— Понимаю, — медленно произнес Скотт, с сомнением глядя на друга, — мне кажется, что понимаю. Я в жизни не сделал ни одной фотографии.

— После нанесения коллодия, — продолжал Кристиан, — не дожидаясь, пока он окончательно высохнет, пластину помещают в ванночку с азотнокислым серебром.

— И в результате химической реакции образуется светочувствительное йодистое серебро, — продолжил Скотт.

Туман у него в голове начал потихоньку рассеиваться.

— Совершенно верно. Светочувствительную пластину заправляют в фотоаппарат, и происходит экспонирование. Принцесса не просила азотнокислое серебро, значит, можно предположить, что она уже достала его или оно было в том первом списке, который упоминает Батлер в объявлении под номером два. Другие запрашиваемые ею химикаты — сульфат железа и цианистый калий — применяются после экспонирования пластины. Сульфат железа — стандартный проявитель, а цианистый калий используется для закрепления изображения. Пластину кладут в фиксирующий раствор после промывки водой.

— Все это очень интересно, но кто такой Стюарт?

— Не Стюарт, а «стю». Студия! Очевидно, она беспокоится, что Батлер ее не поймет, и советует ему зайти в фотостудию. Там любой подробно растолкует Батлеру, что она у него просит. Именно это имеет в виду Принцесса и в первом объявлении, заказывая рамку для контактной печати и штатив. Рамка нужна для того, чтобы прижимать негатив к бумаге, а штатив держит рамку на солнечном свету для экспонирования.

— Значит, Принцесса увлекается фотографией?

— Я бы сказал, это больше чем увлечение. Похоже, она серьезно разбирается в фотоделе. Возможно, она профессиональный фотограф.

— И ты все еще думаешь, что Принцесса и Дженни — это одно лицо? — спросил Скотт.

Кристиан отрывисто кивнул.

— Я уверен в этом как никогда. Недавно Дженни разговаривала с миссис Брсндивайн. Случайно я услышал обрывок этого разговора. Речь шла о работах Мэтью Брэди. Я догадался, что Дженни с ними знакома. Признаю, связь здесь довольно слабая, и все-таки, думаю, на это стоит обратить внимание. — Губы Кристиана тронула легкая улыбка, он искоса взглянул на Скотта. — Однажды ты сказал мне, что Дженни очень умна — может быть, даже умнее нас обоих. Так вот, эти объявления как раз и доказывают твою правоту. Разве нет?

— По правде говоря, эти чертовы объявления не просто умны, а даже чересчур заумны. А вот эти-то что значат? — Скотт показал на сообщения под номерами два и три. — У Батлера кончились деньги, и он просит совета. Принцесса велит ему караулить Руби К. Стерлинг. Боюсь, Кристиан, что Руби К. Стерлинг звучит очень похоже на имя хозяйки борделя. Уверен, что, если мы наведем справки, окажется, что Руби К. — именно такая сомнительная личность.

Кристиан не спешил отвечать. В гостиную вернулась Сьюзен. Она поставила поднос на стол и принялась разлизать кофе по чашкам.

— Что ты мелешь, Скотт? Мою двоюродную тетю зовут Руби, и она вовсе не хозяйка борделя.

Виновато улыбаясь, Скотт взял свою чашку с кофе.

— Это было всего лишь предположение. Мне кажется, нам надо продумать все до мелочей, иначе мы так и не узнаем, о чем говорит Принцесса.

— Вообще-то у меня есть идея, — сказала Сьюзен, — она пришла мне в голову, когда ты зачитывал вслух эти слова. Мне кажется, когда Батлер просит совета, Принцесса подсказывает ему, что можно продать. «Караулить»[6] — имеются в виду часы. «Руби К.» — это, должно быть, рубиновое кольцо. И «стерлинг»[7] — скорее всего имеется в виду серебро.

Кристиан схватил Сьюзен за талию, оторвал на несколько дюймов от пола и поцеловал в губы.

— Ты просто золото!

Щеки Сьюзен вспыхнули прелестным румянцем. Она взглянула на мужа с лукавой улыбкой:

— Видишь, Скотт? Я золото!

— Я в этом никогда и не сомневался, — галантно отозвался Скотт. — Кристиан, может, ты прекратишь ласкать мою жену?

Кристиан смущенно покраснел и так поспешно отпустил Сьюзен, что Скотт засмеялся.

— Ну ладно, — сказал он, опять сделавшись серьезным, и ткнул пальцем в газетные вырезки, — в объяснении Сьюзен есть здравый смысл, но мы до сих пор не знаем, где же находится эта самая Принцесса. Похоже, Батлер без труда понял ее сообщение. Он спрашивает адрес доставки, и она дает ему этот адрес. Через несколько дней он отвечает, что все переправлено туда. Думаю, говоря Батлеру о встрече, Принцесса имеет в виду адрес, который указан в шестом объявлении.

Сьюзен нахмурилась и поставила чашку на столик.

— Я не знаю никакого евангелистского отеля. А вы?

Мужчины покачали головами.

— Я думал, что это может быть приют для нищих, ночлежка. Знаете, место, куда они приходят за горячей похлебкой и койкой на ночь, — сказал Скотт. — Интересно, есть в Боуэри или в Файв-Пойнтс миссионерские организации?

— Наверное, есть, — отозвался Кристиан, — но я не могу себе представить, чтобы там можно было бронировать номера. Ведь именно об этом Принцесса просит Батлера — чтобы он забронировал для нее номер. И неужели ты думаешь, что в приюте для нищих приняли бы доставленное Батлером фотооборудование, а Принцесса назвала бы это место идеальным? Нет, мне думается, Принцесса говорит о более постоянном помещении.

— А цитата? — спросила Сьюзен. — Думаю, она из Библии, но что это значит?

Скотт пожал плечами.

— Я его не помню. Пойду принесу нашу Библию. — Через несколько мгновений он вернулся в гостиную с толстой книгой в руках. Положив Библию на стол, он принялся листать страницы. — Ветхий или Новый Завет?

— Новый, — сказала Сьюзен, — думаю, в стихе говорится об исцелении. Может быть, это от Иоанна?

— Евангелие! — в один голос вскричали Скотт и Кристиан.

Пальцы Скотта быстро переворачивали страницы. Кристиан взволнованно провел рукой по своим медно-рыжим волосам.

— И как же я сразу не догадался! Матфей, Марк, Лука и Иоанн, — объяснил он Сьюзен, которая хмуро смотрела на него непонимающими глазами, — святой Марк! Она говорит про отель «Святой Марк»! В городе нет отелей, названных именами других святых.

Скотт пробегал глазами текст Евангелия от святого Марка.

— Так можно искать целую вечность, — вздохнул он.

— Для этого существует алфавитный указатель, — ласково подсказала Сьюзен и забрала у мужа тяжелую Библию. — Подождите-ка минутку! Видимо, следует искать на слово «постель». — Оставив без внимания тревожно-выжидательные выражения лиц Кристиана и Скотта, Сьюзен принялась просматривать указатель. Вскоре она подняла голову, торжествующе улыбаясь. — Вот! Евангелие от Марка, глава 2, стих 12. — Она прочитала его вслух. Когда она дошла до конца, улыбка ее погасла. — И все равно я ничего не понимаю. Что Принцесса хочет этим сказать?

— Мне кажется, она ничего не хочет этим сказать, — отозвался Кристиан, — ей важно не содержание стиха, а его положение в книге. Смотрите: глава 2, стих 12. Получается 212. Это номер комнаты, которую ей должен забронировать Батлер. Вообще-то это не одна комната, а целые апартаменты. Мне знаком каждый дюйм этой гостиницы. Принцесса просит угловой номер. Пожелай она другой, ей достаточно было бы выбрать другую главу и другой стих.

— Блестяще! — воскликнула Сьюзен восхищенно.

— Да, — холодно бросил Кристиан, — она умна.

— Что ж, Кристиан, — сказал Скотт, — похоже, теперь тебе известно, где искать Принцессу. И что ты теперь предпримешь?

Кристиан сложил листок с наклеенными вырезками и убрал его в карман жилета.

— Конечно, я подожду, — ответил он.

— Подождешь?

Он кивнул.

— До пятницы или субботы, когда Батлер встретится с Принцессой. Так я убью сразу двух зайцев. Во-первых, узнаю, на самом ли деле Принцесса — это Дженни, а во-вторых, выясню, кто ей этот Батлер — любовник или нет.

«А если да, то как я это вынесу?»

Когда Дженни наконец подъехала к отелю «Святой Марк», было уже поздно. Большая часть дня прошла в невеселых раздумьях. Правильно ли она поступила, уйдя из дома Маршаллов? Сможет ли она довести до конца свой план? Что, если ее попытаются вернуть в эту страшную клинику? Несколько раз на протяжении дня ее буквально парализовывало страхом. Она бесцельно бродила вокруг замерзшего пруда в Централ-парке, и, если бы вдруг на ее пути появился Кристиан, она не задумываясь бросилась бы в его объятия, согласная на любые его предложения. Но Кристиан, конечно, не появился, и Дженни сказала себе, что зашла слишком далеко и отступать уже поздно. Надо идти вперед.

Дженни почти бесшумно пересекла просторный вестибюль отеля «Святой Марк». Она шла от стеклянных дверей до стола регистрации, отражаясь в полированной обшивке из красного дерева. Хрустальные люстры со свечами озаряли ярким светом ее блестящие каштановые волосы. Она старалась не думать о том, что это здание спроектировал Кристиан Маршалл. Она не знала об этом, когда решила остановиться здесь, в отеле «Святой Марк». Просто его расположение идеально подходило для ее целей. Казалось бы, какое ей теперь дело до того, что Кристиан проектировал эту гостиницу? Но у нее было такое ощущение, будто она все так же окружена его заботой, будто она никогда и не покидала надежного кольца его рук. Уходя от него, Дженни думала, что разрыв будет полным, но, как видно, она ошиблась.

— У вас должен быть забронирован номер для меня, — сказала она портье.

— Ваше имя, мисс? — учтиво спросил он, хмуро взглянув на Дженни поверх очков.

Одет он был не то чтобы слишком затрапезно, но все же по его внешнему виду явно нельзя было судить о количестве денег в кошельках большинства клиентов отеля.

— Миссис, — поправила она, — Смит. Мой друг все для меня подготовил.

Портье поводил пальцем вверх-вниз по странице регистрационного журнала:

— Вы миссис Уоллес Смит или миссис Карлтон Смит?

— А у кого из них номер 212? — спросила она.

Портье странно взглянул на Дженни, но все же ответил:

— У миссис Уоллес Смит.

— Ну, значит, это я, — прощебетала Дженни и продвинула по полированной поверхности долларовую бумажку. Пока она не дошла до своего номера, это были все ее деньги. Она надеялась, что этого будет достаточно. — Могу я рассчитывать на ваше благоразумие, мистер…?

— Хыоз, — сказал портье, пряча банкноту в карман, — Генри Хьюз. Разумеется, вы можете на меня положиться, миссис Смит. — Он повернулся к ней спиной и нашел ключ от 212-го номера. Нагнувшись над столом и передавая ключ, он заговорщически шепнул:

— У вас будет много посетителей-мужчин, мэм?

Дженни нисколько не удивилась тому, что он принял ее за проститутку. А что еще можно подумать о женщине, которая не знает, под каким именем она записана в гостиничном журнале? «Смит!» — ворчала Дженни, поднимаясь по лестнице на второй этаж и досадливо покачивая головой. Рейли следовало проявить побольше фантазии, придумывая ей фамилию! Или хотя бы оговорить имя. Теперь придется регулярно подмазывать портье, только чтобы обеспечить его молчание. Владельцам отеля «Святой Марк» вряд ли понравится проститутка, промышляющая в одном из номеров. Дженни закатила глаза. Интересно, был ли Хьюз на дежурстве, когда Рейли заносил в гостиницу фотооборудование? Она надеялась, что был. Пусть-ка этот мелкий стяжатель теперь поломает голову!

Вильям Беннингтон раздраженно взглянул на сына.

— Положи газету и слушай меня! — приказал он мрачно.

Стивен, закрывшись номером «Геральд», слегка приподнял брови и устало ответил:

— Я слышу каждое слово, отец, и никак не возьму в толк, к чему ты клонишь. Я думал, наш утренний визит к доктору Моргану все уладил. Ты поделился с ним своими тревогами, и он обещал разобраться. Только я одного не пойму: если для тебя было так чертовски важно что-то предпринять, почему же ты сразу не пошел к доктору Моргану?

Вильям вырвал газету из рук Стивена, сердито скомкал ее и бросил в огонь.

— Я ждал, — процедил он сквозь зубы, — потому что недооценивал подозрения Амалии. Как я мог принять всерьез слова прожженной шлюхи, пусть даже и хозяйки «салона»? Подумаешь, ей померещилось, будто она видела мою падчерицу! Морган же заверял нас, что она мертва. Конечно, я поверил Моргану.

Стивен не смотрел на отца. Его взгляд был прикован к камину, где в языках пламени таяла газета.

— Только не пытайся переложить всю вину на меня, отец! Если бы ты раньше рассказал мне о своем разговоре с Амалией, я бы рассказал тебе о том случае с Рейли. Но ты молчал, молчал и я. А когда ты заговорил, и я не стал отмалчиваться. Все просто: Амалии показалось, что она ее видела, и я тоже был введен в заблуждение.

— Да, но ты первый ее увидел — за несколько дней до того, как она появилась у Амалии. Если бы ты тогда хотя бы намекнул мне на это, я бы серьезнее отнесся к словам Амалии.

— Мне показалось, что я ее видел! Черт возьми, ведь я мог ошибиться! Я же сказал тебе, что плохо ее разглядел. И этот Рейли с его невозмутимостью! Когда я стал его расспрашивать, он врал не моргнув глазом. Я тогда выпил пару рюмок, — Стивен пожал плечами, — в общем, я далеко не был уверен, что это она, и решил, что просто обознался.

Вильям отошел от сына и встал, облокотившись о каминную доску. Взяв с камина рюмку, он сделал маленький глоток.

— Если она жива, то чем занимается? Почему не приходит сюда?

Стивен окинул взглядом отца, холодно прищурив свои кобальтово-синие глаза:

— Неужели ты в самом деле думаешь, что она могла сюда вернуться? Нам пришлось бы опять отправить ее в психушку. И она это знает.

— Черт бы ее побрал! — проворчал Вильям себе под нос. — Неужели нельзя было быть чуть-чуть посговорчивее, когда речь шла о вашей свадьбе? К чему эта ее дурацкая откровенность? Боже мой, как все было бы просто, если бы ты женился на Кэролайн! — Он залпом допил остатки виски. — Что ж, теперь все пропало. Нам с тобой надо что-то придумать, Стивен. Надо ее найти. Думаю, вряд ли стоит полагаться на помощь Моргана. Конечно, он может под нашим нажимом заняться ее поисками, но в любом случае он до последнего вздоха будет отрицать, что ему известно настоящее имя пациентки его клиники Джейн Дэу.

— Придумывать придется тебе одному, отец, — сказал Стивен, поднимаясь с кресла. — Сегодня вечером я занят. Мэгги ждет меня в салоне Амалии, и я не хочу опаздывать. Думаю, тебе стоит поблагодарить Кристиана Маршалла. Это он все испортил. Не вернись он тогда в процедурный кабинет за своим дурацким репортажем, она никогда бы не сбежала из клиники и у нас с тобой сейчас не было бы этого разговора. Ты напрасно вмешался тогда у Амалии. Мне так хотелось набить ему морду! Как ни крути, а он это заслужил.

— Может быть. Но помимо этого, он заслужил бы право требовать с тебя объяснений. А их-то, Стивен, он как раз и не должен знать. Мне до сих пор неясно, какова его роль во всей этой истории.

— Ты о чем? — поинтересовался Стивен. — Какая у него может быть роль, если не считать его неумышленного вмешательства в больнице?

Вильям сунул руки в карманы и выдвинул нижнюю челюсть. Угловатые черты его лица еще больше заострились.

— Ты вообще-то слушал мой разговор с Морганом? Разве тебе не показалось странным это совпадение? И не спрашивай, пожалуйста, какое совпадение. Я говорю о том, что Маршалл был на встрече Нового года у Амалии.

— В этом нет ничего странного. Я и раньше его там встречал. Обычно он бывает с Мэгги.

— Да, конечно, — раздраженно сказал Вильям, — но я не об этом. Эту новогоднюю ночь он начал с Мэгги, а закончил совсем с другой женщиной. Мэгги сказала, что это горничная. Маршалл сказал, что это воровка. Ты видел ее в глазок и сказал, что это шлюха. А Амалия Чазэм клянется, что это моя падчерица! — Он нашарил в кармане сигару, откусил кончик и выплюнул его в огонь. — Если Амалия права, значит, ты видел, как Маршалл спал с твоей сестрой!

— Сводной сестрой, — уточнил Стивен, — не будем забывать, что мы не связаны кровными узами.

Вильям досадливо махнул рукой:

— Как ты не поймешь? Может, ты и не узнал ее в ту ночь, но Маршалл-то отлично видел, кто оседлал его. Не мог же он быть с ней в одной постели и не понять, что его проститутка и есть Джейн Дэу — пациентка из клиники Дженнингсов!

— Ну, значит, Амалия просто обозналась. Это кажется мне самым разумным объяснением, отец, — сказал Стивен, надевая пальто и шляпу. — Если бы ты только видел, что вытворяла та шлюха в постели с Кристианом Маршаллом и что он вытворял с ней, ты бы не стал так уверенно говорить, что это моя дорогая сводная сестренка. Сколько я ее знал, она всегда отвергала домогательства мужчин.

— Самонадеянный молокосос! — сказал Вильям, когда его сын вышел из комнаты. — Это твои домогательства она всегда отвергала.

Он зажег сигару и задумчиво закурил, попыхивая дымом. Пусть сын гуляет, решил Вильям, он и без него знает, что делать. Здесь требуется осторожность, и начать надо с самого близкого к семье человека. С Вильяма Рейли.

В последний раз содрогнувшись от удовольствия, Стивен скатился с Мэгги Брайен и лег на спину. Он смотрел на нее в зеркало, и его узкие губы кривились в довольной ухмылке.

— Сегодня ночью ты была горяча, — сказал он.

Мэгги прикоснулась пальцами к своим возбужденным соскам, слегка передернулась и с кошачьей грацией потянулась в постели. Повернувшись на бедро, она положила свою тонкую руку на грудь Стивена.

— Да и ты сегодня был таким… ммм… напористым, таким пылким!

Он подумал о своей сводной сестре. Неужели его отец был прав и это действительно она раздвигала здесь ножки для Кристиана Маршалла? Нет, не может быть, решил Стивен. Эта сучка была так холодна с ним! Временами ее манеры отталкивали его, но бывали моменты, когда он с трудом преодолевал желание задрать на ней оборчатые юбки и погрузиться в нее. Вряд ли тогда она была бы столь холодна. От одной мысли об этом он ощутил новый прилив возбуждения. Притянув руку Мэгги к своему паху, он показал ей, чего хочет. Когда ему стало мало одной ее руки, он велел ей воспользоваться ртом.

Стивен смотрел на нее в зеркало. Мэгги сползала по его груди, дразня его жадными поцелуями. Ее мягкие волосы ласкали его кожу. Стивен закрыл глаза от удовольствия и представил, что его целует вовсе не Мэгги, а другая женщина — с глазами газели и темно-каштановыми волосами. Именно этой женщине Стивен Беннингтон отдал свое семя.

Мэгги было все равно, за кого ее принимает Стивен. Она получила от Амалии четкие указания: удовлетворить младшего Беннингтона, а потом завести с ним разговор о его сводной сестре. Мэгги не стала задавать Амалии лишних вопросов. Она знала, что ее работа в «салоне» висит на волоске. Если у нее получится со Стивеном, то будущее ее в безопасности. Мэгги не сомневалась, что очень скоро узнает столько о семье Беннингтонов, что буквально завалит Амалию сведениями. Вызвать Стивена на разговор не так трудно, как его ублажить, а это сегодня далось довольно легко. Он был в отличной форме.

Мэгги сказала ему об этом, нежно касаясь губами его уха и согревая его кожу своим дыханием.