- Да, мистер! Принимайте управление!
      Огненные факелы газовых потоков вспыхивают впереди ракеты. Она вся дрожит, как будто напрягаясь,
      - Снижаемся! - громко шепчет Макс.
      Хотя при торможении возникает не такая уж большая перегрузка, но путешественники свалены на спины. Только Поль Арноль стоит перед экраном телевизора и все что-то говорит, передает на Землю.
      Макс испытывает радостное предчувствие конца первого этапа путешествия. Скоро они возвратятся на Землю. Конечно, он женится на Эдит, обзаведется хозяйством. У него обязательно будет каменный домик, автомашина. Появятся дети. Зацветет садик возле дома. Каждый день его будут встречать на берегу жена, дети. Он - хозяин! Его будут уважать, при встрече кланяться, пожимать руки. И, конечно, станут шутить:
      "Ну как, мистер Макс, не собираетесь снова на Луну?" А он снисходительно улыбнется, ответит: "Нет, сэр, мне еще не надоело жить на Земле".
      В каюте слышен ровный гул. Над головой вентиляторы гонят свежий прохладный воздух. Грудь стеснена от перегрузки, но Макс не замечает всего этого. Пройдет минута-другая -- и они ощутят удивительную, неземную легкость в теле...
      Неожиданно у пульта управления послышался крик.
      Макс и Роб вскочили с диванчиков. На полу неподвижно, как мертвый, лежал их капитан. Макс приблизился первым, посмотрел на Поля и все понял. Нужно же было ему стоять! Из носа и рта у капитана текла кровь. Глаза закрыты, лицо землисто-синеватого цвета. Поль был без сознания.
      - Друг Роб, лекарства! - попросил Макс.
      С трудом переставляя ноги, Роб подошел к светлому пластмассовому ящику. В этот же миг Макс почувствовал, .как тело его вдруг стало невесомым.
      - Слава всевышнему! - сказал он.- Двигатели выключены. Летим по инерции.
      Рыбак осторожно поднял Поля, положил его на мягкий губчатый диванчик и привязал специальными ремнями. Роб принес лекарства и проделал то, чему обучали его на Земле медики. Капитан пошевелился, но глаз не открывал,
      - Мистер Поль! Проснитесь! - звал Макс.- Вы нас видите?
      Роб приложил к груди Арноля ухо, прислушался.
      - Дыхание неглубокое, прерывистое,- сказал он.- Нужно дать кислород...
      Оттолкнувшись от стенки, он поднялся в воздух и, как самый виртуозный акробат, сразу же очутился в другом конце каюты. В санитарном ящике Роб нашел баллончик с кислородом. Даже удивился: как трогательно позаботились о них, все мелочи учтены.
      Вдохнув кислород, Поль сразу раскрыл глаза и удивленно посмотрел вокруг.
      -- Где я? Что со мной? - испуганным голосом спросил он и приподнялся на диване.
      - О кей! Не волнуйтесь, сэр...
      - Мы снижаемся?
      - Да, сэр. Двигатели уже выключены.
      Поль Арноль отвязался от диванчика, подошел к пульту управления и посмотрел на высотомер.
      -- 800 километров...- проговорил он тихо, настороженно.- Почему мы летим, черт побери? Когда же начнется посадка?
      - Не знаю, сэр,- растерянно пожал плечами Макс.- Управляют посадкой с Земли...
      Поль нажал кнопку телевизора. Вспыхнул экран.
      Что это? Телевизор молчал, на экране не возникло ни фигур, ни теней. Авария? Поль отыскал взглядом блестящий циферблат показателя горючего. Стрелка стояла на ноле.
      - О боги! Мы погибли! - устало проговорил он и опустился в штурманское кресло. Глаза его лихорадочно бегали по приборам, как будто искали спасения. Потом Поль вскочил, резко повернулся в сторону Макса.
      - Какого черта ты делал? Как все произошло? загремел он на всю каюту.Отвечай.
      - Сэр, полет проходил нормально,- проговорил штурман.- Вот мои записи. Потом вы потеряли сознание, я и Роб поспешили к вам. Мне кажется,- сказал он твердо,- мало работали двигатели. Вот мы и летим по круговой орбите вокруг Луны.
      -- А почему не работает радио, телевизор? - спросил капитан и крикнул: - Произошла авария. Клянусь небом, это так! Куда ты смотрел, Макс? наступал на штурмана Арноль.- Ты должен был предотвратить аварию! Должен! Что показывали локаторы?
      Макс достал из аппарата пленку, подал Полю. На пленке был отмечен след двух небольших метеоров, которые пронеслись в 50 километрах от корабля.
      - Как видите, мистер,- проговорил Макс,- метеоры здесь ни при чем.
      - Ослы! Идиоты! Отвечайте, что случилось! - хрипел от злости Поль, размахивая сжатыми кулаками.- Ты умрешь, Макс! Ты нас подвел.
      - Мистер, я не прошу пощады, но я невиновен... Арноль стал у пульта управления, начал вертеть рычаги, нажимать кнопки. Контрольные и измерительные приборы были в исправности. Тогда он включил реактор и приказал специальным машинам подать жидкий водород. Машины заработали, но бесполезно: в реактор не попадало ни одной капли топлива.
      - Мистер, мы зря теряем время,- проговорил Макс.- По моим подсчетам, наша ракета не может стать спутником Луны. Разрешите проверить антенну. Нам нужно связаться с Землей.
      - Идите!
      Макс с помощью Роба быстро облачился в космический костюм, наполнил баллон воздухом и вошел в шлюзовую камеру. Роб включил вакуумные помпы, потом открыл внешнюю дверцу ракеты.
      Слегка оттолкнувшись ногами, Макс вылетел в черную бездну. Оглянулся: корабль стоял неподвижно. Вот чудо! И сам он никуда не падает, не летит, хотя внизу, под ногами, жуткая бездна, усыпанная бесчисленным количеством звезд.
      Где же здесь низ, верх, стороны света? Их нет. Только черная молчаливая глубина, поглотившая все - и Луну, и Солнце, и их корабль...
      Неужели ракета стоит все-таки на месте? Нет! Она летит и очень быстро. Ее неподвижность мнимая, относительная.
      Что же случилось с ней? Макс включил реактивный моторчик и костюмный фонарь. Приблизившись к серебристой стальной громаде, он направил луч фонаря на носовую часть корабля.
      Что такое? Антенны нет. Макс похолодел от ужаса. Вот так штука! Неужели это конец? Беда не только в том, что не хватило топлива, теперь нет никакой возможности послать в эфир сигналы бедствия, просить Землю о помощи.
      Макс пристально осмотрел место соединения антенны с бортом корабля. Над стальной обшивкой торчали куцые медные стержни. На корабле отсутствовала и телевизионная антенна.
      Все стало понятным.Видимо, от вибрации во время торможения антенна, не выдержав нагрузки, отломалась. Беспредельный космос сомкнулся в одной точке: теперь они были оторваны от Земли, от жизни, от радости. Их корабль превратился в металлический гроб. Страшно подумать, но это было так.
      - Макс? - спрашивал по радиотелефону Поль.- Почему молчишь? Мы ждем твоих сообщений. Что с антенной?
      - Беда, мистер, большая беда,- тяжело вздохнул штурман.- Мы погибли.И он подробно рассказал о своем открытии.
      - Поищи вокруг ракеты и быстрее обратно!
      - Будет исполнено, капитан!
      Макс включил моторчик и помчался за корму ракеты. Свой путь он освещал фонарем. Если бы антенна по инерции летела вслед за ракетой, она попала бы в луч света. Но нет, нигде никакого следа.
      И вдруг Макс увидел нечто такое, что заставило его машинально протереть глаза. Впереди показалась круглая, величиной с футбольный мяч звезда. Она росла с каждой секундой, становясь все более яркой. Да это же советская автоматическая ракета! Как раз на этой высоте проходит ее орбита. Сердце у Макса затрепетало. Мысль, дерзкая, отчаянная, овладела всем его существом. Не сам ли бог хочет помочь им? Когда ракета приблизится, можно будет прицепиться к ней, забраться в каюту и дать ва Землю сигнал о бедствии.
      Долго не думая, Макс на всю мощность включил моторчик и помчался наперерез советской ракете.
      - Мистер Поль! -- крикнул он в микрофон.- За нами следом летит советская ракета "Алмаз". Я хочу пересесть на нее, чтобы воспользоваться рацией. Не падайте духом, сэр...
      "Алмаз" двигался между звезд довольно приметно.
      Макс, не сводя глаз, следил за ним. Вот уже виден не кружок, а продолговатая сигара.
      Скорее! Скорее!
      Необычайная встреча приближалась. Расстояние все меньше и меньше... И вот над головой проплыло стрелоподобное тело стального корабля. Макс выбросил вперед руки и, подтолкнутый портативным двигателем, ударился о металлическую обшивку "Алмаза". Руки скользнули по металлу.
      Неужели неудача? Нет! Он, кажется, за что-то держится. Так оно и есть. Макс поднял голову и счастливо улыбнулся. Расчет был правильным: руки крепко сжимали металлическую сетку направляющей антенны.
      - "Анаконда"! "Анаконда"! Мистер Арноль! Докладываю: операция удалась. Скоро буду в каюте "Алмаза". Вы слышите меня? Слышите?
      Ответа не последовало. И понятно: его и "Анаконду" разделяло большое расстояние. Радиотелефон позволял вести переговоры только на расстоянии 300-400 километров. Макс с тоской посмотрел назад. "Анаконда" была едва видна.
      - До свидания, Роб! - прошептал Макс, и слеза скатилась по его щеке.Не теряй надежды, старина. Мы еще встретимся! Слышишь?
      Эфир молчал.
      Макс теперь без риска мог оторваться от "Алмаза", облететь его со всех сторон, поискать вход: он приобрел ту же скорость полета, какую имел советский спутник Луны.
      * * *
      Сенатор лежал на богатой тахте, просматривал газеты. Штаты жили небывалой сенсацией. Вся пресса на разные лады комментировала загадочную аварию на космическом корабле "Анаконда". Давали свои интервью самые крупные ученые Штатов. Большинство из них придерживалось мнения, что ракета явилась жертвой столкновения с метеоритом. В подтверждение этого они ссылались на неожиданный перерыв радио- и телесвязи с экипажем.
      В газетах помещались портреты Поля, Макса и Роба в черных траурных рамках. "Они погибли, прокладывая небывалые пути в космосе. Их долго будет помнить человечество. Чудесная, красивая смерть. Им завидует все молодое поколение мужчин Штатов",- кричали черные жирные заголовки на первых полосах.
      Совсем иным был тон прогрессивных газет. Их комментаторы обвиняли организаторов космического рейса в поспешности, давали подробное описание торможения перед посадкой на Луну и приходили к выводу, что при конструировании ракеты были допущены просчеты.
      "В погоне за долларом еще раз доказав авантюризм планов некоторых боссов Штатов. Мы не должны были так рисковать. На совести Уолтера и К° жизнь загубленных людей".
      Сенатор, прочитав это, затянулся сигарой и удовлетворенно захохотал:
      - Тысяча чертей! Не всегда, оказывается, ослы бывают глупыми. Пишут, как в воду смотрят.
      Газетные статьи заинтересовали его. Он оживился, стал более внимательно просматривать их. Развернув газету "Трибюн",- орган Союза рабочих "Республиканцы за мир",- он насторожился. Заголовок на первой странице гласил: "Загадочное убийство экипажа космического корабля "Анаконда". Нечистая игра Уолтера. Удивительная ситуация на корабле. Поль был бедным, нелюбимым зятем".
      Нет, это уже наглость! Он, Уолтер, заставит этих болтунов пожалеть о том, что они взялись за перо. За клевету и оскорбления они будут сидеть за решеткой. Слово джентльмена - он им не простит.
      Отбросив в сторону газету, сенатор начал одеваться. Бледное лицо со сжатыми губами было непроницаемым, холодным. Уолтер был готов дать бой. Нужно заткнуть глотку этой газете, иначе ее выдумка будет подхвачена другими, и тогда... Тогда катастрофически упадет курс акций, компания понесет миллионные убытки и его, Уолтера, действиями может заинтересоваться сенатская комиссия. Нет, этого он не допустит!
      Войдя в кабинет, сенатор снял трубку телефона, набрал номер.
      - Мистер Коллинг? Это вы? Хэлло, сэр! Нужна ваша помощь. Вы читали, что выдумала газета "Трибюн"? О, вы догадливый человек. Сегодня же будет переведен чек. Завтра на обед? Вери-вери гуд!
      Уолтер, заложив руки за спину и выпятив живот, взволнованно зашагал по кабинету. Блеклые его глаза вспыхнули, засияли - это говорило лучше слов: он был доволен.
      Вызвав слугу, Уолтер спросил:
      - Мисс Элси дома?
      - Да, сэр, в своей комнате.
      - Скажите, пусть зайдет ко мне.
      Элси вошла в кабинет притихшая, задумчивая. Она села на диванчик, положила на колени атласную подушечку и с надеждой посмотрела нa сенатора.
      - Есть новые сообщения, па?
      - Элси,- посматривая в раскрытое окно, с нескрываемой злостью проговорил Уолтер,- перестань думать о нем. Не будь наивной - он не вернется. Ты дочь бизнесмена. Будь равнодушной к судьбам черни.
      - Я его люблю, па,- сказала тихо Элси.- Вам этого не понять...
      - Элси, я знаю: это ранило твою душу. Перестань волноваться. Я постараюсь залечить ее.
      - Я одинока. Мне никто не мил, па,- опустив голову, сказала она.
      - Ты, детка, просто безвольная. Неужели ничего не унаследовала от меня? Я умею править судьбами миллионов людей, а ты владела сердцем только одного человека, теперь уже мертвого! Научись быть жестокой, Элси. Таков мир...
      - Па, не говори так! - затопала ногами дочь.- Ты унижаешь меня!
      - Нисколько, голубка. Я преподал тебе небольшой урок жизни.
      - Это и все, что ты хотел сказать?
      Уолтер подошел к диванчику, сел рядом с Элси. Она положила свою руку ему на плечо, он поцеловал ее пальцы.
      - Ты любишь своего старого отца, любишь? - спросил он, заглядывая в широко раскрытые глаза дочери. Немного помолчав, сказал: - Есть новость. Мы с тобой приглашены к Коллингу на обед. Домой возвратился его сын. На Мадагаскаре военные действия окончены. Он станет видным советником в Главном штабе. Ты, Элси, должна произвести на него впечатление. О, я буду доволен вашей дружбой...
      - Он свободен? - тихо, нерешительно спросила Элси.
      - Да. Обо всем остальном забудь. Договорились?
      Она утвердительно кивнула головой, поднялась с диванчика и вышла из кабинета.
      Сенатор закурил сигару и теперь уже окончательно успокоился. Дела налаживались. Завтра неожиданным налетом неизвестных людей будет разгромлена редакция газеты "Трибюн", завтра он будет присутствовать на обеде в загородной вилле Коллинга, завтра Элси должна полюбить другого...
      Глава девятнадцатая
      Необъятная пустота раскинулась вокруг. Километр за километром пролетали с молниеносной скоростью, но никаких новых горизонтов не открывалось. Спокойно в тоскливом мраке сияли звезды, едва-едва двигались Солнце и Земля.
      Зато Луна, огромная, выпуклая, занимавшая в этой дикой черной пустыне самое большое место, быстро меняла свои фазы. Серп освещенной ее части то на глазах сужался, исчезал, то вдруг рос, ширился, и ночное светило вставало тогда во всей красе - яркое, сияющее, как будто отлитые из металла.
      Любуясь пейзажем Вселенной, еще и еще раз обдумывая свой необычайный поступок, напоминающий поступок озорного мальчишки, который на полнoм ходу автомашины цепляется за ее борт, Макс не заметил, как отстал от ракеты. Он спохватился, включил моторчик.
      Но что это? Сзади вспыхнул огненный клубок газов и тотчас погас. Сила отдачи толкнула Макса вперед, и он стал приближаться к "Алмазу". По спине побежали холодные мурашки. Все понятно: в баллоне окончилось горючее. Он посмотрел на циферблат манометра. Так и есть: стрелка показывала ноль.
      Неужели толчка газов будет недостаточно, чтобы достичь ракеты? О, великий боже! Беда, снова беда! Макс в отчаянии замахал руками, как будто хотел этими движениями ускорить свое приближение к "Алмазу". Сто метров, семьдесят, пятьдесят... Он движется, расстояние уменьшается! Еще несколько минут томительного ожидания. Макс отчетливо видит широкие, овальной формы сопла в корме ракеты, сверкающие в лучах солнца хвостовые кили. Но теперь расстояние между ним и ракетой не уменьшается, а увеличивается. Взято неправильное направление - сила инерции несет его в сторону.
      Тревога охватила его. Неужто конец? Он скоро отдалится от ракеты, бесследно затеряется во Вселенной. Через несколько часов иссякнет в баллоне кислород, он задохнется, и космический холод сделает из его тела обыкновенную ледяную каплю.
      Ничего в мире не боялся Макс, но теперь испугался.
      Не хотелось умирать в одиночестве в этой черной ледяной пустыне. "Люди,- шептал Макс,- помогите мне.
      В чем моя вина? Почему отреклась от меня Земля?
      Я хочу умереть среди вас, на ваших глазах, на глазах моей любимой Эдит. Я ничего не попрошу для себя: ни рыбачьего тральщика, ни каменного дома, ни автомашины, Буду несказанно счастлив, если увижу свет дня, услышу пение птиц, дыхание ветра, людские голоса... Я взойду на высокую вершину горы, скажу вам, как сильно, горячо любил я жизнь, боролся за нее, и там же, на той горе, умру. На могиле моей напишите слова: "Он искал счастья далеко от Земли, не зная, что оно было у него под ногами..."
      На лбу Макса выступил пот. Ракета постепенно отдалялась. Но и теперь по-прежнему она манила к себе, звала сияющей чистотой освещенного солнцем борта, решетчатой антенной, которая полчаса назад помогла ему стать ее спутником. Один неосторожный шаг - и все пропало! Судьба насмехалась над ним. Безграничная пустота угнетала своим страшным, холодным спокойствием.
      Однако в душе Макс не мог примириться со смертью.
      Напряженно работала мысль. Что делать? Движения рук и ног ничем не могли помочь. А может, в баЛлончике осталось хоть немного горючего? Сифон не достает до дна, и там иногда остаются капли горючей жидкости.
      Макс дрожащими руками ощупал баллон, потряс его и тотчас включил моторчик. Тщетная надежда! Баллон был пуст.
      "Стоп! -- встрепенулся Макс.- Нет горючего - поможет физика! И как это раньше не пришло в голову? Кто борется за жизнь, должен бороться до конца".
      Как отвинтить баллон? Он находится на спине, очень неудобно доставать руками. Минут пятнадцать возился Макс, вертелся, как волчок, на месте, и вот, наконец, баллон у него в руках. Макс смотрит на него с надеждой и верой. Он здесь не имеет никакого веса, но у него есть масса. Если бросить баллон в пространство, рука найдет опору и как бы оттолкнется от него.
      Макс зажал в руке баллон, широко замахнулся.
      Р-раз - и баллон полетел вдаль. Макс сразу же почувствовал, что он как будто сдвинулся с места, поплыл. И хорошо поплыл! Но вот беда - снова не прямо к ракете, а выше ее. Вот уже и корма рядом, до нее - рукой подать, а он летит дальше, не останавливаясь. Что теперь будет? Он перегонит ракету, удалится от нее. Макс не сдержался, выругался. Что еще есть в запасе? Мотор? Не жалко! Теперь он не нужен.
      Расставшись с мотором, Макс, наконец, подплыл к носовой части корабля, крепко обхватил ее руками. Теперь можно с облегчением вздохнуть. Макс смотрел на отполированное металлическое тело "Алмаза" и не верил своим глазам. Неужели его не оставила удача? Отдышавшись, он вдруг заметил, как сильно устал.
      Ныло в груди сердце. Звенело в ушах, кружилась голова.
      Скорее бы в каюту! Там воздух, тепло, покой. Он сразу же сообщит по радио и телевидению об аварии на "Анаконде", он расскажет о своих приключениях...
      Макс окинул взглядом Вселенную. Представилось, что он плывет в своем рыбачьем баркасе по океану, в черную Пучину которого заброшен сказочно большой звездный невод. Уже пойманы, шевелятся в нем удивительные фантастические рыбы, сияющие огненные скаты...
      Медлить нельзя! Прошло уже немало времени. Иссякло больше половины кислорода. Хочется пить и есть. Но как попасть в каюту?
      Макс осторожно прополз по носовой части ракеты.
      Вон видна решетчатая, похожая на чашу антенна. Хорошо бы ухватиться за нее руками! Для этого нужны ловкость, расчет, уверенность движений. Макс напрягся и, крепко оттолкнувшись ногой, полетел вперед. Ему стало страшно, закружилась голова. Но руки действовали ловко. Они сжались как раз в тот миг, когда коснулись металлического переплетения антенны.
      -"Есть!- едва не вскрикнул от радости Макс.- Отсюда до двери каюты совсем недалеко. С какой же она стороны? Ну конечно, с правой".
      Он переполз на освещенную Солнцем сторону ракеты. Обшивка здесь сильно нагрелась, обжигала руки. Но Макс не обращал на это внимания: через несколько минут за все свои злоключения он будет вознагражден заслуженным отдыхом.
      Осмотрев правый борт, Макс сразу заметил внизу ручку дверцы. Минута и он уже у входа. Теперь осталось повернуть ручку. Скорее же, скорее!
      Небольшое напряжение мускулов, ручка повернулась, и Максу даже показалось, что она по-земному, подомашнему скрипнула. Рывок на себя! Что это? Не открывается? Не может быть!
      Макс оперся о борт корабля ногами, напрягся и снова дернул дверцу на себя. И опять тщетно! Неужели заперта? Замочной скважины нигде не видно. Почему же она не открывается? Почему?
      "Глупец я, глупец! - вдруг зло выругал он себя. - Неужели нельзя было догадаться об этом раньше. Ракета же автоматическая, она управляется при помощи радио, и дверь может открыться только по команде с Земли. Так, значит, смерть?"
      Макс в отчаянии склонил голову. Безразличным, нечальным взглядом он смотрел в звездную даль. Руки, ноги разом обмякли, как будто их навсегда оставила сила.
      Но неужели отчаяние сильней отваги и храбрости, которые жили у него в душе и которыми он гордился? Нет! Нужно их собрать в разбитом теле, нужно... Но мускулы почему-то не слушаются. Где же воля, сила, жажда жизни?
      Вокруг туман, туман... И что это? В тумане вспыхивают искры, суетятся, кружатся роем. Нет, это не искры, а пчелы. Они скоро облепят его, начнут жалить...
      Макс, вздрогнув, удивленно посмотрел вокруг. Что это - сон, галлюцинация?
      Он не понял, а скорее почувствовал сердцем: густой туман скоро может совсем поглотить его. Большим усилием он заставил себя выпрямиться, поднять голову. Взгляд сразу стал проницательным, живым, в голове возникла отчетливая мысль.
      Да, над его шлемом торчит антенна. Он может подключить ее к антенне "Алмаза" и попытаться послать в эфир сигнал. Антенна корабля строго ориентирована к Земле, и сигналы могут не пропасть, могут, хотя это мало вероятно, быть перехвачены земными наблюдателями.
      Нет, у него не хватало смелости даже подумать, что он будет спасен. Но он должен испробовать последнее средство, должен!
      Макс напрягся, оттолкнулся от двери и взлетел над стальной громадой ракеты. Расчет был точен - руки сразу же вцепились в антенну. Теперь остается подключить к ней антенну своего шлема.
      Дрожат руки, дыхание становится тяжелым и частым. Кончается воздух? Да, это первая примета. Нужно использовать последние его струи, чтобы сказать несколько слов людям, Земле, Солнцу. Руки еще только пристраивали антенну, а из уст уже рвались слова:
      - Откройте дверь "Алмаза". Откройте!.. Задыхаюсь... Я Макс Вэлл. Люди, слышите меня? Я погибаю без воздуха...
      Глава двадцатая
      22 июня.
      Все мы верили, что наши инженеры и конструкторы создадут совершенную ракету, позволяющую смело бороздить пространство Вселенной. Сегодня нам сообщили: монтаж космического корабля окончен. Мы от радости подбрасывали вверх шапки. Конечно, я и Виктор были приглашены осмотреть наш корабль, проверить все аппараты и механизмы. Утром мы сели в автомашину и вместе с Иваном Ивановичем Денисовым направились в новый космопорт. Подмосковные рощи сменились раздольем полей, затем степными просторами, в которых мы за целый час езды не встретили-ни единого деревца. Только видели, как в высоком выцветшем небе тоскливо кружили стрепеты. Далеко это от столицы нашей.
      Машина шла на огромной скорости. Неожиданно на горизонте вырисовалась длинная линия металлических ферм. Это была взлетная эстакада.
      Когда машина остановилась, ее сразу же окружили рабочие-монтажники, служащие космопорта, инженеры, конструкторы. Многие были в комбинезонах. Они и сегодня еще кропотливо проверяли механизмы, готовя ракету к ответственному полету. Мне запомнился молодой широколицый казах, который, подойдя к Ивану Ивановичу, сказал:
      - Мы рады вас видеть в этой степи, начальник, потому что ее любят орлы.
      Иван Иванович удовлетворенно улыбнулся.
      - Я уже старый орел, вот посмотрите на молодых,- и он представил меня и Виктора.
      С нами тепло поздоровались. Расспрашивали о здоровье и, конечно, шутили:
      - Ну как, не страшно оставлять Землю?
      - Не страшно,- ответил я.- Мы же надеемся на вас.
      - О! - воскликнул казах, и глаза его заблестели. - Мы подготовили такую птицу, что можете лететь хоть на край света.
      Издали космопорт представлялся нам зигзагообразной линией каких-то неуклюжих сооружений. А здесь он предстал перед глазами во всем величии и красоте.
      Конечно, гордостью космопорта была взлетная эстакада, которая величественно простерлась по степи на три километра в длину. На большой территории, сколько окинешь взглядом, стоят куполообразные здания, стальные башни, какие-то тяжелые приземистые сооружения. Во все стороны от космопорта идут бетонные ленты дорог. Здесь нет ни деревьев, ни газонов, ни клумб. Зато везде видны фонтаны. Они высоко выбрасывают студеные струи воды, сияют под солнцем, шумят, как настоящие водопады. Воздух чист и свеж.
      Нас провели к огромному, будто сплетенному из железа ангару. Толстое кварцевое стекло, которым он был покрыт, поглощало много света, и в ангаре чувствовался приятный холодок, мягкие краски не утомляли глаз.
      Вoт она, наша красавица! Ракета лежала на специальных стапелях, соединенных со взлетной эстакадой. Острым носом она была устремлена на восток, как будто готовая лететь навстречу мощному светилу, бросить ему вызов. Сам вид ракеты подчеркивал стремительность, скорость ее полета. Серебристая громада казалась .высеченной старательным мастером из одного огромного куска металла.
      Я увидел, как радостно загорелись глаза Ивана Ивановича. Он подошел к ракете и ласково провел ладонью по гладко отполированной обшивке.
      - Не подведешь? - как к живой, обратился к ней Денисов.
      Ракета лежала безмолвная, неподвижная, тая свою силу и свой громовой голос до заветного дня.
      Главный конструктор Вилли Рендол медленно подошел к небольшой дюралюминиевой лестнице, пригласил следовать за ним и нас. И вот мы в пассажирской каюте ракеты.
      Конструкторы хорошо продумали ее планировку. По каюте можно свободно ходить, здесь удобные кресла, которые при необходимости легко превратить в мягкие диванчики.-Впереди штурманская рубка. Я сел в специальное кресло, проверяя его удобство. А сколько здесь знакомых приборов! Все это - мои помощники. Толково! Во всем чувствуется точный расчет, забота о человеке.
      В стороне, рядом со штурманской рубкой,- обсерватория. На космическом корабле она тоже необходима: нужно следить за небесными маяками - звездами, проверять точность полета, рассчитывать курс..
      Большие и маленькие экраны радиолокаторов, телевизоры, радиостанция, портативная электронная машина для сложных вычислений, мощные электромагнитные пушки для уничтожения мелких метеоритов - все это большое хозяйство будет принадлежать нам, штурманам, и Ивану Ивановичу Денисову.
      Иван Иванович проверил работу воздушно-кислородных аппаратов, электронную машину - мозг ракеты. Интересно было наблюдать, как на пульте управления сразу вспыхнули зеленые, синие, желтые огоньки сигналов. Они докладывали, требовали, предупреждали. Штурману нужно быть очень бдительным, сноровистым. Ведь достаточно небольшой заминки, достаточно ошибиться в расчетах на каких-либо полградуса - и залетишь, как говорится, черту в зубы.
      Непередаваемое волнение охватило нас, когда мы вошли в машинное отделение. Здесь было царство никеля, платины, каких-то золотистых сплавов. Вот оно перед нами - последнее слово науки и техники! Мы с гордостью осматриваем панель, откуда ведется управление работой циклотронов. Здесь и чересполосица каких-то шкал, и принципиальные схемы различных агрегатов и узлов, контролирующие и регулирующие приборы и, конечно, разнообразие лампочек и кнопок.
      Молодцы наши инженеры и ученые! Десяток лет назад не могло быть и речи о том, чтобы на космическом корабле установить столь сложное и точное оборудование. За панелью возвышались аспи дно-черные стены из необычайно плотного вещества. За ними припрятаны камеры, трубы, мощные электромагниты. Придет время - и поворотом небольшого ключа будет вызвана к жизни чудодейственная сила аннигиляции. Из сопла вырвутся огромные потоки энергии, и ракета, как будто подхваченная вихрем, взлетит высоко над Землей. Густые облака закроют чарующий облик родной планеты, и мы очутимся в бескрайнем космическом океане. Грозный, таинственный, загадочный, он давно манил к себе людей, чтобы испытать их силу, мужество, упорство.
      Иван Иванович Денисов дал высокую оценку всем проверенным машинам.
      - Отличная конструкция, чудесная работа,- удовлетворенно сказал он.Не машина, а сама крылатая мечта!
      - В этом еще предстоит убедиться,- сдержанно заметил Рендол.- Конечно, мы старались. А как получилось, будет видно позже.
      - Скажу одно, друг Вилли: я со спокойной душой полечу на вашей ракете,- растроганно проговорил
      Иван Иванович, обнимая Рендопа за плечи. Он подписал акт приема ракеты, собственными руками опломбировал входы в каюту и в машинное отделение.
      Теперь все зависит от Правительства СССР. Когда оно даст разрешение на полет - неизвестно. В душе вместе с радостью поселилось нетерпение. Хочется быстрее сесть в штурманскую рубку за пульт управления. Смотрите, люди! Начинается новый, небывалый путь к Солнцу, к звездам.
      Когда мы возвращались в Галактику, всю дорогу только и было разговоров, что о ракете. Я сказал Денисову:
      - Ракета чудесная. Только бы диверсанты к ней не подобрались.
      Денисов немного помолчал, потом проговорил:
      - Законная тревога у тебя, Олег. Нужно помнить: чем больше у нас успехов и радости, тем сильнее злятся наши враги. Но им не удастся пробраться на наш космодром - руки коротки!
      - Это верно,- поддержал Виктор.- Но я за то, чтобы взять с собой в полет и оружие. Чем черт не шутит, может, встретимся с Полем Арнолем. А он, видно, такой парень...
      - Если понадобится,- ответил Денисов,- мы с Арнолем справимся и без оружия. Я все думаю о его ракете. Загадочная история. Вы не помните, когда они совершают посадку?
      - Сегодня утром, Иван Иванович,- ответил я.
      - Эх, как нехорошо получилось,- пожалел он.
      Затем посмотрел на часы и оживленно сказал: - Включи, пожалуйста, радиоприемник. Теперь как раз четыре. Послушаем последние известия.