Ожившие легенды

«Это объединение, – писал в те дни журнал «К спорту», – бесспорно, пойдет на пользу и тем и другим и послужит тому, что у нас в наступающем сезоне появится еще одна сильная команда».

Да, все знали, что «Новогиреево» усилится с приходом «дикого» пополнения. Но никто не предполагал, что этот союз принесет уже через несколько месяцев одну из самых громких, самых разительных сенсаций.

Но для того чтобы понять ее, нам теперь нужно хотя бы вкратце ознакомиться с тем, что в ту пору представлял собою официальный, лиговый, футбол. Нужно сказать, что он уже набрал силы, получил большой опыт, организационно был отлично подготовлен. Начиная с 1910 года лига разыгрывала официальное первенство города и Кубок имени Фульда для первых команд сильнейших клубов.

Участников этих соревнований насчитывалось много, но настоящей спортивной борьбы, по существу, не было. Все четыре года подряд призы, кубки и чемпионские титулы были добычей команды спортивного клуба «Орехово». Тут нет ничего удивительного: организованная при текстильной фабрике крупнейшего в то время фабриканта Морозова, существующая на его средства, она имела по сравнению с другими хорошие условия. Но дело заключалось не только в этом. Весь состав команды был укомплектован из числа служивших на фабрике англичан – молодых людей, успевших у себя на родине досконально познакомиться с таинствами игры, увидеть состязания лучших мировых клубов, познакомиться с передовой тактикой. Все это делало морозовцев – так чаще всего называли футболистов «Орехова» – на голову выше своих соперников.

Наступал осенний сезон 1915 года – время решающих битв на зеленых полях, время волнующих встреч, жарких баталий, державших в большом напряжении и самих футболистов, и зрителей.

Незадолго до начала календаря в журнале «К спорту» (мне приходится цитировать его часто, так как он, по существу, являлся тогда единственным специальным изданием) появилась заметка «Приятное ожидание» – нечто подобное нашим сегодняшним обозрениям, которые журналисты пишут накануне важных спортивных событий.

«Очень скоро, – извещал автор, – увидим мы снова в деле наши лучшие клубы. Что же уготовит им судьба? Надеемся, морозовцы, хотя у них и есть некоторые изменения в составе, окажутся, как прежде, явно не по зубам всем остальным. На конкуренцию с ними может разве что рассчитывать один Замоскворецкий клуб спорта, наш опытный, старый ЗКС. Но вряд ли…» Перечислялись еще несколько клубов – возможных фаворитов. «Новогиреева» среди них не было.

Но недаром говорят, что прогнозы в спорте – вещь весьма неблагодарная. Так утверждают сейчас, так считали специалисты и много лет назад. И правильно считали. Ибо каждое соревнование, даже в котором встречаются заведомо неравные соперники, несет в себе много неожиданностей, открытий, в каждом спортсмене или группе спортсменов могут проявиться такие качества, которых прежде у них не видели. Спорт перестал бы называться спортом, если бы это было иначе.

Ошиблись оракулы и на этот раз. Борьба в чемпионате Москвы – первом «настоящем», официальном чемпионате, в котором участвовали бывшие рогожцы, – сложилась на редкость остро, увлекательно, привлекла всеобщее внимание.

«После сообщений с фронта, – писал в одном из своих обзоров журналист Д. Зуев, – по популярности среди москвичей на втором месте стоят футбольные новости. И виной тому доселе весьма посредственная команда «Новогиреево», которая неожиданно для многих вырвалась вперед»…

Действительно, этот клуб, где отныне футбольными делами руководил Борис Чесноков, где в первой команде весьма успешно выступали он и два его брата, ошеломил всех. Команда, невзирая на авторитеты, стала выигрывать одну встречу за другой.

В этих волнующих поединках наряду с другими игроками прекрасно себя проявляли все три брата Чесноковы. Эта фамилия в тот год пользовалась особой популярностью, ее повторяли все любители спорта.

– Настоящая футбольная фамилия, – говорили о них.

И не только говорили. Мне думается, что одним из самых неопровержимых источников спортивной истории – старой и новой – являются газетные отчеты. Написанные по горячим следам, для людей, которые еще вчера своими глазами видели то, о чем сегодня читают, они несут в себе следы точной объективности, строгой документальности, четкой регистрации факта. Хорошо играл – отметят. Забил гол – отметят. Испортил игру – тоже не обойдут молчанием. А был безликим на поле – не обессудь: и сказок о тебе не расскажут, и песен. о тебе не споют.

Я перелистываю подшивки ветхих, готовых рассыпаться при неосторожном обращении, газет и журналов. Среди отчетов пятнадцатого года то и дело встречаются похвалы Чесноковым. Вот Борис в матче с КФС блестящим дриблингом обошел двух соперников и так отдал пас Канунникову, что «последнему уже не составляло никакого труда сделать гол». А через несколько минут в этом же матче сам «неотразимым шютом» (так по-английски называли тогда сильный удар) увеличивает счет. Юркий, подвижный, настойчивый, Борис всегда играл с огромной пользой для команды. Не отставали Иван, считавшийся хотя и не самым лучшим в Москве, но вполне надежным вратарем, а также Сергей, который в 1915 году был даже специально премирован клубом за высокое мастерство и самоотверженность, проявленные на футбольном поле.

Все это еще раз подтверждает тот непреложный факт, что эта семья дала московскому, а следовательно всему российскому, футболу не только неутомимых организаторов, но и настоящих мастеров.

Итак, команда, возглавляемая Борисом Чесноковым, чрезвычайно удачно начала сезон и до самого последнего момента сохранила лидерство.

Перед последним туром сложилась чрезвычайно острая ситуация. Прошлогодние и неоднократные победители первенства – морозовцы – догнали по очкам «Новогиреево». Каждой из команд оставалось сыграть по одному матчу: морозовцам с КФС, «Новогирееву» с ЗКС. Оба состязания были назначены на один и тот же день: 20 сентября. По воспоминаниям очевидцев, вся футбольная Москва жила всю неделю ожиданием предстоящих встреч.

В назначенный день поле ЗКС (у Калужской заставы), считавшееся тогда одним из лучших в городе, было запружено народом. «Никогда еще у нас футбольный матч не собирал столько публики», – с радостью сообщал корреспондент журнала «К спорту». Всем хотелось узнать, сумеют ли нашумевшие уже своими успехами новогиреевцы противостоять на этот раз натиску хозяев поля. Привлекло людей и объявление, что будет поддерживаться телефонная связь с Ореховом, где в тот же час морозовцы принимали КФС.

И вот матч в Москве начался – сразу на поле, то у одних, то у других ворот, возникли острые положения, темп был взвинчен до предела. Проходят двенадцать минут, и очередная атака хозяев поля заканчивается голом.

– Ура!

– Так их! – несутся со всех сторон крики поклонников ЗКС.

Трудно играть в такой обстановке. Но гости не падают духом. Вот следует красивая комбинация Бухтеев – Б. Чесноков – Канунников, и последний очень красиво сильнейшим ударом под перекладину сравнивает счет. В это время вдоль линии зрителей проходит невысокий человек с рупором в руках и громогласно объявляет:

– В Орехове первая половина близится к концу. Морозовцы проигрывают со счетом 0:1.

Не успели объявить эту новость, как идет очередной вал ЗКС, на штрафной площадке «Новогиреева» возникает невообразимая сутолока, и в возникшей неразберихе хозяева проталкивают в ворота еще один мяч.

На местах для зрителей царит небывалое ликование. Ведь если произойдет «чудо» – проиграют оба лидера, – замоскворецкие футболисты догонят их по набранным очкам.

Но «чуда» не случилось. После отдыха новогиреевцы показали такую великолепную слаженность, такую неутомимость и волю к победе, что ЗКС не смог остановить их натиска. Вот уже левый край Золышкин уравнивает счет, потом блестяще играющий Канунников выводит свою команду вперед, и, наконец, Борис Чесноков ставит победную точку. 4:2! И тут же приходит сообщение:

– Морозовцы проиграли 0:2!

Толпа людей, узнав результат, взревела от восторга. Ее симпатии целиком были на стороне гостей. Ведь они, которых еще несколько месяцев назад никто не считал за серьезных соперников, стали чемпионами города, впервые нарушив гегемонию команды, которую многие между собой называли «выкормышем фабриканта Морозова». Известный фабрикант укомплектовал свою команду иностранцами, всячески поддерживал ее материально. Она считалась непобедимой, и поэтому успех новогиреевцев стал большой и радостной сенсацией.

«Впервые лучшей командой Москвы, – писал по этому поводу журнал «К спорту», – стала команда, где нет ни одного иностранца, и играют доподлинные туземцы. Их победа вдвойне отрадна: говорит она о том, что русский человек спор к футболу. Спасибо новогиреевцам за науку. Спасибо их капитану и организатору Борису Чеснокову».

1 октября новоявленный чемпион провел традиционную встречу против «всей Москвы» – фактически сборной города. И победил со счетом 3:0. Автором третьего, заключительного, гола был вновь Борис Чесноков.

Я хочу рассказать еще об одной игре этой команды. В мае 1916 года в Москву приехала из Петрограда команда «Меркур» – чемпион тогдашней столицы России. Встреча двух футбольных гигантов ожидалась с большим интересом. Московская пресса, на сей раз очень сдержанная, все же отдавала накануне состязания некоторое предпочтение гостям, считая, и не без оснований, что «у них слава погромче» («Меркур» успешно выступал на футбольных полях своего города в течение многих лет) и опыта куда побольше.

Однако новогиреевцы – уже в который раз – произвели сенсацию, нанеся «Меркуру» поражение, причем не просто поражение, а скорее разгром. Ничто не передает хода поединка точнее корреспонденции, опубликованной в одной из московских газет за подписью «Влад».

«Огромное количество собравшейся публики и серьезность предстоящей встречи создали у игроков обеих команд нервное состояние, с которым они и вышли на поле.

Началась игра в изумительно быстром темпе. И «Меркур» и «Новогиреево» были неузнаваемы. Первый точно набрался новых сил, от прежней его вялости в матче с СКЛ не было и помина. Новогиреевцы поразили не только быстротой игры, но и на редкость дружным ведением ее. Бешеный натиск передовой линии москвичей, поддерживаемый хавбеками, не смутил защиты «Меркура», а его форварды также неудержимо рвались к воротам противника. Взрывы аплодисментов только подливали масла в огонь, и игра развивалась с каждой минутой. Через четверть часа после начала на штрафной площадке бек «Меркура» резко сбивает Канунникова, и судья дает штрафной без защиты (так в ту пору называли одиннадцатиметровый. – Л. Г.). Сильным ударом Бухтеев С. делает первый гол.

Отчаянно рвется на левом краю петроградец Соловьев и в центре Самойлов, но дружное нападение «Новогиреева» через восемь минут вновь увенчивается успехом – Бухтеев берет высокую подачу головой и делает второй мяч.

Путем больших усилий петроградцы минут через пять сквитывают один мяч. «Новогиреево» продолжает играть изумительно, и скоро Канунников проводит третий гол. Игра не стихает. После энергичного напора гиреевцев правым краем «Меркур» бьет мяч на корнер. С подачи последнего Чесноков сильным ударом издали красиво делает четвертый мяч.

Несмотря на такой почти разгром, петроградцы продолжают горячую игру, но добиться ничего не могут и кончают хавтайм при счете 4:1.

Во время перерыва и в публике и среди самих игроков оживленные разговоры.

Результат считают изумительным и неожиданным. Ждут отыгрыша петроградцев.

…Общая победа «Новогиреева» выразилась, таким образом, при 6:1. Столь крупный проигрыш «Меркура» можно объяснить… выдающейся по быстроте и дружности игрой «Новогиреева», показавшего в этом матче в полном смысле блестящую игру».

Отмечая заслуги отдельных линий новогиреевцев, автор этой заметки писал: «В полузащите хорош был Леонтьев и особенно выделялся Чесноков» (в этом матче участвовал только Борис. – Л. Г.).

У команды «Новогиреево» с осени 1915 года началась полоса удач, продолжавшаяся три сезона подряд. В семнадцатом году она вновь стала чемпионом города и обладателем Кубка, а вторые и третьи команды этого клуба неизменно оказывались лучшими в своих подгруппах и награждались Московской футбольной лигой ее специальными призами. Первая же клубная еще не раз радовала своей игрой и своими победами, в том числе победами над сильнейшей по составу сборной Петрограда.

Меня могут спросить: почему я, взявшись писать о людях, о футбольной фамилии Чесноковых, так много места уделяю командам, их успехам, их истории? Могу ответить на это словами специального адреса, который был вручен одному из представителей этой семьи 23 сентября 1917 года, после того как команда клуба вновь завоевала звание чемпиона Москвы. В нем говорится:

«Дорогой Борис Михайлович! Позвольте нам от лица Комитета Новогиреевского спортивного общества настоящим выразить свою благодарность за Ваш плодотворный труд на пользу нашего общества.

Ваша долголетняя работа в области спорта вообще и в области футбола в частности позволила нам очень высоко поставить наши футбольные команды.

Ваша выдающаяся энергия по привлечению игроков в члены нашего общества и их подготовки к соревнованиям ознаменовалась рядом выигрышей нашими командами первенств и кубков: Фролова (лето 1915 г.), Фульда (осень 1915 г.), Миндера (осень 1915 г.), Вашке (осень 1916 г.). Кроме того, наша первая команда выиграла весной 1916 года у победителей первенства Петрограда «Меркур» матч со счетом 6:1.

В 1917 году в летнем сезоне наша первая команда выиграла под Вашим руководством первенство и почетный жетон в Спортивной лиге Московско-Казанской ж. д., при изумительном счете голей – 71:2, с основания лиги не имевшем места.

Осенние игры 1917 года Московской футбольной лиги закончились весьма благоприятно для нашего общества: наши первая и третья команды выиграли первенство и Кубки Фульда и Миндера.

Но, кроме этого, пройдя без поражения первый круг календарных игр, наша первая команда на днях еще победила приезжавшую в Москву сборную команду лучших игроков Петрограда при счете 2:0…»

В адресе, подписанном всеми членами Комитета, говорится о необыкновенном организаторском таланте Чеснокова, о его спортивных достижениях.

Этот документ (и многие другие, которые я мог бы еще привести) убеждает нас в том, что жизнь этой семьи была не отделима от спорта, от футбольных клубов РКС и «Новогиреево», которым она отдала жар своих сердец, свою энергию, свою любовь.

Футбольная биография братьев, блестящая по содержанию, была не очень долгой. Борис, за которым из-за его недюжинного мастерства очень часто охотились хулиганы зеленых полей, получил в сезоне семнадцатого года тяжелую травму ноги, которая навсегда вывела его из строя. Владимир вступил в ряды большевиков – его увлекла революционная стихия, потом партия послала его на работу в деревню. Он и погиб как солдат в бою с врагами Родины. Иван еще оставался в «Новогирееве», а потом долгие годы был на тренерской, инструкторской работе в московских спортивных обществах «Пищевик» и «Спартак». Сергей до середины двадцатых годов играл, и с блеском, за ОППВ – прародителя нынешнего ЦСКА. В расцвете сил, молодой и жизнерадостный, он трагически погиб.

Интересно, ярко сложилась жизнь «неугомонного малыша».

Потеряв в результате травмы возможность активно выступать на зеленом поле, он тем не менее ни на минуту не изменил спорту. 1 марта 1919 года – в день организации Центральных курсов инструкторов Всевобуча – Борис Чесноков был зачислен в штат – сначала преподавателем, потом начальником спортивного отдела. Затем курсы были переименованы в Главную военную школу физического воспитания трудящихся.

Здесь инициатива, сметка, любовь к спорту, свойственные этому человеку, проявились в полной мере. По предложению Бориса Михайловича Чеснокова был создан первый в нашей стране спортивный клуб «Академия». Сколько хороших, славных и просто необходимых дел совершено было здесь.

«В «Академию» приходили люди в лаптях, иногда полуграмотные, а уходили отсюда настоящими пропагандистами физической культуры, безусловно знающими свое дело специалистами», – писал впоследствии один из выпускников и участников клуба, известный советский атлет многоборец, заслуженный мастер спорта Александр Демин.

А кто-то другой метко назвал «Академию» колыбелью советского спорта. Этот клуб стал родоначальником ныне знаменитых и традиционных эстафет по кольцу (сначала Бульварному, потом Садовому), возродил русский хоккей, стал организатором первых состязаний по плаванию, гимнастике.

Я снова обращаюсь к воспоминаниям заслуженного мастера спорта Александра Александровича Демина:

– Когда вспоминаешь ту далекую, трудную и в то же время прекрасную пору, – говорит он, – неизменно видишь всегда занятого, всегда увлеченного Чеснокова. Он был зачинателем всех дел: то придумает массовые выступления на площадях города, то выезд в родное Новогиреево, то показательные соревнования по боксу… Многое в «Академии» было просто невозможно представить без его руководства и участия.

Борис Михайлович Чесноков сегодня – бесспорно старейший спортивный журналист страны. Начав в 1915 году сотрудничать в журнале «К спорту», а затем и редактировать его, этот человек вот уже свыше пятидесяти лет не расстается с пером, пропагандируя физическую культуру для народа.

Он был первым спортивным обозревателем «Правды», долго, интересно вел отдел спорта в журнале «Прожектор», мы знаем его как первого директора государственного издательства «Физкультура и спорт» и автора первого (теперь уже уникального) энциклопедического словаря по спорту. Вообще в нашей спортивной журналистике многое «первое» принадлежит именно ему. Современник и друг целой плеяды русских геркулесов – Ивана Заикина, Ивана Поддубного, Ивана Лебедева и ряда других, он посвятил немало сил и таланта рассказу молодежи об их спортивных подвигах. Борису Михайловичу принадлежит особая, исключительная заслуга в пропаганде тяжелой атлетики, ее глубоких национальных корней, ее славных и никогда не меркнущих традиций в русском спорте.

… В шестьдесят шестом Борису Михайловичу Чеснокову исполнилось 75 лет. Но и сегодня он неизменно бодр, жизнедеятелен, творчески активен. Часто можно видеть его в редакции журнала «Спортивная жизнь России», где он теперь сотрудничает.

За плечами две трети века, а старейший спортсмен и журналист полон идеями, горит желанием творчества. С любовью и вдохновением пишет он страницы истории отечественного спорта – истории, в которой он и его семья тоже занимают достойное место!

Легенда пятая, которой автор так и не придумал названия, потому что фамилия человека, о котором здесь рассказывается, звучит для него красивее всех других слов

Жизнь этого человека неразрывно связана с детством и юностью нашего футбола, с его первыми шагами, первыми успехами и победами. Пожалуй, даже сейчас, в наше бурное время, полное самых невероятных спортивных событий, трудно найти среди истинных ценителей футбола такого, кто бы не знал или не слыхал фамилию – Канунников. Она сплетается с нашей историей, занимает ее достойнейшие страницы.

Если бы кому-нибудь вздумалось написать книгу о московских болельщиках, то, несомненно, в первой главе ее следовало бы отвести пространное место известному пресненскому старожилу, рабочему, а потом служащему с фабрики «Лакокраска» Александру Ивановичу Канунникову. Сам он не успел стать спортсменом. Говаривал: «Эх, жаль, слишком рано я родился…» – но, уже в зрелом возрасте познакомившись с только что утверждавшейся, все набиравшей силу игрой, полюбил футбол, стал его горячим поклонником, или, как говорят у нас теперь, болельщиком.

И вот новая страсть, как и следовало предполагать, принесла с собой изменения в быт и «внутренний распорядок» семьи. Теперь каждое воскресенье жена с раннего утра пекла пироги, Александр Иванович набирал их себе как можно больше, старательно укладывал в свой рабочий баульчик и отправлялся смотреть состязания. В газетах тогда никаких объявлений не делали, «Московская спортивная неделя» еще не выходила, радио и телевидения тоже не было. Но зато безотказно работал беспроволочный болельщицкий телеграф. Уже в пятницу из уст в уста, из конца в конец города передавали знатоки, где и когда вспыхнут главные спортивные баталии. Александр Иванович с бухгалтерской точностью выписывал себе расписание встреч, а субботними вечерами долго сидел над ним, решая, куда же все-таки пойти, и составляя расписание маршрутов. Дело это было по тем временам далеко не легкое – не то что метро, автобусов еще не было, только что недавно пустили трамвай, линий было мало, и главным транспортным средством оставалась конка.

Несмотря на такие трудности и связанные с ними материальные расходы, Александр Иванович часто успевал за день побывать на двух-трех площадках. Возвращался поздно вечером, всегда неизменно веселый, шумный, радостно возбужденный и всегда с жаром, со страстью, с мельчайшими подробностями передавал своим мальчишкам все, что успел узнать (сыновей у него было четверо – Александр, Павел, Анатолий и Николай). В его устах обыкновенные люди – голкиперы, беки, хавы, форварды – вырастали в героев, в былинных богатырей. А когда мальчишки стали подрастать, он стал водить их с собой, учил понимать игру, учил восхищаться ею. Именно Александр Иванович Канунников, один из пионеров многоликой армии болельщиков, зародил в сердцах своих сыновей любовь к футболу, которая навсегда осталась с ними. Именно он «виноват» в том, что стала его семья спортивной, приобрела большую известность, дала нашему футболу одного из самых известных, самых великолепных мастеров атаки.

Все четыре брата Канунниковы выросли способными, известными спортсменами. Старший брат – Александр Александрович, – правда, не пристрастился к игре, но зато пользовался славой первоклассного лыжника, страстно увлекался легкой атлетикой. В подшивках старого русского издания «К спорту» можно найти не одно упоминание его фамилии среди участников и победителей различных состязаний.

Замечательным футболистом стал третий по старшинству брат – Анатолий. В 1922 году двадцатидвухлетним молодцом был он принят вместе с Павлом в состав знаменитой «Красной Пресни» на место крайнего полузащитника. Здесь, среди футболистов с громкими именами, звучавшими на всю страну, чувствовал он себя равноправным. Решительный, неутомимый, достаточно техничный, смелый, он был в ту пору одним из лучших московских хавов и несколько раз включался в первый или второй составы сборной Москвы.

– Помню, – рассказывал мне недавно Петр Тимофеевич Артемьев, – когда при обсуждении состава на очередную игру называлась кем-нибудь фамилия «Канунников» без упоминания имени, неизменно следовал вопрос:

– Какой?

И это было лучшим подтверждением того, что каждый из братьев – Павел, Анатолий, Николай – признается самым большим авторитетом, Верховным Судом спортивной Пресни.

Анатолий, нужно сказать, прожил в советском футболе не только яркую, но и долгую жизнь. После «Красной Пресни» он единодушно был введен в состав «Пищевика», затем был принят в команду мастеров московского «Локомотива», – одним словом, активно выступал на футбольных полях вплоть до начала Великой Отечественной войны. И до этой же поры его игровой авторитет неизменно оставался высоким.

И все-таки в этой большой, дружной и много сделавшей для отечественного спорта семье один из сыновей Александра Ивановича Канунникова занимает, бесспорно, особое место и по степени талантливости, и по силе мастерства, и по размеру гордой спортивной славы, выпавшей на его долю. Я говорю, разумеется, о Павле Александровиче Канунникове.

Его биография сложилась, в общем-то, обыкновенно для той необыкновенной в истории футбола поры. Шло первое десятилетие нашего, двадцатого, века. Новая, только что принятая Россией «на вооружение» игра все увереннее, все заметней набирала силу. И, разумеется, московские мальчишки охотно взяли на себя роль ангелов-хранителей футбола.

Пашка Канунников долгое время гонял мяч по пыльным улицам Пресни, а потом, когда подрос, стал все чаще и чаще появляться на площадке так называемого Общества физического воспитания, что была прямо наискосок от ныне действующего Краснопресненского универмага.

Ему и его юным товарищам повезло: директором того стадиона, той маленькой, но уютной спортивной пристани, был Борис Ефимович Евдокимов (потом, много лет спустя, выяснилось, что в лице его имела Пресня коммуниста-подпольщика, верного ленинца и что пост директора стадиона выбрал он не случайно – партия приказала быть поближе к рабочей молодежи). Борис Ефимович Евдокимов страстно любил детей и, набрав себе пресненских пацанов, стал их футбольным учителем. Играл с ними, а главное, доставал для них целенькие, новенькие, удивительные по красоте мячи – предмет искренней зависти тех ребят, кому не удалось попасть в кружок.

Когда Павлу исполнилось девять лет, отец отдал его в Коммерческое училище на Остоженке (сейчас в этом здании размещается Государственный институт иностранных языков). Вот уж где было настоящее футбольное царство! Здесь, не в пример пресненским зданиям, был свой довольно-таки просторный двор, где с утра до позднего вечера кипели жаркие футбольные сражения: класс выступал против класса, этаж – против этажа. Это были официальные встречи. Но еще чаще игры начинались просто так – пять на пять, семь на семь, – одним словом, сколько подберется игроков.

Павел вставал как можно раньше – жили здесь же, в общежитии, – и всегда почти попадал в число счастливцев: играл беспрерывно. А потом уже случалось так, что его товарищи по классу, когда предстоял важный матч, говорили:

– Ты приходи обязательно.

– Не обойтись без тебя.

Действительно, одиннадцатилетний парнишка стал необходим своим сверстникам, потому что уже тогда играл на голову выше их, – казалось, ничего не стоило ему обойти двух-трех соперников, а на голы ему везло невероятно: как ударит, так, глядишь, мяч в «воротах», обозначенных на земле двумя грудами камней.

Игры во дворе училища были, как правило, уделом мальчишек из младших классов. Учащиеся постарше облюбовали себе отличную площадку у Хамовнического плаца, где шли уже настоящие спортивные поединки, привлекавшие многих любителей.

В сборной команде училища были имена, широко известные публике: Мартынов, славящийся своим высоким вратарским искусством, Россиус и другие. Было на кого посмотреть, у кого поучиться.

Нужно ли говорить, что на все игры сборной команды молодой Канунников ходил непременно, следил за ними с нескрываемым волнением и искренне завидовал «белой завистью» тем, кто получил счастливую возможность принять участие в поединке.

– Дождемся ли мы когда-нибудь такого счастья? – спросил он однажды у своего сверстника.

– Ты-то скоро дождешься, – ответил товарищ по классу.

Разговор этот произошел весной тысяча девятьсот тринадцатого года, а через два месяца пятнадцатилетнему Пашке Канунникову было предложено сыграть за училище. В первом же сражении против «вечных противников» – футболистов соседнего реального училища – новичок забил гол и открыл счет.

Совсем недавно в редакцию журнала «Спортивная жизнь России» пришел доктор экономических наук профессор Лев Сергеевич Карташев, вот уже более пяти лет числящийся в пенсионерах. В январе 1968 года ему исполнилось семьдесят лет, но он бодр, жизнерадостен, занят работой над очередной книгой.

– Пришел к вам по делу, – сказал Лев Сергеевич. – Увидел у внука номер журнала, в котором рассказывается о Павле Канунникове, и вот решил зайти, узнать адрес товарища далекого детства.

Адрес мы, разумеется, дали. Не знаю, состоялась ли встреча двух гимназистов начала нашего века, но Лев Сергеевич у нас разговорился, предался милым сердцу воспоминаниям. Вот короткая запись его увлекательного, взволнованного рассказа.

– У нас в Коммерческом училище футбол был в большом почете. Год или два я играл с Павликом «на равных», но затем он как-то сразу вырос в спортивном отношении и уже в пятнадцать лет был введен в состав первой сборной училища.

Нужно вам сказать, – продолжал наш гость, – что в ту далекую пору главную массу футболистов и в Москве, и во всех других городах России составляли студенты и учащиеся средних учебных заведений. Лучшие из них входили в составы рождавшихся один за другим клубов. Остальные были предоставлены самим себе – Московская футбольная лига никак не хотела загружать себя посторонними хлопотами.

Но вот в тринадцатом году, как раз в том самом, который так счастливо начался для Пашки Канунникова, была организована в столице Лига высших учебных заведений. В этом же сезоне Московская футбольная лига, со скрипом, с большим нежеланием, взяла под свою опеку школьный футбол. Этот шаг она в протоколе заседания своего Комитета от 29 марта объяснила так: «Решаем придать здесь футболу организационный порядок ввиду сильного распространения игры среди учащейся молодежи».

И уже весной этого года состоялось первое в истории спортивной Москвы первенство школ города, в котором приняло участие двадцать девять команд. Все встречи прошли по олимпийской системе. В финале спортсмены Коммерческого училища встретились с одной из частных гимназий. Счет красивым ударом открыл Павел Канунников (кстати, бывший самым молодым среди всех участников), но потом соперникам удалось провести два ответных мяча, и победа осталась за ними.

В 1914 году, расшаркиваясь перед генералом Воейковым, назначенным на должность Главнонаблюдающего за физическим воспитанием в России, лига учредила специальный приз его имени для розыгрыша между школьными командами.

Надо признать, – проговорил Лев Сергеевич, и мечтательная улыбка согрела его лицо, – что это был поистине изумительный приз с точки зрения художественного выполнения и своей истинной ценности. Основу его составляла замечательно выполненная группа увлеченных игрой футболистов и скомпанованный сверху этой группы футбольный мяч в натуральную величину. Подставкой для приза служил ценный камень, не помню уже точно какой, кажется, малахит. Увенчивал весь приз герб Москвы.