Андрей Гуляшки
      АВВАКУМ ЗАХОВ ПРОТИВ 07
      Перевод с болгарского А. Собковича
      КОРОТКО О КНИГЕ
      Известный болгарский писатель, автор ряда романов, повестей и драм, трижды лауреат Димитровской премии, хорошо знаком советским читателям. Его книги не раз издавались в переводе на русский язык и на другие языки пародов СССР. Широкую популярность приобрела серия его романов "Приключения Аввакума Захова".
      Осенью 1965 года в печати появились сообщения, что писатель задумал новый приключенческий роман, в котором талантливый контрразведчик Аввакум Захов встретится с героем детективных романов английского писателя А. Флеминга, пресловутым Джеймсом Бондом, агентом 007 английской разведки. Причем Бонд будет действовать от имени разведотдела НАТО.
      Надо сказать, что Флеминг наделил своего супер-шпиона прямо-таки фантастическими способностями. Для Джеймса Бонда не существует никаких преград, он необыкновенно ловок, его не смущают самые отчаянные ситуации, он постоянно рискует жизнью - ведь ему за это хорошо платят, он непобедим. Что касается его нравственной физиономии, то, по словам известного французского писателя Андре Моруа, с какой меркой к нему ни подойти пуританской или викторианской,- он "абсолютно аморален". "Джеймс Бонд,пишет Моруа в одной из своих статей,- это машина, для того чтобы убивать, действующая точно и безотказно. Это - палец на спусковом крючке, тигр, готовый наброситься в любое мгновение". Добавим, что Джеймс Бонд выступает под девизом антикоммунизма, он люто ненавидит Советский Союз.
      Тем не менее на Западе все делается для того, чтобы Джеймс Бонд стал кумиром молодежи, примером для подражания. Романы Флеминга выпускаются огромными тиражами, они переведены на 11 иностранных языков, они экранизируются; фильмы, в которых показываются похождения Бонда, чтобы привлечь побольше зрителей, начиняются всевозможной экзотикой. Как писал в своем письме в редакцию "Литературной газеты" А. Гуляшки, бондизм стал синонимом морального уродства, антигуманизма, доведенного до пароксизма ницшеанства, бешеной злобы против Советского Союза и социалистических идей. Предприимчивые дельцы в целях рекламы сделали флеминговского героя чуть ли не законодателем мод. В городах Западной Европы и Америки на витринах магазинов можно видеть пижамы, белье, носовые платки а ля Бонд, перчатки и дамские сумочки с эмблемой 007 и даже такие вещи, как Бонд-водку, Бонд-одеколон, Бонд-крем... Заметим, что фирмы, производящие товары "во вкусе Бонда" и торгующие ими, делают солидные отчисления в пользу наследников Флеминга, дабы не было попрано авторское право.
      Весть о том, что задуман "удар по Джеймсу Бонду", вызвала в определенных кругах раздражение. А вдруг непобедимость героя бульваров будет поставлена под сомнение. Когда же А. Гуляшки закончил роман, наследники Флеминга через своего юридического представителя запретили ему использовать имя Джеймса Бонда. Принимаясь за написание нового романа, автор "Приключений Аввакума Захова", конечно, не имел намерения переселить в него образ Джеймса Бонда таким, каким его создал Флеминг. А. Гуляшки неоднократно заявлял, что собирается обогатить этот образ, сделать его более реальным, художественно убедительным, сохранив, разумеется, его сущность, черты бондизма.
      Итак, противник Аввакума Захова перед выходом книги в свет получил новое имя. Но ведь сущность книги от этого не изменилась. Если на картине художника изображен волк, то, назови его хоть голубком, он все равно останется волком. "Носители античеловеческого,- пишет автор,- моральные уроды могут быть названы всевозможными именами, именами, на которые наследники Флеминга не имеют никаких прав. Важна сущность образа, имя же может быть каким угодно. Бондизм настолько характерен в своих античеловеческих проявлениях, что его узнают в любом символе, под любым именем".
      Такова в кратких чертах предыстория настоящей книги, о достоинствах которой судить читателю.
      А. Собкович
      ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
      Лондон, июль 196... г.
      Девять месяцев назад, когда 07 только что возвратился с Филиппин, шеф отдела "А" Секретной службы пригласил его в свой клуб на Сент-Джеймс-стрит пообедать. В баре они выпили виски, обедали в большом зале почти молча, если не считать двух-трех слов, которыми они обменялись между жарким и десертом относительно кобылы Сурабайя, занявшей на вчерашних состязаниях призовое место. Затем, поднявшись на второй этаж, они уединились в одной из небольших гостиных. Здесь царил полумрак, в камине слабо потрескивали горящие кротким пламенем поленья. Они уселись перед камином в глубокие кресла времен Карла VII, который тоже бывал в этом клубе и, возможно, даже сидел в этих самых креслах с бархатной бахромой. Официант подал кофе и ликер и тотчас же исчез.
      Было начало ноября, па улице со стороны устья Темзы дул ветер, без конца лил противный дождь.
      Некоторое время они молча сидели у камина, потом шеф сказал:
      - Если я не ошибаюсь, вы довольно сносно гово
      рите по-русски.- Он поставил чашку с кофе на столик
      и спросил: - Как у вас обстоит с этим на самом деле?
      07, на которого тишина, эта атмосфера покоя и все время контролируемая сдержанность нагоняли тоску, ответил с кислой миной:
      - Если мне устроят экзамен, сэр, то самое большое,
      на что я могу рассчитывать, это на тройку с минусом.-.
      И добавил: - Я, разумеется, имею в виду устный экза
      мен. О письменном лучше не говорить. Меня наверняка
      оставят на второй год.
      Шеф едва заметно усмехнулся.
      - Не беспокойтесь. Я имею в виду разговорный язык. - Не отрывая глаз от раскаленных углей, он продолжал:- За семь-восемь месяцев начиная с сегодняшнего дня вам следует так овладеть разговорным языком, чтобы самый строгий экзаменатор, русский по происхождению, мог без колебаний поставить вам пятерку. И поскольку я знаю, что вы не захотите меня разочаровывать, я постараюсь вам помочь всем, чем смогу. С завтрашнего дня у вас будет преподаватель, который говорит по-русски так же, как мы с вами по-английски.
      - Уж не собираетесь ли вы послать меня в Советский Союз? - спросил 07 без особого воодушевления.
      - О нет, разумеется, - улыбнулся шеф.
      Улыбка эта была хорошо знакома 07 - она означала: никаких вопросов, на этом ставим точку!
      - Я могу идти?
      Шеф равнодушно кивнул головой и лениво протянул
      руку.
      В начале июня шеф пригласил его к себе в кабинет.
      - Я случайно узнал, что вы говорите по-русски с бойкостью настоящего москвича, - сказал он. - Меня это радует.
      По сосредоточенному выражению его лица трудно было понять, действительно ли он рад этому.
      - 07, - сказал шеф, - с сегодняшнего дня вы в от
      пуске. В очередном оплачиваемом отпуске. Вы можете
      проводить время как вам заблагорассудится, заполнять
      его чем угодно, по своему вкусу и разумению. Может
      быть, вы пожелаете съездить на Ямайку, на Гаити?
      Поезжайте! Поступайте как сочтете нужным. Только я
      боюсь, что завтра вас посетит один джентльмен, - шеф
      поглядел на него, качая головой, - боюсь, что вас посетит один джентльмен, который опрокинет все ваши чудесные планы, и не бывать вам ни на Ямайке, ни на
      Гаити.
      - Что за джентльмен? - удивился 07. - И почему
      он должен опрокинуть мои планы?
      - Об этом я узнал совершенно случайно, - сказал
      шеф. - Этот человек приехал из Франции, из Фонтенбло. Вы его, вероятно, узнаете, это ваш старый знакомый.
      - Странно, - усмехнулся 07. - И даже интересно!
      - Не знаю,- сказал шеф.- Я не уверен, что это
      так уж интересно. Вероятно, он предложит вам кое-что
      сделать. Во всяком случае, вам следует иметь в виду
      две вещи: во-первых, с каким бы предложением этот человек к вам ни обратился, оно будет исходить не от
      Секретной службы, сотрудником которой вы состоите,
      а от НАТО, под чьим знаменем вы работали в былые
      годы; во-вторых, вы вольны принять либо отклонить
      предложение этого человека. Лично я не знаю, что это
      за предложение, и знать не желаю. Но в случае, если
      вы его примете, запомните: ваши действия не будут
      иметь ничего общего с нашей Секретной службой, вы не
      должны пытаться установить с нею связь, а для нашей
      Секретной службы будет абсолютно безразлично, где вы
      и что с вами. К тому делу, за которое вы, возможно,
      возьметесь, Секретная служба не имеет никакого касательства.
      - Хорошо,- ответил 07.- Я вас понял.
      - Что касается разговорного русского языка...
      шеф сделал небольшую паузу,- то меня попросили сделать что-нибудь, чтобы вы его усовершенствовали. А с
      какой целью - мне тогда не стали объяснять. Я и сей
      час толком не знаю, зачем это понадобилось. Да и не
      стремлюсь узнать, ей-богу! Но как бы там ни было
      знание русского языка никогда не помешает. В случае
      если вы когда-нибудь захотите расстаться с Секретной
      службой и какая-то газета предложит вам место специального корреспондента в Москве, русский язык вам, безусловно, пригодится.
      На прощание шеф еще раз напомнил ему, что, пока он в отпуске, он может распоряжаться своим временем как угодно, однако все должен делать по собственному усмотрению, за все нести личную ответственность, а о существовании Секретной службы ему следует на время забыть.
      Человек, переступивший порог квартиры 07, действительно оказался его старым знакомым, сотрудником Второго отдела Генерального штаба НАТО. Несколько лет назад, когда 07 с помощью его французских коллег приходилось вести специальное исследование Атлантического побережья, этот пятидесятилетний джентльмен, которого звали Ричард - имя, вероятно, вымышлен
      ное,- осуществлял связь между отделом и различными группами разведчиков - англичанами, французами, американцами. Он выдавал себя за американца и утверждал, что родился в Ричмонде, в штате Виргиния, но, видимо, лгал - своим произношением он скорее напоминал уроженца дальнего Запада, притом самой северной его части, скажем Сиетла или Такомы. Рослый, краснощекий, с прозрачными голубоватыми глазами, он был способен весело смеяться, оставляя неподвижным лицо, равнодушным тоном рассказывать жуткие истории с убийствами, пивными кружками пить виски и не быть пьяным.
      Он попросил 07 отправить прислугу в кино, а сам, удобно усевшись на диване и положив ноги на столик, рядом с фарфоровой вазой, в которой стояли свежие тюльпаны, закурил сигару. После нескольких банальных фраз о погоде, которая на континенте оказалась не столь уж плохой, да о де Голле, об этом чудаке, который грозится в один прекрасный день выгнать их из Фонтенбло, чтобы разводить там галльских петухов или что-нибудь другое в этом роде, во имя пресловутой французской "ударной силы", вдруг ни с того ни с сего сказал в упор:
      - Впрочем, вы, наверное, уже слыхали про это удивительное военное открытие советского физика Константина Трофимова?
      - Нет,- ответил 07, удивленно пожав плечами.
      Что за открытие?
      - Господи! - в еще большей мере удивился Ричард, хотя лицо его сохраняло неподвижную маску спокойствия.- Вы на какой планете живете? И читаете ли вы хоть изредка газеты?
      - Может быть, какой-нибудь новый тип водородной
      бомбы? - уклонился 07 от ответа.
      - В сравнении с возможностями этого нового оружия водородные бомбы будут также смешны, как
      смешны те камушки, которыми в библейские времена
      филистимляне с помощью пращи наставляли шишки на
      головах сынов Израиля. Вам ясно?
      - Неужто у русских есть такое оружие?! - 07 закурил сигарету. Подошвы Ричарда, только что лезшие ему
      на глаза, вдруг словно пропали.- Неужели у них есть
      подобное оружие? - повторил он.
      - В данный момент - трудно сказать! Едва ли. Но
      они будут его иметь, если мы им позволим проводить испытания втайне от нас или если оставим его - что все равно! - в их руках. Они, черти, его сделают, и еще как! - Он хлопнул себя по колену, словно его укусил огромный комар.- Но пока это дело все еще зависит от нас, от нашей ловкости, дружище.
      07 достал из буфета два хрустальных бокала и бутылку виски. Поставив бокалы на столик рядом с тюльпанами и подошвами, он привычным движением стал наполнять их - каждый оказался недолитым ровно на сантиметр. Он кивнул гостю и потянулся к своему бокалу.
      - Стоп! - сказал Ричард.- Оставьте ваше виски,
      сэр. Речь идет о судьбах мира. Потерпите!
      - Пошли вы к черту с вашим терпением! - мрачно
      огрызнулся 07.
      Он залпом выпил содержимое бокала, перевел дыхание и, сделав три шага, остановился у окна. На улице моросил дождь.
      Ричард молча курил свою сигару.
      Небольшая порция виски не оказала на 07 решительно никакого действия. Ну что для него она, хоть и без соды? Глоток холодной воды. Но не известно, почему, жилы у него на висках вздулись и напоминали собой натянутые бечевки - кровь мчалась по ним, словно тройка великолепных рысаков, преследуемая волчьей стаей. Какую миссию решили возложить на него, ах, какую миссию! Ведь это же не что иное, как охота на львов в зарослях Нигера, охота на тигров в джунглях Джамны или Ганга! Игра в рулетку со ставкой в миллион лир! Это - вся Риджин-стрит с ее роскошными магазинами и Пикадилли-серкус с ее феерией неоновых огней! Вот чем является это открытие для него - как задача, как усилие, как находка, которая должна сменить хозяина. Как же бешено мчатся эти преследуемые волками лошади - даже голова идет кругом!
      На улице моросил дождь огни на Черинг-кросс сияли спокойно, как всякий вечер.
      - Вы можете себе представить, чтобы это оружие
      длительное время они хранили в секрете? - спросил
      Ричард.- Что какое-то время только они будут его обладателями?
      Ричард яростно размахивал кнутом, хлестал им скачущих лошадей. Зачем? Да ведь если они сумеют сохранить тайну, его мир может быть поставлен на колени. Его мир в один прекрасный день может навсегда исчезнуть. Риджин-стрит, и Пикадилли-серкус, и его апартамент на Черинг-кросс, рюмка виски, его клуб - все однажды может исчезнуть. Нет никакой необходимости хлестать кнутом лошадей ради того, чтоб напомнить ему об этом, пронеслось в голове 07.
      В комнате стало темнеть, и 07 включил свет.
      - У нас есть план,- сказал Ричард.- И мы будем
      действовать, черт возьми! Вы - первый из тех немногих,
      кого мы имеем в виду. С вами мы уже работали и знаем вам цену. Не взбредет же вам в голову отказаться!
      Мы в таком случае упрашивать не станем.,
      07 снова налил себе виски.
      - Мне кажется...- он осекся.- Вы будете пить, любезный друг? Мне кажется,- повторил он,- я бы взялся за это дело, занялся бы этим открытием.- Он усмехнулся.- Впрочем, вы могли бы убрать со стола ноги?
      Они выпили, затем условились встретиться пятого июля в семь часов вечера на набережной у Тауэр-бридж. Ричард подчеркнул, что 07 должен сделать все необходимое, чтобы прибыть на набережную "чистым", то есть отфильтрованным от возможных наблюдателей "тех", с Востока. Затем они снова выпили - за "изобретение профессора Трофимова", оба рассмеялись- им вдруг стало очень весело, принялись вспоминать давнишние случаи, имевшие место во время их экспедиции на Атлантическом побережье. В девятом часу Ричард ушел, а 07 занялся перед зеркалом своим туалетом: в клубе его ждала партия в бридж.
      Вечером пятого июля 07 выпил две большие чашки кофе в "Кафе-Ройяль" и, выйдя на улицу, остановил первое попавшееся свободное такси.
      - К отелю "Хилтон",- приказал он шоферу. Затем
      добавил, усаживаясь поудобней на откидном сиденье
      лицом к заднему стеклу: - И езжайте под эстакадой,
      если не трудно.
      Они проехали под эстакадой. 07 курил и зорко наблюдал за мчавшимися следом за ними машинами. Вынырнув из-под моста на Найт-бридж, повернули направо и
      возле Боватер-хаус выехали на тихую и спокойную улицу, проходящую через Гайд-парк.
      Лил сильный дождь.
      , А теперь по Парк-лейн! - сказал 07.
      Как он любил эту Парк-лейн, с ее зелеными газонами с богатыми особняками в викторианском стиле, такими торжественными и спокойными!
      У отеля "Дорчестер" они снова повернули направо, и, как только оказались у вавилонского колосса "Хилтон", 07 распорядился:
      - А теперь прямо к Тауэр-бридж.
      Машина остановилась метрах в ста от набережной. Он дал шоферу на чай и дождался, пока тот не исчез за дождевой завесой.
      Ричард ждал его внизу, у самой воды. Подав ему руку, он повел его в салон какого-то темного суденышка, прильнувшего своим бортом к каменной кромке набережной. Синяя лампа, слабо мерцавшая на потолке, лишь немного рассеивала темноту. - Вы "чисты"? - спросил Ричард.
      07 махнул рукой.
      Суденышко бесшумно заскользило по водной глади. Когда они вышли на середину реки, где было особенно темно, Ричард сказал:
      - В устье нас ждет специальный корабль. Он отве
      зет нас в Гавр. Там вы получите паспорт на имя канадского гражданина Самуэля Бенасиса, коммивояжера из
      города Ванкувер. С этим паспортом вы один день пробу
      дете в Париже - в отеле "Калас"для вас заказан номер
      в вашем вкусе, с шикарной ванной. В "Каласе" вас найдет господин Оскар Леви, вы его знаете, он участник
      Атлантической экспедиции. Господин Леви посвятит вас
      в первую часть плана.- Он хлопнул его по плечу: - А
      пока хватит, верно?
      - Предостаточно,- сказал 07.
      Стамбул, 8 июля 196... г.
      Под именем коммивояжера Самуэля Бенасиса, уроженца Ванкувера, 07 прибыл в Стамбул. У него не было времени разгуливать, любуясь волшебными видами набережных, где ослепительно белый и разноцветный мра
      мор дворцов, купола мечетей и вонзающиеся в небо минареты гляделись в сонные воды моря. У него не было времени вспоминать минувшее: к древностям, даже к малахиту, он не испытывал влечения, за славное прошлое Сулеймана Великолепного он не дал бы и гроша, а в собственных воспоминаниях не имел обыкновения копаться- знал по опыту, что пользы от этого никакой. Жить настоящим, и прежде всего пользоваться приятными сторонами настоящего,- вот это было у него в крови; что же касается будущего, то о нем следует думать лишь в той мере, в какой требует дело. Все хорошее в будущем казалось ему таким же надежным и вечным, как памятник великому Нельсону на Трафальгар-сквере. Человеку не стоит думать и беспокоиться о надежности и вечности вещей. Они существуют во времени, они бессмертны, и 07 прекрасно понимал, что очень немногие хотят знать, какого он мнения о них, если ему вообще свойственно когда-либо о них вспоминать. Пускай великим Нельсоном и Сулейманом Великолепным занимаются студенты Кембриджа или Оксфорда, чтобы получить дипломы, а он доволен тем, что у него есть свой номер в Секретной службе, чековая книжка в кармане, отличное пищеварение и, слава богу, крепкие мускулы, верный глаз и неплохие шансы на успех.
      Поэтому он не стал слоняться по сказочно красивым набережным, среди мраморной рухляди, а предпочел побродить по кривым улочкам старых базаров, попить там под цветастыми зонтами шербету, полакомиться баклавой - без всего этого Восток казался бы более безликим, чем милый его сердцу Челси, в центре Лондона. Когда наконец крики лавочников, лоточников, босоногих продавцов шербета начали ему надоедать, а глаза его пресытились ярким зрелищем, он вдруг напал на нечто такое, что его по-настоящему взволновало: перед ним лежала маленькая вещица, сделанная, по словам торговца, из дамасской стали. Велика важность - купола и минареты Айя Софии! То ли дело этот маленький обоюдоострый кинжал длиною всего восемь сантиметров, с потемневшей серебряной рукояткой, украшенной двумя зелеными камнями. Эта штука, метко брошенная даже издалека, попав в цель, вонзает свое острие до предела. В необозримых тайниках Стамбула с его шумными базарами и кривыми улочками времен Сулеймана
      Великолепного можно обнаружить порой и цепные вещи. Но для этого надо иметь нюх, хороший нюх, чутье и наметанный глаз. Маленький кинжал стоил немалых денег, но он был красив и в случае необходимости мог сослужить хорошую службу. Если попадались подобные вещи, 07 не скупился. Заплатив за кинжал и поглубже пряча его в карман, 07 задержал пальцы на его рукоятке. Старинное серебро словно бы коснулось через руку его сердца.
      Стоял дивный вечер. Но для прогулки времени уже не оставалось. Надо было возвращаться в отель. 07 не забыл, однако, что поскольку он здесь, Самуэль Бенасис, коммивояжер из Ванкувера, то ему полагается заглянуть по пути в канадское консульство и попросить, чтоб ему дали прейскурант здешних товаров. Чиновнику он дал понять, что ему очень некогда, однако с деловитым видом и подобающей заинтересованностью спросил, не найдет ли здесь спроса древесина - не для строительных целей, нет - для мебели; пожалуйста, скажите! Обработанная древесина. Его фирма предлагает обработанную древесину, фасонную притом: мореный бук, орех, дуб, сосну, ель, поставляет и красное дерево, фанеру. Образцы? Ах, да. Завтра он заедет и оставит их.
      Завтра? Как сказать! Для 07 понятие "завтра" имело весьма широкий смысл, такой же широкий, как Атлантический океан, и сулило столько неожиданностей, сколько можно встретить в индийских джунглях. Для многих его коллег слово "завтра" было таким же ясным и определенным, как, например, предложение купить сосновые доски. В нем обо всем говорится предельно четко и определенно. У 07 была другая система. В "завтрашнем" дне он старался найти всего лишь одну опорную точку. День этот представлялся ему чем-то вроде поля, с лощинами, холмами, перелесками, триангуляционной вышкой и маячащим вдали одиноким тополем. 07 не интересовали ни холмы, ни лощины, он знать не желает ни о перелесках, ни о триангуляционной вышке. К чертям собачьим! Он всем своим существом чувствует, что во всем этом пейзаже один лишь тополь достоин внимания. И он избирает его своим опорным пунктом, позицией, с которой начнет действовать, а вся прочая география остается в стороне. Будь что будет!
      Итак, стамбульская идиллия с малиновыми сумерками над сонными водами Босфора, с шестью красными огоньками на минаретах Айя Софии кончилась для 07 в его отеле весьма продолжительным разговором.
      Точно в восемь ноль-ноль по восточноевропейскому времени раздался короткий и отчетливый стук в дверь. Оскар Леви предупредил его в Париже, чтобы он взглянул на хронометр: восемь ноль минут ноль секунд составит первую часть пароля.
      - Да,- сказал 07.
      В комнату вошел высокий, худой как жердь человек средних лет в легком белом костюме и в темных защитных очках.
      - Здравствуйте,- кивнул он и уставился на 07 стеклами своих очков.- Я слышал, сударь, что вы предлагаете древесину по два доллара за кубометр?
      - По два доллара двадцать центов,- ответил 07 и
      подумал: "Я повешусь на собственном галстуке, если
      это не американец!" - Садитесь, пожалуйста!-пригласил он вошедшего.
      - Меня зовут Артур,- представился незнакомец.
      Он вынул сигареты "Салем" и предложил хозяину.
      Сигареты были с ментолом. 07 покачал головой.
      - Этот аромат порой доставляет неприятности,
      сказал он.- У меня самого было несколько коробок таких сигарет, и после того, как они кончились, я решил
      курить только восточный табак.
      Артур сознался, что его уже воротит от восточного табака и вообще от всего восточного, включая и женщин, но что поделаешь! Затем он показал 07 новый чистенький паспорт и постучал своим костистым пальцем по его обложке.
      - С завтрашнего дня, сударь, после того как вы
      окажетесь по ту сторону болгарской границы, вы - Рене
      Лефевр, швейцарец, корреспондент Ливанского телеграфного агентства в Женеве. В вашем распоряжении автомашина "оппель-рекорд", которая, будем считать,
      ваша собственность. Документы на машину и ваше водительское удостоверение, как видите, здесь, вместе с
      паспортом.
      Он достал из внутреннего кармана пиджака продолговатую книжку в синем переплете, повертел ее в ру
      ках и положил на паспорт.- На ваше имя в "Креди лионе" открыт счет. По чековой книжке "Креди лионе" вы можете брать любые суммы в любом банке на всех меридианах и параллелях земного шара. Впрочем, вы человек достаточно опытный и понимаете, что журналист, живущий на жалованье Ливанского телеграфного агентства, не станет особенно сорить деньгами.
      - Неужели? - холодно усмехнулся 07.
      - Я об этом напомнил по привычке,- сказал Ар
      тур. Он немного помолчал и, раздавив в пепельнице оку
      рок своей "Салем", продолжал: - Мне поручено ознакомить вас со второй частью плана "Лайт". Он вступает
      в силу с завтрашнего утра и в самых общих чертах определяет задачи, с которыми вам надлежит справиться
      в Болгарии, в частности - в городе Варне. А сейчас слушайте внимательно! Девятнадцатого июля, вероятно, в
      полдень по болгарскому времени человек, о котором в
      Париже с вами говорил Оскар Леви, вручит вам шифрограмму. Из нее вы кое-что уясните себе с помощью
      цифр, обозначенных вот здесь. Мне кажется, вы уже когда-то пользовались этим методом.- Он протянул кисть
      левой руки и снял золотой перстень, блестевший на безымянном пальце. Перстень был самый обычный и не
      привлекал внимания ни своим блеском, ни размерами.
      Мне он немного великоват, а на ваш палец будет как
      раз.
      07 снисходительно улыбнулся и надел перстень. Ему он тоже был несколько велик, но 07 промолчал.
      - Цифры вы можете прочесть с помощью лупы,
      сказал Артур.- А остальной текст, текст шифрограммы,
      вы прочтете, пользуясь ключом, который в Париже вам
      дал Оскар.
      - Ясно,- сказал не без раздражения 07.
      - Итак,- продолжал Артур,- эти цифры представляют собой ключ для прочтения некодированной части
      шифрограммы. В ней вы найдете все, что необходимо
      знать для того, чтоб нам не разминуться на следующий
      день, двадцатого июля. Все делается по системе, уже знакомой вам по Атлантической экспедиции. Припоминаете?
      - Это так просто,- сказал 07.
      Они помолчали немного.
      - Ну вот и все,-Артур развел руками, похожими
      на кизиловые прутья, продетые в белые рукава,- итак,
      в Болгарии у вас будет ваш обычный арсенал вспомогательных средств, этот перстень и амперметр для генератора вашего "оппеля", а на самом деле индикатор для определения некоторых электромагнитных волн. Я полагаю, что эти вспомогательные средства не вызовут особого подозрения даже у на редкость мнительного агента болгарской госбезопасности.
      - Скажите мне, где, когда и от кого я получу свое
      настоящее оружие,- подчеркивая каждое слово, спросил 07.
      - Ваше настоящее оружие вы получите от того самого лица, которое доставит вам шифрограмму,- ответил Артур.- Ни днем раньше, ни минутой позже. Бесшумный пистолет с запасной обоймой. Вы удовлетворены?
      07 кивнул головой.
      - Мы будем вам особенно признательны, если
      на сей раз обойдется без выстрелов,- тихо сказал Артур.
      - Это зависит не только от меня,- ответил 07 и
      усмехнулся.- А если выстрелы и будут, так ведь они
      бесшумны, верно?
      Артур встал.
      - Желаю вам счастливого пути! Надеюсь, что двадцать первого июля я буду иметь удовольствие выпить
      с вами рюмку виски. Кстати, "оппель" будет ждать вас
      рано утром, точнее, в шесть часов, перед мечетью Айя
      София.- Он едва заметно поклонился.- Желаю успеха! - И ушел.
      За широкими окнами отеля опустился лиловый сумрак.
      Стамбул - София, 8-10 июля 196... г.
      07 в своем "оппель-рекорде" цвета беж со скоростью девяносто километров мчится по раскаленному южным солнцем шоссе. Навстречу ему несется черная асфальтовая река, по обе стороны ее выстроились ряды зеленых, почти неподвижных тополей.
      Сто километров.
      Вокруг машины гудят вихри. Но 07 спокоен, он даже улыбается. Его рука в перчатке цвета беж крепко сжи
      мает руль, направляя движение, как безупречно действующий автомат. Кисть левой руки лежит на колене, он поднимает ее только в том случае, когда впереди крутой поворот.
      На лице 07 улыбка игрока, в руках у которого верные карты. В боковом зеркале непрерывно виднеется зеленый жук. Зеленый жук летит за ним следом, преследует его по пятам. Какая глупость, какая глупость! Неужели они считают его столь наивным, полагая, что он не сообразит, в чем дело? Машина болгарского наблюдения, разумеется! Ничего! Он не строил себе никаких иллюзий, не обманывал себя легкомысленными надеждами, что эти, здесь, не разгадают трюка милейшего Лефевра. Ему, конечно, интереснее, когда игра ведется в открытую. Ладно! Так честнее - побеждает сильный.
      Скорость уменьшается до девяноста. Зеленый жук приближается, растет. Теперь это скорее зеленая черепаха в прозрачной глубине бокового зеркальца.
      Начинается подъем. В ста метрах неожиданно появляется скрытый подъемом крутой поворот направо. Теперь обе руки в перчатках цвета беж сжимают руль, машина выходит на середину шоссе. Для большего упора ноги 07 одновременно нажимают на педали и сцепления и тормоза.
      Ужасный визг тормозов, огромная сила инерции наваливается на него сзади, но мускулы, напрягшись, как стальные рессоры, выдерживают. Лишь на какую-то долю секунды голова его опасно подается к ветровому стеклу.
      И тишина. Те, что были позади, что преследовали его, резко сворачивают влево. Потому что у поворота путь прегражден. Но слева уже нет шоссе, слева - воздух и зеленые ветви. Земли не видно. Их машина взмывает вверх, как лыжник с трамплина. Грохот. Неприятно, гадко.
      Но что поделаешь! Игра есть игра, выигрывает тот, кто более ловок. Как в гольфе. Он не испытывает ни малейшего угрызения, боже упаси! Ведь, начиная от самой границы, он играл честно - почему он должен испытывать угрызения совести? Он вел игру по всем правилам большого мастерства. Им непременно хотелось держать его в поле зрения, а он стремился во что бы то ни стало уйти из него. Каждый имеет право постоять
      за себя. Он вышел победителем, потому что оказался более ловким.