Южное сияние

      - Прошу вас, доктор, - пригласила Вери и шире распахнула дверцу своей машины.
      Штук нагнул голову и полез в машину. Усевшись рядом с Вери, он удивленно оглянулся и спросил:
      - А шофер?..
      Орли, рассмеявшись, сел за руль и сказал:
      - Думаю, что за эти полтора года я не разучился управлять машиной.
      Штук выглянул и кивнул шоферу своей машины:
      - Следуйте за нами!
      Серебристая машина тронулась и медленно пошла к шоссе.
      Весь конвой, сопровождавший Орли и Вери, двинулся в том же порядке, как и прибыл сюда, затрещали мотоциклы,. загромыхали гусеничные цепи танкетки, замыкавшей весь эскорт.
      Включив аккумулятор, поставленный в передней части машины, Орли стал напряженно прислушиваться. Минуты через три, когда вся группа уже выбралась на пустынное шоссе, он уловил сквозь шум мотоциклов легкий доносившийся снаружи шелест: это стал действовать Энергон. Постепенно шелест усилился и превратился в ясно слышимый свист...
      Полицейские в грузовой машине и мотоциклисты с удивлением поглядывали на странный аппарат на крыше серебристой машины, уже громко свистевший.
      "Сейчас автоматически откроется вакуум", - подумал Орли и пристально оглядел поле предстоящей битвы. Он знал, что битва должна продлиться одно мгновение, и от этого мгновения зависело все...
      "Итак, на этот раз я поставлю свой опыт не на полевых мышах, а на полицейских крысах", - злорадно подумал Орли.
      Он тревожно взглянул на танкетку: она чересчур отстала:
      "Не попадет в сферу излучения!" - с тревогой подумал Орли.
      Подозрительный свист, издаваемый Энергоном, встревожил, наконец, и Штука. Он выглянул из машины и крикнул:
      - Стоп!
      В этот момент из Энергона брызнул веером во все стороны голубоватый свет, и полицейские, словно пораженные током оцепенели и повалились на дорогу. Не упал лишь один мотоциклист; это был пожилой полицейский офицер, начальник конвоя. Со своим мотоциклом он вырвался далеко вперед, и, видимо, не попал в сферу излучения Энергона.
      Неуязвимым остался и танкист. Танкетка шла позади метрах в пятидесяти от серебристой машины. Когда мотоциклисты неведомой силой были брошены на шоссе, она тотчас же остановилась и попятилась.
      - Что случилось? - дико закричал Штук.
      - Молчите! - приказала ему Вери и, выхватив из-под пальто револьвер, навела Штуку дуло в лоб.
      Штук поднял руки и с ужасом уставился на Вери вытаращенными глазами.
      Желая приблизить танкетку к излучению, Орли затормозил, но танкист уже понял, что конвой поражен странным сиянием, исходившим из серебристой машины, и вновь дал задний ход. Развернувшись, он перевалил через кювет и, отойдя подальше, повернул танкетку, направив пулемет на опасную машину...
      Остановил свои мотоцикл и полицейский офицер. Повернув назад, он стал приближаться к серебристой машине, но увидел лежащих на дороге полицейских и уходящую танкетку, остановился и, выхватив револьвер, крикнул срывающимся голосом:
      - Доктор Штук! Что случилось?!..
      - Орли! Они будут стрелять! - воскликнула Вери.
      - Запретите им стрелять! - приказал Штуку Орли. - Они убьют прежде всего вас...
      Сообразив, что он оказался между двух огней. Штук тотчас же высунулся из машины и крикнул:
      - Не стреляйте!..
      Полицейский офицер и танкист не знали, что делать. Открыв огонь, они наверняка убили бы не только Орли, но и Штука. Однако они поняли, что если они не будут стрелять, эта дьявольская машина достанет их своими вредоносными лучами и с ними произойдет то же, что и с остальными полицейскими.
      Все замерло... Голубоватое сияние, исходившее из серебристой машины, усилилось. Штук с ужасом, смешанным с любопытством, смотрел на это сияние:
      "Все ясно... Там, наверху стоит ускоритель. Он выбрасывает из вакуума в пространство поток каких-то частиц... Пролетая, они ионизируют воздух... Но откуда же он берет энергию?.. - лихорадочно соображал он. Револьвер, ткнутый Вери ему в бок, сразу отвлек ученого-шпиона от его научных наблюдений.
      - Что вы от меня хотите? - спросил Штук.
      - Прикажите танкисту и мотоциклисту удалиться в город! повелительно сказал Орли.
      - Боюсь... они меня... не послушают... - запинаясь, произнес Штук.
      Штук высунул из машины кончик носа и визгливо крикнул:
      - Уходите в город!..
      Полицейский офицер нерешительно оглянулся. Видимо он непрочь был немедленно исполнить приказание Штука, но танкист уже полностью уяснил положение. Он понял, что находится вне действия страшных лучей, и ему следует попытаться задержать этих важных преступников. Он не сомневался, что, упустив их, он пойдет под суд, если же ему удастся их задержать или на худой конец хоть пристрелить, Фланго не оставит его без награды... Совсем осмелев, танкист открыл крышку люка, высунулся из танкетки и крикнул:
      - Эй, вы!! Прекратите ваши фокусы и следуйте немедленно в город!.. Даю минуту на размышления!..
      - Не стреляйте! Здесь в машине находится уполномоченный господина Макчерти! - в панике закричал Штук.
      Полицейский офицер понял, что положение создалось запутанное и очень опасное.
      - Эй, в танке! Хортис! - крикнул он. - Придержите их, а я быстро слетаю в город за помощью.
      Он дал полный ход и исчез вдали со своим мотоциклом.
      Хортис проводил его мрачным взглядом:
      "Убежал, гад... Ну и чорт с ним. Я один расправлюсь с этой шайкой".
      Он внимательно присмотрелся к серебристой машине:
      "Конечно, они орудуют какими-то лучами. И, должно быть, эти лучи испускает вон та шкатулка, что торчит на этой алюминиевой машине", - соображал танкист.
      Хортис понял, чтб ему нужно делать. Захлопнув крышку люка, он взял на прицел Энергон, укрепленный ни крыше серябристой машины, и нажал гашетку пулемета...
      Услыхав стрельбу. Штук упал на сиденьи и приник к нему головой.
      Вери со страхом глядела на танкетку. Орли замер, устремив на танкетку напряженный взгляд, и вдруг увидел, как в сфере голубого сияния, словно ракеты фейерверка, с треском стали сыпаться ослепительные огни... Эти огни сверкали в такт стрекоту пулемета, озаряя все вокруг ярчайшими вспышками магния.
      - Это пули! - восторженно закричал Орли. - Разрывные пули рвутся в лучах Энергона! А-а!.. Так вот оно что!..
      Он рванул рычаг, машина описала молниеносный оборот и, перевалив через кювет, пошла прямо на танкетку.
      Танкист не мог, понять, что случилось. Ему и в голову не пришло, что пули могут накаляться и взрываться в этих голубых лучах. Вместо того, чтобы дать задний ход и уйти от приближавшейся к нему серебристой машины, он взял прицел повернее и... выпустив гашетку пулемета, стал корчиться на своем сиденье.
      Пулемет умолк...
      - Все!... - удовлетворенно сказал Орли.
      Он остановил машину и, крепко схватив за шиворот Штука, вытолкнул его в раскрытую дверцу.
      - Пощадите! - заревел Штук.
      Уцепившись за дверцу, он сыпал словами, как в бреду:
      - Я умоляю вас, доктор Орли!!.. Я такой же ученый, как и вы! Я буду вам полезен! Я помогу вам уехать за границу! Доктор Орли!
      Но Орли размахнулся и ударил его кулаком в лицо:
      - Вон!..
      Штук мотнул головой, но не выпустил дверцу:
      - Вери! - закричал он, глядя на девушку страшными, вылезшими из орбит глазами. - Милая Вери!.. Во имя науки!.. Пощадите!..
      - Во имя науки?!.. - яростно спросил Орли. - А ее отца ты убил тоже во имя науки?.. А доска с гвоздями!. Это тоже во имя науки?..
      Он поднял ногу и каблуком ударил в лицо Штука, обезумевшего от животного страха. Тот выпустил дверцу в повалился наземь...
      Вери захлопнула дверцу, и серебристая машина медленно отошла в сторону, покрыв лежавшего на мгновенно почерневшей траве Штука изумительно красивым сиянием..
      Орли взглянул на скорченного гитлеровского атомщика:
      - Во имя науки!.. Во имя человечества!..
      На шоссе валялись полицейские, мотоциклы, стоял грузовик с ящиками, вдали стояла замершая и окутанная дымом раскаленная докрасна танкетка... Орли выключил Энергон. Сияние вокруг серебристой машины тотчас же померкло...
      - Что там в грузовике, Вери? - спросил он.
      - Железный лом, - ответила Вери.
      Орли смотрел на нее усталыми и счастливыми глазами:
      - Вот мы и свободны, Вери.
      - Да, мой драгоценный, - ответила она и, оглянувшись во все стороны, прибавила: - это, кажется, так...
      - А теперь куда? - спросил Орли.
      - В Элиту! Там нас ожидает Спиро, - ответила Вери.
      - В Элиту! - с восторгом воскликнул Орли и полным ходом повел машину вперед.
      V. СТОЛИЦА ОБЪЯВЛЕНА НА ВОЕННОМ ПОЛОЖЕНИИ
      За час до того как у горы Колло произошли все эти события, в просторный кабинет Фланго, в его дворце, собрались представители генерального штаба армии, начальник разведки Ганстерос, начальник государственной полиции Танголико, военный министр Кальти и глава церкви епископ Маскарато. Прибыл также Макчерти, высокий; еще молодой, но уже седеющий мужчина в светлом костюме, которого все именовали "господином послом". Участники совещания собрались в восемь часов утра.
      Когда все уселись, невыспавшийся Фланго хмуро окинул собравшихся мутным взглядом и хрипло сказал:
      - Господин посол! Господа! Я пригласил вас, чтобы сообщить вам пренеприятнейшее известие, полученное мною сегодня на рассвете... Предназначенный к отправке в Африку для усмирения мятежа в Тарокко моторизованный полк "Басканья" покинул Браселонго и вместе с приданными ему горными танками и пятью батареями зенитных орудий быстрым маршем направился к горам Волкано.
      - Зачем? - с тревогой спросил епископ Маскарато. Он был единственным, не узнавшим об этом происшествии еще до приезда во дворец Фланго.
      - Очевидно затем же, зачем в горы уже почти два года бегут десятки и сотни солдат генерала Фланго, - с презрением и насмешкой глядя на Маскарато, пророкотал Макчерти.
      - Ах, так?.. Понимаю... Благодарю вас, сын мой, - смущенно забормотал старый епископ.
      Фланго выдержал паузу и продолжал:
      - Как стало известно, организатором мятежа является сержант Антонио Гартон, а его ближайшим помощником - полковой священник Базилио Гоа...
      Маскарато разинул беззубый рот да так и остался, не будучи, видимо, в состоянии опомниться от ошеломляющего сообщения.
      - Офицеры, оказавшие сопротивление мятежникам, и в том числе командир полка были обезоружены, связаны и заперты в казарме, - продолжал Фланго. Он взял со стола какую-то бумажку и показал собравшимся: - Главарь мятежников направил мне телеграмму. Разрешите зачитать?..
      - Читайте... - не глядя на него, небрежно произнес Макчерти и положил окурок сигары в пасть малахитового крокодиленка.
      Фланго кашлянул и начал:
      "Господин генерал! По поручению полкового комитета довожу до вашего сведения, что полк "Басканья" отказался участвовать в военных действиях против народа Тарокко и в каких бы то ни было других военных действиях. Мы хотим не войны, а мира. Мы протестуем против милитаризации нашей страны, против хозяйничанья в ней иностранных империалистов, которые превращают нашу прекрасную родину в свою военную базу... Мы не будем пушечным мясом в войне против народа Тарокко... Мы останемся в горах до тех пор, пока вы не перестанете торговать нашей родиной и не уберетесь с нашей земли вместе с империалистическими хищниками... Карательные меры против нас приведут к ответным мерам... Сержант Антонио Гартон... Полковой священник Базилио Гоа".
      - Все?... - спросил Макчерти, отщипывая кончик новой сигары.
      - К сожалению, не все. В самую последнюю минуту я получил донесение командира эскадрильи самолетов, посланной из Браселонго вслед за полком "Басканья".
      - А-а! Интересно... Читайте.
      - Донесение весьма подробное, господин Макчерти... Я перескажу его... Полк "Басканья" должен был погрузиться на пароход ночью. В ту же ночь он и покинул казармы, но направился не в порт, а в горы. Лишь на рассвете самолеты были посланы за ним вдогонку. Однако полк уже достиг гор Волкано и обосновался в деревне Алино. Бомбардировщики и два штурмовика приготовились к штурму и бомбежке, но два звена истребителей по радио передали предупреждение, что атакуют их, если на Алино будет сброшена хотя бы одна бомба... Самолеты удалились, а примкнувшие к мятежникам истребители опустились на один из горных лугов вблизи Алино. Отлетев на некоторое расстояние, вернулись в горы и опустились там также два пикировщика...
      Фланго умолк и выжидательно посмотрел на Макчерти. В эту минуту он был похож на подсудимого, которого судья заставил громко прочесть обвинительное заключение против самого себя.
      Воцарилось молчание. Его нарушил все тот же епископ Маскарато. Обведя удивленным взглядом всех собравшихся, он нерешительно сказал:
      - Какое кощунство! Произносить святое слово "мир" и... отбирать чужие самолеты.
      - Их никто не отбирал! Они сами примкнули к дезертирам, хмуро глядя на него, сказал Фланго.
      - Сами примкнули? - удивился епископ и, подумав, сказал: - Это большой грех....
      Фланго посмотрел на него с досадой и продолжал:
      - Таким образом, нужно признать, что если до недавнего времени в горах Волкано собирались лишь разрозненные шайки дезертиров, не пожелавших воевать в Корее и в наших африканских колониях, то сейчас там уже скопились значительные силы под объединенным руководством.
      - А не удастся ли уговорить их... - нерешительно произнес Маскарато. - Я попробую направить к ним своих лучших проповедников...
      Ему никто не ответил.
      Маскарато вздохнул и умолк.
      - Что думает об этих событиях генерал Кальти? - тоном прокурора спросил Фланго, обращаясь к своему военному министру, довольно безучастно слушавшему все сообщения генерала.
      Кальти вскинул сухую седую голову и сказал резко:
      - О том, что подобных событий можно было ждать в любом полку, а не только в "Басканье", я уже не раз предупреждал вас, господин генерал. Я предлагаю переформировать некоторые полки и очистить их от разложившихся элементов,
      - Вы хотите подлить масла в огонь, господин военный министр, - ворчливо ответил Фланго, но умолк, увидев, что Макчерти сунул недокуренную сигару в пасть крокодиленка и откинулся в своем кресле. Это был верный признак, что посол собирается говорить.
      Фланго не ошибся. Выдержав небольшую паузу и подняв высоко мохнатую седую бровь, Макчерти заговорил рокочущим басом:
      - Господа! Сейчас нужно одно: действовать, а не болтать. Военный мятеж надо подавить немедленно и беспощадно. Следует сегодня же, максимум через два часа двинуть в горы карательные отряды охранных войск, танковый альпийский полк и не менее ста "Боингов"... Деревню в горах, где засела эта банда, надо разрушить до основания... Если это не будет сделано, мое правительство принуждено будет выслать сюда морскую пехоту для охраны наших авиабаз, рудников, шахт, заводов, наших железных дорог, наших специалистов...
      Фланго растерянно смотрел на Макчерти. Оккупация страны, где он хоть в какой-то мере чувствовал себя "диктатором", мало его устраивала.
      Но Кальти явно обрадовался:
      - Это было бы великолепно! - воскликнул он. - Я полагаю, что по своим боевым качествам ваша морская пехота нисколько не уступает нашим добровольцам...
      Макчерти резко оборвал его:
      - Это была бы лишь крайняя мера! И вообще вы меня поняли неправильно. Мы предоставляем вам кредиты и снабжаем оружием для того, чтобы вы создали свою боеспособную армию. А вы хотите, чтобы мы еще и воевали вместо вас.
      - Я прошу простить нашего военного министра, господин посол, - подобострастно и ехидно сказал Фланго: - Его слова часто опережают его мысли.
      Кальти побледнел. Он очень хотел сказать Фланго:
      "Зато вашим словам нечего опережать. Своих мыслей у вас не бывает...".
      Хотел, но... не сказал.
      - Господа! - повысил голос Фланго. - Мы сейчас разойдемся для того, чтобы принять самые экстренные меры для подавления мятежа в горах.
      Затем Фланго стал перечислять всех присутствующих и их обязанности перед лицом грозной опасности. Он буравил своими пронзительными глазками каждого, кого называл:
      - Газетам надо запретить всякую болтовню о мятеже. Кроме того, полиция обязана тщательно очистить наши города от всех так называемых "сторонников мира". В тюрьмах хватит места для всех, кто сочувствует дезертирам.
      Танголико потупил глаза. Он хотел сказать, что тюрьмы и так переполнены, но, взглянув на сердитую физиономию Фланго, промолчал.
      - Наш епископ... - торжественно начал Фланго. Задремавший было Маскарато сразу очнулся. - ... должен публично отлучить от церкви этого попа, который примкнул к мятежникам...
      - Я полагал бы, господин генерал, что вам нужно не только ополчиться на своих пацифистов, но и вооружить против них мировое общественное мнение, - не глядя на Фланго, сказал Макчерти. - Вы должны сказать всему миру, что этот бунт под вывеской протеста против вооружения в вашей стране организован русскими.
      - Неужели это они? - наивно изумился епископ Маскарато.
      - Вам должно быть совершенно безразлично - они это или не они, - продолжал Макчерти... - Важно, чтобы весь остальной мир был уверен, что все подобные выступления здесь у вас организованы Москвой.
      Издали донеслась пулеметная пальба. Фланго тревожно взглянул на окно.
      Все встали...
      - Что случилось?..
      Фланго обернулся к начальнику полиции.
      - В чем там дело, Танголико?...
      Танголико сорвал трубку телефона:
      - Что за стрельба? - запищал он. - Немедленно выяснить! Доложить!..
      Стрельба прекратилась, все утихло, но настроение участников совещания уже упало, разговор не клеился. Телефон зазвонил лишь через двадцать минут. Танголико снял трубку:
      - Начальник полиции слушает!.. Что?.. Что?!.. Да вы с ума сошли!..
      Он опустил трубку, обвел всех округлившимися глазами и сказал, запинаясь:
      - Орли каким-то таинственным оружием уничтожил весь свой конвой и скрылся... Доктор Штук, кажется, убит...
      - Проклятье! - зарычал Макчерти и швырнул на пол еще не зажженную сигару...
      * * *
      В тот же день столица и ее окрестности были объявлены на военном положении. Была установлена радиотелефонная связь со всеми военными комендатурами и полицейскими управлениями периферийных городов и сел страны. На всех дорогах, ведущих к пограничной горной гряде, были расставлены военные пикеты, вооруженные пулеметами и минометами. Однако в течение всего дня и следующей ночи сведений о серебристой машине ниоткуда не поступило...
      Днем Танголико примчался к Фланго.
      - Ну?!.. - спросил тот, когда в дверях кабинета показалась бледная физиономия начальника полиции. - Сколько я должен ждать?..
      - Я мчался, господин генерал... Я выяснял... - начал Танголико, глотая воздух.
      - Поймали?.. - перебил его Фланго.
      - Нет, господин генерал. Но мы, кажется, напали на его след. Из опроса постовых полицейских установлено, что машина, окрашенная алюминиевой краской, без номерного знака, прошла за город в северном направлении, но ни через одно ближайшее к столице село не проходила. Скорее всего Орли со своей сообщницей скрываются где-то вблизи столицы.
      - Переверните вверх дном всю столицу и ее пригороды, а если будет надо, то и всю страну, но Орли приведите ко мне. Понятно вам это?.. - звенящим голосом сказал Фланго.
      - Понятно.
      - А теперь расскажите мне толком, что произошло у горы Колло, - уже спокойно сказал Фланго.
      - Из всего конвоя, сопровождавшего Орли к горе Колло, спасся один лишь начальник конвоя, капитан полиции Передриго Скоппец, - начал Танголико. - Он утверждает, что полицейские были контужены какими-то лучами, исходившими из аппарата, укрепленного на крыше белой машины...
      - Откуда взялась эта машина? - с удивлением спросил Фланго.
      - Орли должен был передать Штуку всю свою аппаратуру, которую его сообщники доставили на этой белой машине к горе Колло.
      - Сообщники?..
      - Там не было никого, кроме одной девушки. Очевидно, это была дочь Кордато.
      - Ах, эта?..
      Фланго вспомнил красивую девушку, чью фотографию он видел в деле № 808.
      - Они усадили Штука в свою машину, а затем в их аппарате зажегся какой-то свет, и полицейские мгновенно были контужены. Штук, наверное, потом был выброшен злоумышленниками из машины. Капитан Скоппец утверждает, что при нем Штук еще сидел в машине и приказывал ему и танкисту удалиться в город.
      - Дурак и трус! - презрительно сказал Фланго.
      - Он оказался в безвыходном положении, господин генерал.
      - А танкист?
      - Скоппец приказал ему держать белую машину под дулом пулемета, а сам отправился в город за помощью...
      - Убежал? - угрюмо спросил Фланго.
      - Он один ничего не мог сделать, господин генерал, - не совсем твердо ответил Танголико.
      - Арестуйте и отдайте под суд. Так что же танкист?
      - Танкетка отошла подальше от белой машины, и лучи ее не достали. Но, когда мы прибыли на место происшествия, танкист Хортис был найден обгоревшим в своей танкетке. Они как-то умудрились поджечь танкетку...
      - Один безоружный каторжник и девчонка?... - с недоверием спросил Фланго.
      - Все это кажется невероятным, но приходится этому верить. Медицинская экспертиза никак не может установить истинных причин катастрофы. Есть предположение, что полицейские были поражены током высокого напряжения.
      - Еще не легче! Откуда там взялся ток? - спросил Фланго.
      - Электротехники говорят, что ток можно пропустить по воздуху, господин генерал. Думаю, что в этом и заключается тайна действия загадочного аппарата Орли, - неуверенно ответил Танголико.
      - Откуда взялся этот аппарат?
      - Орли еще при мне говорил со Штуком о каком-то своем аппарате. Думаю, что в этом и заключался его преступный план. Ему нужно было только добраться до своего аппарата и пустить его в ход... - с виноватым видом сказал Танголико.
      - И вы сделали все, чтобы он осуществил свой план!
      - Без вашей санкции мы в этом деле не сделали ни одного шага, - покорно, но не без тайного злорадства ответил Танголико.
      Фланго рассвирепел:
      - Что Вы предприняли, чтобы предотвратить распространение слухов об этом скандальном деле? - грозно спросил он.
      - Еще утром я приказал оцепить весь район горы Колло двойной цепью охранных отрядов и немедленно убрать полицейских, грузовик, мотоциклы и танкетку, - рапортовал Танголико. - Лучшим своим следователям я поручил произвести строжайшее расследование этого дела. Капитан Скоппец изолирован...
      - Разошлите по городу возможно больше агентов тайной полиции. Арестовывайте каждого, кто хоть слово молвит об этом деле. Установите наблюдение за телефонными переговорами. Газетам запретите даже намекать на это происшествие. Прочешите массовыми облавами всю столицу и ее пригороды... - словно читая приказ, единым духом выпалил Фланго.
      - Слушаю, господин генерал, - склонив голову, сказал Танголико.
      - А относительно Орли... - в голосе Фланго зазвучали грозные нотки. -... вы его упустили, вы его должны и найти...
      - Слушаю, господин генерал, - упавшим голосом произнес Танголико.
      - Если завтра до двенадцати часов дня вы не доставите мне его живым или мертвым вместе с его бесовским аппаратом... Фланго сделал паузу, явно наслаждаясь ужасом Танголико, и продолжал: - я пошлю вас в горы узнать, как поживает Антонио Гартон...
      Танголико помертвел: "В горы!..". Этого он боялся пуще смерти...
      * * *
      Уже через час после объявления военного положения столица напоминала военный лагерь. На улицах появились многочисленные патрули, сновали полицейские-мотоциклисты. На перекрестках главных улиц стояли пулеметы, а подле фабрик и заводов даже минометы и танки. Над городом то и дело пролетали и кружились самолеты.
      После семи часов вечера все кино, кафе и рестораны были закрыты. Готовые к утреннему выпуску газеты были задержаны.
      Тем не менее, с наступлением темноты, на окраине города в одной из конспиративных квартир собрался на экстренное совещание центральный комитет организации "Свободная родина", всего шесть человек. Четыре члена комитета, в том числе и его председатель, были простыми рабочими, один - инженером; студентка Анна Миранда, известная в организации под именем "Золотой Анны", являлась членом комитета и возглавляла одну из боевых групп организации.
      Совещание открыл председатель комитета молодой широкоплечий мужчина с черными юношескими глазами и совершенно седой головой.. Это был Мигель Арвидо - слесарь водопроводной станции. Он говорил неторопливо и сжато:
      - Друзья, вчера в Браселонге и в столице произошли чрезвычайные события. Наша агитация за мир, за изгнание иностранных монополистов, хозяйничающих в нашей стране, как в своей колонии, дает уже живые всходы. Вы, наверное, знаете, что полк "Басканья", предназначенный для отправки на усмирение народного восстания в Тарокко, отказался погрузиться на пароход и полным ходом на своих машинах, прихватив танки и зенитки, ушел в горы, К "Басканье" примкнуло и несколько самолетов, посланных бомбить лагерь мира в горах... Послышались возгласы:
      - Молодцы!...
      - Золотые парни!
      - Самое замечательное то, что одним из руководителей восставшего полка является священник, - продолжал Арвидо.
      - Ого! Ай да поп!
      - Честным человеком может быть всякий, у кого есть совесть, товарищи!
      - Правильно!
      - Мы должны немедленно связаться с руководителем восстания Гартоном.
      - Кто он такой?
      - Сержант... бывший слесарь... Мы должны направить в горы наших людей, и в первою очередь, радиста с хорошей рацией. Надо информировать Гартона о каждом шаге его врагов. У нас есть свои люди в полиции и в военном министерстве.
      - Предлагаю послать Бальзамине. Он служил в армии в чине капитана. Гартону нужен хороший офицер в качестве помощника, - сказал инженер Силано.
      - Правильно!
      - Непременно Бальзамине!
      - Хорошо! Я сегодня же пошлю в горы Бальзамине. А кого мы пошлем с рацией?
      Члены комитета задумались.
      - Давайте, товарищи, я попробую пробраться к Гартону вместе с Бальзамине, - предложил инженер Силано. - Сегодня я как раз взял отпуск. Рация у нас есть, а управляюсь я с нею не хуже любого радиста. Комитет одобрил предложение Силано.
      - Второе событие, которое собственно и повлекло за собой военное положение в столице, несколько необычное, - продолжал Арвидо. Он умолк на минуту, словно обдумывая, как бы получше рассказать о происшествии, которое ему самому казалось совершенно необыкновенным,
      - Вы, друзья, очевидно помните историю с внезапным арестом и исчезновением двух ученых нашего университета? Я говорю о профессоре Кордато и его помощнике Орли... Лишь сегодня нам удалось узнать, что с ними случилось... Оказывается, они сделали какое-то важное открытие, связанное с атомной энергией. Фланго хотел воспользоваться их работой. Но ученые отказались дать сведения о своем открытии и попали в тюрьму... Один из них, пожилой профессор Кордато не вынес пыток и умер на допросе, а молодой ученый Орли был упрятан в одиночку изолятора так основательно, что мы нечего о нем не смогли узнать... Ему, однако, удалось обмануть своих тюремщиков и вырваться из тюрьмы с помощью какого-то своего удивительного аппарата, уничтожившего у горы Колло сегодня утром очень сильный конвой.
      - В том числе и танк, - добавила Анна Миранда.
      - Да, да! В том числе и танк, - сказал Арчидо.
      - Для начала неплохо! - воскликнул инженер Силано. - Теперь понятно, почему так струсил Фланго. Но куда же делся со своим замечательным аппаратом Орли?
      - Скрылся в неизвестном направлении, - сказал Арвидо. Такую информацию, по крайней мере, я получил от одного нашего человека, работающего в полиции.
      - Но, пожалуй, я знаю, в каком направлении скрылся Орли, - встав со своего места, сказала Анна Миранда.
      - Вот как?! - удивленно произнес Арвидо. - Как вы это узнали?
      Анна коротко рассказала о том, что вчера утром она случайно встретила одного своего знакомого, который является близким другом Орли. Вместе с Орли он участвовал в сокрытии лабораторной аппаратуры в день ареста профессора Кордато, а затем скрылся. Этот знакомый знает о принадлежности Анны к организации "Свободная родина", он доверяет ей и потому сказал, что Сегодня "произойдет нечто необыкновенное, и это необыкновенное поможет Орли уйти из тюрьмы", а оттуда, перевалив через горы Волкано, перебраться за границу.
      - Он не сказал мне, куда скрылся Орли, - закончила свой рассказ Анна, - однако он назначил мне свидание в одном дачном поселке. Завтра утром мы с ним должны встретиться там для серьезного разговора. Я думаю, что там и укрылся Орли, и оттуда его друг намерен перебросить этого ученого через горы Волкано за границу.
      - Очевидно, это так, - сказал Арвидо. - Наш товарищ, работающий в полиции, сообщил мне, что завтра начнутся массовые облавы в пригородах столицы.
      - Я не знаю. что за аппарат изобрел Орли, но мы не должны оставлять его одного. Как бы хорошо ни был он защищен, флангистские орды одолеют его. Они бросят против него сотни танков, удушат газами, их самолеты сотрут с лица земли поселок, где он укроется. Он одинок, друзья. и мы немедленно должны прийти ему на помощь.
      Анна с благодарностью взглянула на Арвидо:
      - Я хотела просить об этом комитет. Завтра утром в этом поселке мне, наверное, придется встретиться не только с моим знакомым, но и с флангистами.
      - Возможно, - согласился Арвидо. - Друзья! Пoскольку наша Золотая Анна уже установила связь с другом Орли и как будто знает, где он укрылся, мы должны завтра утром направить с нею лучших наших боевиков. Орли вместе с его аппаратом нужно вырвать из рук флангистов и доставить в одно из наших тайных убежищ.
      - Я это сделаю, Мигель! - с жаром сказала Анна.
      - Объясните ему, Анна, что после восстания "Басканьи" в горы попасть не легко. Орли погибнет по дороге к Волкано, сказал Арвидо. - Пусть он доверит нам свою судьбу. Мы спасем его самого, а его чудесный аппарат не отдадим поджигателям войны...