На дне одного из бассейнов Орам углядел даже поблескивание золотой мозаики, а второй был отделан редкими морскими раковинами, которые водятся только на большой глубине и добываются с риском для жизни. Кроме того, Бирди максимально украсила и без того богатый интерьер.
      Она наполнила оба купальных бассейна голубой горной водой, причем тот, что с раковинами, был отдан прохладной во-де, а над мозаичным поднимался пар. Между бассейнами был расстелен толстый ковер с сервированным прямо на полу роскошным ужином. Все блюда были громоздкими и из драгоценных металлов. Такое зрелище снова нехорошо напомнило Ораму оргию с Ратионом. Он нервно сглотнул.
      Его не успокоили ни ароматические свечи, зажженные по периметру бассейнов, ни гирлянды свежих цветов, украшавшие стены. В воду Бирди щедро набросала розовых лепестков. Да, в Арнисе умели принимать гостей, если только там действительно существовала такая традиция.
      Бирди усадила Орама на ковер рядом с собой и начала усердно потчевать такими вкусными и необычными блюдами, что он слегка оттаял. В прошлый свой визит он не запомнил, что ел. Но когда хозяйка поднесла ему кубок, Орам резко замотал головой, напоминая о запрете, наложенном его личным целителем. Бирди только отмахнулась от этого и сама чуть не силой заставила его сделать несколько глотков. Единственное, что Ораму удалось сделать, - это, сославшись на какую-то несуществующую традицию родного города его двоюродной прабабушки, отобрать кубок у хозяйки и напоить ее саму.
      Для этого ему пришлось полуобнять ее за плечи, против чего Бирди совсем не возражала. Вино оказалось тем же самым. И хозяйка отлично знала его действие, потому что точно рассчитала дозу, предназначенную для того, чтобы вызвать беззаботное состояние души, а не свалить с ног. После первых же глотков Орам совершенно отбросил нехорошие мысли, с большей благосклонностью стал поглядывать на сразу ставшую красивее Бирди, а когда она, прошептав что-то о том, как в Арнисе принимают самых дорогих гостей, вдруг оказалась совсем без платья, он, уже не сопротивляясь, скользнул вместе с нею в теплую воду мозаичного бассейна.
      Справедливости ради стоит отметить, что Орам, излагая эту сцену, был предельно корректен, краток и обошелся без подробностей. Но Алит почему-то решил, что когда он будет пересказывать все Лити, он постарается вообще обойти этот эпизод молчанием.
      ГЛАВА 15
      В повествовании Орама следующий день его пребывания у гостеприимной хозяйки был практически опущен, и его содержание можно было восстановить только по тому, насколько похудел сам рассказчик и насколько затравленным стал его взгляд. Госпожа Бирди цепко держала свою жертву.
      Как ни тяжелы оказались для него эти два дня, бесполезными их назвать было все же нельзя. Госпожа Бирди, рисуя радужные планы их совместной жизни, в порыве откровенности обмолвилась о том блестящем будущем, о котором ее милый даже не подозревает. О, о них еще услышат! Они будут самой могущественной, самой блестящей супружеской парой на свете! И конечно, самой счастливой. Они с блеском возродят несколько потускневшую славу ее рода! На осторожный вопрос Орама, откуда у нее такие мысли, Бирди только рассмеялась и ответила, что скоро дорогой Шаби все узнает, а пока не стоит отвлекаться от более важного дела. Под более важным делом она подразумевала то, чему в данный момент посвятила все свое внимание и от чего Ораму не удалось отвертеться ни под каким предлогом.
      Кроме того, Ораму удалось заметить, что как бы ни была Бирди занята его персоной, она все же дважды покидала его на некоторое время без объяснения причин. В первый раз он не придал этому особого значения, но во второй раз ему удалось даже незаметно проследить за ней. Госпожа Бирди спускалась в самый нижний ярус дома, куда вела небольшая лестница из зала с бассейнами. В первый раз Орам не заметил ее потому, что вход был искусно замаскирован цветочными гирляндами. Бирди отсутствовала несколько минут, а когда вернулась, с ее лица не сразу сошла озабоченная гримаска. Ораму с трудом удалось проскользнуть в спальню, где теперь располагалось их гнездышко, раньше нее и принять недовольный вид покинутого возлюбленного.
      Ему очень захотелось самому взглянуть на то, что так занимало милую Би, но она не оставляла его одного ни на минуту, и такой возможности ему не представилось. Таким образом, загадка нижнего яруса стала интересовать не только Лити, которой давно хотелось туда заглянуть.
      Позже на малом совете они с Ормой решили, что необходимо дождаться, пока Бирди покинет дом, и любыми путями проникнуть в ее секрет. Потому что Бирди из подозреваемой номер один превратилась в подозреваемую номер один с восклицательным знаком. Тогда же, когда было принято это решение, Орма рассказала Ораму о том, что все ее попытки разыскать какие-нибудь следы Нелла не дали результатов, а кроме того, ни Лити, ни Алит тоже не подают о себе вестей. А также пропал единственный экземпляр Собаки, в который они вложили столько труда и надежд.
      Орам предложил связаться с Лити по Шару, но по личному она не отвечала, а ее городского кода, как это ни смешно, они не знали. Орма уже начала впадать в панику, когда рациональный Орам предложил выяснить ее общедоступный код, воспользовавшись услугами департамента Справок и Полезных Советов. Они потратили почти час, пока вместо частого мигания, обозначавшего, что Шар занят, не увидели синюшное свечение, превращающее лицо сотрудницы департамента в жутковатую маску. После продолжительного молчания барышня недовольным тоном выдала им домашний код Лити и потухла, не дождавшись слов благодарности, уже рвущихся с уст Ормы. Беседа могла бы пройти совсем в другом тоне, но в суматохе Орма даже не предложила провести переговоры Ораму, а сам он был так пресыщен дамским обществом, что не проявил инициативы.
      А когда вместо Лити в Шаре появилась изможденная физиономия Алита, маги узнали о том, что случилось с самой Лити, и о том, куда подевалась пропавшая Собака. Орма было нахмурилась, в душе не одобряя столь предосудительного поведения, но, вглядевшись в запавшие глаза Алита, сама обеспокоилась состоянием Лити и пообещала немедленно навестить ее. Орам тоже присоединился к ее обещанию, так как чувствовал смутные угрызения совести. Дело в том, что только взглянув на Алита, он приписал его измученный вид тем же причинам, что повергли его самого в аналогичное состояние. А то, что коллеги вместо дел предаются, так сказать, активному отдыху в то время, как он сам занят напряженной работой, показалось ему возмутительным. Кроме того, хотя Лити и была для него всего лишь одной из очень многих обожательниц, он был оскорблен тем, что она так быстро утешилась. Вот почему, узнав правду, он со смешанным чувством облегчения и раскаяния поспешил присоединиться к своей сестре.
      После посещения больной маги вернулись в старый домик, первый этаж которого они превратили в свое не слишком процветающее Бюро, а второй оставили в личном распоряжении. Орам здраво рассудил, что надо же наконец выспаться, и отложил очередной визит к подозреваемой на завтра.
      Так что когда Орам окончил отчет о результатах своей работы, ему уже опять пора было возвращаться на боевой пост. Бедняга заметно нервничал, но это было простительно, так как очень может быть уже сегодня ему предстояла нелегкая задача - штурм нижнего яруса.
      Итак, Орам с трепетом отправился в Мертвую зону.
      Алит, которому в БМП опять не нашлось работы, вернулся к своим обязанностям сиделки. А Орма, поскольку ее брату помощь не требовалась, решила как можно больше разузнать о неизвестном монстре, напавшем на Лити.
      Орма давно научилась пользоваться библиотекой Академии так, что Хранители даже не подозревали, кто и какие книги берет почитать. В ее распоряжении также были довольно значительные полулегальные библиотеки и устные сведения ее многочисленных знакомых, среди которых было немало таких, которые одним своим существованием сильно смутили бы наивную Лити. Орма же, несмотря на свою благовоспитанность, находила возможным общаться с самыми разными людьми, если это было необходимо для ее профессиональной деятельности. Она умела так обойтись с ними, что у самих отъявленных и закоренелых нарушителей закона никогда не возникало мысли оскорбить ее фамильярностью или предположением, что она может быть им ровней. И между тем они охотно оказывали ей разнообразные услуги - от сбора информации и слежки до мелких краж, конечно, только когда самой Орме необходимо было вернуть похищенную у клиента вещь, а законных способов к этому не было. Разумеется, эти услуги оплачивались. Иногда самым примитивным способом - деньгами, иногда Орме приходилось применять свои магические таланты, а пару раз ей удалось вовремя шепнуть кому следует, что Инспекция заинтересовалась кое-кем из общих знакомых и тому стоит на некоторое время покинуть Столицу.
      Однако обращаться за подобной помощью Орма не очень любила и делала это только тогда, когда не видела других возможностей. И теперь она решила предпринять поход к дядюшке Гозо лишь после того, как убедилась в полной невозможности найти интересующие ее сведения в более или менее легальных источниках.
      Дядюшка Гозо был весьма любопытной личностью.
      Чей он на самом деле дядюшка, Орма не знала, да и не хотела знать, просто так его звали все, кто имел счастье или несчастье - тут уж кому как повезет, - быть с ним лично знакомым. Правды о нем не знал, наверное, даже он сам. К такому выводу Орма пришла потому, что за то время, когда ей пришлось иметь с ним дело, Гозо проникся к ней симпатией и трижды знакомил ее со своей матерью, и каждый раз это были разные женщины. Но Орма не стремилась проникнуть в его секреты, тем более что, по слухам, это было крайне вредно для здоровья.
      Дядюшка Гозо был поистине бесценным кладезем информации. Если Орме действительно необходимо было чтото узнать, она была уверена, что почти наверняка сможет это сделать, если обратится к нему. При этом он питал к красавице непонятную слабость. Он никогда не брал с нее платы, объясняя это тем, что однажды ему может понадобиться ее помощь в каком-нибудь очень важном деле, но никогда не говорил в каком. Именно поэтому Орма и не любила обращаться к нему, зная, что таким образом становится все более обязанной ему, а кто знает, какова будет расплата? Только однажды он, недовольно хмурясь, запросил с нее довольно значительную сумму, потому что за добытые сведения ему, против обыкновения, пришлось заплатить.
      Основным источником его доходов были посреднические и ссудные операции, но Орма подозревала, что, хотя он и не был замечен в чем-либо противозаконном, он вовсе не был агнцем - как с точки зрения закона, так и с точки зрения морали. На это она предпочитала закрывать глаза.
      Она нанесла визит в его контору, расположенную в довольно респектабельном районе ювелиров, юристов и ростовщиков. Дядюшка Гозр, как всегда, встретил ее лично, из каких-то своих источников зная заранее, когда следует ожидать ее прихода. Наверное, у него были свои соглядатаи среди уличных мальчишек.
      - Заходите, заходите, дорогая. Давненько вас не было видно. Совсем забыли дядюшку Гозо, - в своей обычной манере почти без выражения и пауз проговорил он. - Что интересует почтенную госпожу на этот раз.
      Даже его вопрос прозвучал совсем без вопросительной интонации. Орма в очередной раз отметила, что его бесцветный голос странно гармонирует с весьма запоминающейся внешностью. Совершенно лысый череп с маленькими, прижатыми к голове ушами, глубоко посаженные маленькие глазки неопределенного цвета, очень высокий рост, почти незаметный из-за сильной сутулости, и длинные руки с несоразмерно большими кистями - все это производило сильное, хотя и не очень приятное впечатление. Но самой странной чертой внешности дядюшки Гозо была его улыбка. Редко кто мог похвастаться тем, что видел ее, но те, кто видел, начинали смотреть на него почти другими глазами.
      Когда этот непонятный человек улыбался, он вдруг преображался и становился похож на доверчивого ребенка, который только что подарил вам свой любимый полосатый камушек и ждет, что вы скажете ему спасибо. Когда-то давно, когда Орма впервые столкнулась с дядюшкой Гозо по работе, она совсем уже приняла решение больше никогда не иметь с ним дела, настолько ненадежным он ей показался, как вдруг эта улыбка изменила все. С тех пор Орма едва ли не против своей воли стала относиться к этому человеку почти тепло, хотя по-прежнему не могла побороть инстинктивного недоверия к нему.
      - У меня к вам сразу несколько просьб. Я бы хотела, чтобы вы узнали для меня кое-какие вещи. - Орма заранее решила, раз уж ей пришлось прибегнуть к этому крайнему средству, использовать его возможности по максимуму. - Я разыскиваю... троих человек. Их зовут Суле, Оско и Нелл. Но я не хочу, чтобы кто-нибудь знал о том, что я их ищу. Они исчезли примерно... - И Орма назвала даты. - Еще мне нужны все возможные сведения о Советнице Бирди. Я имею в виду не только официальную биографию и сведения из департамента Переписи и от ее знакомых. Нужно узнать о ее слабостях, каких-нибудь мелких грешках, а также, нет ли у нее подозрительных связей среди... тех, кто не совсем дружен с законом. - Не будучи до конца уверена в чистоте отношений с законом самого дядюшки Гозо, Орма выбрала наиболее мягкую формулировку. - И кроме того, я хотела бы знать, не сталкивался ли кто-нибудь из магов со странными явлениями в Тонком мире и в поведении самого поля.
      Орма сказала многое, но при этом была совершенно уверена, что он никому ее не выдаст. Да и кому? Советнице Бирди, Совету? Невозможно. Уж слишком много вопросов могло бы возникнуть у Магической инспекции к дядюшке Гозо, если бы Совет попристальнее взглянул на его деятельность. Конкурентам? Но они слишком давно друг с другом знакомы, и дядюшка Гозо чрезвычайно дорожит своей репутацией в околоделовых кругах. Врагам? Но есть ли они на самом деле? И если есть, то кто они? Совершенно неизвестно. К тому же, если попробовать через другие каналы поинтересоваться, с кем свяжется дядюшка Гозо после беседы с ней, то можно попытаться определить... Но нет, это практически нереально. Она даже не смогла до сих пор выяснить, как именно он узнает о ее приходе. Магией он пользоваться не умеет, это точно. Да и в его окружении нет ни одного мало-мальски стоящего мага. Видно, в его распоряжении есть какие-то другие профессиональные секреты.
      - Но, дорогая, как же я могу узнать что-то из магической сферы. Ведь ваши коллеги редко делятся с простыми смертными своими заботами.
      - Дядюшка Гозо, - упрекнула Орма, - не пытайтесь прибедняться. Ни за что не поверю, что вы не знаете ни одного Черного мага, который мог бы для вас поработать.
      Повисло непродолжительное молчание. Орма впервые открыто предлагала пойти на такое серьезное преступление. Черные маги были абсолютно вне закона. Они не признавали власти Совета и, как могли, подрывали его власть и авторитет. В основном это были те люди, которые из-за своего бунтарского духа не захотели пойти в Академию и тем самым открыто заявить о своих магических способностях. Они предпочитали не иметь образования, до всего доходить своим умом и действовать на свой страх и риск в обход существующих ограничений. Ходили слухи, что время от времени они пытались объединяться в более или менее постоянные союзы для координации своих усилий и обмена опытом. Но если даже такие союзы и создавались, шансов на выживание у них было немного, потому что Совет вел непрестанную и непримиримую борьбу со всеми проявлениями незаконной магии. Для этого, собственно, и была создана Магическая инспекция. Так что если Черные маги и могли избежать поимки и вслед за тем неотвратимо сурового наказания, то только поодиночке, скрывая свои магические таланты под какой-нибудь мирной профессией и все время меняя место нахождения. Потому что даже пользование услугами Черного мага сурово наказывалось.
      - Я вижу, что это действительно важно для вас, дорогая. Право, не знаю, чем смогу помочь. Вы задали мне трудные задачи. Но я попробую, попробую... Как только что-нибудь узнаю, сразу дам вам знать. Однако учтите, это может дорого вам обойтись.
      Орма не поняла, имеет ли он в виду рискованность предприятия или финансовые затраты, но заранее согласилась. В самом деле, в случае успеха Суле оплатила бы все расходы, а то, что они занялись рискованным делом, Орма поняла уже давно.
      ГЛАВА 16
      Пока Алит, Орма и Орам делились новостями в БМП, дома Лити не находила себе места. Ядовитые выпады Алита не прошли мимо цели, и она была слегка смущена его проницательностью, так как совсем не предполагала, что ее обожание Кумира превратится в объект подтрунивания. Конечно, в былые времена она сама была готова осмеять кого угодно, да и сейчас, если дело не касалось ее лично, в ее лице всегда можно было найти не только благодарного слушателя, но и активного участника любого перемывания костей. Но тут-то было совсем другое дело! Как он смеет вообще замечать чтолибо, а уж тем более намекать на это свое знание! А может, ей все только показалось?
      Как бы там ни было, Лити меньше всего хотелось сейчас валяться в постели и изображать из себя несчастную больную. Ей, наоборот, хотелось самых активных действий. Она чувствовала необыкновенный прилив сил и готовность их немедленно применить. Некоторое время девушка металась по комнате, затем, не в силах дольше оставаться в запертом помещении; вышла в сад.
      - Ну ведь ничего плохого не случится, если я немного прогуляюсь, бессовестно обманывала она сама себя, торопливо седлая Иксу. - Я ведь только туда и обратно, а на лошади получится совсем быстро.
      Видимо, Икса была того же мнения, потому что совсем не возражала против прогулки и даже позволила себя уговорить на весьма приличный аллюр. Лити явно нашла в ней понимающую душу, потому что лошадь сделала все от нее зависящее, чтобы не слишком опытная всадница чувствовала себя относительно комфортно в седле. Они покинули владения Лити, сопровождаемые укоризненными взглядами Хорта, и резво потрюхали в сторону Цветочной заставы.
      Лити чувствовала себя в силах справиться со всеми монстрами Тонкого мира сразу. Однако когда они добрались до места ее недавнего печального приключения, девушка была уже не так решительно настроена, потому что несколько порастрясла свой энтузиазм на ухабах.
      Кроме того, проветрившись, Лити осознала всю необдуманность своих героических намерений и благоразумно отказалась от их выполнения. Она уже, честно говоря, не совсем понимала, зачем же она сюда приехала, но смутное чувство надежды влекло ее вновь в те ароматные кустики, где она впервые совершила путешествие в Тонкий мир. Она помахала рукой стражнику, который ее узнал и даже крикнул что-то приветственное, и спешилась в нескольких десятках шагов от него. Сейчас ей не очень хотелось с ним говорить. Лити, стараясь не попадаться стражнику на глаза, тихонько пробралась в те самые заросли и некоторое время постояла там в задумчивости.
      Никакая гениальная идея ее не осенила. А жаль. Девушке очень хотелось, чтобы с ней произошло нечто такое, что позволило бы оправдать в собственных глазах путешествие к Цветочной заставе. Иначе получалось бы совсем глупо, да и Алит бы не одобрил. При этой мысли у нее нехорошо засосало под ложечкой. Господи, что он скажет, если придет раньше, чем она успеет вернуться! И Лити стала судорожно продираться сквозь пахучие кусты обратно к дороге. Она так спешила, что едва не врезалась в стражника, который пробирался ей навстречу.
      - Ой! - чуть не испугалась она.
      - Простите, я не хотел вас пугать, - смутился бедняга стражник. - Я увидел, что вас нет, а лошадь стоит, и подумал, не случилось ли чего... Простите, мне не следовало этого делать.
      - Ничего, - великодушно махнула рукой Лити. - Но почему вы вдруг решили, что со мной может что-нибудь случиться?
      - Ну, когда вы в прошлый раз приезжали, вам стало нехорошо именно в этом месте, да и потом... - явно замялся он.
      - Что "потом"? - заинтересовалась Лити.
      Стражник оглянулся и, наклонившись к Лити, зашептал трагическим шепотом:
      - Знаете, госпожа, в последнее время в наших местах происходит что-то странное. Моя жена стала плохо спать. Ей каждую ночь снятся страшные сны, госпожа. После них она чувствует себя почти как вы тогда, госпожа. Она у меня немножко владеет Силой. Так вот она говорит, что все это не к добру. Она как поглядела на вас, когда ваш муж к нам принес, так сразу мне сказала, что здесь не обошлось без Черного мага. Не иначе как он завелся где-то неподалеку. Здесь у нас места тихие, никогда никаких магов не было, а жена она так, только для себя, для дома что-нибудь, много-то она и не может сделать, но что касается чутья, так этого у нее не отнять. Она, как дождь или там корова заболеет, всегда заранее чувствует. Вот она и говорит, не к добру это, мол, что в наших местах такое творится.
      - Да что творится-то? - так и не поняла Лити.
      - А то, что дело явно нечисто, - снова повторил стражник, сохраняя значительное выражение лица.
      Лити поняла, что большего она от него не добьется, но его слова задели ее, и она попросила разрешения переговорить с его женой, которая, судя по всему, была практикующей знахаркой.
      Женщина оказалась именно такой, какой Лити успела запомнить ее во время недавнего краткого знакомства: суетливой, многословной и, кажется, не особо умной. Она с почтением поглядывала на Лити и обращалась к ней только "Госпожа Колдунья" с большой буквы. Лити подумала, что, не будь у нее так развито здоровое чувство юмора, она бы через пять минут прониклась сознанием собственной важности и значительности. Говорить с этой женщиной было непросто, потому что она отвлекалась по любому поводу и пускалась в пространнейшие рассуждения на самые разнообразные, близкие ее хозяйству и семье темы. Лити очень устала возвращать ее внимание к главной линии беседы, но в конце концов Эта Курица, как про себя окрестила ее Лити, сама рассказала все, что могла. Это было не так уж много, по крайней мере не многим больше, чем до этого сообщил ее муж, но зато более детально. Эта Курица сказала, что одной из особенностей ее скромного таланта является способность во сне путешествовать по иному миру (Тонкому миру, сделала мысленную поправку образованная Лити), а в последнее время бедная женщина чуть ли не боится засыпать, до того ей стало страшно и неуютно от этой ее способности. Она бы и рада этого не делать, да не может. А во сне ей все время как будто душно, как будто на нее давит что-то очень тяжелое, а то вдруг оно исчезает, но зато исчезает и все остальное, и она падает, проваливается неизвестно куда и в страхе просыпается. И всегда как проснется, так и начнет всякую чушь нести, как пьяная, что даже муж удивляется. "Да уж, - подумала Лити, - это должно быть что-то необычайное по глупости..." А Эта Курица тем временем продолжала: - И вот когда я вас в прошлый раз увидала такую, так сразу подумала, как похоже на меня после злого сна. Вы все тоже на ногах не держались и что-то такое... разное говорили, а муж ваш все хлопотал да пытался вас как-то образумить, а вы ни в какую не хотели его слушать, вырывались и все какую-то женщину поминали, Сулею, что ли, да еще Орама какого-то...
      Лити стало досадно, во-первых, от того, что она в бессознательном состоянии что-то говорила об Ораме, а во-вторых, от того, что эта парочка в очередной раз назвала Алита ее мужем.
      - ...а я и говорю мужу, что точно, это как есть завелся у нас где-то Черный маг, это только он такие вещи вытворять может.
      - Почему вы так думаете?
      - Да как же, всем известно, что Черные маги по ночам души крадут. Вот он во сне подстережет кого-нибудь, да и давай из него душу высасывать, раз, другой, а там, глядишь, и совсем... Вот я и боюсь спать-то, а как-никак без этого не обойтись, то я и делаю, что могу, заклинание там, водичку рядом ставлю, ну, вы, наверное, сами знаете.
      Лити не знала, их в Академии не учили подобным глупостям. Она вообще была поражена невежеством этой женщины. Боже мой, какая чушь - души высасывать! Надо же такое придумать! Она уже пожалела, что пришла говорить с Этой Курицей, только время зря потратила, а ведь ей надо спешить домой, там уже небось Алит на подходе.
      Лити, как могла, спешно распрощалась с семейством стражника, предварительно поблагодарив их за заботу и ценную информацию, и поскорее направилась домой.
      Пытаясь уберечь на ухабах некоторые мягкие части своего тела, она не могла все же полностью отвлечься от тех глупостей, что ей наговорила жена стражника. Ей было неприятно от того, что эта недалекая, но, в сущности, добрая женщина считала, будто какой-то сильный Черный маг пытался отнять у нее душу, и горячо советовала Лити принимать самые разнообразные методы предосторожности.
      Большинство из них выглядело невероятно глупо, а кое-что, как, например, совет непременно плюнуть пять раз к себе под кровать, прежде чем ложиться спать, откровенно рассмешило Лити. Но противный осадок все же остался.
      Несмотря на всю свою спешку, Лити едва-едва успела расседлать Иксу перед возвращением Алита. Ей с трудом удалось принять невинно-скучающий вид и относительно правдоподобно обрадоваться его приходу.
      Алит испытующе посмотрел на нее, но, кажется, ничего такого не заподозрил. Лити немедленно набросилась на него с расспросами, отчасти потому, что ей в самом деле было интересно, отчасти чтобы избежать вопросов на тему о том, как она сама провела время. Врать Лити не любила и не умела. Невзирая на ее горячность, Алит был весьма скуп в изложении событий. Он только сказал, что за прошедшие дни Орам стал вхож в дом госпожи Бирди и, кажется, она ему доверяет. Он же, напротив, полон самых серьезных подозрений в отношении ее, тем более что эта дамочка явно скрывает что-то важное. И может быть, уже сегодня ему удастся выяснить, что именно.
      Лити чувствовала себя как на сковородке, ее мучили самые черные подозрения. Она отнюдь не была абсолютно наивной дурочкой, и ее воображение рисовало ей наиболее скверные варианты взаимоотношений Орама с этой мерзавкой Бирди. И только врожденная порядочность мешала ей до конца поверить в самое худшее. К тому же в ее представлении эта Бирди была законченной уродиной, а не настолько же ее дорогой Кумир слеп, чтобы предпочесть очаровательной коллеге, то есть ей, Лити, какую-то старую и страшную тетку! Но в целом вести были малоутешительными. Тем более что Алит подтвердил дружное нежелание магов БМП подвергать их деятельность риску, каковым теперь стало общение с Лити после ее неосторожной выходки. Так что драгоценный Орам превращался в труднодостижимый, но от этого еще более желанный объект, которым отныне совершенно незаслуженно распоряжалась злокозненная госпожа Бирди. Лити почувствовала, что возненавидела ее всей душой. От обиды на весь мир ей захотелось расплакаться, и она с трудом удержалась от того, чтобы не пожаловаться, Алиту на все гадости, что ей сегодня пришлось выслушивать от жены стражника. Вместо этого она задала вопрос, не слышал ли кто в БМП об опасностях Тонкого мира. Алит ничем не смог ее порадовать. Он сам не скрывал своей крайней озабоченности этим происшествием и, будто по наитию, вдруг с пристрастием потребовал от Лити обещания больше ни за что не соваться в этот Тонкий мир. По крайней мере пока. Лити была потрясена и едва сумела скрыть это под притворным возмущением:
      - Да как ты мог так обо мне подумать!
      Алит, несколько смущенный такой бурной реакцией, отступил, оставив озадаченную Лити досадовать на то, как же хорошо он успел ее изучить за несколько десятков лет знакомства.
      День закончился вполне мирно. Алит, не чувствуя в себе силы готовить ужин, снова воспользовался услугами "Старой бочки", чей довольный хозяин поспешил внести его в список постоянных клиентов. Лити же вполне окрепла для того, чтобы уже не нуждаться в диетических блюдах, но еще не настолько, чтобы от нее можно было потребовать выполнения хозяйского долга. Сама Лити, не слишком-то любившая этот хозяйский долг, не возражала против заказа. После ужина они рано разошлись, потому что беседа как-то не клеилась. Оба были полны своих мыслей, которыми им не хотелось делиться друг с другом.
      ГЛАВА 17
      Вопреки ее дурным предчувствиям, ночью Лити отнюдь не мучили плохие сны. Она встала довольно поздно, но зато свежей и бодрой и даже полной раскаяния за свою вчерашнюю несанкционированную отлучку.
      Лити уже приготовилась во всем признаться Алиту, тем более что все это было бог знает когда - вчера, да и ничего плохого все равно не произошло. Но Алита ей обнаружить в доме не удалось. Вместо себя он оставил на стене светящуюся записку: "Не хотел тебя будить. Ухожу по важному делу. Веди себя хорошо. Алит".
      Честно говоря, отсутствие Алита расстроило ее главным образом потому, что ей была нужна не столько индульгенция за прошлые грехи, сколько благословение на будущие.
      Лити разочарованно смахнула растаявшие под рукой буквы. Ну вот, только соберешься сделать благое дело, как тебя тут же лишают этой возможности. Ее несколько утешил великодушно приготовленный добрым Алитом завтрак, но при этом Лити поймала себя на мысли, что завтракать одной скучновато.
      Она походила по дому, погуляла по саду, пообщалась с лошадьми, которые уже совершенно освоились в ее владениях, и в конце концов не выдержала. Ну в самом деле, сколько можно терпеть? Она честно ждала чуть ли не целый час, но не может же она весь день просидеть в бездействии?!
      Просто потому, что Алит исчез в неизвестном направлении и на неизвестный срок. Это было бы несправедливо. И Лити решила действовать самостоятельно.
      Орма едва расслышала из соседней комнаты приглушенное сообщение входной двери о прибывшем госте.
      Давно пора сменить этот томный шепот с придыханием на что-нибудь более громкое и менее вызывающее. Но в этом вопросе Орам стоял насмерть, и ей так и не удалось сломить его упрямство.
      Пробираясь между многочисленными предметами, оставшимися от прошлых расследований, которые они с Орамом в шутку называли реквизитом, Орма в очередной раз досадливо подумала, когда же они наконец решатся выкинуть этот хлам. Такие мысли возникали всякий раз, когда приходилось искать что-нибудь нужное среди завалов, но каждый раз сентиментальные воспоминания о прошлых подвигах не давали выполнить это намерение. Да, многое в БМП давно требовало перемен.