Арктурус Менгск. Это имя стало олицетворением террора, предательства и жестокости. Живой пример того, как цель оправдывает средства. Убийца Конфедерации Людей. Герой взорванного мира Корал IV. Властелин Вселенной. Дикий варвар, ничему и никому не позволяющий встать у него на пути.
      Но он обаятелен, эрудирован, умен. В его присутствии вы чувствуете, что он действительно прислушивается к вам, что ваше мнение интересно, что вы важная персона, когда соглашаетесь с ним.
      Это удивительно. Я часто поражался: люди, подобные Менгску, абсолютно не заботятся об обволакивающих их «пузырях, меняющих реальность». Но каждый собеседник, попавший в его окружение, переносился в другой мир, в котором все дьявольские слова и поступки Менгска вдруг обретали смысл.
      По крайней мере со мной он такое проделывал постоянно.
Манифест Либерти

 
      Сияющая фигура на миг смолкла, а затем продолжила:
      – Со связью проблем нет, лейтенант?
      – Мы принимаем вас четко и ясно, сэр, – ответила Керриган.
      – Мистер Либерти, вы слышите меня? – спросил Арктурус.
      – Да, я вас слышу, – произнес Майк. – Но только не знаю, могу ли я верить тому, что слышу. Вы тот человек, которого в Конфедерации ненавидят больше, чем кого-либо другого.
      Арктурус Менгск довольно хохотнул и сложил руки на груди.
      – Вы оказываете мне честь, однако должен заметить, что я менее всего любим как раз элитой Конфедерации. Элитой, которая задалась целью держать всех в кулаке. Тех, кто хочет думать по-другому, они просто «выбрасывают». Я же сумел выжить и поэтому представляю для нее опасность.
      Слова Менгска обволакивали Майка Либерти теплым медом. Все в нем изобличало политикана. Тип, который бы чувствовал себя как дома в Городском совете Тарзониса или же во время светского раута в домах старых семей Конфедерации.
      – Я знаю многих репортеров, которые желали бы поговорить с вами, – наконец произнес Майк.
      – Вы среди них, надеюсь? Я был вашим поклонником много лет. Должен признать, я удивился, увидев ваше прославленное имя в никудышных военных репортажах.
      Майк пожал плечами:
      – На то, вероятно, есть причины.
      – Конечно, – ответил Менгск, и его густые седые усы приподнялись в улыбке. – Точно так же, боюсь, и мой бродячий образ жизни помешал состояться подходящему интервью. Те несколько, что я давал, были тут же изуродованы Конфедерацией. Я думаю, вы понимаете, о чем я.
      Майк подумал о Рурке, погибшем с его репортерскими удостоверениями. О людях Рейнора, томящихся на орбите. О беженцах, ожидавших посадочные шлюпки, которые, по-видимому, не появятся. И кивнул.
      – Я знаю, моя репутация бежит впереди меня, Майкл. – Менгск осекся. – Могу я называть вас Майклом?
      – Если желаете.
      Менгск кивнул:
      – Так я должен сказать вам: эта репутация вполне заслуженная. По мнению Конфедерации, я террорист, несущий хаос взамен старого порядка. Моим отцом был Ангус Менгск, который первым повел людей Корала IV на борьбу против Конфедерации.
      – И результатом стала гибель планеты.
      Арктурус Менгск мрачно продолжил:
      – Да. Их призраки стоят рядом со мной каждый день моей жизни. Конфедерация заклеймила их, назвав мятежниками и революционерами. Но, как вам хорошо известно, историю пишут победители.
      Он выдержал паузу, однако Майк не высказал своего отношения к этому вопросу. Менгск продолжил:
      – Я не прошу прощения за дела «Сынов Корала». На моих руках кровь, но мне далеко до тех тридцати пяти миллионов жизней, которые Конфедерация отняла на Корале IV.
      – Это число – ваша цель? – спросил Майк, обнаружив трещину в его броне.
      Он ожидал вспышки ярости или гневного опровержения. Но Менгск лишь коротко усмехнулся:
      – Нет, я не пытаюсь соревноваться с безжалостной бюрократией Конфедерации Людей. Они размахивают знаменем старой Земли, но ни одно древнее правительство не было столь бесчеловечно, как Конфедерация. А тех, кто мог бы поднять тревогу, либо силой заставляют молчать, либо подачками склоняют к соучастию.
      – Так это делается и с нами, с прессой, – заявил Майк, вспомнив опостылевший офис Хэнди Андерсона.
      Арктурус Менгск пожал плечами:
      – В целом похоже, хотя и не совсем. Но не буду настаивать. Я знаю, что вы, например, относитесь к редкой породе людей, которые ни за что не откажутся от постоянного поиска истины.
      – Итак, все это, – Майк указал на оборудование и Керриган, – ради того, чтобы провести хорошее интервью?
      Менгск усмехнулся:
      – Позже будет время и для интервью, но сейчас есть более неотложные дела. Вам известно о положении беженцев во внутренних районах?
      Майк кивнул:
      – Я посетил некоторые из лагерей. Города очищены, и теперь люди в глуши ожидают, когда за ними прибудут шлюпки Конфедерации.
      – А что вы скажете, если я сообщу, что их не будет?
      Майк заметил, что Керриган смотрит на него.
      – В это трудно поверить. Они могут задержаться, но они не оставят население здесь.
      – Боюсь, это так, – вздохнул Менгск.
      Майку вдруг отчаянно захотелось и самому стать телепатом, чтобы, преодолев огромное расстояние, покопаться в мыслях тех, от кого зависела судьба многих людей.
      – Ни одной шлюпки в пути. Естественно, ведь полковник Дюк в последние несколько дней был крайне занят. Искоренял здесь военные структуры Конфедерации, готовился отступить при первом же появлении протоссов или успехе зергов.
      – А что вы знаете о протоссах и зергах? – резко спросил Майк.
      – Больше, чем бы мне хотелось, – мрачно улыбнулся его собеседник. – Достаточно сказать, что они – древние расы, которые ненавидят друг друга. Им почти или вообще нет никакого дела до человеческой расы. В этом они очень похожи на Конфедерацию.
      – Я видел в деле и зергов, и протоссов, – сказал Майк. – Трудно поверить, будто они в чем-то похожи на людей.
      – Даже несмотря на планы Конфедерации бросить население Map Сара? Позволить зергам наводнить планету снизу или же протоссам испарить ее сверху? Эта система – не более чем гигантская чашка Петри для бюрократов Тарзониса, в которой они могут наблюдать за поединком этих чужих рас и строить планы по спасению собственных шкур. Можете ли вы, человек, стоять в стороне и наблюдать, как это происходит?
      Майк вспомнил страшные радужные пленки на поверхности Чау Сара.
      – У вас есть решение, – произнес он, скорее утверждая, чем спрашивая. – И это решение как-то касается меня.
      – Я человек с огромными, но не безграничными возможностями, – ответил Арктурус Менгск. – Мои собственные корабли уже в пути, чтобы переправить столько людей, сколько я смогу вывезти из системы. Керриган выяснила размеры лагерей и распространила антиконфедерационные идеи. Нас могут встретить как героев. Я разговаривал с остатками правительства этой планеты. Но мне нужно дружеское лицо, которое сумеет убедить их, что мы действительно пришли с миром.
      – И для этого нужен я.
      – Для этого нужны вы, – повторил Менгск. – Ваша слава тоже бежит впереди вас.
      Майк задумался, трезво оценивая и протоссов наверху, и зергов внизу.
      – Я не хочу заниматься вашей пропагандой, – наконец заявил он.
      – Я и не просил вас делать это, – ответил Менгск, широко разведя ладони, словно приветствуя Майка.
      – И я пишу то, что вижу.
      – А это больше того, что сегодня вам позволяет Конфедерация с ее строжайшей военной цензурой. Я и не ожидал меньшего от журналиста вашего уровня.
      Оба замолчали. Затем лидер повстанцев добавил:
      – Если есть еще что-то, в чем бы я мог вам помочь…
      Майк вспомнил о людях Рейнора:
      – У меня есть несколько… товарищей… узников Конфедерации.
      Менгск вопросительно поднял брови, взглянув на Керриган. Она ответила:
      – Местная полиция и офицеры органов юстиции, сэр. Они были взяты под стражу и отправлены на тюремный корабль. Я могу найти местоположение.
      – Хм… Вы просите не о мелком одолжении, да, Майкл? – Менгск задумчиво поскреб подбородок. Но даже по его голографическому изображению Майк понял: этот человек уже принял решение. – Хорошо, но вы должны помочь в этом деле. Однако сначала…
      – Я знаю, – прервал его Майк. – Я должен написать ваш проклятый пресс-релиз.
      – Точно! – согласился Менгск, сверкнув глазами. – Если мы пришли к соглашению, я позволю лейтенанту Керриган позаботиться о деталях.
      И с этими словами сотканная из света фигура растаяла.
      Майк тяжело вздохнул.
      – Ты все еще читаешь мои мысли? – спросил он, наконец.
      – Не могу этого не делать, – откровенно ответила Керриган.
      – Тогда ты знаешь, что я ему не доверяю.
      – Знаю, – ответила она. – Но ты веришь, что он выполнит свою часть сделки. Давай, пора начинать.
      Тюремный корабль «Мерримак» был реликтом, боевым крейсером класса «Левиафан», с которого сняли все полезное, за исключением оборудования жизнеобеспечения, но даже оно было причудливым и ненадежным. Даже двигатели отрубили сразу же после того, как крейсер запустили и отбуксировали в точку над северным полюсом Map Сара. Помещения бывшего крейсера были заполнены невооруженными людьми – узниками, которых арестовали по разным причинам и признали слишком опасными, чтобы оставить на поверхности. Туда определили местную полицию, маршалов и значительное число местных руководителей.
      Но заключенные, томившиеся за запертыми переборками, не догадывались, что за ними следит сокращенный состав надзирателей, малая часть экипажа, необходимого для такой тюремной посудины. Большинство старших офицеров уже убрались, и из всего числа крупных кораблей, побывавших в последние несколько дней на Map Сара, один лишь «Норад-II» все еще оставался на орбите.
      Капитан Элиас Тадбери, оставшийся на борту «Мерримака» старший офицер, выругался, взглянув на мониторы стыковочного кольца. Последний челнок опоздал как минимум на час, а если сплетни по радио были верны, протоссы со своим сверкающим оружием могли появиться в любой момент.
      А капитан Тадбери еще не так много пожил, чтобы подвергать себя какой-либо опасности, командуя тюремным кораблем. Сейчас, когда челнок подбирался к доку, капитан беспокойно переминался с ноги на ногу. Офицер связи, стоявший рядом, следил за частотами.
      Чем раньше прибудет челнок, подумал Тадбери, тем раньше он и его оставшиеся товарищи смогут убраться отсюда, предоставив узникам самим встречать свою судьбу.
      Над его головой затрещал динамик: «Тюремный ша… порт пять-четыре… Запра… ю разре… на стыковку. Пароль…» Остаток фразы погряз в статических помехах.
      Офицер связи включил свой микрофон и произнес:
      – Повторите передачу, пять-четыре-шесть-семь. Повторите передачу.
      Динамик продолжал трещать и искрить: «…мный челнок… шесть-семь. Запрашиваю разрешение… овку. Пар…» И снова статические разряды.
      – Давайте еще раз. Пять-четыре-шесть-семь, – произнес связист. Тадбери был уже на взводе, но голос офицера оставался спокойным и механическим. – Пожалуйста, повторите.
      «Пробле… – пришел ответ. – Мы отойде… и попро… ова позднее».
      – Нет, не нужно, – сказал Тадбери, обойдя офицера и стукнув по переключателю. – Челнок пять-четыре-шесть-семь, стыковку разрешаю. Тащите свои задницы сюда и заберите нас с этой лохани!
      Гидравлика зашипела, когда два корабля соединились, в то время как офицер связи указал на нарушение стандартного протокола.
      – Это нестандартная ситуация, сынок, – ответил Тадбери, будучи уже на полпути к доку. Его снаряжение было собрано и качалось за спиной. – Хватай свои агрегаты и отправляемся. Мы убираемся с этой развалины.
      Дверь шлюза медленно отъехала в сторону, и капитан Тадбери уткнулся взглядом в ствол крупнокалиберного пулемета. Пулемет держал худой парень с волосами, собранными в хвост. Тадбери явно где-то уже его видел.
      – Бух! – ухмыльнулся Майкл Либерти.
      Понадобилось не более десяти минут, чтобы подавить сопротивление остатков экипажа, большинство из которых были вооружены лишь своими пожитками да огромным желанием сбежать. Еще двадцать ушло, чтобы убедить их вновь включить двигатели и заставить «Мерримак» отползти подальше от планеты. Рейнор и его люди вместе с Либерти заняли челнок.
      – Признаюсь, – произнес бывший маршал Рейнор, – что, когда я просил тебя сделать что-нибудь, о таком я и не думал.
      Майк Либерти зарделся:
      – Можно сказать, что я заключил сделку с дьяволом, и это принесло нам пользу.
      И, будто по сигналу, бородатое лицо Менгска заполнило видеоэкран челнока.
      – Мои поздравления, Майк. Наше предприятие тоже прошло успешно. Люди Map Сара встретили нас с распростертыми объятиями. Сейчас наши корабли эвакуируют беженцев. Похоже, что даже полковник Дюк не решается открывать огонь по кораблям со штатскими на борту. Но развитие событий, похоже, его здорово разозлило.
      Рейнор нагнулся к экрану:
      – Менгск? Это Джим Рейнор. Я хотел бы поблагодарить вас за помощь, за то, что вытянули нас с этой посудины.
      – А, маршал Рейнор. Вероятно, Майк очень высоко ценит вас и ваших людей. Мне хотелось бы знать, не желаете ли вы помочь мне в одном небольшом деле? – Улыбка Менгска засияла на весь экран.
      – Минутку, Менгск, – произнес Майк. – Мы заключили сделку, и каждый выполнил свои условия.
      – И эта сделка состоялась, Майкл, – продолжил предводитель террористов, спасший население целой планеты. – Но сейчас я хочу предложить нечто похожее бывшему маршалу и его людям. Что-то, что, я надеюсь, принесет пользу всем нашим людям.

      Проще всего было бы заявить, что Арктурус Менгск умел мастерски манипулировать людьми и что он постоянно вводил их в заблуждение. Пожалуй. Но было бы ошибкой избавлять людей от ответственности за то, что с ними происходило.
      Сейчас кажется, что верхом глупости было заключать сделки с этим человеком, но вспомните обстоятельства гибели системы Сара. С одной стороны, бездушные твари зерги, с другой – дьявольская ярость протоссов. А между ними – криминальная бюрократия старой Конфедерации Людей, которая намеревалась пожертвовать населением двух планет, только чтобы побольше узнать о своих врагах.
      При таком избытке дьяволов во Вселенной заметна ли разница, если на одного станет больше?
Манифест Либерти

 
      Комплекс Якобса был построен на склоне горы вдали от главных городов Map Сара. Он не значился ни в одном планетарном архиве, из найденных Майклом Либерти, однако Менгск знал о нем.
      Где-то в этом самом комплексе Якобса находился компьютер с данными. Менгск сказал, что не знает, что это за данные, однако ему известно об их важности, а потому они ему необходимы. Он был уверен, что Рейнор не откажется отправиться за ними для него.
      Это заставило Майка задуматься, что же еще известно Менгску. Он вспомнил о глубоких кратерах на Чау Сара. Существовали ли подобные места на других планетах, неизвестные большинству людей, но служившие маяками для протоссов? Знает ли о них Менгск?
      На мгновение Майку почудилось, будто он находится в точке, куда вот-вот начнут сыпаться бомбы, и обратный отсчет запущен.
      Планета уже подверглась разрушению. Он мог наблюдать разорение на экранах посадочной шлюпки, доставившей Рейнора и его подразделение. Мили бывших сельхозугодий сейчас были затянуты серой массой, пульсирующим живым организмом, покрывавшим землю и протянувшим отростки глубоко в камень под собой. Отдельные конструкции усеивали пейзаж подобно поганкам, а похожие на скорпионов твари крушили и уничтожали все на своем пути. Он мог видеть «бескожих собак» зерглингов, следовавших за более крупными змееподобными гидралисками. И наконец, горизонт закрывали летящие твари, похожие на крылатые органические пушки.
      Ползущая биомасса еще не добралась до комплекса Якобса, но незнакомые башни зергов уже виднелись на горизонте. Центральные ворота были открыты, и люди старались укрыться внутри комплекса. Посадочная шлюпка попала под обстрел, как только из нее высадились Рейнор и его солдаты. Даже в относительной безопасности под защитой низкокачественной брони, предназначавшейся для техников, Либерти на миг испугался.
      «Я делаю это не ради Менгска, – сказал он сам себе. – Я делаю это ради Рейнора».
      Охранникам больше хотелось улететь, чем сражаться, поэтому отряды Рейнора без труда разогнали их. Майкл Либерти поспешил за неуклюжими бронированными фигурами внутрь базы.
      Сопротивление усилилось, как только они вошли. Оборонительные орудия были вмонтированы в стены, и выдвижные турели внезапно появлялись на каждом углу. Рейнор потерял двух человек, прежде чем стал более предусмотрителен.
      – Нам нужно найти какой-нибудь управляющий компьютер, – сказал Майк.
      – Точно, – согласился Рейнор. – Но готов поспорить, он находится по ту сторону этих пушек.
      С этими словами он выскочил в коридор, расплескивая иглы широкой дугой, поражающей цели, невидимые еще секунду назад. Майк кинулся за ним, держа винтовку Гаусса наизготове, но, когда он завернул за угол, Рейнор уже стоял в дымящемся коридоре. Опаленные орудийные точки черными пятнами покрывали стены и пол.
      Через сто шагов находился следующий перекресток. И снова турели выпрыгнули из-под пола, словно механические суслики, поливая коридор огнем.
      Рейнор и Либерти юркнули в один проход, еще трое солдат группы – в другой. Один оказался недостаточно проворен и попал под поток пуль, его падение вперед замедлилось безостановочными ударами игл по шлему и разнесенному вдребезги нагруднику.
      – О’кей, эту штуку нам придется уничтожить, – проговорил Рейнор.
      – Подожди, – остановил его Майк. – Мне кажется, я кое-что нашел.
      Он указал на устройство, похожее на обычный коммуникационный центр с двумя масштабируемыми экранами и огромным количеством кнопок. Но экраны показывали что-то, похожее на план самого комплекса.
      – Это карта, – заявил Рейнор.
      – В десятку, – оценил его прозорливость Майк. – Она нам пригодится.
      Несколько зон сверкали красным, указывая места, где группа захвата уже успела пройти. Остальные горели зеленым, включая ту, что находилась за дверью. Скорее всего это обозначало активную систему обороны.
      – Хорошо, – произнес Майк. – Ты что-нибудь смыслишь в компьютерах?
      – Как-то раз заменял карту памяти на моем «Стервятнике», – ответил Рейнор.
      – Превосходно!
      Собственный опыт Майка состоял в починке высокоточных устройств связи в полевых условиях, однако он решил умолчать об этом. Он изучил разнообразные кнопки и переключатели. Все были пронумерованы, но не подписаны.
      Он щелкнул переключателем, и один из зеленых огоньков на карте погас. Ткнул другой, и очередная зона исчезла. Тогда он бессистемно стал щелкать переключателями и нажимать кнопки. Спустя примерно пятнадцать секунд стаккато в коридоре смолкло.
      – Хорошая работа, – подытожил Рейнор.
      – Давай лучше посмотрим, что делают остальные. – Майк повернул небольшой диск. Где-то в глубине комплекса заревела сирена, и они ощутили вибрацию под ногами.
      – Что это еще за хрень? – спросил Рейнор.
      – Сигнал, что я напрасно искушаю судьбу, – ответил Майк.
      – И зачем ты это сделал?
      – Мне это показалось самым правильным поступком в данный момент.
      Рейнор расстроено вздохнул, а затем спросил:
      – Ты можешь получить данные с этого терминала?
      Майк отрицательно покачал головой, водя пальцем по схеме комплекса.
      – Вот здесь, – указал он, – отдельная система, не связанная с центральным компьютером.
      – Думаешь, это оно?
      – Почти наверняка. Лучший способ защитить информацию от взломщиков – это полностью изолировать машину. Основы компьютерной безопасности, один-ноль-один.
      – Тогда пошли запустим туда несколько вирусов, – сказал Рейнор, делая знак оставшимся солдатам.
      – Да, – ответил Майк со смехом. – Давай занесем им вирусов.
      Они сделали шаг наружу и тут же вновь шмыгнули обратно, как только очередной залп игл рикошетом прошелся по коридору.
      – Либерти! – проревел Рейнор. – Я думал, ты отрубил все огневые точки!
      – Это не огневые точки, Джим, – прокричал в ответ Майк, припав к полу. – Это живые цели.
      И точно, сейчас на перекрестке виднелась пара фигур в белых бронескафандрах, похожих на костюм Майка, только другого цвета. В их руках были гауссовы винтовки, из которых они поливали очередями коридор.
      Майк поднял свое оружие и прицелился. Фантом в белой броне завис в перекрестье прицела.
      И тут Майк понял, что не может выстрелить. Его мишенью был мужчина, живой человек. Он не мог стрелять.
      Цель в белой броне не мучилась подобными сомнениями и позволила пулеметной очереди вырваться на свободу.
      Косяк двери разлетелся щепками, как только Либерти откатился в комнату.
      – Что случилось? – крикнул Рейнор. – Они в укрытии?
      – Они… – начал Майк и затряс головой. – Я не смог выстрелить в них.
      Рейнор нахмурился:
      – Ты уничтожал зергов из своего оружия. Я сам видел это.
      – Тут все совсем не так. Эти – люди.
      Майк ожидал, что такое признание возмутит законника. Вместо этого Рейнор лишь кивнул и проговорил:
      – Это нормально. Большинство людей не может спокойно выстрелить в другого человека. Наше преимущество в том, что они об этом не знают. Стреляй поверх голов. Это их напугает.
      Он толкнул Майка обратно к двери. Двое парней с другой стороны коридора обменивались выстрелами с облаченными в белую броню фигурами.
      Майк выкатился из дверного проема, выбрал того, что стоял правее, поднял винтовку и дал очередь поверх его головы. Парень в белом резко нырнул вниз. Его напарник повел своим оружием по сторонам и опустился на одно колено.
      Не удержавшись, Майк улыбнулся. И тут нагрудник солдата, над головой которого стрелял Майк, вдруг расцвел фонтаном крови. Его компаньон попытался повернуть свою винтовку, но слишком медленно. Его голова окуталась красным облаком, шлем разлетелся вдребезги.
      Майк поднял глаза. Рейнор возвышался над ним, опираясь на дверной косяк. Он уничтожил двоих вражеских солдат единственным выстрелом.
      Рейнор взглянул вниз и произнес:
      – Я понимаю твою нерешительность. Тебе трудно выстрелить в человека. К счастью, у меня таких проблем нет. Пошли.
      Настенные и напольные орудия теперь молчали, и группа практически бегом преодолевала коридоры. В своей более легкой броне Майк оказался впереди.
      Он понимал, что это опасно.
      А затем он обогнул угол и врезался в зерглинга.
      Майк неуклюже прыгнул вперед, вцепившись в бескожую тварь. Он ощутил под собой дрожь и пульсацию мускулов этого создания. Майк упал на плечо, правая сторона тела взорвалась болью.
      – Зерг! – вскрикнул Майк. – Стреляйте! – Не обращая внимания на боль, он повернул свою винтовку, молясь, чтобы она не пострадала при падении.
      – Перекрестный огонь! – проревел Рейнор. – Мы перебьем друг друга!
      На миг в коридоре воцарилась тишина: отряд Рейнора с одной стороны, Майк – с другой и зерг между ними. Так близко, что Майк чувствовал его зловонное дыхание. Казалось, его собственная кожа сочится гноем и разлагается.
      Зерглинг повернулся к отряду, затем к журналисту, будто пытался определить, кого атаковать первым. Наконец какие-то органические связи замкнулись в его убогом мозгу, и он принял решение.
      С чирикающим воплем он прыгнул на Либерти, вытянув лапы с когтями.
      Майк нырнул вперед, под летящую тварь, одновременно поднимая винтовку. Он ударил тварь в брюхо. Нажал спуск – и поток шипов брызнул в зерглинга. Пронзившие тело иглы вонзились в металлический потолок коридора. Майка окатило кровью твари. Рейнор моментально оказался рядом.
      – Что здесь делают зерги? – спросил он.
      – Может, они ищут тут то же, что и мы, – предположил Майк.
      – Тогда давай найдем это раньше. – Рейнор отправил остатки отряда вперед.
      – Давай найдем душ, – пробормотал Майк, смахивая ошметки зерга со своей брони.
      Комплекс хранил еще несколько сюрпризов. Проход расширился и превратился в большую комнату. Внутри оказались еще три зерглинга, которых уложили выстрелами раньше, чем те успели среагировать. Вдоль одной стены шла цепочка открытых камер. Оттуда воняло зерглингами.
      – Они держали их здесь, – сказал Рейнор. – Как домашних зверушек или для научных исследований?
      – И как долго? – Майк добрался до изолированной компьютерной станции и принялся стучать по клавишам. – Господи! Глянь сюда!
      – Информация?
      – Да, и многое другое. Посмотри! Это отчеты о появлении зергов месяцы назад.
      – Но это невозможно… – проговорил Рейнор. – Если только…
      – Если только конфедераты не знали о них все это время? Они знали, что зерги здесь. Черт! Они сами могли доставить их сюда.
      – Мать моя женщина! – выдохнул Рейнор. Майк не сомневался, что это было своеобразное проклятие. Затем Рейнор добавил: – Забирай диск – и чешем отсюда!
      – Сейчас, – ответил Майк. Устройство записи попыхтело несколько минут и выплюнуло серебристую пластинку. – Есть! Пошли!
      В тот миг, когда Майк выхватил диск из машины, все озарилось красным. Где-то над их головами женский голос речитативом объявил:
      – Запущена система самоуничтожения.
      – Дерьмо! – ругнулся Майк. – Он был заминирован!
      – Вперед! – скомандовал Рейнор. – Главное, не заблудиться!
      Майк возглавил группу, уже не опасаясь сюрпризов. На обратном пути им попадались только трупы. Мягкий голос сверху предупредил: «Десять секунд до взрыва», затем: «Пять секунд до взрыва».
      Наконец они оказались снаружи, под отвратительно оранжевым небом. Майк продолжал бежать в сторону посадочной шлюпки.
      Рейнор догнал его и неожиданно повалил на землю.
      Журналист отчаянно заматерился, но слова потонули в грохоте взрыва.
      Весь горный склон задрожал. Пошла цепная реакция. Обжигающая волна окатила Либерти и распластанных пехотинцев. Вершина горы провалилась внутрь. Майк обнимал ходившую ходуном землю и молился. И когда все закончилось, он понял, что если бы стоял, то был бы смят взрывной волной.
      – Спасибо, – сказал он Рейнору.
      – Кажется, я все сделал правильно, – ответил бывший представитель закона. – Пошли, нужно убираться, пока зерги не обнаружили нас.
      Менгск ожидал их на мостике своего командного корабля, носившего имя «Гиперион». По сравнению с мостиком «Норада-II» он был меньше и уютнее и скорее походил на кабинет-библиотеку, чем на командный центр флота. По периметру располагались техники, тихо бормотавшие что-то в устройства связи. Одну стену полностью занимал большой экран.
      Лейтенанта Керриган нигде не было видно.
      – Там были зерги! – бросил Рейнор, передавая диск. – Конфедераты изучали проклятых чужаков на протяжении нескольких месяцев!
      – Лет, – поправил Менгск, совсем не удивившись. – Я сам видел зергов в загонах конфедератов, а это было более года назад. Нет сомнений, конфедераты знали об этих созданиях уже давно. Хотя можно предположить, что они сами вывели их.
      Майк промолчал. В мешке с секретами Конфедерации появилась солидная дыра. Теперь там уже не было ничего, что могло бы удивить Майка.
      А вот у Рейнора челюсть отвалилась.
      – Вы думаете, они использовали мою планету в качестве какой-то лаборатории для этих… существ?
      – И вашу планету, и вашу планету-сестру, – ответил Менгск. – И бог знает сколько еще пограничных миров. Они посеяли ветер, друзья мои, а теперь пожинают бурю.
      Майк решил вставить и свое слово:
      – Я подготовил файл с репортажем, где подытожил все, что мы увидели и испытали на данный момент.
      – У нас есть шифровальная установка связи, – сказал Менгск, – но вы ведь понимаете, что они никогда не пропустят эту историю.
      – Вполне возможно, – пробормотал Майк, понимая, что Менгск безусловно прав. Уж если старые семьи Тарзониса, блюдя свою репутацию, угрожали расправой в связи со строительным скандалом, то вовсе невероятно, что они позволят просочиться информации об истребляющих планеты чужаках.
      Сейчас Майк был даже рад тому, что Керриган не было рядом.
      Прозвучал тихий звонок, и один из техников доложил: «Получаем сигналы об искажении пространства в зоне четыре-точка-пять-точка-семь».
      – Отступить на безопасное расстояние, сканировать по полной, – отреагировал Менгск. – Джентльмены, можете остаться, если желаете увидеть последний акт этого мерзкого представления.
      Ни Майк, ни Рейнор даже не шелохнулись, и Менгск повернулся к экрану. Изображение огромного оранжевого шара Map Сара наезжало на них, в северном полушарии в нескольких местах белели какие-то туманные области. Почти вся оранжевая поверхность была покрыта темными пятнами, заполнена кишащей биомассой и тварями, живущими в ней.
      Казалось, сама поверхность земли пульсирует и клокочет, двигаясь как живое существо. Это покрывало разлилось широкой пленкой даже по поверхности океанов, извиваясь подобно ковру из водорослей.
      На планете не осталось ничего от человеческой цивилизации.