Глава 7

На следующий день к бывшей воинской части подъехал «уазик». Из него вылезли два офицера, решительно направились к проходной. Вышедшему навстречу охраннику сообщили:

— Нам к начальнику участка.

— Сегодня никого из начальства нет, одни рабочие, — осторожно, но попытался остановить гостей охранник.

— Значит, вызывайте. — Не задерживаясь на проходной, офицеры прошли через вертушку на территорию. А когда, все так же робко, парень попытался засомневаться в полномочиях прибывших, пригрозили: — Вам известно, что с прокуратурой не шутят?

— Ой, подождите, пока я доложу, иначе меня тут же уволят, — умоляюще попросил охранник. Угораздило же попасть на дежурство в этот час!

Дождавшись согласительного кивка, бросился на КПП к телефону. От волнения долго не мог набрать нужный номер, сверял его по бумажке на каждой цифре. Наконец замер, доложил о посетителях. Довольно перевел дух.

Довольны остались первыми минутами работы и офицеры. Дело оставалось за «отэпэушниками» — ребятами из оперативно-технического и поискового центра налоговой полиции. Успели ли «слухачи» зафиксировать звонок с проходной?

Вокруг котлована, пряча объект Богдановича, непроходимой стеной вознеслась облепиха, в качестве откупной выставив вместе с колючками обильнейшие гроздья желтых ягод. Заросли дикой облепихи — первый и неистребимый спутник янтаря. Точнее, голубого песка, покрывающего янтарный пласт. Стоит тронуть, освободить его из-под верхнего слоя глины или чернозема, как на развале мгновенно, из ничего, начинает плестись облепиховая заросль. Похоже, что, как и янтарь, семена этого дерева лежали замурованными в песке тысячи лет, ожидая света и воздуха…

Конечно же, на «стрелку» приехал не Богданович. Дружелюбно и заранее готовый уладить все проблемы, от проходной шел полный лысеющий пожилой мужчина. Первым протянул и руку:

— Проблемы? Чем помочь?

— Военная прокуратура округа, — представился майор и, напомнив толстяку Остапа Бендера, на какое-то мгновение показал непонятный документ. Поведение людей при виде бумажки, как выяснилось, тоже ничуть не изменилось со времен нэпа: прибывшее руководство постеснялось потребовать ее для изучения. — Вы — начальник?

— Нет, я вице-президент строительной фирмы, Григорий Григорьевич. Президент в командировке в Москве.

— А когда ожидается назад?

— Трудно сказать. Решает дела. В правительстве, — на всякий случай добавил вице-президент.

Высокий уровень общения военных не смутил, и толстячок, не поимев на этом дивидендов, плавно опустил планку на самый низ:

— Может, я чем смогу помочь? Вроде у нас все в порядке, проблем с прокуратурой, тьфу-тьфу-тьфу, не возникало.

— Да речь-то не о вас, — сразу успокоил майор, и Григорий Григорьевич откровенно перевел дух, перестал суетиться. — На этом месте стояла воинская часть, так? — начал издалека майор. — А военной прокуратурой округа возбуждается уголовное дело по факту хищения офицерами цветных металлов.

— О, прибалты любят цветной металл. Особенно в Эстонии. Они даже, где-то было написано, не имея его запасов, вышли на второе место в мире по экспорту, — охотно поддержал толстяк далекую от собственных проблем тему. — Так что можно предположить, сколько всего продавалось и тащилось здесь.

— А у нас есть сведения, что аппаратуру, с которой снимался металл, закапывали тут же, на территории части, — тянул своего кота за хвост майор.

Все трое огляделись вокруг. О прежних хозяевах территории напоминали несколько сохранившихся построек с выцветшими армейскими лозунгами на стенах. К ним и к металлическим полукруглым ангарам, наверняка используемым фирмой под склады, уже подступала желто-зеленая стена облепихи, обрекая в скором времени и их на бесславное исчезновение.

— Планируем здесь строить жилье для вас, офицеров, — с гордостью поведал вице-президент. — Подрастащим завалы, проверим грунтовые воды…

— Строительную технологию пусть проверяют другие — те, кому положено, — снова успокоил майор. — Нам необходимо выяснить, где, сколько и какая закапывалась техника и аппаратура.

Толстячок не сдался и продолжил с того, на чем прервали:

— Но, знаете ли, дело в том, что мы сейчас перерегистрируемся, точнее, передаем эту площадку другой строительной организации. Документы на подходе, и если…

— О-о, сделку придется временно приостановить. — Капитан посмотрел на старшего, майор со вздохом развел руками: да, новые хозяева — это плохо. Это просто недопустимо. И тут ничего не поделаешь, закон. А капитан ковырял ранку дальше: — Вы поймите, что от результатов нашей работы зависит срок, который получат подсудимые. А мы снимем показания, проведем некоторые эксперименты — не думаю, что это займет много времени.

— Да-да, конечно. Но мне нужно обо всем этом доложить президенту, — ненароком проговорился толстяк, косвенно дав понять, что Богданович все-таки где-то рядом, в зоне досягаемости телефона.

Гости не подали вида, что заметили оплошность. Наоборот, попросили замершего от собственной бестолковости Григория Григорьевича:

— С вашего позволения, мы приступим к опросу рабочих прямо сейчас, чтобы не тащить всех в прокуратуру.

— Н…н… хорошо, — сделался-таки соучастником в расследовании мнимой аферы вице-президент. Чего, собственно, и добивались на первых порах офицеры: отныне, оправдываясь перед Богдановичем за свою неспособность выпроводить гостей с участка, заместитель встанет на позиции прокуратуры и вынужден будет подчеркивать необходимость и неизбежность следственных мероприятий. — А я тоже сделаю кой-какие звонки, работа ведь не стоит на месте. Меня можно будет найти на проходной.

Никаких приборов, а тем более техники ни экскаваторщики, ни промывщики на драге, как раз спускавшиеся на дно котлована, естественно, не откапывали. Нет, ерунды всякой, за годы стояния зарытой военными, оказалось предостаточно, но все больше банки, бытовой мусор, колеса, траки и тому подобное, никак не относящееся к цветным металлам. И вице-президент у КПП встретил их еще более убежденный, что ничего подобного на их площадке не обнаруживалось, а потому вопрос желательно закрыть как можно быстрее.

— Президента еще нет, — торопливо, слишком поспешно, чтобы это могло быть правдой, сообщил он. — Но перебирая сейчас в памяти рабочие дни, а я, поверьте, кручусь здесь круглосуточно, — не видел ничего.

— Будем искать, — не оставил надежды на скорое избавление от себя капитан.

— Ой, только время убьете. Лучше его потратить с большей пользой… — многозначительно посмотрел Григорий Григорьевич и замолк, ожидая ответной реакции.

— Какая уж тут польза при такой службе, — мгновенно проглотил подброшенный крючок майор. Мигнул спутнику: оставь нас одних, без свидетелей. — Разборки с уголовщиной — они не для удовольствия, а исключительно зарплаты для.

— Это конечно… — в то же время никак не решался напрямую завести разговор о «подмазке» Григорий Григорьевич. — Это мы, наверное, можем при замоте выехать на природу, пожарить шашлычок, опять же чтоб девочки рядом… Кстати, мы это как раз и намечаем. Так что, если у вас есть время в ближайшие выходные…

— До выходных еще дожить надо, — не стал ни рвать леску, ни отпускать ее Штурмин. Но по сторонам огляделся: не слышит ли кто?

— А скажите, где и как мне вас найти, если что? — выдал толстячок и вторую подсказку, наверняка полученную им по телефону.

— В прокуратуре гарнизона. Пятый кабинет, майор Веселов, — переключил все будущие связи на себя Олег. — Надеюсь, скоро увидимся. По всем вопросам. До свидания.

А когда отъехали от КПП, сосредоточенно, боясь упустить мелочи, Штурмин принялся перечислять:

— На пятый кабинет — табличку с фамилией Веселов. Внесите меня в графики дежурств, в списки приемных дней и ответственных за противопожарное состояние. Предупредить старушек на вахте… Что еще?

— Усадить к вам очередь на прием. У нас у каждого сидят, — быстро сориентировался в создаваемой легенде капитан.

— Это существенно, это принимается. И секретарша, секретарша чтобы приносила от начальника на подпись или ознакомление какие-нибудь документы.

— Все сделаем и подчистим. Особенно насчет секретарши. Но неужели клюнет?

— Трудно сказать. Парень-то не лох.

— Да я не про Стайера, а про секретаршу. У нее, кстати, для каждого новенького вздох: «Муж в командировку уехал…», — капитан подмигнул.

— То, что захотят проверить в прокуратуре, — стопудово, — не стал даже вдаваться в дискуссию о сексуальной озабоченности секретарши из прокуратуры Олег. В Москве своих хватает. — И вот если пригласят на пикник… На пикник может заявиться и сам Богданович. По крайней мере, не исключено.

— Было бы неплохо. Ваши подстрахуют?

— Здесь без проблем. А Богдановича надо еще раз придавить, припугнуть насчет затяжки дела… Слушай, Вадим, а мы можем организовать парочку якобы арестованных офицеров? Соответственно, под конвоем и в «браслетиках». Поводим их по территории, заодно заглянем в ангары. Уже не из любопытства, а на полном основании.

— Целая операция.

— Деньги большие в бегах, нельзя упускать. А дело, поговаривают, на контроле у правительства. Уйдет фраер из области — на просторах России или за границей доставать будет в десятки раз сложнее, — О собственной злости на Стайера Штурмин, конечно, промолчал.

— Это я понимаю. Ладно, сделаем тебе двух капитанов под конвоем. Или лучше полковников?

— Давай капитана и майора.

— Уговорил. Кстати, пивком балуешься? Прекрасно. Тогда должен знать, что ныне существует «Балтика-2» и «Балтика-3». Но тут наши мужики ухитрились сотворить еще не существующую «Балтику-5». Хочешь рецепт?

— Неужели бесплатно?

— Замордованным жизнью москвичам — скидка. Тем более что задачка — для первого класса: надо смешать в один бокал второй и третий номера. Смешаем? За начало операции. Извини, я без подходов, не как Григорий Григорьевич.

— Замордованный москвич соглашается: заворачиваем.

На следующий после «следственного эксперимента» день, как и предполагал Штурмин, лысая круглая вице-голова почтительно втянулась в его кабинет. И секретарша, хотя и завздыхалась вся перед этим Олегу по поводу бесчисленных командировок мужа, про основное не забыла: тут же притащила стопку бумаг с внушительной надписью на папке «К докладу».

— Товарищ майор, с вашего позволения, — попросился войти полностью Григорий Григорьевич.

— О, кто к нам в гости! Кофе? Светочка, два кофе, — попросил Олег секретаршу, не став дожидаться согласия посетителя: кто берет инициативу на себя, тот и хозяин положения. И ради этого сам прошел навстречу, буквально втаскивая всего вице внутрь. — Что, Григорий Григорьевич, не приходилось раньше бывать в подобных заведениях? И не надо, потому как отсюда люди выходят или с облегченной совестью, или в наручниках. А нам это надо?

Обычно здесь в монологах следует мгновенное отрицание, но Олег словно забыл про правила игры в приличной компании. Смолчал и, извинившись, занялся быстрым просмотром принесенных документов.

Зато достиг желаемого.

— Ну вот, сразу пугаете. А я, можно сказать, к вам дружески, — осторожненько улыбнулся Григорий Григорьевич, прекрасно осознавая, что вот наручники-то лично ему надеть могут здесь в любой момент. — А… лично ваши планы на выходные?

Вернулась Света. Кокетливо играя фигуркой, пронесла на подносе две миниатюрные чашечки с нимбами пара. Улыбнулась, элегантно поклонилась и ушла, сумев ни на миг не повернуться к начальнику и посетителю спиной. Дурак муж, что меняет ее на командировки. Девочка прелесть, таких надо с руками и ногами забирать в полицию — дразнить бизнесменов. И не подобных Григорию Григорьевичу — эти вечно ходят в заместителях. Пар из свистка выпускают другие.

— На выходные? — потянул волынку Олег. Даже перелистал листочки перекидного календаря, давая гостю попотеть и поволноваться. — А что, есть какие-то предложения?

— Ничего особенного: мы просто выезжаем на Куршскую косу, — как бы мимоходом, больше занимаясь обжигающим кофе, сообщил основное посетитель. В самом деле, не на экскурсию же он пришел в прокуратуру. — Ехал мимо, подумал: а почему бы не предложить и вам присоединиться? Какникак, теперь одним делом занимаемся.

— Но вы ведь понимаете, что это никоим образом не повлияет на расследование, — продолжал «лепить» Штурмин образ не забывающего себя, но осторожничающего офицера. — К тому же, хоть ваша фирма к делу о цветных металлах никакого отношения не имеет, лишние разговоры для меня…

— Нет-нет, — успокоил не менее осторожный бизнесмен. — Круг собирается достаточно узкий: мы ведь отдохнуть выезжаем, а не гульбище устраивать. А из своих сослуживцев кого посчитаете нужным пригласить, того и возьмите.

— Да нет, если поеду, то один. Я — одинокий волк, гуляющий сам по себе. Что с меня?

— Ну вы скажете… — даже привстал повеселевший Григорий Григорьевич. Стоя, допил кофе. — Значит, мы вас учитываем?

— Если ничего сверхъестественного не произойдет…

— Тогда до свидания. Я могу утречком подъехать за вами прямо сюда.

Глава 8

Наверняка чертыхаясь, «наружка» налоговой полиции под вечер принялась искать в окрестностях прокуратуры себе схроны, чтобы утром спокойно повести объект в адрес. Резерв решили бросить к самой Куршской косе, на пост ГАИ, у въезда в заповедную зону.

Но более всего Олег, конечно же, обрадовался прилетевшим на подмогу Жоре и Клинышкину, никак не засветившимся в Калининграде.

— Николаич дал денек-другой отдыха, — радовался возможности прогуляться по берегу Балтийского моря Майстренко. — Но никаких командиров. Я — бомж и собираю бутылки, — тут же определил себе роль, поглаживая щетину. — Между прочим, специально не брился. Так что закатаем мальчика в блин.

… Качаясь в шикарной «ауди» Григория Григорьевича и разглядывая по сторонам природу, Олег вдруг увидел как справа, так и слева от трассы проблески воды. И даже чуть привстал, осознавая очередной промах: они не «закрыли» море и залив. Богданович может не только подойти к месту пикника на катере, но и точно так же уйти в любую сторону. А что он поступит именно так, Олег теперь не сомневался: на то Богданович и прибрежный парень, а не вальяжный москвич. Это те приехали бы, конечно, на иномарке. А Стайер приплывет на яхте. Может, даже на той, у штурвала которой фотографировался. Снимок в розыскном деле мог подсказать, натолкнуть на мысль…

Операция, еще даже не начавшись, становилась бессмысленной. Николаич оказался неожиданно прав: Майстренко и Василий прилетели именно прогуляться. Генералы в Москве хмыкнут и поставят на Штурмине как розыскнике крест. Зато можно будет успеть 31 августа в Крым. И помешать такому прогнозу способна лишь случайность.

Промелькнул пост ГАИ у самого въезда на косу: милиции потребовалось лишь увидеть номер машины, чтобы взметнуть, как будто руку к козырьку, вверх шлагбаум. Полицейскую «наружку» и сотрудников физзащиты Олег не увидел, но когда они обогнали велосипедиста, успокоился хоть за свое чутье: наверняка педали в свое удовольствие и в требуемом направлении крутил кто-нибудь из оперативно-боевой группы. Да и набиравший воду из придорожного колодца мужик мог оказаться кем угодно, только не местным жителем. Прикрытие работало без шероховатостей, и подвести всех, всыпать горсть песка в прекрасно отлаженный механизм — за подобное в годы войны пионерам-подпольщикам медали вручали. Сегодня в лучшем случае дадут по шее…

— Дует. — Предусмотрительный Григорий Григорьевич не оставлял без внимания ни одного движения гостя, и когда Олег чисто машинально потер шею, воспринял жест с практической точки зрения. — Можно прикрыть окошко.

Такое ощущение, что попроси Штурмин понести его к костру на руках — понесут. Как сложатся отношения дальше — неизвестно, но стоит подстраховаться сейчас ради собственной выгоды — здесь лизнуть пятку начинающим бизнесменам, может, и противно, но страсть к деньгам обязывает. В комплексном обеде — обязательный ассортимент, а не заказные блюда.

— Да нет, ветерок даже приятен, — Олег выставил руку в окошко. — Я ведь в ваших краях недавно, получил повышение.

Новостью его признание для попутчиков не стало: видимо, информацию о недавнем появлении нового сотрудника прокуратуры фирмачи отследили. Поэтому хорошо, что ненароком сам сообщил этот факт из биографии. В разведке ведь как: чем меньше врешь, тем дольше не запутаешься.

— Раскручу цветной металл — вроде как бы и докажу, что не зря поверили, — продолжил Олег. И тут же, чтобы не переборщить с имиджем ретивого служаки, кивнул за окно: — Хотя, если честно, кому и что сегодня надо доказывать? Когда в военной прокуратуре только на генералов заведено около двадцати уголовных дел, — ляпнул наугад! — разве захочется работать с полной отдачей? — попутно вроде оправдал и свое согласие на пикник.

— Оно так, — грустно согласился вице-президент. — Я ведь тоже раньше в головном СМУ работал. А когда все занялись лишь собой… Грустно.

Впервые за время знакомства Олег уловил в голосе Григория Григорьевича искренность. И наверняка тому жаль ушедшего советского времени, когда он копошился на отведенном ему участке работы, уверенный в своей значимости и нужности. И сказать, что он ахти какой коммерсант, — язык не повернется. Так, на подхвате.

По одному ему известному маршруту водитель попетлял среди сосен и вывел «ауди» к самому костру. Не успел Олег пожать руки суетящимся у мангала парням, как на трассе завизжали тормоза. По недоуменным взглядам коммерсантов Олег понял, что на берегу новых машин не ждали. Полицейская «наружка»? Но так грубо она сработать не могла. Кто-то торопился вдогон по трассе?

Как бы то ни было, все замерли, вслушиваясь: от дороги кто-то бежал к месту отдыха.

Наконец между сосен показались хоть и взволнованные, но, кажется, знакомые фирмачам люди. Они что-то горячо зашептали подбежавшим к ним соратникам, затем все вместе посмотрели на Олега, и у того дернулся глаз. Раскусили? Кто-то продал? Обороняться нечем, бежать некуда. Где там собиратель бутылок или хотя бы влюбленная парочка? А врач «на всякий случай»? Для кого он потребуется? То, что не для Богдановича, — это окончательно ясно.

Успокаивая себя, Штурмин занялся любимым занятием — искать под ногами корешки от деревьев, из которых потом можно вырезать невероятные чудеса. Калининградских находок у него в коллекции пока не было…

— Можно вас на минутку? — неожиданно попросил уединения Григорий Григорьевич, с извиняющимся видом подходя к Олегу. Приятный штрих: раз заранее виновен, значит, все в порядке и можно развернуть плечи. — Понимаете ли… дело в том, что… только что кем-то совершено нападение на наш карьер, — в сумятице вице-президент даже забыл назвать его строительной площадкой. — Раскурочили всю технику, избили рабочих…

— Кто? — Тик под глазом, который удалось остановить разглядыванием корешков, готов был возобновиться с еще большей частотой, но уже от предчувствия полного провала с арестом Богдановича.

— Не знаю, не знаю, — принялся оглядываться толстяк. Так ищут угол в окружности: умом понимая полную бесперспективность, но не позволяя себе признаться в абсолютной безысходности. — Я ничего не знаю. Но есть опасение, что банда нагрянет сюда. Кто-то продал…

Паника среди подельщиков Юрия Викторовича говорила об одном: король в янтарном Калининграде — отнюдь не Стайер, ежели и его самого тычут мордой в дерьмо. Кто же тогда?

От дороги послышались шум машин, новый визг тормозов, крики. Удары железом по оставленному авто янтарщиков, звон разбитого стекла подтвердили: приехала банда. И не для мирных переговоров. Благо, за деревьями мелькнула фигура, и по рюкзаку за спиной Олег догадался — Жора. Значит, свои подоспели, они рядом и в случае чего — вытащат.

На Майстренко налетел один из приезжих, патлатый и джинсовый. Он первым вышел на поляну и, даже не глянув на препятствие, пнул ногой «бомжа» под зад так, что в рюкзаке зазвенели бутылки. А поскольку приезжих оказалось немало, тара дребезжала в сторону трассы еще долго. Ничего, через несколько минут узнаете — если захотите, как стреляет мастер спорта по пулевой стрельбе майор Майстренко. Мало не покажется.

— Ну что, янтарные соколики, — издалека окликнул патлатый, не сбавляя, однако, шаг. Около десяти человек, приехавшие с ним, окружали поляну. Значит, большого мордобоя не миновать, если не хуже. — Не вздумайте дергаться, иначе перестреляем, как куропаток. Где ваш шеф?

Поскольку ни к кому конкретно не обращались, все и промолчали от греха подальше. Главарь недобро усмехнулся, безошибочно угадал в Григории Григорьевиче ответственное лицо, с ходу воткнул в его круглый живот ствол пистолета, дернул оружие. Прием оказался отработанным, потому что в стороны полетели пуговицы и штаны вице-президента рухнули вниз.

— Где Богданович?

— Н… не знаю, я только… — попытался отгородиться неосведомленностью несчастный Григорий Григорьевич, но ему не дали продолжить. «Следователь» со всего размаха впечатал рукоятку пистолета в круглую щеку заместителя по строительству.

Толстяк покачнулся, запутался в спавших брюках и рухнул на песок. Штурмин подался на помощь старику, но старший уловил движение и пересек дорогу. Впился взглядом в Олега:

— Где?

— Я здесь гость. Не знаю, о ком вы говорите.

Что-то в облике, да и в поступке Олега подтвердило, что он в самом деле случайный человек в компании. Оставив его на мушке, стали выбирать новую жертву, боясь ошибиться. И, возможно, торопясь, потому что поглядывали на часы и по сторонам. Но это не подтвердилось, когда один из банды заглянул в охотничий домик и вывел оттуда за волосы онемевшую от страха девицу в купальнике:

— Тут их целый курятник. Порезвимся?

Поскольку старший даже не ответил, добытчик понял: в следующий раз. Оттянув девушке трусики, заглянул внутрь, цокнул и запихнул любительницу пикников обратно в дом.

А под допрос попал повар. До этого момента он стоял с ножом в руках, но, увидев направленный в его сторону ствол, выронил кухонное орудие и даже попытался притоптать его в песок. Нет, все же Богданович ходил в королях побережья, если охрана не имела ни малейшего навыка в защите. Так бестолково и трусливо ведут себя лишь те, на кого, собственно, никто и не смел нападать. В подобных компаниях больше ценятся как раз повара, массажисты, любители организовать девочек под пиво и шум волны.