- Радион Петрович, я не понимаю о чем вы говорите.
      - Хорошо. Спрошу так, Алла Владимировна. Могу ли я рассчитывать на развитие наших отношений в благоприятном на будущее плане? Еще проще... Алла Владмировна, я вам не настолько противен, чтоб вы могли представить меня, скажем, в голом виде?
      У Аллы голова пошла кругом.
      - Да нет, Радион Петрович, вы не урод... И на пляже будете выглядеть не хуже других.
      - Прекрасно. Мне этого достаточно, Алла Владимировна. В течение ближайших суток я вас попрошу вас быть готовой к резкой смене всей сущности вашей жизни.
      - Это - как?
      - Будьте готовы вместе со своим сыном все разом бросить, все покинуть, все оставить и начать совершенно иную жизнь. Жизнь неограниченных возможностей и радостей. Единственным неудобством в которой будет присутствие моей персоны. Ответьте, пожалуйста, так же просто. Да или нет?
      - Да. - от безвыходности ситуации ответила Алла и повторила - Да.
      - Чудесно, Алла Владимировна. - деловому одобрил Кириянов. - От этих ваших слов я возродился и поверил, что в этой проклятой жизни ещё возможно счастье или его призрак. Все в наших руках. Не отходите, пожалуйста, сегодня и завтра слишком далеко от телефона. До свиданья.
      - До свиданья...
      Алла положила трубку и попыталась восстановить в мозгу весь разговор, чтоб понять его смысл. Вкупе с прежними сведениями она поняла, что Кириянов вышел на финишную прямую своей работы, готов стать победителем и получить причитающиеся призы. Пусть так. Но не он и его проблемы сейчас главное. Главное - Виктор и его очередные подлости.
      Алла была убеждена, что брать на приедет на очную встречу. На это у него не хватит ни смелости, ни совести. Но чтобы обезопасить себя обязательно позвонит по телефону, сообщит новые правила начавшейся игры.
      Так оно и оказалось. Заваров вышел на связь через полчаса после звонка Кириянова и, не дав Алле сказать слова, тут же проговорил жестко.
      - Без истерик и бабьего воя, сестрица. Петюха у меня и ты его не найдешь, пока я того не пожелаю. С ним все в порядке и сейчас, и завтра. Но тебе придется поджать хвост, моя дорогая, и не возникать.
      - И за то спасибо. - процедила Алла. - Что ты хочешь?
      - Я хочу, чтоб ты сидела и не шевелилась примерно неделю. Никаких походов в милицию, тем более никаких встреч с Шаратаровым.
      - Ну, а если я не послушаюсь? Ты что, собираешся убивать Петьку, придурок?!
      - Ну, уж ты хватила через край, сестрица! - неприятно засмеялся Заваров. - Если начнешь брыкаться, то ты Петюху не увидишь многие и многие годы. В этом я тебе клянусь. Он будет жив-здоров, но встретишь ты уже взрослого человека.
      Алла понимала, что возмущаться, упрашивать этого озверевшего человека - занятие глупейшее до бессмысленности. Она лихорадочно перебирала в уме какие-нибудь контр-ходы, пока не выпалила.
      - Виктор, только что звонил Кириянов и у него достаточно важная для тебя информация.
      Он ответил без паузы.
      - Более никакая иноформация Кириянова меня не интересует. Ну, мы договорились?
      - Да. - ответила Алла и положила трубку. Она уже знала, что говорит быть может не столько с чужим человеком, сколько с личностью категорически ей незнакомой. Личностью способной на самые непрогнозируемые и неожиданные поступки. Брат был на пороге победы, на пороге своего успеха, которого ждал, быть может, многие годы. В этом сомнений не было - его победа, это конечно же немерянные деньги и власть с авторитетом в том мире, к которому он был приспособлен. И ради этого он пойдет на все. Надо будет - убьет и Петьку и её.
      Собственно говоря, невесело подумала Алла, библейский Авель не ожидал смерти от руки родного брата Каина. А перешагнуть через родную кровь дело, в исторической перспективе, не столь уж сложное.
      Она уселась к камину и попробовал хотя бы прикинуть общую модель ситуации, в которой оказались все действующие лица. По прикидке получалось, что Виктор в паре с Геннадием Нестеровым пытались то ли шантажировать, то ли запугать, то ли отомстить за что-то такой опасной личности, как Шаратаров. Скорее всего, инструментом для осуществления своей идеи они избрали Кириянова. Именно через него предполагалась попытка надавить на Большого Мафиози, как определила Шаратарова Алла. Но с какого бока к этой операции прижималась фигура простодушного Григория Нестерова, представить себе было попросту невозможно. Оставалось лишь предполагать, что он - Гриша Нестеров - лишь крайне малостоящая пешка в этой Большой Игре, при очень Высоких Ставках. И в таком случае получался закономерный вывод, что жизнь самого Григория оценивалась не дороже стертой копейки.
      Все это были лишь предположения ничем не подтвержденные и Алла поняла, что за недостатком информации и по причине своей неопытности в такого рода делах - одной ей с проблемой не управиться.
      Помощи, казалось, ждать было неоткуда и Алла уже начала было искать выхода в попытках обращения в круги официальные, но тут же поняла, что такой ход и того опасней. Почти сразу она вспомнила кудлатого и носатого парня в очках, который несколько дней назад приезжал, чтоб поискать Гришу.
      Алла нашла визитную карточку и убедилась что человека этого зовут Михаилом Фридманом и, судя по телефону, проживает он в Москве, руководит клип-студией. Правильно - кроме того, совсем недавно она видела его на шумной презентации сексуального романа.
      Алла набрала на телефонном аппарате код Москвы и номер отпечатанный на визитке. С третьего гудка в трубке прозвучало.
      - Клип-Арт-студия "Ориент"!
      - Михаил? - она сразу узнала его по голосу. - Это говорит из Степановска Алла Заварова!
      - А как же! Помню, мадам! Прекрасно помню! - бодро и, как показалось Алле, несколько пьяно прозвучало в ответ. - А не обьявился ли Гришенька Нестеров?
      - Нет. - оборвала она. - Я думаю, что ему грозит беда. И будет очень неплохо, если вы срочнейшим порядком приедете сюда, ко мне. Как можно быстрей.
      Последовала пауза, после которой ответ прозвучал четко и трезво.
      - Лечу. Буду. В течение часа.
      - Жду. - она уже опускала трубку, когда услышала в ней истошный крик.
      - Стоп! Стоп, мадам!
      - Что такое?
      - Простите, это не привет с первым апреля?!
      - Ни в коем случае. Я теперь знаю вас много лучше. Вы - член ООС!
      - Правильно. Я выезжаю.
      глава 10. Отметка 23 метра.
      Гришу избили очень больно и очень умело. Болело все тело, лицо распухло, он почти ничего не видел, однако, мог не только двигаться, но и работать. Впрочем основную, забойную работу в тоннеле проводила уже пара охраников, которые уже не маскировались. Судьбы рабов была решена окончательно. Грише и Рогожину досталось лишь отгружать породу вдоль штрека до места сброса. Вывозить её полностью и куда-то сваливать уже не требовалось, дело явно шло к концу. Под ногами, на дне тоннеля скопились лужи. Судя по всему, наверху обильно таял снег и вода проникала сюда где каплямя, а порой и ручейками. Кровля порой потрескивала над головой, что бодрости не прибавяло. Все это не слишком надежное сооружение, хотя и создавалось под руководством Бригадира явно профессионально, но к долгому пользованию явно не предназначалось.
      Колченогий бригадир теперь практически из забоя не вылезал и параллельно основному освещению протянули ещё одну - красную лампочку. Иногда она начинала настороженно мигать и тогда работы прекращались. Гриша понял, что мигание - это сигнал тревоги. Следовательно, их могли где-то услышать или заметить. Надо понимать, что наверху кто-то держал под контролем все действия в тоннеле, чтоб они не были обнаружены в последней, завершающей фазе работы.
      То, что дело вошло в завершающую стадию подтверждалось и тем, что кормить Гришу с Рогожиным стали очень скверно. Водочку выдавали, но ни о какой переписке уже не было и речи - этот обман сработал и нужды в нем более не было. Зато вместо всяких соблазнов и обещаний, беспрестанно пинали ногами, били дубинкам и подгоняли, словно упряжных скотов. Озверел даже Бригадир - вместо разговоров тыкал в лицо стальными шипами тяжелого кастета.
      А для глухонемого Рогожина всё происходящее было, словно с гуся вода! Он послушно таскал корыто с породой, мычал-напевал, по обыкновению, сьедал все, что подавали, прекрасно спал, заливаясь храпом и признаков недовольства не подавал. Может не мог их выразить по причине физической, а скорее и не хотел. О политагитаторе Маслакове ничего не было известно, вряд ли остался в живых сука Климов и наверняка уже закопали мертвого Ложкина.
      Но странное дело - чем более это рабское положение становилось явно безнадежным, тем ожесточенней зрела в душе Гриши убежденность, что эдак запросто, словно барана его на место бойни не приведут. И здесь, в этом тоннеле, его закопать никому не удастся. Обнаружив в себе такое свойство собственной натуры, Гриша сообразил, что он из тех, кто под гнетом несчастий не ломается, а долго и упруго прогибается, чтоб в критический момент разогнуться и вновь встать прямо, с поднятой головой.
      Он вновь принялся прикидывать, как вырваться из заточения и рабства. Колодец, который они пробили наверх, для побега на свободу, - уже закрыли тяжелым деревянным щитом и подперли двумя стойками. Следовало понимать, что яму сверху закопали. И закопали наверное основательно. Гриша, волоча корыто с грунтом мимо этого места гибели Ложкина, несколько раз подергал стойки они стояли хлипко и выбить их, в случае чего, казалось несложным. Но другое дело, что при этом сверху рухнет гора земли, которая перегородит весь тоннель. Гриша все же решил, что если очередной побег и не удастся осуществить, то хоть отчаянную попутку подготовки к нему провести надо. Он прикинул, что если все же выдернуть стойки, подпирающие крышку колодца, то быть может какой-то шанс к побегу и появится. Но придется учитывать собак наверху...
      Понимая, что все его действия продиктованы лишь безнадежным отчаянием, Гриша тем не менее, улучив момент, нашел длинный, метров на семь обрывок электропровода и, когда оказался в тоннеле один - обмотал им торцевые концы обеих стоек, подпирающих крышку колодцы. Провода он вытянул в сторону выхода из тоннеля и прикопал. Теперь, если бы удалось как следует дернуть за концы этих тяг, то стойки выпадут, крышка упадет, вывалится земля и - быть может, откроется ход наружу. Навстречу собакам и охране. Но это все же лучше, чем покорно дожидаться разрешения всех проблем в этом темном тоннеле, который мог сыграть роль могилы. И сыграет почти наверняка. Потому что куда бы не копали этот тонель - в подвалы Госбанка, к сокровищам Наполеона или даже под мавзолей Ленина - свидетелей такой работы в живых не оставляют.
      Нервно замигала красная лампа и не погасла - сигнал тревоги. Гриша бросил корыто на полпути и вернулся к забою. Там стояли в полный рост (высоту тоннеля здесь увеличили) Бригадир и двое полуголых охранников с лопатами. В тусклом свете лампы было видно, что тоннель, расширившись воронкой - уперся в кирпичную стену. Бригадир обернулся при появлении Гриши и прошипел.
      - Тихо, скотина! Пикнешь - пришибу!
      Гриша застыл. В руках у Бригадира блеснул тонкий и длинный стальной штырь, который он сильно вогнал в шов кирпичной кладки. Через минуту произнес шопотом.
      - Расчет точный. Мы выше фундамента. Кладка в один кирпич. Хороший удар и проломим. Обойдемся без домкрата.
      - И то хорошо. - пробормотал один из охранников и Бригадир засмеялся, сказал устало и радостно.
      - Всё, мужики. Работы закончены. Пусть заказчик решает, что ему требуется дальше. Мы свое дело сделали, пошли получать расчет.
      Охранники побросали лопаты на землю и мимо Гриши потянулись к выходу. Бригадир воткнул в землю штырь и сказал просто.
      - Прощай, Григорий. Больше мы с тобой не свидимся. Не держи на меня зла.
      - Ничего. - улыбнулся Гриша. - Я на вас не в обиде. Вас ведь тоже, конечно, убьют.
      Бригадир склонил на плечо голову, ответил спокойно.
      - Да нет, друг мой... Я кое-какие меры безопасности принял. В отличие от тебя, я теперь знаю, зачем велась эта работа. Это мой козырь, мой сертификат безопасности.
      Он скинул с головы рыжую каску, вытащид из кармана и расправил белую кепочку, надел её и сказал.
      - Ну, пошагали. Иди вперед, на всякий случай. Хоть ты и теленок, но за спиной тебя лучше не иметь.
      Гриша повернулся и двинулся за Бригадиром вдоль тоннеля, каждый сантиметр которого ему был знаком.
      Когда они добрались до своей бытовки, Гришу, так и Рогожина без всяких церемоний приковали наручниками к их койкам. Рогожин попытался протестовать, но за строптивость получил такой удар между глаз, что полчаса уже и не мычал.
      глава 9. Поиски и находки.
      Михаил приехал на мотоцикле. Точнее сказать - слез с заднего седла здоровенной японской машины, отдал защитный шлем водителю, которым оказалась худенькая хрупкая девушка. Михаил поцеловал её и бодро пошел к крыльцу, где его уже поджидала Алла. С первых секунд встречи вел он себя настолько по свойски, словно они были знакомы многие годы и испытывали друг к другу приятельские отношение.
      Впрочем, Аллу это не смущало - он был столь безыскуственен в такой манере обращения, что раздражение не вызвало даже то, что разом перешел на "ты".
      - Так что стряслось с нашим Гришанькой, Алла? - спросил он, едва поздоровался.
      - Пропал. - ответила она и быстро рассказала все,что знала о событиях, вернее о поверхностном ряду оных. Но Михаил разом уловил все недоговоренности, вытащил из сумки пакет с бисквитами, бутыку сухого вина, всё это водрузил на стол и сказал решительно.
      - Вот что, самая красивая из всех встреченных мною женщин. Или ты мне с сейчас расскажешь, ЧТО стоит за этим исчезновением, какую роль в них играет твой братец, или мы сейчас выпьем, обсудим бомбардировки НАТОвской авицаициией Югославии, потом потрепемся на тему, какой блудник и распутник оказался наш Генеральный прокурор, и - я уеду. Уеду, сохранив наиприятнейшие впечатления от знакомства.
      - Но, - слегка потерялась Алла от такого напора, однако Михаил и слова ей сказать не дал.
      - Но при этом наш Гришаня, судя по всему, круто даст дуба. Если тебе тяжело рассказывать, может будешь отвечать на вопросы?
      - Давай. - кивнула Алла.
      - Первое и самое главное. Ты с Гришаней спала?
      - Да пошел ты к чертям собачим! - закричала она. - Почему все мужики главным двигателем женских поступков считают секс?! Это тут при чем?
      - А при том, что я должен точно знать степень твоей заинтересованности делом! Потому как женщина за своего мужчину - горло перегрызет. А коли твое отношение чисто милосердно-благотворительное, то и я буду делать соответствующии выводы.
      Делать было нечего и Алла протянула ему письма Гриши, коротко рассказав истороию их получения.
      Михаил поначалу пробежал глазами первое письмо, потом из той же сумки достал остро отточенный карандаш, задрал на лоб очки, ткнулся носом в письма и стал читать медленно, внимательно. Он даже губами шевелил и изредка на полях письма делал какие-то пометки. На всю эту работенку ушло около получаса, пока Алла кое-как собрала на стол.
      - Так! - удволетворенно заявил он, закончив работу. - Из предьявленных документов становятся очевидным два факта. Первый и главный. Ты, Алла, оправдана перед лицом высокого суда - вы с ним ещё не спали!
      - Еще раз пошел к черту! - со смаком сказала Алла.
      - Но это ещё впреди, поскольку он в тебя влюблен, что тоже является фактом неприложным. Но! Но! Влюблен они в тебя, словно мальчик, который первый раз подсмотрел в бане голую женщину! Видишь ли, у него, как я понимаю, за годы жизни не было возможности попасть в эту самую баню и потому...
      - Выпей. - оборвала Алла. - И прекрати заниматься посторонним анализом. Нужно найти Гришшу не в зависимости от того, влюблен он в кого или нет.
      Мишка выпил стакан вина залпом, но сказал настойчиво.
      - И все же меня волнует твой интерес!
      - Я тебе уже сказала. На мой взгляд, мой сын Петр и Гриша сейчас торчат в одном месте.
      - Согласен. А что касается...
      - А что касается моего интереса, то могу сказать, что мне не то чтобы жаль, а просто я считаю безобразием, когда человеку так испортили жизнь... Когда у него отняли молодые годы. Вот и все.
      Михаил почесал в затылке и сказал нерешительно.
      - Видишь ли, американцы сейчас бомбят сербов... Женщин, стариков, детей... Асбтрактно рассуждая, мне их тоже жаль. Но помилуй бог, я вряд ли пошел бы за них воевать с автоматом в руках. Не тот возраст, не тот уровень юношеской глупости.
      - Ну ладно, ладно, зараза! - легко вспыхнула Алла. - Меня Гриша Нестеров - интересует. Скажем так. В силу разных причин он для меня близок. По духу. И просто нравится, хотя обьяснить это невозможно.
      - Вот это и требовалось определить Высокому суду. - удовлетворенно кивнул Михаил. - Теперь можно начинать работу по существу. И начинать с главного.
      Алла уже понимала, что этот человек контактен и открыт только при условии, когда его собеседник тоже искренен. И лукавить с ним было бы ненужным занятием.
      - Главное я думаю, - сказала она. - Определить где наши оба мужичка торчат.
      - Правильно. Какие у тебя есть соображения?
      Алла была вынуждена признать, что никаких соображений по этому поводу у неё нет. Михаил кивнул одобрительно, раз пять ткнул громадный нос в разные места всех писем Гриши, а потом обьявил.
      - По моему предположению, Алла, он занят какими-то земляными работами.
      - На огороде? - удивилась Алла. - Но ещё рано для этого...Весна только начинается.
      - Нет. Не огород... Он что-то копает.. В колодце... Или в шахте... Тоннель, штрек, подкоп... Тут мелькает что-то в этом духе, когда он пишет о своих занятиях и сулится озолотить тебя по возвращению...
      - Подожди, Мишка, - Алла попыталась поймать ускользающую мысль. - Ты сказал - тоннель, подкоп? Понимаешь, Виктор выразился по другому. Что он копает яму под Шаратарова... Своего, как я понимаю, врага.
      - Шаратарова? Хорошо бы знать кто это такой...
      - Бандит! Высокого или наоборот - очень низкого полета!
      - Стоп! Да я ж помню его по презентации развратной книги одной известной московской шлюхи! Мне показали этого Шараторова и сказали на ухо что это один из крупнейших заправил бандитской Москвы!
      - Я видела тебя на этой презентации. - кивнула Аллы. - Ты с видеокамерой залез этой шлюхе прямо в трусы.
      - Работа такая, не отвлекайся. - отмахнулся Мизаил. - Расскажи о Шаратарове и своем братце.
      Алла вздохнула и пришлось поведать про Шаратарова, Радиона Петровича Кириянова, Геннадия Нестерова, Наташу - короче просветить всех фигурантов событий.
      Михаил выслушал все очень внимательно, потом сказал неуверенно.
      - Поднимать руку на этого Шаратарова - дело, как я его себе представляю, крайне рискованное. Допустим, Заваров и Геннадий собрались его похитить и получить за него выкуп. Для этого нужна серьезная организация...
      - У Виктора очень много друзей. Во всех слоях населения родного Подмосковья.
      - Он мог бы создать команду? - быстро спросил Михаил. - Бригаду?
      - Да. Наверняка. - не думая ответила Алла. - Его дружочек Левка Огенев уже дважды сидел, знакомых из блатного мира, что червей в выгребной яме.
      - Так. - чуть подумав решил Михаил. - Вот из чего будем исходить. Одна команда хочет насолить другой. Кого-то или что-то хотят украсть. Ценности, человека или идеи. У меня все же ощущение такое, что предметом интереса является именно этот дикий человек Радион Кириянов. Искать надо его. Он центр вращения событий. Как его найти?
      - Не знаю.
      - Должна знать. - уверенно укорил Михаил. - Это наш единственный путь поиска.
      - Но он мне только звонил! Два раза!
      - Откуда?
      - Почем я знаю?
      - Из Степановска? Припомни по фону в телефонной трубке! Это сейчас понимает любой грамотный человек.
      Алла напряглась.
      - То что не из Степановска, это точно... Так же точно, как то, что и не из Москвы... Подожди, черт меня побери! Да он же сам сказал, что как и я живет за городом! Ну да, ещё добавил что человек из земли вышел, босиком по ней должен бегать и туда же уйти.
      - Алла, земля большая. - вразумительно заметил Михаил. - Нужно знать точно, где именно он босыми ногами топчет земельку. Вспомни хоть какой-то ориентир с его слов.
      - Что-то он сказал. - Алла предельно напрягла память. - Подожди...Дом с золотыми стеклами с видом на озеро...
      - Ха! В Подмосковье полно озер, а ещё того боле домов новых русских с тонированными под золото стеклами! Еще что-то ещё есть?
      - Нет...Он добавил только, что и его, и озеро охраняют медведи, которых давно сьели.
      Михаил подскочил.
      - Тупица! Медведей сьели! А Медвежьи озера по северо-восточному направлению - остались! И озера эти не такие большие, чтоб не найти там дом с золотыми стеклами! Надо ехать! - он порывисто вздохнул и закончил печально. - Но ехать мы не можем.
      - Почему?
      Михаил ответил просто.
      - Оружия нет.
      - Оружия?
      - Ну да. Ты что, не понимаешь с кем мы встретимся?
      Алла заколебалась, потом сказала.
      - Кое-что у меня есть. Японское полицейское ружье.
      - Это пластиковые пули? - Михаил поднялся. - Уже лучше, чем ничего. Если у тебя ещё имеются четыре колеса с мотором, то может быть мы и доедем благополучно. До своей могилки.
      - Типун тебе на язык. Машина у меня тоже есть.
      ...Алла так гнала машину, что Михаил её почти все время притормаживал, замечая, что в качестве трупов они оба никому нужны не будут. Но тем не менее они вполне балгополучно минут через сорок проскочили Балашиху, вышли на Пехро-Петровское, а затем наткнулись на щит с указателем "Медвежьи Озера". После краткого совещания они соскользнули с шоссе на грунтовую дорогу и долго катились по сырому, с остатками снега в низинах лесу. Между деревьев замелькало озеро - только-только начинающее освобождаться ото льда.
      Остановились на опушке, метрах в полуста от озера и вдали на берегу увидели поселок.
      - Пойду, пошукаю. Может и повезет. - без особой отваги сказал Михаил.
      - Я с тобой.
      - Нет. Ты можешь наткнуться на знакомых, как я подозреваю.
      - Тебя тоже может узнать брат!
      - Нет. Я сильно изменился, облысел и стал похож на равина. А к тому же пригляди за автомобилем, чтоб нам было на чем отсюда удирать.
      Алла осталась за рулем и ждала, пока Михаил проводил рекогносцировку. Вернулся он через час досаточно довольный и сообщил сосредоточенно.
      - Дом я, судя по всему, определил. Подьезд к нему есть. Но из стратегических соображений будет разумным подобраться к нему пешком.
      - Раз надо, так надо.
      Они уложили в сумку Михаила полицейское ружье, открыли капот и сняли крышку распределителя с проводами - тоже взяли с собой, в надежде, что теперь авто защищено хоть сколь-либо от случайного угона. Потом заперли все дверцы машины и пошагали к озеру. На восточном берегу, между кромкой озера и лесом показался небольшой поселок, состоявший из построек смешанной архитектуры: новомодные солидные особняки и старые, потемневшие дома, быть может, столетней постройки. Но дома при золотых стеклах искать не пришлось. Едва они миновали околицу, как Алла приостановилась и сказала настороженно.
      - Стой, Михаил... Кажется, за тем забором машина моего брата.
      За частоколом забора, огораживающего большой участок, возле приземистого дома с мезонином стоял красный "сааб".
      - Ты номер можешь разглядеть? - спросила Алла.
      Мишка поправил на носу очки долго щурился, потом сказал.
      - По моему первые две двойки.
      - Его. Тем более, что и бампер справа помят. Это его машина. Они здесь. Ну, иди на разведку.
      - Что? - дернулся Михаил. - Это почему именно я должен собирать разведовательные данные?
      - Потому что тебя не знают. - нервно ответила Алла. - И там, наверное, твой друг!
      - А твой сын! - пробурчал Михаил. - Ишь ты, как она раскомандовалась! В разведку посылает! А если мне там ножичком по глотке?
      - Ну ладно, пошли вместе. - вздохнула Алла.
      - Ага! Нашла выход! Как будто мне будет легче от того, если и тебе голову отрежут! - он поежился, тоскливо глянул на дом и сказал. - Видишь ли, Аллка, если там твой братец Заваров, то ведь он может меня и вспомнить... Хотя столько лет.
      - Я знаю. Вы вместе с ним торчали в военной психушке города Балтийска.
      - Кстати, а эти сведения откуда?!
      - Значения не имеет, потом обьясню. Ну, пошли вместе.
      - Ладно тебе храбриться! Я человек вне коллектива! Могу и один подохнуть. Пустая канистра у тебя есть?
      - Есть.
      - Пошли, возмем.
      Не понимая, зачем ему понадобилась канистра, Алла вернулась к машине, достала канистру и Михаил, тяжко вздохнув, проговорил.
      - Жди здесь. Вариантов три. Или я прибегу вместе с твоим сыном, тогда попытаемся удрать. Или я приду один - тогда останется лишь горько плакать. Самый определенный вариант, что не вернусь и я. Тогда ничего не останется, как тебе обращаться за помощью милиции. - он поежился, словно озяб. - Но это, в моем социальном статусе, - самый скверный из всех вариантов! Не люблю я родной ментуры. А она почему-то, не любит меня.
      Не дожидаясь ответа, он отвернулся и, помахивая канистрой, двинулся от опушки леса к озеру.
      Отставая от него метров на пятнадцать, Алла тоже сделала с полсотни шагов, потом остановилась и видела, как Михаил миновал калитку, прошел на участок. Он едва успел разглядеть "сааб" и два пустых собачьих вольера (чему порадовался) как навстречу ему, с крыльца дома, спустился рослый парень в комуфляжной форме.
      - Эй, друг! - независимо обратился Михаил. - Бензинчику не найдется? Встал тут, понимаешь, в ста метрах, вся горючука выгорела! Я заплачу, конечно.
      Парень смотрел на Михаила молча и неприязненно. Шнурованные сапоги у него были грязными, словно за минуту до того он копался в огороде, но этого и быть не могло - на земле тут и там ещё белели грязные остатки снега.
      - Выручи друг! - взмолился Михаил. - Двойная цена!
      - Спрошу хозяина. - парень отвернулся, поднялся по ступеням крыльца и прикрыл за собой дверь.
      Михаил тяжко вздохнул, быстро прошел к крыльцу, раскрыл двери и сунулся в сени, тут же оказавшись в большой комнате, с порога которой заголосил.
      - Мужики! Выручайте по законам автомобильного братства!
      Заваров вскочил из-за стола.
      - Ты куда без приглашения ломишся?! Тебя сюда звали?! А ну, пошел вон!
      Михаил попятился спиной от порога.
      - Да вы что, хозяин... Тут же у тебя не секретная зона. Не стреляй без предупреждения!
      Заваров прищурился.
      - А вообще-то, я тебя кажется где-то видел... Не знакомы мы с тобой часом?
      - Да нет, - заюлил Михаил. - Я не припомню. Мне бензинчику хоть пять литров...
      Изображая робость, он оглядывался по стронам, успел заглянуть в приокрытую дверь другой комнаты, заметил ещё нескольких человек и расслышал все звуки.
      - Ладно. - сказал Заваров. - Пойдем.
      - Вот спасибо!
      Заваров довел его до своего "сааба" вытащил из багажника полную канистру, нашел воронку и слил литров десять. Во время всей этой операции он не произносил ни слова, но Михаил все время чувстовал на себе его внимательный, присматривающийся взгляд искоса.
      - Сколько с меня? - Михаил полез в карман.
      - Ладно, не мелочись. Коль здесь живешь, так поедешь мимо и расплатишся... Все-таки я тебя где-то встречал. Как тебя зовут?
      - Семен! - беззаботно ответил Михаил и тут же полетел на землю от точного удара в челюсть.
      Он не успел ни возмутиться, ни закричать, как Заваров наступил ему ногой на горло, наклонился и быстро обшарил карманы. Удостоверение Михаила покоилось там же, где у большинства мужчин - в нагрудном кармане пиджака.
      Все так же прижимая его ногой к земле, Заваров раскрыл крылышки документа и прочел вслух.
      - Главный менеджер торговой палаты "Клео" Семен Давидович Бронштейн... Все правильно, извини друг.
      Он наклонился, подхватил Мишку под мышки и поставил на ноги. Даже стряхнул с его джинс грязь, сказал виновато.
      - Еще раз извини. Я тебя за одного гада принял. Не обижайся. - он сунулся в багажник, вытащил из неё маленькую плоскую фляжку коньяка и подал Михаилу. - Держи компенсацию за ущерб. Без обид?
      Михаил потер челюсть и сказал жалостливо.
      - Ну и принимаешь ты гостей, хозяин! Ладно, чего уж там, во злые времена живем.
      - То-то и оно.
      Он проводил Михаила до калитки и, кивнув на прощанье, накинул щеколду.
      У Михаила ещё гудела голова после доброй плюхи, когда он вошел в перелесок и увидел Аллу. И разом завопил.
      - Ну вот, мне все толкуют: "не живи по поддельным документам, не делай фальшивых удостоверений"! А они мне третий раз жизнь спасают! Черт бы побрал твоего братца! Не знаю, как он изменился духовно за это время, но удар у него только укрепился!
      Алла плохо поняла, что он ей провещал, спросила быстро.
      - Ну, что увидел?! Петр там?
      - Мальчишка блондинчик? Лопоухий? В синей курточке? Я его со спины видел.
      - Да, да! Он самый.
      - Сидит у компьютера, играет в какие-то военные игры.
      - Точно он! Что еще?
      - А еще, дорогуша, они там действительно ведут какие-то земляные работы в подвале. Весь пол заляпан грязью, один из сторожей тоже как будто из пещеры вылез, а главное - за забором этого участка торчит дом с золоыми стеклами - вид на озеро. До виллы метров двадцать.
      - Получается, что и Гриша там?
      - Может быть. Каковы будут наши действия?
      Алла думала менее секунды.
      - Теперь пойду я.
      - Ага! Очень умное, чисто женское решение! С чем ты пойджешь? С каким стратегическим планом?!
      - Не знаю.
      - Конечно не знаешь! - застонал Михаил. - Давай разработаем хотя бы если не стратегию, то тактику!
      На разработку тактики у них ушло четверть часа, после чего Алла выкинула из своей сумки все лишнее, оставив в ней только полицейское ружье.
      - И запомни. - напутствовал Михаил. - Ничего не проси. Эти люди воспринимают просьбу, как слабость. Будь агрессивной, угрожай и требуй.