Глава 12

Джудит проспала до самого утра. Когда она проснулась, Йан уже ушел. Девушка вспомнила, что ей нужно заняться дневными обязанностями. Она заметила свои сумки, аккуратно сложенные в углу, и решила, что это Йан принес их от Фрэнсис Кэтрин.

Сложив вещи в маленький комод и наскоро прибравшись в комнате, она спустилась вниз.

Джелфрид с Дунканом сидели за столом и завтракали. Старейшины привстали, когда вошла Джудит, но та взмахом руки попросила их сесть обратно.

— Присоединяйтесь к нам, Джудит, — предложил Джелфрид.

— Спасибо, я только возьму с собой это яблоко. Мне сейчас нужно сделать одно важное дело.

— Вы просто чудесно выглядите в нашем пледе, — пробормотал Дункан. Сделав Джудит комплимент, он нахмурился так, будто это было для него неприятной обязанностью.

Джудит не стала смеяться, но все же не смогла сдержать улыбки. «Дункан, — решила она, — очень похож на Джелфрида. Внешне он страшно сердит, но в душе очень чувствителен…»

— Ее лицо выглядит ужасно, — заметил Джелфрид. — Ей могли напрочь выбить глаз, Дункан, — прибавил он, кивая в сторону девушки.

— Да, могли, — согласился тот. Джудит скрыла раздражение.

— Джелфрид, не хотите ли вы, чтобы я что-нибудь для вас сделала, прежде чем уйду?

Старейшина покачал головой.

— Вы не видели сегодня Грэхема? — спросила она. — Возможно, он захочет мне что-нибудь поручить, а я хотела бы распределить свои обязанности уже в самом начале дня.

— Грэхем уехал на охоту вместе с Патриком и еще кое с кем, — сообщил Джелфрид. — Он должен вернуться к полуденной трапезе. А уехали они на рассвете.

— Йан поехал с ними?

На этот вопрос ей ответил Дункан.

— Нет, он со своими людьми отправился в противоположную сторону — перемолвиться парой слов с Макферсонами, нашими западными соседями.

Джудит уловила сомнение в его голосе.

— Я не верю в эту «пару слов», Дункан. Мы с Макферсонами тоже враждуем?

Старейшина утвердительно кивнул.

— Нет нужды волноваться, — добавил он. — Эта вражда не слишком серьезна. Лаэрд Макферсонов настолько беспомощен, что не стоит и сражаться с ними. Кровопролития не будет.

— Вы уверены в этом, Дункан?

— Уверен, — ответил тот. — Сражения не будет.

— Да, Йану от этих Макферсонов одна нервотрепка и ровным счетом никакого развлечения, — пояснил Джелфрид.

— Ваш муж вернется к ночи, — пообещал Дункан.

— Спасибо, что предупредили, — ответила Джудит и, сделав реверанс, поспешно вышла из зала.

Она уже наполовину спустилась с холма, когда вспомнила, что не знает, где живет Хелен. Ей не хотелось просить помощи у Фрэнсис Кэтрин: подруга тотчас же потребует объяснений, зачем это ей понадобилось встречаться с повитухой. Джудит же решила сначала побеседовать с Хелен, а потом уже обсуждать эту тему с подругой.

Она свернула к дому Изабеллы, памятуя, что во время того отвратительного допроса Агнес обмолвилась, что они с Хелен живут достаточно близко для того, чтобы услышать крики роженицы. Поэтому Джудит была уверена, что Изабелла сможет указать ей дорогу.

Заметив отца Лэггана, поднимавшегося вверх по склону, девушка помахала ему рукой и поспешила навстречу.

— Вы уже предали Мерлина земле? — спросила она. Священник улыбнулся.

— Да, — ответил он. — Теперь я вернулся, чтобы должным образом благословить сына Изабеллы.

— Вы всегда так заняты, святой отец?

— Сказать по правде, да, — кивнул он и взял Джудит за руку. — Вы выглядите счастливой новобрачной. Йан хорошо с вами обращается, не так ли?

— Да, отец, — ответила она. — Поужинаете с нами сегодня вечером?

— С удовольствием, — ответил он. — А у вас сейчас есть время, чтобы зайти поздороваться с Изабеллой?

— Конечно, — сказала Джудит. — Но сначала я бы хотела поговорить с одной из повитух, — добавила она. — Вы, случайно, не знаете, где живет Хелен?

Священник кивнул и, любезно проводив Джудит к нужному ей дому, даже постучал за нее в дверь. Хелен настолько перепугалась, увидев их у своего крыльца, что невольно схватилась за сердце.

Видя, как она встревожена, Джудит тотчас же постаралась ее успокоить.

— Здравствуйте, Хелен, — начала она. — Отец Лэгган был настолько добр, что проводил меня к вашему дому. Он как раз шел благословить мальчика Изабеллы. А я хотела поговорить с вами об одном деле… Но если вы заняты, я могу зайти и попозже.

Хелен попятилась от порога, любезно приглашая гостей войти в дом.

Аромат свежеиспеченного хлеба витал в воздухе. Отец Лэгган пропустил вперед Джудит и вошел следом.

Маленький домик сверкал чистотой. Деревянные полы были выскоблены добела; жалюзи на окнах, казалось, сами излучают свет.

Джудит присела к столу, а священник подошел к очагу и склонился над железным котелком.

— Что у нас тут? — поинтересовался он.

— Рагу из баранины, — ответила Хелен почти шепотом, сжимая двумя руками края передника — да так, что у нее побелели косточки пальцев.

— Его уже можно пробовать, Хелен?

Намек был более чем прозрачный. Занявшись угощением священника, Хелен почувствовала себя гораздо свободнее. Она усадила его за стол и положила ему в миску огромный кусок баранины. Джудит изумилась аппетиту отца Лэггана. Священник был худым как жердь, а ел за двоих взрослых мужчин.

Пока он завтракал, выражение тревоги почти полностью исчезло с лица Хелен. Джудит видела, что та польщена похвалами гостя. Съев два толстых ломтя черного хлеба, густо намазанных джемом, девушка также похвалила хозяйку дома.

Наконец отец Лэгган закончил трапезу, поблагодарил повитуху за гостеприимство и ушел к Изабелле. Джудит осталась. Она подождала, пока за священником закроется дверь, а потом попросила Хелен сесть за стол рядом с ней.

— Хочу еще раз поблагодарить вас… — начала Хелен.

— Я пришла не затем, чтобы снова выслушивать извинения, — перебила ее Джудит. — С этим делом покончено, и я надеюсь, Эндрю усвоил урок.

— С тех пор как умер его отец, мальчик стал таким… преданным. Он считает, что должен все время находиться рядом со мной и защищать меня.

— Возможно, его гложет беспокойство, что вы тоже умрете, и тогда он останется один, — предположила Джудит. Хелен кивнула.

— Теперь нас осталось двое. Ему трудно.

— У него нет дяди или тети, которые бы… Джудит осеклась на полуслове, так как Хелен покачала головой.

— Мы совсем одни, леди Джудит.

— Нет, вы не одни, — возразила девушка. — Вы — члены этого клана. Ваш сын вырастет и станет воином Мэйтлендов. Если у него нет дяди или двоюродного брата, которые бы им руководили, тогда об этом следует сказать Йану. Хелен, вы же знаете, как важно для ребенка верить в то, что он кому-то нужен. — И, улыбнувшись, она добавила: — Для женщин ведь это тоже важно, не так ли?

— Да, правда, — согласилась Хелен. — Было время, мне трудно здесь приходилось. Я из семьи Макдугаллов. У меня было восемь сестер и два брата, — прибавила она. — Нечего и говорить, что дома мне всегда было с кем побеседовать, и всегда оставалось время для дружеского визита. Здесь же все иначе. Женщины работают с рассвета до темноты. И в будние дни, и в выходные. Но все же иногда я ловлю себя на мысли, что завидую им. У них есть мужья, о которых они заботятся…

И Хелен принялась рассказывать гостье о своей нелегкой жизни. Она поздно вышла замуж и была благодарна своему покойному мужу, Гарольду, который спас ее от участи старой девы. Она каждую свободную минуту тратила на то, чтобы создать ему самый идеальный уют, какой только можно было представить.

Хелен честно рассказала Джудит, как первое время после смерти мужа ей даже нравилось, что не нужно больше скрести каждый день полы, но вскоре стало скучно. Она рассмеялась и созналась, что теперь она моет полы и убирает в доме так же часто, как и прежде, когда муж был еще жив.

Джудит была удивлена, когда Хелен поведала ей, что скучает о том времени, когда готовила для мужа всевозможные лакомства. Ей нравилось придумывать новые блюда, и она клялась, что знает по крайней мере сотню способов приготовления баранины.

— Вам нравится быть повитухой? — спросила ее Джудит.

— Нет. — Ответ Хелен прозвучал кратко и выразительно. — Я уже помогала принимать роды по крайней мере раз двадцать, прежде чем попала сюда, — объяснила она. — После смерти Гарольда я подумала, что мои навыки повитушества помогут мне войти в эту жизнь. Но теперь я решила, что больше не буду принимать роды. После истории с Изабеллой я поняла, что лучше мне найти какой-нибудь другой способ…

Она не закончила.

— Хелен, вы верите, что во время родов женщина должна ужасно страдать, чтобы угодить Богу?

— Церковь…

— Я спрашиваю, что думаете по этому поводу вы сами, — перебила ее Джудит.

— Любые роды сопровождаются болью, — ответила Хелен. — Но я не могу поверить в то, что каждую женщину Бог считает виновной в грехах Евы.

Прошептав это признание, она тревожно посмотрела на Джудит. Та поспешила развеять ее тревоги.

— Я не собираюсь ничего сообщать отцу Лэггану. Мне тоже кажется, что Бог более милосерден, нежели о нем рассказывает церковь. Я стараюсь не подвергать сомнению мудрость наших наставников, Хелен, но иногда их правила настолько сбивают с толку, что остается лишь покачать головой.

— Вы говорите правду, — согласилась Хелен. — Но мы ничего не можем поделать с этими косными доктринами, иначе нас просто отлучат от церкви, — прибавила она.

— Впрочем, я пришла не за этим, — продолжила Джудит. — Мне хотелось поговорить с вами о моей подруге, Фрэнсис Кэтрин, и попросить вас о помощи.

— Что вы хотите, чтобы я сделала?

— Только что вы сказали мне, что решили больше не помогать при родах. Но, Хелен, мне больше не к кому обратиться, а я очень тревожусь за свою подругу. Если возникнут какие-нибудь осложнения, я даже не буду знать, что мне делать.

Хелен не могла отказать Джудит в ее просьбе, особенно после того, как та столь чутко позаботилась о ее сыне.

— Фрэнсис Кэтрин вас боится, — объяснила Джудит. — Нам придется убедить ее, что вы отнюдь не жестоки. И еще нам нужно будет все держать в тайне. Я не хочу, чтобы в это дело вмешалась Агнес.

— Она все равно попытается это сделать, — убежденно заявила Хелен. — Ей это просто необходимо. Все попытки договориться с ней обречены на неудачу. Агнес очень упряма. И к тому же она очень зла на вас за то, что вы увели жениха у ее дочери.

Джудит пожала плечами.

— Йан ведь не был женат на Сесилии. А Фрэнсис Кэтрин сказала мне, что он и не собирался делать ей предложение. Хелен покачала головой.

— Агнес распространяет невероятные слухи, — прошептала она. — Она говорит, что лаэрду пришлось жениться на вас чтобы спасти вашу честь.

У Джудит округлились глаза.

— Вы хотите сказать, что она утверждает, будто мы с Йаном… будто я…

Она не в силах была продолжать. Хелен кивнула.

— Именно так она и говорит. Намекает на то, что вы уже носите под сердцем ребенка. Не дай Бог, наш лаэрд услышит ее злобные сплетни.

— Надеюсь, что не услышит, — ответила девушка. — Это бы сильно огорчило его.

Хелен согласилась с ней. Джудит собралась уходить, но тут повитуха сказала, что впервые за последние три месяца кто-то зашел к ней в гости, и девушка немедленно села обратно.

Они беседовали еще час, и только после этого Джудит поднялась вновь, чтобы попрощаться.

— Я получила удовольствие от нашей беседы, Хелен, — призналась она. — Сегодня вечером поговорю с Фрэнсис Кэтрин. Мне бы очень хотелось, чтобы вы зашли завтра ее навестить. Я уверена, вместе мы сможем избавить ее от тревог и страхов.

Джудит уже почти переступила порог, как вдруг снова остановилась и обернулась к Хелен:

— Вы знаете, что женщины по очереди готовят еду для Йана и двух старейшин, живущих в замке?

— Да, — кивнула Хелен. — Так было всегда. Я тоже однажды вызвалась помочь, но как раз в те дни заболел Гарольд, и у меня просто не оставалось свободного времени.

— Это тяжелая обязанность для женщин?

— О, конечно, — ответила она. — Особенно в зимние месяцы. Видите ли, ее выполняют семь женщин, и каждая в свой день недели, но, поскольку все они имеют свои семьи, для них это очень тяжелая обязанность.

— Но ведь вы любите готовить, — напомнила ей Джудит.

—Да.

— А где вы берете продукты для приготовления пищи?

— Ими нас снабжают воины, — объяснила Хелен. — Кроме того, некоторые женщины кое-что приносят из дома.

Джудит нахмурилась. То, о чем ей поведала Хелен, смахивало на благотворительность.

— Я не умею готовить, — заметила Джудит.

— Вы — жена лаэрда. Вам и необязательно уметь.

— За Эндрю должна присматривать не только женщина, но и мужчина, верно?

— Да, это так, — согласилась Хелен, недоумевая, почему Джудит перескочила вдруг с одной темы на другую.

— А вам нравится готовить. Да ведь это выход! Тогда все устроено, Хелен, если, конечно, вы не против, — поспешно сказала Джудит — Я не прошу об одолжении и не приказываю. Более того, на вашем месте я бы хорошенько подумала, прежде чем дать согласие. Если вы откажетесь, я пойму.

— Согласие на что, миледи?

— Стать домоправительницей, — пояснила Джудит. — Вы могли бы руководить служанками и готовить еду. Конечно, при этом вы получите любую помощь, какая потребуется. Мне кажется, это дельный план. Вы с Эндрю станете питаться в замке, а он будет много времени проводить с Грэхемом и Джелфридом, и с Йаном, разумеется, тоже, хотя, возможно, и не так часто. Старейшины нуждаются в том, чтобы их кто-то ублажал, да и вам, мне кажется, тоже необходимо ухаживать за кем-нибудь, кроме Эндрю.

— Вы это сделаете ради меня?

— Не только, — улыбнулась Джудит. — Вы нам нужны больше, чем мы вам. Просто я считаю, что вы можете сделать замок своим домом. Возможно, там вам жить будет легче, чем здесь. Впрочем, я не стану торопить вас с решением. Мы дадим Эндрю время привыкнуть к тому, что мама целый день проводит в замке, а потом уже заговорим о переезде. Кстати, неподалеку от кладовой есть прекрасная комната с большим окном.

Джудит вдруг поняла, что чересчур забегает вперед. что несколько сбило ее пыл.

— Так вы обдумаете мое предложение? — спросила она.

— Для меня большая честь взять на себя эту обязанность, — выпалила Хелен.

Итак, все решилось самым чудесным образом. Джудит покинула дом повитухи в приподнятом настроении. Она чувствовала, что только что произвела важные перемены — перемены к лучшему, — от которых выиграют не только Хелен с сыном, но и ее собственное домашнее хозяйство.

Вечером во время ужина Джудит сообщила старейшинам о своем решении. Она ожидала, что Джелфрид начнет ворчать, так как уже уяснила для себя, что из всех старейшин он наибольший противник всяческих перемен, но, к величайшему ее удивлению, тот совсем не возражал.

В середине этого обсуждения в зал вошел Йан. Он занял свое место во главе стола, кивнул Грэхему и Джелфриду, затем протянул руку и привлек к себе Джудит для непродолжительного, но крепкого поцелуя.

Грэхем сообщил лаэрду о решении Джудит. Йан внимательно выслушал старейшину, но не сказал ни слова. Он просто кивнул.

— Что ты об этом думаешь? — спросила Джудит.

Йан потянулся к большому кубку, который она заблаговременно поставила перед ним, и сделал большой глоток прохладной воды.

— Превосходная идея, — ответил он.

— Думаю, это будет приятная перемена, — заметил Грэхем. — Нам больше не придется мириться с ужином Милли. Господи, я уже стал ненавидеть среду.

— А Хелен хорошая кухарка? — поинтересовался Джелфрид.

— Исключительная, — заверила его Джудит и повернулась к Грэхему. — Что же касается перемен, то я хотела бы изменить еще кое-что, однако мне потребуется ваша помощь… и помощь Йана тоже.

Грэхем нахмурился.

— Это надо будет обсудить в Совете?

— Нет, — ответила Джудит и вновь повернулась к мужу. — Уверена, вы сочтете эту перемену незначительной, не стоящей обсуждения в Совете.

— На какую перемену вы намекаете? — спросил Джелфрид. Джудит набрала в легкие побольше воздуху.

— Я хочу получить воскресенья.

Патрик вошел в Большой Зал как раз в тот момент, когда Джудит выпалила свою просьбу.

— Можешь отдать их ей, Йан, — крикнул он.

— Что эта женщина имеет в виду, когда говорит «получить воскресенья»? — спросил Джелфрид у Грэхема.

— Мне кажется, мы ее неправильно поняли, — ответил тот. — Не может быть, чтобы она…

— Если бы она научилась связно выражать свои мысли, мы бы куда лучше понимали, — перебил его Джелфрид.

И тут в зал важно вошел Дункан. За ним следовали Винсент и Оуэн. Джудит нагнулась поближе к Йану.

— Сегодня будет заседание Совета? Тот кивнул.

— Но мы начнем только после того, как ты пояснишь нам свою странную просьбу насчет воскресений, — предупредил он.

Джудит покачала головой. Йан поднял брови. Девушка наклонилась еще ближе, съехав на самый кончик стула.

— Мне бы не хотелось обсуждать этот вопрос перед Советом, — сказала она тихим шепотом.

— Почему? — удивился Йан и, протянув руку, убрал за, спину прядь ее золотистых волос.

Джудит вложила ладонь в его руку.

— Потому что это личное дело, на которое сначала должен! дать согласие ты, — объяснила она.

— Но Грэхем и Джелфрид были здесь, когда ты…

— Они теперь — часть нашей семьи, Йан, — перебила она мужа. — А значит, это личное дело следовало обсудить и с ними.

— Ты слышал, Грэхем? — воскликнул Джелфрид. — Она называет нас частью своей семьи.

Джудит обернулась и недовольно посмотрела на старейшину за то, что тот нарочно подслушивал их с Йаном разговор. Джелфрид лишь ухмыльнулся в ответ.

— Я с радостью все объясню тебе в нашей комнате, если ты, конечно, можешь уделить мне несколько минут, — снова обратилась она к Йану.

Йана разбирал смех. Конечно, рассмеяться он не осмелился, так как мог нечаянно оскорбить этим чувства своей обидчивой жены. Девушка выглядела встревоженной, не похожей на себя. Легкий румянец покрывал ее щеки. Может быть, дело, которое она хотела обсудить, чем-то ее смущало? Йан вздохнул. Он твердо знал, что если они пойдут обсуждать эту проблему наверх, то времени на разговоры у них не останется. Вместо этого он уложит Джудит в постель и, хоть и пропустит заседание, зато получит удовольствие от своей жены. Но поскольку он созвал Совет, чтобы еще раз обсудить возможность заключения союза с соседним кланом, то покинуть его он никак не мог.

Старейшины уже начали занимать свои места за столом. Молодой воин, которого Джудит никогда раньше не видела, внес кувшин с вином и наполнил кубки, стоящие перед каждым из старейшин. Йан отстранил руку воина, когда тот потянулся за его кубком. И лишь тогда Джудит поняла, что все это время она задерживала дыхание, и выдохнула воздух только тогда, когда муж отказался от вина.

Оуэн заметил отказ Йана.

— Что такое? Ты должен выпить за собственную женитьбу, сынок, — заявил он. — Это первое заседание, на котором ты будешь давать нам советы, уже будучи женатым человеком.

— А почему он дает вам советы?

Джудит спохватилась, что произнесла этот вопрос вслух, но было уже поздно. Внимание старейшин тотчас же переключилось на нее. На лицах их было написано недоумение.

— Что это еще за вопрос? — недоуменно спросил Оуэн.

— Он — лаэрд, — напомнил Джудит Винсент. — В его обязанности входит давать нам советы.

— У вас здесь все вверх ногами, — фыркнула она.

— Объясните, что вы хотите этим сказать, милая, — попросил Джелфрид.

Джудит уже начала жалеть, что затронула эту тему. Господи, как ей не нравилось быть в центре всеобщего внимания! Она чувствовала, как заливается краской ее лицо. Она покрепче вцепилась в руку Йана и ответила:

— Ваш лаэрд еще слишком молод и не так мудр, как вы. Мне казалось, что вы, старейшины, должны давать ему советы. Вот и все, что я хотела сказать.

— Но так у нас всегда и было, — возразил Джелфрид. Другие старейшины закивали в знак согласия. Джудит заметила, что молодой воин по знаку Оуэна приблизился к столу и принялся наполнять кубок Йана темно-красным вином. Однако мысли ее в этот момент были поглощены еще одним вопросом, который ей хотелось задать Джелфриду, и девушка уговорила себя не слишком волноваться при виде того, как муж делает глоток-другой из кубка.

— Джелфрид, не сочтите, пожалуйста, за оскорбление, что я задаю вам этот вопрос, — начала она. — Но я хотела бы знать, не закоснели ли вы в своих привычках настолько, что не можете допустить и мысли о каких-либо переменах, даже если те окажутся полезными для всего клана?

Это был смелый вопрос. Джудит с волнением ждала ответа. Немного подумав, Джелфрид потер подбородок и пожал плечами.

— Я же живу в одном доме с англичанкой, — заявил он. — И уже это мне кажется достаточно большой переменой. Наверное, все-таки я не слишком закоснел в своих привычках, Джудит.

Йан понял, что Джудит ответ пришелся по вкусу, поскольку девушка перестала так сильно сжимать его руку.

— Теперь давайте поднимем тост, а потом жена лаэрда объяснит нам, зачем ей понадобились воскресенья, — заявил Грэхем.

— Ты слышал, Оуэн? Наша девушка хочет получить воскресенья, — громким шепотом сообщил Джелфрид другу.

— Но она не получит их, правда? — спросил Винсент. — Нельзя ведь получить в полное свое распоряжение целый день. Он принадлежит всем.

— Странно, — пробормотал Дункан.

— Она — англичанка, — задумчиво напомнил Винсент присутствующим.

— Ты хочешь сказать, что она умственно отсталая? — спросил Оуэн.

— Она не умственно отсталая, — вступился Джелфрид.

Спор явно выходил из-под контроля. Йан старался сдержать улыбку, а Джудит всеми силами сдерживалась, чтобы не впасть в раздражение. Она улыбнулась Джелфриду в благодарность за защиту, довольная тем, что он по крайней мере не считает ее умственно отсталой.

Однако спустя мгновение тот разрушил ее доброе мнение о себе, заявив:

— Она просто неразумна. И, наверное, с этим ничего нельзя поделать. Как ты считаешь, Оуэн?

Джудит сердито посмотрела на Йана, давая тем самым понять, что ему пора становиться на ее защиту. Но воин лишь подмигнул ей.

— Послушайте, послушайте, — воскликнул Грэхем, чтобы привлечь к себе внимание. Вскочив на ноги, он поднял свой кубок и провозгласил длинный тост за новобрачных.

Все, в том числе и Йан, осушили до дна свои кубки, и молодой воин тотчас же наполнил их снова.

Джудит отодвинула свой стул подальше от стола. Это было почти инстинктивное движение, привычка, приобретенная много лет назад. Девушка едва ли осознавала, что делает.

Йан заметил это движение. Он также заметил, что с каждым новым его глотком из кубка Джудит отодвигалась все дальше от стола.

Ее внимание было сосредоточено на Грэхеме. Глава Совета в это время официально приветствовал вступление Джудит в их клан.

Затем в зал вошла Фрэнсис Кэтрин, поддерживаемая сильной рукой Алекса. При ее появлении Патрик удивился и рассердился одновременно.