Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Кинси Милхаун - П" – значит погибель

ModernLib.Net / Детективы / Графтон Сью / П" – значит погибель - Чтение (стр. 4)
Автор: Графтон Сью
Жанр: Детективы
Серия: Кинси Милхаун

 

 


      – Но зачем ему было так рисковать? Тем более в таком возрасте, с таким положением. Денег же ему хватало.
      – В этом я не уверен. Дау всегда зарабатывал достаточно, но содержание Кристал обходилось недешево.
      Снова зазвонил телефон, но Джоул даже бровью не повел, поэтому я продолжила:
      – Вы считаете, Кристал вышла за Дауэна ради денег?
      – Я бы так не сказал, – покачал головой Джоул. – Думаю, она его искренне любит, но она всю жизнь жила в бедности. Она хочет быть уверенной, что, даже если с ним что-то случится, она не пострадает.
      – Не намекал ли доктор Перселл на то, что, возможно, скроется?
      Он снова покачал головой:
      – Ничего такого я не заметил. Но если он скрылся, то ему придется скрываться всю жизнь.
      Я заметила, как у Джоула изменилось выражение лица.
      – О чем вы сейчас подумали?
      – Мне пришло в голову, что он, возможно, подумывал о самоубийстве. Он сомневался в том, что Кристал, если скандал выйдет наружу, останется с ним. А вот насколько он был подавлен и как далеко мог зайти, предстоит выяснить вам.
      – Джоул!
      Мы оба обернулись и увидели стоящую в дверях Дану.
      – Харви на второй линии. Он уже один раз звонил.
      – Прошу прощения. Мне придется отвлечься.
      – Да, разумеется. Спасибо, что уделили мне время. Возможно, я буду вынуждена еще раз обратиться к вам.
      – Когда вам будет угодно. – Мы оба встали, пожали друг другу руки.
      Дана проводила меня к лифту. В кабине я спросила:
      – А что это за история с Клинтом Огастином?
      – Все очень просто. Все шесть месяцев, пока он снимал у нас флигель, как только Дау уезжал на работу, Кристал незаметно пробиралась во флигель к Клинту. Проводила там около часа и возвращалась к себе. Об этом пошли сплетни по всей округе.
      – Может, этому есть какое-нибудь другое объяснение?
      Дана грустно улыбнулась и, подав мне плащ, сказала:
      – О да, наверное, они просто пили чай.

4

      В вестибюль больницы Сайта-Терезы я вошла около двух часов дня. В справочной мне сказали, где находится кабинет старшей медсестры.
      Кабинет у Пенелопы Делакорт был небольшой. Я постучалась, она взглянула на меня поверх очков в роговой оправе. Ей было лет пятьдесят, и она, по-видимому, никак не могла решить – уже пора красить волосы или можно еще подождать.
      – Вы миссис Делакорт?
      – Да, – ответила она настороженно.
      – Я Кинси Миллоун, частный детектив. Меня наняли рас следовать дело об исчезновении доктора Перселла. Могу я с вами побеседовать?
      Не дожидаясь приглашения, я вошла в кабинет и села на стул. Пенелопа Делакорт встала и закрыла дверь.
      – Собственно, мне нечего вам сообщить… – сказала она, усевшись и сложив руки на коленях. – Когда он… пропал, меня там уже не было.
      – Вы долго проработали в «Пасифик Медоуз»?
      – Я восемь лет была там администратором – до двадцать третьего августа. С доктором Перселлом я проработала неполных четыре года.
      – Я думала, это он был администратором.
      – Его должность называлась «директор по лечебной части тире администратор». Я была помощником администратора, так что, по сути, вы правы.
      – Скажите, а почему вы оттуда ушли?
      – «Дженезис», компания, которая руководит «Пасифик Медоуз», получила уведомление о том, что «Медикэр» намерен провести тщательную проверку нашей документации.
      – А что их к этому подтолкнуло? – поинтересовалась я.
      – Наверное, поступила жалоба.
      – От кого?
      – От одного из пациентов, или от опекуна, или от недовольно го сотрудника. Точно я не знаю, но они, похоже, понимали, что делают. Клинику подозревали в ряде нарушений: оказалось, что мы переплачивали поставщикам, выписывали счета за услуги, которых нам не предоставляли. Доктор Перселл перепугался и бросился обвинять во всем бухгалтера, Тину Барт. Я возмутилась и встала на ее защиту. Она никаких решений не принимала. Тина даже счета не оплачивала. Всем этим занималась «Дженезис».
      – Если счета оплачивала «Дженезис», почему же ответственность не возложили на нее?
      – Информацию им предоставляем мы. Обычно они не проверяют данные. Мисс Барт тоже этого не делала.
      – Однако ее все-таки уволили.
      – Да, и в тот же день я подала заявление об уходе. Я собиралась жаловаться в комиссию по трудовым спорам.
      – И как они прореагировали?
      – Я так и не подала жалобу. Поразмыслила как следует и решила не лезть. Тина Барт не хотела поднимать шум. Мы обе понимали, что не стоит привлекать внимание к тому, в каком положении оказался доктор Перселл.
      – И в каком же он оказался положении?
      – Понимаете, он нам всем очень нравился. Милейший человек и врач замечательный. Просто он совершенно не разбирался в правилах «Медикэр», не знал, какие услуги оплачивают, какие нет, что компенсируют частично, за что платит сам пациент. В этом действительно разобраться трудно. Одна ошибка – код не туда вписан или одна графа не заполнена, и вам безо всяких объяснений возвращают заявку.
      – Вы полагаете, доктор Перселл намеренно обманывал правительство?
      – Сомневаюсь. Не понимаю, какая ему от этого была выгода, разве что у него было тайное соглашение с «Дженезис» и фирмами-поставщиками. Но ответственность была возложена на мистера Перселла, он и должен был держать ответ.
      – Как вы думаете, что с ним случилось?
      – Не знаю. Меня там уже не было.
      – Позвольте еще один вопрос. Какова судьба Тины Барт?
      – Вы – детектив, вы и выясняйте.
      Вернувшись в контору, я увидела записку от Дженифер. «Звонил Ричард Хевенер, просил перезвонить». Сердце у меня радостно забилось, я побежала к своему кабинету, отперла дверь, швырнула сумку на стол и схватила телефон. Трубку снял Ричард.
      – Я переговорил с остальными претендентами, но ни один меня не устроил. Бездельник на бездельнике. Так что, если пожелаете, можем подписать контракт.
      – Отлично! Когда я могу въехать?
      – Я как раз собираюсь туда. Если вы сейчас свободны, можете завезти мне чек. Тысячу шестьсот семьдесят пять долларов, включая залог, на имя «Хевенер пропертиз».
      – Конечно. Я сейчас здесь, через дорогу.
      – Да ну? А я и не знал. Тогда подходите, подпишем контракт, и я отдам вам ключи.
      Похоже, ему было неловко говорить о деньгах, из чего я сделала вывод, что хозяин он неопытный.
      – Сейчас буду. Спасибо вам.
      Едва повесив трубку, я исполнила победный танец, а в уме уже прикидывала, как буду переезжать. Я сунула в сумку рулетку, прихватила блокнот и карандаш, проверила, включен ли автоответчик, и направилась в свою новую обитель.
      Я шла к дому и уже чувствовала себя здесь хозяйкой. Войдя, я тщательно вытерла ноги о коврик, положенный именно для этой цели. Дверь в мой новый офис была открыта, и оттуда доносился запах краски. Я заглянула внутрь и обнаружила Томми, который, ползая на карачках, красил белой краской плинтусы. Он улыбнулся мне и продолжил работу.
      – Привет, – сказала я. – Как дела?
      – Все в норме. Я слышал, вы наша новая жиличка?
      – Похоже, да. Мы с Ричардом договорились встретиться здесь, подписать контракт.
      Томми был поглощен работой, поэтому я могла спокойно полюбоваться его широкими плечами, рыжеватыми волосками на мускулистых руках.
      – Как ваш дружок? – спросил он, обернувшись ко мне.
      – В полном порядке. – Интересно, подумала я, а у Томми есть девушка?
      – Надеюсь, он к вам хорошо относится?
      – Его сейчас нет в городе. – Сказав это, я вздрогнула – это прозвучало как приглашение.
      – А чем он занимается? Небось, из этих, из пижонов адвокатов?
      – Он, как и я, частный детектив. Но работает сейчас мало. Ему пришлось поваляться в больнице – операция на колено.
      Я аж вздрогнула. Надо же было так описать Дитца: он получился инвалидом, который едва ноги передвигает. Но, честно говоря, Дитца я не видела так давно, что называть его своим близким другом было не вполне уместно.
      – Так он пожилой?
      – Вовсе нет. Ему всего пятьдесят три.
      Томми усмехнулся:
      – Ну вот, я же говорил, вы из тех, кто любит мужчин постарше. Вам самой сколько? Тридцать пять?
      – Тридцать шесть.
      – Мне двадцать восемь, и, по-моему, для мужчины это лучший возраст. – Он прислушался. – А вот и Ричард.
      – Откуда вы знаете? Я не слышала машины.
      – У меня радар, – ответил он, закупоривая банку с краской.
      Вошел Ричард в черном плаще. Он был не столь обаятелен, как брат, и не столь дружелюбен: мне он едва кивнул.
      – Я думал, у тебя сегодня другие дела, – обратился он к Томми.
      – Да я решил сначала здесь закончить.
      У них, похоже, шла разборка, но из-за чего, я не поняла. Томми отправился мыть кисть, затем вернулся и начал собирать инструменты.
      – Давайте я выпишу чек, – предложила я, решив разрядить обстановку. Я вынула из сумки чековую книжку и ручку и, пристроившись на подоконнике, поставила дату. – «Хевенер пропертиз»?
      – Да.
      Ричард смотрел, как я вписываю сумму. Томми направился к двери, и я заметила, что они переглянулись. Затем Томми перевел взгляд на меня, улыбнулся и вышел.
      Я вырвала из книжки листок и протянула его Ричарду, а он вытащил из внутреннего кармана плаща договор аренды. Я внимательно прочла текст, набранный мелким шрифтом. Похоже, договор был стандартный: ни подвохов, ни дополнительных условий, ни чрезмерных ограничений.
      Ричард ждал, пока я дочитаю.
      – А какими делами вы занимаетесь? – спросил он.
      – Самыми разными. Сейчас, например, разыскиваю одного врача – его уже десятую неделю не могут найти.
      – Вы в основном здесь работаете?
      – По большей части – да. Иногда выезжаю за пределы штата, но клиентам обычно выгоднее нанимать местных детективов. Тогда им не приходится оплачивать транспортные рас ходы. – Я поставила на контракте свою подпись. – Знаете, я уже устала всем объяснять, что моя работа гораздо скучнее, чем кажется. Проверка фактов, работа с архивами.
      – Ну, вот ваш ключ, – сказал Ричард, вытащил ключ из кармана и сунул мне.
      – Благодарю. – Я нацепила ключ на свою связку.
      Когда он ушел, я достала рулетку и принялась обмерять комнату. Набросав в блокнот приблизительный план, я уселась на пол и огляделась. За окном был серый унылый день, но здесь на меня веяло ветром новых начинаний.
      Я уже собиралась уходить, когда вдруг зазвонил телефон. Я подпрыгнула от неожиданности и уставилась на стоявший на картонной коробке аппарат. Наверное, кто-то ищет Ричарда или Томми. Но точно не меня. Я нерешительно сняла трубку.
      – Привет, это я, – произнес, растягивая гласные, мужской голос. – Братец мой еще здесь?
      – Только что ушел.
      – Я вот подумал, а может, нам с вами сходить куда-нибудь выпить? – Голос был игрив.
      – Зачем это?
      – Зачем? – расхохотался Томми. – А вы как думаете?
      – Сейчас только четыре. У меня еще полно работы.
      – И когда вы освободитесь?
      – Часам к шести.
      – Отлично. Тогда, значит, поужинаем.
      – Никакого ужина. Я согласна выпить с вами по рюмке. Но только по одной.
      – Как прикажете. Назовите место, я там буду.
      Я задумалась. Наверное, лучше всего – у Рози, подальше от людских глаз. Почему-то мне показалось, что лучше будет, если Ричард не увидит нас вместе. Впрочем, одна рюмка – это же не преступление.
      – Есть одно заведение неподалеку от пляжа, – сказала я и дала ему адрес Рози. – Знаете, где это?
      – Найду.
 
      Повесив трубку, я подумала, не допустила ли я ошибки? Очень неумно путать профессиональное с личным. С другой стороны, мысль о предстоящей встрече приятно щекотала нервы. Вполне возможно, он окажется хамом и наглецом, и я вежливо прекращу наши отношения.
      А пока что надо было заниматься делом – делом Дау Перселла. Придется вернуться на исходную позицию и начать с «Пасифик Медоуз» и той ночи, когда он исчез с лица земли.
      Стоянка перед «Пасифик Медоуз» была забита. Я впихнула свой «фольксваген» на единственное свободное место, заперла машину и поскакала через лужи к главному входу. Зонтик я поставила у стены, дождевик повесила на крючок. День был будний, и в холле, как мне показалось, людей было больше, чем в субботу.
      Я сразу направилась в администрацию, где обнаружила раскладывавшую пасьянс Мерри. Она подняла голову и сказала:
      – Добрый день!
      По ее глазам я поняла, что узнать меня она узнала, а имени вспомнить не может.
      – Кинси Миллоун, – напомнила я. – Я заглянула побеседовать с миссис Стеглер. Надеюсь, она еще не ушла?
      Мерри показала куда-то вправо, и тут из дальнего кабинета вышла женщина с короткой стрижкой, в коричневом блейзере, рубашке с галстуком и почти мужских брюках.
      – Миссис Стеглер? Меня зовут Кинси Миллоун. Я бы хотела получить информацию о докторе Перселле. Меня наняла его первая жена, Фиона. Она надеется, что я смогу что-нибудь выяснить. Она посоветовала мне начать с беседы с вами.
      Миссис Стеглер покачала головой.
      – Увы, в тот вечер я ушла раньше доктора Перселла, – сказала она.
      – А в течение дня вы с ним разговаривали?
      Миссис Стеглер показала глазами на Мерри, которая ловила каждое наше слово.
      – Может, вы хотите осмотреть его кабинет? Там мы можем и поговорить.
      Кабинет у доктора Перселла был небольшой. Стол, вращающееся кресло, два стула и шкаф с книгами по медицине. Я бы многое отдала за возможность порыться в ящиках его стола, но надежды на это было мало.
      Миссис Стеглер сочла неприличным садиться в его кресло. Она села на стул, мне достался второй, и мы едва не соприкасались коленями.
      – Я была бы вам очень признательна, если бы вы согласились как можно подробнее описать его последний рабочий день, – сказала я. – Детектив Одесса говорил, что вы оказали большую помощь следствию.
      – А вы потом не будете приводить мои высказывания вне контекста?
      – Я вообще не буду вас цитировать.
      – Я уже много лет в разводе… – Миссис Стеглер говорила хрипло, явно через силу, и я с трудом разбирала слова. – Доктор Перселл… он был самым близким мне человеком… можно сказать, другом… Не могу поверить, что его больше нет. – Она тяжело вздохнула.
      И вдруг я поймала себя на мысли, что впервые вижу человека, который переживает исчезновение доктора. Я наклонилась к ней, взяла ее за руки.
      – Понимаю, вам сейчас очень нелегко. Не торопитесь. Я приехала вам помочь. Вы можете мне доверять.
      – Что вам нужно?
      – Просто расскажите мне все, что знаете.
      И она, похоже, решила мне довериться. Глубоко вздохнув, миссис Стеглер начала свой рассказ:
      – В тот день он был чем-то озабочен, даже обеспокоен. На верное, не без причины. Миссис Перселл – первая, Фиона, – заехала к нему, но он как раз ушел на обед. Она подождала не много, потом написала ему записку и ушла. Вернувшись с обеда, он работал у себя в кабинете. Выпил стаканчик виски. Но это было уже вечером.
      – А ужинать он уходил?
      – Кажется, нет. Когда я заглянула к нему попрощаться, он был на месте.
      – Кто-нибудь звонил? Или заходил?
      – Нет, ничего такого я не помню.
      – В газете писали, что перед уходом он вроде бы остановился поболтать с какой-то старушкой в вестибюле.
      – С миссис Куртсингер. Ее зовут Руби. Она здесь с семьдесят пятого года. Мерри вас к ней проводит.
      Мы с Мерри прошли по длинному коридору, свернули налево, где начинались комнаты пансионеров. Большинство дверей было закрыто. В тех, которые оставались приоткрытыми, я разглядела широкие кровати, застеленные цветастыми покрывалами, фотографии родственников на комодах. Все комнаты выходили окнами во дворик.
      Руби Куртсингер сидела в кресле около раздвижных стеклянных дверей. Она оказалась крошечной сморщенной старушкой с маленьким сухоньким лицом и тонкими, как ветви, конечностями. Руби подняла на нас свои пронзительно-голубые глаза и улыбнулась, обнажив почти беззубую нижнюю челюсть. Мерри познакомила нас, объяснила, что мне надо, и удалилась.
      – Вам надо побеседовать с Чарлзом, – сказала Руби. – Он говорил с доктором Перселлом после меня.
      – Я, к сожалению, не знаю, кто такой Чарлз.
      – Ночной дежурный. Когда меня мучает бессонница, я звоню ему, и он катает меня в коляске по коридорам. Той ночью – когда я видела доктора в последний раз – я как обычно приняла таблетки, но они не помогали. Я позвонила Чарлзу, и он пообещал устроить мне «жабьи гонки», как он их называет. Ему захотелось покурить, и он оставил меня в вестибюле, а сам вышел на улицу – доктор Перселл не разрешает курить в здании. Говорит, здесь у всех и так проблемы с дыханием.
      – В котором часу это было?
      – Приблизительно без пяти девять. Мы совсем недолго раз говаривали. Поболтали о погоде. Воздух пах совершенно по-весеннему, и, по-моему, было полнолуние. Он вышел на улицу, и больше я его не видела.
      В комнату вошла латиноамериканка в халате.
      – Миссис Куртсингер, я принесла вам ужин. – Она поставила поднос на столик и пододвинула его к креслу Руби.
      – Благодарю, – сказала Руби и улыбнулась мне: – Вы еще придете? Мне понравилось с вами беседовать.
      – Постараюсь.
      Я дошла до комнаты отдыха персонала, просунула голову в дверь и сказала:
      – Извините, как мне найти Чарлза?
      За столом сидел сухопарый мужчина лет пятидесяти. Он отложил в сторону газету и встал.
      – Чарлз Бидлер, – представился он. – Чем я могу вам помочь, мисс?
      Я объяснила, кто я такая и что мне нужно.
      – Я была бы очень признательна, если бы вы рассказали то, что помните.
      – Хотите посмотреть, где в тот вечер стояла его машина?
      – Да, конечно!
      Я взяла зонтик и дождевик, Чарлз прикрыл голову газетой, и мы вышли. Чарлз показал в сторону машин:
      – Видите вон тот голубой «фольксваген»? Там и стояла машина доктора. Я видел, как он подошел, сел за руль и уехал.
      – Больше вы никого не заметили?
      – Нет. Но в девять часов уже почти темно, и дальний угол стоянки виден плохо.
      – Итак, он отпер машину. В салоне зажегся свет?
      – Вроде да. Потом он посидел немного, завел мотор и повернул вон туда.
      – Он всегда так делал?
      Чарлз озадаченно заморгал.
      – В основном.
      – Пойдемте, пока вы совсем не промокли, – сказала я. Мы направились ко входу, у двери остановились.
      – В машине с ним никого не было? Чарлз покачал головой.
      – Ну что ж, спасибо, что уделили мне время. Если еще что-нибудь вспомните, позвоните, хорошо? Вот мой номер. – Я дала ему визитную карточку и пошла к машине.
      Я сидела за рулем и думала о том, что я припарковалась на том самом месте, где вечером двенадцатого сентября стоял автомобиль доктора Перселла. Что с ним произошло? На него никто не нападал. Он дошел до машины, посидел немного… Почему не уехал сразу? Я завела мотор и направилась по маршруту доктора Перселла – в сторону Дейв-Левин-стрит.
      Я свернула направо. Это был район особняков. Ни бара, ни ресторана, куда он мог заглянуть. Тут я доехала до первого перекрестка: куда в тот вечер свернул доктор Перселл, мне было неизвестно.
      Машину я оставила около дома, а сама побежала к Рози. Народу там было полно. И телевизор, и музыкальный автомат работали на полную мощность. Я огляделась: неужели мне удалось прийти раньше Томми Хевенера? И тут кто-то потянул меня за рукав, я обернулась и увидела его за столиком в кабинке справа.
      Ого! Он побрился, надел белоснежную рубашку, поверх – небесно-голубой пуловер. Он что-то сказал, но я не расслышала и наклонилась к нему поближе. И от звука его голоса у меня побежал холодок по спине.
      – Пошли отсюда! – сказал он, встал и взял плащ, лежавший на соседнем стуле.
      Я кивнула и стала пробираться к выходу. Он шел за мной, легонько подталкивая меня в спину. Я взяла дождевик и зонтик, он накинул плащ.
      – Куда отправимся? – спросил он.
      – В ресторан «Эмилия», это всего в квартале отсюда. Пешком дойдем.
      Зонтик у него был больше моего, он раскрыл его и поднял над моей головой. Мы вышли под дождь. Лило как из ведра, мельчайшие капли просачивались сквозь ткань зонта.
      Томми остановился.
      – Нет, это безумие. У меня же тут машина. – Он вытащил ключи, отпер дверцу новенького «порше», выкрашенного в ярко-розовый цвет. Я забралась внутрь, он закрыл за мной дверцу и, обойдя машину спереди, сел за руль.
      – А где ваш пикап? – спросила я.
      – Он для работы. А эта – для удовольствий. Вы выглядите сногсшибательно.
      Болтая о всякой ерунде, мы доехали до «Эмилии», где уселись за столик на двоих. Тишина, уют – из-за дождя посетителей было совсем немного. Официант принес нам два меню, и мы остановили свой выбор на бутылке калифорнийского шардонне.
      – Дома я посмотрел ваши документы, приложенные к контракту. Так вы, оказывается, разведены?
      Я показала два пальца – дважды.
      – Я вообще не был женат. К оседлой жизни не приучен.
      – Я почему-то нравлюсь всяким летунам, – сказала я.
      – Не исключительно, что мне удастся вас удивить. У вас есть родственники?
      – Родители погибли в автокатастрофе, когда мне было пять лет. Меня воспитывала тетя Джин, сестра мамы. Она тоже умерла.
      – Ни братьев, ни сестер?
      Я помотала головой.
      – А мужья чем занимались?
      – Первый был полицейским. Я тогда была стажером…
      – Вы и в полиции служили?
      – Два года. Но государственная служба не по мне. Второй был музыкантом. Очень способный парень. Он, правда, мне из менял, но в остальном был очень мил. Отличный кулинар и хороший пианист.
      – Таланты я уважаю. И где он теперь?
      – Понятия не имею. Вы вроде бы говорили, что ваши родители умерли?
      – Да. Странно ощущать себя сиротой – даже в таком возрасте. Хотя, конечно, с вашей ситуацией не сравнить. А чем занимался ваш отец?
      – Служил почтальоном. Я родилась через пятнадцать лет после их с мамой свадьбы.
      – Значит, в семье вы только пять лет прожили?
      – Выходит, да. Я раньше об этом как-то не задумывалась.
      Вернулся официант с шардонне, разлил вино по бокалам, и мы углубились в меню. В конце концов, я заказала жареную курицу, а Томми – спагетти. За едой Томми попросил:
      – Расскажите мне о вашем друге.
      Мне вдруг стало жалко Дитца.
      – С чего это я буду вам о кем рассказывать?
      – Я хочу понять, что происходит. Между нами.
      – Ничего не происходит. Мы просто ужинаем.
      – Мне кажется, в этом есть нечто большее.
      – Мы что, собрались отношения выяснять? Я вас почти не знаю. И вообще, вы для меня слишком молоды.
      Он вскинул брови, и я поняла, что краснею.
      – Почему вы решили переехать в Санта-Терезу? – спросила я.
      – Хотите сменить тему?
      – Терпеть не могу, когда на меня давят.
      – Вы любите готовить?
      – Нет. Зато люблю убираться.
      – Я тоже. А вот братец мой – настоящая свинья. С виду и не скажешь. Одевается прилично, но в машине у него вечно помойка.
      Мы продолжали болтать в том же духе, и я поняла вдруг, что мне нравится его лицо. Да и тело – сильное, мускулистое. Меня мужчины мало интересуют, но не потому, что я такая уж разборчивая. Я просто себя оберегаю, вот и отметаю всех, кроме… И тут я задумалась: а каким же именно мужчинам удается прорвать мою оборону? Наверное, тут все дело в химии. Я сосредоточилась на курице, попробовала картофельного пюре, которое ценю почти так же высоко, как арахисовое масло.
      Томми коснулся моей руки:
      – Ты куда исчезла?
      Я подняла глаза и поймала его пристальный взгляд.
      – Это что, свидание?
      – Да.
      – Я на свидания не хожу. Ни черта в этом не смыслю.
      – У тебя отлично получается. Ну, расслабься!
      – Ладно, – смущенно буркнула я.
      Из ресторана мы ушли в девять. Дождь уже кончился, но в воздухе было сыро. Я подождала, пока он откроет свой «порше». Включив зажигание, он обернулся ко мне:
      – Я хочу тебе кое-что показать. Ты не против?
      Он поехал на запад, за пристань. Я сразу догадалась, что мы едем в Хортон-Рэвин.
      – Хочу показать тебе наш дом, – улыбнулся он.
      – А Ричард не будет возражать?
      – Он уехал в Белл-Гарден, играть в покер. А играет он до самого утра.
      Показались две каменные колонны – это был еще один въезд в Хортон-Рэвин. Вскоре Томми свернул на дорожку, заканчивавшуюся небольшим полукруглым двориком. Дом в полумраке был почти не виден. Но я разглядела оштукатуренные стены, красную черепичную крышу. Он нажал на кнопку, створки гаража – просторного, на четыре машины – открылись, и мы въехали внутрь. Я вышла, и Томми провел меня в подсобку, где была дверь в кухню. Огонек на щитке сигнализации не горел. По всей кухне были разбросаны рекламные проспекты, каталоги, листовки – то, что суют во все почтовые ящики. Отдельной стопкой лежали руководства для автоответчика, микроволновки и кухонного комбайна – последним, судя по всему, ни разу не пользовались. Томми бросил ключи на выложенный кафелем стол.
      – Ну, что скажешь?
      – Такой большой дом, а сигнализация не работает? Странно…
      – Это в тебе полицейский заговорил? Вообще-то она есть, просто мы ею не пользуемся. Когда мы сюда переехали, Ричард так часто забывал ее вовремя отключать, что компания начала штрафовать нас: по пятьдесят баксов за каждый ложный вызов, а полицейские вообще отказались приезжать. Вот мы и подумали: какой смысл?
      – Остается надеяться, что домушники про это еще не пронюхали.
      – Мы застрахованы. Ну, иди сюда, я проведу экскурсию.
      Томми показал мне весь дом. На первом этаже всюду – и в гостиной, и в столовой, и в обеих спальнях для гостей – были настелены дубовые полы. Наверху полы были затянуты шерстяным ковровым покрытием чудесного бежевого оттенка. Кроме двух огромных спален и кабинета места там еще было на десятерых. Некоторые комнаты оказались вообще пустыми. Судя по спальням, мебель братья закупали целыми комплектами, прямо из демонстрационного зала.
      Обойдя дом, мы вернулись на кухню. Оба мы понимали, что уже поздно. Томми держался непринужденно, но, похоже, побаивался: а вдруг заявится братец?
      – Выпьешь чего-нибудь? – спросил он.
      – Пожалуй, нет, но все равно спасибо. Мне еще надо поработать. И благодарю за экскурсию. Дом великолепен.
      – Тебе надо его днем посмотреть. Здесь потрясающие виды. – Он взглянул на часы. – Давай я тебя отвезу.
      В «порше» я почувствовала некоторую напряженность в атмосфере. По дороге мы болтали о всякой ерунде, но я понимала, что меня тянет к нему все больше и больше. Томми остановил машину неподалеку от Рози, в пятидесяти метрах от моего дома. Выйдя из машины, он открыл мне дверцу.
      Мы постояли в нерешительности, не зная, как прощаться. Он поправил застежку на моем дождевике.
      – Смотри не промокни. Можно я тебя провожу?
      – Да я совсем рядом живу. Отсюда видно.
      – Я знаю, – улыбнулся Томми. – Узнал твой адрес из контракта и уже побывал там. Очень миленькое местечко.
      – Ты такой любопытный?
      – Когда дело касается тебя.
      «Ну…» мы сказали одновременно и хором расхохотались. Я пошла в сторону дома, а он сел в машину и секунду спустя умчался.

5

      Утро вторника тонуло в густом тумане. После пробежки и завтрака я поработала дома – дописывала отчет для Фионы.
      Из дому я вышла в 9.35. На 10.00 у меня была назначена встреча с лучшим другом Дау Перселла Джейкобом Триггом. Он жил в самом центре Хортон-Рэвин. Я свернула налево, въехала в задние ворота Хортон-Рэвин. Тут я подумала о Томми и расплылась в такой идиотской улыбке, что мне даже стало немножко стыдно.
      Километра через полтора я увидел нужный мне дом. Я поставила машину и вышла. На первом этаже не горело ни одно окно. Дверной звонок отсутствовал, на мой стук никто не отвечал. Неужели Тригга нет?
      В надежде отыскать кого-нибудь, кто бы знал, дома Тригг или нет, я пошла вниз по лужайке. За грушевыми деревьями я заметила оранжерею, рядом с которой притулился сарайчик.
      В сарайчике я увидела человека, склонившегося над высокой скамейкой. Несмотря на прохладу, он был в шортах. На обеих ногах у него были металлические шины. Рядом я заметила костыли. Густые седые волосы прикрывала кепка. На скамейке перед ним стояло штук пять-шесть растений в горшках.
      Я остановилась в дверях:
      – Добрый день! Извините, что отрываю вас. Вы, видимо, мистер Тригг?
      – Что вам угодно?
      – Я Кинси Миллоун.
      Тригг обернулся и недоуменно уставился на меня. Ему было лет шестьдесят с хвостиком, нос красный, лицо мясистое, да и сам довольно упитанный.
      – Я приехала задать вам несколько вопросов о докторе Перселле.
      Наконец он понял, в чем дело.
      – Прошу прощения. Я забыл, что вы должны приехать.
      – А нет, это я должна была позвонить и напомнить. Благодарю, что согласились со мной побеседовать.
      – Надеюсь, я хоть чем-то смогу вам помочь.
      – Как я понимаю, вы старинный друг доктора Перселла?
      – Да уж лет двадцать, не меньше. Я у него лечился. Когда на меня после автокатастрофы подали в суд, он давал свидетельские показания.
      Я улыбнулась:
      – А чем вы занимались?
      – Продавал лекарства, медицинское оборудование.
      – У вас, похоже, дела шли неплохо. Владения у вас впечатляющие.
      – Мне выплатили неплохую компенсацию. Впрочем, здоровья деньгами не вернуть. Я раньше бегал, играл в теннис. Знаете, тело воспринимаешь как данность, а потом раз – и ты калека. Впрочем, мне повезло больше, чем другим. – Он окинул меня пристальным взглядом. – Ну как, дело продвигается?
      – Пока на мертвой точке. Я переговорила со множеством людей, и у каждого – своя теория, а мне нужны факты.
      Тригг нахмурился:
      – Боюсь, я вам тоже ничего определенного не скажу. Меня это и самого огорошило.
      – Вы с ним часто виделись?
      – Раза два в неделю. Он заезжал ко мне по дороге на работу попить кофейку. Я мог рассказать ему буквально обо всем. И он мне тоже доверял. Кристал сказала, вас наняла Фиона.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8