Глава 1

Нью-Йорк, шестью годами ранее

Для всякого, кто стремился сделать карьеру в бизнесе, попасть в корпорацию «Магнус индастриз инкорпорейтед» было заветной мечтой.

Компания была не только ведущей в финансовой и промышленной области, в которых специализировалась десятилетиями, — престиж ее мог сравниться, пожалуй, лишь с репутацией «Дженерал моторс», «Ай-Би-Эм» и еще нескольких, столь же известных в мире компаний. Акции «Магнус индастриз» котировались высоко, а по финансовому рейтингу она вот уже тридцать лет занимала одно из первых мест. Ни единой потери, ни малейшего снижения доходов, даже во времена кризиса 1929 года.

Компания была известна своими новаторскими идеями и славилась тем, что постоянно выбрасывала на рынок все новую и новую продукцию. Она первой подхватывала и использовала самые современные технологии, самые прогрессивные методы разработки, производства и продажи товара. У этого многонационального конгломерата с филиалами в сорока странах не было соперников.

Главная контора компании находилась в семидесятиэтажном здании из стали, стекла и бетона, выстроенном на Шестой авеню в 1931 году по проекту Уоллеса Гаррисона. Все здесь, от сверкающего фасада до элегантного вестибюля, возглашало о первенстве, уверенности в своих силах и спокойной гордости за многочисленные достижения. Здание рвалось ввысь, как сама компания.

Мало найдется таких, кто не знали тайной пружины, задававшей тут ход всему.

«Магнус индастриз» была основана в 1921 году Антоном Магнусом, в то время широкоплечим, неотесанным эмигрантом из Швейцарии, который создал ее в одиночку, собственными руками превратил в империю. Начав дело с небольшими средствами, с сомнительных биржевых операций, проведенных к тому же на чужие деньги, он, сочетая тонкий расчет с нераздумывающим исполнением, завоевывал территорию за территорией, уничтожая конкурентов одного за другим, пока наконец к середине двадцатых годов его детище не превратилось в одну из самых быстрорастущих корпораций Нью-Йорка.

Но основное состояние Антон Магнус нажил именно во время Кризиса[1]. Воспользовавшись нехваткой денег и неразберихой бизнеса, он скупил десятки разорившихся и полуразорившихся компаний, смог удержать их от полного распада на протяжении всех этих голодных лет и в 1939 году оказался владельцем огромной «державы», пользовавшейся значительным финансовым влиянием. Он правил железной рукой в бархатной перчатке, нанося удар там, где его менее всего ожидали. У Антона был талант втираться в доверие к людям, играя на их слабостях, так что в конце концов они неминуемо попадали в зависимость от него. Тех, кто был послабее, Магнус просто давил, тех, кто оказывал сопротивление, умел обойти хитростью и коварством, пока их сила не обращалась в слабость, которую можно было использовать.

В тринадцать лет Антон Магнус мастерски играл в шахматы и с годами не забывал свою любимую игру. Напротив, он постоянно совершенствовал способность видеть на несколько ходов дальше своих противников и безжалостно атаковал, когда те утрачивали бдительность.

Антон Магнус играл наверняка. Многие из его финансовых соперников вынуждены были покончить с собой после краха, до которого довела их битва с незнающим пощады Магнусом. Ходили слухи, что ему нравится унижать людей и он не удовлетворится собственным успехом, пока не уверится, что наголову разгромил противника.

Его победа в годы Кризиса была только началом. Выходец из Европы, Магнус рано оценил фашизм и предвидел войну задолго до того, как Германия напала на Польшу, тогда же начав строить заводы по производству вооружения. Когда правительство стало раздавать огромные заказы, Магнус был тут как тут.

К концу войны «Магнус индастриз» выросла в настоящего гиганта, и когда американское «ноу-хау» было призвано на помощь для восстановления пострадавших от разрушений европейских городов, она была в первых рядах. Теперь Антон Магнус скупал за гроши обедневшие европейские компании, точно так же, как в свое время американские. Именно тогда началось победное шествие «Магнус индастриз» по Европе.

Короче говоря, Антон Магнус сделал столько же денег, помогая залечивать раны, нанесенные войной, сколько ему принесли бомбы, в избытке эти раны наносившие. Он наживался буквально на всем и вышел из кризиса, разорившего многих других бизнесменов, богаче и могущественнее, чем прежде.

Магнус был очень скрытным человеком, и, по сути дела, о нем знали так же мало, как и о методах, помогавших ему на несколько шагов опережать соперников. Хотя его выразительное лицо, с темными бровями, пронизывающими глазами, обрамленное гривой серебристых волос, было хорошо известно по десяткам фотографий в газетах, где он был снят вместе с финансовыми воротилами, личная жизнь этого человека оставалась тайной. Он сам так хотел.

У него было много любовниц-женщин неодолимо влекло к нему сочетание сильного характера, привлекательной, хотя и несколько грубоватой внешности и все растущего могущества и богатства.

В тридцать лет он женился на Виктории Уэдерелл, единственной наследнице огромного судостроительного предприятия и судоходных линий. Этот брак был поразительной удачей для Магнуса — иностранца без родословной и семейных связей. Поговаривали, что Картен Уэдерелл, отец Виктории, отличался нетерпимым снобизмом и уже успел до этого обручить дочь с молодым человеком из Бостона, чья семья в течение полутора веков была одним из столпов общества в Новой Англии. Никто из четырехсот семейств[2] не мог и представить себе, как Уэдерелл согласился на брак своей обожаемой дочери с плебеем-иммигрантом. Ходили слухи, что Магнус сумел надавить на Картена Уэдерелла, употребив не совсем законные методы, чтобы вырвать у него согласие. Уэдерелл будто бы был застигнут врасплох, когда ближайшие советники уведомили его, что Магнус сумел подорвать положение фирмы настолько, что в любую минуту может разорить предполагаемого тестя, если пожелает. Ужасное известие сделало свое дело-у Картена Уэдерелла не оставалось иного выбора, как сдасться на милость коварного выскочки.

За три года, последовавших после пышной, разрекламированной по всей стране свадьбы, у мистера и миссис Антон Магнус появилось трое детей. Гретхен, старшая, милая девушка, ставшая известной наездницей, вышла замуж за одного из Траубриджей из Филадельфии.

Джека, выпускника колледжа святого Павла в Йель-ском университете и Гарвардской школы бизнеса, многообещающего администратора «Магнус индастриз», специально готовили к тому, чтобы встать у руля, когда отец уйдет на покой.

В тридцать два года Джек был красивым, обаятельным мужчиной, известным своими многочисленными романами с самыми прелестными женщинами из аристократической и художественной среды, и считался одним из самых завидных нью-йоркских женихов.

Младшая, Джулиет, отличалась необузданным нравом, и это создавало «проблему» в семье, чего правда, никто не подозревал… кроме узкого круга, в котором вращались Магнусы: настолько жестко умел глава семейства контролировать прессу, не позволяя неприятным слухам о нем, его родных и его корпорации просочиться на страницы газет.

Да, это была блестящая и удачливая семья. Картен Уэдерелл приобрел гораздо больше, чем потерял, выдав единственную дочь замуж за никому тогда не известного, но могущественного Магнуса. Вечера и приемы в доме Магнусов привлекли внимание всего общества, так что остальные нью-йоркские светские салоны казались в сравнении с ним скучными и унылыми. Антон Магнус требовал, чтобы его банкеты обслуживали знающие свое дело профессионалы. Летние праздниства, даваемые им в Саутгемптоне, были еще более роскошны — на шестиакровом газоне загородного дома могли одновременно развлекаться несколько сот гостей. О балах, устроенных Магнусом по случаю выхода в свет дочерей, долгое время ходили легенды.

Роскошный мраморный особняк Магнусов на Парк-авеню, принадлежавший ранее разорившемуся племяннику Корнелиуса Вандербильда, был обставлен мебелью, приличествовавшей скорее королевскому дворцу, и хранил в себе множество бесценных редкостей. Антон Магнус собирал картины старых мастеров, фарфор и скульптуры, причем знал в этом толк. Его коллекция была настолько великолепна, что ее каталог, отпечатанный в количестве всего нескольких десятков экземпляров, выдержал двенадцать изданий.

И при всем том в Магнусах не было ничего от нуворишей, наоборот-семья отличалась таким хорошим вкусом и оригинальностью, что даже самые требовательные члены аристократических клубов и светские матроны, законодательницы общества, не знали, к чему придраться. Виктория Магнус ежедневно получала десятки визитных карточек от сливок общества.

За какие-то десять лет, благодаря силе личности и честолюбию Антона Магнуса, эта семья стала центром притяжения всех сколько-нибудь известных личностей Восточного побережья. Магнус сумел заставить забыть о своем более чем скромном происхождении и стал настоящим, то есть признанным, столпом общества. Президенты, сенаторы, губернаторы, главы иностранных государств почитали за честь посетить его приемы. Много лет из уст в уста переходила забавная история о том, как Эдуард, герцог Виндзорский, и его жена, урожденная Уолисс Симпсон, в 1939 году провели весь вечер в Саутгемптонском доме Магнусов, причем сама хозяйка бдительно водила их по комнатам, дабы избежать встречи с британским послом, не имевшим права разговаривать с герцогом и его женой[3]. Самое интересное заключалось в том, что и герцог, и посол знали об этой щекотливой ситуации, но не могли вынести мысли о том, чтобы пропустить вечер в доме Магнусов.

Так начиналась эта династия. Семья Магнусов и их империя процветали. Будущее общества, американских финансов и промышленности, казалось, отдано в их руки. Они пришли ниоткуда, чтобы всего за одно поколение стать лучшими из лучших в Америке.

В тот июньский день, в манхэттенской конторе «Магнус индастриз», как всегда, кипела работа. В офисе отдела кадров толпились полные надежд молодые выпускники колледжей, желающие получить любое место в самой прославленной из американских компаний.

Мисс Алтия Дрейк, исполнительный помощник вице-президента по кадрам, обладала гораздо большей властью, чем предполагала ее скромная должность.

Члены «дружной семьи» «Магнус индастриз» называли ее «привратницей», поскольку ни один претендент на получение работы не мог предстать перед вице-президентом, прежде чем Алтия Дрейк не передаст ему досье кандидата со своими личными пометками и персональной характеристикой.

Алтия получила эту должность по нескольким причинам. Во-первых, она работала в компании со дня основания и в самом начале была рабыней, девочкой на побегушках, неустанно трудясь с утра до ночи, стремясь выполнять как можно лучше любое поручение. Пятидесятилетняя старая дева посвятила свою жизнь Антону Магнусу и «Магнус индастриз», так и не обзаведясь ни мужем, ни семьей. Раз в год Алтия навещала замужнюю сестру, живущую в Феликсе, этим и ограничивалось ее общение с родственниками.

Преданность Алтии была фанатичной, энергия не знала границ.

Недостатки Алтии также были известны Антону давным-давно. Она была напрочь лишена воображения и творческих способностей. Кроме того, ее пол «работал» против нее — Магнус никогда не доверял бы женщине важного поста. По мере того, как проходили годы, он перемещал Алтию с одной административной должности на другую, но она всегда оставалась вторым лицом, чьим-нибудь заместителем. При этом Алтии предоставлялось власти ровно столько, чтобы она могла сознавать свою нужность компании, но в то же время не имела возможности навредить ей.

«Магнус индастриз» всегда охотилась за светлыми умами. И здесь мисс Дрейк была незаменима. Никто лучше нее не знал, какие служащие необходимы Антону Магнусу — молодые, способные, энергичные выпускники колледжей, на которых можно положиться, из тех, что принесут любую жертву ради компании. Потенциальных претендентов Алтия направляла в отдел кадров, а тех, кто, на ее взгляд, не отвечал требованиям фирмы, не пускала дальше приемной.

В данную минуту мисс Дрейк изучала досье, лежавшее перед ней на столе. Наконец она оторвалась от бумаг. Перед ней сидела та, чье личное дело она только что листала. Мисс Дрейк, высоко подняв брови, не скрывая изучала молодую женщину. Та была необыкновенно хороша. Чуть больше двадцати, густые темные волосы, прозрачные зеленые глаза, сиявшие умом и проницательностью. Нежный румянец на щеках и стройное тело маникенщицы или спортсменки. Маленькие округлые груди под облегающим жакетом, длинные ноги. Все вместе производило впечатление спокойной собранности и уверенности в себе — именно так должен выглядеть кандидат на должность процветающей компании.

Мисс Дрейк еще раз быстро проглядела личное дело. Девушку звали Фрэнсис Боллинджер. Она окончила с отличием Пенсильванский университет, по специальности «Бизнес и коммерция», прослушала также дополнительный курс по иностранным языкам и математике. В папке лежали восторженные характеристики университетских профессоров, а также копии работ, написанных Фрэнсис на последнем курсе, все до единой с отличными оценками.

«Девушка несомненно обладает всеми необходимыми для работы у нас качествами… может быть, их даже слишком много», — подумала Алтия Дрейк, вновь поднимая глаза на сидевшее напротив прелестное создание.

Она закрыла досье и откашлилась:

— Мисс… Боллинджер. Ваши характеристики впечатляют. Позвольте спросить, почему вы решили искать работу в «Магнус индастриз»?

— Я мечтала об этом, — улыбнулась девушка, — с тех пор, как поступила в колледж. Один из профессоров, доктор Фидлер, служил в вашей компании во время войны, когда научный отдел разрабатывал для военно-морского флота систему наведения торпед, примененную в «День-Д»[4]. Он и посоветовал мне прийти сюда. Я всегда считала, что лучшей компании, чем «Магнус», нет на свете, поэтому и не могу думать ни о какой другой работе.

Мисс Дрейк кивнула. Потом, отодвинув досье на край стола, сказала:

— Мы благодарны вам за ваше отношение, но, боюсь, в настоящее время в компании нет вакансий по вашей специальности. Времена довольно тяжелые и все держатся за свои места. Однако мы можем встретиться снова следующей зимой или весной, может, к тому времени все изменится.

Она не особенно старалась смягчить удар. Девушке явно давали от ворот поворот.

Сиявшая в ее глазах энергия сменилась трогательной грустью. Но девушка тут же взяла себя в руки.

— Ну что ж, — вздохнула она, — попытка не пытка. Спасибо, что нашли время поговорить со мной.

Она встала и протянула руку. Рукопожатие ее оказалось неожиданно сильным.

Когда Фрэнсис ушла, Алтия Дрейк уставилась в окно и принялась размышлять, разглядывая привычную панораму делового Манхэттена.

Конечно, девушка заслуживала того, чтобы отправить ее наверх, в офис мистера Трэска, пропустив тем самым через первый барьер. Трэск поговорил бы с ней, выяснил, каковы ее стремления, предложил бы ряд тестов, которые та, без сомнения, блестяще бы выдержала, и через двадцать четыре часа она наверняка получила бы должность стажера в отделе менеджмента или исследований.

Но Алтия не солгала, когда сказала Фрэнсис, что с вакансиями сейчас дела обстояли не лучшим образом. Компания практически не брала людей со стороны — положение на рынке требовало подходить к любому назначению с осторожностью. И мисс Дрейк, прекрасно понимая ситуацию, чувствовала: не время сейчас рисковать, поручая ответственную работу молоденьким девушкам. Они выходят замуж, беременеют, требуют отпуска, увольняются. Они слишком эмоционально воспринимают возникающие трудности. Они заводят романы с начальством. «Магнус» же нуждается в людях, которым можно доверять абсолютно, которые посвящают компании все свое время, жертвуя личной жизнью, — нужны люди, не доставляющие неприятностей.

А эта девушка, судя по ее внешности, могла доставить неприятности.

Алтия Дрейк распрямила плечи: что ж, она делает все, что может, чтобы защитить компанию, не допустить, чтобы ослабло хоть одно крохотное звено — это может послужить причиной краха. Разве в ее обязанности не входит устранить все нежелательное для компании, заботиться о ее безопасности и предсказуемости ее будущего?

— Мэри, — сказала Алтия в переговорное устройство, — пригласите, пожалуйста, следующего претендента.

Месяц спустя работы стало еще больше. Голова Алтии Дрейк буквально шла кругом от суматохи и мелькавших в главной конторе новых сотрудников, которые раньше уже успели побывать в ее кабинете.

Но однажды она была совершенно ошеломлена, увидев ту, которая вовсе не должна была там находиться. В четверг жарким июльским утром мисс Дрейк вошла в вестибюль, спеша на работу, и тут заметила Фрэнсис Боллинджер, девушку, которой она отказала. Мисс Боллинджер направлялась к лифту вместе с двумя девушками, работавшими на двадцать втором этаже.

Алтия услышала, как одна из них назвала ее «Фрэнси». Боллинджер улыбнулась в ответ. В руке она держала портфель, узкая юбка и облегающий жакет подчеркивали великолепную фигуру. С плеча свисала маленькая сумочка на длинном ремешке. Девушки, сопровождавшие Фрэнсис, выглядели рядом с ней гадкими утятами, случайно примкнувшими к свите королевы.

Фрэнсис явно была здесь своей. Строгая одежда, деловитый вид, сосредоточенное лицо — все указывало на то, что девушка шла на работу.

Алтия Дрейк поспешила наверх в отдел кадров и проверила личные дела. Она легко отыскала досье девушки. Действительно, неделю назад один из ее помощников принял документы у Фрэнсис Боллинджер. Ее взял на работу мистер Уилбур, начальник отдела по сбыту отечественных товаров, и личное дело было направлено в отдел кадров, минуя стол мисс Дрейк.

Алтая поджала губы. Как это удалось девчонке?!

И тут же нахмурилась, вспомнив эти розовые щеки, спадающие до плеч густые волосы, огромные глаза, стройные бедра и длинные ноги.

Мистер Уилбур был почтенным человеком и хорошим семьянином. Но какой мужчина останется равнодушным к хорошенькому личику?! Все знают это! И тяжело вздохнув, мисс Дрейк захлопнула папку.

Глава 2

На самом деле все было не так просто. Через три недели после того, как Алтия Дрейк отказал Фрэнсис в приеме на работу, Реймонд Уилбур, в отчаянии покачивая головой, сидел за своим столом в отделе по сбыту отечественных товаров «Магнус индастриз».

Реймонд Уилбур имел репутацию трудолюбивого и самоотверженного администратора и одного из самых светлых умов в нью-йоркской конторе компании. Он работал здесь уже шестнадцать лет и похвально справлялся со своими обязанностями.

Уилбур владел прекрасным домом в Уэстчестере, был давно и счастливо женат на любящей его женщине, подарившей ему двоих сыновей, которые вскоре собирались поступать в колледж.

Он неплохо жил на свое жалованье и не мечтал ни о каких переменах в жизни. Однако беда не спрашивает, когда ей прийти, несмотря на то, что Рей Уилбур прилагал все усилия, чтобы не допустить этого.

Уже седьмой квартал отдел не приносил прибыли, и никто не мог понять, в чем тут дело. Спрос на их продукцию не уменьшился, сотрудники трудились с прежним рвением, покупателям вроде все нравилось, да и конкуренции почти не было.

А доходы угрожающе падали. Рей Уилбер забил тревогу после первого же убыточного квартала, совещался с коллегами, пытаясь исправить положение. Но все безуспешно. Поскольку никто не понимал причин неудач отдела, бывшего ранее одним из лучших в «Магнус индастриз», то и никакого решения принято не было.

Именно на долю Рея Уилбура выпало представлять обескураживающие ежеквартальные отчеты вышестоящим администратором, а в одно страшное утро даже совету директоров. Он из кожи вон лез, пытаясь объяснить все эти неприятности колебаниями рынка, конкуренцией, экономическим спадом. Но по скептическому выражению на лицах начальников отделений было видно, что все жалкие оправдания не производят на них никакого впечатления.

Мало того, каждый день Уилбуру приходилось видеть самодовольную физиономию Гордона Хиллера, своего первого заместителя, который, особенно не скрывая этого, метил в начальники отдела, в случае окончательного провала Уилбура.

Гордон явно злорадствовал, уверенный, что час его торжества близок.

У Реймонда обострилась язва. Он перестал спать по ночам и с прошлого Рождества не занимался любовью с женой — так велико было гложущее его беспокойство. По воскресеньям он бесцельно гонял свой «форд» 48-го года по окрестностям, бессмысленно вглядываясь в окружающий пейзаж, как бы в поисках ответа, так и не приходившего.

Он знал — время не ждет. В сорок семь лет трудно, почти невозможно начинать все сначала, в другой фирме, если Магнус решит с ним расстаться. Положение Уилбура, когда-то столь устойчивое, стало критическим всего лишь за один такой короткий год. Он брел по тонкому льду. Оставалось только уповать на чудо.

И чудо, как это ни странно, произошло. Спасение явилось в образе юной и хорошенькой посетительницы.

Секретарша объявила, что с ним хочет поговорить Фрэнсис Боллинджер.

— У нее нет предварительной договоренности, сэр. Говорит, это касается кривой доходов отдела. Она… как бы это сказать… очень настойчива.

Реймонд раздраженно вздохнул, но согласился принять девушку.

Когда она вошла и пожала ему руку, Уилбур был поражен ее красотой. В ее крепком по-мужски рукопожатии чувствовалась женственная, обольстительная теплота, еще у нее были удивительные глаза-ласковые, умные и честные.

— Чему обязан? — спросил Уилбур, подавляя нетерпение, прерывающееся в голосе. — Мое время ограничено, мисс, — как, вы сказали, ваше имя?

— Боллинджер, — улыбнулась она. — Друзья зовут меня Фрэнси.

— Итак, чем могу служить?-осведомился он, показывая на кресло для посетителей.

Девушка села, небрежно поставила сумочку на пол и открыла портфель.

— Вот, пытаюсь решить некоторые проблемы в вашей области, — осторожно начала она. — Я когда-то занималась вопросами обменной функции. Я не задержу вас.

Озадаченный Рей сделал ей знак продолжать.

Вынув из портфеля лист миллиметровки и несколько таблиц, она протянула их Уилбуру:

— На кривой слева представлена работа вашего отдела за последние два года. Вторая кривая связана с идеей, над которой я работаю. В основу ее положены вычисления, использующие теорию множеств и математические модели высшего уровня.

Улыбнувшись, девушка пояснила:

— Я прослушала курс высшей математики в Пенсильванском университете. Простите, если недостаточно ясно выражаюсь.

— Что все это значит?-пробормотал Рей, уставясь в непонятные таблицы.

— Это значит, что причины отрицательных результатов работы вашего отдела фактически кроются в самих рыночных тенденциях. Вот, взгляните, это видно на графике. Естественно, никому в голову не приходило искать слабое звено именно здесь, потому что на поверхностный взгляд и рынок в порядке и экономика на подъеме. Это не так. Единственный способ приостановить спад-принять в расчет этот фактор и компенсировать его.

— Это каким же образом?-скептически осведомился Рей.