Она вся горела, и внутри и снаружи.

— Вот так, — шептал он хрипло и настойчиво. — Двигайся вместе со мной. — Она подчинилась, и ему показалось, что он подчинил себе огонь. — Боже, какая ты сладкая… очень сладкая.

Она принимала его в себя без остатка, и от этого он испытывал почти невыносимое наслаждение, граничащее с болью.

Его рука скользнула между ее бедрами, и пальцы ощупывали, поглаживали, дразнили. Он услышал, как сонный ритм ее дыхания стал быстрым и прерывистым. Едва понимая, что говорит, он подбадривал ее, сдерживая себя до тех пор, пока не почувствовал, как в ней нарастает наслаждение.

— Пожалуйста, — произнесла она, только одно слово, просто пожалуйста. Но она повторяла его снова и снова.

Когда девушка задрожала и обмякла, у него больше не было причин сдерживаться. Он отдал обратно ее жар и огонь, поделился с ней силой своей страсти. На этот раз, когда они обессилели, девушка повернулась к нему и быстро уснула.

Огонек масляной лампы еле горел. Ее профиль вырисовывался на его фоне. Он всмотрелся в ее лицо, в тонкие черты, которые не были красивыми, но все же привлекали к себе внимание, в пряди рыжих волос с проблесками меди и золота, гладкую кожу лица, освещенную отблеском лампы. Его удивило, что хочется всматриваться в нее, что хочется запомнить ее, хотя сперва он собирался всего лишь использовать ее и забыть.

Надо идти, подумал он. В его планы не входило провести всю ночь в борделе. Но она вцепилась в него, как репей в одеяло, и ему не хотелось отрывать ее от себя. Он оставит ей щедрое вознаграждение и ускользнет ранним утром. Ему в тридцать лет не пристало тайком прокрадываться в отцовский дом среди ночи. А так он сможет присоединиться к остальным за завтраком.

Он уснул с циничной улыбкой на губах при мысли о том, какое впечатление произведет, когда войдет с утренней газетой в вечернем костюме.

— Так что же случилось с Харланом? — спросил доктор Джеймс, когда Лиза подошла к концу рассказа.

— Бет его выгнала, размахивая шваброй.

— Правильно сделала, — одобрительно заметил он. — А девушка?

— Она наверху. Я поместила ее в комнату напротив Бет. Она едва могла говорить, конечно, но от испуга ли, из-за болезни, или из-за вреда, причиненного ей Харланом, я не знаю. Вот почему я послала за вами Хаггинса. Она была горячей на ощупь, и я подумала, что немного опия ей не повредит.

— Сколько?

Лиза пожала плечами:

— Обычная доза, полагаю. Вы же знаете, что я не отмеряю его.

— Знаю, что у вас привычка раздавать его щедрыми ложками.

— По крайней мере у меня хватило здравого смысла убрать из ее комнаты спиртное. — Она хихикнула. — Помните, какие дикие глаза были у Бет, когда она их смешала?

— Я помню, она три дня жаловалась на головную боль. — Он поставил рюмку. — Думаю, мне лучше сейчас взглянуть на эту вашу застигнутую бурей сиротку, — сказал он. — Она из тех, кого вы хотите заполучить в свое заведение?

— Я бы хотела, но не думаю, что она согласится. Она могла бы неплохо заработать, оставшись с Харланом, а она ясно дала понять, что не желает иметь с ним дела. — Лиза покачала головой и снова принялась теребить жемчуг. — Я очень опасаюсь, что она забрела на нашу улицу по ошибке.

— Значит, — медленно произнес он, — вы наконец подошли к сути моего визита. Вас беспокоит, что, впустив ее и дом, вы могли нажить себе неприятности.

— Вот именно. Но не отказывайте мне в чувстве сострадания. Я больше опасалась не впустить ее в дом.

Доктор кивнул:

— Вы же знаете, вам не нужно волноваться, что я расскажу об этой ночи… кому бы то ни было. — Он похлопал Лизу по плечу. — Она ведь, может, не такая уж важная персона.

Лиза взглянула на него и неловко улыбнулась:

— Вы даже не представляете себе, как я на это надеюсь.

Моррисон Джеймс поднял свою кожаную сумку.

— Вы сказали, что поместили ее в комнату Бет?

— Нет. По другую сторону коридора. — Она замолчала, глядя, как он хмурится, пытаясь вспомнить ту спальню. — Вверх по лестнице. Поверните… — Она осеклась, взглянула на браслеты на своем левом запястье. — Поверните налево. — Мадам укоризненно улыбнулась самой себе. — В моем возрасте я бы уж должна отличать правую сторону от левой. Налево от лестничной площадки, — повторила она. — Потом вторая дверь справа. — Ее улыбка медленно угасла. Глаза с минуту оставались задумчивыми, затем в них появилось беспокойство, потом паника. Она резко встала и схватилась за ожерелье, вместо того чтобы схватиться за сердце.

— Что такое? — спросил доктор. — Лиза, что случилось? У вас такой вид, словно вот-вот хватит удар.

— Кажется, я послала его не в ту комнату.

— Кого?

— Я хотела, чтобы он пошел к Миган. — Ее взгляд метался по комнате, пока она обдумывала последствия своей ошибки. — О Боже, что, если…

— Кого? — снова спросил Моррисон Джеймс. — Лиза, вы должны мне объяснить, если хотите от меня помощи.

Миссис Холл бросилась к двери, уверенная, что доктор последует за ней. Повернула ручку, вышла в холл и сразу же свернула к черной лестнице, ведущей на второй этаж.

— Не знаю его имени, да это и не важно, — произнесла она на ходу. — Кажется, он заходил сюда раньше, но я с ним не имела дела. Хладнокровный сукин сын. Я даже усомнилась, сможет ли она его ублажить. — Она приподняла юбки и быстро взбежала по лестнице, всего на секунду остановившись наверху, чтобы перевести дыхание, потом ринулась по коридору. — Мне следовало проводить его в комнату, — обеспокоенно продолжала она. — Что, если он нашел эту девушку и… — Она не смогла договорить. Беспомощно взглянула на давнего друга. — Что, если случилась беда?

Моррисом Джеймс обнял одной рукой плечи мадам и остановил ее:

— Послушайте, Лиза, вы себя заводите без особых причин. Возможно, вы послали его в нужную комнату. Может, он нашел Миган. А если случилось худшее, на сколько это в действительности плохо? Вполне возможно, эту девушку некому защитить, если этот случай получит огласку. Вы пережили худшие бури, чем эта.

Миссис Холл вывернулась из-под руки доктора и забарабанила в дверь Миган.

— Просто у меня предчувствие, — сказала она. — А я привыкла доверять своим предчувствиям. — Она сделала шаг назад, так как дверь открыла молодая женщина с растрепанными русыми волосами и недовольной сонной улыбкой на губах.

— Он у тебя? — спросила Лиза. Она должна знать худшее прежде, чем пойдет в другую комнату. Должна быть подготовлена.

Миган удивленно заморгала:

— Никого у меня нет. — Ее круглое лицо смешно сморщилось при попытке сдержать зевоту. Потом она сдалась и широко, так что челюсти затрещали, зевнула. — Извините, но я крепко спала. Мой последний клиент меня совсем загонял.

— Высокий мужчина? — спросила Лиза. — Темноволосый? С черными глазами?

Миган покачала головой и прислонилась к косяку.

— Разве вы не помните? Вы прислали ко мне Билли Дэвиса.

Моррисон Джеймс приложил руку ко лбу и потер висок.

— У вас сегодня был правая рука мэра? — спросил он. — Тот самый Билли Дэвис, который угрожает закрыть все до единого бордели в городе?

Миссис Холл и Миган посмотрели на него так, словно не понимали его изумления.

— Должен же мужчина куда-то идти со своей особой нуждой, — философски заметила Лиза и добавила, обращаясь к Миган: — Но с тех пор прошло много времени. Он был здесь задолго до полуночи. У тебя больше никого не было?

— Нет.

Сердце мадам упало. И все же у нее хватило присутствия духа проявить заботу об одной из ее любимых девушек.

— Билли тебе не сделал больно?

Та пожала плечами:

— Не больше, чем обычно. Ничего такого, с чем бы я не справилась.

Миссис Холл нахмурилась:

— Моррисон осмотрит тебя, как только закончит с нашей нежданной гостьей.

— Вы имеете в виду жертву Харлана?

Мадам кивнула:

— Пошли, Моррисон, теперь мы можем туда войти. Думаю, подтвердились мои худшие опасения.

— Бросьте, Лиза. — Доктор попытался ее успокоить. — Вы же не знаете…

Он замолчал, так как она кинула на него предостерегающий взгляд. Они поспешили дальше по коридору. На этот раз, подойдя к двери, миссис Холл не стала утруждать себя стуком. Она повернула ручку и вошла в комнату. Моррисон вошел следом, а Миган остановилась на пороге.

В комнате было слишком темно, чтобы что-то разглядеть с первого взгляда. Газовый свет из коридора не слишком помогал. Только по этой причине Лиза не захлопнула перед Миган дверь.

Мадам решительно подошла к кровати и стала дергать за сбитые в кучу одеяла, сбрасывая их на пол, пока не открылась всклокоченная черноволосая голова.

— Где она? — спросила Лиза, пытаясь этим вопросом разбудить мужчину.

Он открыл один глаз и застонал. Голова у него раскалывалась. Он закрыл глаз, надеясь, что это поможет. Но не помогло. Резкий голос продолжал повторять: «Где она? Где она? Где она?»

Моррисон Джеймс указал на пустую бутылку из-под шотландского, валяющуюся на полу:

— Я думал, вы убрали из комнаты спиртное.

— Убрала, — ответила Лиза. Она взглянула в ту сторону, куда указывал палец. — Правда убрала, — повторила она, поднимая бутылку. — Наверное, эта была у него с собой. — Она протянула бутылку человеку на кровати, угрожающе потрясая ею. — Вы давали ей это пить?

Это пить? Это пить? Он уже не мог определить, повторяла ли она вопрос, или он слышит эхо. Снова открыл один глаз и ухитрился вовремя схватить простыню, которую чуть не сорвали с его обнаженной спины.

— Позвольте? — холодно произнес он.

Лиза отпустила простыню. И поставила обратно бутылку.

— Что с ней случилось?

Он предположил, что вопрос задан ему. Трудно сказать наверняка, поскольку взгляд мадам нервно метался по комнате и тут находились и другие люди. Он медленно сел, натягивая простыню до талии, и прислонился к спинке кровати. Бросил мутный взор в сторону часов па каминной полке. Похоже, уже почти половина четвертого. Протер глаза большим и указательным пальцами.

— Что вы хотите узнать? — устало спросил он.

— Та девушка, что была здесь, что с ней стало?

Посетитель перестал тереть глаза и одарил мадам язвительным взглядом.

— Откуда мне знать? — Приподнял простыню за край, притворяясь, будто ищет под ней. — Нет, тут ее нет. Вы посмотрели в укромном уголке? На кухне? Как насчет соседней комнаты? Наверняка я не единственный мужчина, которого она развлекала сегодня ночью.

Лиза сунула руку в ящик столика у кровати и нашла спичку. Чиркнула ею и зажгла масляную лампу, выдвинув фитиль и сделав пламя побольше. Поставив на место стекло, подняла лампу вверх и указала на темное пятно, которое стало видно, когда он поднял верхнюю простыню.

— Молодая леди, с которой вы провели этот вечер, никого другого не развлекает, — произнесла она ледяным тоном, ничуть не уступающим в холоде его собственному. — Более того, она никогда раньше никого не развлекала. И маловероятно, чтобы с вами она получила какое-то удовольствие!

Эти слова подействовали так же эффективно, как холодный душ или кофейник крепкого кофе. Сон мгновенно слетел с него. Он уставился на пятна засохшей крови на простыне и почувствовал, что бледнеет.

— Что здесь, черт побери, происходит? — спросил он, рывком поднимаясь с постели. Стянул за собой простыню, обмотал ее вокруг талии и закрепил там. Яростно посмотрел на мадам, затем на человека у изножья кровати и, наконец, на женщину в дверях. — Я не просил у вас девственницу!

— О, я тебе верю, дорогой, — сказала Миган. — И если бы ты нашел в нужную комнату, то тебе бы она и не досталась.

— Нужную комнату? Что это значит? — Он сдвинул брови и сердито взглянул на Лизу Холл, — Что она хочет этим сказать? Вы же меня послали в эту комнату. Налево от лестницы. Вторая дверь направо.

Пальцы Лизы нервно теребили жемчуг. Она тяжело опустилась на кровать.

— Это ужасно! Кошмар! Вы понимаете, что натворили?

Его черные брови взлетели вверх.

— Понимаю ли, что натворил? — Он помедлил, его верхняя губа изогнулась в циничной усмешке. Черные глаза смотрели холодно. — Если это ловушка, то не на того напали. Я не напрашивался просвещать одного из ваших ангелочков и не собираюсь платить только за то, что она больно ушиблась.

Моррисон поставил на кровать свою сумку и вступился за Лизу:

— Никто не пытается получить с вас деньги. Произошла ошибка, вот и все. Миган, проверь платяной шкаф. Возможно, она не ушла из дома. — Когда Миган двинулась выполнить его просьбу, взгляд Моррисона остановился на бутылке из-под шотландского. — Я доктор Джеймс. Миссис Холл попросила меня зайти и осмотреть ту девушку, с которой вы были. Она… м-м-м… слегка приболела. Вы не ответили на вопрос Лизы. Девушка пила из этой бутылки?

— Пила.

Тихий стон Лизы заглушил заявление Миган о том, что шкаф пуст.

— Что здесь происходит? — спросил посетитель, переходя в наступление. Взгляд его упал на сумку доктора, и он вспомнил о своем черном кожаном саквояже. Оглянулся вокруг, сначала посмотрел на столик у двери, и, не обнаружив там саквояжа, осмотрел всю комнату и спросил:

— Где она? — Так как все непонимающе смотрели на него, повторил вопрос более резко: — Со мной был саквояж. Почти такая же сумка, как у доктора. Что, черт возьми, вы с ней сделали?

— Я к ней не прикасалась, — ответила миссис Холл, — Никто из нас ее не трогал.

— Что вы приказали своей девице с ней сделать?

— Вы ошибаетесь, — сказал Моррисон. — Если сумка исчезла, Лиза не имеет к этому отношения. Это респектабельное заведение.

— Это бордель.

— Это честный бордель, — вмешалась Миган, обиженная резкостью незнакомца.

— Найдите мою сумку, и я принесу извинения, — ответил тот с сухим сарказмом. Не заботясь о стыдливости, он отпустил простыню и натянул кальсоны и брюки.

Миган вздохнула:

— Жаль, что ты не нашел нужной комнаты.

Он только зарычал в ответ, равнодушный к этой лести. Надел свою вечернюю сорочку и заправил внутрь полы, щелкнул подтяжками, сел в кресло и надел носки и туфли.

Моррисон Джеймс разглядывал его платье. Дорогое. Возможно, удастся заставить этого человека внять разумным доводам.

— Послушайте, это не то, что вы думаете. И в любом случае вам ведь не захочется увидеть свое имя в газетах, правда? Будьте благоразумны и позвольте нам этим заняться.

Посетитель перестал вдевать запонки и уставился на доктора испепеляющим взглядом:

— Так вот как это работает, а? Шлюха крадет у клиентов, а вы рассчитываете на то, что мы слишком испуганы или смущены, чтобы заявить в полицию?

Он закончил возню с запонкой и расправил белоснежный рукав на предплечье, затем застегнул его на запястье.

— Я кажусь вам испуганным? — спросил он. — Или смущенным?

Ни на один из этих вопросов ответа не последовало. Он отметил, что его собеседникам было явно не по себе.

— Ваша шлюха — а вы меня поймете, если я усомнюсь в ее невинности, которую вы изобразили, — оказалась неожиданно очень хороша в постели, но она не стоит двенадцати тысяч долларов.

Ожерелье миссис Холл порвалось, и жемчужины рассыпались по полу.

Моррисон Джеймс в изумлении сел на постель, У Миган просто отвисла челюсть.

— Вам не здесь следует работать, — сказал он им. — Сейчас в Театре Уоллека как раз идет пьеса, которой бы пригодились ваши таланты. — Мужчина надел фрак, провел рукой по волосам и повернулся к двери. Но перед выходом остановился. — Мне все равно, найдете ли вы девушку, но советую вам отыскать мою сумку, черт возьми.

Миссис Холл пришла в себя, когда он уже вышел в коридор:

— Погодите! Я же не знаю, где вас искать.

— Я сам знаю, как вас найти.

— Но ваше имя… было бы… то есть…

Скупая улыбка на его губах была полна угрозы.

— Холидей. Коннор Холидей. — Он с удовлетворением увидел, что имя произвело впечатление. Закрывая дверь, он услышал, как доктор сказал:

— На этот раз ты влипла, Лиза.