Генерал Фабрициус, расправив запорожские усы, выступил вперед высокого гостя и жестом военачальника указал ему на павильон царя.
      Ли Хунг-чанг остановился. Китаец-переводчик начал суетливо вертеться, кланяться и шептать что-то, разводя руками, улыбаясь.
      - Нельзя идти впереди его? - громко спросил осанистый человек со множеством орденов, - спросил и усмехнулся. - Ну, а рядом с ним - можно? Как? Тоже нельзя? Никому?
      - Так точно, ваше превосходительство! - ответил кто-то голосом извозчика-лихача.
      Осанистый человек докрасна надул щеки, подумал и сказал на французском языке:
      - Спросить переводчика: кто же имеет право идти рядом с ним?
      Все замолчали. Потом голос лихача сказал, но уже не громко:
      - Переводчик говорит, ваше высокопревосходительство, что он не знает; может быть, ваш - то есть наш - император, говорит он.
      Осанистый человек коснулся орденов на груди своей и пробормотал сердито:
      - Действительно... церемонии!
      Генерал Фабрициус пошел сзади Ли Хунг-чанга, тоже покраснев и дергая себя за усы.
      В павильоне Алтая Ли Хунг-чанг остановился пред витриной цветных камней, пошевелил усами, - переводчик тотчас же попросил открыть витрину. А когда подняли ее тяжелое стекло, старый китаец не торопясь освободил из рукава руку, рукав как будто сам, своею силой, взъехал к локтю, тонкие, когтистые пальцы старческой, железной руки опустились в витрину, сковырнули с белой пластинки мрамора большой кристалл изумруда, гордость павильона, Ли Хунг-чанг поднял камень на уровень своего глаза, перенес его к другому и, чуть заметно кивнув головой, спрятал руку с камнем в рукав.
      - Он его берет себе, - любезно улыбаясь, объяснил переводчик этот жест.
      Генерал Фабрициус, побледнев, забормотал:
      - Но... позвольте! Я ж не имею права делать подарки!
      Знаменитый китаец уже выплыл из двери павильона и шел к выходу с выставки.
      - Ли Хунг-чанг, - негромко говорили люди друг другу и низко кланялись человеку, похожему на древнего мага. - Ли Хунг-чанг!
      День был неприятный. Тревожно метался ветер, раздувая песок дороги, выскакивая из-за углов. В небе суетились мелко изорванные облака, солнце тоже беспокойно суетилось, точно заботясь как можно лучше осветить странную фигуру китайца.