Шестой океан

      Сегодня она была одета иначе: в сиреневом, с короткими рукавами, воздушно-легком платье. Оно придавало девушке особенную привлекательность. И прическа была новая. Тяжелые косы, отливающие золотом, валиком лежали на узких приподнятых плечах.
      Вилли поклонился и подсел к ней. По выражению лица девушки и низко опущенной голове он понял, что Аида не в духе. Отхлебывая из чашки какао, она посматривала на него не то с сочувствием, не то с жалостью.
      - Что с вами? - простодушно спросил Вилли.Что-нибудь случилось?
      - Хм! Еще спрашиваете! Мне ,жаль вас, мистер Рендол,- озабоченно сказала она и спустя минуту добавила: - А я все-все знаю...
      Рендол снисходительно улыбнулся. Ну вот - пожалуйста! Его страшная, лихорадочная ночь для нее - не секрет.
      - Что вы имеете в виду, мисс? - осторожно спросил он.
      - Заклинание змей!
      Рендол ужаснулся. Так и есть! И откуда она черпает такую точную информацию?
      - Вы удивлены, Вилли? - с олимпийским спокойствием спросила Аида, изучая его лицо.- А удивляться нечему. Вы связаны по рукам и ногам! Вам отсюда не выйти. Понимаете?
      - Ого! Что-то вы уж очень уверены в моей обреченности.- Рендол смело, открыто посмотрел ей в глаза.- Скажите, вы, по всей видимости, собираетесь меня спасать? Да? Простите, я попробую сам спасти свою шкуру. Хотя она, может быть, уже и запродана.- Он заставил себя улыбнуться.- Правда, стоило бы помнить и такое: рано делить шкуру неубитого медведя.
      Аида пожала плечами, положила на стол загорелую руку и принялась рассматривать браслет. В глазах ее промелькнуло удивление. Смел же ты, инженер! Не падаешь духом. Другой при таких обстоятельствах не выдержал бы.
      Широко раскрытыми немигающими глазами Аида уставилась на Рендола. Она знала, что нравится мужчинам, и при любом случае демонстрировала перед ними свою красоту.
      - Какой вы невыносимый, Вилли,- проговорила она ласково.- Вам говорят от чистого сердца, а вы, как мальчишка, становитесь на дыбки! Если хотите знать, вы уже, имели возможность оценить мое внимание. Не думайте, что я влюбилась в вас, Вилли. Я просто считаю вас добрым, порядочным человеком. И хотела помочь вам. Так сложились обстоятельства - мне нельзя быть сторонним наблюдателем. Они раздавят вас. А вы должны жить для человечества и будущего наших Штатов.
      - Простите, каким вы представляете будущее Штатов? - спросил Рендол, заинтересованный такой откровенностью своей знакомой.
      - Без магнатов, боссов и атомных королей,- выпалила она скороговоркой.-- Принимаете такое будущее?
      - Позвольте задать вам еще один вопрос, мисс?
      - Пожалуйста, уважаемый мистер.
      - А тогда будут такие, как вы? - Он прищурился и застыл в позе ожидания, В душе его закипала злоба.
      - Что вы хотите сказать? - вспыхнула, почувствовав недобрую развязку, Аида.
      - Такие, как вы - шпионки...- жестко бросил он ей прямо в глаза.
      Рендол понимал, что вести подобным образом разговор рискованно. Да что поделать. Надо было как-то разобраться в обстановке.
      Нет, Аида не вскочила с места, как можно было ожидать, не выказала своего возмущения длинной и гневной тирадой, а спокойно откинулась на спинку кресла, прикрыла свои желтоватые, с холодной лукавинкой глаза и с минуту вприщур рассматривала инженера.
      Рендол спокойно занялся своим завтраком. После стакана вина появился аппетит. Он ел с удовольствием, приправляя зажаренного фазана горчицей. Напротив деликатно стучала ножом и взволнованно дышала Аида. Теперь он знал, кто она такая, хорошо понимал ее намерения. В голове вырабатывался план действий.
      Она не огрызается, расчетлива, значит, с нею и дальше надо поддерживать контакт. Видно, ей это выгодно. А что он теряет? Наоборот, если произойдет разрыв, обстановка для него, Рендола, усложнится. И еще как! Страшен тот враг, который невидим. А если он перед твоими глазами, хитрит, извивается, как змея, это даже любопытно - дразнить его, оттягивать время смертельной схватки.
      Аида мягким жестом отодвинула от себя блюдо. Потом грустно и кокетливо покачала головой.
      - Мистер Рендол,- сказала она, уже добродушно улыбаясь.- Позвольте вам откровенно сказать: вы больны манией преследования. Мне даже неприятно слушать - шпионка, шпионка... Если вы это серьезно, тогда держитесь! Знайте: и у меня - характер! Добавьте к этому женскую мстительность. Ей-богу, вы сочтете за благо иметь сто врагов мужчин, чем одну женщину. Ну, скажите что-нибудь. Почему вы молчите?
      Рендол отпил еще полрюмки вина и совсем мирно спросил:
      - Аида, скажите откровенно, почему вы за мной шпионите, следите за каждым шагом, даже о сегодняшней ночи все знаете?
      - Почему? - Она вскинула черные ниточки бровей и укоряюще проговорила: - Ах, Вилли, Вилли, не прикидывайтесь наивным мальчиком. Вы же сами знаете!..
      - Нет, не знаю,- сказал Вилли, настойчиво ожидая ответа.
      - Ну, хорошо.- Аида ближе придвинулась к Рендолу и, глядя добрыми, ласковыми глазами прямо ему в лицо, сказала: - Хочу спасти вас, тюленя, от беды. Над вами же - дамоклов меч! Скажите, такое шпионство вы считаете зазорным?
      - Конечно, нет. Конечно... Ну и молодчина вы, - шутливо произнес он.
      Что скрывалось под этими словами - осуждение или, наоборот, похвала Аида не могла уловить ни по тембру его голоса, ни по выражению лица. Одно для нее было ясно: наступило примирение, а это давало ей некоторые надежды.
      Аида обождала, пока Рендол покончит с завтраком, потом взяла его под руку и предложила:
      - А сейчас, Вилли, на воздух, к морю!
      Широкая крутая лестница вывела их на палубу.
      День разгорался. Солнце подымалось все выше и выше. Вокруг царило раздолье моря и неба. Хотя ветер был небольшой, крутогорбые волны шли и шли откуда-то из-за горизонта. Корабль то вздымался вверх, то вдруг круто падал. Океан шумел, угрожающе раскачиваясь, будто хотел поменяться с небом местами...
      Рендол был рад солнцу, морю, свежему ветру. Он шагал рядом с Айдой, всматривался в маревные дали и молчал. Молчание не было тягостным, вынужденным.
      В душе его тем временем шла борьба чувств, разговор с самим собой.
      Скоро ли берег, скоро ли кончится эта трудная, опасная дорога?
      Аида остановилась возле мостика, на поручнях которого красовался спасательный круг с надписью "Черная стрела". Она высвободила руку Вилли, повернулась к океану. Где-то в небе прокричал альбатрос. Аида приставила узенькую ладонь к глазам, чтобы рассмотреть морскую птицу.
      -- Да вон, глядите! - показал Вилли рукой.
      Почти над головой плавно и удивительно легко кружил белоснежный альбатрос. Он то брал круто в сторону, склоняя широко раскинутые крылья, то плавно скользил вниз, то стремительно набирал высоту.
      И странно: ни одного взмаха крыльями! Как будто в небо была брошена чьей-то сильной волшебной рукой белая стрела, которой суждено лететь и лететь...
      - Красивая, сильная птица,-- вырвалось у Вилли.
      - А вы не могли бы подарить мне ее? - спросила будто между прочим Аида.- В память нашего знакомства, дружбы...
      - Ее нельзя убивать, мисс,- ответил, не глядя на свою спутницу, Рендол,- чтобы не накликать беду. А тут у нас и так хватает неприятностей...
      - А если я захочу?
      Аида рассчитывала на свою красоту и привлекательность.
      Рендол насмешливо глянул яа спутницу.
      - У вас, мисс, тысяча желаний. А я только один... Он не успел договорить. Лицо Айды внезапно перекосил ужас. Девушка схватила Вилли за борт пиджака, рванула в сторону.
      - Спасайтесь! - крикнула она в отчаянии.
      Вилли отпрянул в сторону. В тот же миг длинная черная стрела впилась в палубу как раз в том месте, где он только что стоял. Стрела пружинисто раскачивал лась, и на хвосте, как живое, дрожало оперение...
      - Прячьтесь за меня, прячьтесь! - испуганно шептала Аида,- Убийцы!
      Вилли оглянулся. Стрела пала с высоты. Но на палубной надстройке никого не было. Значит, она кем-то заранее была прикреплена и тщательно нацелена.
      Когда же все это было сделано? Конечно, не сейчас, во время разговора с Айдой. Значит, спутница нарочно привела его на это место?
      Все это с быстротой молнии пронеслось у него в голове. Аида ожидала, что Рендол не на шутку разгневается, подозревая ее участие в покушении на его жизнь. Когда инженер вопросительно посмотрел на нее, она шагнула вперед и ахнула:
      - Вилли, стрела не простая - реактивная!..
      Из отверстия в хвостовой части стрелы курился тоненький дымок. "Модернизированная,- усмехнулся Рендол.- Прибегают к открытому покушению и сейчас, видно, активизируют свои действия. Что ж, надо быть еще более осторожным".
      Светлое, ласковое небо, рокочущий океан - как не хотелось со; всем этим расставаться! Но дальнейшее пребывание на палубе было небезопасным. Сославшись на головную боль, Рендол стал прощаться с Айдой.
      - Вилли, погодите,- преградила она ему дорогу. На него глянули мягкие, полные доброты и ласки глаза.- Погодите!..- И, как бы превозмогая свою нерешительность, Аида прошептала: - Идемте ко мне в каюту, идемте... Без меня вы погибнете. Я все, все знаю... Понимаете? - Потом как-то резко вскинула брови и уже естественным твердым голосом добавила: - А может, снова в "каюту смерти" спрячетесь?
      - Да как сказать..,
      Она почувствовала,- гнев,- что уговаривать дежное.
      - Вилли, мой дорогой,- она прижалась к его плечу, и Рендол почувствовал ее горячее дыхание.- Пойдем ко мне...
      Все шло так, как он и предполагал. Конечно, надо было сейчас же оттолкнуть от себя эту нахальную девицу, но осторожность победила. Уже было ясно: покушения на него делались для отвода глаз, чтобы сломить его волю. Целью своей они ставили другое - захватить его живым!
      - Я от души хотел бы сделать вам, Аида, что-нибудь приятное. Однако...
      - Что однако? - чуть не вскрикнула девушка.
      - Надо подумать... Позвоните вечером.
      -- Хорошо!
      Попрощавшись с Айдой, Вилли вернулся в свою комнату. Не прошло и минуты, как послышался стук в дверь. Вилли разрешил войти. На пороге появился высокий негр, тот самый, что заходил в первый день пребывания на электроходе.
      Он почтительно поклонился и подал пакет.
      Письмо было от капитана "Черной стрелы" Рональда Андерсена. Он выражал сочувствие по поводу инцидента, происшедшего ночью, и просил простить за вынужденные волнение и тревогу. Капитан объяснил, что змея шесть дней назад вырвалась из клетки и куда-то исчезла. Поиски никаких результатов не дали. За истребление опасного ползуна капитан горячо благодарил Вилли от имени всех знатных пассажиров.
      В конце письма он предлагал Рендолу перейти в новую комфортабельную каюту.
      Рендол свернул письмо пополам, задумался. Черт побери, еще одна задачка! Когда же будет конец этим загадочным письмам, внезапно падающим стрелам?
      Он хотел было написать капитану электрохода грубый, дерзкий ответ, но воздержался. Зачем лезть на рожон! До Стокгольма далеко, можно еще на сутки затянуть игру. Что ни говори, а Рендол не чувствует себя прижатым к стенке, беспомощным. Он вошел в роль и, зная свои силы, играл эту роль безукоризненно, с каким-то злым вдохновением.
      Интересно, что новенького приготовил этот плюгавый Рональд Андерсен? Конечно, не зря он приглашает его в новую каюту. И все же можно принять предложение!
      В письме ему предлагалась каюта 215, на один этаж ниже каюты Айды. Возможно, это было лучше: меньше придется встречаться с хитрой, коварной соотечественницей. На том этаже был свой ресторан, своя палуба. Конечно, там могут найтись настоящие друзья.
      Вилли кивнул негру на свой чемодан и пошел на третий этаж. Каюта просторная, светлая, со вкусом обставленная - находилась в конце коридора.
      Дав негру на чай, Рендол присел на мягкий плюшевый диван, осмотрелся. Новое место жительства ему нравилось.
      Спустя несколько минут зазвонил телефон, и в трубке послышался голос капитана электрохода:
      - Мистер Рендол? О кей! Как устроились? Хорошо? Очень приятно. Со всей ответственностью заверяю: у вас больше не будет никаких беспокойств и неприятностей. Да-да, слово чести. Вы разве не знаете Рональда Андерсена, бывшего мойщика автомобилей, а сейчас капитана лучшего в мире океанского электрохода? Мне, как пролетарию, хотелось бы встретиться с вами, поговорить...
      Рендол что-то буркнул в ответ и бросил трубку на рычаг.
      Ловко они выкручивались из трудного положения...
      Он принялся внимательно изучать все углы и закутки новой каюты, догадываясь, что плюгавый "пролетарий" и тут что-то подготовил.
      Но самые тщательные поиски не подтвердили его подозрений. Вилли даже выстукал сантиметр за сантиметром стены каюты в надежде обнаружить какие-нибудь тайники, где могли бы прятаться завербованные убийцы.
      Нет, никаких претензий не мог предъявить Рендол администрации электрохода.
      Еще одна ночь! Что же принесет она? Не явится ли и тут какой-нибудь "невидимка"?
      Весь день Рендол провел в каюте за книгами. Захватывающий мир романтики, любви, в который его ввели писатели своими произведениями, рассеял тревожные мысли, помог на какое-то время забыться...
      Глава тридцатая
      Полиция так и не помогла сенатору Уолтеру. Поиски Рендола продолжались, но безо всякого результата. И сенатор не находил себе места.
      Самым мучительным для него было сознание, что приостановилось строительство ракеты. Тысяча чертей! Как все это неожиданно! И "райские ворота" были у него, и шпики на всей территории следили за каждым рабочим. И вот - на тебе: Рендол исчез, словно сквозь землю провалился... Это, конечно, недосмотр Чарли Пэтона. Осел! Чтоб ему жариться на вечном огне!
      Вместе с Рендолом исчезли чертежи самой важной части ракеты - сопла. Уолтер приказал срочно отыскать чертежников, выполнявших вместе с Рендолом проект космического корабля. Но копий у них не осталось. Были найдены только первоначальные эскизы, которые потом сам же Рендол забраковал. Понятно, они могли быть полезными сенатору не более, чем мертвецу припарки...
      Встреча с государственным секретарем несколько успокоила Уолтера. Обнадеженный, возвращался он на воздушном автомобиле домой, в главный город Штатов. Просьба сенатора была выполнена: все принадлежащие Штатам самолеты, ракетопланы и корабли возвращались назад, на свои базы, в свои порты.
      С минуты на минуту Уолтер ждал желанного сообщения. Он сидел дома, в своем кабинете, мрачный, злой.
      За широкими проемами окон голубел клочок ласкового неба. Будто злобно ощеренные зубы какого-то чудовища, торчали на небосклоне тупые, серые громады небоскребов.
      Обессиленный шумом, скрежетом, железным беспрерывным громом города-спрута, отходил на покой день.
      Кабинет в особняке Уолтера был похож на музей.
      На одной стене, над мягким плюшевым диваном, висели дорогие, редкостные картины известных европейcкиx мастеров. Напротив веером развешаны образцы старинного оружия разных народов. Сверкали золотом и серебром длинные сабли, поблескивали острыми лезвиями кинжалы, кортики, штыки. А выше, под самым потолком, громадной каплей змеиного яда - макет атомной бомбы. В этот кабинет не без страха входили даже близкие знакомые сенатора. И не удивительно! Тут все как бы подтверждало силу и могущество владельца единственного в Штатах ракетостроительного завода.
      В углу, на широкой подставке из орехового дерева, стоял телевизофон новейшее достижение науки.
      В эти дни экран его вспыхивал чаще прежнего, но хозяина он не мог порадовать ни одной доброй вестью.
      ...Двое суток прошли для сенатора в невыносимо тяжком ожидании, в бесконечных волнениях. Этим утром Уолтер, встав с постели, сразу же подошел к телевизофону. Поспешно, нервными пальцами настроился он на волну главного управления полиции. Несколько раз судорожно нажал на позывную кнопку. И вот овал экрана вспыхнул, затрепетал тенями. Потом както сразу ярко и четко вырисовался знакомый уголок кабинета и почти весь экран заняло заспанное лицо.
      - Хелло, Мак! - как можно сдержаннее поздоровался денатор с главным шефом полиции.- Почему молчите, черт побери! Где Рендол? Где чертежи и атомный пистолет?
      Шеф испуганно глянул на Уолтера, развел руками.
      - Ведутся поиски, сэр...
      Лицо Уолтера налилось гневом. В ярости он чуть не ударил кулаком по экрану. Так ненавистен был ему сейчас шеф полиции.
      Видимо, удача и в этот день не желала заглядывать в богатый кабинет сенатора.
      Но был еще один путь поисков. "Эх, черт! - хлопнул себя рукой по лбу Уолтер.- Старею, память слабеет... И как это я раньше не вспомнил - генерал Коллинг может помочь! Старый друг, он изворотлив в таких делах. Не может быть, чтобы мимо его рук проскользнул этот хитрый дьявол Рендол..."
      Уолтер потянулся, чтобы размять онемевшие кости, и настроил телевизофон на новую волну. На него глянул выпученными глазами Коллинг. Он, как обычно, держал в зубах сигару, из которой лениво курился дымок.
      - Что стряслось, мистер Уолтер? - спросил он, поудобнее устраиваясь в кресле.
      - Мистер Коллинг, вы мне должны помочь.
      - В чем дело?
      - Вы разве не знаете? Я поставил на ноги всю полицию, чтобы найти изменника инженера Рендола. Но прошло уже сорок часов, а, кроме трехсот телеграмм, от этих тупиц ничего нет. Ловят, как слепой кот крысу!
      Коллинг затянулся сигарой, пыхнул тонкой струйкой дыма, и на какое-то время лицо на экране затянулось мутной пеленой. Сейчас был слышен только голос генерала:
      - Не волнуйтесь, держите себя в руках, мистер Уолтер. Рендол никуда не денется. У нас есть недремлющее око, оно все видит.
      Глаза сенатора радостно заблестели, в груди чаще забилось сердце.
      - Вы не шутите? Вы знаете, где он?
      - Конечно, сэр! Могу даже сообщить его координаты: сорок пять градусов западной долготы и сорок градусов северной широты.
      Над узкой переносицей Уолтера взметнулись брови.
      В глазах мелькнули отчаяние, испуг. Будто ошпаренный, он отшатнулся от экрана.
      - Генерал!-воскликнул сенатор.-Насколько я знаю географию - это же середина Атлантического океана!..
      - Вы догадались, сэр,- спокойно проговорил Коллинг.- Рендол уже далеко от Штатов. Он на шведском электроходе "Черная стрела".
      - О, боги! - разъяренно взмахнул руками сенатор.- Значит, дела наши дрянь?"! Рендол сбежит?
      - Не волнуйтесь, старина,- как бы любуясь бешенством Уолтера, процедил Коллинг.- Могу сказать вам, что на этом свободном, "самом демократичном в мире" электроходе есть наши люди. Его капитан, Рональд Андерсен, всегда к моим услугам. Если хотите,. сенатор, познакомиться с этими людьми, прошу не обойти мою резиденцию. Я вас жду, сенатор! - Уже не просьба, а что-то похожее на приказ послышалось в его голосе.
      В ту же минуту погас яркий овал телевизофона.
      Уолтер поспешно покинул кабинет.
      * * *
      Воздушный автомобиль сенатора Уолтера опустился на серой бетонированной площадке, напротив невысокого четырехэтажного дома. Это был известный всем в главном городе Штатов служебный особняк заправилы секретной разведки Коллинга. Широкие колонны итальянского зеленого мрамора придавали фасаду дворца монументальный вид.
      Уолтера никто не встречал. Размахивая на ходу своей суковатой палкой, он быстро направился к центральному подъезду. Возле дома в два ряда стояли воздушные автомобили. Высокая массивная дверь беспрерывно открывалась и закрывалась. С какой-то лихорадочной поспешностью сновали тут люди.
      Уолтер показал визитную карточку, и рослые, с холеными лицами служащие, почтительно кланяясь, пропустили его в первую дверь. Однако, пока сенатор добрался, наконец, до кабинета Коллинга, ему довелось пройти еще несколько постов и проверочных пунктов.
      Взволнованный, вспотевший, он ввалился к Коллингу и, не ожидая приглашения, бесцеремонно опустился в глубокое кресло.
      Генерал сидел за длинным черным столом и, уставившись на какого-то человека, стоявшего напротив, разъяренно гремел на весь кабинет:
      - Вы грубо работали, сэр! Вы провалили дело. Хм! Польша! Вы понимаете, что это значит? Там нужны ловкость, изворотливость, риск. А вы, трусливый идиот, вздумали руководить из Мюнхена! Мистер Уолтер,повернулся он к сенатору,- полюбуйтесь на этого субъекта. Смотрите, у него ослиные уши!
      Коллинг вскочил, нервно прошелся вдоль стола, потом уничтожающим взглядом впился в худощавую фигуру шпиона.
      - Или вам не нравятся наши доллары?..
      Несколько секунд длилось мучительное молчание. Наконец генерал махнул рукой и снова закричал:
      - О чем вы тут болтали, я слышать не хочу! Поняли, сэр? Операция 17 должна быть выполнена! Все!
      Высокий, с прилизанными светлыми волосами и рябым лицом человек повернулся, махнул шляпой, и его будто ветром выдуло.
      Коллинг посмотрел на сенатора, стараясь успокоить себя, улыбнулся.
      - Видите, старина, чем мы занимаемся,- Он снова прошелся по кабинету и продолжал: - Поверьте, устал... Работать все тяжелее и тяжелее... Да, сейчас давайте-ка свяжемся с "Черной стрелой"! Садитесь ближе, сюда, сэр,пригласил он сенатора и включил телевизофон.
      Экран телевизофона занимал почти половину стены. Коллинг и Уолтер следили, как он дрожал, судорожно вспыхивая. Наконец экран засветился ровно и ярко. На нем четко вырисовался круглый стол, на котором лежал тяжелый многозарядный пистолет и зеленая шляпа.
      - Кто там, живой или мертвый, подойдите! - загремел во весь голос Коллинг.
      Он сел на край своего стола, закинул ногу на ногу.
      В тот же миг на экране засуетилась человеческая фигура и прямо на генерала доверчиво глянуло лицо в темных роговых очках.
      - Слушаю вас, сэр! - послышался голос.
      -- Срочно вызовите агента 112-А! - приказал Коллинг тем властным тоном, которому нельзя противоре чить.
      - Слушаю-с!..
      Несколько минут экран оставался пустым. Но вот появилась Аида. Видно, она спешила, так как была в халате - пестром, дорогом, отливающим шелком. Как всегда, бодрая, грациозная, она тряхнула пышными каштановыми волосами и, дружелюбно улыбнувшись, кивком головы приветствовала генерала.
      - К вашим услугам, генерал,
      - Как успехи, мисс Фолк?
      - Вы еще спрашиваете! Как всегда, генерал. Рендол в моих руках. Еще день-два - и вы увидите его собственными глазами.
      - В этом я не сомневаюсь, мисс Фолк,- улыбнулся Коллинг.- Но Рендола я должен увидеть завтра утром. Понимаете, мисс Фолк? За электроходом следом идет наша подводная лодка. В любое время она готова принять вас после успешного завершения операции. Вы знаете, мисс Фолк, кто сидит рядом со мной? Он тоже заинтересован в вашем успехе.
      В глазах Айды мелькнуло любопытство. Она перевела свой взгляд на сенатора и сказала:
      - Знаю... Вы наш союзник, мистер Уолтер?
      Ободренный этим разговором, сенатор встал и приблизился к экрану телевизофона. Теперь он был уверен, что Рендол не сбежит, будет схвачен и что снова засияет его, сенатора, померкшая было слава.
      - Мисс Фолк,- сказал он,- считайте, что моя яхта "Белая ласточка" принадлежит вам.
      Аида, принявшая за свою жизнь немало щедрых подарков, от радости откинулась назад. Она отлично понимала, что лучшая в мире яхта, о которой столько шумела даже зарубежная пресса, стоит ее будущего подвига.
      - Я... я очень благодарна вам, мистер Уолтер, - проговорила она волнуясь,- Для наших Штатов я сделаю все, что потребуется.
      Экран погас. Счастливую, ликующую улыбку Айды поглотил молочно-матовый туман.
      Генерал Коллинг довольно потирал руки. Не без восхищения смотрел сенатор на этого пронырливого, хитрого человека, который держал в своих руках судьбу сотен и тысяч людей, легко и бесцеремонно распоряжался ими.
      - Подарок ваш, мистер Уолтер, по-королевски щедр,- сказал генерал, постукивая костлявыми пальцами по столу.- Он поможет успеху нашего дела. А вы знаете, кто такая Аида Фолк? Это лучший наш агент! Она с успехом провела четыре очень сложные, ответственные операции. Мы посылаем ее только туда, где успех должен быть достигнут обязательно.
      - Весьма приятно, генерал. Приношу вам огромную благодарность.
      - Могу сказать больше,- продолжал Коллинг,- но это, надеюсь, останется между нами. Сейчас мисс Фолк готовится к своему главному заданию, которое сделает ее первой женщиной Штатов.
      -- К какому же? - удивленно глянул сенатор на генерала.
      - Скажу пока немногое: она изучает русский язык.
      Глава тридцать первая
      Ужинал Вилли в новом ресторане. Сосед по столу оказался навязчивым компаньоном, и Вилли упрямо отмалчивался, вел себя сдержанно, отвечая на его вопросы коротко, равнодушно. Знакомство не состоялось.
      Возвращаясь в каюту, Рендол еще в коридоре услышал, как настойчиво, требовательно звонил телефон. Быстренько отомкнув дверь, он на пороге увидел конверт. "Начинается!" - мелькнуло в голове. Не спеша разорвал конверт, развернул маленький листок бумаги.
      "Мистер Рендол,- прочитал он,- не верьте ни одному слову Айды. Она шпионка, сотрудница разведбюро генерала Коллинга. Остерегайтесь!" И внизу таинственная подпись: "Ваш благожелатель".
      Снова, как и в первой каюте, все начиналось с письма. Вот дьявольский корабль! Нигде тут не найдешь покоя.
      А письмо явно запоздало. Тот, кто называл себя благожелателем, сообщал уже давно разгаданную тайну. А ведь наверняка и раньше он знал все об Аиде. Почему же молчал? Может, "благожелатель" этот заодно с Айдой?
      А телефон звонил, звонил, захлебываясь от нетерпения. Вилли, наконец, снял трубку. Ну конечно же, это Аида.
      - Вы спрашиваете, приду ли я? - сказал он, повернувшись к сумрачному иллюминатору.- Мне нездоровится, мисс Аида, и принять вашего приглашения, к сожалению, не могу. Завтра?.. Что ж, на завтра даю согласие. Гуд бай, мисс!
      За иллюминаторами на океан робко ложилась ночь. Электроход шел полным ходом. Где-то далеко-далеко светились огни судов, шедших навстречу, из Европы. Рендол долго вглядывался вдаль, вспоминал Нелли, Джонни, Феми, оставленных на далекой родной земле, которая уже стала для него чужбиной.
      * * *
      Ночь косматой тучей навалилась на океан. И океан расходился. Яростное шипение волн, разбивавшихся о стальную обшивку корабля, доносилось даже через звуконепроницаемые стенки каюты.
      Долго сидел Вилли за столом возле иллюминатора, слушал тяжкое дыхание океана и, убаюканный им, задремал. Потом вдруг вскочил, осмотрелся.
      В каюте царила настороженная тишина. По-прежнему светила настольная лампа. Беззвучно качались на стенах тени. Глянув на часы, Вилли ахнул. Было далеко за полночь. А ведь надо как следует отдохнуть. Каюта вроде бы надежная. Вряд ли сюда кто-нибудь Moг пробраться...
      Улегшись в постель, Рендол сразу заснул. Снилось что-то светлое, родное, о чем грустило сердце.
      Разбудил его едва слышный шорох. Рендол почувствовал, будто поднимается куда-то высоко-высоко. Сердце зашлось от неприятного холодка. Вилли сделал над собой усилие, попробовал открыть глаза - и не мог. Веки были словно чугунные, не подвластные воле...
      Но еще одно усилие, еще - и... черная стена мрака сразу куда-то отодвинулась. Рендол понял, что он в самом деле поднимается вверх вместе с каютой...
      Вот она легко вздрогнула, будто лифт на остановке, и застыла на месте.
      Как ошпаренный вскочил Рендол с постели и в ужасе замер. Что это - сон или явь? Напротив, возле стола, вся в черном сидела Аида. В руках у нее маленький пистолет, направленный ему прямо в лицо. Вилли заморгал глазами, пытаясь отогнать от себя это страшное видение. Но Аида оставалась на месте. Лицо ее горело лихорадочным румянцем.
      - Вы не решились зайти ко мне, - услышал он ровный грудной голос, в котором нетрудно было уловить нотки .ликования. -- Потому я сама пришла к вам. Одевайтесь, мистер Рендол! Игра окончена...
      Что было делать?
      Как спасаться? Вилли последними слoвами ругал себя в душе за то, что так легко дал врагам заманить его в западню. Теперь попробуй выбраться из нее! Он оглянулся, чтобы убедиться, что в каюте, кроме Айды, никого нет.
      - Ваша песня, сэр, спета,- спокойно проговорила Аида.- И не думайте искать спасения. Его нет. Ваш атомный пистолет у меня в руках. Не верите полюбуйтесь! - Она показала на лежавшую на столе авторучку с золотым наконечником, прикрытую ее рукой,
      Вилли глянул на стол, и - сердце у него радостно екнуло. Нет, еще не все пропало! Он будет жить, будет бороться!.. А что напротив сидит Аида с пистолетом в руках - плевать! Глупая, самоуверенная девчонка!
      Сейчас Вилли стало прямо-таки жаль ее. Авторучку, которую он носил в кармашке пиджака, она приняла за тот самый атомный пистолет, что вызвал в Штатах такой переполох. А еще разведчица! И не догадывалась, что Рендол носил авторучку в кармашке пиджака для маскировки, для вида. А пистолет копию этой авторучки - он прятал в заднем кармане брюк.
      Вилли спокойно поднялся с постели и, не говоря ни слова, стал одеваться. Повязал галстук, застегнул пиджак, отодвинул от стола кресло и спокойно сел на него.
      - Мистер Рендол, кто вам позволил садиться?! - грубо прикрикнула шпионка.
      - Разве я не хозяин каюты? - спросил, сдерживаясь, Рендол.-- Вы пришли ко мне, и я хочу с вами поговорить...
      За толстым стеклом иллюминатора, где-то там, далеко-далеко на горизонте, вспыхивали слабые отблески зарниц. Занималось утро. На водянистой голубизне неба раскачивались клочья разорванных туч, будто их баюкали волны океана.
      - Аида, я знаю: пришел мой конец. Прошу только об одном. Объясните пожалуйста, почему было столько покушений на мою жизнь и ни одно из них не удалось?
      Вызывая Аиду на разговор, Вилли Рендол не ждал от нее никаких разъяснений. Ему и так все было ясно. Он просто выжидал момент, когда наемница Коллинга отведет или опустит пистолет.
      Аида и впрямь не склонна была к разговорам.
      - Вопросы ваши неуместны,- наконец сказала она, торжествующе улыбаясь.- И очень поздно надумались вы задавать их.
      - Неужели поздно?
      Рендол старался говорить как можно спокойнее, но это ему удавалось с трудом. Руки сами сжимались в кулаки, нервно подрагивали губы. С каким удовольствием сейчас он растоптал бы эту нахальную гниду, продавшую за доллары свою честь и совесть!