Лита взяла его под руку и непринужденно засмеялась.
      - Извините, это я создала у вас такое впечатление. Я очень ценю наши "профессиональные" отношения. Конечно, не все ваши действия я одобряю. Я это не отрицаю. У нас просто были разные средства, чтобы достичь, как мы надеялись, одной цели. И мы нужны друг другу. Вы мне нужны для моих исследований и для того, чтобы сохранить этим людям жизнь. Я вам нужна для того, чтобы все это не стало неуправляемым, чтобы Директорат не сместил вас.
      Он вздохнул.
      - Вы никогда не перестанете удивлять меня, доктор. Вы телепат? Вы обладаете способностью читать чужие мысли? Может, вы одна из тех шаманов, которые есть среди романанов?
      - Нет, Дэймен, но если бы я была телепатом, о чем бы сказало вам мое мнение о Хелстеде? - она подняла бровь.
      - Мне следует обязательно разъединить вас, - повторил он.
      - Если посмотреть вперед, то от этого вам лучше не будет. Он рано или поздно создаст вам проблемы. Под моим присмотром он не сможет уничтожить романанов из-за своей выдуманной обиды. Но в другом месте он может проявить излишнее рвение и раздуть огонь, который уничтожит всю нашу работу.
      - О чем и речь. - Ри остановился на краю лагеря. - Я получил многочисленные сообщения о дисциплинарных нарушениях среди моих людей.
      Она вскинула голову.
      - Опять Рири?
      Его улыбка была невеселой.
      - Я бы очень не хотел иметь вас противником. Меня всегда впечатляла ваша способность усваивать разрозненные обрывки информации и строить из них правдоподобную модель. Но в этот раз нет, я слышал о драках между романанами и моими десантниками.
      - Не похоже, что это входит в мою...
      - Но может и входит, доктор, - он махнул рукой, перебив ее. - Они происходят по самой глупой причине - из-за трофея!
      Лита нахмурилась.
      - Трофея?
      - Вот именно. Романаны презирают моих воинов за то, что они не взяли трофеев. Для туземцев это признак слабости - любой воин, достойный этого звания, берет трофей. Очевидно...
      - ...что ваши десантники чувствуют себя униженными, - закончила Лита, поняв, в чем дело. - Воины, которые никогда не встречались с врагом, никогда не убивали вооруженного противника, - их мужество и честь ставятся под сомнение людьми, которых они могут сжечь в мгновение ока.
      Ри сжал губы и повел плечом.
      - Я приказал отправить по крайней мере пятерых офицеров на гауптвахту за то, что они... - он запнулся, - ...взяли свой собственный трофей.
      Лита засмеялась.
      - Вы видели мой собственный трофей - скальп, полковник.
      - Но я никогда не говорил вам, что я об этом думаю.
      - Так что оставьте своих десантников в покое. - Она помолчала. Знаете, аккультурация идет в обе стороны.
      - Я подумаю об этом, - сдержанно сказал он. - Патруль - это не банда дикарей...
      - Вам нужна лояльность... или недовольство ваших людей, Дэймен?
      Он сдвинул брови задумавшись.
      Она открыла дверь в свое помещение и стала искать вино, пока Ри устраивался в одном из кресел. Лита обернулась и налила два бокала.
      - За Атлантиду, - поднял бокал Ри. - Да присоединится она к Директорату с минимальными потерями.
      Лита пила, с любопытством наблюдая за Ри. Она слизнула то, что перелилось через край бокала, и уселась на кровати, подобрав под себя ноги и прислонившись к стене.
      - Знаете, вам уже достаточно наговорили обо мне. А как насчет вас? Таких кораблей, как "Пуля", что-то около дюжины? Как может мужчина или женщина стать командиром такого корабля?
      - Боевых кораблей линейного класса всего одиннадцать, - исправил он ее, улыбаясь и пожав плечами. - Я был молод. Я хотел летать в космосе. Записался в Патруль, когда меня приняли в университет. Знаете, у них есть такие программы. Если ты сможешь учиться, они держат тебя, если нет, то отправляют на все четыре стороны, и твое обучение частично оплачивает...
      - Это не совсем так, Дэймен. Не забывайте, что я сама из университета. Первые четыре года выдерживают, может быть, два процента, - напомнила она.
      Его глаза поблескивали.
      - Так что меня послали в академию, и я продолжал производить на них впечатление. Я был шестьдесят третьим выпускником из ста, - его губы подернулись иронией. - Я думаю, это заставило меня приложить еще больше усердия. Я с трудом получил койку на "Пуле".
      - И что вы при этом почувствовали? - спросила Лита. - Я хочу сказать, когда вы впервые ступили на ее палубы, вы знали, что она будет вашей?
      Глаза Ри приняли мечтательное выражение. Он вертел бокал в руках и пристально разглядывал жидкость.
      - Вы знаете, в тот день я влюбился в нее. Я помню инструктаж, и, мне кажется, это было подобно началу супружеских отношений. Я неделями изучал ее настроения, страсти, сильные и слабые места. Она стала моей жизнью, моей страстью и моей любовью. Она до сих пор... - он причмокнул губами.
      - Наверное, со временем ваши отношения стали более здравыми? - спросила Лита, видя его восторженное состояние.
      Его смех был непринужденным.
      - Наверное, это выглядит глупо, но каждое утро, на борту и даже здесь, на планете, я вызываю сеть связи, чтобы взглянуть на нее. Я делаю это каждое утро, с тех пор как я ступил на борт. Это кажется чудачеством, доктор? - он улыбнулся ей.
      - Она была вашей мечтой, полковник. За мечту никогда не надо оправдываться. Вы один из тех, кому повезло - вы были достаточно настойчивы, чтобы достичь того, о чем мечтали.
      Он с грустью посмотрел ей в глаза.
      - Похоже, я пожертвовал всем, - согласился он. - Я так никогда и не женился. Я не видел своих родителей до самой их смерти. У меня никогда не было времени ни на что другое, кроме моего корабля. Может, я продал свою душу?
      - Вы приобрели ее. Вы обрели свою мечту. Вы что, чувствуете, что продали душу? - Лита отпила из бокала. Головная боль отпускала. Ей давно надо было встретиться с Ри в такой обстановке.
      - Мой корабль и _есть_ моя душа, - виновато улыбнулся он. - Если с ним что-нибудь случится, то мне незачем будет жить. Я вложил свою жизнь в этот бочонок с воздухом. Кроме него меня ничего не волнует.
      - Это должно быть трудно, - размышляла Лита. - А у директора есть власть, чтобы отобрать его?
      Ри проглотил слюну, став таким встревоженным, каким Лита его никогда не видела.
      - Есть. И вся эта история с романанами висит на волоске.
      - Который мы, может быть, сможем превратить в веревку, - добавила Лита, глядя в потолок.
      Он внимательно посмотрел на нее, его черты разгладились.
      - Меня преследуют кошмары. Я вижу себя на мостике. Бластеры превращают эту планету в пыль. Затем спецсвязь передает голографию Робинсона, и он приказывает мне передать "Пулю" майору Рири.
      У меня останавливается сердце, и я кричу от страха. - Он закрыл глаза и откинулся назад. - Я пытаюсь не подчиниться, а они выхватывают оружие, заставляя меня покинуть мостик. Я пытаюсь бороться, - но мои руки не двигаются. Ноги парализованы: Я вижу, что моя команда смотрит на меня с отвращением. Они плюют на меня. Почему? Я столько для них сделал!
      Они волокут меня к переходному шлюзу и бросают внутрь. Я кричу и бью кулаками в люк. Я пытаюсь задействовать управляющие механизмы, но они глухи как к мольбам, так и к угрозам. Затем открывается наружный люк, и меня выстреливают в темноту, и я, вращаясь, отдаляюсь все дальше от "Пули". Я все кричу и кричу, потому что слышу, как корабль зовет меня. Он сидел неподвижно, захваченный своим видением. После длительной паузы он поднял глаза: - Потом я просыпаюсь.
      Лита опустила голову.
      - Столько времени такая преданность, - а Скор Робинсон может отнять целую жизнь так просто? Пуф! - она подула на ладонь.
      Ри сопроводил быстрый кивок головы кривой улыбкой.
      - Совершенно верно. Так просто, - он поднял глаза, в которых опять читалась железная решимость. - Вот почему я не могу проиграть, доктор. Вот почему я _не проиграю_!
      Она еще раз наполнила его бокал.
      - Я в таком же положении. Я говорила вам, когда мы заключали наш договор, что я тоже не могу проиграть. Хотя теперь мне кажется, что я лучше стала понимать ставки в этой игре. Вас это не заставляет возмущаться директором? Я имею в виду эту власть? Он такой далекий и такой безличный!
      - Меня это возмущает, но что я могу поделать, доктор? Я присягал на верность Директорату. Это неизменный лозунг Патруля. Это наше наследие, которым можно гордиться. С самого образования Конфедерации - пятьсот лет назад - Патруль был орудием цивилизации. Посмотрите, что мы создали.
      - Мы? - переспросила Лита.
      - Мы! - настаивал он. - Что бы смогли сделать политики сами по себе? Кровью и доблестью Патруль выиграл для них время, доктор. Я часть этого наследия. На протяжении многих веков мы стояли между варварами и цивилизацией. Мы заплатили своими жертвами, своей кровью, своими жизнями и своими кораблями - но мы не дали всему этому развалиться. - Его лицо сияло. - Нечего говорить, Директорат меня возмущает, но благодаря ему мы четыреста лет прожили без войн. Миры и станции выходят из-под контроля. Но тут появляемся мы, и страсти остывают. Мы последнее надежное средство, Ри медленно кивнул.
      - Пока у вас есть корабли, - напомнила Рита.
      - Это верно, доктор.
      - Дэймен, называйте меня Лита, когда мы одни. - Она наполнила его бокал.
      - Лита, такое мягкое, красивое имя, - его глаза потеплели. - Я надеюсь, вы пересмотрели свое отношение к некоторым моим давним предложениям?
      "Типичный мужчина! Дай ему палец, он тут же норовит откусить руку."
      - Нет, Дэймен. Это принесет нам больше вреда, чем пользы. Я говорю серьезно. Я также уверена, что я права, - она остановилась и нахмурилась, зная, что он пристально следит за ней. - Знаете, из нас получатся ужасные любовники.
      - Вы уверены? - его откровенность испугала ее, но вскоре она поняла, что причина кроется в вине.
      - На сто процентов! - она сделала глоток. - Во-первых, я не смогла бы делить вас с вашим кораблем. А во-вторых, мы оба доминирующие личности. Кончится тем, что мы начнем выяснять, кто сильнее, круче, умнее. Это соревнование, в конце концов, превратит нас во врагов. Еще год, или около того, мы будем отчаянно нуждаться друг в друге. Вам нужны мои профессиональные знания, мне нужна ваша поддержка. Вместе мы можем быть неуязвимыми. Ничего не получится, если мы не будем работать вместе как смазанный механизм при нулевой гравитации. Здесь нужна деликатность, Дэймен, очень и очень большая деликатность.
      - Пока вроде бы все идет очень хорошо. - Он сделал глоток вина и вопросительно посмотрел на нее. - Я считал, что мы все обделаем за месяц.
      Она едва сдержалась, чтобы не засмеяться.
      - Месяц? Дэймен, мы сейчас пытаемся изменить общество. Во многом это похоже на вторжение в экологию. Если устранить хищников, то травоядные взбесятся, и во всей системе как бы произойдет цепная реакция. Как говорят романаны, это паутина. Если обрезать одну нить, то это не повлияет на прочность паутины, но, если паук зашевелится, все обрушится. Мы же обрезаем сразу много нитей. Мы должны быть готовы залатать то, что начнет рушиться.
      - А если у нас не будет на это времени? - спросил он напрягшимся голосом.
      - Вы уже не складываете мертвых воинов штабелями, - сказала она ему. Туземцы больше не стреляют в десантников. Мы знакомим их с космическими товарами, создаем торговлю. Мы начали создавать учебные центры по разъяснению политики Директората. Прогресс налицо.
      - Но есть и другие соображения. Мы не можем держать три боевых корабля постоянно привязанными к планете! - он раздраженно махнул рукой.
      - Три боевых корабля? - спросила Лита в замешательстве.
      - Три. Еще два корабля прибудут сюда не позже, чем через месяц, Робинсон до смерти напуган способностями Гарсиа. Он отправил вспомогательный корабль, чтобы доставить Гарсиа на Арктур для индивидуального обследования. Проклятый болван! - До Ри вдруг дошло, что он сказал, и он, испугавшись, огляделся вокруг.
      - Еще два корабля? - размышляла Лита. - Два линейных корабля?
      - "Победа", которым командует полковник Майа бен Ахмад - противная старая летучая мышь - и "Братство" под командованием полковника Шейлы Ростовтиев. Эта мне тоже никогда не нравилась. Я думаю, она спит и видит, как я запутаюсь во всем этом. Она была моим единственным конкурентом на "Пулю". После того, как мне дали полковника, она перевелась, - Дэймен позволил себе вздохнуть. - Формально они будут подчиняться мне, если ситуация потребует их вмешательства.
      - Я думала, что "Пуля" более чем способна разнести на куски эту планету! - Лита забеспокоилась. - Зачем же еще два корабля?
      - О, будьте спокойны, "Пуля" без особых усилий защитит весь сектор космоса. Дна других корабля нужны для страховки. Что, если я окажусь ненадежным? - спросил Ри. - Что, если что-то будет не так? Что, если мы недооцениваем романанов? Бог знает, что может быть? Но что, если? - он улыбнулся. - Видите, Робинсон боится.
      Лита подлила вина в бокал Дэймена и отбросила пустую бутылку, вытаскивая из бара новую.
      - Это наверняка из-за предвидения, - решила она. - Он боится, что оно распространится по Директорату.
      - Подумайте о последствиях, если это произойдет, - Ри разглядывал вино, прежде чем выпить. - Подумайте! Все перевернется вверх дном. Бизнесмены будут в панике! Страховка? Кто будет приобретать страховку? Они наймут романана. Это невозможно вообразить.
      Она покачала головой.
      - Это не то, что делают пророки. Разве мой отчет не отослан? Кажется, вы сказали, прочтя его, что он имеет первостепенную важность?
      - Я отослал его, Лита. - По его взгляду она поняла, что он действительно это сделал. - Я думаю, что Робинсон не поверит ничему, из чего следует, что все не так уж плохо.
      - Играет наверняка, - согласилась она, - как и все общество. Ни в чем не следует рисковать. Никакого риска, никакой опасности, никакой ответственности! Меня воротит от всего этого!
      - И заставляет вспомнить о прежних временах, - он оживился. - Тогда у нас были герои. Было добро, которое надо было отстаивать, и зло, с которым нужно было бороться. Люди верили в самих себя. - Он посмотрел вверх на скальп, висевший на стене. - Мы могли похвастаться своими трофеями! глаза Ри сверкали.
      - Говоря словами Марти, думали ли вы когда-нибудь о том, чтобы сделать ноги? - спросила она, задумчиво наблюдая за ним. Он один выпил почти целую бутылку.
      - Боже! - улыбнулся он. - Правда, было бы славно? Отправиться за Окраину, просто для того чтобы посмотреть, что там такое! - его лицо опять стало расстроенным. - Это вызовет много шума. Директорат пребывает в таком совершенном равновесии, - он замолчал, запутавшись в своих мыслях.
      - Вы хотите сказать, в застое, - поправила Лита.
      - Я не смог бы этого сделать, - решил он. - Я отвечаю за "Пулю". Я присягал Директорату. Я не смог бы, Лита. Я не мог бы подвести Патруль. Мы олицетворяем цивилизацию! Что будет, если Патруль устранится? Кто будет поддерживать безопасность человечества? - Он поднял глаза, полные мольбы: - Я не могу все испортить, я должен думать о других. Слишком многие рассчитывают на меня... на нас... на "Пулю".
      Она снова наполнила его бокал.
      - Дэймен, я рада, что вы такой хороший офицер. Как, скажите на милость, я смогла бы что-то сделать без вас? Но разрешите мне поставить гипотетический вопрос. Что, если бы вам пришлось выбирать между "Пулей" и Скором Робинсоном?
      - Корабль или честь? - спросил он. - Что такое мужчина без чести? Патруль гордится своими традициями. _Мы цивилизация!_ - его голова покачнулась. - Я слишком много выпил вина, Лита, - он захлопал глазами.
      - Сейчас будет кофе, - она ткнула в автомат, наполняя две чашки. - А корабль?
      - О Боже, - прошептал он, - надеюсь, мне никогда не придется делать этот выбор. Я погиб в любом случае.
      Она смотрела, как он встает на ноги и добирается до туалета.
      - Ставки так высоки, мой дорогой полковник, - прошептала она. - Бог знает, может быть, это погубит нас всех, - и она, сама не зная почему, тоже ощутила себя очень несчастной.
      Честер Армихо Гарсиа остановился и пожал руку С.Монтальдо.
      - Приятно было поговорить, доктор, - он кивнул. - Ты очень скоро станешь важным человеком. Когда события захлестнут тебя, помни о том, что ты человек, - и храни свою веру в Бога. С тобой связан выбор, доктор. Паук не оставит тебя.
      Честер улыбнулся и потел к люку вспомогательного корабля. Неотступные охранники следовали за ним, положив руки на бластеры. Какого черта они им нужны, проворчал про себя Монтальдо. Вслух он сказал:
      - Что это, черт возьми значит? Какой выбор? Какие события? - Он повернулся, чтобы уйти. - Потел ты к черту, Гарсиа!
      Монтальдо был встревожен. Он сидел в обсерватории и наблюдал, как вспомогательный корабль отчаливал от корпуса "Пули". К нему были приставлены два корабля сопровождения. Яркая полоса света отметила ускорение, когда вспомогательный корабль развернулся в направлении далекого Арктура.
      Монтальдо нахмурился. Честер был таким благородным. Какой прием его ожидает, когда он попадет в лапы Скора Робинсона? Монтальдо слегка вздрогнул при мысли о зондах, мониторах, анализах, тыкании и ощупывании, составляющих неотъемлемую часть того, что ожидало Честера Гарсиа. Он должен был знать.
      - Храбрый маленький ублюдок, - бормотал Монтальдо. - Прощай, Честер. Я буду скучать - даже если мне ни разу не удалось обыграть тебя в шахматы, самое смешное, что Честер ни разу не видел шахматной доски до того, как прибыл на "Пулю"... и он обыграл компьютеры. Монтальдо поджал губы. Он размышлял о том, играл ли когда-нибудь в шахматы Скор Робинсон.
      18
      Джон Смит Железный Глаз закрыл глаза и глубоко вздохнул.
      - Почему? - спросил он, стараясь совладать со своим голосом.
      Сэм Андохар Смит скрестил руки на груди, взгляд его был суровым.
      - Честь, - просто сказал он.
      Железный Глаз, закусив губу, мельком взглянул на старика. Тот сидел как мумия в черной от сажи накидке, уронив голову и как будто заснув. Железный Глаз собрался с мыслями.
      - Ты знаешь, что народ на троне войны. Мы заключили мир с сантос на то время, пока мы не победим звездных людей. А ты украл лошадей сантос...
      - Ты не имеешь никакой власти, Джон Смит Железный Глаз, - взорвался Сэм, его лицо потемнело от гнева. - Я не заключал никаких сделок с сантос! - выпалил он, беспокойно поглядывая на старика. Понизив голос, он пробормотал: - Никто не имеет права указывать воину народа, что он может делать, а что нет.
      Железный Глаз кивнул, соглашаясь с этим человеком.
      - Так было до того, как звездные люди пришли уничтожить нас. Сегодня у нас другая война, не та, которую мы вели с сантос. Мы сражаемся за все. Мы сражаемся за весь наш Мир, за Паука, за все, во что мы верим. За женщин...
      - Мы всегда это делали! - возразил Сэм. - Не вздумай говорить мне, что я должен вернуть этих лошадей, которых я взял так умело и...
      - _Мы не сражались против звездного оружия!_ - вскричал Железный Глаз. Он указал на голубой свод над головой. - Там наверху, Сэм, у них есть корабль, который больше, чем все ШТ, вместе взятые! С их оружием они могут уничтожить Поселение так же, как мы можем убить скалистую пиявку из пушки!
      Оттуда, где сидел старик, завернувшийся в грязную накидку, вдруг негромко, но пронзительно зазвучал его голос.
      - Сэм Андохар Смит, ты достиг точки выбора. Здесь и сейчас ты должен принять решение и держаться его со всей честью воина.
      Сэм сглотнул, машинально вперив взгляд в землю. На глазах у Железного Глаза его буйное упрямство улетучилось, как пыль на ветру.
      - Да, старик?
      Не двигаясь, старик спросил:
      - Выбор за тобой, Сэм Андохар Смит. Что ты выбираешь: помогать своему народу - или держаться своих понятий о чести? Что ты выбираешь: путь твоих отцов... или путь будущего? Одно не исключает другое, но что ты будешь делать в настоящий момент?
      Сэм мялся, ссутулившись и крутя пальцы, он напряженно думал.
      - Я... старик, я ищу у тебя совета. Скажи мне. Будет, как ты хочешь.
      Старик медленно качнулся взад и вперед.
      - Я не могу видеть за тебя, дитя мое. Я смотрю на тебя, и я знаю тебя всю твою жизнь. Я вижу, каким ребенком ты был, голым, не умеющим ничего делать, бегающим и играющим - и твою радость. Я вижу тебя с твоей первой лошадью - и твою гордость. Я вижу тебя, когда твоей отец был убит во время набега на сантос, - и твою боль. Я вижу тебя, храбро стреляющим в ШТ, - и твое мужество. Я вижу тебя сейчас, неуверенным, стоящим передо мной. Я вижу два пути для тебя в будущем. Я не выбираю. Паук охраняет свободную волю. По какому пути ТЫ решаешь направиться, Сэм?
      Андохар Смит нервно переступал своими обутыми в кожу ногами, исподлобья глядя на Джона Смита Железный Глаз.
      - Я... Я выбираю народ, старик.
      Пророк кивнул своей головой.
      - Очень хорошо, Сэм Андохар Смит. Ты поручился своей честью. Слушайся Джона Смита Железный Глаз. Делай все, как он скажет. Он - спасение народа. Иди за ним. Паук стережет твою душу.
      Сэм наполнил легкие, он не мог скрыть изумления. Он начал поднимать руку и остановился, делая глубокий выдох. Железный Глаз следил за игрой эмоций. Недоверие сменялось желанием поверить. Человек едва заметно покачивал головой.
      - Я не стремлюсь ни к чему другому, кроме того, чтобы идти по пути, который Паук раскрыл передо мной, - добавил Джон дружелюбным тоном. - Меня не очень-то привлекает этот новый путь. Я делаю только то, что я должен.
      Сэм поразмыслил над его словами, и его глаза слегка потеплели.
      - Возможно, Джон Смит Железный Глаз, - он пожал плечами и громко вздохнул. - Я отведу лошадей обратно к сантос. Но что потом? Что должен делать воин? Мои женщины пасут мой скот. От меня требуется, чтобы я просиживал задницу и бил баклуши? И это честь?
      Железный Глаз показал на восток, на ломаную лиловую линию Медвежьих гор.
      - Там. В том направлении находится укрытие "Пуповина". Отправляйся туда. Рыжий, Великий Трофеями и Филип научат тебя, как послужить народу. Честь там, Сэм. Там наше будущее.
      Сэм опять опустил голову и повернулся к пророку.
      - Я иду, старик. Спасибо тебе. - Он повернулся, смерил взглядом Железный Глаз и быстрым шагом удалился.
      Железный Глаз опустился на охапку обработанных солью шкур.
      - Каждый день все больше и больше недовольных этим звездным миром. Сначала они не поверили, что мы заключили мир. Теперь они думают, как надуть сантос. Другие начали слишком много и напряженно размышлять о прошлых обидах. Дед, как долго я смогу удерживать свой народ? Каждый раз я чувствую, что приближаюсь все ближе и ближе к поражению. Все мои силы уходят на то, чтобы успокаивать кровную вражду между нами и сантос. Если бы не твои добрые слова...
      - Паук никогда не делал путь народа легким, военный вождь.
      Железный Глаз замер.
      - Военный вождь, старик?
      - Однажды тебя назовут так - если ты сможешь управлять своими страстями и окажешься достойным. Пока подумай о том, что я сказал. В моих словах урок.
      Железный Глаз посмотрел через пыльную площадь туда, где находился ШТ с опущенным штурмовым трапом. Десантники из Патруля бездельничали на посту. Его сглаженный силуэт длиной свыше ста метров нарушался только обтекателями двигателей вещества-антивещества, выступавшими на корме. Тяжелые бластеры покоились внутри обтекаемых орудийных башен. Носовая часть повышенной жесткости заканчивалась иглой из алмазно-стального сплава, которая предназначалась для того, чтобы прокалывать борт звездолета перед выгрузкой штурмовой команды в глубь неприятельского корабля.
      - Легкий путь ведет к слабости, - кивнул Железный Глаз, - трудный - к силе.
      - Насколько ты силен, Железный Глаз? - спросил пророк, заерзав, его слезящиеся глаза выражали любопытство. Старческое лицо было похоже на изрезанное и обветшавшее дерево, морщинистое, кривое, вечное. Седые волосы, заплетенные в длинные косы, отливали серебром под солнечным светом.
      Джон Смит Железный Глаз не сводил глаз со стройных очертаний ШТ. Сверкающая белизна ослепляла на фоне пыльной площади и хижин романанов. Он сиял, символ мощи Директората в самой их сердцевине. Напоминание о том, что нависло над ними, - скрытое от глаз за голубым небом.
      - Я не знаю, старик.
      - Многое должно измениться, Железный Глаз. - Высохшая рука высунулась из накидки. - Все, что мы знаем, во что верим и считаем правильным, будет поставлено под вопрос, - если мы выживем.
      - И ты не можешь увидеть наш путь? - Железный Глаз пытался скрыть надежду в голосе.
      Сухой смешок застал его врасплох.
      - Нет, Железный Глаз. Я не буду заглядывать так далеко вперед. Остается слишком много точек выбора. Когда я смотрю в будущее, я вижу так много судеб - и каждый раз решение зависит от свободной воли одного человека.
      Последовало длительное молчание, пока Железный Глаз мысленно проследовал по тропе, которую ему указали слова старика.
      - Но если мы выживем, сын мой, - заскрипел старческий голос, - наш народ будет другим. Наши жизни, наши правила, наше понимание того, кто мы есть, изменится, превратится во что-то новое, как сырые шкуры там, на седле. Мы уже никогда не будем теми, кто мы есть... или кем мы были. Это путь Паука... меняться... учиться.
      - Это хорошо или плохо, дед? - Железный Глаз наблюдал за столбом пыли, который кружился по площади. Крутящийся, изгибающийся, бросающийся туда и сюда, он напоминал Железному Глазу его собственную измученную душу.
      - Это зависит от народа - и Паука. Хорошее - Паук и плохое - Паук. Только наш способ мыслить отделяет хорошее от плохого, - старик хрипло вздохнул своими дряхлыми легкими и уронил седую голову. - Теперь я посплю, сын мой.
      Железный Глаз улыбнулся старику и поднялся на ноги. Дым поднимался неровными столбами из дымовых отверстий в закругленных, сделанных из шкур крышах домов. Женщины скребли шкуры, мелко нарезали растения и болтали с детьми, бегавшими туда-сюда в зимней одежде. Лошади стояли на привязи в ветхих загонах, а старики, усевшись в кружок, наслаждались послеполуденным солнцем, сочиняя небылицы о взятых трофеях, захваченных женщинах и горячих скакунах.
      Железный Глаз всем своим существом ощущал жизнь Поселения, чувствуя вокруг движение своего народа. Ребенок плакал, а мать резким голосом ругала его. Из хижины оружейника раздавался звон: тот расплющивал очередной кусок Корабля, чтобы сделать из него ружье. Вдали тихо мычали коровы, из-за прикрытой дверной завесы доносились взрывы смеха.
      - А что принесет будущее? - задумался Железный Глаз, кивая молодой женщине, держащей под мышкой охапку хвороста. Она улыбнулась ему, вспыхнув черными глазами. Ее бедра раскачивались, может быть, чуть сильнее, когда она проходила мимо. Может быть, в ее манящих движениях был соблазн и скрытое обещание. Или, может, ему это показалось из-за переполнявшей его любви к народу.
      Железный Глаз поджал губы. Что-то уже изменилось. Чуждая настороженность вкралась в атмосферу Поселения и его народа. Все чего-то ждали - беспокойство вызывало и присутствие ШТ на их земле, и неопределенное будущее, которое таилось за сегодняшним закатом. Как бы подтверждая истинность слов старика, жизнь всех их изменилась, хотя каждый мужчина, женщина и ребенок занимались своими повседневными делами, пытаясь играть привычные роли во внезапно переменившемся мире. Здесь и там виднелись знаки траура. На зловещем помосте рядом с площадью лежало несколько трупов, над которыми хлопотали плачущие родные. У каждого было по крайней мере по двое знакомых воинов, захваченных в плен - заложниками - в базовом лагере.
      Прячась за смехом и обыденностью, народ ожидал - готовый превратиться в огненную кипящую массу.
      "А Лита доверила мне следить за тем, чтобы они этого не сделали". Он принюхивался к воздуху, радостно вдыхая извечные запахи навоза, отбросов, дубильных веществ, дыма и животных. Ветер приносил даже острый запах из пороховой мастерской.
      - Эй! - позвал голос на стандартном.
      Железный Глаз обернулся. Десантница была молодой, чернокожей, с густыми иссиня-черными волосами.
      - Да? - ответил он на стандартном. Он так и не смог привыкнуть к женщинам-воинам. В этом было какое-то внутреннее противоречие.
      Десантница закусила губу и опустила глаза.
      - Отлично! Ты говоришь на стандартном. Гм, послушай. У тебя много этих трофеев на поясе. Так... ну... во что ты его оцениваешь? Я хочу сказать, знаешь, типа того, что могли бы мы договориться насчет одного? Купить его? - Железный Глаз еле сдержался, чтобы не ударить десантника. Он глубоко вздохнул, успокаиваясь.
      - Женщина, я мог бы оказать тебе услугу?
      Она нетерпеливо кивнула, ее глаза вспыхнули.
      - Да, продай мне один из твоих трофеев!
      Железный Глаз покачал головой; десантница не была виновата. Она не знала.
      - Послушай. Я могу оказать тебе услугу таким советом: никогда, ни при каких обстоятельствах не проси у романана продать его трофей.
      Железный Глаз заставил себя улыбнуться, показывая на молодого воина, проезжавшего на гнедой лошади по площади.
      - Если бы ты попросила его, например, он бы перерезал тебе горло за такое оскорбление.
      Глаза десантницы расширились.
      - Хм, я не знала. Но, что ни говори, эти штуки стоят трехмесячного заработка.
      Железный Глаз погладил подбородок.
      - Для нас они стоят всей жизни. - Он помолчал. - Но почему они так важны для Патруля?
      Глаза десантницы зажглись.
      - Разрази меня гром, приятель, это значит, что ты настоящий воин! Знаешь, а не просто...
      - Я, кажется, понимаю, - кивнул Железный Глаз, заложив руки за спину и раскапывая ногой землю. "Они думают, что можно купить честь? Что за люди?"
      - Задумайся, рядовой. Ты бы продала свою душу? Или тело? А свою честность? Достоинство?
      - Э-э... нет. То есть, конечно нет! Человек не может это продать, это...
      - Точно так же романам не может продать трофей - по той же самой причине. Понимаешь? - Железный Глаз встретился со смущенными глазами молодой женщины.