Томас поставил для Оливии высокий стул справа от Джиджи, приготовив для Кэт обычный стул слева от своего хозяина. Слуга был рад увидеть, что необычно серьезная хафлинг имеет аппетит не меньший; чем у других хафлингов, которых он знал раньше. Хотя слова хафлинга были не столь радостны.

Джиджиони слушал свою новую гостью с необыкновенным вниманием. Томасу казалось, что его хозяин чем-то встревожен, и дело не только в рассказе Оливии.

Слуга заметил, что отношение Джиджи к Кэт несколько охладело.

Томас надеялся, что сможет приложить ухо к двери гостиной и узнать, что между ними произошло.

— Нам нужна помощь людей, обладающих силой и умом, — сказала Оливия, намазывая полную ложку масла на булочку. И я оставляю за вами право выбора тех, кому можно доверять.

Оливия откусила кусок.

Джиджи на секунду задумался.

— Я собираюсь посетить сегодня мать Лледью. Не знаю, как меня примут там, но уверен, что могу доверить ей семейные тайны. Она когда-то была спутницей моего отца.

— Мать Лледью, — с набитым ртом пробормотала Оливия. Она быстро задвигала челюстями и проглотила еду.

— Мать Лледью, — повторила хафлинг. — Жрица Селины, не так ли? Почтенная женщина. Я уверена, она окажется очень полезной.

— Еще один вопрос, господин Джиджиони, — сказала Оливия, вытирая масляный ручеек со своей щеки. Может быть, не стоит говорить об этом так скоро после смерти вашего дяди, но были ли у него какие-нибудь волшебные вещи, коими мы смогли бы воспользоваться?

— Не знаю, — ответил Джиджи. — Я собирался утром поискать его журнал в лаборатории. Даже не знаю, какие волшебные предметы стоит там искать.

— Я уверена, госпожа Кэт сможет вам помочь, — посоветовала Оливия, кидая в чай пять кусков сахара.

— Я хотел бы уберечь ее от глаз Шута, — даже не взглянув в сторону Кэт, объяснил Джиджи.

Сохранявшая до тех пор молчание волшебница напомнила своему защитнику:

— Уже слишком поздно.

И снова опустила взгляд, чтобы не смотреть в глаза Джиджи.

Оливия удивилась. Неужели Кэт хочет признаться, что вчера виделась с Шутом.

— А, да. Я забыл, — нахмурился Джиджи.

— О чем? — спросила Оливия.

— Вчера поздно ночью кто-то вломился в дом и пытался напасть на госпожу Кэт. К счастью, она смогла поднять тревогу, и нападавший убежал.

— Я думала, что это мой хозяин, Шут, — не поднимая глаз, объяснила Кэт. Он был похож на него, но я не уверена, что Шут стал бы пытаться придушить меня в кровати.

— Да. Я тоже не думаю, что колдун, который смог распылить Джейд, стал бы душить кого-нибудь подушкой, — согласилась Оливия.

Послышался звон упавшей на стол посуды. Все трое оглянулись. Слуга Джиджи смотрел на хафлинга, не обращая внимания на беспорядок, который устроил, уронив на стол полный поднос посуды.

— Томас, что случилось? — спросил Джиджи.

— Извините, госпожа Раскеттл, — сказал побледневший слуга, — но вы говорили, что это Шут кого-то… распылил?

Оливия подняла вилку с куском ветчины.

— Да, Томас, — ответила Раскеттл, — Мою подругу, Джейд Мор. Два дня назад.

А в чем дело?

— Простите меня, сэр, — обратился Томас к Джиджи, — но я слышал, что от дяди Дрона осталась только кучка пепла, одежда и шляпа, так мне сказали слуги из Краснокаменного замка.

Джиджи шлепнул себя ладонью по лбу.

— Селина. Ты прав. Похоже, что Шут в ответе за смерть моего дяди Дрона.

Хорошая мысль, Томас. — Раньше слуга никогда не слышал таких комплиментов. Он ушел на кухню.

— Зачем Шуту надо было убивать твоего дядю Дрона? — спросила Кэт.

— Я думаю, это очевидно, — ответила ей Оливия. — Шут посылает тебя за шпорой. Ты не возвращаешься. Он должен предположить, что у тебя возникли проблемы. Когда он перепутал тогда вечером мою подругу с тобой, то сказал:

«Ты убежала, о теперь пытаешься украсть то, что не заработала». Шут мог предположить, что тебя схватил Дрон…

— Возможно, — тихо согласилась Кэт. — Шут говорил мне, что не сможет следить за мной с помощью магического кристалла, потому что склеп и катакомбы защищены от проникновения волшебства.

— Дядя Дрон защитил их от любого волшебного взгляда, кроме своего собственного, — добавил Джиджи, — но после кражи даже у него были проблемы с этим.

«Ни один из них не мог заметить Кэт, — подумала Оливия, — Как Элия и Джейд, Кэт должна иметь защиту от волшебного обнаружения. Хотя, кажется, Шут не говорил ей об этом. Вероятно, чтобы она не пыталась скрыться от него».

— Госпожа Раскеттл, вы говорили… Голос Джиджи вывел Оливию из задумчивости.

— Таким образом, — продолжила Оливия, — когда Шут увидел Джейд, то решил, что ты убежала и, подумав, что ты залезла в его карман, поверил, что ты предала его, но по ошибке убил Джейд. Я оказалась свидетелем, и он пытался убить меня.

Дрон тоже был для него опасен, так как мог допросить тебя и узнать все о Шуте.

Кроме того, Шут не оставил своих попыток найти шпору. Дрон мог забрать у тебя шпору и оставить ее в своей лаборатории, откуда ее можно было легко забрать. А если шпора в склепе, Шут мог бы украсть ключ Дрона перед тем, как убить его.

— Но у меня никогда не было шпоры, я даже не видела ее. Ее не было в склепе, когда я спустилась туда, — запротестовала Кэт. К ней вернулась некоторая уверенность. — Кто-то другой украл ее.

— О, — сказала Оливия, — но Шут не мог этого видеть и не знал об этом.

После, когда уже убил Дрона, он мог узнать, что шпору украл кто-то другой.

— Да, — виновато сказал Джиджи, — это стало известным.

Оливия заметила, что Кэт неловко ерзает на своем месте.

— И каким образом, — спросила хафлинг, указывая ложкой на Кэт, — Шут смог узнать, что ты жива и находишься на свободе?

— Я уже говорила, что у него есть магический кристалл, — ответила Кэт.

— Если он думал, что ты мертва, то зачем ему искать тебя, — возразила Оливия. Она надеялась, что Кэт поймет, что если бы по глупости не связалась вчера с Шутом, то он сам бы ее не нашел. Плохо, что волшебница не знает, что Шут не может обнаружить ее волшебным взглядом. Но по крайней мере, мы можем этим воспользоваться «, — подумала Оливия.

— Так или иначе, но Шут узнал, что ты жива, — продолжила хафлинг свои объяснения, — и выяснил, что ты нашла себе здесь убежище. Он мог решить, что шпора у тебя, и ты хочешь договориться с господином Джиджиони о том, чтобы шпору вернуть. И он послал за тобой прислужника. Я думаю, у него есть прислужники? — спросила Оливия.

Кэт кивнула. Она выглядела смущенной, и Оливия решила, что ей удалось посеять в душе волшебницы сомнения.

— Господин Джиджиони, думаю, что для госпожи Кэт будет гораздо безопаснее отправиться с нами, — заключила Оливия. — Несомненно, это будет полезнее.

— Ты спрашивала, можешь ли пойти со мной, — сказал Джиджи Кэт, — Думаю, да. Томас! — позвал Драконошпор, позвонив в маленький серебряный колокольчик.

Появился все еще бледный Томас.

— Да, сэр? — спросил он.

— После завтрака дамы и я поедем в замок, а потом в храм Селины. Будь добр, запряги в коляску Ромашку.

— Хорошо, сэр, — ответил Томас и ушел. Оливия с удовольствием съела весь свой завтрак, за исключением овсянки. Это блюдо ее желудок не воспринимал. Два человека вяло тыкали вилками в тарелки. Оливия могла понять, что у Кэт нет настроения, ведь та только что лишилась своего места под солнцем. Но отсутствие аппетита у Джиджи волновало хафлинга больше. Ей он нужен полным сил и энергии.

Оливия как раз допила третью чашку чаю, когда Томас вернулся в столовую.

— Похоже, сэр, что кто-то похозяйничал в сарае, — не своим голосом сказал он.

— В чем дело? Лошади нет? — Джиджи встревоженно поднялся.

— Нет, с Ромашкой все в порядке. Коляска сломана, и похоже, что кто-то хотел поджечь сарай, хотя пламя потушили, пока оно не нанесло большого ущерба.

— А что с Пташкой?

— Пташкой?

— Ослик. Я назвал его Пташкой. А что, его звали иначе?

— М-м-м… — Томас напоминал человека, чья размеренная жизнь была прервана путешествием на другой уровень. Какой ослик, сэр? — смущенно спросил он.

— Тот, которого я брал вчера в катакомбы.

— Да, сэр. Я помню, вы говорили об ослике. Но разве вы не брали его напрокат в местной конюшне?

— Я? Я думал, что это ты купил его, Томас, — ответил Джиджи.

— Я? Нет, сэр. Зачем мне покупать ослика, сэр?

— Слушай, Томас. Если ты не покупал ослика, то что он делал вчера в моем саду. Нюхал мои розы? — потребовал Джиджи.

— Сейчас только Чес, сэр. Еще весна. Розы еще не цветут, — возразил Томас.

— Томас, про розы я сказал к слову, — сурово ответил Джиджи.

Затем он вздохнул:

— Пожалуйста, пошли в конюшни Дзуласа за четверкой и экипажем, пока я ищу ослика. Вероятно, дамы захотят подождать в гостиной, пока мы разберемся с этим, — предложил Джиджи.

— Бедная маленькая Пташка, — пробормотал Джиджи, выходя из комнаты вслед за Томасом. — Она, наверно, сошла с ума от страха.

Кэт поднялась со своего места.

— Если вы не против, госпожа Раскеттл, я использую оставшееся время, чтобы изучить свои заклинания. Если мы собираемся посетить башню волшебника…

— Извините меня, госпожа Кэт, — прервала ее Оливия. — Присаживайся. Мне нужно с тобой поговорить.

Кэт подумала, но ей не хотелось обижать этого странного хафлинга, с которой Джиджиони так уважительно разговаривал. Она села опять.

— Насколько я знаю, для магического кристалла расстояние между наблюдателем и объектом не является помехой, правильно?

— Да, — кивнула Кэт.

— Но важно, что наблюдатель знает о своем объекте?

— Да.

— Лица, неизвестные наблюдателю, могут быть обнаружены с большим трудом и лишь на недолгое время?

Кэт слегка наклонила голову.

— Похоже, вы сами сведущи в этих вопросах, госпожа Раскеттл. Не думаю, что вы нуждаетесь в моих советах.

— Да, не нуждаюсь. Я должна быть уверена, что ты сведуща в этом. Что из этого следует, кого из нас ваш хозяин может легче всего заметить? — спросила Оливия.

Кэт вздохнула.

— Меня.

— Точно. Итак, тебя мы должны прятать сильнее всех. Если он не сможет увидеть тебя, то не узнает, что делаем мы с господином Джиджиони. У меня есть кое-что для тебя.

Оливия полезла в карман жилета и вытащила волшебный мешок Джейд. Она развязала веревку и пошарила внутри. С серьезным лицом Оливия достала» амулет «.

Она с важным видом положила завернутый в красный шелк амулет между собой и волшебницей, как будто это была древняя реликвия.

— Что это? — спросила Кэт.

— Амулет от волшебного обнаружения. Очень сильная вещь.

Кэт начала развязывать сверток.

— Нет, не разворачивай! — Предупредила Оливия. Волшебство очень сильное, и это должно быть завернуто. Последний, кто хотел сделать это, ослеп и сошел с ума. Просто держи его при себе.

— Это очень великодушно с вашей стороны, госпожа Раскеттл, — удивленно сказала Кэт, засовывая амулет в карман.

— Хорошо. Я одолжила это у Эльминстера, пока мы не разберемся с этим делом. Постарайся его не потерять. Эльминстер не простит мне этого.

— А кто такой Эльминстер? — спросила Кэт.

Оливия удивленно подняла брови.

— Эльминстер. Мудрец Эльминстер. Я не знала, что в Ордулине о нем не знают. Эльминстер… Спросите любого. У меня к тебе есть один вопрос. Шут послал тебя за шпорой, а что Шут обещал тебе за это?

— Ничего, — ответила Кэт.» Слишком быстро «, — подумала Оливия.

— Он сказал Джейд, перед тем как убил ее:» Ты хотела украсть то, что ты не заработала «. Он платит тебе за работу?

— Нет. Он мой хозяин. Я делаю то, что он прикажет, не ожидая никаких наград. Так обычно бывает между хозяином и учениками.

— Ты уже не девочка, чтобы быть учеником. Почему один волшебник работает на другого? Он обещал научить тебя особым заклинаниям или дать специальные волшебные вещи?

— Какая разница, если я уже покинула его? — хитро спросила Кэт.

— Ну, когда мы победим его, его вещи достанутся нам, так сказать. Если что-то заинтересует тебя, это будет твоим. Конечно, если у Шута все еще есть что-то особенное.

— Что вы имеете в виду? — смущенно спросила Кэт.

— Но, я уже говорила, что Джейд вытащила у него из кармана темный кристалл размером с мой кулак. Боюсь, что ты кое-что забыла, — сказала хафлинг. — Он был у Джейд, когда Шут распылил ее. Волшебная ли это вещь или драгоценность теперь уничтожена. Конечно, он не сможет теперь использовать эту вещь против нас.

— Ну, это очень интересно, госпожа Раскеттл, — сказала Кэт, пытаясь сохранять спокойствие, — но мой хозяин, я имею в виду Шута, обладает многими волшебными вещами. Одной больше, одной меньше — его сила не уменьшится. Девушка начала суетиться.

— Кроме шпоры, — возразила Оливия, — или бы он не был так озабочен тем, чтобы ее получить. Хотя, я говорила не о силе Шута. Я спрашивала, почему ты стала его слугой. Я полагала, что кристалл здесь как-то замешан, ведь когда он спутал Джейд с тобой, то обвинил ее в том, что она хотела украсть то, что не заработала.

— Я не знаю, что имел в виду Шут. Сожалею. Мне действительно нужно идти изучать мои заклинания, — сказала волшебница, поднимаясь со стула. Пожалуйста, попросите Томаса позвать меня, когда экипаж прибудет.

Оливия вздохнула.» Большинство людей сами дают тебе в руки веревку, чтобы их повесили, — подумала хафлинг. — Я сейчас отпущу тебя, но потом у нас с Джиджи найдется петля, в которую ты попадешься «.

Вернулся Томас и принес поднос, чтобы убрать со стола.

— Извините, мадам. Я думал, что вы закончили…

— О, да, Томас. Не обращай внимания, — сказала Оливия, махнув рукой, чтобы показать, что слуга может приступить к своим обязанностям.

— Ты послал за экипажем, Томас? — спросила хафлинг.

— Да, мадам.

— И как скоро он прибудет?

— Это зависит от того, как скоро мистер Дзулас откроет прокат экипажей, — объяснял слуга, убирая со стола объедки. Дороги покрыты льдом, а мистер Дзулас очень заботиться о своих животных. Он ждет, когда солнце растопит лед. Я бы сказал, еще час. Оливия кивнула.

— Прошлой ночью тот, кто напал на госпожу Кэт, вошел прямо в ее комнату или искал ее по всему дому? — спросила хафлинг.

— Никто, кроме самой госпожи Кэт не видел нападавшего, — сказал Томас, выделяя слово» видел «, как будто сомневался в существовании этого человека.

— Ты полагаешь, что она все придумала, — спросила Оливия с заговорщицкой улыбкой, надеясь разговорить Томаса.

Но это было не так то просто.

— Я не хотел бы этого говорить, мадам, но… она могла ошибаться.

— Ей это показалось? — спросила Оливия.

— Ей могло присниться, — предположил Томас, — или это был кот, а она не поняла спросонья.

— Гм. Она не производит впечатления слишком нервной, — прокомментировала Оливия. И добавила, уже более для самой себя:

— Следует быть очень осторожным, пытаясь убедить кого-либо поступать правильным образом.

Удивительно, но после этого замечания Томас стал более разговорчивым.

— Я думал об этом же сегодня утром, мадам, — согласился он. Чем больше вы стараетесь предостеречь человека, тем упрямее он становиться. Некоторые делают именно то, что им запрещают, даже если и не собирались так поступать.

— Запретный плод сладок, — сказала Оливия.

— Точно, мадам.

— Я буду в гостиной, Томас, — сказала хафлинг, слезая со своего высокого стула.

— Хорошо, мадам.

Оливия вышла из столовой в главный холл, закрыв за собой дверь. Она пошла к гостиной, открыла дверь и, не заходя в комнату, опять закрыла ее, громко хлопнув.

Затем она подобрала свое платье и поднялась по лестнице.

Наверху было шесть дверей. Заглянув в пять замочных скважин, за шестой Оливия увидела комнату Кэт.

Это была большая, удобная спальня, декорированная оттенками бледно-сиреневого.

Одно из окон было открыто, и Оливия увидела, как в него влетел уже знакомый ворон.» Быстро появился, — подумала хафлинг. — Где же он прячется в свободное от разбоя время?»

Кэт стояла в центре комнаты, наклонив голову, она ждала пока ее хозяин превращался в человека.

— Ну, Кэтлинг, — спросил Шут.

— Кто-то пытался убить меня ночью, — раздраженно сказала волшебница. Она взглянула на Шута.

— Да? — рассеянно спросил колдун.

— Я думала, что это вы, — сказала Кэт. Шут сел на кровать и обмотал свои мокрые ноги одеялом.

— Ты бы не разговаривала со мной, если бы это был я.

— Но это могло быть предупреждением.

— Тебе нужны предупреждения, Кэтлинг?

— Я сделала все, что могла, — ответила девушка. Я хочу кристалл памяти.

— Ты получишь его, как только я получу шпору, — подавив зевок, сказал Шут.

— Я хочу увидеть его, — настаивала Кэт.

— Я не взял его с собой, — ответил Шут. Его глаза превратились в злые щелки.

— Вы уверены, что он у вас? — потребовала Кэт.

Шут вскочил с кровати, подбежал к девушке и схватил ее за горло. Его лицо потемнело от гнева.

— Мне не нравится твой тон, девочка.

— Это вы убили Дрона Драконошпора? — спросила Кэт, пытаясь казаться спокойной.

— Кто тебе сказал? — удивился колдун.

— Так думает Джиджи, — прошептала Кэт.

— А кто ему это подсказал, — Шут встряхнул девушку.

— Его слуга, Томас, — выдохнула Кэт.

Колдун отпустил ее, и девушка отступила назад, потирая шею.

— Слуга. А как он узнал? удивился Шут.

— Вы убили Дрона, — настаивала Кэт.

— Не совсем так, — усмехнулся Шут. Это сделало нечто менее красивое и гораздо менее живое, чем я. К несчастью, мой агент не вернулся и не сообщил, нашел ли он что-нибудь в башне колдуна. Лацедоны столь ненадежны.

— А сколько людей вы убили? — с ужасом спросила Кэт.

Шут снова нахмурился.

— Не спрашивай больше таких глупостей, или я стану вдовцом.

— Но вы даже не стали моим мужем, — ответила Кэт. Вы даже не поцеловали меня.

— Это беспокоит тебя, Кэтлинг? Иди сюда, — Шут схватил волшебницу. Еще чуть сильнее, и он переломал бы ей кости. Он приблизил свои губы к ее рту.

Кэт боялась закричать и попыталась вырваться, но Шут вонзил ногти ей в спину. Девушка ослабла. Колдун оттолкнул ее.

— Ты требуешь каких-то глупостей, — рявкнул он. Дай мне шпору, и я выполню свое обещание. Итак, что сделал Джиджи?

— Ничего, — тихо ответила Кэт, пряча глаза.

— Ничего, — ударив ее, зарычал Шут. Я знал, что ты только теряешь время.

— Я думаю, что Джиджи найдет ее. Хотя он, кажется, не очень заинтересован в этом. Согласно его дяде Дрону, шпора — это его судьба.

— Что? — удивился Шут.

— Так сказано в последнем послании его дяди. Отец Джиджи использовал шпору, а Джиджи единственный, с кем стражница говорила. Он собирается днем пойти в храм Селины, чтобы поговорить со жрицей, которая знала его отца.

— Лледью, — раздраженно пробормотал Шут.

— Да. Он пытался увидеть ее прошлой ночью, но она… Кэт внезапно поняла.

Это вы послали тех лацедонов? Зачем? — раздраженно спросила она. Он не сможет найти шпору, если его убьют.

— Лледью не поможет ему в поисках шпоры. Ему не следует видеться с ней.

Убеди его, — настаивал колдун.

— Вы боитесь матери Лледью? — с вызовом спросила Кэт.

Шут опять побагровел. Он толкнул Кэт на пол.

— Я не боюсь ни одной женщины. Тебе лучше запомнить это. Если ты хочешь помочь этому дворянину найти шпору, держи его подальше от матери Лледью и храма Селины. Я убью его, если он там покажется.

— Но ему нужно ее предсказание, — слабо запротестовала Кэт.

— Его кузен Стил уже обращался за этим в храм Вейкин. Ему ответили какую-то ересь. Боги знают о том, кто украл шпору не больше, чем мои источники в Бездне.

— А как вы узнали, что сказали Стилу в церкви Вейкин? — спросила Кэт, поднимаясь с пола.

— Жрецы Вейкин больше интересуются щедрыми приношениями, чем сохранением тайны. Я откинул Стила и его сестру. Дрон более подходящий кандидат, чтобы знать вора, особенно с учетом того, что он отвечал за сохранность шпоры. Если Дрон хотел, чтобы она попала к Джиджи, то должен был обеспечить, чтобы тот смог найти вора. Но этот дурак еще не выяснил, кто же вор.

— Может, кто-то из других членов семьи украл шпору?

— Если Фреффорд, это бы выяснилось.

— Но Дора могла ее спрятать, если она взяла ее.

— У Доры нет ключа, и она слишком стара и слаба, чтобы таскаться по катакомбам.

— А другие линии семьи? — спросила Кэт.

— Нет других линий, — сказал Шут. Только наследники Джеррина Драконошпора и моего отца.

— А кто ваш отец? И можете ли вы быть уверены, что вы единственный ребенок?

Шут неприятно рассмеялся.

— Его» я» могло смириться только со мной одним. Но и меня одного достаточно для Королевств.

— Джиджи думает, что я из пропавшей линии, потому что смогла пройти стражницу, — тихо сказала Кэт.

Колдун фыркнул.

— Стражница пропустила тебя потому, что ты Драконошпор, но не по рождению, а по мужу. Сделай так, чтобы Джиджи заинтересовался стариком, а не таинственными пропавшими членами семьи, — приказал Шут.

— Мы пойдем в лабораторию Дрона поискать его журнал, как только пришлют экипаж, — сказала Кэт.

— Хорошо. Помни, Дрон не был дураком. Опасайся волшебных ловушек. Сделай так, чтобы Джиджи прикоснулся первым.

— Использовать его так же, как вы меня, — саркастически спросила Кэт.

Шут не заметил едкого тона.

— Точно. Ты чему-то научилась. А тебе не приходило в голову, что Джиджи, возможно, использует тебя?

— Не такой он человек.

— Нет? Может, он уже нашел шпору и хочет узнать, как ей пользоваться.

— Он бы сказал мне, — настаивала Кэт.

— А если он не доверяет тебе?

— Если бы он не доверял мне, то почему позволил остаться здесь? — огрызнулась Кэт.

Шут пожал плечами и ухмыльнулся.

— Для вероломной ведьмы, ты очень хороша, — сказал он. Уверен, что он сделал тебе кое-какие предложения.

Кэт попыталась ударить его, но колдун схватил ее за запястье и завернул ей руку за спину.

— Нет? Я полагаю, что должен отомстить этому хлыщу, — заявил Шут, наполовину издеваясь, наполовину всерьез.

— После того, как он найдет для меня шпору, — ухмыльнулся он.

Оливия услышала звук шагов. Она отбежала от двери и спряталась за сундук.

Выглянув из своего убежища, хафлинг заметила Томаса, который нес поднос, уставленный тарелками. Он повернул в направлении, противоположном тому, где пряталась Оливия. Явно нервничая, слуга зашел в комнату в дальнем конце коридора и закрыл за собой дверь. Оливия услышала, как он стал дальше подниматься по лестнице.

Хафлинг разрывалась между тем, чтобы последовать за слугой и дослушать конец беседы Кэт и Шута. Но ей не удалось сделать ни того, ни другого. Она услышала шаги и насвистывание на нижней лестнице. Насвистывал Джиджи, отчаянно перевирая мотив.

Оливия плотнее вжалась в стену за сундуком. Джиджи направился к комнате Кэт. Он нес накидку на меху, ботинки и теплую муфту. Остановившись у двери, Джиджи резко постучал.

— Войдите, — позвала Кэт.

Джиджи открыл дверь.

— Здесь холодно, — строго заметил он.

— Я открывала окно. Ты нашел Пташку?

— Нет, — коротко ответил Джиджи.

— Может быть, она вернется домой к вечеру. Ты с ней хорошо обращался, — мягко сказала Кэт.

Джиджи молча пожал плечами. Он положил вещи на кровать.

— Сегодня холоднее, чем вчера, я принес это тебе. Можешь вернуться к своим заклинаниям, — сказал он, выходя из комнаты и закрывая за собой дверь. Его манеры были так же холодны, как воздух в комнате.

«Итак, даже добросердечный Драконошпор может осадить человека, если задета его гордость», — подумала Оливия.

Джиджи прошел в комнату рядом с комнатой Кэт. Он оставил дверь открытой, и Оливия увидела, как Джиджи ищет что-то в сундуке у кровати.

«Будет не очень хорошо, если меня здесь обнаружат, — поняла Оливия, — пора вернуться в гостиную, пока не поздно».

Хафлинг проскользнула мимо открытой двери и затопала вниз по ступеням.

«Черт, мне нужно хотя бы одним глазом взглянуть кого или что Томас прикармливает на чердаке, — подумала Оливия, заходя в гостиную и закрывая за собой дверь. Мои нервы теперь уже не те».

Она обошла комнату вокруг. «В дни моей молодости, я могла заглянуть в каждую комнату этого дома и спереть пару-тройку ценных вещей еще до завтрака, — упрекала она себя. А сейчас я могу только подслушивать и бояться, что меня застукают». Респектабельность всегда вызывает опасение, как бы ее не потерять.

«Паладины должны быть очень нервными парнями», — подумала Оливия с веселой усмешкой.

Чаша с сушеными фруктами и орехами привлекла внимание хафлинга. «Еда. Это поможет мне». Оливия переставила чашу со столика на табурет у камина. Она расколола несколько орехов и вытащила из них мякоть, а затем стала складывать их в кучи, чтобы наглядно представить хорошее и плохое, что Кэт успела сегодня сделать.

«Она снова виделась с Шутом, это плохо», — подумала хафлинг, кидая скорлупу налево. «Это глупо», — прибавила Оливия, начиная кучку сушеным абрикосом. Эта кучка означала глупые действия Кэт.

«Она вела себя тверже и вытянула из него информацию: это хорошо», — решила Оливия и положила мякоть ореха справа от себя. «Она раскрыла ему наши планы на сегодня — это плохо. Кэт ничего не сказала о Джейд и обо мне — это хорошо. Но она играет с обеими сторонами сразу». Оливия положила в кучку еще одни сушеный абрикос.

Она могла подумать обо мне, как о каком-нибудь важном лице. Может быть, она суеверна насчет удачи хафлингов. Оливия начала сушеной инжириной кучку для умных поступков Кэт. Она не сказал Шуту, что мы собирается искать его. Хорошо и разумно. Может, она надеется, что мы убьем его для нее? Поможет ли она нам?

Собирается ли она исполнять приказ Шута и использовать Джиджи в лаборатории Дрона? Будет ли она пытаться убедить нас не посещать храм Селины?

Оливия поглядела на свои кучки. Она кинула скорлупки в огонь и смотрела, как они горят, чавкая оставшимися на столе фруктами и орехами.

В дверь постучали, и вошел Томас. Он принес ее плащ и перчатки.

— Экипаж прибыл, мадам, — объявил слуга.

Оливия отставила чашу и, одев с помощью Томаса плащ, присоединилась в холле к Джиджи и Кэт. Дверь на улицу была открыта. Каждый куст и ветка дерева блестели под лучами солнца, роняя капли воды и кусочки льда на землю. Белый экипаж с четверкой белых лошадей стоял за воротами.

Джиджи проводил женщин и помог им забраться внутрь. Пока он проверял упряжь. Оливия прошептала Кэт:

— Ты взяла это с собой?

Кэт молча вытащила завернутый в шелк амулет и сунула его обратно в карман.

— Умница. Возьми инжирину, — предложила Оливия.

— Все сели? — спросил Джиджи, залезая на место кучера.

— Да, — ответила хафлинг.

Джиджи щелкнул языком, и экипаж тронулся. Никто из них не заметил, как кто-то рукавом протер иней на стекле чердака, и пара голубых глаз внимательно проследила за экипажем.