- Надо ли это понимать как то, что вы намерены присоединиться к нам в нашей борьбе за свободу, Министр?
      - Ну...Видите ли, Мать-Исповедница, все не так просто.
      - Прекрасно, - произнес Ричард, начав приподниматься. - Значит, я встречусь с Сувереном.
      - Вы не можете, - сказал Далтон Кэмпбелл.
      Ричард, закипая, опустился на место.
      - Это почему же?
      Министр облизнул губы.
      - Дело в том, что Суверен, да благословит Создатель его душу, очень болен. Он прикован к постели. Даже я не могу его увидеть. Он не в состоянии говорить, как мне сообщили лекари и его супруга. Попытаться поговорить с ним - бесполезное занятие, потому что он практически все время без сознания.
      - Мне очень жаль! - Произнесла Кэлен. - Мы и представления не имели!
      - Мы охотно отведем вас к нему, Мать - Исповедница, лорд Рал, искренним тоном заверил Далтон Кэмпбелл, - но он настолько болен, что не сможет ничего вам ответить.
      Арфистка заиграла более громкую и сложную мелодию, задействую чуть ли не все струны арфы.
      - Значит, вам придется решать без него, - отрезал Ричард. - Имперский орден уже захватывает Новый Мир. И нам нужны все силы, которые мы сможем привлечь, чтобы противостоять его натиску, иначе их черная тень накроет всех нас.
      - Что ж, - ответил Министр, сосредоточенно собирая что-то невидимое со скатерти. - Я хочу, чтобы Андерит присоединился к вам в вашей благородной борьбе. Действительно хочу. Как, я убежден, и большинство жителей Андерита...
      - Отлично. Значит, вопрос решен.
      - Не совсем. - Министр Шанбор поднял взгляд. - Хотя сам я этого хочу, как и моя супруга, а Далтон Кэмпбелл нам это весьма настоятельно советует, мы не можем сами решать такой важный вопрос.
      - Директоры? - Уточнила Кэлен. - Так с ними мы можем поговорить прямо сейчас.
      - И они тоже, - согласился Министр, - но дело не только в них. Есть и другие, кто должен принять участие в решении столь судьбоносного вопроса.
      - И кто же? - Озадаченно спросил Ричард.
      Министр откинулся на стуле и некоторое время оглядывал зал, прежде чем устремить свои темные глаза на Ричарда.
      - Народ Андерита.
      - Вы - Министр культуры! - Горячо заявила Кэлен. - Вы говорите от их имени. Вам достаточно сказать, что будет так, и все.
      - Мать-Исповедница, лорд Рал, - развел руками андерец, - вы ведь просите нас отказаться от нашего суверенитета. Требуете капитуляции. Я не могу единолично решать такой вопрос.
      - Именно поэтому это и зовется капитуляцией! - Прорычал Ричард.
      - Но вы хотите, чтобы наш народ перестал быть тем, что он есть, и стать единым с вами и вашим народом. Мне кажется, вы не понимаете, что это значит. Вы просите нас отказаться не только от нашей самостоятельности, но и от нашей культуры.
      Разве вы не видите? Мы можем перестать быть тем, что мы есть. Нашей культуре тысячи лет. И вот теперь являетесь вы, один человек, и требуете, чтобы целый народ отказался от своей истории? Неужели вы думаете, что нам так легко отказаться от нашего наследия, наших обычаев, нашей культуры?
      Ричард побарабанил пальцами по столу. Он оглядел наслаждавшихся ужином гостей, не имеющих ни малейшего представления о тех серьезных вещах, что сейчас обсуждаются за верхним столом.
      - Вы неправильно это трактуете, Министр. Мы вовсе не намерены уничтожить вашу культуру. - Ричард наклонился поближе к андерцу. - Хотя их того, что мне доводилось слышать, в ней есть кое-какие несправедливые аспекты, которых мы не допустим. По нашему закону все равны.
      И если вы будет соблюдать общие законы, вы можете сохранять вашу культуру сколько угодно.
      - Да, но...
      - В первую очередь, это необходимо для сохранения свободы сотен тысяч жителей Нового Мира. Мы не можем ставить под угрозу так много людей. Если вы к нам не присоединитесь, мы вас захватим. А когда это произойдет, то вы будет лишены права голоса при принятии общих законов, и выплатите контрибуцию, которая выбьет из колеи вашу страну на несколько поколений.
      Глаза Ричарда горели так, что Министр аж отодвинулся на несколько дюймов. - Но будет куда хуже, если Имперский Орден доберется до вас первым. Они не будут требовать контрибуции. Они вас уничтожат. Перебьют и поработят вас.
      - Имперский Орден потребовал капитуляции Эбиниссии, - сдержанно сообщила Кэлен. - Я была там. И видела, что сотворили имперцы с жителями, когда те отказались сдаваться и становиться рабами. Солдаты Имперского Ордена замучили и вырезали всех мужчин, женщин и детей в городе. Всех до единого. Никто не остался в живых.
      - Ну, любой человек, кто...
      - В резне принимали участие более пятидесяти тысяч имперцев. - Ледяным тоном властно продолжила Кэлен. - Я командовала войсками, которые перебили их. Мы убили всех до последнего тех солдат и офицеров Ордена, кто принимал участие в резне в Эбиниссии. - Кэлен наклонилась к Министру. - Многие из них молили о милосердии. Но я провозгласила моей властью Матери-Исповедницы, что Ордену не будет никакой пощады! И сюда входят и те, кто выступает на его стороне. Мы уничтожили этих людей всех до одного, Министр. Всех до одного.
      После этих произнесенных ледяным тоном слов за столом повисло всеобщее ошарашенное молчание. Тереза, жена Далтона Кэмпбелла, выглядела так, будто готова бежать из-за стола, куда глаза глядят.
      - Ваше единственное спасение - присоединиться к нам, - наконец сказал Ричард. - Вместе мы образуем огромную силу, способную опрокинуть Орден и сохранить мир и свободу в Новом Мире.
      - Как я уже сказал, - заговорил наконец Министр Шанбор, - будь выбор за мной, я бы согласился присоединиться к вам. И моя жена тоже. И Далтон. Только дело в том, что император Джегань сделал щедрое предложение, предложил мир и...
      - Что?! - Кэлен вскочила. - Вы ведете переговоры с этими убийцами?!
      Некоторые гости в зале прервали свои беседы и глянули на верхний стол. А некоторые, как заметил Ричард, вообще за все время ни разу не отрывали глаз от Министра и его гостей.
      Министр впервые не растерялся.
      - Когда твоей стране угрожают две противостоящие друг другу силы, ни одну из которых мы не приглашали, наш долг вождей и советников выслушать обе стороны. Мы не хотим воевать, но война сама к нам пришла. И мы обязаны выяснить, какой выбор нам предлагают. Вы не можете винить нас в том, что мы желаем тщательно взвесить наши возможности.
      - Свобода или рабство, - отрезал Ричард, встав рядом с женой.
      Министр тоже поднялся.
      У нас, в Андерите, не считается оскорблением выслушать то, что люди хотят сказать. Мы не нападаем на людей, если они нам не угрожают. Имперский орден просил нас не слушать вас, но вы, тем не менее, здесь. Мы предоставляем всем возможность высказаться.
      Лежащая на эфесе меча рука Ричарда напряглась. Он ожидал почувствовать выложенные золотой проволокой буквы слова "Истина", и на мгновение удивился, когда их не обнаружил.
      - И какую же ложь вам выдал Орден, Министр?
      - Как я уже сказал, ваше предложение нам нравится больше, - пожал плечами андерец.
      Он жестом предложил гостям сесть. Ричард с Кэлен неохотно вернулись на свои места.
      - Говорю вам прямо в лицо, Министр, - заявил Ричард. - Чего бы вы там ни добивались, от нас вы их не этого не получите. Даже не утруждайтесь выставлять ваши условия. Как мы уже объяснили вашим представителям в Эйдиндриле, мы выдвинули одинаковые требования для всех стран. И чтобы все было по справедливости, никаких исключений не будет ни для кого. Ни особых привилегий.
      - А мы ничего и не просим, - ответил Министр Шанбор.
      Кэлен легонько коснулась его спины и Ричард воспринял это как сигнал успокоиться и сдерживаться. Глубоко вдохнув, он напомнило себе о цели их пребывания здесь. Кэлен права. Надо сперва думать, а потом действовать.
      - Ладно, Министр, так что за проблема не позволяет вам принять наши условия?
      - Ну, как я уже сказал, будь на то моя воля...
      - Что за проблема? - Убийственным тоном переспросил Ричард. Похоже, успокоиться не вышло.
      Он уже подумывал о своих войсках, расположенный в миле от поместья. Для д"харианских элитных войск смести охрану поместья - плевое дело. Этот не то решение, к которому хотелось бы прибегать, но у него может просто не оказаться выбора. Нельзя дать Министру - невольно или нет - помешать им остановить Джеганя.
      Министр прочистил горло. Остальные гости за столом застыли, боясь пошевелиться, будто могли прочитать в глазах Ричарда его мысли.
      - Это касается всех жителей нашей страны. Вы хотите, чтобы мы отказались от нашей культуры, как и Имперский Орден, хотя возможно, вы внесете и меньше изменений в наш уклад, чем Орден, и мы сможем сохранить кое-что из наших обычаев.
      Такую вещь я навязать своему народу не имею права. Они сами должны решать.
      - Что? - Нахмурился Ричард. - Что вы имеете в виду?
      - Я не могу диктовать в этом вопросе. Население само должно решить, что делать дальше.
      Ричард поднял ладонь и опустил на стол.
      - Но как они могут это сделать?
      Министр облизнул губы.
      - Они сами решат свою судьбу голосованием.
      - Чем-чем? - Спросила Кэлен.
      - Голосованием. В этом деле каждому должна быть дана возможность высказать свое мнение.
      - Нет, - спокойно отрезала Кэлен.
      - Но, Мать-Исповедница, - развел руками Министр, вы же сказали, что речь идет о свободе нашего народа. Как вы можете настаивать на том, чтобы я принимал единолично решение по столь важному вопросу, не выслушав мнение народа?
      - Нет, - повторила Кэлен.
      Сидящие за столом были в шоке. Глаза госпожи Шанбор после заявления её мужа готовы были вылезти из орбит. Далтон Кэмпбелл резко выпрямился, чуть приоткрыв рот. Брови Терезы от изумления встали домиком. Ясно, что никто из них не знал о намерениях Министра, и судя по всему, не считал его решение таким уж мудрыми. Но все же не проронили ни слова.
      - Нет, - снова сказала Кэлен.
      - Тогда как вы можете рассчитывать на то, что наш народ поверит в то, что вы искренне боретесь за свободу, если вы отказываете им в праве самим решить свою судьбу? Если вы предлагаете настоящую свободу, то почему вы тогда боитесь свободного волеизъявления народа в решении его же судьбы? Если вы - за справедливость и равенство, а Имперский Орден жестокий и лживый, то почему вы не хотите позволить нашему народу свободно выбрать вашу сторону? Разве есть что-то плохое в том, чтобы дать людям возможность самим решить свою судьбу и сделать свободный выбор?
      Ричард поглядел на Кэлен
      - А он дело...
      - Нет! - Рявкнула она.
      Никто за столом так и не шевелился, настолько всех интересовало будущее страны, висящее на волоске.
      Ричард взял Кэлен под руку.
      - Прошу прощения, нам нужно кое-что обсудить, - коротко глянул он на Министра.
      Ричард увел Кэлен к занавескам возле сервировочного стола и глянув в окно, чтобы убедиться, что поблизости никого нет и их никто не подслушивает. Люди за верхним столом не смотрели на них, а тихо сидели, глядя на веселящихся, пьющих и едящих гостей в зале, и не подозревавших о разворачивающейся за верхним столом драме.
      - Кэлен, я не вижу оснований не...
      - Нет, Ричард. Нет! Что в этом слове тебя не ясно?
      - Причина.
      Она нетерпеливо вздохнула.
      - Послушай, Ричард. Я просто не думаю, что это хорошая идея. Нет, Не так. Я думаю, что это чудовищная затея.
      - Ясно. Кэлен, ты прекрасно знаешь, что в таких вещах я полагаюсь на твое мнение...
      - Ну, так прими его. Нет.
      Ричард раздраженно взъерошил волосы. Он снова огляделся по сторонам. На них никто не обращал внимания.
      - Я собирался сказать, что хочу знать причину твоего решения. Этот малый не так уж и не прав. Если мы предоставляем людям шанс присоединиться к нам в борьбе за всеобщую свободу, то почему мы отказываем им в праве свободно принять решение присоединиться к нам? Свобода - это не так вещь, которую можно навязывать.
      - Я не могу объяснить причину, Ричард, - сжала ему руку Кэлен. - Да, звучит это хорошо. Да, я понимаю обоснованность этого. Да, такое решение будет справедливым. - Она сдавила его руку ещё сильней. - Но все мое нутро вопит "нет". В таких делах я должна доверять своим инстинктам, Ричард. И ты тоже. А внутренний голос протестует очень громко и настойчиво. Не делай этого.
      Ричард провел ладонью по лицу. Он пытался найти причину, по которой они могут возражать против решения Министра. Но нашел лишь дополнительные причины в поддержку - и не только потому, что им нужен Андерит в борьбе против Ордена.
      - Кэлен, я тебе доверяю. Правда, доверяю. Ты - Мать-Исповедница и имеешь огромный опыт правления. Я же всего лишь лесной проводник. Но мне бы хотелось бы услышать что-нибудь более весомое, чем "наше нутро кричит "нет".
      - Не могу я тебе больше ничего сказать! Нет у меня объяснений! Ноя знаю этих людей и знаю, какие они наглые и хитрые. И не верю, что Бертрана Шанбора хоть на йоту волнует желание народа. Насколько мне известно, они с женой заботятся лишь о себе. Что-то во всей этой затей кроется...
      Ричард погладил её по виску.
      - Кэлен, я тебя люблю. И верю тебе. Но речь идет о жизни этих людей. Основная суть в том, что решать будет не один Бертран Шанбор. Если то, что мы предлагаем, это благо, то почему бы ни предоставить населению Андерита возможности сказать "да"? Не кажется ли тебе, что в этом случае они охотней окажут поддержку нашему делу, чем если за них примут решение их вожди?
      Ты считаешь справедливым, что мы требуем от них отказаться от их культуры, говоря, что это необходимо и правильно, но при этом отказываем им в свободе присоединиться к нам добровольно? Почему только правитель может решать за весь народ? Что, если Министр захотел бы присоединиться к Джеганю? Разве в этом случае ты не захотела бы предоставить народу шанс скинуть его и предпочесть свободу?
      Она теребила волосы, явно не зная, как высказать свои сомнения и чувства.
      - Ричард, в твоих устах это звучит...правильным, но я просто... ну, не знаю...Я просто чувствую, что это ошибка. А если они сжульничают? Запугают людей? Как мы это узнаем? Кто проследит за тем, чтобы голосование было честным? Кто проследит за правильностью подсчета голосов?
      Ричард провел пальцем по шелковому рукаву её платья.
      - Ну, а если мы выставим условия? Условия, обеспечивающие контроль нам, а не им?
      - Например?
      - У нас здесь тысяча солдат. Мы можем разослать их по всем городам и весям Андерита следить, как проходит голосование. Каждый может поставить значок на листе бумаги. Ну, скажем, кружок, если за нас, и крест, если за Орден. Тогда наши люди смогут проследить за подсчетом голосов. И обеспечат честное голосование.
      - А как люди узнают, какой значок за что ставить?
      - Нам придется им сказать. Андерит не такой уж большой. Мы можем побывать повсюду и разъяснить людям, почему им нужно присоединиться к нам, почему для них это так важно и рассказать, как им придется страдать, если вместо нас будет Орден. Правда действительно на нашей стороне, и не так уж трудно будет помочь большинству народа это увидеть.
      Кэлен, размышляя пожевала губу.
      - И сколько времени это займет? Разведчики доносят, что Орден будет на расстоянии удара меньше чем через шесть недель.
      - Значит, установим срок в четыре недели. Четыре недели на подготовку и голосование. Это предоставит нам больше чем достаточно времени объехать страну и поговорить с людьми, объяснить, насколько это для них важно. А потом когда она проголосуют за присоединение к нам, у нас останется ещё полно времени, чтобы подтащить сюда нашу армию и воспользоваться против Джеганя Домини Диртх.
      Кэлен провела рукой по животу.
      - Мне это не нравится, Ричард.
      - Ну, что же, - пожал он плечами. - Сюда движется генерал Райбих. Он будет здесь до того, как Джегань дойдет до Андерита. Мы приказали ему держаться северней и не показываться, но мы можем взять наших людей, захватить Домини Диртх и сбросить местную власть.
      Судя по их армии, что я видел, это не займет много времени.
      - Знаю, - нахмурилась Кэлен. - И не понимаю этого. Я была здесь раньше. Их армия была очень сильной. А те солдаты, что мы видели...Они почти дети.
      Ричард поглядел в окно. Льющийся из многочисленных окон свет отлично освещал территорию. Красивое место. И очень мирное.
      - Плохо обученные дети, - сказал он. - Я тоже этого не понимаю. Разве что, как сказала та девочка на границе, сержант Беата: достаточно одного человека, чтобы зазвонить в Домини Диртх.
      Может, им не нужно тратить огромные средства на содержание большой армии, когда все, что требуется - это несколько солдат на границе, орудующих Домини Диртх. В конце концов, тебе не хуже других известно, каких средств требуется на содержание внушительной армии. Войска-то нужно каждый день кормить. Именно поэтому Джегань сюда и направляется. Может, Андериту просто нет необходимости тратить средства на войско.
      - Может быть, - кивнула Кэлен. Я знаю, что у Министра Культуры есть давняя традиция иметь личную кормушку - от ростовщиков, торговцев и тому подобное - которые таким образом проталкивают нужные им решения. Содержание большой армии обходится дорого даже для богатой страны. Но я думаю, за столь быстрым сокращением и разложением местной армии стоит нечто большее.
      - Ну, так что ты решала? Голосование или захват?
      Она посмотрела ему в глаза.
      - Я по-прежнему против голосования.
      - Ты же знаешь, что пострадают люди. Погибнут. Бескровно это не обойдется. Возможно, нам придется убивать их солдат - таких как та сержант Беата у Домини Диртх. Хоть они почти ещё дети, но они наверняка попытаются помешать нам захватить Домини Диртх и погибнут.
      Мы не можем позволить им удерживать контроль над Домини Диртх. Мы должны завладеть этим оружием, если хотим, чтобы наша армия вошла сюда. И не можем ставить наше войско под удар этих штуковин.
      - Но магия исчезает.
      - Они зазвонили неделю назад. И люди, находившиеся перед ними, погибли. Они по-прежнему действуют. Мы не можем рассчитывать на то, что они не сработают.
      Так что, либо мы атакуем, либо даем им делать то, что предлагает Министр: даем возможность их народу самому решить свою судьбу. Но даже если что-то пойдет наперекосяк, мы по-прежнему сможем прибегнуть к помощи имеющихся в нашем распоряжении войск. Когда столь многое поставлено на карту, я, если потребуется, не колеблясь ни секунды дам команду атаковать. Слишком много жизней находятся под угрозой.
      - Верно. У нас всегда остается в запасе этот вариант.
      - Но есть кое-что не менее важное, что мы не должны упускать из виду. Возможно, самое важное из всего.
      - Что именно? - Спросила Кэлен.
      - Шимы. Именно из-за них мы здесь, не забыла? И эта затея с голосованием вполне сможет сработать в нашу пользу в истории с шимами.
      - Это каким образом? - Скептически поинтересовалась Кэлен.
      - Нам нужно перетрясти библиотеку. Если мы сможем найти информацию, как остановить шимов - например, выяснить, как это проделал в свое время Йозеф Андер - то сможем изгнать их до того, как станет слишком поздно для магии. Ты ведь не забыла о бабочке игрунье и всем остальном, а?
      - Ну конечно же нет!
      - А ещё твое могущество Исповедницы, магия Дю Шайю, волшебные узы и все прочее. В отсутствие магии Джегань может легко одержать победу. Без неё опасность Ордена возрастает во много раз. Без магии мы с тобой такие же люди, как и все остальные, практически беспомощные. Нет места опасней, чем мир, где нет магии.
      За эти четыре недели мы, возможно, найдем нужные нам сведения о шимах. А поездки по стране под соусом разговоров с народом о предстоящем голосовании по присоединению в Д"Харианской империи - отличное прикрытие для нашего основного дела. Мне кажется рискованным сообщать этим людям, что магия исчезает. Лучше держать их в напряжении. - Ричард придвинулся ближе. - Кэлен, шимы, пожалуй, - самая важная часть в этом деле. А затея Министра даст нам время на поиски. Я считаю, нам нужно согласиться на всенародное голосование.
      - Я по-прежнему не согласна, но раз ты хочешь попробовать... - Она сжала пальцами переносицу - Поверить не могу, что соглашаюсь на это! - то я доверюсь твоему мнению, Ричард. Ведь ты, в конце концов, Магистр Рал.
      - Но мое решение зависит от твоего совета.
      - Ты также и Искатель.
      - Но у меня нет с собой моего меча, - улыбнулся он.
      - Ты уже завел нас слишком далеко, - улыбнулась ему в ответ Кэлен. Раз ты говоришь, что надо попробовать, то так тому и быть, но мне по-прежнему это не нравится. Однако насчет шимов ты прав. Они - наша наипервейшая задача. И эта дурацкая затея поможет нам найти решение проблемы шимов.
      Ричард обрадовался, что она наконец согласилась, но мотивы её изначального сопротивления настораживали. Рука об руку они вернулись к столу. Министр с женой и Далтон Кэмпбелл встали.
      - У нас есть условия, - сообщил Ричард.
      - Какие? - Спросил Министр.
      - Наши люди будут следить за всей процедурой от начала и до конца, чтобы не было жульничества. Голосование пройдет везде одновременно, чтобы никто не мог успеть поехать в другое место и проголосовать и там ещё раз. Народ соберется в городах и поселках и каждый проставит на бумаге знак: кружок, если хотят объединения с нами, и крест, оставляющий их в жестоких клыках судьбы. Наши люди будут также следить за подсчетом голосов, чтобы мы знали, что все пошло честно.
      - Отличные предложения! - Улыбнулся Министр. - Готов подписаться под каждым из них.
      - И ещё одно. - Наклонился Ричард к андерцу.
      - Что именно?
      - В голосовании примут участие все. Не только андерцы, но и хакенцы. Они тоже жители этой страны, как и андерцы. И их судьба тоже зависит от результатов голосования. Раз уж будет голосование, то участие в нем примет все жители Андерита.
      Госпожа Шанбор и Далтон Кэмпбелл переглянулись. Министр развел руками и улыбка его стал ещё шире.
      - Ну конечно! Голосовать будут все. Значит, вопрос решен.
      Глава 53
      Хильдемара была пепельно-серой.
      - Бертран, люди Джеганя с тебя живьем шкуру сдерут, а я буду наслаждаться этим зрелищем! И единственное, о чем буду жалеть, - что и меня ты обрек на ту же участь!
      - Глупости, дорогая! - Отмахнулся Бертран. - Наоборот, я сумел обхитрить и задержать здесь Магистра Рала и Мать-Исповедницу до подхода армии Джеганя.
      Далтон для разнообразия был склонен на сей раз согласиться с Хильдемарой. Помимо всех своих прочих качеств, она была великолепным стратегом. И по здравому рассуждения казалось очевидным, что если предоставить людям выбор, то они - в уж хакенцы, безусловно, - предпочтут свободную жизнь в империи Магистра Рала, чем добровольно отдадут себя во власть тирании Имперского Ордена.
      Но Далтон также отлично знал, что за самодовольной ухмылкой Бертрана что-то скрывается. Этот человек в своем стремлении достичь желанных целей руководствовался чисто хладнокровными тактическими расчетами, начисто лишенными каких-либо эмоций, которые могли бы помешать получить желаемое. Бертран прыгал лишь тогда, когда точно знал, что сможет перепрыгнуть овраг. И никогда не прыгал лишь потому, что хотел бы его перепрыгнуть.
      Из своего большого опыта в сфере юриспруденции Далтон знал - мало что так обескровливает противника, как старая добрая тактика проволочек. И понадеялся, что Бертранова затея выйдет все-таки боком их противнику, а не им самим.
      - Боюсь, это может оказаться довольно проблематичным, Министр. Конечно, водить за нос Магистра Рала - идея хорошая, но вряд ли окажется таковой, если он воспользуется этим, чтобы настроить людей против Имперского Ордена и привлечь их на свою сторону. Ежели таковое произойдет, мы не сможем выполнить договоренности. И окажемся тогда в горниле войны.
      - И Джегань на нашем примере покажет остальным, что бывает с теми, кто не выполняет своих обязательств, - добавила Хильдемара.
      Бертран отхлебнул из принесенного с собой в частный кабинет серебряного кубка, затем поставил его на маленький мраморный столик и прежде чем проглотить, подержал ром во рту, наслаждаясь вкусом.
      - Моя дорогая жена и верный помощник! Неужели вы действительно не видите всю гениальную простоту этой затеи? Мы задержим их тут до тех пор, пока не придет Орден. До тех пор, пока для них не станет слишком поздно предпринять какие-либо эффективные меры. А помимо всего прочего, можете вы себе представить, насколько будет признателен Джегань, если мы сможем вручить ему на блюдечке с голубой каемочкой его злейших врагов?
      - А это-то мы как сможем сделать? - Вопросила Хильдемара.
      - За месяц, что будет длиться все эта волынка с голосованием, Орден сможет подтянуть сюда оставшуюся часть своего авангарда. И спокойненько захватит Домини Диртх. И тогда армия Магистра Рала, даже если она и где-то поблизости, не сможет прийти на выручку Магистру Ралу и Матери-Исповеднице, к тому времени проигравшим голосование. Джегань станет непобедим.
      Император, как и договаривались, получит страну и рабочую силу, а мы отличное вознаграждение за то, что вручили ему все это. У нас будет безграничная власть. И никакие Директоры больше не будут отравлять нам жизнь. Никогда. Мы станем пожизненно править Андеритом, как нам заблагорассудится, и не придется беспокоиться ни о какой оппозиции.
      Далтон знал, что жизнь населения Андерита будет продолжаться. Для большинства практически ничего не изменится, разве что станут беднее. Они станут трудиться во имя великих целей Ордена. Конечно, неизбежны перемещения и смерть. Некоторых заберут на службу императору. А большинство будет благодарно лишь за то, что просто осталось в живых.
      Далтон размышлял о то, как сложилась бы его собственная судьба, не будь он доверенным помощником Министра, и таким образом по необходимости и за счет своих заслуг втянутый в соглашение с Джеганем. Он содрогнулся при мысли, что бы тогда стало с Терезой.
      - Если он действительно намерен соблюдать договоренности, - буркнула Хильдемара.
      - Император, заполучив для своей армии абсолютно защищенное от нападения убежище, будет более чем счастлив выполнить все условия, - заявил Бертран. - Награда, что он пообещал нам в обмен на то, что мы позаботимся о том, чтобы население Андерита продолжить трудиться, как и прежде, намного превышает то, что мы смогли бы потратить за всю жизнь. Но для него это лишь капля в море по сравнению с тем, что он приобретет. Нам нужно лишь заботиться о том, чтобы снабжать Орден продовольствием, пока он будет захватывать Срединные Земли. Он с радостью заплатит так, как договаривались.
      - Когда Магистр Рал убедит людей проголосовать за него, все эти договоренности не будут стоить и выеденного яйца! - Раздраженно фыркнула госпожа Шанбор
      - Да ты, должно быть, шутишь! - Расхохотался Бертран. - Это-то как раз самое простое во всей этой истории.
      Она скрестила руки на груди, желая узнать, каким это образом.
      Далтона тоже беспокоила эта сторона дела.
      - Так значит, на самом деле ты не намерен допускать этого голосования?
      Бертран обвел взглядом жену и Далтона.
      - Разве вы не видите? Мы с легкостью выиграем это голосование.
      - Голоса андерцев, мы возможно, и получим, - возразила Хильдемара. - А как насчет хакенцев? Ты вручил нашу судьбу в руки хакенцев! Которые во много раз превосходят нас по численности? Они-то предпочтут свободу!
      - Вряд ли. Хакенцев держат в невежестве. Они ни черта не способны разбираться в чем бы то ни было. Они верят, что единственный способ для них получить что-либо, от работы до пищи - даже возможность вступить в армию исключительно из наших рук. Они верят, что все свободы, которые у них есть или которые надеются получить, им могут даровать лишь андерцы. Свобода влечет за собой и ответственность - не самый легких путь, чтобы они его предпочли.
      Его жену этот спич нисколько не поколебал.
      - С чего это ты так в этом уверен?
      - Отправим ораторов, которые, заламывая руки и рыдая горючими слезьми, будут всяческим образом демонстрируя глубокий ужас перед тем, какая судьба уготована народу в лапах жестокой Д"Харианской империи и руках Магистра Рала, не имеющего ни малейшего представления о нуждах хакенцев и которого волнует лишь его черная магия. Хакенцы придут в полный ужас от перспективы потерять те крохи, что мы им даруем, что сами побегут сломя голову прочь от манны небесной, если мы просто-напросто заставим их поверить, что эта манна - яд.
      В мозгу Далтона тут же завертелись идеи, как осуществить план Министра. Он только что по-настоящему осознал все возможные перспективы.
      - мы должны тщательно продумать, как все это должным образом обставить, - сказал Далтон. - лучше всего, если мы останемся в стороне.
      - В точности мои мысли.
      - Да-а... - протянула Хильдемара, мысленно представив себе схему. - Мы должны вести себя так, будто обращаемся к народу за советом, а суетятся пусть другие.
      - Озвучивать составленные нами тексты станут другие, - кивнул жене Бертран. - Мы должны любой ценой оставаться выше этого, будто у нас связаны руки благородной приверженностью чести и доверяем нашу судьбу мудрости народа, и ставим их желания превыше всего.
      - У меня есть люди, которые смогут отлично найти верный тон, потеребил Далтон губу. - Куда бы ни двинулся Магистр Рал, наши люди должны появляться за ним следом и произносить подготовленные нами речи.
      - Правильно, - кивнул Бертран. - Речи резкие, пугающие и пламенные.
      Далтон глубоко задумался, прикидывая, что понадобиться для воплощения этого плана в жизнь, покачал пальцем.
      - Магистр Рал с Матерью-Исповедницей предпримут очень быстрые и весьма неприятные действия, если хотя бы заподозрят нечто подобное. Вообще-то будет куда лучше, если они никогда не узнают о том, что наши посланцы говорят людям. Во всяком случае, в начале. Наши послания должны поступать на места лишь после того, как Магистр Рал уедет оттуда.
      Пусть Магистр Рал говорит, что хочет. А мы придем следом и распишем во всей красе, что те свободы, которые он предлагает - ложь. Запугаем народ до умопомрачения.