Видимо, пилот геликоптера только этого и ждал. Стоило Тэшу опуститься на скамью, как входной люк захлопнулся, оставив охранника снаружи; винты отчаянно взревели, и Тэш скорее угадал, чем почувствовал, что геликоптер отрывается от земли и разворачивается, направляясь в глубь континента. В грузовом отсеке по-прежнему царил полумрак, свет просачивался лишь через полупрозрачный панцирь машины, и Тэш, наконец, начал различать своих спутников. Их было шестеро, не считая его самого. Так значит, вот она — его команда, с которой ему придется пробираться по гибельным джунглям!

И неожиданно его охватило странное ощущение, словно он переживал этот миг во второй раз — настолько знакомыми показались ему некоторые лица.

Словно в ответ на мысль, сидевший рядом с ним на скамье человек ткнул его локтем в бок (руки у него тоже были скованы за спиной наручниками) и сказал:

— Привет, напарник!

— Торран! — Тэш узнал долговязого горца, с которым отказался тогда драться на арене, из-за чего, собственно, и угодил в охрану к сенатору Ранкасту. — Ты-то что тут делаешь, старина?

— Это ты что тут делаешь? Я думал, они тебя за твою наглость давно укокошили! Хоть и доходили до меня какие-то слухи.

— Черт! Да как ты попал-то сюда?

— А никак! Заявляются ко мне в камеру два каких-то типа, хватают и волокут к этой летающей штуке. Первый раз такое вижу! Это кто же такие — демоны?

— Это… — в затруднении запнулся Тэш. Ну как объяснить неграмотному горцу, что такое пришельцы из иной солнечной системы?

— Это иномиряне, — раздался чей-то грустный голос, тоже очень знакомый, и Тэш, повернув голову, узнал обладателя этого голоса и чуть не вскрикнул от удивления. Перед ним на противоположной скамье сидел со связанными за спиной руками изобретатель телескопа, астроном, который выследил лунную базу кураторов. — Помнишь, Тэш, мы тогда наблюдали с тобой за их межпланетным полетом. — Юноша помолчал и печально добавил: — Я давно уже думал, что раз другие небесные тела похожи на нашу планету, то там должны жить подобные нам разумные существа. Оказалось, что так оно и есть. Я был прав. Но кто бы мог подумать, что они давно уже обретаются в нашем мире? И что они исподтишка направляют его развитие?

— Скорее тормозят, — поправил астронома Тэш.

— Да, верно, — уныло согласился юноша. — У них такие великолепные машины! Мы многого могли бы достичь, если бы у нас была такая техника. А они охотятся за всеми изобретениями и даже убивают наших ученых. Судя по всему, иномирянам выгодно держать нас в дикости. Если бы не они, мы бы давно уже летали по воздуху на самодвижущихся аппаратах, а не на этих мерзких летучих тварях, драконах.

— Как ты-то сюда попал? — полюбопытствовал Тэш.

— Не смог тогда уйти от облавы, — пояснил астроном. — Все остальные успели скрыться, а Ландри, говорят, благополучно перебрался в вольный город и теперь пишет какой-то политический трактат, а вот меня схватили. Я-то думал, меня уничтожат, потому что, по их словам, они пекутся о благе народа, и все такое…

— Ну, не огорчайся, — попытался успокоить юношу Тэш, — может, все не так уж страшно.

— Тэш, — сухо возразил астроном, — вы гладиатор. Вам этого не понять. Рухнули все мои представления об окружающем мире! Я полжизни потратил на создание дурацких приборов, о которых в других мирах и думать-то давно забыли. Я только-только дошел своим умом до идеи о множественности миров, а тут выяснилось, что существа из этих самых миров обосновались на нашей планете уже тысячу лет назад и ведут себя как дома. Я осмелился предположить, что существуют иные жизненные формы; что странные существа, которые время от времени появляются в нашем мире, могут быть не просто уродами-вырожденцами из джунглей, и вот вам, пожалуйста! Полюбуйтесь!

Тэш полюбовался.

И вновь с трудом подавил удивленный возглас. Существо, сидящее рядом с астрономом, было точной копией создания, которое он убил во время первого своего выхода на арену. Так, значит, он, сам того не ведая, убил иномирянина, такого же, как он, пленника кураторов, товарища по несчастью!

— Я же не знал, — виновато пробормотал он. Странное существо медленно повернуло круглую, плотно сидевшую на короткой шее голову, поглядело на Тэша глубокими темными, точно два провала в непроглядный мрак, глазами и вновь медленно отвернулось, не произнеся ни слова.

— Похоже, — ехидно заметил Торран, — ты не очень-то понравился нашему другу.

— Что ж, — ответил Тэш, мучимый чувством вины, — у него есть основания для этого.

— Не стоит казнить себя, — успокоил его Торран, — каждый из нас стоял когда-то перед подобным выбором. А ты, должно быть, и понятия не имел об этом.

— Это не оправдание, — сказал Тэш. — Я вообще не должен был плясать под чужую дудку. Я убил существо, в точности похожее на него. Может, это был его брат? Или друг?

— Брат-двойник, — ответил Торран. — Это что-то очень сложное. Они всегда были вместе. Они были словно одно существо. Он сказал, что был пилотом механизма, который летает между звездами. И что кураторы — он их называет как-то иначе — напали на них и захватили в плен. И вот этих — тоже.

Он указал в дальний угол скамьи. Там, в полутьме, сидели двое, которых в темноте вполне можно было принять за людей. Но, когда Тэш пригляделся, он увидел, что лысый череп одного из них — странной, бугристой формы, а маленькие, плотно прижатые к голове уши заострены сверху. Второй, хрупкий и невысокий, чем-то напомнил Тешу лемура — он был покрыт коротким серым мехом, благодаря которому, да еще огромным, отражающим свет глазам, типичным для ночного животного, в полумраке кабины здорово смахивал на привидение. У него был роскошный цепкий хвост, опоясанный темными кольцами, который иномирянин элегантно забросил себе за плечо. Он производил впечатление существа необычайно сильного и гибкого, а пальцы на босой ноге (или лапе), которой он небрежно покачивал в воздухе, были длинными и цепкими. Он поглядел на Тэша своими глазами-блюдцами и вдруг неожиданно подмигнул ему, оскалив в ухмылке безгубый рот, полный острых, мелких зубов.

— Куэ! — произнес он.

— Чего? — растерянно переспросил Тэш. Иномирянин приложил к пушистой груди тонкую изящную лапку с длинными, почти человеческими пальцами и пояснил:

— Куэ, это есть мой имя. Меня забирать с моя планета немало дней назад. Плохо понимать язык. Как твой уважаемый имя?

— Тэш, — ответил Валлейн, усмехнувшись. Куэ ему понравился. Он чем-то походил на наглого и франтоватого уличного вора, и его деланная почтительность Тэша вовсе не обманула. «Этому малому палец в рот не клади — откусит», — подумал он. Это, пожалуй, было правдой и в буквальном смысле слова — острые, словно бритвы, зубы Куэ могли при надобности откусить не только палец.

— Тар-Лоо, — представился его сосед. Не считая странноватой формы черепа, он во всем походил на человека и, в отличие от Куэ, одетого лишь в свою собственную пушистую шкурку да еще пояс со множеством карманов, был в сером комбинезоне, порванном на локтях и у ворота.

— А тебя как взяли? — поинтересовался Тэш больше из вежливости, чем из любопытства. От собеседника исходила какая-то угрюмая сила, он производил впечатление человека, одержимого какой-то одной идеей и не слишком доброжелательного. Лишенные ресниц глаза его исподлобья мрачно поблескивали на окружающих.

Тар-Лоо пожал плечами.

— Я боролся в отряде, как это у вас называется? Сопротивления. Отряд разбили. Я сражался здесь, на арене. Два местных года.

Тэш внутренне ахнул.

Чтобы продержаться на арене два года, нужно было обладать исключительными бойцовскими качествами. Но этого мало. Такой боец должен был убить в себе все чувства — и жалость, и сострадание, и превратить себя в совершенную боевую машину.

— Я поклялся выжить и отомстить им за все, — холодно пояснил Тар-Лоо.

— Что ж, — согласился Тэш, пожав плечами, — это тоже занятие.

Фанатическая преданность идее, особенно такому бессмысленному делу, как отмщение, всегда была ему глубоко чужда.«3наем мы таких, — подумал он. — Ради того, чтобы отомстить тем, кто тебе насолил, ты готов уничтожить всех на свете».

И перевел взгляд дальше, на темную фигуру в углу.

Сначала он понял лишь, что это женщина, но, спустя мгновение, узнал ее.

На скамье, безразлично поправляя изящной, но сильной рукой ремешок высокой сандалии, сидела дочь сенатора Кироэ.

— Кироэ! — воскликнул Тэш и только тут осознал, до чего же он рад видеть девушку. Всего лишь раз увидев ее, он все это время помнил о ней, словно его связывало с нею нечто очень важное… Всего один-единственный бой на раскаленном песке арены…

Она стрельнула в него блестящими глазами, убрав со лба темную прядь волос.

— Привет, гладиатор, — сказала она, и только тут Тэш понял, что слышит ее голос впервые. — Голос был в точности Таким, как он себе и представлял — низким и звучным, с едва заметной ленцой.

Он неожиданно почувствовал, что у него пересохло в горле, и вынужден был откашляться, чтобы скрыть смущение.

— Я так… так и не поблагодарил тебя тогда, — наконец выговорил он.

Тэш почувствовал в ее голосе сдержанный смешок.

— Ты очень впечатлителен, гладиатор, — проронила она, — я проделывала это десятки раз.

Он был рад, что в грузовом отсеке полутемно и что никто не заметил, как краска заливает его до ушей.

«Что это я, точно мальчишка, ей-Богу», — сердито подумал он.

Но таких, как Кироэ, больше не было. Ни в одном из миров. Она была особенная. Тэш был благодарен Торрану, который, словно почувствовав его смущение, переменил тему.

— Так куда нас везут, приятель? — спросил горец. — Эти гады мне ничего не сказали. Я, правда, успел отвесить одному из них хорошего пинка.

— Нас отправляют в джунгли, — ответил Тэш, постепенно овладевая собой.

— В джунгли! — потрясение воскликнул астроном. — Боги милосердные!

— А что джунгли! — лихо воскликнул Куэ, и кончик его хвоста кокетливо изогнулся вопросительным знаком. — Мы, мое племя, есть жители на деревьях. Очень тепло. Очень влажно. Очень много вкусной еды. Есть с кем подраться.

— Это тебе не родной дом, дурень, — ухмыльнулся Торран. — Это джунгли. Тут не ступала нога человека. А если и ступала, то потом никто этого человека не видел.

— Это самое страшное место на всем континенте, — прерывающимся от волнения голосом добавил астроном. — Тут живут вампиры, похитители разума, тут… деревья сами душат тебя. Это место, куда, по нашим поверьям, попадают души грешников! О боги!

Он охватил себя руками за плечи, точно его знобило.

«Этот быстро скиснет», — подумал Тэш. Он оглядывал своих напарников, машинально прикидывая, что от кого ожидать на трудном пути. Астроном производил впечатление человека городского, полагавшего, что хлеб выращивают на полях в виде булок. Куэ, тот из огня выйдет целым и невредимым, лихо посвистывая и держа хвост пистолетом. Остальные тоже чего-то стоят. Его тревожил только брат-двойник убитого им иномирянина, не принимавший участия в разговоре, да еще, пожалуй, Тар-Лоо, который, видимо, был человеком храбрым, но негибким, как всякий, одержимый высокой целью.

— Зачем это им? — удивленно спросил Тор-ран, — я давно уже подозревал, что здесь что-то неладно, но ради какого дьявола им собирать нас вот так и выбрасывать в джунгли?

— Они набирают идеальные команды на свои летательные аппараты, — объяснил Тэш, — бойцов, которые могут все. Поэтому и держат здесь эту арену с гладиаторскими боями и завозят из иных миров бойцов и всяких чудовищных зверей, чтобы проверить, кто чего стоит. Мы с вами сейчас остаемся гладиаторами, только ареной станут джунгли, и противник, пожалуй, будет пострашней.

— А шикарную жизнь они обещают тем, кто есть перелезть через смертоубийственные джунгли? — оживился Куэ.

— Обещают, — ответил Тэш, — но ты не очень-то радуйся. Боевые расчеты долго не живут, да и джунгли — не прогулочная аллея.

— Джунгли — это неплохо, — упорствовал Куэ, — лучше, чем эти ваши… каменные дупла. Они есть вонючий, да? Мы, — он гордо постучал в пушистую грудь темным кулачком, — мы строить дома на деревьях.

— Еще бы, — ехидно заметил Торран, — с таким-то хвостом самое дело сидеть на дереве.

— Мой хвост, — сказал Куэ, и кончик хвоста выпрямился восклицательным знаком, — был самый шикарный во всей нашей деревне. Гордость мужчины, да? — Он завел хвост за плечо и довольно оглядел пушистую кисточку. — Хвост украшает мужчину. Мужчины ходят по деревьям, гуляют. Женщины сидят дома, растят детей. Зачем им такие хвосты? У них хвост короткий, крепкий, чтобы за него держались мелкие дети. Я правильно говорю?

— Куэ, — вздохнул Тэш, — ты страдаешь мужским шовинизмом.

— Я страдай чем? — удивленно спросил Куэ. — Наши мужчины никогда не страдай. Я горден своим хвостом.

Он надулся и засверкал глазами, точно большая серая сова.

— Лихой малый, — уважительно произнес Торран, — хотел бы я отрастить такой хвост. В джунглях это как раз то, что надо.

— Мы обречены, — уныло проронил астроном. — Вы тут дурака валяете, забыв, что у нас нет ни оружия, ни палатки, ничего. Да нас в таком виде в первый же день поразит стреломет, и дело с концом.

В мозгу у Тэша автоматически возникло: «…стреломет… растение, реагирующее на колебания воздуха и тепловое излучение. Выбрасывает семена в форме стрел или заостренных дротиков, пробивающие кожу и подкожные ткани на глубину полутора сантиметров…»

А вслух он произнес:

— Я думаю, нам дадут кое-какое снаряжение. Посмотрим. Что толку тревожиться заранее.

И провел пальцем по обшлагу рукава, ощутив уголок запрятанной туда записки.

Пол под ногами качнулся, геликоптер явно шел на посадку.

Наконец машина легко приземлилась, и дверь в грузовой отсек распахнулась.

Джунгли. День первый

Сквозь открытый люк внутрь геликоптера ворвались незнакомые Тэшу запахи, пряные, дикие. Запах гнили, перемешанный с тонким, чувственным ароматом, запах мокрой травы, разогретой жирной земли. В отсек, издавая странный, пульсирующий писк, ворвалось нечто сверкающее, изумрудное, оно стремительно облетело кабину и вновь вылетело наружу. Затем в дверном проеме показались голова и плечи пилота: он повел оружием с широким раструбом дула и знаком велел всем выбираться из кабины.

Тэш спрыгнул на землю одним из первых и теперь стоял, озираясь. Свет здесь был приглушенный, он просачивался сквозь густые, поднимающиеся к небу испарения. Воздух дрожал и звенел, пронизанный голосами мириадов насекомых.

Пилот явно боялся каждой минуты пребывания здесь, он еще раз забрался в грузовой отсек и вывалил наружу несколько плотно упакованных тюков, а потом рысцой потрусил к кабине. Уже запрыгнув внутрь, за стеклянный колпак, он на миг высунулся и, держа в руке что-то вроде пульта дистанционного управления, нажал на кнопку. Тэш почувствовал, как хватка наручников у него на запястьях разжимается. Лопасти бешено закрутились, и геликоптер начал карабкаться в мутное небо.

— Интересно, — пробормотал астроном, провожая его взглядом и растирая затекшие запястья, — как действует эта машина? Должно быть, эти лопасти придают ей подъемную силу?

— Удивительная проницательность, — пробормотал сквозь зубы мрачный Тар-Лоо.

Торран тем временем, присев на корточки, распаковывал тюки, извлекая из них пустые рюкзаки, аптечку, свернутую палатку, ножи, ящик с оружием, комбинезоны из плотной серебристой ткани, защищающие тело с головы до ног, и прочные, высокие сапоги.

Вертолет тем временем, превратившись в стремительно уменьшающуюся точку, исчез за краем неба. Гладиаторы остались одни посреди беспредельного зеленого пространства, подобно морским волнам, заливающего все вокруг от горизонта до горизонта.

Воздух вокруг них, дрожащий и раскаленный, был пронизан звуками. Несметные живые существа, населяющие джунгли, скрипели, чирикали, визжали, попискивали, а вдалеке что-то глухо и протяжно ухало, словно там, в болоте, работала огромная помпа. За особенно густой и сочной зеленью Тэш заметил блеснувшее вдали зеркало водной поверхности, которое вдруг на миг подернулось рябью, словно над водой пронесся порыв ветра. Какое-то время он настороженно осматривался, жадно вдыхая незнакомые запахи, затем отошел к остальным. Все были заняты разборкой снаряжения. Кроме Куэ, который стоял, пригнувшись и в восхищении уставившись на расстилавшиеся внизу зеленые кроны. Кончик его хвоста возбужденно подрагивал.

Порывшись в груде вещей, Тэш извлек компас и, сориентировавшись, развернул карту.

Торран с интересом уставился на компас.

— Это что еще такое, приятель?

Оказалось, что об устройстве компаса имел представление лишь молчаливый Тар-Лоо и еще Танг — иномирянин, брат-двойник убитого Тэшем на арене, все так же молча наблюдавший за происходящим.

К компасу прилагалась карта, надо сказать, весьма приблизительная. На ней был отмечен участок, который им предстояло пройти, и красным крестиком обозначен конечный пункт маршрута. Карта, несмотря на всю свою условность, была выполнена вполне прилично, и рядом с ней жалкая бумажка в руках Тэша производила впечатление детского рисунка.

Первым обратил внимание на вторую карту Торран. Тэш уже заметил, что из всей группы он, пожалуй, единственный выказывал качества прирожденного лидера — схватывал все на лету, обладал незаурядной наблюдательностью и ровным, спокойным характером, за которым угадывалась скрытая сила.

Взглянув на измятый клочок бумаги, который Тэш держал в руке, Торран воскликнул:

— Эй, а тут, похоже, два крестика! А что значит тот, который левее?

Тэш объяснил:

— Эту карту специально припрятал для меня один… человек. Первый, правый, крестик обозначает нашу конечную точку маршрута — видишь, они совпадают на обеих картах.

— А что обозначает второй? — спросил, взглянув на карту, Тар-Лоо.

— Не знаю, — признался Тэш.

— Где ты ее раздобыл?

— На базе, — неохотно ответил Тэш, — в архивах.

— У кураторов, — холодно процедил Тар-Лоо. — . И ты им веришь? Хоть одному из них?

— Верю, — неожиданно для себя произнес Тэш. — Я знаю этого парня. Он, конечно, такой же, как все они, но не законченный подонок. Он дал мне ее, чтобы я постарался как-то выкрутиться. Это все, чем он мог мне помочь.

— Хочешь двигаться туда, твое дело, — холодно сказал Тар-Лоо, — на меня не рассчитывай.

— Э, нет! — запротестовал Торран. — Так не пойдет. Мы идем все вместе. Об этом нужно договориться с самого начала. Ты, значит, решил плясать под дудку кураторов, так, Тар-Лоо? Тебе велели идти именно туда, и ты уже покорно поднял лапки. Так, что ли?

Тар-Лоо запнулся и в затруднении поглядел на горца, явно подбирая какие-то аргументы. Наконец он сказал:

— Мы можем просто попробовать выбраться из джунглей. Куда-нибудь.

— И как скоро тебя возьмут после этого? — холодно осведомился Торран.

Тар-Лоо опять открыл рот, закрыл его и, наконец, махнул рукой.

— Вы верите, что на той карте, которая у него, — он показал на Тэша, — обозначено что-то, ради чего нам стоит менять маршрут?

— А что, по-твоему, обозначено на первой карте? — сухо спросил Торран,

— База кураторов, наверное.

— И зачем ты туда собрался, позволь спросить?

Тар-Лоо задумался. Наконец, поразмыслив, сказал:

— Ладно. Мне нечего возразить. Я присоединюсь к решению остальных.

— Я за то, чтобы изменить маршрут, — сказал Торран, — по крайней мере, мы точно знаем, что будет, если мы его не изменим.

— И я тоже, — жизнерадостно отозвался Куэ. — У нас в племени был такой присказка, так? «Чем неизвестней, тем интересней».

— Ну… можно попробовать, — задумчиво произнесла Кироэ. Она уже надела серебристый комбинезон из плотной ткани, с чисто женской интуицией умело справившись со всеми застежками-«молниями», натянула высокие сапожки, перепоясалась ремнем с ножнами и походной флягой и теперь небрежно поигрывала лучевиком.

— А что будет, если я нажму на эту кнопку? — с любопытством спросила она Тэша.

— Эй, поосторожнее! — в ужасе подпрыгнул Тэш. — Ты что, хочешь превратить меня в живой факел? Опусти эту штуку, слышишь?

— Он плюется огнем? — девушка с профессиональным интересом разглядывала смертоносное оружие.

— Да, — согласился Тэш, — и очень метко.

— Говорят, ты умеешь владеть такой штукой, — обратился к Тэшу астроном. — Это с ее помощью ты прикрывал нас тогда?

— Да, — отозвался Тэш, — только та была помощнее. Но, чтобы превратить человека в обугленный кусок мяса, и этой вполне достаточно.

— Тут есть еще три таких, — заметил Торран, — если ты и вправду умеешь пользоваться этим оружием, возьми одну себе. Тар-Лоо, ты когда-нибудь видел такие штуки?

— Сотни раз, — холодно ответил Тар-Лоо.

— Отлично, — весело заявил Торран, — тогда держи, приятель! И ты тоже, — он протянул Тэшу лучевик. — А эту, — он любовно подкинул на ладони смертоносную игрушку, — эту возьму я. Давайте, ребята, разберем снаряжение.

Тэш помог Торрану переложить снаряжение в рюкзаки, и они, ориентируясь по компасу, начали спускаться с холма. С каждым их шагом солнце все больше скрывала туманная дымка, и свет постепенно приобретал странноватый зеленоватый оттенок. Кустарник, окружавший лысую макушку холма, чуть ниже разрастался, приобретал чудовищные, разбухшие формы, точно страдал слоновой болезнью; огромные разлапистые листья заколыхались над их головами. Лица спутников Тэша в этом странном сумраке казались лицами мертвецов, и даже Кироэ, жизненная сила которой, казалось, била через край, сейчас напоминала бесплотную лесную фею.

Тэш шел впереди, осторожно ощупывая ногой почву при каждом шаге и поставив лучевик на боевой взвод. Тяжелый рюкзак давил ему на плечи. Каждое движение стоило ему огромного напряжения, и он понимал — долго так не продержишься.

Ведущим следовало время от времени сменяться.

— Торран, Кироэ, — негромко окликнул Тэш. Все тут же остановились. Горец и девушка подошли к нему. Тэш выбрал куст с ветками попрямей, одна из которых торчала под особенно удобным углом. Он прицелился и сказал:

— Глядите. Если хотите сфокусировать луч, сделать его поуже, чтобы им можно было резать, как ножом, нужно подкрутить вот этот винт — вперед, до упора. Потом наводите оружие на цель и нажимайте вот эту кнопку.

Из дула лучевика вырвался тонкий, словно игла, раскаленный добела луч, сырое дерево зашипело, и ветка рухнула, точно перерезанная ножом.

— Ух ты! — восхищенно улыбнулась Кироэ. Тэш опустил лучевик и уже наклонился над веткой, которую собрался превратить в удобный посох, как вдруг Куэ, хвост которого дрожал от возбуждения, воскликнул:

— Эй, постоять немного!

Тэш застыл, рука его была в нескольких сантиметрах от ветки.

— Дай мне твой штук, — сказал Куэ Торрану и, отобрав лучевик, прицелился, нажав на курок тонким черным пальчиком.

Тэш в ужасе наблюдал, как то, что он принял за отходящий от ветки тонкий прутик, скорчилось, распрямилось и снова скорчилось, выбросив из себя длинный гибкий хлыст с заостренным крючком на конце.

— Здорово, да? — весело сказал Куэ. — Этот зверь был очень похож на ветка. Очень хитрый, да? Теперь ты можешь брать эта палка. Теперь безопасно.

— Куэ, — задушевно произнес Торран, — оставь ты эту штуку себе.

— Я буду идти сбоку, да? — восхищенно завращал глазами Куэ. — Я весь буду караульный. А ты неси мой груз. Я — часовой. Я должен быть легкий.

— Сукин ты сын! — только и сказал Тэш. Он наклонился и стал обламывать мелкие ветки, на всякий случай предварительно натянув на руку перчатку.

— Ладно, — согласился Торран. — Тэш, похоже, парень прав. Сбрасывай свой рюкзак, ты, чучело.

— У себя в деревне, — гордо заявил Куэ, — я считался самый красивый. Все самки обо мне мечтали. Я не чучело. Но ты бери, бери мои вещи.

Они разложили имущество Куэ по своим рюкзакам, и Тэш вновь затянул широкие лямки. Тар-Лоо и Танг утяжелили свои рюкзаки молча. Кироэ убийственно взглянула на Куэ, но тоже ничего не сказала. Похоже, она, так же, как Тэш, втайне симпатизировала этому веселому наглецу.

— Ладно, пошли, ребята! — скомандовал Тэш. С посохом идти было легче — Тэш ощупывал почву, раздвигал ветки и уже минут через двадцать ему удалось выявить опасную яму-ловушку — под зеленым дерном неожиданно открылась пустота, и там, на дне, шевелилось что-то яркое, липкое, бахромчатое. Куэ, который, задрав хвост, кругами бегал вокруг остальной группы, взвизгнул от восторга и сунул было свой любопытный нос в яму, но Торран оттащил его, ловко схватив за пояс.

— Что же ты не усторожил, хвостатый? — спросил он с подковыркой.

Тэш вновь поглядел на компас. Им приходилось все время отклоняться от маршрута, огибать упавшие стволы, искать просветы в зарослях кустарника, сплошной стеной разросшегося между огромными стволами. Над головой с ветки на ветку перепархивали странные создания — то ли очень маленькие птицы, то ли очень большие насекомые, еще какие-то насекомые медленно сыпались с древесных крон, точно сумрачные снежные хлопья.

Зеленоватый солнечный свет струился сквозь плотно переплетенные листья и, не достигая земли, рассеивался где-то в нижних ветвях, отчего в густом подлеске царил полумрак, и Тэш, глядя на мощные, точно колонны, стволы, возносящиеся к изумрудному куполу, подумал, что больше всего этот лес напоминает храм какого-то загадочного и грозного бога. Казалось, и остальные ощущали то же самое, поскольку все двигались молча и медленно, растянувшись вереницей и ступая друг за другом след в след, отчего напоминали бредущую на богомолье к какой-то чужеземной святыне процессию паломников. Исключение составлял лишь Куэ, который мягкими прыжками носился вокруг. Периодически его гибкий хвост стремительно, точно язык хамелеона, выбрасывался куда-то в сторону и захватывал что-то, растущее в нижнем ярусе веток, нависающих над отрядом; яркий цветок, подгнивший, одуряюще пахнущий плод, а иногда даже что-то отчаянно пищащее, трепещущее.

— Куэ, прекрати, — сказал Торран, который, кажется, взял на себя роль опекуна при малолетнем озорнике. — Тебя не для того разгрузили, чтобы ты нарвался на какую-нибудь ядовитую дрянь.

— Я проверяю, что съедобно, так? — весело отозвался Куэ. — Еда — это мой любивный занятие. Как у нас говорится, «питаться славно — всем забавно».

И он кончиком хвоста отправил в рот очередной пучок листьев.

— Да оставь ты его, — недовольно проворчал Тар-Лоо. Видимо, мрачного иномирянина легкомысленное лихачество Куэ особенно раздражало. — Хочет травиться, пусть травится.

— Да он лучше тебя соображает, что к чему, — заступилась за лемура Кироэ.

— Уймитесь же! — оборвал их Тэш. — Смотрите по сторонам, в конце концов! Что вы топчетесь, словно на тренировочном плацу!

По мере того как гладиаторы спускались с холма, мрак сгущался, а почва становилась все более влажной. Каждый шаг продавливал лесную подстилку, и во вмятинах появлялись лужицы воды.

Они прошли уже довольно много, как вдруг Танг, который замыкал шествие, проронил:

— За нами кто-то идет.

Танг вообще предпочитал ни с кем не разговаривать, особенно демонстративно игнорируя Тэша, словно его тут не было вообще. Пожалуй, единственным членом отряда, к которому он хоть как-то прислушивался, был Торран. Горец и поставил Танга прикрывать отряд с тыла, что было удачной идеей, поскольку у Танга оказался необычайно тонкий слух.

— Да, — подтвердил Куэ, повернув голову, точно сова, на сто восемьдесят градусов, — там, за кустами. Очень тихо.

Тэш подошел к Тар-Лоо, который уже взял на изготовку лучевик. К ним присоединились Торран и Кироэ, и они застыли, выжидая.

— Не идет, — сказал Куэ, мигая своими огромными глазищами, — и снова идет.

Теперь уже и Тэш слышал, как кто-то медленно, но неуклонно проламывался сквозь кустарник. Еще через несколько минут в зеленоватом сумраке возник смутный силуэт человеческой фигуры.

— Кто может ходить по джунглям? — удивленно пробормотал Торан.

Силуэт приближался, неясно вырисовываясь на фоне огромных стволов.

— Эй, — негромко окликнул незнакомца Торран, подняв свой лучевик, — стой, где стоишь!

Окрик не подействовал, и преследователь, путаясь в ползучих растениях, опоясывающих более крупную растительность подлеска, медленно приближался к ним. Казалось, не было ни одного корня, о который он не споткнулся бы, ни одной выбоины, в которую он не вступил бы ногой, и Тэш наконец обратил внимание на странность его походки — он неуклюже ковылял, скособочившись и подпрыгивая при каждом шаге так, словно суставы у него в коленях не гнулись. Руки его, покачиваясь, свисали по бокам.

Наконец, странное создание приблизилось настолько, что они смогли разглядеть его как следует.

— О Господи! — пробормотал Тэш и услышал, как за его спиной тихонько вскрикнула бесстрашная Кироэ.

Существо это казалось человеком только издали — когда оно подошло поближе, стало ясно, что это не человек, и вообще не животное, а, скорее растение — переплетенная совокупность упругих ветвей и канатов; туловище — неумело вырезанная из дерева пародия на человека.

И тем не менее оно двигалось.

В очередной раз оступившись, странное создание задело свисающий с ветвей упругий стебель, ветвь колыхнулась, осыпав его дождем кружащихся белых лепестков, отчего вся эта сцена еще больше стала походить на кошмарный сон.

— Что же это? — пробормотал астроном.

— Стреломет… — ответил Торран, держа палец на пусковой кнопке. — Это человек, пораженный стрелометом.

— Почему же он идет за нами? — шепотом спросила Кироэ.

— Потому что… — У Тэша в мозгу вновь с необычайной отчетливостью возникла выписка из архивных документов, и он поднял свое оружие, но астроном, который стоял рядом с ним, в бессмысленной панике вцепился ему в плечо, и Тэшу пришлось дернуться, чтобы освободить руку.

В это время на темном лице страшного создания распахнулся черный провал рта, и Тэш услышал глухой, скрипучий голос. Так, наверное, должно было бы говорить дерево.

— Не… стреляйте.