— Говори дальше.

Огонь-в-Ночи нервно откашлялся:

— Когда она бьется, она Танцует и Поет. Я своими глазами видел, как воины становились поудобнее, прицеливались и… их дротики пролетали мимо нее, не причинив ни малейшего вреда. Стройный Лес сказал нам…

— О Стройном Лесе и его россказнях я уже довольно слышал! — Тяжкий Бобр хлопнул в ладоши, давая понять, что эта тема закрыта.

— Поэтому-то мы и пришли, чтобы ты Благословил нас, Спел для нас особую Силу. Мы ведь побеждали Красную Руку, пока эта ведьма не встала на место Кровавого Медведя и его жалкой Волчьей Котомки.

— В Волчьей Котомке нет Силы, — спокойно произнес Тяжкий Бобр. — Это — скверна. Если она снова попадется мне в руки, я сожгу ее. Ее нужно было сжечь с самого начала.

Что же дальше? Он смотрел на воинов, сидевших перед ним. Если даже эти двое устали от бесконечной войны с анит-а, то сколько же еще воинов, испытывая такую же усталость, просто не осмеливались в этом сознаться?

— А что вы скажете о пожаре на горе? С чего он начался?

Огонь-в-Ночи покачал головой:

— Мы не знаем. Когда загорелось, мы уже полтропы прошли.

— А это мог быть наш костер?

— Возможно. — Бросает-Скалы заерзал, будто ему было неудобно сидеть. — Бывало и такое. Прочный Дротик как-то чуть весь лагерь не спалил, да успел вовремя затоптать угли.

Тяжкий Бобр наконец нашел решение:

— Хорошо. Я дам вам особую Силу. Пойдемте.

Он качнулся, чтобы оторваться от сиденья, и встал на ноги. Затем он вывел воинов в середину круга Танцующих.

Подняв руки, Тяжкий Бобр закричал:

— Племя! Сегодня мы создадим особую Силу! Эти два воина принесли вести о женщине! Да, о женщине анит-а, которая утверждает, что обладает Силой! На языке анит-а ее зовут Танагер, — это маленькая желтая птичка!

Кто-то засмеялся. Бросает-Скалы смущенно переступил с ноги на ногу.

— Вы все будете свидетелями. Принесите мне острый нож.

Тяжкий Бобр увидел, как смертельная бледность покрыла лицо Огня-в-Ночи. К ним подошел старик и протянул кремневый нож с рукоятью.

Тяжкий Бобр приблизился к ревущему костру и вы тянул руку в сторону воинов:

— Я Благословляю вас перед лицом всего Племени!

Он взял в свою руку ладонь Бросает-Скалы и ножом надрезал руку воина. Затем такой же надрез он сделал и на руке Огня-в-Ночи.

Обратившись к людям Племени, с благоговением следившим за его действиями, Тяжкий Бобр объяснил:

— А теперь я смешаю их кровь! — Он прижал руку одного к руке другого. — Теперь они связаны клятвой. Когда они в следующий раз увидят Танагер, они должны ее убить!

И Тяжкий Бобр с силой подтянул руки воинов к костру. Капли крови, упавшие в огонь, зашипели и запузырились.

— Свершилось! В дыме их клятвенное обещание вознеслось к небесам — к Вышнему Бизону!

И он добавил тише, чтобы услышали только оба воина:

— А если вы ее не убьете, когда встретите, вы оба будете Прокляты шестами, как я Проклял давным-давно Ветку Шалфея. Вы знаете мою Силу.

Долгим взглядом посмотрел обоим в глаза и убедился, что сердца их съежились от его слов.

— А теперь Танцуйте! Танцуйте, как вы еще никогда не Танцевали!

Наступавшая темнота скрыла небо над головой, и красноватое пламя на горе ярко засветилось во мраке. На севере и на востоке промелькнули молнии без дождя, как бывает в сильную засуху.

Да, теперь они знают, на что способна его Сила. Он гневно взглянул на горевшую гору. Пламя перекидывалось с вершины на вершину и ползло желтыми языками по склонам. Племя в страхе наблюдало зловещее зрелище.

Сердце Тяжкого Бобра снова затрепетало. Сила носилась над землей. «Мама! Где ты?»

— Мы готовы? — спокойным голосом спросил Два Дыма, когда они завидели впереди лагерь. Он был весь освещен огромным костром. Подкрасться незаметно не удастся.

Танцующий-с-Огнем начал пошатываться; укушенная рука распухла, а другой он крепко сжимал змею — так что Два Дыма начал подумывать, уж не задохнулась ли чешуйчатая тварь.

Танагер безучастно повела плечом:

— Я уже считаю себя покойницей. Куда уж мне еще-то готовиться!

— Преграда, — жалобно захныкал Танцующий-с-Огнем. — Где она? Серый туман… серый… иллюзия.

— В таком случае подождем немного, — решил Два Дыма. — Танцующий-с-Огнем, пришел твой час! Зри Видения, мальчик. Зри Видения!

Священная эфедра пульсировала в сердце. Когда ее сила стала растекаться по жилам, Тяжкий Бобр услышал шепот Силы. Может, это и было безрассудно — принять последнюю дозу листьев, но ему было просто необходимо услышать голос матери в день своего торжества!

Он вышел на середину круга Танцующих, ощущая необычную отстраненность от происходящего. Он поднял руки, привлекая внимание Племени.

«Посмотри на меня, мама. А теперь говори со мной».

— Вы видите мою Силу!

В чернильно-черном небе вновь замелькали молнии, освещая облака. В Бизоньих Горах бушевало адское пламя.

Рев радостных возгласов вошел в него, будто воздух при вдохе, и стал расти, расти…

— Мы — Племя! Мы идем новым путем!

Гордость переполняла его душу при этих ликующих звуках! «Мама, посмотри на меня! Смотри, как я осуществил твое Видение!»

— Смотрите, Племя! Оглянитесь и посмотрите, как я выжигаю анит-а!

Отблески огня прыгали по бизоньей голове на шесте.

— Мы, Племя, обновили тебя, брат Бизон! Умножай свои стада и знай, что кормишь своих братьев! Никто не сможет изменить наш путь! Мы очистились от скверны слабых женщин!

Воины кричали и прыгали, гремя дротиками. Их сверкающие глаза были устремлены на него одного; никто не смотрел на огонь, в котором их товарищи боролись сейчас за свои жизни. Даже женщины не сводили с него глаз — покорные, примирившиеся со своей участью…

— Кто посмеет противостоять Тяжкому Бобру?

— Я посмею.

Тяжкий Бобр замер на месте, не веря ушам.

— Кто это? — гневно спросил он. — Ты Проклят за эти слова!

Племя отступило, раздалось… и в его голове промелькнули образы страшного Видения. Три человека — молодой мужчина, старуха-калека и высокая молодая женщина — приближались сквозь толпу.

— Кто вы такие?

— Неужели я так изменился, Тяжкий Бобр? — произнесла хромавшая старуха мужским голосом.

— Два Дыма! — Понимание пробилось сквозь сладкое мление, разливавшееся по телу от эфедры. — В такой день ты осмеливаешься внести сюда мерзость, бердаче? Ты осмеливаешься?..

А кто же этот молодой, чьи черты кажутся такими знакомыми?

— Пришел Зрящий Видения, — уверенно произнес Два Дыма. — Он пришел, чтобы в Видении Узреть Спираль, о которой ты забыл.

— А эта… эта женщина? — Тяжкий Бобр указал на нее рукой.

— Ее имя — Танагер. Она — величайшая воительница Красной Руки. Она пришла охранять нас.

— Ненадолго.

Молодой мужчина шагнул вперед, высоко подняв в распухшей руке гремучую змею. Его глаза что-то напомнили Тяжкому Бобру. Хотя с тех пор прошло столько лет, он узнал его:

— А, Маленький Танцор! Ты пришел, чтобы повторить судьбу матери? Или анит-а просто прогнали тебя?

Голос Танцующего-с-Огнем громко разнесся в ночи. Здоровой рукой он высоко поднял вверх какую-то котомку. «Волчья Котомка!»

— Я пришел Зреть Видения вместе с тобой, Тяжкий Бобр. Мы вместе Станцуем Танец Силы.

Он улыбнулся и высоко поднял змею:

— Станцуй со мной, Тяжкий Бобр!

Казалось, весь мир вдруг начал пульсировать в такт шагам Танцующего-с-Огнем, колыхаться и дрожать… Или это было действие эфедры? Тяжкий Бобр заморгал, ощущая во всем теле странный холод.

— Если ты настоящий Зрящий Видения, Тяжкий Бобр, ты сможешь Танцевать яд. Докажи, как доказал это я, что яд — всего лишь иллюзия.

Гремучая змея укусила Танцующего-с-Огнем в грудь; толпа вскрикнула.

Тяжкий Бобр глядел на змею широко раскрытыми глазами:

— Нет. Ты — зло.

Танцующий-с-Огнем засмеялся, не переставая прыгать и кружиться:

— Почувствуй Единое! Почувствуй, как оно пронизывает нас! Почувствуй Спирали! Сегодня наступила ночь Силы.

Рука со змеей снова приблизилась. Тяжкий Бобр в ужасе ударил по ней — и с облегчением заметил, что змея с шипением отлетела, извиваясь, в пламя костра.

— Так-то ты отвечаешь на Танец? — закружился Танцующий-с-Огнем, Танцуя и Напевая.

Тяжкий Бобр воздел руки, призывая на помощь свою Силу, призывая все, во что он верил. Эфедра переполняла его душу, пульсировала в ней…

— Маленький Танцор, я объявляю тебя скверной. Ты и твой бердаче оба Прокляты. Вы умрете… умрете в мучениях!

— Посмотри на Силу Единого! — Танцующий-с-Огнем указал на небо.

Тяжкий Бобр взглянул на ночное небо. На западе над пламенем взметнулся смерч; в темноте взлетали искры огня, падали, освещая тьму…

В душе Тяжкого Бобра послышался насмешливый голос: «Я — Волчья Котомка. Почувствуй мою Силу!»

Из темноты ночного неба неописуемые чудовища протянули щупальца к Тяжкому Бобру…

Танагер ни на мгновение не позволила себе бесцельно глазеть по сторонам. Напряжение страха струилось по ее телу вместе с кровью. Значит, она все-таки обрекла себя на смерть? Ведь здесь они могут наброситься на нее, схватить, изнасиловать, обратить в рабыню…

— Никогда! — обещала она себе.

Но что за безумие — следовать за безумным! Ее место было там, где билось с врагами ее племя. Она дала себе обет: прежде чем сердце остановится у нее в груди, ее дротик отведает крови Тяжкого Бобра!

Двое мужчин приближались — осторожно и неуверенно. Она заметила их движение, когда голос Тяжкого Бобра выкрикнул особенно громко какую-то страшную угрозу. По ее руке пробежало легкое покалывание. По крайней мере, Сила Белой Телки не покинула ее!

Она выжидала, уверенно стоя на чуть согнутых ногах. Они хотели метнуть дротики одновременно. Один — в Танцующего-с-Огнем, один — в бердаче. Ей придется действовать стремительно — так стремительно, как ни разу до сих пор.

«Даже Зрящий Видения может быть убит дротиком, вонзившимся в спину».

Запев боевую песнь, она принялась Танцевать. Даже пума не могла быть столь стремительна! Враги прицелились и метнули дротики. Она замерла на месте, отбила один дротик рукой, резко повернулась и сбила с прямой линии второй. Танец овладел всем ее существом; она приладила к атлатлу собственное смертоносное копье; посланное недрогнувшей рукой, оно глубоко вонзилось в грудь мужчины, который как раз собирался метнуть еще один дротик. Затем она отшатнулась в сторону — и не дала долететь до цели еще одному дротику. Ее тело как будто парило в трансе Танца и Силы.

На мгновение она напряглась, метнула дротик всеми мышцами своего тонкого гибкого тела, зная, что не промахнется. Затем она закружилась на упругих ногах, защищая Зрящего Видения, Танцевавшего Танец своей Силы. Она засмеялась в лица растерявшихся врагов — те замерли неподвижно, будто приросли к земле.

Да, для этого она и родилась! Остальные воины и шевельнуться не осмеливались. Они смотрели широко раскрытыми от страха глазами на тела умиравших, корчившихся и стонавших на земле. У одного кровь текла изо рта; другой с ужасом смотрел на дротик, торчавший у него из-под ребер.

Танагер торжествующе завопила: с неба посыпался дождь искр!

Два Дыма услыхал резкий стук дротиков. Быстро оглянувшись, он увидел Бросает-Скалы и Огонь-в-Ночи, лежавших на земле в окружении перепуганных зрителей.

Он вздохнул, высоко поднял над головой Волчью Котомку. Сила, исходившая от нее, наполняла его сердце восторгом. Ощущение было такое, будто он плавно взмывал в воздух…

— Я ПРОКЛИНАЮ ВАС! — завизжал Тяжкий Бобр, не сводя остекленевшего взгляда с умирающих воинов.

— Никого ты не можешь Проклясть, — Пропел Танцующий-с-Огнем, приближаясь к костру. — Твоя Сила — иллюзия, Тяжкий Бобр. Познавай истину вместе со мной. Зри Видения вместе со мной.

И он все Танцевал, потрясая души Силой своего Пения.

— Я — Танцующий-с-Огнем. Я пришел в Видении Узреть новый путь. Почувствуйте Спирали, почувствуйте Единое — оно меняется сейчас, оно становится цельным!

Тяжкий Бобр стоял широко открыв рот. По его глазам было видно, что он никак не может поверить в реальность происходящего. Внезапно он взмахнул рукой и ударил по воздуху, как будто что-то страшное потянулось к нему.

— Нет! Оставьте меня! Я Проклинаю тебя, Волчья Котомка. Я Проклинаю тебя!

Танцующий-с-Огнем кружил вокруг толстого мужчины, отстраненно поблескивая глазами. Его взгляд не отпускал Тяжкого Бобра, как взгляд змеи не отпускает птичку. За его спиной загорелся жарким пламенем можжевельник, — это в кусты упали искры с неба.

— Почувствуй Силу, Тяжкий Бобр, почувствуй Волчью Котомку. Вот что ты испытываешь, понимаешь? Возьми в руку угольев! Танцуй с ними! Танцуй с Единым!

— Нет! Оставьте меня! — Слезы брызнули из-под закрытых век и неровными струйками потекли по искаженному ужасом лицу.

— Почувствуйте Силу! — Пел Танцующий-с-Огнем. Он кружился перед людьми Племени. — Танцуйте! Танцуйте вместе со мной! Танцуйте Спирали! Открылся новый путь. Новый путь!

Тяжкий Бобр завизжал от ужаса. Он беспомощно колотил по воздуху кулаками, пытаясь отогнать что-то, что видел он один. Издавая отчаянные вопли, он бросился бежать прочь и, не заметив пламени, оказался посреди горящих кустов можжевельника.

Люди один за другим начинали шевелить ногами, повторяя за Танцующим-с-Огнем его Песню и движения Танца.

Два Дыма, стоя посреди толпы, высоко держал над головой Волчью Котомку. Счастливые слезы текли по его щекам, а душа сливалась с Единым — с Благословенным Единым.

Тяжкий Бобр, обезумев, ломился напролом сквозь хрупкий кустарник. Он споткнулся, упал… стал с жалобным хныканьем отбиваться от страшных образов, со всех сторон обступивших его… Наконец он прикрыл голову руками и почувствовал, что земля закипает под ним. Или это так действовала эфедра?

Он с криком взглянул вверх. Вокруг горели деревья; языки желтого и оранжевого пламени с ревом прыгали по веткам, жгли, трещали… Целые кусты можжевельника и шалфея вспыхивали в одно мгновение. Ослепительный огонь взвивался к ночному небу, освещая потусторонним красным светом клубы мечущегося дыма, которые наполняли уже все пространство над землей…

Воздух с ревом рвался в середину огненного ада, раздувая пламя. Огромные деревья раскалывались с оглушительным грохотом — и исчезали в сплошной стене бушующего огня…

Жар бил его по голове, будто кулак, заставляя вжиматься в обугленную землю, расплющивая его посреди пылающего мира…

«Мама!»

В самой гуще ревущего пламени кто-то шел, разбрасывая ногами белый пепел.

С безумно бьющимся сердцем смотрел Тяжкий Бобр, как Танцующий-с-Огнем шел сквозь огонь, жадно лизавший его…

— Почему ты не горишь? Что ты такое?

— Я — Зрящий Видения Племени.

И человеческая фигура задрожала и скрылась в нахлынувшей волне огня.

Прикрывая глаза рукой, Тяжкий Бобр вглядывался в ослепительное пламя; он ожидал, что Маленький Танцор превратился в шипящий жир и обугленные, почерневшие кости. Но он по-прежнему стоял перед ним — высокий, красивый; отблески огня играли на его гладкой коже.

— Что… что ты такое?

— Я — это ты, Тяжкий Бобр… и не ты. Я — Видение и действительность. Я привел тебя сюда… и сам пришел за тобою. Я — то, что есть… и то, чего нет. Я — Видение, которое ты отверг!

Тяжкий Бобр зажмурился; он почувствовал, что у него лопается кожа. Он с ужасом смотрел, как огонь охватил Маленького Танцора со всех сторон, — а тот Танцевал вместе с пламенем! Маленький Танцор наклонился, обжигая жирную плоть Тяжкого Бобра.

В исступлении ужаса Тяжкий Бобр вскочил и бросился опрометью в огонь, чувствуя, как горит его тело. Он вдохнул, чтобы завизжать, но воздух сжигал его легкие изнутри. Он принялся бить по раскаленному воздуху руками, споткнулся, покатился в огонь… боль разрывала его обугленную лопавшуюся кожу.

Волчья Котомка дунула еще раз — и обрывки его души развеялись по ветру.

— Спираль раскалена и изменяется! — закричал из золотого тумана Зрящий Видения Волка.

— У нас есть Зрящий Видения! — Пропела Волчья Котомка, и звезды откликнулись эхом.

— И мы — Единое, — кружился в Танце Танцующий-с-Огнем.

Они спускались по тропам по одному, по двое. Кое-кто хромал, кое-кто нес тех, кому ожоги уже не позволяли передвигаться самостоятельно. Когда они приходили в лагерь, Два Дыма перевязывал их, а женщин и детей посылал собирать целебные травы для приготовления пластырей. Воины сидели, пораженные случившимся, и смотрели пустыми глазами вдаль. Перепачканные сажей, с подпаленными волосами, они все глядели и глядели на дымившиеся горы.

Танагер бесстрастно посматривала на них, стоя на страже перед вигвамом Зрящего Видения.

Наконец Два Дыма подковылял к ней и сел рядом:

— Я у многих спрашивал. Они говорят, что, когда начался пожар, анит-а исчезли — испарились, будто капля дождя на раскаленном камне.

Она кивнула, злобно усмехаясь:

— Мы — Красная Рука. Горы принадлежат нам.

— Да, горы принадлежат нам.

— Я все высматривала Тяжкого Бобра. Что с ним случилось?

Два Дыма посмотрел на покрытые мозолями ладони:

— Они его вон там нашли — где можжевельник выгорел. До сих пор не понимаю, почему огонь не спалил весь лагерь.

— Много необычного произошло этой ночью.

— Но почему он кинулся в самый огонь? Почему?

Она сурово взглянула на него:

— Он ведь некогда оскорбил Волчью Котомку, разве нет?

Два Дыма отвел глаза и кивнул.

— С ней лучше поосторожнее обращаться.

— А как себя чувствует Танцующий-с-Огнем?

— Недавно проснулся.

— Могли бы принести мне поесть, — раздался слабый голос из вигвама.

Танцующий-с-Огнем выполз наружу и посмотрел на гору. Он казался усталым и исхудавшим, но в глазах светился неземной огонь.

Два Дыма вздохнул:

— А я-то думал, что голод — всего лишь иллюзия.

— Так оно и есть. Но мне нужно еще некоторое время пожить в этой иллюзии. Мы с тобой, друг мой, должны показать этим людям новый путь. От тебя они должны научиться тайнам травы. Я должен Зреть за них Видения — а ты будешь между нами посредником.

Два Дыма понимающе кивнул:

— И где же все это будет происходить?

— Я подумывал о Долине Теплого Ветра. Там никто не живет. А твоя трава повсюду растет. По крайней мере, так уверял Три Погремушки в свой последний приход.

— Тогда и бизонам на время полегчает.

— Бизонам, как и людям, — сказала Танагер, указывая на воинов, — необходимо время, чтобы прийти в себя.

Два Дыма засмеялся:

— Если бы все было так просто! Один из воинов стал бить жену. Тогда она набросилась на него, вооружившись его же боевыми дротиками. Когда он пригрозил, что убьет ее, она сказала, что Танагер до него доберется. Слышали бы вы! Все спорят, ссорятся… Одна женщина во что бы то ни стало хочет заседать в совете племени. Семь Солнц и Лосиное Горло на это согласились. Я думаю, что воинам не хватало женщин.

Танцующий-с-Огнем слабо улыбнулся:

— Плохо, когда не хватает женщины.

И он отвел глаза.

— Твое время еще придет! Люди Племени учатся быстро, и вскоре…

Танцующий-с-Огнем покачал головой:

— Ты ведь Танцевал с Единым. После этого уже нет пути назад, Два Дыма… От этого только… только больнее будет, если попробуешь вернуться. Ей никогда не понять. Она только будет мучиться… У меня теперь другой путь. Ты ведь бердаче, ты понимаешь…

Все трое помолчали.

— А что будет с Волчьей Котомкой?

Танцующий-с-Огнем указал на Танагер:

— Она — предводительница Красной Руки. Волчья Котомка будет с ней.

— А мы? Что мы будем делать?

Танцующий-с-Огнем улыбнулся, глядя вдаль:

— У нас с тобой есть Единое. Мы Танцуем с Огнем.