Глава 16

Первым, кого Кэтлин увидела в городе, оказался Джейк Янг. Стоя перед продуктовой лавкой, он грузил на повозку пухлые коричневые мешки.

— Здрасьте, миз Саммерз.

— Джейк. — Кэтлин дружески улыбнулась юноше. — Если бы я знала, что вы сегодня собираетесь в город, то поехала бы с вами. — Она остановилась рядом с ним, и он вспыхнул, вытирая пот со своего квадратного лица шейным платком.

— Я был бы очень рад, мэм. А вы что же, одна приехали, да?

— Нет. Сегодня не одна. Меня сопровождает Уэйд. — Она махнула рукой в каком-то неопределенном на — правлении, в сторону лавки кузнеца. Уэйд легко догнал ее, не успела она проехать и мили, но всю оставшуюся до города дорогу они почти не разговаривали. Он привязал их лошадей у лавки, и Кэтлин оставила его там за беседой с хозяином, а сама направилась прямиком в «Торговое заведение Хикса».

— Если вы устали и вам трудно доехать до дома верхом, можно привязать Звездочку к повозке, а вы можете сесть со мной, — пылко проговорил Джейк.

— Ах, как мило с вашей стороны! Но я совсем не устала, Джейк, я люблю ездить верхом. Но все равно, спасибо за предложение.

Она улыбнулась и отошла, но тут ее окликнул еще один мужской голос:

— Кэтлин!

Дрю Рейли только что вышел из салуна. Он был хорошо одет, его аккуратный костюм был безупречен, равно как и волосы, разделенные пробором точно посередине, и выглядел весьма элегантно. Рейли подошел к ней, и она опять остановилась, но улыбнулась ему холоднее, чем Джейку.

— Добрый день, мистер Рейли.

— Дрю, — напомнил он. На лице его появилась очаровательная улыбка, почему-то казавшаяся Кэтлин знакомой. — Я собирался побывать у вас, но, к несчастью, был очень занят своими делами.

— Вот как? Значит, вы нашли собственность, в которую можно поместить деньги?

— Еще нет, но я оптимист, Кэтлин. Думаю, что возможность обязательно появится, а я могу и подождать. Дело в том, что мне хотелось бы поговорить с вами именно об этом. Вы позволите угостить вас стаканом лимонада и вишневым пирогом?

Улыбка его стала шире, демонстрируя непоколебимую уверенность, что Кэтлин не откажется. В это мгновение смутное воспоминание промелькнуло у нее в голове. Эта уверенная улыбка — да, она определенно где-то уже видела Дрю Рейли, кажется, в фойе оперного театра…

— Ну так как же, Кэтлин?

Она, вздрогнув, поняла, что так и не ответила на его вопрос.

— К сожалению, сегодня у меня совсем нет времени. Прошу прощения. Мне нужно, видите ли, зайти к Хиксу и…

Голос Кэтлин замер, потому что краем глаза она заметила Луанн Портер, стоящую у библиотеки, прямо напротив Меблированных комнат Уолша. Луанн только что вышла оттуда, нагруженная книгами, и тут же столкнулась с Уэйдом, который нечаянно выбил все книги у нее из рук. Кэтлин видела, как он, остановившись, начал собирать их, и Луанн тоже. Они весело смеялись, пока не собрали все. Уэйд, держа в руках стопку книг, что-то говорил Луанн — очевидно, предлагал отнести их в ее коляску. Сердце Кэтлин болезненно сжалось.

— А, хорошенькая школьная учительница и суровый ковбой. Они замечательно смотрятся вместе, не так ли?

В голосе Рейли звучала плохо скрытая насмешка. Кэтлин заговорила, преодолевая тяжесть в груди:

— Да… конечно. Они, кажется… очень хорошо подходят друг другу.

— Вы же, Кэтлин, никому не подходите в этом диком городишке.

— Дрю, если вы намекаете на продажу ранчо «Синяя даль»…

— Я намекаю на вас, дорогая. Ведь вы красивы, хорошо образованны, утонченны. Это ясно каждому, даже этим деревенским болванам. Вам не место среди этих людей, и вам ни к чему выносить трудности, неизбежные для такого дикого края, и жить в такой глуши, как ранчо «Синяя даль». Вам ведь хочется вернуться на восток, не правда ли?

Кэтлин оторвала взгляд от Уэйда с Луанн и перевела его на Дрю, пытаясь не обращать внимания на гнетущую боль в сердце. Дрю Рейли, со всей его любезностью и несомненным шармом, не мог одурачить ее ни на секунду.

— Если вы думаете о том, что я могла бы продать вам свою долю ранчо и что вы потом сумеете каким-то образом уговорить Уэйда и его братьев продать вам остальное, вам лучше окончательно забыть об этом. — Голос ее звучал уверенно. — Я смогу продать свою долю не раньше, чем через год, а Уэйд свою не продаст никогда. Я уверена, что он скорее умрет, чем отдаст ранчо «Синяя даль» чужаку. А вы чужак, Дрю Рейли, и боюсь, что всегда будете таковым. — Несмотря на всю свою мягкость, Кэтлин отчетливо выговаривала слова. — Чужаком.

— Но настойчивым чужаком! — Он схватил ее за руку, потому что она собралась пойти дальше. — Я добился своего положения в жизни потому, что я нелегко уступаю, — сказал он. Голос его звучал по-прежнему любезно, но в нем слышалось нечто, заставившее ее насторожиться. — Я обладаю способностью улаживать проблемы, Кэтлин, и хочу поделиться этой способностью с вами. Из разговоров с… ну, с разными людьми в городе я узнал, что вы терпеть не можете ранчо «Синяя даль» и ничего так не желаете, как продать свою долю. Я же, со своей стороны, ничего так не хочу, как купить ее. Ранчо «Синяя даль» — это то, с чем связан мой бизнес, именно такое я искал. Так что если мы с вами подумаем вместе, то, пожалуй, найдем выход…

— Выхода нет. Вы меня извините…

— Выход всегда есть, дорогая моя Кэтлин. Озноб пробежал по ее телу.

— Я должна идти, Дрю. Мне нужно отправить письмо сестре. До свидания.

Рейли отошел, дотронувшись до полей шляпы, но Кэтлин успела заметить злобный блеск в его ореховых глазах.

Это ее не взволновало. Когда-то она ни перед чем не остановилась бы, лишь бы продать свою долю ранчо «Синяя даль», взять деньги и уехать, какое бы это ни произвело впечатление, но теперь что-то изменилось. Несмотря на то что ей было мучительно видеть, как весело болтают Уэйд с Луанн, идя рядом, она не собиралась подставлять ему подножку и уж совсем не хотела, чтобы Дрю Рейли хотя бы одной ногой ступил на прекрасную землю, что простиралась за окном ее спальни до самого горизонта.

Что же с ней происходит? Неужели она на самом деле подумывает о том, чтобы остаться здесь на год и привезти сюда Бекки?

Разве не будет хорошо, когда Уэйд с Луанн поженятся и все они станут жить под одной крышей? — грустно подумала она.

Все внутри у нее перевернулось. Нет, это будет невыносимо! Нужно уехать. Нужно вернуться к Бекки.

И она быстрыми шагами направилась на почту. Ей удалось улыбнуться и любезно поболтать с Нелл Хикс, а потом поздороваться с Уиннифред Дейл, которой страшно хотелось поговорить о приближающемся ежегодном танцевальном вечере, устраиваемом на ранчо Тайлеров в честь Майского дня.

Кэтлин положила письмо на прилавок рядом с мешком с почтой и прервала болтовню Уиннифред:

— Нет ли, случайно, письма от моей сестры? Я давно жду от нее вестей.

— Ах, Господи, ну да, есть! Хорошо, что вы мне напомнили. — Уиннифред лучезарно улыбнулась и принялась рыться на полках на задней стене. — Оно пришло со вчерашней почтой из Давенпортского пансиона для молодых леди, вот оно. — Поправив очки, немного сползшие с ее изящного носика, Уиннифред протянула Кэтлин плотный конверт кремового цвета.

— Какая прекрасная бумага! — с восхищением пробормотала она.

Сначала сердце Кэтлин радостно забилось, но тут она увидела, что аккуратные черные буквы на конверте написаны вовсе не рукой ее сестры. Охваченная дурными предчувствиями, она дрожащими пальцами разорвала конверт.

— Кэтлин! Что-то случилось? — Увидев, как изменилось лицо Кэтлин, бегло просмотревшей письмо, Уиннифред выбежала из-за прилавка.

— Нет, не может быть! — Мучительный шепот Кэтлин приковал Уиннифред к месту.

— Милочка, что случилось? Ваша сестра… она ведь не заболела, нет?

Ничего не видя перед собой, Кэтлин покачала головой. Уэйд! Нужно отыскать Уэйда. Он знает, что делать, должен знать!

— Простите меня, Уиннифред, я вам все объясню потом! — воскликнула она, бросаясь к двери.

Кэтлин стремглав неслась по улице, почти задыхаясь, пока не нашла Уэйда болтающим с Луанн рядом с ее коляской. Он погрузил на нее все книги и собирался помочь Луанн забраться на сиденье, когда увидел бегущую к нему Кэтлин, бледную и расстроенную.

Он отпустил руку Луанн и повернулся к Кэтлин и, как только она приблизилась к нему, схватил за плечи.

— Что случилось? — торопливо спросил он.

— Бекки! — выдохнула Кэтлин. — Она исчезла.

— О Господи! — воскликнула Луанн.

— Не волнуйтесь, Кэтлин. Рассказывайте по порядку. — Ровный голос Уэйда немного успокоил ее, хотя она и была охвачена тревогой и отчаянием. — Она исчезла из школы? Она убежала?

— Так они считают. Вот это письмо только что пришло от мисс Калп, начальницы пансиона. Она пишет, что Бекки там нет уже неделю. Прошла целая неделя, Уэйд, прежде чем они мне написали! Где она может быть? Ей всего одиннадцать лет! — В ее глазах мелькнуло настоящее горе. — Как она прожила неделю сама по себе, без всякого присмотра, и никто о ней не заботился? Она такая робкая, такая… — Голос ее прервался. — Мы должны найти ее!

Лицо у Уэйда было мрачное, но уверенность, прозвучавшая в его голосе, пробилась сквозь отчаяние Кэтлин.

— Мы ее найдем. Обещаю вам, Кэтлин, с Бекки все будет в порядке.

И, забыв обо всем и обо всех, он привлек ее к себе и. стал гладить по волосам, а она дрожала в его объятиях.

Он услышал, что с губ ее сорвалось рыдание. Кэтлин, которая никогда не плачет!

— Тише, милая, не нужно так убиваться. — Он обнял ее покрепче, не видя, что Луанн, побледнев, потрясенно смотрит на них, и не замечая также и Джейка, стоявшего совсем рядом и созерцавшего их объятие с явным неодобрением и неприязнью. Уэйд не видел и Дрю Рейли, с интересом наблюдавшего эту сцену. Он знал только, что Кэтлин беззвучно рыдает, прижавшись к нему, и что он никогда не видел ее в таком состоянии. Видеть и слышать это Уэйду было невыносимо.

— Чего бы это ни стоило, чего бы от меня ни потребовалось, — спокойно сказал Уэйд, запечатлев поцелуй на ее нежном виске, — обещаю вам, Кэтлин, что мы найдем вашу сестру.

Глава 17

Ночь неслышно накрыла городок Бивер-Джанкшен, штат Вайоминг. В сарае позади кузнечной лавки Кливера маленькая легкая фигурка выбралась из-под кучи сена, наваленного до самой крыши. Она проделала это бесшумно — пока не чихнула, и звук этот показался ее настороженным ушкам ужасающе громким.

Но слышать его было некому, кроме лошадей.

Бекки Тамарлейн смахнула сено со светло-каштановых волос, отряхнула слегка помятый подол синего платья и вытащила спрятанный маленький ранец с медными ручками. Потом пошла к грубо сколоченной деревянной лестнице.

Ей было жарко, она просто плавилась. Пот блестел у нее на лбу и пылающих щеках, но, несмотря на слабость, ей пришлось цепляться за перекладины лестницы, чтобы забраться на крышу. Она проспала весь день, измученная работой, которую нашла вчера, добравшись до Бивер-Джанкшена на фермерской повозке. Как ей казалось, она неплохо научилась ездить в повозках так, что ее никто не замечал. Весь долгий путь по Вайомингу она проделала именно таким манером. Конечно, это было не так комфортно, как ехать в поезде или дилижансе с семейством Келли, но тут уж ничего не поделаешь.

Она весьма гордилась собой.

Она, Бекки Тамарлейн, которая стеснялась смотреть в глаза незнакомым людям, у которой редко хватало смелости попросить за обедом еще картофельного пюре, сумела самостоятельно добраться почти до ранчо «Синяя даль». Оставалось всего пятьдесят миль.

Теперь, если только она не умрет с голоду прежде, чем попадет туда, с ней все будет хорошо. Она разыщет Кэтлин и сможет предупредить ее насчет этого ужасного человека.

В животе у Бекки заурчало. Она почувствовала слабость. Не съев ни крошки со вчерашнего вечера, она сильно проголодалась, но ее слегка подташнивало, и она не могла себе представить, что сумеет съесть даже крохотный кусочек. Вчера вечером, добравшись до города, одинокая и усталая, она тоскливо смотрела, как в ресторане гостиницы «Бивер-Джанкшен» подают жареных кур, клецки, бифштексы и устриц в садке. Но ей пришлось сначала вымыть посуду, прежде чем попробовать что-либо из того, что в таком изобилии готовилось на маленькой кухне. Однако игра стоила свеч — ей заплатили целый доллар и пятьдесят центов, да еще дали тарелку клецок с курицей.

Если она снова будет мыть посуду сегодня вечером, то, пожалуй, заработает еще полтора доллара. Может быть, этого хватит, чтобы купить билет на дилижанс и на нем проехать остаток пути до Хоупа.

Конечно, если кто-то в дилижансе станет расспрашивать, почему это маленькая девочка путешествует совершенно одна, придется придумать какую-нибудь историю, а расспрашивать будут, это уж точно. Но это нетрудно — она здорово научилась сочинять всякие истории.

Она прислонилась к двери сарая, сморщив носик от запаха лошадей и навоза. А потом мисс Бекки Тамарлейн из Давенпортского пансиона для молодых леди скользнула прочь, под прохладный покров ночной тьмы.

Собственные ноги казались ей слабыми и ненадежными. Может быть, подумала Бекки, стоит съесть немного супа, подкрепиться перед работой. Горничная, работавшая у них дома в Филадельфии — когда у нее и Кэтлин был свой дом, — часто говаривала, что без подкрепления тело и дух у человека скукоживаются, как сухая горошина, закатившаяся под плиту и забытая там. Но на миску супа в ресторане уйдет, наверное, вся сумма, которую она заработала вчера вечером — стоит ли тратить ее?

Она попыталась рассуждать четко, несмотря на то что в голове у нее звенело от голода. Ей необходимо быть сильной, чтобы еще раз вечером перемыть все эти тарелки и миски. Но самое главное — нужно, чтобы голова была ясная. Она должна держаться осторожно и быть бдительной. В мире существуют дурные люди — но и хорошие, подумала она, вспомнив доброе семейство, которое предложило ей поехать с ними, когда она убежала из Филадельфии. Она не может позволить себе опять попасть в трудное положение — нужно добраться до ранчо «Синяя даль» прежде, чем этот ужасный человек успеет сделать то, что задумал, и опять навредить Кэтлин.

Потому что Кэтлин даже не знает, что он приезжал в пансион.

Бекки всегда полагалась на Кэтлин. Сестра была такая умная, такая взрослая и такая хорошенькая! Она обещала Бекки, что все будет хорошо, и в глазах у нее было столько уверенности!

Но хорошо не будет, если этот ужасный человек отыщет Кэтлин или, что еще хуже, велит арестовать ее и посадить в тюрьму за то, что она ударила его по голове, чтобы убежать из его дома.

При одной мысли о том, что это может случиться, Бекки чуть не расплакалась. Ночь была прохладной, но девочке казалась жаркой — жарче, чем августовский полдень. Она пошла к ресторану быстрее, но ноги ее были словно налиты свинцом. Она не станет есть суп, решила Бекки, сбережет свои денежки и предложит опять вымыть посуду и подмести пол — все, что пона-добится. Ей нужно добраться до ранчо «Синяя даль». Нужно предупредить Кэтлин.

Она дошла до середины узкой улочки, освещенной только неверным лунным светом, как вдруг колени ее подогнулись. Бекки негромко вскрикнула, но услышать ее было некому. Она упала на землю с глухим звуком, лицо ее ткнулось в душную пыль, и тут огни в салуне и ресторане гостиницы «Бивер-Джанкшен» мигнули и погасли.

В сорока милях к югу в хорошо известном городе бродяг и бандитов человек в черном плаще, черном стетсоне и начищенных сапогах распахнул дверь заведения «У кучера» при станции.

Он рассматривал темный салун, полный жужжащих мух и москитов, сквозь дым, который витал в и без того зловонном воздухе. Несколько человек, играющих в покер у стойки бара, мельком взглянули на него, но никто ничего не сказал, не обратив на него особого внимания. В заведении каждый занимался своим делом и не хотел совать нос в чужие.

Доминик Трент занял место в углу и стал рассматривать дородного гиганта с черной бородой, пыхтящего сигарой за соседним столиком.

Он заказал виски, и, только когда бармен принес ему бутылку и стакан, гигант поднялся со стула и подошел к столику Трента.

— Смоук Джексон?

Громила выпустил в воздух колечко дыма и кивнул.

— Сядьте.

Тот с трудом поместился на стуле и, зажав сигару в почерневших зубах, устремил на Трента испытующий взгляд блестящих черных глаз, казавшихся слишком маленькими для такого крупного, массивного тела и неожиданно умными.