Звёздный «Кентавр». Первая ступень

— Нет, ну что вы.

Я заметно повеселел и расслабился.

— Чем в школе занимался?

— Ну, я участвовал в чемпионате по волейболу, олимпиадах по ботанике, физике.

— И результаты какие?

Доктор взял мой аттестат и полистал его.

— Да так, побеждал редко.

— Главный олимпийский принцип: «Не побеждать, а участвовать», так солдат Суворов?

— Так, точно!

— А как у тебя дела обстоят с роботами?

Я признаться честно, об этом никогда не думал. Роботы есть роботы, машины, напичканные всякие микросхемами, датчиками. В школе у нас были предметы, в которых нам рассказывали историю роботостроения, приводили примеры из прошлого и настоящего. Были даже экскурсии на заводы, по производству роботов. К этой теме, я был равнодушен, и просто пожимая плечами, выдал:

— Нормальные отношения, как у всех людей.

— Вот тут ты не прав, есть случаи, когда люди на дух не переносят роботов, не используют их дома и на службе. Даже современная медицина стоит в крайне тяжёлом положении из-за того, что в последние годы появилось новое заболевание, аллергия на роботов. Не слышал?

— Нет, если честно.

Я не понимал, куда он клонит, и что кроется за этими вопросами.

— А в семье? Используют родители роботов или нет?

— Да, у нас есть робот-повар-уборщик.

— Уже лучше. А видел женщин роботов? Я говорю о последних разработках учёных?

— Нет, не видел.

— Я тебе сейчас покажу. И он достал фото красивых девушек, с длинными ногами и аппетитными формами.

— Ну как? Нравятся?

— Ещё бы, конечно!

— Это боевые роботы, их используют в космических походах солдаты. Они служат как для работы, так и для развлечений. Когда военная экспедиция на Венеру летит полгода, и там ещё находится несколько месяцев, тогда и приходит необходимость в женском обществе. Пусть не совсем в настоящем обществе, зато любая прихоть человека, будет исполнена, в короткий срок. Как тебе?

— Не знаю, если честно у меня ещё не было отношений с женщинами.

— В этом нет ничего удивительного, учитывая твой возраст. Хотя встречаются парни в семнадцати-восемнадцати летнем возрасте, которые уже имеют семью, и несколько детей. Давай я тебе расскажу о подразделении роботов. Может такое случится, что тебе придётся столкнуться с ними, и даже пользоваться услугами женщины робота.

— Это ещё зачем?

— Затем, что это физиология человеческого организма. И никто ничего нового не придумал. Скажу тебе по своему личному опыту, я остался доволен такой женщиной. Она неприхотлива, умеренна в своих желаниях, и не устраивает скандалов. Идеальная жена, как ты считаешь?

Я развёл руки в сторону, и покраснел.

— Наверное, да. Мои родители часто ругаются, и слышать их скандалы, иногда просто невыносимо. Отец ругал мать, что она мало зарабатывает, ленивая, и совсем не приспособлена к жизни.

— Так это правда?

Доктор ухмыльнулся и потёр опухшие водянистые глаза.

— Нет, доктор, отец был не всегда прав, и я защищал мать, в такие моменты.

— И как часто это случалось?

— В последнее время часто, особенно как я принял решение идти в армию.

— Они были против службы?

— Были. Особенно отец. Говорил, что армия это сборище дармоедов, живущих за счёт налогоплательщиков.

— Что ж, доля правды в словах твоего отца есть. Но давай не будем отходить от темы. Итак, я сейчас познакомлю тебя с роботом, чтобы ты своими глазами увидел и потрогал. Уж извини, если у тебя пойдёт отрицательная реакция, тогда космоса тебе не видать, как собственных ушей.

Он нажал под столом таинственную кнопку, и через несколько секунд в дверь тихонько постучали.

— Входите, — сказал он грубым голосом.

Сам при этом развалился на стуле, с довольной физиономией. Я не поверил своим глазам. Дверь открылась и появилась ослепительная женщина, в строгом деловом костюме. Тоненькими пальчиками она аккуратно, можно даже сказать бережно, закрыла дверь и замерла. От удивления я не шевелился, боясь нарушить первые впечатления. Женщина пригладила правой рукой юбку, и смотрела не моргая. Голубые глаза были пленительными и таинственными. В них отражался свет звёзд и далёких миров. Доктор вывел меня из транса, хлопая по плечу.

— Суворов, ты, что прирос к стулу? Поднимись и подойди к роботу.

— А, это, что и есть робот?

— Ну, конечно, это последняя модель, гордость учёных России. Встань, не стесняйся, помни, что она всего лишь машина.

Я поднялся в нерешительности и направился к двери.

— Потрогай её за руку, плечо.

— Я обернулся, и, получив одобрительный кивок доктора, дотронулся. На ощупь кожа робота ни чем не отличалась от настоящей человеческой кожи. Может только чуть холоднее, и то это были всего лишь первые впечатления. Я держал робота за руку и не хотел отпускать. Женщина стояла неподвижно, не реагируя на прикосновения. Меня это даже позабавило.

— Не бойся, потрогай волосы, грудь. Ну, давай, Суворов, ты же мужчина.

— Я провёл по волосам, и незаметно сжал в руке. Ноль реакции. Потянув за волосы слегка, женщина наклонила голову, и улыбнулась.

— Мне больно, — сказала она шёпотом. — Отпустите, пожалуйста.

— Извините, — ответил я, заметно покраснев.

— Мы роботы серии ВН-2050, созданы для обеспечения и сохранения жизни людям. Меня зовут — Юнита. Вы хотите, чтобы я вам в чём-то помогла?

Она повернулась ко мне лицом и сделала шаг навстречу. Я отпрянул и прижался к шкафу.

— Ничего не надо, — ответил я дрожащим голосом.

— Вот видишь, Суворов, это и есть незаменимый помощник солдата. Юнита, вы можете быть свободны.

Женщина кивнула головой и вышла. Наконец-то я смог расслабиться. Усевшись на стул, я вытер лоб и посмотрел на довольное лицо врача и медсестры.

— Твоя реакция на Юниту мне вполне понятна, я сам, когда впервые её увидел, растерялся. Роботы умнее человека, но они никогда не поднимут руку на своего создателя, и знаешь почему?

Я отрицательно покачал головой, ещё не выйдя из состояния транса.

— Потому, что в них заложена специальная программа, и если только робот допустит хоть один неверный шаг, он самоуничтожиться. У них нет чувств, и что такое — любовь, дружба, ненависть, им непонятно. Нет, ну конечно он ответит на любой твой вопрос, база данных роботов напичкана под завязку. Любая книга, исторические события, от начала мира и прочее, всё у них есть. Они вступают в переговоры с врагом, находя оптимальный вариант для выхода из сложной ситуации. Но последнее слово всё равно остаётся за человеком. Это очень дорогостоящие игрушки, и армии пока они не совсем по карману. Вот как только начнёт подниматься экономика в стране, тогда я уверен, что вместо солдат на другие планеты будут летать роботы. Жизнь человека — бесценный дар, который надо беречь. Это дело будущего, но пока расскажи о своих первых впечатлениях. Не бойся говорить правду, помни и то, что солдат прогоняют через детектор лжи, и если ты сейчас или в дальнейшем будешь врать, тебя уволят в запас. В лучшем случае, в худшем ты попадёшь под трибунал и тогда длительное время проведёшь за решёткой. Пока я вижу, что парень ты открытый и честный. Но как сам понимаешь, пока ты только воробей необстрелянный.

Доктор открыл журнал и принялся в нём делать пометки. Медсестра подмигнула мне, и налила в чашку ароматный чай. В кабинете запахло жасмином, и я ощутил, что проголодался.

— Если быть абсолютно искренним, доктор, мне Юнита понравилась. Она очень похожа на настоящую женщину. Что ещё сказать?

Я потёр щёку и задумался. Для меня это был первый опыт, удачный или нет, покажет время, но сейчас молчать не следовало.

— Общество таких красавиц, украсит любой коллектив, — выпалил я, — тем более, когда на несколько месяцев оторван от Земли. Я уверен, на сто процентов, что вскоре справлюсь с эмоциональными ощущениями.

— Хороший ответ, надеюсь, что так оно и будет. Только предупреждаю тебя, что увлекаться роботами не стоит.

— В каком смысле? — не совсем понял вас…

— В прямом смысле, ты мужчина и должен знать, что ни какая машина не заменит настоящую любовь. И не родит детей. Теперь понимаешь о чём я?

Он прищурился и подмигнул. Застёгивая верхнюю пуговицу на рубашке, поднялся и вышел из-за стола. Прохаживаясь по кабинету, доктор с минуту раздумывал, а после произнёс:

— Были случаи, когда солдаты влюблялись в роботов. Теряли голову, и прикрывали их от вражеских пуль и снарядов. Пылая страстью человек, не контролировал ситуацию, и руководствовался эмоциями. А это недопустимо, понимаешь меня?

Он нагнулся и ещё раз окатил меня противным запахом табака. Я выдержал эту никотиновую атаку, с честью.

— У меня есть девушка. Одноклассница, — соврал я, и впервые не покраснел.

Мне почему-то в эту минуту показалось, что Настя будет ждать меня.

— Суворов, девушка это хорошо конечно, только такие случаи редкость. Кому охота два года ждать, читать немногословные письма, и надеяться на взаимность и любовь? Это раньше, ещё до войны, я сам лично с такими вещами сталкивался. Удивлялся крайне, но случалось. Сейчас другое время и никто из солдат не уверен, что вернётся на землю живым и невредимым. Мой тебе совет забудь свою одноклассницу. Так гораздо легче, поверь моему личному опыту. Решать, конечно, тебе, но ты подумай.

— А, что было с теми солдатами, которые влюблялись в женщин-роботов?

— Их, слава Богу, было не много, но процесс реабилитации занимает полгода, не меньше. Это сложные процедуры, и не все их выдерживают.

— Как не все? И, что с теми, кто не выдерживает?

Доктор тяжело вздохнул и закурил.

— Из десяти случаев, половина солдат погибли. Трое в дурдоме, и только двое смогли вернуться к нормальной жизни. И один из них сейчас перед тобой.

— Вы? Не может быть…

От удивления я вскочил со стула и уставился на врача.

— Но ведь вы же не солдат.

— Ты прав, я не солдат, но суть не в этом. Ты присядь, и не волнуйся. Сейчас это уже прошлое, и не столь важно. Рассказываю я тебе для того, чтобы ты понимал серьёзность предстоящих решений, и не расслаблялся. Сейчас иди в столовую, после обеда мы с тобой продолжим беседу.

Глава 6

В столовой никого не было, и я в гордом одиночестве взял обед и уселся за столик у окна. Вкусный запах борща пробудил во мне зверский аппетит, и через несколько минут от первого блюда и второго не осталось и следа. Запивая сладким компотом с булочкой, я гладил от удовольствия живот. «Ничего так кормят», — думал я, читая незатейливые вывески на стенах, о личной гигиене и прочие. И тут послышались голоса, и в столовую забежало не меньше двадцати человек. У каждого из солдат на плече сияла эмблема «Кентавра». Я присмотрелся более внимательно, и прислушался к разговорам. Бойцы не обращали на меня никакого внимания, поедая со скоростью ветра обед. Как я догадался, у них был перерыв в занятиях, и они обсуждали новые приёмы рукопашного боя. «Везёт же людям», — подумал я и встал, чтобы отнести поднос с посудой.

— Эй, ты молокосос, хлеба принеси, — услышал я за спиной незнакомый голос.

Обернувшись, увидел здорового парня, который по своей комплекции, больше напоминал шкаф.

— Это вы мне? — спросил я, чуть замявшись.

— Тебе, кому же ещё? Тут как видишь, салаг нет, так, что давай выполняй и не заставляй применять силу.

«Вот тебе и неприятности», — подумал я с грустью, но решил показать характер.

— Извините, но меня ждёт врач, так, что как-нибудь сами, без моей помощи.

В зале воцарилась тишина, и было слышно, как на столах гудят мухи.

— Ну, ты попал земляк, теперь тебе точно к врачу придётся идти. Перелом руки гарантирую.

На шее здоровяка от злости вздулась вена, он медленно поднялся и направился ко мне. По пути потрескивая костяшками пальцев. Народ молчал, и ждал с интересом продолжения. Я имел опыт уличных драк, и хотя испугался не на шутку, решил дать отпор.

— Значит так, пацан, с этого дня ты мой личный помощник. Будешь стирать носки, трусы. Одним словом проходить курс молодого бойца. Врубился дятел?

Он хотел взять меня за ухо и потянуть, но я отбил руку и со всей силы заехал обидчику в челюсть. Удар получился такой силы, что шкаф плавно качнулся и свалился с грохотом на пол. А я сжал кулак и начал его трясти. Боль была невыносимая. В одно мгновение кисть правой руки опухла. Человек пять вскочило и бросилось ко мне. Я был готов продолжать драться, хотя правая рука болталась как плеть.

— Отставить, что тут такое!

В дверях показался среднего роста сержант, и сразу бросился к лежащему на полу бойцу. Похлопав несколько раз того по лицу, и убедившись, что он жив, сержант встал и оглядев меня с ног до головы спросил:

— Твоя работа?

— Моя, — ответил я и ещё сильнее сжал правую руку.

— Это ты сегодня был на присяге?

— Так точно, я!

— Считай, что вступительный экзамен для прохождения службы с «Кентаврами», ты прошёл. Поздравляю!

Он улыбнулся и дружески похлопал меня по плечу.

— А на вид и не скажешь, что столько в тебе здоровья. Но дух боевой на лицо, нам в роте такие солдаты нужны. Это для всех вас урок бойцы. Дедовщина в армии не нужна, сколько вам повторять. Тут все равны и нет особо приближённых к командиру части.

Он грозным взглядом обвёл солдат. Те стояли с опущенными плечами и молчали.

— Берите пример, кстати, как твоя фамилия боец?

— Суворов Алексей.

— Вот вам пример, каким должен быть боец «Кентавра»! Не в спортзале, на мягких матах, а в реальной обстановке. Когда от одного выстрела, или удара, зависит не только твоя жизнь, но и остальных.

Шкаф на полу приходил в себя, и что-то бормотал. Из носа у него текла кровь, которую он растирал по щёкам.

— Ну как Петров, получил на орехи? Я тебя всегда предупреждал, что рано или поздно, но найдётся человек, который тебя поставит на место. А ты мне не верил. Поднимите этого незадачливого спортсмена.

Трое солдат помогли подняться Петрову. Тот плохо соображал, однако пытался оправдываться.

— Два наряда вне очереди, и если ещё раз такое с твоей стороны повторится, я буду вынужден написать раппорт на отчисление. Проводите его в санчасть.

Солдаты повели Петрова, и обстановка приняла обычную атмосферу. Народ молча лопал борщ, и бегал за добавкой, иногда бросая в мою сторону любопытные взгляды.

— Как рука? — спросил у меня сержант.

— До свадьбы заживёт, — ответил я, с трудом унимая дрожь в голосе.

— Ладно, — махнул рукой сержант, — у нас ещё будет время для разговоров. Дуй к врачу, и ни кому не слова, о том, что произошло. Не люблю сексотов, и прочих жополизов. Держи Суворов язык за зубами, если врач спросит за руку, скажи, споткнулся в столовой.

Я отправился к врачу, в душе жалея о случившемся инциденте. В своей правоте я не сомневался, но это всего лишь первый день в армии. Что же будет дальше? Почесав затылок, я постучал и открыл с волнением дверь. Доктор сидел на прежнем месте, и что-то записывал в журнал. Медсестры не было. Он поднял голову и снял очки, наблюдая существенные изменения в моём поведении. Я продолжал сжимать руку, периодически растирая запястье.

— Проходи, и показывай руку. Что уже успел зацепиться за стул?

— А, как вы догадались?

Я с благодарностью улыбнулся и уселся на стул.

— У нас такие случаи часто происходят, покажи руку.

Я протянул руку, и доктор тщательно прощупал её.

— Перелома нет, сильный ушиб. Тебе повезло, Суворов.

Он встал и открыл большой стеклянный шкаф. Покопавшись в нём, достал тюбик с мазью и протянул мне.

— Мазать утром и вечером, можешь прямо здесь и приступать.

Я открыл мазь, с противным запахом лимона, и сморщил нос.

— Ничего, что так воняет, потерпишь. Зато через день, два, будешь как огурчик. Не передумал служить? А то мало ли, можно ещё не один раз ногами цеплять стулья, лестницы.

Он с теплотой улыбнулся и слегка дёрнул правым плечом.

— Нет, — сказал я решительным тоном. — С каждым может случиться…

— Хорошо, — сказал доктор, — так на чём мы остановились? Ах, да я тебе рассказывал о женщинах роботах. М-да, — протянул он. — Эта неприятная история, сейчас уже стала притчей. Мне самому не верится, что когда-то такое было.

Он говорил об этом совершенно спокойно, не меняясь в лице. Казалось даже, что это происходило не с ним, а с другим человеком.

— Так вот, ты человек, и повторяй это как можно чаще. Словно молитву, особенно в трудные минуты. Я ознакомился с результатами твоих тестов и скажу, что для прохождения службы в «Кентаврах», ты полностью пригоден. Ты не глуп, здоровьем не особо блещешь, но это поправимо. Электроника не твоё занятие, но вот принимать решения ты способен, не раздумывая. Взгляни.

Он взял не большой пульт в руки и нажал на него. В углу комнаты появился монитор, на экране которого возникло изображение столовой. Я чуть со стула не упал. Доктор смотрел, и часто моргая глазами улыбался. Драка была записана на камеру. У меня язык прилип к нёбу, и я прокашлялся.

— У нас везде стоят камеры, заруби на носу, сам понимаешь, это не институт в котором воспитывают дипломатов. Это военная база «Циклон», тут всё под контролем. Ты правильно поступил с Петровым, но впредь мой тебе совет, старайся такие проблемы решать мирным путём. Моли Бога, чтобы об этом не узнал командир части.

От доктора я вышел в подавленном состоянии, мне не понравился тотальный контроль, за людьми, который царил в «Циклоне». Хотя может это и правильно? С бумагами в кармане я нашёл комнату сержанта. Тот сидел на стуле и читал газету. Подняв глаза, он отложил её в сторону и встал.

— Давай бумаги, Суворов. Как рука? Врач выписал лекарство? Моя фамилия Карпов, Игорь Николаевич, теперь ты полностью мой.

Его маленькие карие глаза пробежали оценивающе. Лицо сержанта было плохо выбрито, особенно на бороде торчала пучками щетина. Большой рот и широкий морщинистый лоб подчёркивали наличие интеллекта. Он хитро прищурился и принялся с напряжённым вниманием изучать документы.

— Давай лапу Суворов, я сделаю из тебя настоящего мужика. Или ты погибнешь, не выдержав нагрузок. «Кентавры» — это гордость армии, элита. Пойдём, я познакомлю тебя с твоими будущими товарищами и покажу часть. Сегодня твой первый день, будем считать его выходным, хотя с твоей рукой…

Он покачал головой и скривился.

— Неделю придётся отсиживаться, изучать материальную часть.

Мы вышли и направились по длинному коридору. Везде стены были выкрашены белой краской. У выхода стояла тумбочка с дежурным. Спортивный зал, в котором мы оказались, впечатлял. Там стояли тренажёры на любой вкус. На полу лежали широкие маты.

— Вот здесь и проходит у нас физическая подготовка. Этому уделяется большое внимание, и нормативы сдаются солдатами каждый месяц. Кто не справляется, дополнительно занимается с инструктором, — сказал сержант. — Ты спортом не занимался?

— Нет, не особенно хотелось, если честно.

— Здесь придётся тебе Суворов полюбить спорт, иначе дело табак. А драться где научился?

— Драться? С ребятами на улице приходилось…

Я замолчал, вспоминая наши вылазки в ночной город за одинокими прохожими, и квартирные кражи.

— Пойдём, я покажу тебе остальные классы.

Мы поднялись на второй этаж, и так практически до вечера я знакомился с частью, переходя из одного кабинета, в другой. На ужине в столовой, сержант познакомил меня с остальными «Кентаврами». Ребята оказались такими же щеглами в армии, как и я. У всех подготовка занимала не меньше полгода. В регулярные войска проходили те, кто выдерживал первые полгода и показывал выполнение всех нормативов. Уже перед отбоем я решил выйти и прогуляться. В части никого не осталось, только дежурный офицер, и ещё пару человек.

— Вечер добрый, — услышал я знакомый голос. Повернувшись, увидел сержанта, с которым встретился, в первый раз.

— Ты ещё здесь? — спросил он удивлённо. — Не думал, что останешься. Куда взяли на службу?

— В «Кентавры»! — ответил я с гордостью.

— Ага, — физиономия его расплылась в широчайшей улыбке. — Не пойму чему ты радуешься? «Кентаврами» затыкают все дырки в нашей Галактике. Им не приходиться отсиживаться в тылу. Я никогда им не завидовал. Смелые ребята, хотя трусов среди них тоже хватает. И бегут они как крысы с корабля, при серьёзной драке. Поверь, что свои нашивки я заслужил, будучи на передовой. Ох, и жарко там бывает. На «Кентаврах» держится русская армия, но умников там хоть отбавляй. Бывают, натворят в пылу атаки, что потом пехота целый месяц разгребает. Но и привилегий у них достаточно. Вот хотя бы новые роботы, бабы… Красота, да и только.

Он присвистнул от удовольствия и зажмурился.

— Какие ноги, а буфера, пятого размера. Как вспомню, слюнки текут.

— А вы, что тоже их «опробовали», так сказать?

— Между нами?

Он наклонился и на ухо мне такое сказал, что у меня на лоб глаза полезли.

— Не болтай никому. Придёт время, когда проголодаешься как мутант, за свежиной, на другой планете, сам попробуешь. Впечатлений на год, а то и больше.

Он с гордостью развернулся и зашагал прочь. Уже возле двери КПП, остановился и крикнул:

— Будь мужиком! Дай Бог ещё увидимся!

Я вернулся в казарму и лёг в кровать. Рота спала мирным сном, но мне почему-то не хотелось. После событий и стольких впечатлений, надо было хорошенько подумать. Укрывшись одеялом, я долго смотрел в потолок, вспоминая родителей и особенно Настю.

Глава 7

— Рота подъём! На зарядку бегом, — услышал я сквозь сон голос сержанта.

От зарядки и прочих армейских радостей, я временно был освобождён. Врач на неделю выписал больничный. Хотя в армии покой может только сниться. Одевшись, я вышел на плац, и уселся на скамейку погреться на солнышке. Солдаты бегали, разгоняя утренний сон. Один из бойцов жаловался сержанту, что форма, которую он получил не по размеру. Выглядел он конечно смешно, и короткие брюки подчёркивали весь комизм ситуации. Сержант не растерялся и ответил:

— Всё в порядке у тебя, солдат должен внушать страх, особенно если рядом противник. Вольно и бегом на склад, — приказал сержант.

Рота громко заржала, показывая пальцем на незадачливого бойца.

— Что для нас жизнь без армии? — крикнул сержант.

— Жизнь без армии для нас, всё равно, что любовь без презерватива. Любовь вроде бы есть, но движение вперёд и прогресс отсутствует, — крикнул Петров, запрыгивая на турник.

— Молодец Петров, давай, покажи новичку как надо подтягиваться.

Я сбился со счёта, стоя с открытым ртом возле турника. Петров подтягивался со скоростью межпланетной ракеты. Я плюнул на эту пустую затею. «Вот уже бугай здоровый, — подумал я со злостью, — мало я тебе врезал».

На завтрак я отправился в гордом одиночестве. Сержант сказал, что необходимо сдать гражданские вещи. Я аккуратно всё сложил и отнёс в дежурную часть. Написал открытку домой и бросил в ящик. Телефонами нам пользоваться не разрешали. Для меня это не было такой уж большой проблемой. Первые дни в армии казались мне интересными и захватывающими. Столько всего я узнавал нового, что иногда забывал обо всём. Учиться мне нравилось, и на занятиях я проявлял рвение и огромное желание не оставаться в аутсайдерах. Надоело ещё в школе, сидеть на последней парте, и заглядывать к товарищам в тетрадки, за домашним заданием. Я твёрдо решил это исправить и старался не отставать. Учебный материал я впитывал как губка, и вечерами, листал книги и учебники, долго и терпеливо, стараясь ничего не упустить. Майские вечера стояли холодные и дождливые, и я выглядывал в окно, рассматривая замысловатой формы гряду тёмных туч. Рука моя зажила, и я догонял остальных в спортзале и бассейне. Плавать я не умел, и боялся с детства воды. И сейчас не понимал на кой чёрт нам это нужно. Одно дело физическая подготовка, другое плавание. Интересные события случились позже, когда привезли дельфинов, и приходилось учиться находить общий язык с этими умными существами. Никогда не забуду, как я впервые в жизни погладил дельфина. Кожа у них на вид плотная, как будто из пластика, а вот проведёшь ладонью — мягкая и нежная, как настоящий шёлк!

— Кожа дельфина, гасит сопротивление воды, — говорил инструктор.

Нас учили языку жестов, и я мог определять в каком настроении сегодня мой подопечный. Мы плавали с ними, и учились щебетанью, чмоканью, хлопкам. Через месяц я уже мог взять снаряжение, одеть его на дельфина, и отправить на уничтожение предполагаемой цели. Дельфины слушались как дети, и всегда радовались нашему появлению. Иногда я встречал Юниту, и опускал глаза. Мне нравилась женщина-робот, хотя и боялся признаваться в этом.

Через несколько месяцев усиленных тренировок я физически окреп, и считал себя полноценным «Кентавром». К нам приходили ветераны и с гордостью рассказывали о своих походах. У многих вид был затрапезный, и если бы я встретил ветерана на улице, никогда не поверил, что этот человек гроза космических далей. Может жизнь их сильно потрепала или обстановка на Земле? Я не особо по этому поводу и переживал. В конце концов, у каждого своя дорога. В один из дней по традиции части мы поминали убитых «Кентавров». Солдатское братство реально существовало, и каждый из нас после окончания службы обязан был взять шефство над ветераном. В основном, бывшие «Кентавры» были одиночками и затворниками. Жили скромно на пенсию от государства. Но зато, пользовались привилегиями, и могли принимать активное участие в жизни общества. Читать законы, лекции студентам, ездить отдыхать по бесплатным путёвкам.

Всё изменилось после заброски нашей роты на секретный объект, под названием «Сирена». База располагалась в горах, и нам приходилось жить в палатках. Условий для жизни просто не было. Отсутствовали самые элементарные удобства, такие как туалет, умывальник, душ. И ещё собачий холод, к которому даже дикие звери не могут привыкнуть. Нас будили среди ночи и выгоняли на занятия. Какой идиот это придумал, для меня так и осталось загадкой. Неприятно выпрыгивать из-под тёплого одеяла, и бежать на холод. И там под громкий бас сержанта раз-два-три, раз-два-три, делать упражнения. В такие минуты проклинаешь всех и всё. Во вторник нас как обычно разбудил сержант и выгнал на занятия. Я удивился тем переменам, которые произошли во внешности этого человека. Он был выбрит до синевы, в парадной наглаженной форме. В кожаных ботинках, с блеском озёрной глади, сержант производил впечатление боевой готовности.

«Неужели мы наконец-то престанем топтаться на месте, и перейдём от учений к практике», — подумал я, и не ошибся.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.