Женский убойный клуб (№2) - Второй шанс

Она доела мой обед, немного помолчала и хитро прищурилась.

— Я когда-нибудь говорила тебе, что мне нет равных в дерматологии?

— Нет, Клэр, — покачала я головой, с нетерпением ожидая продолжения.

— Нет? Странно. Не понимаю, как мы пропустили столь важную для нас тему. Ну да ладно, эксперты в лаборатории пытаются сейчас выяснить, каков уровень пигментации в обнаруженных образцах. Точнее, гиперпигментации, поскольку речь идет о клеточном или ячеистом строении кожи, в которой содержится большое количество меланоцитов, придающих клеткам кожи определенную пигментацию, причем на поверхности кожи в гораздо большей степени, чем в ее нижних слоях.

— Клэр, а ты не могла бы объяснить все это проще?

— Меланоциты представляют собой темные подкожные ячейки, наиболее развитые у людей с цветной кожей. — Подвернув рукав, она показала мне свою смуглую кожу. — Вот сейчас ты видишь средний уровень меланоцитов. А в тех образцах, которые были обнаружены под ногтями убитой женщины, они практически полностью отсутствуют. Они имеют голубоватый оттенок, что совершенно нетипично для кожи даже с небольшим содержанием меланина. И это должен понимать любой дерматолог.

— Что именно? — подскочила я от нетерпения.

— Понять, что убивший эту несчастную женщину человек никак не мог быть чернокожим! — с торжествующим видом объявила Клэр. — Это исключено. Преступник — белый человек с искусственной пигментацией. Чернила, Линдси, все дело в чернилах. Несчастная женщина вцепилась ногтями в его кожу как раз в том месте, на котором была татуировка.

Глава 29

После того как Клэр ушла, я еще долго сидела за столом и размышляла над ее открытием. Конечно, новость порадовала меня. Вскоре появилась Карен и вручила мне большой конверт от Симоны Кларк.

Это было досье на полицейского Эдварда Чипмана, который служил в полиции Сан-Франциско много лет назад. Я вынула из конверта несколько листов бумаги и стала быстро просматривать их. Чипман был патрульным полицейским и почти всю свою службу провел на улицах города. В отставку он ушел в 1994 году в звании сержанта. За годы службы дважды получал благодарственные грамоты за храбрость при исполнении служебных обязанностей.

Я пристально вглядывалась в его фотографию. Узкое темное лицо с огромной копной курчавых волос, которые были так популярны у негритянского населения в шестидесятые годы. Вероятно, Чипмана сняли в тот момент, когда он только поступил на службу. Я просмотрела все бумаги и разочарованно закрыла папку. Обычные сведения о человеке, ничего такого, за что можно было бы ненавидеть. И уж тем более его несчастную вдову. В послужном списке не было никаких зацепок, конфликтов, скандалов, что стало бы причиной мести. За свою тридцатилетнюю карьеру Чипман ни разу не выстрелил из служебного пистолета, а то и вообще не вынимал его из кобуры.

Правда, он был в полицейском отряде по охране общественного порядка в Потреро-Хилл и состоял в небольшой общественной организации под названием «Офицеры за справедливость», которая защищала интересы чернокожих офицеров полиции, но это вряд ли могло явиться причиной ненависти. Как и многие другие полицейские, Чипман был незаметен, скромен, добросовестно исполнял свои обязанности, никогда не попадал в неприятные ситуации и не оказывался в центре внимания общественного мнения. Короче говоря, в его послужном списке не было ничего такого, что хоть как-то связывало бы его с убийством Тэйши Кэтчингс или с ее дядей Кевином Смитом. Однако интуиция подсказывала мне, что именно здесь следует искать зацепку. Мои размышления прервал внезапный стук в дверь. На пороге показалась Лоррейн Стаффорд.

— У вас есть минутка, лейтенант?

Она сообщила, что украденный белый фургон принадлежит Рональду Стесику, преподавателю антропологии колледжа в Маунтин-Вью.

— Вероятно, автомобиль угнали со стоянки возле колледжа, — предположила Лоррейн. — А хозяин слишком поздно заявил о пропаже, поскольку по служебным делам уехал на несколько дней в Сиэтл.

— А кто мог знать, что он уезжает?

Она похлопала рукой по бумагам.

— Его жена, коллеги по работе, администратор колледжа. Он ведет занятия в двух группах, значит, учащиеся тоже могли знать об этом. Кроме того, Рональд Стесик ведет уроки еще в нескольких местных школах.

— А его ученики проявляли какой-либо интерес к фургону или месту парковки?

Лоррейн снисходительно хмыкнула.

— Он говорит, что половина его студентов приезжает на занятия в шикарных «БМВ» и «саабах». Вряд ли их может привлечь старый фургон, которому уже больше шести лет.

— А как насчет стикера на бампере? — со слабой надеждой в голосе спросила я.

Конечно, я прекрасно понимала: этот Стесик не имеет никакого отношения к убийствам, но на его машине была та же самая наклейка, что и в подвале дома в Окленде.

Лоррейн пожала плечами.

— Заявляет, что никогда в жизни не видел ее. Я даже припугнула его проверкой на детекторе лжи, но он отнесся спокойно и сказал, что готов к этому в любую минуту.

— Ты лучше проверь, не имеет ли кто из его друзей или студентов каких-либо неординарных политических наклонностей.

Лоррейн кивнула:

— Хорошо, Линдси, но у этого человека нет проблем с законом.

Ближе к вечеру меня охватило отчаяние. Мы снова оказались в тупике. Я была уверена, что действует серийный убийца, а это означало, что нас ждут новые неприятности. Единственная надежда оставалась на того парня в кожаной куртке с двуглавым львом на спине.

В этот момент зазвонил телефон.

— Плохие новости, лейтенант, — послышался в трубке усталый голос Джейкоби. — Мы весь день проторчали в этом «Голубом попугае», и все без толку. Бармен сообщил нам по секрету, что все эти парни практически не заходят в кафе. Мы видели там только одного. Огромный верзила-штангист в майке с надписью «Рок правит миром» сказал, что все его друзья разбежались кто куда.

— Разбежались? — недоверчиво уточнила я.

— Да, пять или шесть месяцев назад. Большая часть отправилась куда-то на юг, а остальные рассеялись по городу. Правда, некоторые иногда заглядывают в кафе, но очень редко. Этот парень сообщил, что самым частым посетителем кафе является какой-то рыжеволосый пижон.

— Ладно, — с нескрываемым разочарованием произнесла я. — Продолжайте наблюдать за кафе и отыщите мне рыжего парня.

Белый фургон не принес нам никаких результатов, связь между двумя убийствами по-прежнему остается гипотетической, поэтому двуглавый лев со змеиным хвостом — наша единственная зацепка.

— Продолжать? — возмутился Джейкоби. — Сколько еще мы должны торчать здесь? Мы можем провести тут несколько дней!

— Я пришлю вам смену нижнего белья! — раздраженно бросила я и положила трубку.

Некоторое время я неподвижно сидела за столом и обдумывала сложившуюся ситуацию. А она была крайне неприятной, просто ужасной. Прошло три дня с момента гибели Тэйши Кэтчингс, а у нас по-прежнему нет не только улик, но даже сколько-нибудь вразумительных версий относительно этих убийств. Есть только химера, которую оставил нам преступник.

А ведь если это серийный убийца, в чем, к сожалению, не приходится сомневаться, значит, он готовится к следующему шагу. Серийные убийцы не останавливаются до тех пор, пока их не поймают.

Глава 30

«Чрезвычайное происшествие, семейный скандал на Седьмой улице, номер триста три. Всем свободным подразделениям ответить на вызов». Услышав вызов, сержант патрульно-постовой службы Арт Дэвидсон недовольно поморщился, снял микрофон и посмотрел на напарника Джилла Герреру, с которым патрулировал улицы в районе Брайант. Они находились примерно в четырех кварталах от названного адреса. А на часах — почти восемь вечера. До окончания их смены оставалось всего лишь десять минут.

— Что будем делать, Джилл? — спросил Дэвидсон напарника, еще раз посмотрев на часы. — Принимаем вызов?

Тот равнодушно пожал плечами.

— Тебе решать, Арт. Я никуда не тороплюсь, а у тебя сегодня вечеринка.

Да, вечеринка. Семь лет его младшей дочери. Жена Карол сказала, что если он приедет домой до половины десятого, то она постарается не укладывать ее спать, чтобы Арт мог собственноручно вручить дочери давно приготовленный подарок — красивое зеркало, которое он купил в дорогом магазине. У Дэвидсона было пятеро детей, и он посвятил им всю свою жизнь. Однако наибольший восторг вызывала у него младшая дочь Одри, в которой Арт души не чаял. Словом, вечеринка должна быть грандиозной, и задерживаться на службе вовсе не входило в его планы.

— Черт с ним! — в сердцах воскликнул он. — В конце концов, нам за эту работу платят хорошие деньги, разве не так?

Он включил сирену, и через минуту, скрипнув тормозами, их патрульная машина остановилась на Седьмой улице перед мрачной и старой дешевой гостиницей «Дрисколл», над входом в которую высвечивался номер 303.

— Неужели в этой дыре все еще бывают постояльцы? — недоуменно спросил Геррера и тяжело вздохнул. — Кто здесь может жить, кроме бомжей?

Напарники взяли фонари, полицейские дубинки и направились к входной двери. Арт распахнул ее и шагнул в темное помещение. В нос ударил терпкий запах гнилья, мочи и крысиных отходов.

— Эй, есть здесь кто-нибудь? — закричал он в темноту. — Полиция.

Неожиданно сверху донеслись голоса, отдаленно напоминающие семейную ссору.

— Пошли, — сказал Геррера и стал подниматься по лестнице.

Дэвидсон последовал за ним. На втором этаже Джилл Геррера свернул в длинный темный коридор и начал медленно продвигаться вперед, освещая двери фонарем. В конце коридора напарники вновь услышали громкие голоса, звон разбитой посуды и отчаянную мольбу о помощи. Теперь уже не оставалось сомнений, что крики доносились с последнего этажа. Геррера быстро поднялся, прошел по коридору и остановился перед дверью номера 42.

— Ах ты сука! — завопил кто-то, после чего раздался звон разбитой посуды.

— Спасите! — раздался женский голос. — Он убьет меня! Помогите! Убивают! Помогите кто-нибудь! Пожалуйста!

— Полиция! — громко объявил Дэвидсон и вынул из кобуры пистолет. — Геррера, сюда! Они здесь! Живее!

Он нажал плечом на дверь, и она открылась. В первой комнате было темно, а во второй горел тусклый свет. Именно оттуда доносились громкие крики. Дэвидсон поднял руку, снял пистолет с предохранителя, затем ворвался в комнату и застыл от изумления — она была пуста.

Растерянно оглядевшись по сторонам, он заметил посреди комнаты старый металлический стул, на котором стояла большая коробка, издававшая громкие крики. Подойдя поближе, он увидел в ней старый магнитофон, извергавший жуткие крики: «Спасите! Он убивает меня! Помогите!»

— Что за черт? — недоуменно воскликнул Дэвидсон. Он глазам своим не верил. Неужели это чья-то идиотская шутка? — Он подошел поближе, наклонился и выключил магнитофон. Истерические крики мгновенно прекратились. — Уроды... — выругался он, уставившись на магнитофон. — Какой-то идиот решил поиграть с нами.

Он снова осмотрел комнату. По всему было видно, что здесь уже давно никто не жил. Его взгляд упал на окно, а потом на высокое здание на противоположной стороне улицы. На крыше дома Дэвидсон различил подозрительный силуэт.

Пинг...

Его глаза успели зафиксировать желтоватую вспышку, похожую на светлячка в сумраке ночи. В ту же секунду стекло с треском разлетелось, а над правым глазом Арта Дэвидсона появилось кроваво-красное пятно. Он умер мгновенно, еще до того, как упал на пол.

Глава 31

Я почти уже доехала до дома, когда в машине раздался скрипучий голос полицейского диспетчера: «Внимание, всем свободным подразделениям немедленно прибыть на Седьмую улицу к дому 303. Нападение на полицейских. Срочно нужна поддержка». Я свернула на обочину и прослушала дальнейшее сообщение: «Срочно требуется медицинская помощь и следственная группа».

Последовавшие после этого переговоры ясно показали, что ситуация критическая. При одной мысли, что это засада серийного убийцы, у меня мурашки по коже пошли. Похоже, мерзавец снова стрелял издалека, как и возле церкви. Не долго думая я быстро развернула машину и помчалась по указанному адресу. За три квартала до Седьмой улицы уже царила суматоха. Все пространство вокруг старой гостиницы было оцеплено полицейским кордоном, мигали огни патрульных машин, перед глазами беспорядочно мелькали десятки людей, а тишину ночи разрывали трескучие звуки полицейских радиостанций.

Я медленно подъезжала к гостинице, показывая из окна служебное удостоверение, и остановилась неподалеку от мрачного здания.

— Что случилось? В кого стреляли? — спросила я у патрульного.

— В полицейского, — ответил тот. — Из центрального управления. Арт Дэвидсон.

— Господи!

Я знала Арта Дэвидсона. Мы учились на одном курсе в полицейской академии, часто встречались по работе. Хороший парень. Впрочем, имеет ли сейчас значение, что я знала его? В этот момент меня поразила догадка, от которой стало дурно. Арт Дэвидсон был чернокожим.

У входа в гостиницу я встретилась с шефом группы следователей Сэмом Райаном. Он был крайне озабочен случившимся и энергично переговаривался с кем-то по рации.

— Сэм, — схватила я его за руку и отвела в сторону, — мне сообщили, что стреляли в Арта Дэвидсона. Есть хоть какой-то шанс?

— Шанс? — печально усмехнулся тот. — Какой, к черту, шанс, если пуля прошила ему голову? Это был единственный выстрел, и он оказался смертельным.

Я почувствовала, что к горлу подбирается комок, а в голове нарастает какой-то странный шум, словно все вокруг стали орать. Я знала это ужасное состояние — страх. Теперь я была абсолютно уверена в том, что это — тот же самый преступник, который убил девочку возле церкви, а потом задушил женщину в Окленде. Химера снова дала о себе знать. Правда, на сей раз он ограничился единственным выстрелом, но и его оказалось достаточно для третьей жертвы.

Показав патрульным свой значок, я быстро направилась в сумрачную гостиницу, наталкиваясь на выходящих из здания полицейских. На отяжелевших от волнения ногах я стала подниматься по лестнице, пока на третьем этаже меня не остановили люди с носилками.

— Дорогу! — закричал один из них. — Освободите дорогу!

— Постойте, — попросила я и подошла к носилкам. Это действительно был Арт Дэвидсон. Темно-коричневое лицо перекошено от боли, а над правым глазом зияет небольшое, обагренное кровью отверстие. В этот момент я почему-то вспомнила, что у него остались дети. Возможно, все эти жуткие убийства каким-то непонятным образом связаны с детьми?

— Боже мой, Арт, — простонала я и прикоснулась пальцами к его лбу. — Ладно, несите, — сказала я санитарам и прислонилась к стене, пропуская их вперед.

Затем я с трудом поднялась на следующий этаж и нашла комнату, в которой все произошло. В ней уже толпились люди в штатском.

— Что здесь стряслось, Пит? — спросила я Питера Старчера, который когда-то работал в нашем отделе, а потом перешел в группу детективов.

Старчер всегда был агрессивно настроен по отношению ко мне и даже сейчас не упустил случая подколоть меня.

— А ты что здесь делаешь, лейтенант?

— Я хорошо знала Арта Дэвидсона, — пояснила я, не вдаваясь в подробности относительно истинных причин моего появления в гостинице. — Мы вместе учились в академии.

Старчер недовольно хмыкнул, но все же рассказал, что патрульные ответили на вызов и первыми примчались к гостинице. Однако в комнате они обнаружили лишь магнитофон, на котором были записаны крики о помощи. Ясно, что это ловушка.

— Какой-то подонок устроил весь этот спектакль, чтобы убить полицейского, — заключил Старчер и в отчаянии развел руками.

— Я хочу осмотреть место преступления, — заявила я и двинулась в номер.

Все вокруг действительно было так, как сообщил Старчер, Комната совершенно пуста, а со стен содраны почти все старые обои. Посреди комнаты расплылось огромное красное пятно, на противоположной стене виднелся след от пули. Бедный Арт, судя по всему, пуля прошла навылет, и он умер мгновенно, даже не поняв, что случилось. Рядом с лужей крови стоял стул, на котором лежала коробка с портативным магнитофоном.

Я внимательно оглядела комнату, а потом приблизилась к окну и посмотрела туда, откуда стреляли. Убийца выбрал удачное место. Вся комната была как на ладони. Несмотря на то что нигде не было видно химеры, его излюбленного символа, я прекрасно понимала, что преступник — тот, кого мы ищем. Он все равно оставил свой знак — один-единственный выстрел и чернокожий полицейский. Сейчас уже я не сомневалась, что он снова хотел напомнить нам о себе.

Глава 32

— Это был он, Линдси? — выпытывала у меня Синди и по телефону после одиннадцати вечера, когда я вернулась домой и уже успела погулять с Мартой.

Настроение было настолько скверное, что не хотелось разговаривать даже с Синди. Беспомощность и отчаяние подавляли во мне всякое желание двигаться и думать, Я знала, эта ночь будет для меня кошмарной, и единственное, что я хотела сейчас больше всего, — принять горячий душ и постараться не вспоминать несчастного Арта Дэвидсона.

— Ты должна все мне рассказать, — настаивала Синди. — Это был тот же самый убийца, не правда ли, Линдси? Ты видела химеру?

Я устало опустилась на диван.

— Нет, никаких знаков я там не обнаружила.

— Нет, Линдси, ты все прекрасно знаешь, — настаивала Синди. — И я тоже.

— Возможно, — промолвила я, с нетерпением ожидая, когда она оставит меня в покое. Хотелось поскорее забраться в теплую постель и забыться до утра.

— А какого калибра была винтовка? — допытывалась Синди. — Она совпадает с той, из которой убили Тэйшу Кэтчингс?

— Синди, ради всего святого, не изображай детектива и оставь меня в покое. Я хорошо знала погибшего парня еще по академии. Его напарник сказал, что он спешил сегодня на день рождения дочери. У него пятеро детей.

— Прости, Линдси, — наконец опомнилась Синди, — просто я решила, что такой выстрел мог сделать только человек, который уже убил двоих. Это действительно очень похоже на первое убийство.

Некоторое время мы молчали, каждая думая о своем. Конечно, Синди права. Почерк действительно один и тот же.

— Линдси, — произнесла Синди, — мы имеем дело с жутким подонком, прекрасным снайпером и отъявленным расистом, который убивает чернокожих.

— Не только чернокожих, — возразила я.

— Не только чернокожих? — изумленно воскликнула она. — А кого еще? Оклендский журналист из отдела криминальной хроники рассказывает, что муж убитой Чипман был чернокожим полицейским, дядя бедняжки Тэйши тоже был чернокожим полицейским. И вот сейчас пуля настигла Арта Дэвидсона, тоже чернокожего копа. Боже мой, Линдси, что происходит? Будет ли этому конец?

— Синди, — устало проворчала я, — давай оставим этот разговор. Я ужасно устала и просто валюсь с ног. Мне нужно как следует отоспаться, потому что завтра будет ужасный день. Ты не представляешь, какой это для нас удар.

— Линдси, мы готовы помочь тебе, мы хотим помочь тебе, но не знаем, как это сделать.

— Мне нужна ваша помощь и поддержка, — грустно улыбнулась я. — И я с благодарностью приму ее.

Глава 33

В ту ночь мне в голову пришла неожиданная мысль. Убийца звонил по телефону 911. Утром я помчалась на работу и первым делом забежала к диспетчеру Лайле Маккендри, которая дежурила у телефона, когда поступил вызов, а потом и звонок Арта Дэвидсона.

Лайла была крупной женщиной с пухлыми розовыми щеками и всегда улыбающимся широким ртом. Она казалась неповоротливой и медлительной, но все знали, что она — лучший диспетчер в полицейском управлении и никогда не допускает никаких срывов. Лайла быстро отыскала нужное сообщение по номеру 911, и в этот момент в комнату вошли Джейкоби и Кэппи, которые уже собирались отправиться на очередное дежурство в кафе «Голубой попугай».

— Ну вот, все в порядке, — радостно сообщила Лайла и нажала кнопку магнитофона.

У меня даже голова закружилась от волнения. Сейчас мы услышим голос предполагаемого убийцы.

« — Полиция Сан-Франциско, — раздался из динамика голос диспетчера, — горячая линия девять один один».

В комнате воцарилась тишина. Все замерли в ожидании. После непродолжительной паузы прозвучал чей-то голос:

" — Семейная драка. Кто-то собирается убить свою жену.

— Все понятно, — быстро отреагировала диспетчер. — Сообщите о своем местонахождении. Где происходит эта драка?"

В этот момент голос убийцы заглушил какой-то шум, отдаленно напоминающий звук телевизора или движение машин на улице.

" — Дом три-ноль-три на Седьмой улице, — ответил он. — Четвертый этаж. Скорее пришлите кого-то из полицейских. Кажется, здесь может случиться беда.

— Вы сказали три-ноль-три на Седьмой улице? — уточнила диспетчер.

— Да, совершенно верно, — подтвердил убийца.

— А с кем я говорю?

— Меня зовут Билли Реффон. Я живу на нижнем этаже неподалеку от холла. Поторопитесь, а то будет поздно".

Мы удивленно переглянулись. Убийца назвал свое имя? Невероятно!

" — Послушайте, сэр, — продолжила диспетчер, — а сейчас, когда мы с вами разговариваем, вы слышите крики о помощи?

— Да, я слышу, что какой-то кретин избивает жену и грозится вообще ее убить.

Диспетчер сделала паузу.

— Да, сэр, все поняла. Вы можете определить степень физических повреждений или ранений?

— Я не врач, девушка, — спокойно произнес преступник. — Я просто хочу, чтобы полиция приняла срочные меры и предотвратила убийство, вот и все. Пришлите же хоть кого-нибудь.

— Хорошо, мистер Реффон, я немедленно вызываю патрульную машину, а вас попрошу выйти из дома и подождать полицейских. Они скоро приедут.

— Поскорее, пожалуйста, похоже, он ее уже убивает".

После этого разговор между диспетчером и убийцей прервался и зазвучал вызов патрульной машины.

— Этот звонок поступил с мобильного телефона, — пояснила Лайла. — В этом нет никаких сомнений.

Она снова перемотала пленку на начало разговора и нажала кнопку. На этот раз мы прислушались к записи более внимательно. «Семейная драка». Голос звонившего был взволнованный, но довольно ровный, без эмоциональных срывов.

— Парень чертовски хороший актер, — заметил Джейкоби.

«Меня зовут Билли Реффон».

Я крепко сжала подлокотники кресла и напряглась всем телом. Пока диспетчер давала ему указания, как надо себя вести и где встречать полицейских, этот ублюдок наблюдал за домом в оптический прицел винтовки и ухмылялся. «Поскорее, пожалуйста, похоже, он ее уже убивает».

Мы прослушали конец разговора еще раз. Только сейчас я сумела различить насмешливые интонации в голосе преступника. Кроме того, ощущалось поразительное равнодушие к теме разговора. В какой-то момент мне даже показалось, что он захихикал, когда говорил о том, что кто-то кого-то убивает.

— Вот и все, что у меня есть для вас, — подытожила Лайла Маккендри. — Вы слышали голос убийцы.

Глава 34

Убийство Арта Дэвидсона вызвало бурную реакцию прессы. Кричащий заголовок в газете «Кроникл» возвещал, что «Убитый полицейский стал третьей жертвой непрекращающегося террора», а в статье на первой странице подробнейшим образом излагались самые разнообразные версии трагических событий и особое внимание обращалось на таинственный символ расистской группы, безнаказанно действующей на территории штата.

Я направилась в баллистическую лабораторию и застала там Чарли Клэппера, согнувшегося в три погибели над каким-то металлическим столом. Он был в белом халате и торопливо дожевывал свой завтрак, потирая покрасневшие от бессонной ночи глаза.

— Я уже второй раз за последнюю неделю провожу ночь за столом, — пожаловался он. — Надеюсь, сегодня еще никого не убили?

— Если тебя это хоть как-то утешит, — сказала я, пожимая плечами, — то мне тоже не удалось отдохнуть. Ладно, Чарли, перестань ворчать, нам всем сейчас нелегко. Мне нужны результаты исследования по делу Дэвидсона. Этот ублюдок безнаказанно убивает наших парней.

— Да, знаю, — грустно заметил он и тяжело вздохнул. Затем он выпрямился, потянулся и устало поковылял к большому рабочему столу. Там лежал прозрачный пакет с темной деформированной пулей. — Вот эта злосчастная пуля, Линдси. Мы обнаружили ее в стене позади того места, где стоял Дэвидсон. Один выстрел — и все. Можешь проверить это у Клэр. Мерзавец отлично стреляет, ничего не скажешь.

Я взяла пакет и попыталась достать оттуда бумагу с результатами исследования.

— Сороковой калибр, — поспешил сообщить Клэппер. — Похоже, он стрелял из винтовки «ПСГ-1».

Я недоверчиво посмотрела на него.

— Ты уверен, Чарли?

Тэйша Кэтчингс была убита из «М-16».

Он указал на рабочий стол.

— Еще бы! Кто из нас занимается баллистикой, ты или я?

— Чарли, просто я рассчитываю на какие-нибудь совпадения с убийством Тэйши.

— Риз все еще корпит над этим делом, — сказал он, отнимая у меня пакет с пулей, — но не стоит обольщаться, Линдси. Преступник работает очень чисто, как и возле церкви. Он не оставил нам никаких следов, отпечатков, абсолютно ничего. Использовал обычный магнитофон стандартной модели и включал его с помощью пульта дистанционного управления. Мы все перерыли не только в номере гостиницы, но и на месте его предполагаемой засады. И ничего не обнаружили, за исключением одной вещи...

— Какой вещи? — встрепенулась я.

Чарли подвел меня к рабочему столу, уставленному самыми разнообразными приспособлениями.

— Частичный отпечаток обуви на резиновой подошве. Мы нашли его на крыше, откуда, очевидно, был произведен выстрел. Но он похож на самую обыкновенную обувь, скорее всего кроссовки. Правда, на этом же месте мы отыскали микроскопические частички белого порошка, но нет никаких гарантий, что он каким-то образом связан с убийцей.

— Порошок?

— Да, мел, — кивнул Клэппер. — Но существует множество вариантов его попадания на крышу. Если этот парень так охотно подписывает все свои преступления, то можно с уверенностью сказать, что найти его будет чрезвычайно трудно.

— Да, Чарли, он и на сей раз оставил нам знак, — произнесла я. — Это был его единственный выстрел.

— Мы отошлем магнитофонную запись для идентификации его голоса и немедленно сообщим тебе о результатах.

Я сочувственно похлопала Клэппера по плечу.

— Тебе надо немного поспать, Чарли.

Он посмотрел на бумажный пакет с едой.

— Конечно, но только после завтрака.

Глава 35

Я вернулась в свой кабинет и устало плюхнулась на стул перед рабочим столом. Надо во что бы то ни стало раскопать эту химеру и проследить ее происхождение. Без этого нам никак не выйти на убийцу. Я уже сняла трубку, чтобы позвонить Стью Керквуду в отдел по расследованию преступлений на расовой и национальной почве, но неожиданно вошли три человека в темных костюмах. Один из них был наш шеф Мерсер, и его визит меня не удивил. Он еще утром отдувался на телевизионном ток-шоу и тщетно пытался успокоить общественность. Я прекрасно понимала его состояние. Неприятно отвечать на трудные вопросы, не имея на руках никаких конкретных результатов расследования.

Второго человека я тоже знала неплохо. Это был его пресс-секретарь, неотступно сопровождающий шефа во всех поездках. А рядом с ним — крупный мужчина, которого я никогда не видела в нашем отделе за все семь лет моей работы. Мэр Сан-Франциско Арт Фернандес, недавно избранный на второй срок.

— Мне не нужны ваши обычные отговорки, будто все идет нормально, под контролем и прочая чушь, — недовольно процедил он сквозь зубы. — И не вздумайте защищать честь мундира, как вы всегда любите это делать. — Он бросил косой взгляд на Мерсера, а потом на его пресс-секретаря. — Мне нужен от вас ясный и честный ответ. Вы можете объяснить мне сложившуюся ситуацию?

В моем кабинете воцарилась гнетущая тишина. А снаружи собрались почти все сотрудники отдела и угрюмо наблюдали за происходящим. Я пошарила ногами под столом, нашла там туфли и торопливо обулась.

— Нет, — откровенно призналась я, — не могу.

— Значит, Вернон Джонс был прав, — выдохнул мэр и опустился на стул напротив меня. — Он говорил, что мы имеем дело с совершенно неконтролируемой вспышкой насилия на расовой почве, с которой наша полиция справиться не в силах. Остается надеяться только на ФБР.

— Нет, — решительно возразила я.

— Что? — переспросил он, удивленно подняв брови, потом посмотрел на Мерсера и еще больше насупился. — Наверное, я чего-то не понимаю? Произошло три убийства, и после каждого преступник оставил таинственный знак, какую-то странную химеру. При этом совершенно ясно, что Тэйша Кэтчингс стала преднамеренной жертвой маньяка-расиста.

— Лейтенант хочет сказать, — робко вмешался Мерсер, — что все эти убийства вовсе могут не быть результатом расовой ненависти.

Во рту у меня пересохло, а язык стал неповоротливым.

— Мне кажется, — с трудом выдавила я, — что данные преступления совершены не на расовой почве.

— То есть? — обескураженно переспросил мэр. — Что вы хотите этим сказать, лейтенант Боксер?

Я собралась с духом и упрямо уставилась на мэра.

— Похоже, речь идет о личной мести. Иначе говоря, преступник организовал персональную вендетту и прикрывает свои действия якобы расовыми мотивами.

— Вендетту? — оживился пресс-секретарь Карр. — Вы полагаете, что преступник устроил вендетту против чернокожих, но не считаете эти деяния расово мотивированными? По-вашему, они не связаны с расовой ненавистью?

— Не совсем так, — уклончиво ответила я. — Это вендетта против чернокожих полицейских, а не вообще против чернокожих.

Глаза мэра угрожающе сузились.

— Продолжайте.

Я коротко рассказала им об убийстве Тэйши Кэтчингс и Эстелл Чипман, об их родственных связях и об убийстве чернокожего полицейского Дэвидсона.

— Мне совершенно ясно, что между всеми этими убийствами есть определенная связь, — заключила я, — но пока не могу понять, какая именно.