Глава 17

В Пембертон они приехали уже затемно. В гостинице все было спокойно. После шока, испытанного в пещере, Раф чувствовал себя вконец измочаленным. Трагическая гибель Салли Вейн разрушила все его надежды, поселив в сердце черную меланхолию. Он шумно вздохнул, будто надеясь смягчить отчаяние. Увы, легче ему не стало. Видно, придется смириться с тем, что они опять оказались в тупике, и ежеминутно ждать новых выпадов со стороны Бо.

— Ладно, дружище, давай отведем лошадей и пойдем спать… День был, мягко говоря, насыщенный. Была бы судьба хоть чуть-чуть к нам щедрее, возможно, мы бы уже подошли к разгадке головоломки.

— Ты прав, — кивнул Раф и повел лошадей к конюшням. — Оказывается, на совести Бо черных дел больше, чем мы ожидали. Ничего, его арест это только вопрос времени.

На конном дворе никого не было, поэтому они сами устроили лошадей на ночь, после чего вернулись в дом.

Промерзнув до костей, они задержались в баре — пропустить по стаканчику вина. В камине догорали последние угли, но в комнате еще сохранилось приятное тепло. Пахло свининой и луком от недавнего ужина.

— Завтра я уеду в Лондон, — предупредил Ник. — Я должен посоветоваться с капитаном Эмерсоном. При его содействии мы сможем заручиться поддержкой столичной полиции.

— Прекрасная идея, тем более что… — Раф ухмыльнулся, — тем более что тебе, должно быть, ужасно недостает Серины.

— Ты угадал. — Лицо Ника осветилось улыбкой. — Ты понимаешь мои чувства, потому что сам стосковался по своей любимой. Подумать только, второй раз влюбиться в одну и ту же женщину! Просто чудо какое-то! А может быть, и нет… Но так или иначе, это только подтверждает, что все движется в правильном направлении.

— Я тоже так считаю, — кивнул Раф, чувствуя, как румянец заливает щеки. — Да, я безумно влюблен в Андрию. Она пьянит меня, как тонкое вино. — От одних только слов у него возникло непреодолимое желание увидеть свою жену. — Но пока путь к ее сердцу для меня закрыт. Сначала я должен восстановить ее доверие. Надеюсь, после этого мне удастся завоевать ее любовь.

— Может, она любит тебя, но просто не показывает этого? — Ник, хитро прищурившись, посмотрел на друга.

Раф загрустил.

— Почему она должна меня любить? Она сказала, что я покинул ее без всяких объяснений и причин. Думаю, что она не лжет.

— Гм. — Ник задумчиво потер подбородок. — Насколько я тебя знаю, Раф, ты не из тех, кто убегает от трудностей.

— Возможно, тогда я был именно таким. Я просто этого не помню.

— Прошлое больше ничего не значит. Ты прекрасный друг и надежный человек, Раф. Подожди, скоро мы докопаемся до правды — и ты будешь реабилитирован в глазах общества. Вот увидишь.

— Я надеюсь. Прошлое уже не изменишь, но мы должны сделать все, чтобы Саксон больше никому не причинил зла.

Ник похлопал Рафа по плечу:

— Так и будет. Ну, я пошел. Спокойной ночи, дружище.

— Спокойной ночи.

Оставшись один, Раф вновь почувствовал, сколь велика его усталость. Он медленно потащился следом за Ником наверх.

Тишина темного коридора наводила на грустные размышления. Прежде чем отправиться в свою комнату, он решил заглянуть к своей жене. Дверь тихо скрипнула, и он вошел в спальню, освещенную лишь догорающими поленьями.

Андриа не проснулась. Только пошевелила слегка головой, будто ей мешали оковы сна, и что-то прошептала. Волосы ее разметались по подушке. Неожиданно всхлипнув, она выдернула руку из-под одеяла, будто хотела отогнать какую-то нависшую над ней угрозу.

Раф схватил тонкую руку и осторожно накрыл ее. Ее кожа была нежна как бархат.

— Ты не представляешь, как мне тебя не хватало, — прошептал он. — Но я рад, что тебе не пришлось видеть то, что мы сегодня увидели.

Он поглаживал ее длинные тонкие пальцы, пока она не перестала стонать.

— Ты постоянно вдохновляешь меня своей отвагой и боевым духом, — тихо шептал Раф. — Это дает мне силы сразиться с царством тьмы. Я живу с верой, что настанет день, когда ты ответишь на мою любовь. — Он зашептал еще тише: — Ты сладкая мечта, в которой я черпал поддержку в самое тяжелое время, даже тогда, когда потерял память. Когда в своих снах я держал тебя в объятиях, я понял: мне пора возвращаться домой. И после того как ты меня отвергла, я впал в глубокое отчаяние. — Слезы обжигали ему глаза, но он продолжал говорить: — Я не знаю, удастся ли мне когда-нибудь вернуть тебя, но я готов потратить на это всю оставшуюся жизнь.

Раф осторожно поднес ко рту ее руку и по очереди поцеловал каждый пальчик. Андриа опять зашевелилась. Раф замер, не желая вырывать ее из безмятежного сна.

— Я схожу с ума от любви к тебе. Ты самая сладкая, самая соблазнительная женщина, какую я когда-либо встречал. Самая смелая, самая умная, самая страстная. — Он наклонился к ее уху. — И самая любимая.

Андриа застонала, словно ее потревожил очередной кошмар. Раф не колеблясь разделся и медленно пролез под одеяло, стараясь ее не разбудить. Она подвинулась к нему, и он заботливо пристроил ее голову к себе на плечо.

— У тебя самые красивые волосы и самые нежные бедра, — продолжал нашептывать Раф, обводя кончиком пальца изящный овал ее лица. — И еще я хочу сказать тебе, что я люблю тебя. Люблю. Люблю.

Счастливый от сознания, что держит Андрию в своих объятиях, он закрыл глаза. Сегодня он наверняка уснет.

Андриа проснулась в незнакомой комнате. Сквозь крошечное окно пробивались косые лучи солнца. Прошло некоторое время, прежде чем она вспомнила, что находится в гостинице, и тут вдруг ощутила чье-то присутствие. Быстро повернув голову, она увидела Рафа.

Первым ее порывом было выпихнуть его из своей постели, но она сдержалась, сжалившись над ним. Ему надо отдохнуть.

На подбородке у него темнела щетина. Между бровями пролегла глубокая складка. Тревожные морщинки возле глаз не разгладились за ночь. Уголки губ были опущены. На лице застыло горестное выражение. Его настроение передалось ей. Хорошо бы, сегодняшний день внес определенность, чтобы появились силы жить дальше, подумала она.

Раф во сне почувствовал, что его изучают. Он открыл глаза и внимательно посмотрел ей в лицо — как в душу заглянул. Она проглотила комок и открыла рот, собираясь что-то сказать, но Раф мягко приложил ей к губам палец. Бесконечно долгое мгновение они лишь молча смотрели друг на друга. Андриа почувствовала, как у нее начинают гореть щеки.

От его руки почему-то пахло копотью. Можно подумать, что этой ночью он растапливал камин. Раф притянул ее к себе, и Андриа его не оттолкнула. Она подумала, что он попытается ее соблазнить прямо сейчас, при ярком утреннем свете. Но Раф только нежно прикасался к ее лицу, выводя какие-то узоры кончиком пальца, и гладил по голове.

— Андриа, тебе снились кошмары? — спросил он наконец, откидывая у нее со лба спутанные волосы. — Когда я лег рядом, ты успокоилась. Ты чувствовала себя так уютно у меня на плече, будто спала так всегда.

Она отвела взгляд.

— Мое тело все помнит. Я тебе уже говорила. Но я не твоя, Раф. Не обсуждать же это бесконечно.

Раф напрягся, хотя внешне это было почти незаметно.

— Ты напоминаешь мне об этом при каждом удобном случае. Я не каменный, чтобы без конца это выслушивать. — Он откинул одеяло и встал. В утренних лучах солнца его мускулистое тело предстало во всей своей ослепительной красоте.

Чувствуя, как ее заполняет сладостное желание, Андриа поймала себя на том, что хочет, чтобы он вернулся в постель. Но Раф не вернулся. Попросить, чтобы он не уходил? Нужные слова не приходили в голову, удерживаемые болью прошлого, а от нее было так непросто избавиться! Андриа не позволит, чтобы все повторилось сначала.

Раф, повернувшись спиной, торопливо натягивал одежду.

— Я скажу, чтобы сюда прислали кого-нибудь растопить камин, — проговорил он, открывая дверь. — Оденься и спускайся в гостиную. Нам незачем задерживаться в Пембертоне.

— Я бы хотела съездить в Стоухерст. Мне надо переодеться и подумать, как действовать дальше. Мы должны выяснить, что произошло с Салли Вейн.

Раф молча кивнул, избегая встречаться с ней взглядом.

Он безумно хотел ее поцеловать, подхватить на руки, но сейчас ему предстояло сосредоточиться на очень важных делах.

Ник оставил ему внизу записку, в которой сообщал, что приступает к выполнению своей части плана. Послание заканчивалось словами: «Жди меня с Эмерсоном. Вернусь до конца недели». «Через четыре дня, может, пять, — подумал Раф. — А я к этому времени постараюсь хоть что-нибудь узнать».

В баре он встретил Дерека, сидевшего у камина. В помещении пахло свежим кофе и свежеиспеченным хлебом. Дерек уже позавтракал, о чем свидетельствовала его пустая тарелка.

Он выглядел осунувшимся и бледным, будто страдал от какого-то недуга. Сейчас Раф не испытывал к нему враждебности.

— Вы плохо спали ночью? — участливо спросил он. Дерек кивнул:

— Да… сплошные кошмары. Но ничего, скоро это закончится… Скоро я оклемаюсь.

Раф посмотрел на его искалеченную руку.

— Должно быть, временами она доставляет вам массу неудобств, — посочувствовал он, кивнув на багровые опухшие пальцы. — Почему вы не хотите ее ампутировать?

— Это напоминание… — Дерек осекся, словно спохватился, что едва не сказал лишнее. — Возможно, в конце концов я ее и ампутирую, но все хирургические вмешательства — это та же игра. Тут как повезет.

— Это верно.

Раф заказал себе на завтрак яичницу с беконом и кружку эля. Пока хозяин ходил на кухню, он смотрел, как язычки огня облизывают головешки в камине.

— Вы предпочитаете одиночество? — осторожно спросил он Дерека. — Мне показалось, вы не общаетесь с местными джентльменами. Разве никто из них не предлагал вам своей дружбы?

Дерек равнодушно пожал плечами:

— У нас разные интересы.

— Гм… — улыбнулся Раф. — И среди них нет ни одного художника?

Дерек покачал головой.

— Они любят развлечения. У меня есть друзья, но не в Роуэн-Гейте.

— Порой бывает проще найти общий язык с женщинами, — задумчиво произнес Раф. — С Андрией, например. Она легко сходится с людьми.

— Да, она очень общительная и дружелюбная дама, — спокойно подтвердил Дерек.

— Саксон, похоже, тоже так думает, — продолжал Раф, направляя разговор на интересующую его тему.

— Бо всегда восхищался Андрией, — сказал Дерек. — Но я думаю, Лохлейдом он восхищался больше.

Тогда Раф отважился на рискованный шаг.

— Что вы знаете о его прошлом, кроме того, что вы мне уже рассказали? — спросил он.

Дерек бросил на него проницательный взгляд и строго поджал губы.

— Не в моих привычках обсуждать людей за их спиной.

В этот момент в дверях показались двое джентльменов.

Раф тотчас узнал в них Криспа и Малколма, лордов Дьюранда и Уиткома. Оба были в кричаще ярких парчовых сюртуках и пышных жабо из брабантских кружев и выглядели ожившей иллюстрацией из модного журнала. Их напомаженные волосы были схвачены сзади лентой, на лицах сияли отрепетированные улыбки.

— Посмотри, Малколм, здесь уже полно гостей, — капризно протянул Крисп, увидев Рафа с Дереком. — Каким ветром вас занесло в эту глушь?

— Я мог бы задать вам тот же вопрос, — холодно парировал Раф, убежденный, что они шпионят за ним. Он попытался представить их в той компании, которую они с Ником видели, в черных плащах и масках, но это было трудно вообразить, глядя на их яркие наряды. «Видимо, не все в этом мире сплошь черное, есть еще в нем светлые стороны», — подумал он.

— Дерек, я не понимаю, как ты можешь водить дружбу с изгоями, — скривился Крисп, доставая табакерку. Ухватив щепотку табака, он вложил ее в обе ноздри, после чего тщательно смахнул крупинки с кружевных манжет.

— Что ты знаешь о моих друзьях и почему я должен поверять тебе свои секреты? — процедил Дерек. — Ты мне не наперсник и вообще никто, даже если мы оба выросли в Йоркшире и учились в одной школе. Я свой выбор сделал и не нуждаюсь в твоих советах.

Крисп передернул плечами, глаза его недобро блеснули.

— Как знаешь. Изгой и убогий. Прекрасная компания. Но я предпочитаю держаться подальше от таких, как вы.

— Тогда зачем было приставать к нам? — Дерек так резко поднялся из-за стола, что кресло отлетело в сторону. — Не мы завели этот разговор.

Раф заметил грозное выражение на его лице и пальцы, сжатые в кулак.

— Не знаю, с чего бы это, но мне вдруг захотелось размяться, — хмыкнул Крисп и переглянулся с Малколмом. — Возможно, все дело в скуке. В самом деле, я не прочь продолжить. — Крисп медленно стянул с рук расшитые лайковые перчатки. — Дерек, ты мерзейший из всех уродов в районе реки Финн!

У Рафа в голове помутилось от ярости, он едва себя сдерживал. Когда Дерек ринулся на обидчика, он поймал его руку и сжал так сильно, что Дерек поморщился.

— Не надо! — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Не поддавайтесь на провокацию. Он хочет вывести вас из себя.

— Я проткну негодяю его подлое сердце! — злобно вскричал Дерек.

— Давай, Дерек, — вкрадчиво произнес Крисп. — Пойдем во двор.

— Не вздумайте, — приказал Раф.

Но Дерек уже ничего не слышал. Раф с трудом удержал его на месте. Приказав ему не вмешиваться, он вышел вперед, чтобы принять вызов Криспа.

— И ты смеешь нападать на того, кто может действовать лишь одной рукой? А ты попробуй со мной сразиться, трусливый подонок! — Раф ткнул себя в грудь. — Я знаю, как обращаться со шпагой, этого я не забыл. Доставь мне удовольствие, и я проткну тебя вместе с твоим напарником, вот увидишь!

Крисп побледнел от бешенства. Малколм положил руку ему на плечо:

— Будет тебе, Крисп. Не стоит напрашиваться на дуэль. Я уверен, мы можем найти более подходящее развлечение.

Крисп размышлял, надо ли ему принять вызов, и искоса поглядывал на Рафа, держащего руку на эфесе шпаги.

— Твой буйный темперамент всем известен. Смотри, как бы тебе головы не лишиться.

Раф ничего не помнил о своем характере, так же как и обо всем остальном из прошлой жизни. Но в крови его кипел гнев, готовый выплеснуться наружу.

— Крисп, я повторяю, что готов проверить на тебе свои навыки. В любое время.

Атмосфера накалялась. Казалось, воздух вот-вот воспламенится. «Почему они так враждебно к нам настроены?» — недоумевал Раф.

Малколм потянул приятеля в противоположный конец комнаты.

— Охота тебе связываться с ними, Крисп. Пойдем съедим что-нибудь, а то в желудке совсем пусто.

Раф сжал челюсти, с трудом удерживаясь, чтобы не нанести Криспу хороший удар в челюсть. А так чесались руки!

Когда Крисп с Малколмом уселись в дальнем углу, он повернулся к Дереку. Тот выглядел бледным и подавленным.

— Мне кажется, вам незачем было принимать его вызов, — тихо проговорил Раф, заметив испуг и растерянность в его взгляде.

— Я понимаю… но в тот момент я потерял рассудок. У меня в голове была лишь одна мысль — расквитаться. Но результат мог оказаться плачевным — для меня. — Дерек протянул Рафу здоровую руку. — Спасибо вам.

Раф посмотрел на сидящего перед ним Дерека и вдруг подумал, что зря ревновал его к своей жене. Дерек исключительно честный и порядочный человек, и нет ничего удивительного в том, что он нравится Андрии.

— Не стоит беспокоиться, — улыбнулся Раф, пожимая Дереку руку. — Я не выношу, когда кто-то задирается. Но чего я не понимаю, так это почему Крисп вас ненавидит?

На лестнице послышались чьи-то шаги. Дверь открылась, и в бар вошла Андриа, очень бледная и неприступная. Но Раф заметил смятение в ее глазах.

Крисп и Малколм отвесили ей элегантные поклоны.

— А вот и Андриа, — пропел Крисп. — Ты прекрасно выглядишь, вот только почему-то грустная. Мы никак не ожидали встретить тебя здесь. — В темных глазах Криспа вспыхнуло любопытство. — Если тебе нужно кому-то поведать свои печали, я всегда к твоим услугам, ты знаешь. Эти двое, — он указал на Рафа и Дерека, — не располагают к откровениям. Ты понимаешь, что я имею в виду?

Раф, скрестив на груди руки, наблюдал за этой сценой.

— Я уверен, моя жена предпочла бы иметь в поверенных близкого человека, а не малознакомых людей, — произнес он ледяным тоном, сделав ударение на словах «моя жена».

— Малознакомых? — Крисп поднял брови. — Я не сомневаюсь, что Андриа считает меня своим другом. Мы знаем друг друга чуть ли не с пеленок.

— Я не вижу необходимости говорить обо мне так, будто меня здесь нет, — сердито заявила Андриа. — Если мне потребуется доверенное лицо, я всегда его найду.

— Подколола, — засмеялся Малколм. — Молодец, Андриа.

Андриа прошла мимо присутствующих и даже не взглянула на Рафа.

Его опять захлестнула обида, но он решил не поддаваться эмоциям. Сейчас неподходящее время для переживаний.

Андриа не выспалась, глаза ее слипались, ночью ее мучили кошмары, и был только один приятный сон, когда кто-то любящий ее говорил ей нежные и ласковые слова. Теперь она цеплялась за это воспоминание, несмотря на предчувствие надвигающейся беды. С хмурым видом она села за свободный стол и позвала хозяина. Тот выбежал из кухни и, подобострастно склонившись, слушал, как она делала заказ.

— Принесите мне, пожалуйста, кофе и хлеб с маслом, — попросила она.

Она покосилась на Рафа, ожидая увидеть на его лице мрачное предзнаменование. Но он сосредоточился на Криспе, и лицо его было суровым и сердитым. Она вспомнила, как ее голова покоилась у Рафа на плече, когда они спали в одной постели этой ночью. Рядом с ним она чувствовала себя в безопасности. После того как он ушел утром, в душе ее поселилось какое-то необъяснимое беспокойство.

Крисп и Малколм вполголоса говорили о поездке в какое-то отдаленное поместье. Андриа слушала краем уха, как они обсуждают предстоящий визит, и думала о своем. Ее угнетала мысль, что о Бриджит до сих пор ничего не известно. Как люди могут уделять столько внимания таким пустякам, как праздничное застолье? Для таких, как Крисп, похищение ребенка мало что значит, этих типов гораздо больше волнует, как на них смотрится новый галстук.

Андрией овладело отчаяние, но ей некому было его излить. Она намазала маслом кусок ароматного хрустящего хлеба и стала жадно есть.

Раф подошел к ней и встал рядом.

— Я молился, чтобы Бог послал тебе спокойный сон этой ночью. Как ты спала, Андриа?

— У меня не было никакого желания просыпаться, — нехотя произнесла она. — Но я как никогда полна решимости докопаться до истины. Я не успокоюсь, пока не выясню, что произошло с моей дочерью.

— Я с тобой согласен. — Раф помолчал и, вздохнув, продолжил: — Ты ничего не говоришь о том, что я спал в твоей постели этой ночью. Ты собираешься и впредь обходить вопрос… о нас с тобой?

— Я вообще с трудом осмысливаю все, что сейчас происходит, — уклончиво ответила Андриа. — Но я должна признать, мне с тобой хорошо. Твоя поддержка для меня очень много значит, хоть ты пока и не нашел Бриджит.

— Обещаю тебе, Андриа, я буду с тобой до конца, до последнего вздоха. И пока я жив, сделаю все, чтобы вновь тебя завоевать.

Она опустила глаза, чувствуя, как дрожь пробежала вдоль позвоночника. «До последнего вздоха… Пока я жив…» Эти слова вызвали в ней всплеск тревоги.

Вдруг тревога заполнила все ее существо. Поразительно, страх вновь потерять Рафа опять разбередил старые раны. Как это все понимать?

«Если ты собираешься двигаться вперед, нужно решить проблемы прошлого». Сейчас Андриа осознала, насколько это важно.

— У меня странное предчувствие беды, — проговорила она. Раф посмотрел на нее усталым хмурым взглядом:

— Здесь неподходящее место для тебя. Я отвезу тебя в Стоухерст. Примешь ванну, поговоришь с Ребеккой и расслабишься. В Пембертоне нам больше нечего делать.

— Я понимаю. Но ведь надо найти Салли Вейн.

— Ник уехал в Лондон, чтобы поговорить с тамошней полицией, — произнес Раф. — Раз Салли не объявилась в этих местах, по-видимому, она все еще в Лондоне. — Он отвел взгляд. Андриа заметила глубокую складку, появившуюся у него над переносицей, и задумалась. Все ли он ей рассказывает?

— Раф, я должна знать правду, — сердито заявила она. — Если ты будешь что-то утаивать, я никогда не смогу тебе снова доверять. — Андриа посмотрела ему в глаза. Как ей хотелось утонуть в них, чтобы вновь почувствовать его любовь. Но, собрав в кулак свою волю, она пересилила себя. Боль, которую причинил ей Раф, до сих пор разъедает ее душу.

Глава 18

Раф доставил Андрию в Стоухерст, где его и на этот раз встретили весьма неприветливо. Затем он нанес визит в Роуэн-Холл. Маркизу стало гораздо лучше. Он заметно взбодрился и с помощью Морли даже начал, хоть и неуверенно, передвигаться по комнате.

Раф повеселел, чему во многом способствовали теплый прием в Роуэн-Холле и поддержка отца. Нужно было что-то решать с долгом Лохлейду, чтобы его бремя перестало давить на старого маркиза. Но ничего дельного пока не приходило ему в голову, кроме самого факта, то есть что долг нужно выплатить.

Треверс заверил Рафа, что тело Салли Вейн остается в склепе и никто из домашних об этом не знает.

— Нужно быстрей ее похоронить, — понуро сказал дворецкий, когда они остановились в вестибюле. — Или ее дух обратится против нас.

— Не беспокойся, Треверс. Скоро ее тело упокоится в священной земле, а убийцы понесут наказание.

— Что может быть несчастнее такой участи, как умереть совсем молодой.

Раф догадывался, что слуга пытается таким образом получить объяснение, но посчитал, что будет разумнее умолчать о тайне.

— Треверс, я совершенно не помню, как умер лорд Лохлейд, — сказал он, надевая плащ и шляпу. — Ты не мог бы мне рассказать?

— Конечно, милорд, — нараспев протянул дворецкий. — На него учинили нападение. Говорили, что грабители его полностью обобрали, потом закололи ножом и бросили в реку.

— Грабители? Но это такая редкость в наших краях, не правда ли?

— Да, но все-таки бывает. Во всяком случае, он не первый, кто пострадал.

— Спасибо, Треверс. — Раф похлопал старого слугу по сухонькому плечу. — И еще спасибо тебе за твою преданность.

— Я сохранил много секретов, милорд, — улыбнулся дворецкий. — Начиная с вашего детства.

— Как-нибудь мы с тобой выберем время, сядем вдвоем, и ты мне обо всем расскажешь.

— С удовольствием, милорд.

Раф ехал по деревне, обдумывая, как лучше поступить с Бо. Нагрянуть в его берлогу сейчас или подождать возвращения Ника? В сгущающихся сумерках от домов на землю падали длинные синие тени. За размышлениями Раф не сразу заметил, что его нагоняет Дерек, чья лошадь резво бежала по дорожке со стороны Роуэн-Гейта.

— Раф, я не уверен, поблагодарил ли я вас должным образом, — сказал он, когда их лошади поравнялись. Дерек намотал поводья на здоровую руку. Чувствовалось, что он нервничает. В меркнущем свете уходящего дня его лицо выглядело бледным.

— Я не мог поступить иначе, — сказал Раф. — Они не стоят того, чтобы из-за них вы пролили даже каплю крови.

— Раф, я хотел сказать… на будущее, что на вашем месте я бы держался от них подальше. Крисп и Малколм просто исходят злобой. Я также не советую вам ездить одному по ночам. Некоторым не по нутру ваше пребывание в Роуэн-Гейте.

— Мне это известно. Но спасибо за предупреждение. Сегодня я наконец узнал, что у меня врагов больше, чем я думал.

— Чтобы достичь своей цели, они ни перед чем не остановятся, — предупредил Дерек.

Раф внимательно посмотрел на него, словно только что прозрел. Сейчас он видел в Дереке не соперника, а просто хорошего человека.

— А вы, похоже, кое-что знаете? — с любопытством спросил он.

Дерек равнодушно пожал плечами:

— Я знаю их чуть ли не со дня своего рождения. Одно могу сказать: беда в том, что у них слишком много свободного времени.

— Гм. И отсюда желание острых ощущений?

Дерек кивнул:

— Скука порой толкает людей на безумства.

— Да, мне это знакомо по Лондону, — задумчиво протянул Раф. — Здешние джентльмены ничем не отличаются от столичных… Впрочем, к вам это не относится.

— Я вижу смысл жизни в другом и добиваюсь своего, даже если подчас это приводит к стычкам.

Раф посмотрел на покалеченную руку Дерека.

— Да, я понимаю.

— В свое время мне тоже были не чужды и карты, и распутные девки, — продолжал Дерек. — Но в конце концов все это мне до смерти надоело, и я от этого отказался.

Лошади начали нетерпеливо фыркать и бить землю копытами.

— Дерек, если уж мы так откровенны друг с другом, скажите, что вы думаете обо мне? Я действительно был таким несносным, каким меня представляет Андриа? Я имею в виду до того несчастного случая.

Губы Дерека растянулись в улыбке.

— Возможно.

— С тех пор я изменился? — взволнованно спросил Раф.

— Для меня — нет, во всяком случае, не в том, что касается Андрии. Ведь мы с ней друзья, и я оберегаю наши отношения. Правда, было время, когда я был готов сделать все, чтобы завоевать ее любовь. В конце концов мне пришлось сдаться. Мне даже в мечтах не пришло бы в голову соперничать с вами. Это было бы напрасной тратой нервов.

— Если вы знаете что-то такое, что позволит мне лучше понять мое прошлое, я бы хотел это услышать. Правда, даже если она жестокая, намного лучше незнания.

— Ну, о плохом вы уже знаете, но у вас есть и положительные качества. Вы всегда были порядочным и честным человеком. И очевидно, таким и остались. — Дерек помолчал, подбирая слова. — Вы были неподкупны, и за это кое-кто вас не любил. Мы с вами выяснили, что здесь в чести пороки.

У Рафа немного отлегло от сердца.

— Спасибо. Ваши слова очень много для меня значат. — После этого признания Дерека Раф решил задать вопрос, который не давал ему покоя: — Дерек, я до сих пор никого не спрашивал об этом. Кое-кто считает, что я причастен к исчезновению Бриджит. Как вы полагаете, я мог что-то сделать такое, что привело к ее похищению?

— Нет, никоим образом! В то время вы были очень далеко и никто вас здесь не видел. Я знаю, что вы любили девочку. Вы никогда не стали бы отрывать ее от матери. — Дерек сделал глубокий вдох, как будто собирался что-то добавить, но в последний момент передумал.

Раф почувствовал щемящую боль в груди, будто ему зажали сердце клещами. Дерек явно не хотел углубляться в эту болезненную тему.

— Дерек, вы ведь знаете что-то… важное?

Дерек покачал головой.

— Нет, — неохотно промолвил он. — Если бы я что-то знал, как вы думаете, стал бы я скрывать от Андрии?

Раф уловил в его голосе чуть заметную неуверенность. Подумав, он пришел к выводу, что давить на него бесполезно. Дерек скажет только то, что сам захочет.

— Смею надеяться, вы не стали бы утаивать от Андрии что-то важное.

— Однако я должен сказать… — Дерек беспокойно заерзал в седле. — Я полагаю, здесь существуют… злые силы, которые намеренно мутят воду. Они заинтересованы в разорении состоятельных собственников.

— Вы говорите о тех, кто уже лишился своих владений?

— Да, — кивнул Дерек и снова умолк.

Раф понял, что больше он ничего не скажет. По-видимому, Дерек намекал на те самые дьявольские ритуалы, но по каким-то причинам не хотел углубляться в эту тему. Возможно, боялся, что это небезопасно в первую очередь для него.

Дерек огляделся по сторонам.

— Куда вы собрались, Раф?

— Да вот подумываю, не бросить ли вызов Саксону. Хочу предложить ему партию в карты или что-нибудь подобное. Мой отец порядочно ему задолжал. Нужно вытащить близкого мне человека из долговой ямы.

— Я ничего не знаю о долге, зато точно знаю, что Бо — шулер. Вы никогда не выиграете у него, только глубже увязнете.

— Вы так уверенно говорите, будто убедились на личном опыте.

Дерек устремил взгляд на пустынную аллею с шуршащими на ветру сухими листьями.

— Да, я потерял многое…

Раф понял: за этим признанием едва ли последуют другие откровения. Но он не мог отступить.

— Похоже, у вас с Бо давние трения. И с другими джентльменами, которые крутятся вокруг него. Но мне трудно представить, что вы каким-либо образом причастны к свершающемуся злу. Ведь они убивают людей. Молодых женщин в частности. — Раф заколебался. Сказать Дереку о Салли Вейн или нет? Он решил, что пока не стоит. — Одна из них — Дейзи Суон. Если бы вы поделились тем, что вам известно, можно было бы предотвратить другие преступления. Вы должны нам помочь.

Дерек издал сдавленный звук, точно ему не хватало воздуха, и уставился на свою руку. Раф подумал, что их отношения с Дереком изменились, следовательно, есть надежда узнать от него побольше о творящихся здесь делах.

— Очень прискорбно, что девушка утонула, — проговорил он наконец и, глубоко вздохнув, открыто посмотрел Рафу в глаза. — Я должен вас предостеречь. Эта стычка с Криспом и Малколмом может иметь для нас роковые последствия. Им не понравилось, что вы за меня заступились. Как же! Вдруг мы с вами подружимся, а это для них опасно.

— Для Бо? — спросил Раф, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

— И для других тоже, — процедил Дерек сквозь зубы.

— Мы знаем, что они убийцы. Вы их боитесь?

— Нет, — качнул головой Дерек.

— Нет? — удивился Раф, восхищаясь его отвагой.