Все ненавидят неожиданности. В последние дни Тарзониса сюрпризы стали основным свойством всей кампании. Отряды появлялись там, где никто не ожидал, союзники обменивались секретными сообщениями, приводились в действие планы боевых операций, о которых до этого мы не имели ни малейшего представления. Мы узнали, сколь много ходов было заложено в эти планы. Одним словом, нас обманули.
      Но даже те, кто принимал решения, получили свои сюрпризы. Как только какая-нибудь операция разрасталась, все больше ее деталей утекало сквозь пальцы, все больше их оставалось без внимания, пока не начали происходить события, предположить о которых было просто невозможно. Именно это в конце концов произошло с Менгском, когда часть его верных солдат вдруг пересмотрела решения и шахматные фигурки перестали двигаться по доске так, как ему того хотелось.
      И вероятно, именно поэтому он опрокинул доску. Ужасный способ завершения игры, но он срабатывает.
      Обычно, когда вы контролируете все, вы не выносите неожиданностей. Но, скажу вам, если вы не контролируете события, вы ненавидите сюрпризы еще больше.
Манифест Либерти

 
      Посадочная шлюпка встретила их на площади Эткина. Как только остатки команды Рейнора зашли на борт, из нее стала выгружаться группа техников в легкой броне. С ними был и один из «призраков» Дюка; непроницаемое забрало скрывало лицо телепата.
      – Здесь не место легким мишеням, – сказал Рейнор. – У вас, парни, даже приличной брони нет.
      – Точно, но у нас есть приказ! – огрызнулся командир группы, после чего они растолкали людей Рейнора и вышли в город, направившись туда, откуда рейнджеры только что пришли.
      «Ага, – решил Майк, – Менгск тоже сообразил, что в здании СНВ есть чем поживиться». В этот момент он с удовольствием вспомнил о рюкзаке, наполненном украденными секретами. Это можно будет использовать для давления на лидера мятежников.
      Затем он взглянул на Керриган. Керриган смотрела на «призрака» Дюка. Ее лицо будто мелом посыпали.
      – Что такое? – спросил Майк.
      Керриган лишь покачала головой и ответила:
      – Нам лучше отправиться назад на флагман.
      Как только они вернулись на «Гиперион», Рейнора вызвали в кают-компанию к генералу Дюку для обсуждения стратегических планов, «при первой же возможности», как гласило сообщение. Проворчав несколько непристойных слов, бывший маршал погромыхал вперед, даже не сняв боевую броню. Майк поднял забрало, отщелкнул затворы и выбрался из своего костюма. Керриган, имея за плечами долгую практику, уже без труда сняла свою более легкую броню и направилась к выходу.
      – Обождите, – окликнул ее репортер. – Сверхменгск требовал, чтобы мы оба отчитались, когда вернемся. Так что я пойду с вами.
      Керриган ответила:
      – Позвольте мне поговорить с Арктурусом наедине. Со мной он будет более общителен. – И она быстро зашагала по коридорам к лифту, ведущему на капитанский мостик.
      Майк хотел было направиться за Керриган, но рассудил, что она права. Нечто в прошлом связывает предводителя повстанцев и «призрака», так что Менгск с большей охотой откроется ей.
      «И быть может, – подумал Майк, – ей удастся вытянуть из мозгов террориста что-нибудь полезное. Например, что он думает о введении в действие очередных пси-передатчиков».
      Майк оглянулся вокруг. Большинство вернувшихся членов отряда уже разделись и ушли принимать душ. Рейнор будет с генералом. Вряд ли генерал сейчас был наилучшей компанией, но лучше говорить с ним, чем просто ожидать, когда Менгск вызовет к себе.
      Да и в душе ему не хотелось бы оказаться, если вдруг он понадобится Керриган.
      Идя по кораблю, Майк думал о технике, с которым говорил по коммуникатору. Только сейчас он заметил, что большинство экипажа на «Гиперионе» сменилось: теперь тут трудились члены подразделения «Альфа», а не повстанцы Менгска, как это было до Антиги Прайм. Один за другим эти революционеры погибали по дороге или же переводились на другие корабли. Часть плана Менгска: разбросать агентов по всем кораблям своего флота? Или же это часть другого его плана: отодвинуть старую гвардию в сторону, заменив профессиональными солдатами?
      Чем бы это ни было, в одном Майк был уверен: это часть плана Менгска.
      Майк уже подошел к кают-компании, когда дверь взорвалась и двоих человек в боевой броне выкинуло наружу.
      Это были Рейнор и Дюк, вцепившиеся друг в друга. Экс-представитель закона уже отодрал наплечную пластину от бронекостюма генерала, а забрало Дюка пошло трещинами от ударов закованным в сталь кулаком. Однако Дюк тоже не был увальнем, поэтому и так уже потрепанная нагрудная пластина Рейнора покрылась новыми вмятинами.
      – Джим! – вскрикнул Майк. Сам того не желая, Рейнор повернулся к репортеру.
      Генерал Дюк не упустил возможности и обоими кулаками нанес удар по шлему Рейнора. Экс-маршал покачнулся, отступил на шаг, но не упал.
      Теперь, освободившись от стальной хватки своего противника, Дюк потянулся к своему оружию, страшному игольнику, который мог пробивать насквозь переборки. Рейнор пришел в себя, когда генерал уже достал пистолет, и схватил Дюка за запястье. Сервоприводы в обоих бронекостюмах пронзительно взвизгнули, и Рейнор ударил руку противника о переборку.
      Раз. Второй. На третий раз что-то треснуло в рукавице Дюка, и генерал пронзительно вскрикнул. Он уронил пистолет и повалился на палубу. Игольник проехал по полу. Майк присел, схватил его и засунул себе за ремень для пущей безопасности.
      Лишь после этого он понял, что в коридоре они были совсем не одни. Впереди и позади стояли вооруженные пехотинцы, направив на них оружие.
      – Ты только что подписал себе смертный приговор, парень! – прорычал Дюк. В уголке рта у него выступила кровь, и он бережно баюкал руку, недавно державшую пистолет. Удары Рейнора проломили не только металл.
      – Вы только что подписали смертный приговор своей родной планете, генерал! – огрызнулся в ответ Джим. Рейнор повернулся к пехотинцам. – Он только что запустил передатчики. Он вызвал зергов сюда! Проклятие! Он и Менгск даже не дали конфедератам шанса сдаться! Зерги идут сюда, а этот ублюдок – один из тех, кто расстелил перед ними ковровую дорожку.
      Несколько пехотинцев опустили оружие. Показалось, будто они на секунду задумались о мятеже или вдруг обеспокоились, что зерги вот-вот появятся на пороге. Остальные глядели стеклянными глазами, а оружие все так же держали направленным в грудь Рейнора. Майк решил, что сомневались те, кто не был невральноресоциализирован. Остальные ожидали приказа.
      – Я предам вас военному трибуналу! – сказал генерал.
      Майк тихо выдохнул. Дюк угрожал, не приказывая убить Рейнора. Боялся, что Менгск не одобрит подобное решение.
      – Ты хочешь мою должность? Можешь ее забрать, – горячо выпалил Рейнор. – Но я тебе не подчиняюсь. Я отвечу перед Менгском, так же как и ты. Ты не можешь наносить удары без дозволения Менгска.
      – А чьим приказам, ты думаешь, я следовал, когда активировал передатчики, парень? – произнес Дюк с улыбкой, несмотря на боль.
      – Ты установил дюжину передатчиков на Тарзонисе! – парировал Рейнор. – Население будет просто накрыто тучей!
      – Мы установили их в укрепленных районах конфедератов, – ответил Дюк, – и эвакуировали большую часть наших регулярных отрядов. Черт, парень, неужели ты не можешь понять, что мы как раз устанавливали еще один, когда забирали тебя?
      Майк вдруг вспомнил «призрака» и команду техников. И реакцию Керриган на них. Конечно же, Менгска не интересовала информация. Он думал только о контроле над всей сферой человеческого космоса.
      Рейнор сплюнул:
      – Ты, сучий… – Он сделал два шага по направлению к генералу.
      Генерал Дюк, защищаясь, вскинул здоровую руку. Не для нападения, а лишь для отражения удара. Генерал испугался. Сейчас это был просто пожилой человек в неостальном панцире.
      Рейнор на миг замер, снова сплюнул. Повернулся и пошел к лифту, ведущему в наблюдательный купол.
      Ни один из пехотинцев в коридоре не остановил его. У одних не хватало смелости выстрелить в своего. Другие не получили приказа. А остальные просто не понимали, кто же тут настоящий преступник.
      Майк двинулся за Рейнором. Позади генерал Дюк орал на солдат, приказывая им вернуться на свои посты.
      Майк положил руку на плечо Рейнора, и гигант повернулся. На миг Майку показалось, что тот собирается его ударить, но огонь в глазах приятеля уже сменился горькой печалью.
      – Они даже не дали им шанса, – проговорил он. – Они могли использовать их в качестве угрозы, а они их просто установили. Никаких предупреждений, ничего. Пока мы были на пути к кораблю. Они их установили.
      – И что ты намереваешься делать? – спросил Майк.
      – Я собираюсь потолковать с Менгском, – ответил Рейнор. – Нужно его немного вразумить.
      – Не стоит тебе туда идти. Думаю, именно сейчас Дюк разговаривает с ним по телефону, возмущаясь твоей дерзостью. У тебя примерно десять минут, пока он не убедит нескольких своих сторонников арестовать тебя. С разрешением Менгска или без него.
      – Да, – с горечью произнес Рейнор. – А в моем нынешнем состоянии я, чего доброго, еще и Менгска попытаюсь пристрелить.
      – Ага, точно. И уж тогда-то Менгск будет просто обязан тебя убить.
      – Так что вы мне порекомендуете, доктор Либерти? – спросил Рейнор.
      – Найди союзников. Остатки отряда с твоей планеты. Каких-нибудь колониальных милиционеров из системы Сара, если кто-то из них все еще на борту. Отправляйся к ним и оставайсятам, пока я тебя не позову. И вот еще что… – Он передал ему рюкзак с дисками. – Присмотри за этим. Здесь – крайне интересные сплетни.
      – А ты куда собрался? – спросил Рейнор.
      – Я пойду на смотровую площадку. Нужно поговорить с этой выдающейся личностью. Попытаюсь его не бить.
      Рейнор кивнул и потопал прочь, рюкзак в его огромных руках выглядел весьма жалко. Майк глубоко вздохнул, закрыл глаза и повторил мантру.
      – Я не собираюсь бить его, – спокойно произнес он. – Я не собираюсь бить его.
      Двери лифта открылись, и оттуда вышла Керриган. Она была мрачнее тучи. Майк кинулся к ней.
      – Лейтенант! – воскликнул он. – Сара, что случилось?
      – Я разговаривала с Арктурусом, – ответила Керриган, и впервые за все время, насколько Майк мог припомнить, она запнулась, не зная, как выразить остальное. – Он… он оправдывал себя. И в его оправданиях было полным-полно примеров, громких слов, цитат, «яичниц из разбитых яиц», свободы, долга и всего остального. И он должен был убедить меня. Я действительно хотела поверить, будто он знает больше нашего, например что в сердце Тарзониса и так уже находились королевы зергов, управлявшие всеми, словно кукловоды марионетками, уничтожающие население и поедающие детей на улицах. – Она тяжело вздохнула. – Но пока я слушала, я видела схему Тарзониса на экране перед ним.
      Майк кивнул:
      – Знаю. Это его любимая игрушка.
      Керриган насмешливо хмыкнула:
      – И пока я смотрела, этот экран окрашивался красным. Вся планета становилась алой от прибывающих зергов.
      Она посмотрела на Майка, пытаясь увидеть подтверждение в его глазах.
      – На Тарзонисе не было зергов, пока он не установил пси-передатчики, – тихо произнесла она. – Ни одного. Он не был похож на планеты системы Сара или даже Антигу Прайм. Там некоторое количество зергов уже расплодилось на поверхности, а сами миры были потеряны для нас. А здесь не было никакой угрозы, кроме других людей.
      Она снова глубоко вздохнула и закрыла глаза.
      – Сейчас зерги сбегаются отовсюду. Они уже на планете. Арктурус не отозвал ни одного отряда, ведущего боевые действия. Он не побеспокоился даже о командах, устанавливавших пси-передатчики на поверхности планеты. Он бросил их там. «Жертвы неизбежны», – сказал он, сказал так спокойно, будто кофе заказал.
      Майк вспомнил команду, приземлившуюся на площади Эткина, и тут же одернул себя, хотя Керриган была слишком расстроена, чтобы читать его мысли. Но спросил он совсем о другом:
      – А что случилось дальше?
      – А затем поступило сообщение с мостика о схватке между Джимом и Дюком. – Лицо Керриган вновь стало мрачнее тучи. – И он прогнал меня. Сказал, что мне пора идти. И я… я вспылила.
      – Это не впервой. И на то есть причины.
      – Майк, нет никакого разумного объяснения, зачем он это сделал. Я думала, это просто блеф, или что Тарзонис уже инфицирован, или что у него был какой-то план. А на самом деле это выглядело так, будто Арктурус заполучил молоток. Ну а когда он у тебя в руках, любая проблема похожа на гвоздь.
      Майк вспомнил, что в первый раз услышал эту фразу от Менгска. Сейчас казалось, что с тех пор прошло полжизни.
      – Все хорошо, – сказал Майк и обнял ее за плечи. Сара не отодвинулась.
      – И… Майк, – прошептала она, – когда я почувствовала его безумие, я заглянула в него.
      Майк ожидал продолжения, но Керриган только покачала головой. Когда Сара вновь заговорила, ее голос был едва слышен.
      – В этого ублюдка, – выдохнула она.
      – Послушайте, – сказал Майк, – я отправил Джима вниз в его каюту и велел держать своих друзей поблизости. Думаю, вы тоже к ним относитесь.
      Керриган с сомнением взглянула на Майка.
      – Нет, не думаю. Я так расстроена сейчас… – устало улыбаясь, произнесла Сара. – Джим только даст мне почувствовать… – Она вздохнула и покачала головой. – Мне нужно побыть одной. Мне нужно знать, что я все еще могу доверять самой себе. Быть уверенной, что я смогу выполнить свою миссию. Несмотря ни на что, я остаюсь хорошим солдатом, и у меня есть работа, которую нужно закончить. Может, из этого выйдет что-то хорошее. О’кей?
      Майк нехотя согласился:
      – О’кей.
      Керриган усмехнулась:
      – Даже если бы я не была телепатом, я бы увидела, что вы лжете. В этом Менгск прав. Вы стараетесь спасти любого от его же собственной сущности. Мне бы хотелось, чтобы вы знали: это… высоко ценится.
      – Будьте осторожны.
      – Я могу о себе позаботиться. – Керриган самоуверенно улыбнулась. – Я никакая не мученица, хотя несколько дней и ощущала себя ею. Только скажите Джиму… – Она замолчала и вновь покачала головой.
      – Что? – спросил Майк, предвидя, что она скажет.
      – Ничего, – наконец ответила Сара. – Скажите ему только, чтобы тоже был осторожным, о’кей? Для меня.
      Она резко повернулась и пошла к докам посадочных шлюпок. Майк смотрел, как Сара быстро спускается по коридору, отбросив тревогу и неуверенность, словно бабочка, покидающая свой кокон.
      Майк вызвал лифт, ведущий наверх на обзорную площадку. Арктурус Менгск стоял, скрестив руки за спиной, и следил за экраном с изображением Тарзониса, заполненного красными треугольничками. Они образовывали целое пятно, кое-где разрываемые ядовито-желтыми метками отрядов конфедератов.
      Майк заметил сброшенную шахматную доску и фигуры на полу – дело рук разгневанной Керриган.
      Менгск оторвался от схемы, и Либерти обнаружил, что в его бороде явно прибавилось седых волос.
      – А, третий из моих выдающихся мятежников, – сказал он. – А я все думал, когда же вы явитесь. Я был уверен, что вы первым примчитесь сюда с претензиями, а не милейшая Сара. Должно быть, вы науськали ее.
      – Я здесь ни при чем, – сказал Майк, – хотя поддерживал ее, пока вы предавали смерти очередную планету.
      – Одна смерть – трагедия, миллион смертей – статистика.
      – У вас за пазухой целый набор цитат для оправдания своих бесчинств? – спросил Майк.
      Менгск неприятно улыбнулся:
      – Я так понимаю, это можно расценивать как ваш отказ от попыток спасти мою душу? Надеюсь, это не так, потому что после нашей победы мне нужен будет такой человек, как вы, более, чем когда-либо раньше. Чтобы помочь установить новый порядок во Вселенной; без него нам не справиться с чужими.
      – С чужими? – насмешливо спросил Майк. – Теми самыми чужими, нападение которых на этот мир вы же и организовали? Это вы считаете вторжением чужих?
      Менгск хмуро посмотрел на Майка, ответ его явно разочаровал. Позади него экран продолжал трепетать и рдеть, но теперь на краю экрана возникли сине-белые треугольники.
      Наконец Менгск произнес:
      – Я не ожидал прихода Сары. И не думал, что Рейнор затеет драку с генералом. Это было глупо. И слишком уж не вовремя. Я собираюсь уладить некоторые недоразумения.
      – Недоразумения? Они только что чуть не убили друг друга.
      Менгск покачал головой, и Майк понял, что этот человек преуменьшает проблемы, так же как и тяжесть ситуации на Тарзонисе. Преуменьшает их до такой степени, когда их можно просто игнорировать.
      «Это его изменяющее реальность поле», – подумал Майк.
      – Генерал Дюк, – продолжил предводитель мятежников, – в глубине души трус. Я дал ему возможность продолжать свою работу. Джим, напротив, воплощение храбрости и благородства, ищущее себе применение. Заряженный пистолет в поисках цели. Я указал ему направление и цели. Оба крайне полезны на своем месте, а как только мы захватим Тарзонис, все это исчезнет. Ни один из них не сможет выжить без меня, и они поймут, что должны следовать моим указаниям, чтобы оставаться жизнеспособными.
      – Для вас они всего лишь пешки? – спросил Майк.
      – Не пешки. Инструменты. Талантливые, полезные инструменты. Именно так. Рейнор, Дюк, зерги, протоссы. Да, даже вы и дорогая лейтенант Керриган – все вы инструменты для достижения великого блага, лучшего будущего. Да, сейчас дела идут не лучшим образом. Но представьте себе, какая слава нас ожидает после победы!
      – Пока не могу, – ответил Майк, глядя за спину Менгска, прямо на экран, – но думаю, сейчас еще несколько ваших инструментов атакуют остальные ваши инструменты.
      – Что? – Менгск повернулся и взглянул на панель. Первые сине-белые треугольники, символизирующие протоссов, уже производили посадку на планету. Красные треугольники зергов на их пути разбегались волнами. Выглядело это так, будто протоссы были булыжниками, брошенными в багровый водоем. – Это плохо, – тихо сказал Менгск. – Очень плохо. Я не ожидал, что они прибудут так быстро. Это в самом деле очень плохо.
      – О боже! Вы действительно этого не предусмотрели. – Майк почувствовал неприятный холод в животе, ему стало по-настоящему страшно.

      Давайте не будем дурачить себя, появление зергов и протоссов застало нас врасплох. Да, они не были похожи ни на что виденное нами раньше. Да, их биология отличалась. Да, их технологии, или то, что мы называли их технологиями, были более развиты, чем наши. И конечно же, они были чрезвычайно воинственны и агрессивны, они знали, где мы находились, и вдобавок имели преимущество в неожиданности.
      Но (и это очень важное «но») мы, люди, чуть ли не самые мерзкие парни в Галактике. Мы воевали друг с другом с тех пор, как только появились в секторе, и довели свои боевые технологии до такого уровня, что они уже во многом сравнимы с технологиями пришельцев. Мы были окружены, зато, как говорят военные, дрались с ними «в собственных гостиных». И мы могли бы одержать победу, если бы хорошо подготовились.
      Но что же произошло? То, что сделало нас хорошими воинами, сыграло с нами злую шутку в этот трудный час. Мы не сумели объединиться под одним флагом или даже создать коалицию, хотя для этого были все возможности. То одна, то другая группировка срывала переговоры, пытаясь протолкнуть свою политическую программу. И все это за счет остатков человечества. Не могу представить, чтобы подобные рою зерги или сияющие протоссы становились жертвами таких малосимпатичных человеческих слабостей, как жадность, жажда власти и обычная тупость. Именно поэтому нелюди побеждали нас.
Манифест Либерти

 
      – Вы ведь действительно не знали, верно? – спросил Майк. – Вы не знали, что протоссы окажутся здесь? Как вы могли не знать?
      – Дерзкий молокосос! – ответил Менгск и прошествовал к своей консоли. Теперь он следил за дюжиной экранов сразу. – Естественно, я знал, что протоссы появятся здесь. Они повсюду гоняются за зергами, как домохозяйки – за мухами со скрученной газетой. Вот только я не ожидал, что они появятся здесь так скоро.
      Майк невольно улыбнулся. Любой малости, доставлявшей неприятности великому Арктурусу Менгску, было довольно, чтобы сделать Майка счастливым. И если предположить, что протоссы выйдут на контакт с Менгском, они, вероятно, распознают в нем двуличного политика и тогда будут лишь зависать в подпространстве, ожидая, что он еще выкинет.
      Менгск осмотрел все экраны, вздохнул, щелкнул тумблером и позвал: «Дюк!»
      На экране появилось побитое лицо генерала.
      – Сэр, вы рассмотрели мой запрос, касающийся капитана Рейнора?
      – Не тратьте мое время на свои мелкие дрязги! – рявкнул Менгск. – Свяжитесь с местными командирами. Здесь протоссы.
      – Да, сэр, мы знаем, – гордо заявил Дюк. – Но они уклоняются от наших сил, концентрируясь главным образом на роях зергов. – Похоже, он не подозревал, что это плохая новость.
      – Если силы протоссов откроют огонь по зергам, – произнес Менгск, выделяя каждое слово, – тогда зерги будут сражаться с ними, а не с конфедератами. Если протоссы нападут на зергов, конфедераты могут сбежать. Старые семьи могут убраться, а с ними и средоточие мощи Конфедерации!
      Дюк моргнул от неожиданности, а затем заявил:
      – Тогда нам нужно остановить протоссов. Я могу послать им сообщение, чтобы эти сияющие твари убирались.
      Менгск проигнорировал его слова и переключил еще несколько тумблеров.
      – Пошлите лейтенанта Керриган с ударной группой атаковать передовые линии протоссов. Капитан Рейнор и генерал Дюк пусть держатся позади с флагманом.
      На другом экране неожиданно возникло разгневанное лицо Рейнора, такое же красное, как и поверхность Тарзониса.
      – Сначала вы бросили всех на поверхности этого мира в лапы зергов, а теперь требуете, что бы мы пошли против протоссов? Вы действительно проигрываете. И вы собираетесь отправить Керриган вниз без всякой поддержки?
      Беспокойство Менгска уже сменилось спокойной уверенностью. Изменители реальности в нем были повреждены, но не совсем сломаны. Майк пытался понять, что должно произойти, чтобы с этого человека спала маска, и что окажется за ней. Да и есть ли вообще чему открываться?
      В одном предводитель был прав: Майк Либерти отказался от попыток спасти душу Арктуруса Менгска.
      К тому же оставались другие люди, более достойные его помощи.
      Майк направился к лифту. Позади него Менгск спокойно отвечал:
      – Я абсолютно уверен в возможностях Керриган сдержать протоссов.
      Двери лифта закрывались, когда донесся ответ Рейнора:
      – Да это такое дерь…
      А затем Майк стал опускаться туда, где, он надеялся, Рейнор собирал союзников.
      Он надеялся, что Керриган изменит свое решение и тоже будет там.
      В казармах Рейнора находилось человек двенадцать. Некоторые уже облачились в боевую броню. Остальные поспешно одевались. Рейнор стоял возле коммуникатора.
      По комнате разносился голос Керриган.
      – Но ты не обязана ему этим! – говорил Рейнор. – Черт, я спасал твою задницу столько…
      Сара перебила его:
      – Джимми, перестань изображать из себя рыцаря в сияющих доспехах. Иногда, правда, это тебе идет. Но не…
      На миг она запнулась, будто решила подобрать другое слово.
      – …не сейчас, – закончила она. Голос Сары звучал приглушенно и устало. Голос почти побежденного человека. – Меня не надо спасать. Я знаю, что делаю. И как только мы разберемся с протоссами, мы сможем сделать что-нибудь и с зергами.
      Тяжело вздохнув, она продолжила:
      – Арктурус даст согласие. – Майку показалось, в голосе ее недостает уверенности. – Я знаю, даст.
      Губы Рейнора дрогнули.
      – Надеюсь, ты не ошибаешься, подруга… Хорошей охоты.
      Он выключил соединение и взглянул на Майка.
      – Мы пойдем следом за ней, – сказал Майк, констатируя факт.
      – Ты выбрал то же, что и мы. Одевайся. И захвати свое оборудование. Может статься, после всего нас не будут здесь ждать с распростертыми объятиями.
      Майк влез в один из свободных боевых костюмов.
      – Менгск допустил еще одну ошибку, – начал он, в то время как его руки колдовали над ремнями и затворами. – Как только Керриган нападет на протоссов, они станут рассматривать нас как врага. Всех нас. А техники протоссов в системе сейчас полным-полно, по всей орбите Тарзониса.
      Рейнор согласно кивнул, закончив проверку систем своего костюма. Он уже залатал большинство повреждений, недавно нанесенных Дюком, однако Майк заметил: несколько датчиков все еще мигают угрожающими желтыми предупреждениями на его визоре.
      – Итак, мы должны избегать встречи с протоссовыми птичками, так же как и с зергами, – сказал Рейнор. – Нет ничего проще в этом районе.
      – Вот почему мы любим вызовы, – пробормотал Майк. Он поднял рюкзак с украденной информацией и засунул туда свой старый плащ, подарок редакции новостей. На нем виднелись отметины от огня лазеров, он был забрызган кровью и чем-то еще, обожжен лучами чужих солнц, выцветший и изодранный в клочья.
      «Мой плащ напоминает меня самого», – подумал Майк, запихивая плащ поглубже в рюкзак, уминая вещи. В шкафчике не осталось ничего, что бы он еще хотел взять. Либерти поднял мешок, подвесил его сзади на броню и вышел вслед за Рейнором.
      Корабль озарился красными тревожными огнями при первом же появлении протоссов, и теперь люди Рейнора двигались через залитые багровым светом коридоры к докам посадочных шлюпок. Через плиты пола Майк почувствовал изменение притяжения; огромный флагман прорывался через что-то, но нельзя было сказать, через что именно: то ли какие-то обломки, то ли огонь противника.
      – Думаешь, мы сможем убраться с корабля? – спросил он, как только они оказались в посадочном доке.
      – Да, – коротко ответил Рейнор. – Пилоты шлюпки – мои хорошие товарищи. Им не страшен гнев Дюка или кого-то еще. Они всегда смогут заявить, будто я угрозами заставил доставить нас вниз.
      – Возможно, они и не боятся моего гнева, а вот тебе стоило бы, – раздался голос генерала Дюка из тени сбоку.
      Огни переключились с красного на желтый, и Майк увидел Дюка, стоявшего между посадочными шлюпками с двумя отрядами пехотинцев. Их оружие было направлено прямо на людей Рейнора. Да и Дюк не был безоружен, он лениво покачивал одолженной на время гауссовой винтовкой, которую держал в левой руке, потому что правая безвольно болталась сбоку.
      – Куда-то собрался, парень? – спросил Дюк, недобро улыбаясь. В уголке рта все еще виднелась засохшая кровь. Возможно, он считал это почетным знаком, решил Майк, или чем-то требующим отмщения.
      – Мы направляемся вслед за Керриган, – ответил Рейнор. – Ей нужна поддержка, несмотря на то, что говорит Менгск.
      – Девушке нужно то, что Менгск назвал нужным! – вызывающе произнес Дюк. – Однако это очень мило, что вы предприняли такую попытку. Теперь я имею неоспоримые доказательства мятежа и могу представить изменников, чтобы наконец покончить с этим.
      Майк осмотрел пехотинцев. Все они были невральноресоциализированы и, что еще хуже, уже под самую завязку накачаны стимуляторами. Их глаза практически не имели зрачков. В таком состоянии пехотинцы были жестко включены в нервную систему Дюка. Как только Дюк отдаст команду, они автоматически прыгнут, или выстрелят, или же начнут отжиматься двадцать раз, даже не задумываясь над командой.
      Так что лучшее решение сейчас – удерживать генерала от такого приказа.
      – Менгск будет крайне расстроен, если вы убьете нас, – сказал Майк.
      Дюк расхохотался:
      – Я напомню ему одно из его же старых высказываний: «Легче получить прощение, чем добиться разрешения». А теперь вы, парни Рейнора, бросаете оружие и сдаетесь. Я могу даже сохранить вам жизнь, если вы это сделаете.
      Рейнор не шелохнулся. Позади себя Майк услышал, как некоторые рейнджеры медленно кладут оружие на пол.
      А затем «Гиперион» резко бросило в сторону. Что-то большое ударило его в бок. Пехотинцы в своих тяжелых ботинках лишь покачнулись на месте, а вот руку Дюка на мгновение отбросило.
      К тому моменту, когда он вернул оружие в прежнее положение, Рейнор уже успел выхватить свою винтовку.
      – Это становится все интереснее, – произнес Дюк, обнажая в улыбке пожелтевшие, похожие на колья зубы.
      – Не думаю, что у тебя хватит смелости, – сказал Рейнор.
      – Ты даже не успеешь моргнуть, парень, а мои люди уже так нашпигуют тебя, что тебе запросто можно будет открывать распродажу металлического лома. А теперь на счет «три» клади свое оружие. Раз… Два…
      Пронзительный крик разнесся по помещению, и левое плечо Дюка взорвалось ливнем расплавленного металла. Все его пехотинцы отпрыгнули и стали водить оружием вокруг, однако стрелять не начали. Им было приказано ожидать команды.
      Генерал медленно повалился на колени, его винтовка с грохотом упала на пол. Броня со свистом изолировала блокирующими кольцами поврежденное плечо, а медпаки впрыскивали наркотики в кровеносную систему генерала.
      Дым струился из ствола игольника. Майк перещелкнул затвор, и очередной патрон встал на место.
      – Думаю, сейчас вам самое время заткнуться, – сказал Майк генералу.
      – Я могу спалить вас там, где вы стоите, – простонал Дюк. Медикаменты брони уже давали эффект, и голос его звучал не очень разборчиво.