего сориентироваться в ситуации.
      Еще одна пуля просвистела над ухом: телохранитель успел разобраться в ситуации и понял, что своих уже не заденет. Второй все еще склонялся над трупом Хозяина.
      В зале визжали женщины, падали стулья. Безменов надеялся, что кто-то перекроет телохранителю сектор обстрела - и не ошибся. Этим кем-то оказался Юра, бросившийся было к безоружному Безменову с дубинкой, но тут же отпрянувший, потому что Геннадий Азарович первым успел к выпавшему из рук проводника пистолету.
      Безменов переместился так, чтобы Юра был между ним и телохранителями, негромко приказал:
      - Хочешь жить - ложись!
      Юра оказался парнем сообразительным: не просто лег, а упал, лишь в последний момент выставив перед собой руки. А Геннадий Азарович, едва Юра перестал заслонять его от телохранителей и телохранителей от него, выстрелил в ближайшего, лишь в самое последнее мгновение попытавшись отвести ствол пистолета в сторону. Потому что Розалия Леопольдовна, словно курица, бросающаяся под колеса автомобиля, именно в эту секунду прянула к дальнему от себя выходу. Пуля попала ей в жирную задницу. Госпожа Сидорова взвизгнула и, споткнувшись, тяжело грохнулась на кафельный пол. Но это случилось уже после того, как Безменов всадил-таки пулю в телохранителя и начал лихорадочно высматривать второго.
      Зал почти опустел, и отыскать телохранителя не составило большого труда. Он, ухватив левой рукой за шею-плечо блондинистую подружку Хозяина, медленно отступал к выходу. Та невпопад ковыляла длинными модельными ногами, глаза ее были полны ужаса: к виску девушки был приставлен пистолет.
      - Бросай оружие! - крикнул телохранитель. Безменов понимал: это только в голливудских фильмах благородный герой в подобных случаях кладет оружие, а туповатый злодей дает ему возможность в конце концов себя убить. В жизни же... В жизни же в подобных случаях стреляют, и выигрывает тот, кто сделает это первым.
      - И-и-и... И-и-и... - визжала Роза Леопольдовна, зажимая ладонью рану.
      Телохранитель выстрелил - не в девчонку, конечно, а в Геннадия Азаровича - но промахнулся. Безменов пригнулся, сместился в сторону, оглянулся.
      Если выскочить за пределы освещенного пространства, можно будет выбраться наружу через тот ход, которым они с госпожой Сидоровой - боже, как она визжит! - сюда пришли. Правда, там дежурит нанятый Хозяином милиционер...
      Телохранитель выстрелил еще раз. Безменову показалось, что пуля задела его волосы. Геннадий Азарович бросился в спасительную темноту, но она оказалась предательской. Стреляли в него, как в тире, со вкусом и не торопясь. Обе пули попали в грудь. Упал Геннадий Азарович навзничь. Боли ни от пуль, ни от падения он не почувствовал, но все тело начало гореть, словно сжигаемое изнутри.
      Господи!.. А как же жена, дети? Быстрее бы... Такая уж им досталась эпоха. Эпоха Крыгова...