Другие редакции - Статьи из "Арабесок"

      Хорошо ли бы было
 
      Неужели было бы хорошо, если бы в английском саду вместо беспрерывных, неожиданных видов гуляющий находил ту же самую дорожку или, по крайней мере, так похожую своими окрестностями на виденную им прежде, что она кажется давно известною?
      в аглицком саду
 
      Неужели было бы хорошо, если бы в английском саду вместо беспрерывных, неожиданных видов гуляющий находил ту же самую дорожку или, по крайней мере, так похожую своими окрестностями на виденную им прежде, что она кажется давно известною?
      вместо того, чтобы показывались беспрестанно неожиданные и новые виды [зрит<ель>] гуляющий находил бы
 
      Неужели было бы хорошо, если бы в английском саду вместо беспрерывных, неожиданных видов гуляющий находил ту же самую дорожку или, по крайней мере, так похожую своими окрестностями на виденную им прежде, что она кажется давно известною?
      со своими окрестностями
 
      Неужели было бы хорошо, если бы в английском саду вместо беспрерывных, неожиданных видов гуляющий находил ту же самую дорожку или, по крайней мере, так похожую своими окрестностями на виденную им прежде, что она кажется давно известною?
      поневоле кажущуюся
 
      Терпимость нам нужна; без нее ничего не будет для художества.
      Терпимость, терпимость! Бога ради подавайте нам терпимость
 
      Все роды хороши, когда они хороши в своем роде.
      нет.
 
      Какая бы ни была архитектура: гладкая массивная египетская, огромная ли, пестрая индусов, роскошная ли мавров, вдохновенная ли и мрачная готическая, грациозная ли греческая — все они хороши, когда приспособлены к назначению строения; все они будут величественны, когда только истинно постигнуты.
      огромная ли и пестрая
 
      Какая бы ни была архитектура: гладкая массивная египетская, огромная ли, пестрая индусов, роскошная ли мавров, вдохновенная ли и мрачная готическая, грациозная ли греческая — все они хороши, когда приспособлены к назначению строения; все они будут величественны, когда только истинно постигнуты.
      мрачная и летящая к небу готическая
 
      Какая бы ни была архитектура: гладкая массивная египетская, огромная ли, пестрая индусов, роскошная ли мавров, вдохновенная ли и мрачная готическая, грациозная ли греческая — все они хороши, когда приспособлены к назначению строения; все они будут величественны, когда только истинно постигнуты.
      приспособленные
 
      Какая бы ни была архитектура: гладкая массивная египетская, огромная ли, пестрая индусов, роскошная ли мавров, вдохновенная ли и мрачная готическая, грациозная ли греческая — все они хороши, когда приспособлены к назначению строения; все они будут величественны, когда только истинно постигнуты.
      а. но тогда только, когда
      б. но только глядите [поглубже] подалее, постигайте глубже и точнее их истинные стихии, без того они будут ничтожны
 
      Она чисто европейская, создание европейского духа и потому более всего прилична нам.
      чисто европейское создание
 
      Она чисто европейская, создание европейского духа и потому более всего прилична нам.
      идет нам
 
      Чудное ее величие и красота превосходит все другие.
      величие ее
 
      Но из милости, из сострадания ее ломайте, не коверкайте ее!
      Но не ломай<те> ее, не коверкайте ее
 
      Я предпочитаю потому еще готическую архитектуру, что она более дает разгула художнику.
      предпочитаю еще и потому
 
      Воображение живее и пламеннее стремится в высоту, нежели в ширину.
      Воображение [светлее]
 
      Линии и бескарнизные готические пилястры, узко одна от другой, должны лететь через всё строение.
      пиластры
 
      Горе, если они отстоят далеко друг от друга, если строение не перевысило по крайней мере вдвое своей ширины, если не втрое!
      отстоят несуразно<?>
 
      Горе, если они отстоят далеко друг от друга, если строение не перевысило по крайней мере вдвое своей ширины, если не втрое!
      а. вышины
      б. своей ширины по край <ней> мере вдвое
 
      Горе, если они отстоят далеко друг от друга, если строение не перевысило по крайней мере вдвое своей ширины, если не втрое!
      если не втрое! [Окна огромны и]
 
      Оно тогда уничтожилось само в себе. Возносите его таким, каким оно быть должно: чтобы выше, выше, сколько можно выше, поднимались его стены, чтобы гуще, как стрелы, как тополи, как сосны, окружали их бесчисленные уг?льные столбы!
      нет.
 
      Возносите его таким, каким оно быть должно: чтобы выше, выше, сколько можно выше, поднимались его стены, чтобы гуще, как стрелы, как тополи, как сосны, окружали их бесчисленные угольные столбы!
      стены строе<ния>
 
      Возносите его таким, каким оно быть должно: чтобы выше, выше, сколько можно выше, поднимались его стены, чтобы гуще, как стрелы, как тополи, как сосны, окружали их бесчисленные угольные столбы! ЛБ18;
      Ар — как тополы
 
      Возносите его таким, каким оно быть должно: чтобы выше, выше, сколько можно выше, поднимались его стены, чтобы гуще, как стрелы, как тополи, как сосны, окружали их бесчисленные уг?льные столбы!
      готические столпы
 
      никакого перереза, или перелома, или карниза, давшего бы другое направление или уменьшившего бы размер строения!
      размер
 
      чтобы они были ровны от основания до самой вершины!
      но ровными с основания
 
      Огромнее окна, разнообразнее их форму, колоссальнее их высоту!
      колоссальнее их высоту [и более всего]
 
      чтобы всё, чем более подымалось кверху, тем более бы летело и сквозило.
      чтобы чем
 
      И помните самое главное: никакого сравнения высоты с шириною.
      главное
 
      Здесь одна законодательная идея — высота.
      нет.
 
      Я уверен, что некоторые будут утверждать, что постройка здания слишком высокого бесполезна, потому что нам нужно больше места, что высота ни к чему не служит и даром истрачивает материалы.
      [много] что много найдется таких людей, которые будут возражать мне и утверждать
 
      Я уверен, что некоторые будут утверждать, что постройка здания слишком высокого бесполезна, потому что нам нужно больше места, что высота ни к чему не служит и даром истрачивает материалы.
      строение зданий слишком высокими бесполезно
 
      Я уверен, что некоторые будут утверждать, что постройка здания слишком высокого бесполезна, потому что нам нужно больше места, что высота ни к чему не служит и даром истрачивает материалы.
      [что строение назначается] для того, чтобы более было места
 
      Я уверен, что некоторые будут утверждать, что постройка здания слишком высокого бесполезна, потому что нам нужно больше места, что высота ни к чему не служит и даром истрачивает материалы.
      истрачивает материал
 
      Но я вовсе не советую этот готический образ строений употреблять на театры, на биржи, на какие-нибудь комитеты и вообще на здания, назначаемые для собраний веселящегося, или торгующего, или работающего народа.
      Но я спрошу с своей стороны: разве советую
 
      Но я вовсе не советую этот готический образ строений употреблять на театры, на биржи, на какие-нибудь комитеты и вообще на здания, назначаемые для собраний веселящегося, или торгующего, или работающего народа.
      для каких-нибудь [пар<?>] театров, гульбищ и собраний веселящего<ся> города
 
      Со мною согласится всякой, что нет величественнее, возвышеннее и приличнее архитектуры для здания христианскому богу, как готическая.
      величественнее и возвышеннее
 
      Со мною согласится всякой, что нет величественнее, возвышеннее и приличнее архитектуры для здания христианскому богу, как готическая.
      для храмов христианскому богу
 
      И что же должны мы тогда уничтожить, чего лишиться?
      должны уничтожить тогда
 
      Величественного, колоссального, при взгляде на которое мысли устремляются к одному и отрывают молельщика от низкой его хижины.
      а. Того
      б. Дивного <?> величественного впечатления
 
      Величественного, колоссального, при взгляде на которое мысли устремляются к одному и отрывают молельщика от низкой его хижины.
      а. которое прежде всего
      б. которое при одном взгляде устремляет мысли к одному
 
      Величественного, колоссального, при взгляде на которое мысли устремляются к одному и отрывают молельщика от низкой его хижины.
      и отрывает
 
      Величественного, колоссального, при взгляде на которое мысли устремляются к одному и отрывают молельщика от низкой его хижины.
      от его низкой хижины
 
      Весьма не мешает вспомнить великую старую истину, что народ не в силах понять религии в такой же самой чистоте и бестелесности, как получившие высшее образование, что на него более всего производят впечатление видимые предметы; что чем меньше этот видимый предмет на него действует, тем слабее его энтузиазм и простая вера.
      Помните
 
      Весьма не мешает вспомнить великую старую истину, что народ не в силах понять религии в такой же самой чистоте и бестелесности, как получившие высшее образование, что на него более всего производят впечатление видимые предметы; что чем меньше этот видимый предмет на него действует, тем слабее его энтузиазм и простая вера.
      бесплотности
 
      Великолепие повергает простолюдима в какое-то онемение и оно-то единственная пружина, двигающая диким человеком.
      Простолюдина великолепие повергает и далее как в тексте.
 
      Необыкновенное поражает всякого, но тогда только, когда оно смело, резко и разом бросается в глаза.
      первое бросится на глаза
 
      Здесь уже прочь всякое скряжничество и расчет!
      а. В этом случае
      б. В этом деле
 
      Здесь уже прочь всякое скряжничество и расчет!
      прочь всякой расчет и
 
      В противном случае этот расчет будет не расчет; и выгода, возникшая из него, будет выгода одного человека перед выгодою целого человечества.
      потому выгода
 
      В противном случае этот расчет будет не расчет; и выгода, возникшая из него, будет выгода одного человека перед выгодою целого человечества.
      есть выгода
 
      Вальтер Скотт первый отряхнул пыль с готической архитектуры и показал свету всё ее достоинство.
      с этой архитектуры
 
      Вальтер Скотт первый отряхнул пыль с готической архитектуры и показал свету всё ее достоинство.
      всю ее роскошь
 
      Они очень милы, очень приятны для глаз, но, увы, истинного величия, дышащего в великих зданиях старины, в них нет.
      величия
 
      Они очень милы, очень приятны для глаз, но, увы, истинного величия, дышащего в великих зданиях старины, в них нет.
      [уже] нет в них
 
      Они, несмотря на стрельчатые окна и шпицы, не сохраняют в целом истинно готического вкуса и уклонились от образцов.
      готического духа
 
      Во-первых, они сами по себе вовсе не огромны (великий недостаток готического строения); во-вторых, весь этот лес четырехгранных тонких столбов и линий, союзно стремящихся чрез всё строение, позабыт или отвергнут вовсе, оставшаяся чрез это гладкость нечувствительно дает им совершенно другое выражение.
      не выс<оки?> и не огромны
 
      Во-первых, они сами по себе вовсе не огромны (великий недостаток готического строения); во-вторых, весь этот лес четырехгранных тонких столбов и линий, союзно стремящихся чрез всё строение, позабыт или отвергнут вовсе, оставшаяся чрез это гладкость нечувствительно дает им совершенно другое выражение.
      (первый и <1 нрзб.> недостаток для готического строения)
 
      Во-первых, они сами по себе вовсе не огромны (великий недостаток готического строения); во-вторых, весь этот лес четырехгранных тонких столбов и линий, союзно стремящихся чрез всё строение, позабыт или отвергнут вовсе, оставшаяся чрез это гладкость нечувствительно дает им совершенно другое выражение.
      тянущ<ихся>
 
      Во-первых, они сами по себе вовсе не огромны (великий недостаток готического строения); во-вторых, весь этот лес четырехгранных тонких столбов и линий, союзно стремящихся чрез всё строение, позабыт или отвергнут вовсе, оставшаяся чрез это гладкость нечувствительно дает им совершенно другое выражение.
      [и строен<ие>] и плоская гладкость
 
      Во-первых, они сами по себе вовсе не огромны (великий недостаток готического строения); во-вторых, весь этот лес четырехгранных тонких столбов и линий, союзно стремящихся чрез всё строение, позабыт или отвергнут вовсе, оставшаяся чрез это гладкость нечувствительно дает им совершенно другое выражение.
      вторгается
 
      Во-первых, они сами по себе вовсе не огромны (великий недостаток готического строения); во-вторых, весь этот лес четырехгранных тонких столбов и линий, союзно стремящихся чрез всё строение, позабыт или отвергнут вовсе, оставшаяся чрез это гладкость нечувствительно дает им совершенно другое выражение.
      другое выражение. [После]
 
      Могущественным словом Вальтер Скотта вкус к готическому распространился быстро везде и проникнул во всё.
      и проложил путь
 
      Еще не сделавшись великим, он уже сделался мелким: сельские домики, шкафы, ширмы, столы, стулья — всё обратилось в готическое.
      даже ширмы
 
      И эти величественные, прекрасные украшения употреблены были на игрушки.
      а. упо<треблены?>
      б. украшения ~ на игру
 
      Век наш так мелок, желания так разбросаны по всему, знания наши так энциклопедически, что мы никак не можем усредоточить на одном каком-нибудь предмете наших помыслов и оттого поневоле раздробляем все наши произведения на мелочи и на прелестные игрушки.
      так мелок [что мы позабыли<?>]
 
      Век наш так мелок, желания так разбросаны по всему, знания наши так энциклопедически, что мы никак не можем усредоточить на одном каком-нибудь предмете наших помыслов и оттого поневоле раздробляем все наши произведения на мелочи и на прелестные игрушки.
      мысли
 
      Век наш так мелок, желания так разбросаны по всему, знания наши так энциклопедически, что мы никак не можем усредоточить на одном каком-нибудь предмете наших помыслов и оттого поневоле раздробляем все наши произведения на мелочи и на прелестные игрушки.
      не можем никак
 
      Век наш так мелок, желания так разбросаны по всему, знания наши так энциклопедически, что мы никак не можем усредоточить на одном каком-нибудь предмете наших помыслов и оттого поневоле раздробляем все наши произведения на мелочи и на прелестные игрушки.
      а. усредоточить на одном чем-нибудь наши мысли
      б. усредоточить ~ наши мысли
 
      Век наш так мелок, желания так разбросаны по всему, знания наши так энциклопедически, что мы никак не можем усредоточить на одном каком-нибудь предмете наших помыслов и оттого поневоле раздробляем все наши произведения на мелочи и на прелестные игрушки.
      и все наши
 
      Мы имеем чудный дар делать всё ничтожным.
      Мы всё сделаем ничтожным
 
      Из готической мы делаем серьги, футляры для часов; греческую мы употребляем в беседках.
      а. часы
      б. пьедесталы для ч<асов?>
 
      В публичных же и огромных зданиях показываем такую архитектуру, которую вряд ли можно признать особенным родом.
      самых<?> огромных
 
      В ней столько безмыслия, такое негармоническое соединение частей, такое отсутствие всякого воображения, что недостает сил назвать ее имеющею свой характер архитектурою.
      а. В ней мы столько <2 нрзб.>
      б. В ней столько бессмыслия
 
      В ней столько безмыслия, такое негармоническое соединение частей, такое отсутствие всякого воображения, что недостает сил назвать ее имеющею свой характер архитектурою.
      а. несмотря на то, что воображают делать по самым строгим правилам
      б. что вряд ли можно дать ей какой-нибудь род. Готическая возникла из нашего климата
      в. Истинный
      г. такое отсут<ст>в<и>е всякого воображения, несмотря на самодовольную уверенность архитекторов, что они не отступили ни на шаг от Витрувия
 
      Есть рудник, ~ нужд ее.
      Архитектура Востока доселе еще не тронута нами. Мы как будто в отмщение азиатцам за их [пренебрежение] презрение ко всему европейскому платили им тем же презрением. Решительно, громко провозгласили безвкусным всё, созданное азиатцами и отложили всякое попечение об точном и беспристрастном исследовании направления их архи<тектуры>. Я [никак] совсем [не берусь] не имею намерения утверждать, чтобы азиатцы имели преимущество перед Европою
 
      Жизнь азиатцев никогда не имела такого многостороннего развития, как европейцев: никогда потребности их не были так разнообразны и бесчисленны как наши, и потому очень естественно, что обыкновенные жилища их лишены пестроты, ясности и стройности; они уединенны, однообразны, так же скучны отсутствием всякой мысли, как самый азиатец во время своего покоя.
      Жизнь их
 
      Жизнь азиатцев никогда не имела такого многостороннего развития, как европейцев: никогда потребности их не были так разнообразны и бесчисленны как наши, и потому очень естественно, что обыкновенные жилища их лишены пестроты, ясности и стройности; они уединенны, однообразны, так же скучны отсутствием всякой мысли, как самый азиатец во время своего покоя.
      нужды их
 
      Жизнь азиатцев никогда не имела такого многостороннего развития, как европейцев: никогда потребности их не были так разнообразны и бесчисленны как наши, и потому очень естественно, что обыкновенные жилища их лишены пестроты, ясности и стройности; они уединенны, однообразны, так же скучны отсутствием всякой мысли, как самый азиатец во время своего покоя.
      всякой мысли о многоразличных занятиях человека
 
      Жизнь азиатцев никогда не имела такого многостороннего развития, как европейцев: никогда потребности их не были так разнообразны и бесчисленны как наши, и потому очень естественно, что обыкновенные жилища их лишены пестроты, ясности и стройности; они уединенны, однообразны, так же скучны отсутствием всякой мысли, как самый азиатец во время своего покоя.
      нет.
 
      Но зато везде, куда ни проникала только азиатская роскошь, огромная, великолепная, та роскошь, которая блещет в их волшебных сказках, везде, куда ни проникала эта увешенная ожерельями дочь восточного воображения, там стоят доныне дворцы, великолепие которых изумительно.
      изумительно доныне
 
      Строение их захватывало целые веки; целый народ, целая нация над ним трудилась, и предки верили, как в неотразимое предопределение, что здание будет окончено их потомками.
      [Они редки] Их немного, они редко встречаются глазам иногда среди пустыни и там еще более поразительны, потому что построение [В рукописи: на построение] их [целый десяток] иногда захватывало целый десяток веков
 
      Строение их захватывало целые веки; целый народ, целая нация над ним трудилась, и предки верили, как в неотразимое предопределение, что здание будет окончено их потомками.
      целая нация, целый народ часто трудился
 
      Строение их захватывало целые веки; целый народ, целая нация над ним трудилась, и предки верили, как в неотразимое предопределение, что здание будет окончено их потомками.
      как в неотразимое предопределение верил
 
      Строение их захватывало целые веки; целый народ, целая нация над ним трудилась, и предки верили, как в неотразимое предопределение, что здание будет окончено их потомками.
      строение будет же когда-нибудь окончено
 
      Везде, куда ни проникала эта всемогущая массивная роскошь или дикий энтузиазм первоначальной их религии, везде громоздились памятники, ужасные своею огромностию, перед которыми мысль немеет от изумления, когда вспомнишь, как бедны были их средства и познания; как ничтожны их машины для поднятия и укрепления этих страшных масс.
      везде стояли
 
      Везде, куда ни проникала эта всемогущая массивная роскошь или дикий энтузиазм первоначальной их религии, везде громоздились памятники, ужасные своею огромностию, перед которыми мысль немеет от изумления, когда вспомнишь, как бедны были их средства и познания; как ничтожны их машины для поднятия и укрепления этих страшных масс.
      нет.
 
      Еще более изумление овладевает духом, когда видишь, как почти дикий, неразвившийся человек развился внезапно на этом гигантском здании; как был он проникнут и восторжен мыслью о божестве, что невольно показал разоблачение своего гения и упредил медленные годы векового образования.
      Еще больш<е> изумляешься
 
      Еще более изумление овладевает духом, когда видишь, как почти дикий, неразвившийся человек развился внезапно на этом гигантском здании; как был он проникнут и восторжен мыслью о божестве, что невольно показал разоблачение своего гения и упредил медленные годы векового образования.
      дикий вкус
 
      Еще более изумление овладевает духом, когда видишь, как почти дикий, неразвившийся человек развился внезапно на этом гигантском здании; как был он проникнут и восторжен мыслью о божестве, что невольно показал разоблачение своего гения и упредил медленные годы векового образования.
      развернулся внезапно
 
      Еще более изумление овладевает духом, когда видишь, как почти дикий, неразвившийся человек развился внезапно на этом гигантском здании; как был он проникнут и восторжен мыслью о божестве, что невольно показал разоблачение своего гения и упредил медленные годы векового образования.
      [и] как до [В рукописи: без<?>] того был
 
      Еще более изумление овладевает духом, когда видишь, как почти дикий, неразвившийся человек развился внезапно на этом гигантском здании; как был он проникнут и восторжен мыслью о божестве, что невольно показал разоблачение своего гения и упредил медленные годы векового образования.
      своею мыслью
 
      Еще более изумление овладевает духом, когда видишь, как почти дикий, неразвившийся человек развился внезапно на этом гигантском здании; как был он проникнут и восторжен мыслью о божестве, что невольно показал разоблачение своего гения и упредил медленные годы векового образования.
      показал постепенное разоблачение
 
      Взгляните на этот массивный, величественный Триченгурский храм у индусов, едва ли не одно из первых зданий по величине своей.
      Массивный, великий
 
      Взгляните на этот массивный, величественный Триченгурский храм у индусов, едва ли не одно из первых зданий по величине своей.
      едва ли не первое по величине своей в мире здание
 
      Это пирамидальное склонение массы кверху, постепенное уменьшение этажей, бездна индейских портиков, облепливающих их стены, пилястры, громоздящиеся над пилястрами, колонны над колоннами, как будто ступающие одна на другую, чтобы скорее достать вершины этой массы — всё это явление совершенно оригинального вкуса.
      а. Бездна индейских жили<щ>
      б. Это пирамидальное [его] склонение всей массы кверху ~ бездна, облепливающих стены этой массы ломящихся индейских портиков [бездна индейских портиков над портиками <1 нрзб.>, которые влеплены в стены]
 
      Это пирамидальное склонение массы кверху, постепенное уменьшение этажей, бездна индейских портиков, облепливающих их стены, пилястры, громоздящиеся над пилястрами, колонны над колоннами, как будто ступающие одна на другую, чтобы скорее достать вершины этой массы — всё это явление совершенно оригинального вкуса.
      лезущие одна на другую, чтобы достать до самой вершины, [облепливают] улепливающие нескончаемые стены этой массы
 
      Это пирамидальное склонение массы кверху, постепенное уменьшение этажей, бездна индейских портиков, облепливающих их стены, пилястры, громоздящиеся над пилястрами, колонны над колоннами, как будто ступающие одна на другую, чтобы скорее достать вершины этой массы — всё это явление совершенно оригинального вкуса.
      всё это представляет явление
 
      Но если ~ чисто и величаво.
      Масса сама по себе тяжела, видишь и кажется чувствуешь ее страшную тяжесть, [в ней] в этой тяжести нет неуклюжего
 
      Если этот род не может быть совершенно усвоен нами, то европейцы вообще могут заимствовать с пользою это пирамидальное или конусообразное устремление кверху — резкое отличие индейского стиля.
      К сожалению этот род
 
      Если этот род не может быть совершенно усвоен нами, то европейцы вообще могут заимствовать с пользою это пирамидальное или конусообразное устремление кверху — резкое отличие индейского стиля.
      усвоен нами. Он слишком велик, слишком колоссален для Европы и при том самом [строение нельзя определить для нашего назначения] строению нельзя дать места и употребления у нас. По величине своей и устремлению в высоту он [может] мог бы быть употреблен только для церквей, но для церквей христианских он очень много дышит языческим
 
      Если этот род не может быть совершенно усвоен нами, то европейцы вообще могут заимствовать с пользою это пирамидальное или конусообразное устремление кверху — резкое отличие индейского стиля.
      Но европейцы могут
 
      Если этот род не может быть совершенно усвоен нами, то европейцы вообще могут заимствовать с пользою это пирамидальное или конусообразное устремление кверху — резкое отличие индейского стиля.
      а. устремление
      б. или [лучше] иногда конусообразное устремление
 
      Если этот род не может быть совершенно усвоен нами, то европейцы вообще могут заимствовать с пользою это пирамидальное или конусообразное устремление кверху — резкое отличие индейского стиля.
      а. какими почти всегда отличается индейский вкус
 
      б. резко отлича<ющее?> индейский стиль, во вкусе которого [есть] Магабилипурский храм и несколько других строений, соединяющих уже с массивностью и легкость, может служить образцом
 
      Восточная архитектура дворцов представляет совершенно противуположный род: здесь царство азиатской роскоши.
      здесь азиатская роскошь
 
      Строение раздается пространнее в ширину.
      но могущество высоты в нем не потеряно
 
      Огромный восточный купол, или совершенно круглый, или выгибающийся, как сладострастная ваза, опрокинутая вниз, или в виде шара, или обремененный, облепленный резьбою и украшениями, как богатая митра, патриархально властвует над всем зданием; внизу, у самого подножия строения небольшие куполы целою оградою обходят его пространные стены, как покорные рабы; со всех сторон летят тонкие минареты, представляющие самый очаровательный контраст своею легкою, веселою торнюрою с важным, величественным видом всего здания.
      Ку<пол>
 
      Огромный восточный купол, или совершенно круглый, или выгибающийся, как сладострастная ваза, опрокинутая вниз, или в виде шара, или обремененный, облепленный резьбою и украшениями, как богатая митра, патриархально властвует над всем зданием; внизу, у самого подножия строения небольшие куполы целою оградою обходят его пространные стены, как покорные рабы; со всех сторон летят тонкие минареты, представляющие самый очаровательный контраст своею легкою, веселою торнюрою с важным, величественным видом всего здания.
      не совершенно круглый, но выгибающий<ся>
 
      Огромный восточный купол, или совершенно круглый, или выгибающийся, как сладострастная ваза, опрокинутая вниз, или в виде шара, или обремененный, облепленный резьбою и украшениями, как богатая митра, патриархально властвует над всем зданием; внизу, у самого подножия строения небольшие куполы целою оградою обходят его пространные стены, как покорные рабы; со всех сторон летят тонкие минареты, представляющие самый очаровательный контраст своею легкою, веселою торнюрою с важным, величественным видом всего здания.
      облепленный резьбою [Над строкой начато исправление: на котором резьба]
 
      Огромный восточный купол, или совершенно круглый, или выгибающийся, как сладострастная ваза, опрокинутая вниз, или в виде шара, или обремененный, облепленный резьбою и украшениями, как богатая митра, патриархально властвует над всем зданием; внизу, у самого подножия строения небольшие куполы целою оградою обходят его пространные стены, как покорные рабы; со всех сторон летят тонкие минареты, представляющие самый очаровательный контраст своею легкою, веселою торнюрою с важным, величественным видом всего здания.
      как [богатая] <1 нрзб.> яркая митра
 
      Огромный восточный купол, или совершенно круглый, или выгибающийся, как сладострастная ваза, опрокинутая вниз, или в виде шара, или обремененный, облепленный резьбою и украшениями, как богатая митра, патриархально властвует над всем зданием; внизу, у самого подножия строения небольшие куполы целою оградою обходят его пространные стены, как покорные рабы; со всех сторон летят тонкие минареты, представляющие самый очаровательный контраст своею легкою, веселою торнюрою с важным, величественным видом всего здания.
      властвует как патриарх, как [великий мо<нарх>] восточный повелитель над всем стороением
 
      Огромный восточный купол, или совершенно круглый, или выгибающийся, как сладострастная ваза, опрокинутая вниз, или в виде шара, или обремененный, облепленный резьбою и украшениями, как богатая митра, патриархально властвует над всем зданием; внизу, у самого подножия строения небольшие куполы целою оградою обходят его пространные стены, как покорные рабы; со всех сторон летят тонкие минареты, представляющие самый очаровательный контраст своею легкою, веселою торнюрою с важным, величественным видом всего здания.