Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Прекрасный принц

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Гарвуд Джулия / Прекрасный принц - Чтение (стр. 3)
Автор: Гарвуд Джулия
Жанр: Исторические любовные романы

 

 


– Мне совсем не хочется говорить…

И опять ее перебили, не дав закончить мысль.

– Знаете, он здесь, – сообщила Дженнифер. – Я видела, как Джейн схватила его за руку, едва только Тэйлор вошла. И все еще не отпускает. За свои грехи Уильям Мерритт заслуживает виселицы.

– Я в самом деле не хочу говорить о нем, – удалось наконец вставить Тэйлор.

– Нет-нет, конечно, нет, – согласилась Элисон. – Запомни мои слова, дорогуша. Придет время, когда ты поймешь, как тебе повезло, что тебя бросили.

– Мы не отойдем от тебя до конца вечера, – пообещала Констанс. – А если кому-нибудь вздумается сказать глупость, то я его или ее лично поставлю на место. Обещаю тебе, Тэйлор.

– Спасибо, – поблагодарила Тэйлор. – Но я вовсе не такая нежная. Не стоит волноваться, что кому-нибудь удастся меня обидеть. Я себя в обиду не дам.

– Да, конечно, – промолвила Элисон, и в голосе ее прозвучала нотка жалости.

– Ты все еще не остыла к нему? – не терпелось узнать Дженнифер.

– Остыла. И, кстати говоря, мне…

– Ну конечно, она к нему не остыла. Она его ненавидит, – категорично заявила Констанс.

– Нет, это не так… – снова попыталась начать Тэйлор.

– От любви до ненависти один шаг, – наставительно проговорила Дженнифер. – Мне кажется, она должна возненавидеть всех мужчин вообще, и Уильяма Мерритта, в частности.

– Никогда не считала, что при помощи ненависти можно решить…

– Ты его просто не можешь не ненавидеть, – не соглашалась Констанс.

Тэйлор решила, что пора уже сменить тему и взять разговор в свои руки.

– Я каждой из вас написала длинное письмо с очень важной новостью, – выпалила она, прежде чем ее успели снова перебить.

– Это зачем еще? – поинтересовалась Элисон.

– Новость? Какая новость? – Констанс сгорала от любопытства.

Но Тэйлор только отрицательно покачала головой.

– Придется подождать до завтра, Вы получите свои письма ближе к вечеру.

– Расскажи свои новости сейчас, – настаивала Дженнифер.

– Ты говоришь загадками, – заметила Констанс.

– Я не говорю загадками. Просто иногда бывает легче написать то, что хочешь сказать, чем…

– Выкладывай все, Тэйлор, – потребовала Элисон.

– Ты просто не имеешь права оставлять нас в таком подвешенном состоянии, – подхватила Констанс. – Вообще-то люди обычно пишут письма, когда уезжают.

Тэйлор уже пожалела, что сказала о письмах.

– Это сюрприз, – настаивала она.

– Нет, ты просто обязана сказать нам, – заявила Элисон. – Ты не уйдешь из этой залы, пока не скажешь. Я не засну, если не узнаю.

Тэйлор вновь покачала головой. Но по лицу Элисон было видно, что она этого так не оставит. И тут на помощь Тэйлор нечаянно пришла Констанс. Она заметила танцующую леди Кэтрин, узнала сапфировое ожерелье у нее на шее и тут же потребовала сказать, почему на ней драгоценности Тэйлор.

Тэйлор долго объясняла, зачем она отдала драгоценности.

С другого конца залы Лукас наблюдал за ней. Его буквально зажала толпа мужчин, которые по очереди задавали ему вопросы о жизни в Америке. Некоторые их явные предрассудки забавляли его, а некоторые раздражали. Всех англичан зачаровывали индейцы. И много ли их Лукас убил?

Он терпеливо отвечал на наименее агрессивные вопросы, но то и дело поглядывал на часы. Его не особенно волновало, был он груб. или нет. С наступлением полуночи он уходит. Лукас еще раз проверил время, отметил про себя, что осталось всего несколько минут, и продолжал отвечать на вопросы. Он как раз объяснял, что его ранчо окружено горами (индейские племена сиу и апрасаки позволили ему и его братьям выделить себе участки земли), когда заметил, что сукин сын, наследник семейного состояния, оттолкнул руку своей жены и направился к Тэйлор. Его новобрачная последовала за ним.

Тэйлор тоже заметила его. Было похоже, что она готова бежать. Лукас наблюдал, как она наклонилась, чтобы приподнять край своего платья, потом вдруг отпустила его и выпрямилась. Видимо, в конце концов, отказалась от бегства.

Нет, никто не должен заметить паники, которую она испытывает, даже ее лучшие друзья. Тэйлор поклялась себе в этом и продолжала улыбаться до тех пор, пока лицо ее не начало сводить от этой неестественной улыбки. Это унижение. Она знала: именно так все называют отмену ее свадьбы. И сейчас все они ждут, что она будет вести себя униженно. Ну так вот, видит Бог, она не доставит им такого удовольствия.

Элисон без умолку продолжала говорить о чем-то, но Тэйлор не слушала ее. Однако, чтобы не обижать подругу, делала вид, что ей очень интересно. Она кивала, когда Элисон останавливалась перевести дух, и все время улыбалась. И только надеялась про себя, что подруга рассказывает забавную историю, а не трагическую.

Они приближались. Уильям пробирался между танцующими парами, а Джейн изо всех сил старалась не отстать от мужа.

Тэйлор, возможно, и справилась бы с паникой, охватившей ее, если бы не видела выражения лица своей кузины. Джейн выглядела очень злой. Когда она находилась в веселом настроении, то была злой лишь чуточку, но когда приходила в дурное расположение духа… об этом даже страшно было подумать.

Тэйлор боялась, что ей станет дурно. О Боже, она не могла этого допустить. Ее благородное намерение твердо выдержать все до конца продлилось не больше двух минут. Нет, она, конечно же, не выдержит и убежит. У нее не было ни намерения, ни сил проявлять вежливость по отношению к своей кузине. Кузине и кузену, поправила она себя. Ее бывший жених теперь, женившись на ее кузине, приходится ей родственником.

Да, ей сейчас станет дурно.

Лукас прочитал панику в ее глазах, прервал свой рассказ об индейцах на середине фразы и торопливо пробился через толпу мужчин, окружавших его. Моррис и Хэмптон последовали за ним на другой конец бальной залы.

– Тэйлор, Боже мой, что с тобой? – спросила Элисон потрясенным голосом.

– Она так тяжело дышит. – Констанс озабоченно наморщила лоб и склонилась поближе к Тэйлор, стараясь понять ее загадочное поведение.

– Но почему она так дышит? – спросила Дженнифер.

Тэйлор пыталась успокоиться.

– Я думаю, мне пора уходить, – начала она.

– Ты ведь только что пришла, – возразила Дженнифер.

– Да, но я в самом деле полагаю, что мне…

– Боже милостивый, он идет сюда, – проговорила Элисон в смятении и сразу принялась поправлять рукава своего платья.

Констанс украдкой глянула через плечо Элисон, чуть не задохнулась от волнения, а потом вновь обернулась к Тэйлор.

– О, кажется, ты дождалась, – прошептала она. – Хотя матушка и заявила, что он самый большой грешник, ему не откажешь в том, что у него самая восхитительная манера растягивать слова.

– А тебе это откуда известно? – поинтересовалась Дженнифер.

– Я слышала, как он говорил с Хэмптоном, – пояснила Констанс.

– Так ты подслушивала! – гневно обвинила ее Дженнифер.

– Да, – подтвердила Констанс весело.

Тэйлор медленно отступала от своих подруг. Она оглянулась и определила расстояние до выхода. От свободы ее отделяло добрых тридцать футов. И если бы ей только удалось быстро добраться до лестницы, она сумела бы…

– Тэйлор, да ты просто обязана поговорить с этим человеком, – настойчиво потребовала Элисон.

– Да вы что, все с ума посходили? Я не собираюсь с ним разговаривать. С чего вы взяли, что в Уильяме Мерритте есть хоть что-то привлекательное?

Тэйлор буквально прокричала свою последнюю фразу. И ее подруги дружно обернулись и посмотрели на нее.

– Уильям? А кто говорит о Уильяме? – удивилась Констанс.

– Вернись-ка сюда, Тэйлор, – велела Элисон.

– О Боже, Уильям тоже идет сюда, – прошептала Дженнифер. – Теперь понятно, почему Тэйлор пытается улизнуть.

– Никуда я не пытаюсь улизнуть, – заспорила Тэйлор. Это была совершенно неприкрытая ложь, но она была готова скорее сойти в могилу, чем признаться в собственной трусости. – Я просто хочу избежать сцены. И если вы мне позволите, то я…

Констанс схватила ее за руку, не давая уйти.

– Ты не можешь так удрать, – прошипела она, – Ты вызовешь таким поведением только жалость. Это же недопустимо. Просто проигнорируй его. Элисон, ты перестанешь наконец пялиться на этого мужчину?

– Кто-нибудь обязательно должен нас познакомить, – упрямо проговорила Элисон, сильно размахивая веером у себя перед лицом.

– Моррис мог бы познакомить вас, – предложила Дженнифер. Она слегка отступила назад, чтобы Элисон не задела ее веером, и добавила:

– Ну разве он не красавчик?

Этот вопрос сопровождался долгим, протяжным вздохом. Элисон кивнула в знак согласия.

– Мужчины бывают красивыми, а не красавчиками, дорогуша, но в этом сочетается все. Господи, а какой он огромный. Я просто теряю сознание от одного взгляда на него.

Тэйлор усердно пыталась высвободить руку из руки Констанс. Наконец ей это удалось, и она уже хотела подобрать платье и спасаться бегством, как заметила человека, о котором Элисон с подружками говорили все это время.

Она застыла. Глаза ее на мгновение широко раскрылись, и ей показалось, что она вдруг разучилась дышать, потому что голова ее самым необъяснимым образом закружилась и все вокруг поплыло.

Это был самый невероятно красивый мужчина, которого ей когда-либо приходилось видеть. Он был гигантского роста, одновременно стройный и мускулистый, широкоплечий, с очень темными волосами. Лицо его было загорелым, явно из-за долгих дней, проведенных на солнце, а его глаза, великий Боже, глаза были самого обольстительного цвета – глубокого, насыщенного золотисто-карего. В уголках его глаз были морщинки, чудесные морщинки, наверное, оттого, что часто приходилось смотреть на яркое солнце.

Он не походил на человека, который много смеется. И явно был не из тех, кого хотелось бы случайно встретить ночью в темном переулке или провести вместе остаток жизни… Боже, что же она наделала?

Тэйлор протянула руку и выхватила у Элисон веер. И, прежде чем та успела возразить, начала яростно размахивать им перед лицом. Господи, как здесь сделалось жарко.

Если вдруг она упадет без сознания прямо у его ног, это будет сущий скандал. Он, возможно, просто перешагнет через нее, направляясь к выходу. Тэйлор тряхнула головой. Надо в самом деле привести в порядок мысли и сохранить хладнокровие, решила она. И почувствовала, что лицо ее вспыхнуло. Смешно, честное слово. Ей не из-за чего приходить в смущение. Просто здесь жарко. Жарко, как в аду.

Великан, который идет сейчас в их сторону, это тот самый – с ужасной репутацией? Боже, она надеялась, что нет. Как только здравый рассудок вернется к ней, она сразу спросит у Констанс, за что он не нравится ее матушке. Почему она не слушала внимательно весь их разговор? Констанс как будто говорила, что каждую ночь только за эту последнюю неделю он проводил с новой женщиной. Она задаст Констанс этот вопрос и еще сотню других, потому что вдруг поняла, что хочет знать об этом таинственном незнакомце буквально все.

Боже милостивый, уже не до вопросов. О небо, на тебя вся надежда, ведь она теряет разум. Мысли ее становились неразборчивыми. Возможно, он тому виной. В конце концов, он не отрывает от нее глаз. И взгляд его выводит ее из равновесия и переворачивает все в ней. Неудивительно, что она потрясена. И так безобразно недисциплинированна, добавила Тэйлор про себя. Она тоже не сводила с него глаз. И не могла поручиться, что рот ее при этом не открыт. Надеялась, что нет, но сомневалась, может ли что-нибудь поделать, если это так… Ну и ладно, решила она. Веер закроет почти все ее лицо.

И тут Элисон резким движением забрала у нее веер. Для Тэйлор это было равносильно тому, что с нее сорвали платье. Она почувствовала себя голой и беззащитной, но только на мгновение. Тотчас распрямила плечи, надела на лицо улыбку и, собрав все силы, заставила себя вспомнить, как подобает держаться настоящей леди. Да, он, безусловно, красив. Даже от взгляда на него у нее перехватывало дыхание. Ей хотелось издать вздох восхищения. Но она не смела. Тэйлор понимала, почему так странно реагирует на незнакомца. Он был ее воплощенной мечтой, ведь он так напоминал ее любимых героев-горцев.

Он как будто сошел со страниц одного из ее грошовых романов. Прочитав такое количество рассказов о Дэви Крокетте и Дэниеле Буне, она стала воспринимать их как своих родственников из прошлого, принадлежащих исключительно ей. Но ведь в этом не было большого вреда. Наверняка никто больше не рисовал в своем воображении американских переселенцев такими, как это делала она. В ранней юности Тэйлор постоянно в мечтах представляла себе, какой могла бы быть ее жизнь, если бы она вышла замуж за такого любителя приключений. Рассказывали, что индейцы, или дикари, как их чаще называли в книжках, убивали человека, снимали с него скальп и оставляли его у себя в качестве трофея в доказательство собственной доблести. Бун и Крокетт за свою жизнь сразились с сотнями индейцев. Однако ни с одного из них не сняли скальп, наоборот – они сдружились с дикарями.

Боже, подумала Тэйлор, этот человек, сумевший вогнать ее в дрожь, без труда одним своим взглядом снимет скальп со всех индейцев. У него такой пронзительный взгляд, что волосы становятся дыбом. Он дьявольски красив, это верно, но кажется, будто воздух вокруг него дышит угрозой. И силой, подумалось ей. Он не похож на человека, который может чего-нибудь испугаться, которого можно сломить или победить. Сама его внешность говорит о том, что он способен отстоять то, что ему принадлежит.

И малюток, подумала она. Он бы мог защитить малюток.

Разве это не самое главное? А его репутация не должна ее волновать, как и ее странная первая реакция на него. Для того, что было необходимо ей, он подходил как нельзя лучше. Он был просто идеален.

У Тэйлор невольно вырвался вздох. Ее подруги эхом повторили его. Их тоже заворожил этот незнакомец.

Уильям и Лукас прошли через залу с разных сторон, но оказались рядом с Тэйлор одновременно. Их отделяли друг от друга каких-нибудь три фута. Уильям был слева от Тэйлор, а Лукас справа.

Уильям заговорил первым. В голосе его слышалась злоба:

– Тэйлор, мне надо поговорить с тобой наедине.

– Ты никуда не пойдешь с ней один, – оборвала его подоспевшая жена.

Тэйлор не обратила на них обоих никакого внимания. Она повернулась и не отрываясь смотрела на человека, который лишил ее способности мыслить логически. Смотрела и изо всех сил старалась не бояться его. У него были самые прекрасные на свете глаза.

– Вы намного выше, чем мне показалось.

Это было сказано шепотом. Лукас улыбнулся. Ему понравился ее голос. Он был грудной, мягкий, чертовски волнующий.

– А вы намного прелестнее, чем мне показалось. Констанс была права. Он говорил, чудесно растягивая слова.

Неожиданно все вокруг них превратилось в сплошной хаос. Все, кроме Тэйлор и Лукаса, говорили одновременно. Констанс и Дженнифер требовали сообщить, почему Тэйлор скрывала от них такое интересное знакомство, Элисон умоляла, чтобы ее представили, Уильям спорил со своей женой, а Хэмптон и Моррис громко дебатировали о том, когда Тэйлор могла познакомиться с американцем и возможно ли такое вообще? Всем было известно, что последние несколько недель она находилась в Шотландии, приходя в себя после того унижения, а когда ее снова вызвали в Лондон, неотлучно пребывала возле своей больной бабушки. Когда бы у нее нашлось время познакомиться с Лукасом?

Тэйлор не могла уследить за всеми разговорами, которые велись вокруг нее. Она неожиданно для себя вдруг почувствовала необыкновенное облегчение. Тяжесть в груди прошла. Цепи, приковывавшие ее к Англии и к ее долгу, были разорваны. Она ощутила свободу. Она знала, что, покинув эту бальную залу, оставит позади ограничения и обязанности, связанные со строгим английским обществом.

Она также знала, что никогда не вернется назад. Ей уже не придется видеться с дядей Малькольмом, смотреть ему в глаза и делать при этом вид, что она не знает о низости, которую он совершил, ей никогда в жизни не надо будет перемолвиться с ним ни единым словом. Ей больше не придется мириться с присутствием Джейн и терпеть ее жестокость, хотя, разумеется, это было мелочью по сравнению с грехами дядюшки. Ей никогда не придется чувствовать стыд и унижение.

У Тэйлор вырвался еще один вздох. До свободы оставалось всего несколько шагов.

– Что, уже полночь, сэр? – выпалила она, и нетерпение ясно прозвучало в ее голосе.

В ответ Лукас быстро кивнул:

– Мы уже можем идти.

И тут все начали дергать ее.

– Идти? Куда это ты собралась уходить, Тэйлор? – требовательно спросила Констанс.

– Она что, уходит с ним? – спросила Дженнифер, сделав жест рукой в сторону Лукаса. – Но этого же не следует делать, правда? Что люди подумают?

– Так, где и когда именно вы познакомились? – спросил Хэмптон.

– Не могли они быть раньше знакомы, – упрямо настаивал Моррис.

– Ты никуда не пойдешь вместе с ним, – заявил Уильям громко, чтобы его услышали. Он был так зол, что вены на шее у него надулись. А лицо покрылось омерзительными красными пятнами. – Ты пойдешь со мной. Я требую, чтобы мы переговорили наедине. А этот подлец, до разговора с которым ты унижаешься сейчас, так вот, он на самом деле…

Элисон перебила его:

– Успокойся же, Уильям. Тэйлор, дорогуша, представь меня, пожалуйста, этому джентльмену.

Но Уильям не собирался успокаиваться. Он потянулся, чтобы схватить Тэйлор за руку. Его остановил властный голос Лукаса:

– Я бы на вашем месте не вздумал притрагиваться к ней.

Это было сказано не очень громко и достаточно мягким тоном, но в нем ясно читалось предупреждение, и Уильям отреагировал так, будто Лукас проревел приказ громовым голосом. Он стремительно отступил назад. Скорее всего, он действовал инстинктивно, подумала Тэйлор, но все равно весьма красноречиво. Уильям боялся этого человека.

– Задержи Тэйлор здесь, Уильям, – резко проговорила Джейн, – а я схожу за отцом. Он знает, что надо делать. – Она гневно взглянула на Лукаса и добавила:

– Вы можете попытаться запугать и моего отца, только он не испугается. Он опекун Тэйлор.

Лукас обратил на Джейн внимания не больше, чем на комара, летящего мимо. Он никак не отреагировал на ее замечание и даже не подумал взглянуть в ее сторону.

Тэйлор решила следовать его примеру и возразила своей кузине, даже не повернув головы в ее сторону:

– Твой отец не опекун мне.

– Так он им будет, – заявила Джейн с победным видом. – Как только умрет старая леди. И тогда ты об этом пожалеешь, Тэйлор. Отец будет держать тебя взаперти, пока ты не сделала очередную глупость и снова не опозорила нас. А что? Всем известно, что ты нуждаешься в опеке.

Первыми на выручку Тэйлор поспешили Моррис и Хэмптон.

– Это ты сама себя позоришь, Джейн Мерритт! – почти прокричал Хэмптон. Потом добавил уже тише:

– Тебе не приходило в голову, почему ни ты, ни Уильям не получили ни одного приглашения в этом сезоне? Да вас просто вычеркнули из всех списков! – И он кивнул для верности.

– Вы и здесь сегодня присутствуете только потому, что приглашения были разосланы, по крайней мере, за неделю до вашего побега. Но на сей раз ты сама себе подписала приговор, – рявкнул Моррис. – Вела себя с женихом Тэйлор как распутница!.. А теперь скажи мне: ты в самом деле ждешь ребенка от Уильяма или придумала это, чтобы расставить ему сети?

– Как ты смеешь оскорблять меня подобным образом? – вскричала Джейн. Она потрясла мужа за плечо, чтобы он обратил наконец на нее внимание. – Уильям, ты что, не собираешься защитить мою честь?

Но ее муж не сказал ни слова. Все его внимание было приковано к Тэйлор.

– Леди Тэйлор не сошла с ума, а ты сошла, если полагаешь, что она сделала что-нибудь плохое. Ты достойна презрения, Джейн. Да, именно так, – с гневом и возмущением проговорил Моррис. – Вы с Уильямом стоите друг друга. И я буду молиться, чтобы вы оба получили то, чего заслуживаете.

Словесная перепалка вскоре перешла в скандал, а потом в ход пошли руки. Тэйлор не в состоянии была уследить за тем, кто кому и какие наносит оскорбления. Элисон снова стала тянуть ее за рукав, а Констанс усердно тыкала ее в плечо сзади, умоляя повернуться к ней и объяснить, что происходит. Дженнифер, игравшая роль миротворца в толпе ссорившихся, пыталась уговорить их всех не кричать так громко.

Тэйлор очень скоро почувствовала себя совсем измученной. Она повернулась налево, чтобы сказать Уильяму, что никуда с ним не пойдет, но, прежде чем успела открыть рот, Элисон в очередной раз дернула ее за рукав, требуя внимания, и Тэйлор повернулась к ней. Однако Констанс тоже не собиралась оставлять ее в покое и принялась теребить ее сзади.

Голова у Тэйлор закружилась. Она взглянула на своего кавалера, желая понять, как он реагирует на весь этот шум, и очень поразилась, увидев выражение его лица.

Его лицо выражало скуку. Она не могла понять, как можно оставаться таким безразличным к клевете и оскорблениям, которые буквально извергал Уильям. Он обвинял Лукаса во всех смертных грехах, а тот спокойно полез в карман, достал часы, открыл крышку и проверил время.

И тут Уильям назвал Лукаса ублюдком. Элисон, Дженнифер и Констанс хором громко ахнули от изумления. Тэйлор ждала, что ее кавалер наконец начнет защищать себя. И прежде чем она поняла, что он не собирается ничего говорить или делать, прошло не меньше четверти минуты.

Тогда она сама решила защищать его. Уильям снова повторил свое мерзкое оскорбление. Это привело Тэйлор в ярость. Резко повернувшись к Элисон, она выхватила веер у нее из рук и так же резко повернулась к Уильяму. И не успел он опомниться, как она. ударила его веером по лицу, после чего вежливо вернула этот веер подруге.

– Спасибо, – поблагодарила она. Элисон смотрела на нее в недоумении, открыв рот. Тэйлор немного сникла. Она терпеть не могла учинять скандалы, потому что это в самом деле было недостойно леди, но наступило время, когда приходилось забыть о хорошем поведении.

Уильям не сразу понял, что Тэйлор перешла границы дозволенного.

– Я прошу тебя выслушать меня, – потребовал он. – Ты поймешь, что я говорю правду. Он ведь не кто-нибудь, а…

Тэйлор опять схватила веер Элисон. И снова повернулась, готовая дать Уильяму отпор.

– Еще одно слово клеветы, и я клянусь, что ты у меня без глаз останешься.

– Тэйлор, что это на тебя нашло? – прошептала Элисон.

Тэйлор бросила ей веер и обратила взгляд на своего кавалера.

– Не могли бы мы сейчас же уйти, сэр?

В голосе ее звучало отчаяние. Но ей было все равно. Лукас улыбнулся в ответ:

– Да, разумеется. Уже за полночь.

У нее вырвался протяжный вздох. Лукас слегка поклонился Моррису и Хэмптону и направился к двери. Проходя мимо Тэйлор, он не остановился, но схватил ее руку и продолжал свой путь. Он шагал большими уверенными шагами. Она не противилась. Она повернулась и покорно пошла за ним, и, о Боже, она улыбалась.

На верхней ступеньке лестницы Лукас замер, потому что Хэмптон вдруг окликнул его:

– А она будет с вами в безопасности?

Он мог бы и обидеться на такой вопрос. Но в голосе Хэмптона он услышал искреннее беспокойство и решил, что вопрос вполне законный, учитывая еще, что англичанин в самом деле его почти не знает. Он обернулся и ответил:

– Да, в полной безопасности.

Следующей вперед выскочила Элисон и взмолилась:

– Тэйлор, пока ты не ушла, представь меня, пожалуйста, этому джентльмену.

– Конечно, я познакомлю вас, – с готовностью отозвалась Тэйлор. – Это…

И тут у нее все вылетело из головы. Боже милостивый, она не могла вспомнить его имя. Ее охватила паника. Она не знала, то ли сейчас рассмеется, то ли расплачется. Может, Джейн и была права, в конце концов. Может, она и впрямь сумасшедшая и нуждается в опеке. Она открыла рот, чтобы ответить, но ничего не произнесла. Слова застряли у нее в горле.

– Ну? – настойчиво спросила Элисон. Она уперла руки в бока и нахмурилась от нетерпения. – Так кто же он?

– Да, – быстро повторила за ней Констанс. – Кто он?

Тэйлор взглянула на своего кавалера в надежде, что тот придет ей на помощь. Однако он не промолвил ни слова. Он просто внимательно смотрел на нее с высоты своего роста и ждал, что она станет делать дальше.

Тэйлор чувствовала себя совершенно подавленной. Почему она не может вспомнить, как его зовут? Она глубоко вздохнула, покачала головой по поводу своего собственного жалкого поведения и вновь повернулась лицом к своим слушателям.

Она не могла вспомнить, как его зовут, но, по крайней мере, знала, кто он такой.

– Он мой муж.

2

Ведь правда будет правдой до конца,

Как ни считай.

Уильям Шекспир «Мера за меру»

Это сообщение не вызвало ни у кого большого восторга. Элисон, Дженнифер и Констанс были настолько поражены, что не могли сказать ни слова, поэтому они по очереди вскрикнули. Хэмптона и Морриса подобное заявление привело в радостное возбуждение. Они высказали одобрение. У Джейн вырвалось грязное бранное слово, которое неудобно повторять и которое Уильям лишь отчасти заглушил воплем несогласия.

Лукас словно и не замечал всего этого хаоса. Он взял у дворецкого накидку Тэйлор, как бы небрежно укутал ее плечи, потом снова взял ее за руку и пошел прочь. Чтобы не отстать, ей приходилось бежать за ним. У нее не было даже времени махнуть своим друзьям рукой на прощание. Свободной рукой она придерживала подол платья, боясь споткнуться на каменных ступеньках.

Он не убавил шаг, пока они не дошли до подъездной аллеи. Только там остановился и, дав сигнал кучеру подогнать карету поближе, отпустил руку Тэйлор, слегка повернулся и взглянул на нее.

Она сразу же принялась приводить себя в порядок: поправила волосы, расправила накидку и полезла в карман за перчатками.

Руки у нее дрожали. Лукас заметил, что ей трудно надеть перчатки. Было видно, что она взволнована и даже немного напугана. Он не мог понять, вызвано ли это реакцией ее друзей и недругов на ее заявление или отчасти он сам этому виной. Хотел даже спросить ее, почему она дрожит, но потом отказался от этой мысли. Ей может не понравиться, что он заметил ее смятение.

По правде сказать, Лукас не мог еще разобраться в ней. Она была таким изящным, женственным созданием, хотя, конечно, немного на взводе. Ее застенчивость забавляла его. Он попытался представить ее в глуши Территории Монтана и чуть не рассмеялся вслух. Леди Тэйлор не выдержит там и пяти минут. Конечно, может быть, это скоропалительные выводы, основанные только на внешнем впечатлении. Но все же Лукасу казалось, что он не ошибается. Она выглядела хрупкой и изысканной, как статуэтка из тонкого фарфора, предмет, которым надо восхищаться на расстоянии, но ни в коем случае не трогать руками, фарфор легко бьется, и это воздушное создание, стоящее рядом с ним, судя по его первым наблюдениям, такое же хрупкое. Нет, в глуши ей просто не выжить, да, слава Богу, ей никогда и не придется подвергать себя такому испытанию.

Он вдруг вспомнил, как Тэйлор ударила Мерритта по лицу этим дурацким бумажным веером. Правду сказать, в тот момент в ней не было ни капли робости. От такой непоследовательности Лукас нахмурился.

Наконец Тэйлор заставила себя поднять на него глаза. Она чувствовала, что краснеет, как школьница, и изо всех сил пожалела, что не умеет сдержать своих чувств. Этот человек, наверное, думает, что она просто посмеялась, что это несерьезно. Одному Богу было известно, что именно так ей все и представлялось. Она обязательно извинится перед ним, пусть даже провалится сквозь землю от стыда. И, конечно, придется признаться, что она, к сожалению, забыла его имя.

Тэйлор заметила, что он смотрит на нее, нахмурившись, и решила, что он раздражен из-за того, что она выболтала их тайну. Она и сама чувствовала свою вину.

– Прошу вас, не сердитесь на меня, сэр. Знаю, я не должна была говорить всем, что мы женаты, но я была настолько смущена, и мысли мои совсем перепутались. Уильям говорил вам такие ужасные вещи, и я все ждала, что вы скажете что-нибудь в свою защиту. Я прекрасно понимаю, что с самого раннего детства вас приучали при любых обстоятельствах оставаться джентльменом, но все-таки в жизни иногда бывают моменты, когда приходится на время забыть о хороших манерах. Вам в самом деле необходимо научиться постоять за себя. Мне представляется, что защита своей чести и достоинства важнее галантности. А вы как думаете?

Целую минуту она ждала его ответа. А он продолжал упрямо молчать. Тэйлор решила, что он не согласен с ней, и тихонько вздохнула, чтобы скрыть свое беспокойство.

– Прошу вас, подумайте над тем, что я сейчас сказала. Уверена, со временем вы поймете, что в моих словах есть доля истины.

Она лишила его дара речи. Лукас был просто ошеломлен и не мог сказать ни слова. Вот уж никогда в жизни его никто не принимал за джентльмена. И никто никогда не пытался защитить его честь и достоинство. Это было одновременно и забавно, и немного стыдно. Он ни на минуту не сомневался, что каждое ее слово абсолютно искренне, и, черт возьми, стоит ли ему прямо сейчас открыть ей глаза или подождать?

Кучеру наконец удалось провести карету через скопление других экипажей, выстроившихся вдоль подъездной аллеи и на улице рядом с домом. Лукас повернулся, чтобы открыть перед Тэйлор дверцу. Его заставил остановиться вопль Уильяма и испуганный шепот Тэйлор.

– Тэйлор, подожди!

– О Господи, что ему нужно?

Она машинально оглянулась. Уильям мчался по лестнице, перескакивая на ходу через несколько ступенек, торопясь, чтобы она не ускользнула от него.

Терпение Лукаса кончилось.

– Садитесь в карету, Тэйлор, – приказал он раздраженно. – Я сам с ним поговорю.

Она не обратила на его приказание никакого внимания.

– Я в самом деле хочу, чтобы он оставил меня в покое, и намерена сейчас заявить ему об этом. Вы не можете вести мои сражения, сэр. Я сама буду бороться за себя. Известно ли вам, что я чуть не вышла за него замуж? – Ее слегка передернуло. – Представляете? Я ежечасно благодарю Бога, что он уберег меня от этой трагедии.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29