- Пропаганда... - пробормотал Тарасов.
      - Правда, - грустно качнул головой Родарев. - Это правда, Владислав Захарович. И никуда от нее не деться, не спрятаться. Сегодня операция по ослаблению и расчленению Российского государства вошла в заключительную стадию, и если этому не помешать, будет окончательно разрушена внутренняя система управления страной, начнется разлад хозяйственной жизни, сопровождающийся ростом сепаратистских устремлений и агрессивного национализма. Вы в курсе, что некие силы пытаются приватизировать военно-промышленный комплекс России?
      - Нет.
      - А к чему это приведет, понимаете?
      - Будет потерян контроль за потенциалом Вооруженных Сил...- осторожно сказал Тарасов.
      - С их последующим уничтожением... В общем, нет смысла перечислять, что произойдет. Этот процесс уже идет.
      - И вы решили...
      - И руководство ордена решило: хватит унижений! Пора мочить всех предателей и торговцев Россией! Пора запускать программу ликвидации управляющей нами транснациональной Системы! В результате была создана особая служба, которую ныне возглавляю я.
      - Чистилище...
      - Что? А-а... Нет, наша служба имеет другое название. - Всеслав Антонович помедлил немного и добавил с едва заметным колебанием:- Она называется СОС.
      - СОС? - удивился Владислав. - "Спасите наши души", что ли?
      - Не совсем, - улыбнулся собеседник, - хотя и близко по значению. Это аббревиатура слов "суд отложенной смерти". Позже вы поймете, почему она так называется.
      - И чем же она занимается? - скептически поджал губы Тарасов.
      - Как бы высокопарно это ни звучало, служба рассматривает себя как порождение внутреннего времени российского суперэтноса, его эксперта, хранителя и гаранта.
      - Гаранта чего?
      - Гаранта сохранения духовной вертикали и связи с коллективным бессознательным русского народа в первую очередь. Служба ставит своей целью такое развитие событий в объективной реальности, при котором максимально сохраняется структура и естественная динамика внутреннего пространства российского этноса.
      - Это все общие слова, а конкретно?
      - Конкретно роль службы можно сравнить с деятельностью психоаналитика и хирурга, пациентом которых является не отдельный человек, а целое государство. Уговаривать - значит уговаривать, резать -значит резать!
      - Круто! - усмехнулся Владислав. - И при этом вы, разумеется, оставляете за собой право решать, в каком случае - уговаривать, в каком - резать.
      Родарев остался невозмутимым, хотя глаза его на мгновение стали вдруг как наждачная бумага.
      - Да, мы считаем, что у нас есть такое право, хотя мы не играем ни по правилам бандитов, ни по правилам государства, прогнившего насквозь. Политики, торгующие жизнями солдат, и высшие армейские чины, получающие свою часть прибыли от этой торговли, доигрались в войну, не понимая, что мир изменился. Пора с этим кончать! Да вы и сами недавно прошли через это ощущение, потеряв всю свою семью. Не так ли?
      Владислав сжал челюсти, отвернулся. Выдавил через силу:
      - Я не философ...
      - Дело не в философии, Владислав Захарович, вам необходимо осознать то, что осознали мы: пора менять концепцию власти в стране. Нами ни кто не должен управлять, кроме тех, кого выберет русская идея! Согласны с этим?
      Владислав помолчал, пытаясь найти в рассуждениях полковника слабое звено.
      - Согласен.
      - Чудесно. Идем дальше.
      - Я понял. Это... вербовка?
      - Скорее предложение о сотрудничестве.
      - А если я все же откажусь?
      - Не откажетесь, Владислав Захарович. В настоящее время наши интересы совпадают. Мы не только хотим остановить беспредел преступности в стране, но и воздать по заслугам некоторым конкретным деятелям политики, экономики, финансовых и силовых структур. Ваш опыт работы за рубежом очень пригодился бы.
      - Что вы хотите сказать?
      - Мы дадим вам возможность отыскать спонсоров и помощников чеченских боевиков в Москве, не ради мести, ради восстановления справедливости. В одиночку вам с этим делом не справиться. Кроме того, мы выведем вас на тех, кто прикрывал убийцу вашей жены.
      Владислав выдохнул воздух сквозь стиснутые зубы, закрыл глаза, успокаивая разогнавшееся сердце. Мышцы рук напряглись, пальцы скрючились... и расслабились.
      - Допустим, я соглашусь, - глухо сказал он. -Что потом? Что вы потребуете от меня? Я убежден, что за все надо платить.
      - Мы не являемся эмиссарами дьявола, - улыбнулся Родарев. - Мы на другой стороне. Но придется поработать на благо Родины.
      - За рубежом?
      - В силу ваших возможностей, образования и опыта. Специалистов по России и у нас хватает, но таких, как вы, знающих языки и специфику забугорной жизни, мало. Насколько я осведомлен, вы владеете четырьмя языками? Английским, французским, китайским и корейским.
      - Немного знаю латышский и финский.
      - Тем более. У России за рубежом нет друзей, как бы сладко ни пели политики и журналисты, уверяя нас в обратном. У нас есть только враги, явные и скрытые, и деловые партнеры. Президент, кстати, этого не понимает, иначе не способствовал бы приближению НАТО к границам России и не закрывал бы наши военные базы на Кубе, во Вьетнаме, в Корее и Индии, в странах СНГ. Кольцо врагов сжимается, а он целуется с президентом США даже после войны в Ираке и любуется собой.
      - Не надо так... о президенте...
      - Извините, если я слишком резок, но ведь за державу обидно. Но это к слову. Я не люблю Америку, их паразитарное отношение к природе и остальным народам. Не люблю чиновников, политиков, высокопоставленных говорунов, ненавидящих все русское, и не люблю весь американский народ, давно превратившийся в стадо баранов. Вы не ловили себя на мысли, просматривая американские фильмы, что вам никого не жалко? Ни бандитов, ни героев, ни так называемых простых граждан?
      - Я редко смотрю боевики...
      - Правильно делаете. Так вот мне никого в этих фильмах не жалко! Да и кого жалеть, если в них отъявленный негодяй сражается за место под солнцем с не менее отъявленным героем, как правило - бывшим бандитом или киллером. И все они действуют по принципу Флеминга: живи и дай умереть другим.
      Тарасов усмехнулся.
      - Ваша команда разве не пользуется тем же принципом?
      - Нет! - отрезал полковник. - Мы пользуемся другим принципом: живи и дай жить другим! Вот почему наша команда называется СОС - "Суд отложенной смерти". Убиваем мы по крайней необходимости, если у наших врагов из террористического интернационала руки по локоть в крови и если объект коррекции не внял предупреждению. Вы еще убедитесь в этом.
      В гостиную бочком вошел помощник Родарева с подносом, на котором стояли кофейный прибор, конфеты и сахар.
      - Спасибо, Степаныч, - кивнул хозяин. - Подсаживайтесь, Владислав Захарович, кофе отменный, привезен прямо из Бразилии. Я растворимого не употребляю.
      Молчаливый помощник полковника присел рядом с Тарасовым, взял чашку. Владислав встрепенулся, подвинулся ближе к столу, размышляя о полученной информации. В глубине души он уже принял предложение Родарева, но оглашать свое согласие не спешил.
      - Я бы хотел кое-что уточнить.
      - Ради бога.
      - Русский орден... это масонская организация? Он как-то связан с другими тайными орденами?
      Родарев и Степаныч, возраст которого был трудно уловим, переглянулись. Полковник дернул уголком губ, обозначая усмешку.
      - Нет, мы не связаны с другими орденами. Более того, мы с большинством из них антагонисты, хотя едва ли они догадываются об этом. Ведь нас как бы нет. Это тот самый единственный случай, когда страна не должна знать своих героев.
      Улыбнулся и Владислав.
      - Это я понимаю. Еще вопрос: орден - военная организация?
      - Орден - нет, команда СОС -- да. Все мы русские офицеры и люди чести. Вы тоже офицер, кадровый разведчик, и понимаете толк в дисциплине, так что для вас не составит труда войти в наш коллектив. Единственное, что вы должны будете усвоить: добровольно принимая на себя обязанность служить высоким целям ордена, его кавалер не ищет в том личных выгод и почестей и подчиняется его правилам и распоряжениям иерархов.
      - Добровольно... - скривил губы Владислав.
      - Я уже сказал: вы можете уйти отсюда в любой момент. Разумеется, дав обязательство хранить в тайне полученные сведения.
      - Этого достаточно?
      - Для вас вполне, - кивнул Родарев, и глаза его снова на миг царапнули лицо Тарасова наждачной бумагой. - Вы человек чести, Владислав Захарович, иначе этот разговор не состоялся бы. Могу вас заверить, что РуНО всегда поддержит вас в должной мере и в должное время. Итак, ваше решение?
      Владислав допил кофе, действительно оказавшийся ароматным и вкусным.
      - Мне надо исчезнуть.
      Родарев понял.
      - Завтра ваше тело найдут среди участников автокатастрофы в районе Тулы. У вас есть на теле какие-либо заметные пигментные образования, наколки?
      - Родинка на животе... и вот это. - Владислав показал выколотую на сгибе указательного пальца букву С.
      - С вашего позволения мы скопируем их, а также папиллярный узор на пальцах. Судмедэксперты должны опознать личность погибшего.
      - Вы что же, заранее подготовили варианты моего исчезновения?
      - У нас большой опыт, - заговорил индифферентным тоном Степаныч, кинув на Тарасова безразличный взгляд. - В командах СОС только двое - живые и реальные люди, не прошедшие "спецотбор", я и Всеслав Антонович. Остальные - "мертвецы".
      - И много таких команд?
      - Две: СОС-1 и СОС-2. Одна специализируется на Азии, другая на Европе и Америке.
      - Понятно. Я хотел бы оставить свое имя.
      - Боюсь, это невозможно, - качнул головой Родарев.
      - А фамилию?
      Собеседники Тарасова обменялись взглядами.
      - Это уже технические детали... - начал полковник.
      - Фамилию можно оставить, - сказал Степаныч. -Все равно после смерти его никто не будет искать. Хотя не факт. Но имя и отчество придется изменить. Как вам - Роман Алексеевич, подойдет?
      - Не имеет особого значения. Пусть будет Роман Алексеевич. Последний вопрос: что я должен делать?
      - Придется кое-чему подучиться. - Степаныч собрал чашки, унес на кухню и вернулся. - Методам отвлечения внимания, психотехнике внушения, стимуляции организма, возбуждению экстрасенсорики и другим важным вещам. Через месяц начнете работать самостоятельно. Идемте, я провожу вас.
      Тарасов выбрался из-за стола.
      - Куда?
      - Будете жить и тренироваться на базе. Там вас никто не найдет и никто из посторонних не увидит.
      - Удачи.- Родарев протянул крепкую руку. -Мы будем встречаться с вами часто, Владислав... э-э, Роман Алексеевич.
      - Вы хороший психолог, Всеслав Антонович. Так быстро меня еще никто не обрабатывал. Кто вы в иерархии ордена?
      - Первый князь. Что касается психологии, то, во-первых, вы были готовы к восприятию данной информации.
      - А во-вторых?
      - Во-вторых, я не только полковник Федеральной службы безопасности, но и доктор психологии.
      Владислав встретил полный скрытой озабоченности взгляд Родарева, сквозь которую на мгновение проскочила веселая искра, и они расстались, чтобы встретиться на другой день уже на базе и послушать сообщение по телевизору о крупной автокатастрофе, в которой погибли члены одной из дагестанских криминальных группировок и бывший работник посольства России в Корее Владислав Захарович Тарасов.
      Месяц Тарасов провел на базе ФСБ, занимаясь спецподготовкой под руководством Степаныча - Николая Степановича Корнейчука, оказавшегося воеводой Русского ордена и инструктором команды СОС.
      В декабре Тарасов получил первое задание - разобраться с чеченскими спонсорами теракта в Москве и с покровителями поставщиков русских девушек за границу.
      В конце января он впервые провел операцию за рубежом - в Дании, уничтожив руководителей датского Комитета в защиту Чечни. Затем началась череда других зарубежных операций, и Роман Алексеевич Макаров - фамилию ему все-таки сменили - на год поселился за пределами России. Сердце его после смерти родителей, дочери и жены так и не оттаяло...
      Чья-то рука дотронулась до плеча: - Командир, Гроза вернулся.
      Владислав открыл глаза, рывком сел, помассировал шею и оглядел свою гвардию "сосунков".
      В наличии имелись все шестеро, запакованные в камуфляжные комбезы, в том числе посланный на разведку Иван Пантелеев по кличке Гроза; они все носили клички и отзывались только на них.
      Самым старшим в группе был пятидесятилетний белорус Егор Лукаш, отзывающийся на псевдо Нос. Самым примечательным в его облике действительно был нос - картошкой, причем весьма приличных размеров. И хотя ни на силача, ни на бойца спецназа он не походил никак - с виду обыкновенный мужичонка с пегими волосами и хитрым прищуром глаз, Егор Лукаш на самом деле был высококлассным профессионалом-подрывником и вообще мастером на все руки.
      Под стать ему в группе был еще один малороссиянин - сорокалетний Сергей Сергиевский по прозвищу Хохол, также с виду мало напоминающий мастера воинских искусств. Обстоятельный, неторопливый, малоразговорчивый, он больше походил на запорожского казака, торгующего арбузами, хотя в нужное время демонстрировал великолепную сообразительность, подвижность и реакцию. В группе он исполнял обязанности водителя и пилота, а также по совместительству повара, хозяйственника и стрелка.
      Остальные были моложе: татарин Резван Темирхан по кличке Хан, тридцати шести лет от роду, снайпер от бога, владеющий всеми видами огнестрельного и холодного оружия, тридцатитрехлетний Гогия Донелиади по прозвищу Батон, тридцатилетний Иван Пантелеев - Гроза и самый молодой боец группы двадцативосьмилетний Анатолий Юрчик по кличке Инженер, спец по компьютерам, устройствам связи и вообще дока в электронной технике любого назначения.
      Самому Тарасову исполнилось в июне этого года тридцать пять лет. Был он высок - под сто девяносто сантиметров, широкоплеч, русоволос, голубоглаз, с весьма симпатичным "нордическим" лицом, в данную минуту угрюмым. Угрюмость эта, подчеркнутая сжатыми губами, поселилась на его лице с момента похорон жены и редко уступала место выражению приязни или улыбке.
      Бывший полковник Службы внешней разведки был наделен хищной энергией и грацией спортсмена-гимнаста. По природе своей он был скрытен, внимателен к собеседнику, привык держать под контролем собственные эмоции, ценил физическую и психологическую независимость. Иногда он бывал высокомерен -в пределах необходимого, особенно когда этого требовала ситуация, но никогда никого не подводил, был целеустремлен и надежен.
      Полковником и помощником пресс-атташе российского посольства в Корее он стал рано, в тридцать два года, а до этого окончил Академию Генерального Штаба, был направлен в Главное разведуправление Министерства обороны, а потом переведен в СВР. Если бы не случившаяся трагедия с захватом заложников и гибелью семьи, Владислав Тарасов добился бы многого на поприще разведчика и дипломата. Теперь же он был "мертв" - официально и носил другое имя: Роман Алексеевич Макаров.
      Впрочем, все бойцы группы тоже прошли через это - гибель близких и "собственные похороны".
      - Что у тебя? - посмотрел на Пантелеева Тарасов.
      - Их шестеро, не считая трех аборигенок, - доложил Гроза. - Можем устроить маленькую победоносную войну в любой момент.
      - Нам не нужна война, ни маленькая, ни большая. - Владислав перевел взгляд на Юрчика-Инженера. -Эфир?
      - Чист, - отозвался белобрысый крепыш, прослушивающий местный радиоэфир с помощью компьютеризированного сканера. Комплекс в его ранце включал широкодиапазонный пеленгатор и позволял не только перехватывать радиоразговоры в радиусе полсотни километров, но и быстро расшифровывать кодовые передачи.
      - Он считает себя в полной безопасности, -подал голос педантичный Хохол-Сергиевский. - Его прятало здесь ФБР, пообещав, что никто не найдет. К тому же он родом отсюда и знает местность как свои пять пальцев.
      - Переходим на режим "стойка", - сказал Владислав, поднимаясь с надувного пленочного матраса, на котором спал. -- Запускайте "стрекозу". Объект должен услышать "глас божий" не позднее двух часов ночи. В половине третьего за нами прилетит челнок.
      Лукаш-Нос кивнул и извлек из контейнера "стрекозу" - летательный аппарат размером с ладонь в виде натуральной стрекозы. Насекомое имело ультраоптику, позволяющую вести видеосъемку днем и ночью, в любую погоду, телепередатчик и систему управления и слышала все звуки в пределах трехсот метров. Использовалась "стрекоза" для разведки и состояла на вооружении израильских спецслужб. Российские спецслужбы тоже имели подобную технику, отечественного производства, но группы СОС за рубежом всегда использовали чужие разработки.
      Объект ликвидации, о котором шла речь, был не просто наемником, воевавшим в Чечне на стороне боевиков, но, во-первых, осведомителем Федерального бюро расследований США, во-вторых, журналистом, в-третьих, кинооператором, снимавшим фильм о деятельности чеченских "борцов за свободу". Звали его Аукей Роллинг. Он родился на Гавайях, учился в Канаде, стал корреспондентом журнала "Серые гуси", несколько лет провел в Афганистане, Кашмире, в Косове и, наконец, в Чечне. Себя он считал профессиональным "воином ислама", сражающимся с "неверными". Хотя при этом он служил тем же "неверным" верой и правдой, как пес, выполняя весьма деликатные поручения фэбээровцев. Однако в вину ему вменялась не его работа на спецслужбы США, а кровавая дорожка, оставленная Роллингом в Чечне. Он убивал русских солдат так же бездумно и жестоко, как и его приятели-боевики, и снимал все убийства на пленку. А когда у него под ногами загорелась земля, "воин джихада" сбежал к своим покровителям в Америке, которые попытались спрятать полезного слугу, знающего слишком много, подальше от людских глаз.
      Разведка СОС искала его полгода, пока, наконец, не обнаружила на бывшей родине - на острове Мауи, втором по величине из островов Гавайского архипелага. Аукей Роллинг построил себе бунгало на гребне вулкана Халеакала и устроился там со всеми-удобствами в окружении пятерки телохранителей и трех девиц, не то жен, не то наложниц. Связь с прибрежными поселениями и столицей Гавайского штата Хало он осуществлял с помощью вертолета, поставляющего воду и продукты. Кроме того, по сведениям разведки СОС, проникшей почти во все структуры американских и западных служб, над Гавайями каждые три часа пролетал американский военный спутник, контролирующий территорию архипелага, через который Аукей Роллинг поддерживал связь со своими боссами из ФБР.
      - Поехали, - сказал Толя Юрчик, надвигая на голову дугу с наушниками. Спутник только что прошел, все тихо.
      Владислав подсел к раскрытому на камне кейсу с пультом управления "стрекозой" и экраном наблюдения.
      Аппарат шевельнул крылышками, тихо зажужжат и взлетел под потолок пещеры, в которой уже третий день пряталась группа. Сделав круг над головами бойцов, он вылетел в расщелину выхода.
      Засветился экран видеопередачи. Стали видны уплывающие вниз склоны кратера.
      Халеакалу, воспетую еще Джеком Лондоном, открыл на Мауи в тысяча семьсот семьдесят восьмом году Джеймс Кук. Вулкан высотой три километра доминировал над островом. В переводе с полинезийского Халеакала - Дом Солнца. Местные легенды связывали вулкан с богом Мауи, в честь которого был назван остров.
      Ни Тарасов, ни члены его команды никогда не были на Гавайях, поэтому им пришлось сначала изучить географию островов и особенности климата, чтобы ориентироваться на Мауи без проводников. Однако красота Халеакалы превзошла все их ожидания, и если бы не задание, все бойцы, наверное, не преминули бы побродить по окрестностям вулкана, производящего на всех туристов неизгладимое впечатление. Когда они впервые встретили здесь рассвет, членов отряда охватило странное ощущение: надо было смотреть не вниз, на дно кратера, чтобы разглядеть его детали, а вверх! Этот своеобразный обман зрения сопровождал их и дальше, и понадобилось время, чтобы приспособиться к явлению.
      "Стрекоза" изменила курс. Стал виден белый конус бунгало Роллинга, выделяющийся на фоне красно-бурых, с сиреневым оттенком, скал. До него от пещеры, в которой расположился отряд, было около трех километров по прямой. Пещеру удалось найти с помощью особой аппаратуры, способной обнаруживать пустоты в горных породах, а также распознавать человека с оружием и даже определять направление ствола оружия противника по характерному ряду резонансов в выходном отверстии пистолета или автомата.
      Солнце готовилось нырнуть за гребень противоположной стороны кратера, по дну которого от скал, более мелких вулканических конусов и валунов, протянулись длинные тени.
      Аппарат завис в двух сотнях метров от строения, окруженного цепью столбов с металлической сеткой. Стала видна ровная площадка с торчащим посреди вертолетом - легким "ФН-1100" фирмы "Роджерсон хиллер корпорейшн". Никакого движения в радиусе километра от двухэтажной пирамиды Роллинга телекамера "стрекозы" не отмечала.
      Солнце зашло.
      Вулкан сразу погрузился в полумрак, лишь некоторое время еще светились алым стены бунгало, отражая быстро тускнеющий закат. Восточную часть небосклона затянули приближающиеся полосы облаков.
      - Выступаем, - коротко скомандовал Тарасов.
      Бойцы группы закинули за плечи ранцы, надели шлемы и превратились в кибер-солдат, принадлежащих неизвестной армии. Маскировочные комбинезоны на них были американского производства, оружие - бельгийское и немецкое, органайзеры и системы связи - японские. Это не говорило о том, что подобные устройства, оружие и обмундирование не имелись в наличии у отечественных спецслужб, но группа действовала за границами России, и во избежание огласки при обнаружении и несчастливом стечении обстоятельств экипировку для бойцов подбирали такую, чтобы нельзя было вычислить государственную принадлежность команды. Правда, с отрядом Тарасова такие случаи еще не происходили. А вооружен он был несколько иначе, в отличие от подчиненных, имеющих бельгийские снайперские винтовки, немецкие пистолеты-пулеметы бесшумного боя и немецкие ножи. Кроме пистолета Владислав предпочитал испанскую девятимиллиметровую "астру-100", - он имел еще абсолютно секретное оружие, снабженное на всякий случай системой самоликвидации. Любой, кто попытался бы выстрелить из него или просто взять в руки, кроме самого Тарасова, неминуемо был бы уничтожен. Этим оружием был инфран -излучатель инфразвука, поражающего внутренние органы человека без видимых внешних повреждений кожи и мышц. В зависимости от мощности импульс инфрана, настроенный на резонансы с колебаниями внутренних органов человека, мог вызывать страшную боль, ослеплять, парализовывать и убивать.
      Для ликвидации Аукея Роллинга Тарасов настроил инфран на мгновенное поражение сердца киллера. Мысль помучить "воина ислама", убившего по крайней мере два десятка российских солдат и офицеров, не один раз возникала в голове, но садистом Владислав не был и наслаждаться болью и муками людей, даже таких законченных отморозков как Аукей Роллинг, не умел.
      Краски заката поблекли. Небо налилось фиолетовой глубиной. Темнота в кратере сгустилась.
      Все включили приборы ночного видения, переходя на инфракрасное зрение. Нагретые за день скалы щедро отдавали тепло, поэтому ориентироваться в горном хаосе было достаточно легко.
      Три с лишним километра от пещеры до бунгало Роллинга, по кромке обрыва, отряд преодолел за час.
      Залегли в десяти метрах от сетчатого забора. Юрчик включил малый СЭР1, сканируя местность, и через две минуты доложил:
      1 СЭР - система электронной разведки.
      - Сетка под током, но телекамер и лазерных охранных систем периметр не имеет.
      - Я вижу на крыше антенну, - сообщил Донелиа-ди; Батоном его прозвали не за любовь к белому хлебу, а в связи с грузинским батона - сударь, пан.
      - Это спутниковый коммуникатор. Территория дома никакой электроникой не контролируется.
      - Тем лучше.
      - Собаки? - подал голос Владислав.
      - Снаружи ни одной. Внутри как будто одна имеется, хотя это может быть и кошка и любое другое животное.
      - Начинаем! - скомандовал Тарасов. - До пролета спутника осталось чуть больше часа, так что торопиться особо не стоит.
      Инженер и Нос вернули "стрекозу", затем бесшумно выдвинулись вперед и занялись вырезанием отверстия в сетке, используя специальные керамические кусачки. Через минуту метрового диаметра дыра была проделана. Группа переместилась на территорию бунгало, подобралась к стенам строения, сделанного из туфа и покрашенного серебристой краской для лучшего отражения свето-теплового потока. Все же Мауи был тропическим островом и температура воздуха в районе Халеакалы даже зимой не опускалась ниже плюс пятнадцати градусов.
      На несколько мгновений все замерли, прислушиваясь к звукам, долетавшим сюда из глубины кратера; на дне вулкана водились дикие свиньи, козы, гавайские гуси и белохвостые кочурки, чьи крики изредка доносились до гребня.
      В самом бунгало играла музыка, раздавались голоса хозяев, женский смех и шаги. Включилась душевая кабина. Заработал кондиционер. Все эти звуки ловили спецприборы в ранцах за спиной бойцов и передавали им через наушники. А включенный СЭР, имеющий лазер терагерцового диапазона, мог не только определить количество движущихся людей - по сердцебиению, дыханию и магнитной модуляции крови, текущей по сосудам, но и видеть их сквозь стены.
      На уточнение расположения всех присутствующих в доме мужчин и женщин ушло четыре минуты. Затем началось движение.
      Гроза и Батон подобрались к главному входу в дом и занялись замками.
      Хан проник в бунгало через вторую дверь, играющую роль запасного аварийного выхода. Хохол и Нос аккуратно выдавили стекло окна на первом этаже и забрались в одно из пустующих помещений дома.
      Юрчик-Инженер страховал всех, прослушивая эфир и контролируя территорию бунгало системой электромагнитного сканирования. В непосредственном действии он не участвовал, выполняя более важную задачу идентификации объекта ликвидации и слежения за пространством действия.
      Тарасов вошел в бунгало последним, вслед за Грозой и Батоном.
      Операция разбилась на фазы.
      Первую исполнили Хан и Нос, проникнув в комнату, где располагалось оборудование спутниковой связи, и уничтожили коммуникатор.
      Благодаря эритроцитам, включающим атомы железа, кровь имеет магнитные свойства.
      Вторую фазу завершил Инженер, определив точное местонахождение Аукея Роллинга и дав соответствующее целеуказание. "Воин джихада" занимался любовью одновременно с двумя девицами в спальне на втором этаже.
      Третья фаза означала общее движение к цели - с попутным устранением помех. Каждый член команды делал это по-своему, но - не убивая тех, кого не следовало убивать без нужды, а только отключая сознание -ударом ли в голову, в шею, или тихим удушением.
      На второй этаж поднялись только двое, Тарасов и Хан. Несколько мгновений прислушивались к возне в спальне, сопровождающейся стонами, ахами, возгласами и смехом.
      - Все тихо, - доложил по рации Инженер. - У нас в запасе двенадцать рабочих минут плюс полчаса на отход.
      Владислав посмотрел на спутника. Хан поднял ствол пистолета-пулемета, ударом ноги распахнул дверь и вскочил в спальню, слабо освещенную синеватым ночником.
      Тарасов вошел следом.
      Это была не просто спальня, но будуар, оборудованный всем необходимым для получения плотских утех. Но больше всего поражала необъятная кровать, на которой смогли бы, наверное, расположиться сразу не менее десяти человек.
      Занятые любовью обитатели будуара не сразу поняли, что произошло.
      - Какого черта?.. - начал было хозяин бунгало по-английски, абсолютно голый, волосатый, бритоголовый, с роскошной "моджахедовской" бородой, и замер.
      Девицы под ним завизжали, заметив наконец две темные фигуры в спальне.
      Вспыхнула люстра - Гроза нашарил выключатель.
      - Аукей Роллинг? - равнодушно задал вопрос Тарасов.
      Бывший наемник оторвался от девиц, сел, потянулся к дверце в стене за кроватью, но до нее было далеко.
      - Кто вы?!
      - Аукей Роллинг? - повторил вопрос Тарасов, не обращая внимания на девиц, отползших в угол кровати и пытавшихся прикрыться простынями; одна из них была явно аборигенкой, вторая - белой.
      Не знаю никакого Роллинга! - - огрызнулся блестящий от пота хозяин бунгало. - Я Абу Муджад.
      - Это он, командир, - доложил Инженер. - Аукей. Звуковая карта голоса совпадает полностью.
      Тарасов достал инфран, направил ствол на грудь Роллинга и нажал спусковую скобу. Сказал глухо:
      - Don't worry, be happy!
      Роллинг вздрогнул, широко раскрывая глаза, перевел взгляд на грудь, схватился за нее руками. Еще раз вздрогнул, лицо его исказилось, и он ничком повалился на кровать. Конвульсивно дернулся несколько раз, затих.
      Девицы снова завизжали.
      Хан навел на них пистолет-пулемет, они умолкли.
      - Контрольный выстрел не понадобится, командир?
      Тарасов подошел к Роллингу, дотронулся пальцем до шеи, покачал головой.
      - Он умер.
      - Жаль, что слишком легко.
      - Уходим!
      - Сидите тихо! - приказал Хан девицам по-английски.
      Они выскользнули из спальни, где остался лежать остывающий труп бывшего наемника, служившего многим хозяевам. Возмездие настигло его там, где он меньше всего ждал.
      Через несколько минут группа расположилась в вертолете Роллинга и вылетела за пределы территории бунгало и вулкана Халеакала, а затем высадилась на южном побережье Мауи. Еще через двадцать минут, переждав пролет спутника, группу забрал катер и доставил на борт подводной лодки, дожидавшейся их вторые сутки. О миссии группы не знал даже ее капитан, получивший приказ снять с острова отряд численностью в семь человек, который выполнял какое-то секретное задание.