Прекрасный принц

В это время извозчик громко застонал. По голосу его было слышно, что ему нездоровится.

– Мы уже скоро поедем, добрый человек, – крикнула она, не оборачиваясь. Все ее внимание было обращено на мужа. По выражению его лица она силилась понять, хорошие или плохие у него новости.

Но понять ничего не удавалось. Лукас уже шел через дорогу, когда на пороге дома Уэсли появилась фигура. Это был мужчина, и, когда на него упал свет, Тэйлор вполне ясно увидела Генри Уэсли. Лукас, без сомнения, ударил его в нос, потому что кровь струилась оттуда, стекая ему в рот и на подбородок, и он вытирал ее тыльной стороной левой руки, держа правую за спиной. Он с ненавистью уставился на Лукаса, а когда поднял правую руку, Тэйлор заметила револьвер. Дальше все происходило как бы в замедленном темпе, однако длилось не больше одной – двух секунд. Уэсли поднял револьвер и прицелился. Мишенью его был Лукас, а намерение не вызывало никаких сомнений. Он собирался стрелять Лукасу в спину.

У нее даже не было времени криком предупредить мужа об опасности. Тэйлор прицелилась, но в это самое мгновение Лукас неожиданно резко обернулся и выстрелил на долю секунды раньше нее. Пуля Тэйлор угодила Уэсли в левое плечо. Лукас был более метким. Своим выстрелом он выбил револьвер из рук мерзавца.

Звуки выстрелов вывели извозчика из оцепенения. Он выпрямился, схватил вожжи и собирался хлестнуть лошадей, чтобы пустить их в галоп, но тут Лукас добежал до экипажа. Он широко распахнул дверцу, буквально втолкнул Тэйлор внутрь и одним прыжком последовал за ней. Дверца захлопнулась сама собой, когда экипаж резко поворачивал за угол на двух колесах.

Тэйлор выпрямилась на своем сиденье. Она была так потрясена, что не сознавала, что все еще держит в руках револьвер и целится в сидящего напротив мужа. Он протянул руку и отобрал у нее револьвер – пока их экипаж не попал на какой-нибудь ухаб и она случайно не сделала из него евнуха. Тэйлор молча оцепенело наблюдала за ним. Он положил револьвер к себе в карман, а потом отвалился на подушку и громко устало вздохнул.

– Как вы поняли?

Этот вопрос она задала шепотом.

– Что понял? – спросил он в свою очередь, но только гораздо громче.

– Ну, что Уэсли выстрелит в вас? Я даже не успела предупредить… а вы уже знали, что он там. Это что, инстинкт? Вы почувствовали, что он у вас за спиной?

Он отрицательно покачал головой:

– Это вы предупредили меня.

– Каким образом?

– Я смотрел на вас. И по вашему выражению понял все, что мне надо было знать. А уж когда вы подняли руку…

Но она не дала ему закончить:

– Вы стреляли раньше меня.

– Да.

– Я могла убить его.

– Могли, но не сделали этого. Это очень просто, Тэйлор. Вы не хотели делать этого.

– Как и вы.

– Да, – проговорил Лукас. – Но только совсем по другой причине. – Он принялся объяснять раньше, чем Тэйлор успела сама спросить об этом. – Вы не убили его, как я понимаю, из соображений нравственности, а я – только чтобы не связываться с властями.

Если бы я убил его, это сильно осложнило бы наше положение. В Бостоне все не так, как в горах.

– Что вы имеете в виду?

– В Монтане не надо ни перед кем отчитываться. Там все еще… незамысловато.

– Вы хотите сказать, беззаконно.

– Нет, не беззаконно. Там просто другие законы. В основном это законы чести. Но, правда, не всегда.

Лукас медлил, не представляя, как сообщить ей то, что он узнал. Ее сердце будет разбито, и он никак не мог придумать способ облегчить страдание, которое собирался ей причинить.

– Какой отвратительный запах, – вдруг заявила она.

– Какой запах?

– От револьверов. Терпеть не могу запах оружия после выстрела. Он остается на руках и на одежде часами. Даже мыло его не берет. Ненавижу его.

Лукас пожал плечами.

– Я его как-то никогда не замечал, – признался он.

Тэйлор глубоко вздохнула. И заговорила напряженным шепотом:

– Вам удалось что-нибудь узнать?

– Да, удалось. – Лукас наклонился вперед и взял ее за руки. – Женщина, которая заботилась о девочках…

– Миссис Бартлсмит?

– Она умерла. Но не от холеры. Если верить жене Уэсли, она внезапно упала и еще пола не коснулась, как уже была мертва. У нее было больное сердце.

– А как же девочки?

– Уэсли не скрывают, что собрали и продали все ценные вещи. А девочек забрали к себе.

– Понятно, – прошептала она, крепко сжав его руки.

Лукасу невыносимо было видеть ее страдания.

– Послушайте, Тэйлор, мы обязательно разыщем их. Вы понимаете, что я вам говорю? Мы их найдем.

– О Боже, – с трудом произнесла она. Лукас явно не договаривал. Но почему-то ей вдруг стало страшно расспрашивать его.

– Девочки больше не у супругов Уэсли.

– Они живы? – Да. – Он постарался голосом подчеркнуть свой ответ.

Тэйлор собралась с духом:

– Тогда где же они? Что сделали с моими крошками?

Лукас отпустил ее руки и заключил ее в объятия. Потом усадил на колени и прижал к себе. Не только потому, что пытался утешить. Видит Бог, он не мог смотреть ей в лицо, сообщая, что эти негодяи сделали.

– Мы найдем их, – снова пообещал он.

– Скажите же мне, Лукас. Где девочки? Что они с ними сделали?

Он никак не мог смягчить горькую правду.

– Они их продали.

11

…Так плох стал свет, что совы

Летают там, где места нет орлу.

Уильям Шекспир «Ричард III»

Она не впала в истерику. И долго не говорила ни слова. На самом деле она была настолько потрясена, что не знала, как реагировать на это сообщение. А потом ею овладела такая злость, какой она никогда в своей жизни не испытывала. Эта злость затопила ее сознание, ее сердце, охватила всю ее душу. Тэйлор буквально окаменела от ярости. Ей захотелось убить Генри и Перл Уэсли, и в эти ужасные минуты опустошения и горячего гнева она подумала, что вполне способна на хладнокровное преднамеренное убийство. Она избавит мир от таких омерзительных, презренных животных и пошлет их в пламя ада, где им и место.

Но разум, в конце концов, взял свое. Дьявол, разумеется, будет только признателен ей за такой подарок: еще две души, но при этом он приберет себе и ее душу. Убийство – это смертный грех. Боже милостивый, если бы только у нее не было совести. Тэйлор хотелось заставить Уэсли страдать так, как страдает она сама, но в глубине души она понимала, что не может одновременно быть и судьей, и присяжными и вынести им смертный приговор.

А еще ей хотелось припасть к груди мужа, обхватить руками его шею и потребовать, чтобы он успокоил ее, полностью положиться на его силу. Но Тэйлор тут же сама настолько испугалась этого своего порыва, что спрыгнула с его колен и пересела на противоположное сиденье. И устроилась там, старательно расправляя складки на юбке и не переставая молиться, чтобы Господь вернул ей последние крохи выдержки.

– Сейчас я должна быть сильной. Поплакать я могу и потом.

Она осознала, что прошептала эту мольбу вслух, только когда услышала ответ Лукаса:

– Мы вернем их, Тэйлор.

В его голосе была такая уверенность, что она немного успокоилась. И стала молиться про себя, чтобы малюток не обижали те, у кого они сейчас находятся. Спаси и сохрани их, мысленно молила она Господа. Пожалуйста, спаси и сохрани их.

Потом вдруг поняла, что Лукас обращается к ней, и попыталась сосредоточиться на том, что он говорит. Телеграфировать другу? Зачем? Она подалась вперед и попросила его начать сначала.

– Девочек повезли в Цинциннати, – стал объяснять он во второй раз. – Там покупатель. – Ждет, добавил он про себя.

– Когда это произошло.

– Два дня назад.

– О Боже, они могут быть где угодно сейчас.

– До Цинциннати поездом добираться сорок часов, Тэйлор. Если нам повезет, то мой приятель встретит этот поезд.

– А если они отправились не поездом?

– Тогда им ехать еще дольше.

– Да, конечно.

– Как только мы вернемся в гостиницу, я телеграфирую Хантеру.

– Он в Цинциннати?

– Не совсем, но недалеко.

– Вы уверены, что сможете связаться с ним? Он кивнул:

– Если ваших племянниц нет в поезде, то Хантер будет нам еще больше нужен. Он второй самый лучший следопыт в Штатах и на прилегающих территориях.

– А кто первый? – спросила она, собираясь попросить Лукаса привлечь к розыску и этого джентльмена. Чем больше людей будет занято поиском, тем больше у них шансов найти малюток, пока с ними не произошло ничего более страшного.

Тэйлор вздохнула с облегчением.

– Пока вы телеграфируете своему другу, я раздобуду расписание поездов и попрошу портье купить нам билеты. Нам надо ехать как можно скорее.

Он прекрасно понимал, что не имеет смысла пытаться уговорить ее дождаться новостей в Бостоне. Цинциннати мог оказаться просто-напросто перевалочным пунктом, и ничем больше. Кроме того, вполне вероятно, что девочки уже там. Уэсли сказал: два дня назад… сорок восемь часов. Да, они могли вполне добраться до Цинциннати, а оттуда отправиться дальше – куда угодно. Если их путь лежит в горы Кентукки или в глушь за долиной Огайо, Лукас будет настаивать, чтобы Тэйлор осталась в Цинциннати и ждала его там. Город все-таки более цивилизованное и безопасное место. А если позволит время, он постарается нанять кого-нибудь присмотреть за ней.

– Вам нельзя оставаться одной.

– Простите, что вы сказали?

– Ничего, так.

– Лукас, я поеду с вами. Мы найдем их вместе. Я не буду мешать вам.

– А я и не спорю. Можете ехать со мной.

– Спасибо.

Она закрыла глаза. Ее вдруг охватила страшная дрожь.

– Почему на свете так много зла?

Какое-то время он не отвечал, а только молча смотрел на нее. Потом произнес:

– Но зато есть и много хорошего.

Она открыла глаза и посмотрела на него.

– Не понимаю, – призналась она. – Вы хотите сказать, что одного не было бы без другого?

– Похоже, что так, – согласился он.

– Что-то я не вижу вокруг ничего хорошего.

– А я вижу, – ответил он хрипловатым голосом. – Я сейчас смотрю на него.

Она не поняла, что он хотел сказать. А Лукас сразу смутился, как только этот комплимент сорвался с его уст. Они долго сидели молча.

– А что же делать с Викторией? – спросил он наконец.

– Я зайду к ней и все объясню сегодня вечером. Потом они снова помолчали. Лукас был занят планами действий на будущее и мысленно составлял список того, что может понадобиться ему в путешествии. Тэйлор не переставала молиться за девочек.

– Лукас…

– Да?

– Я прекрасно понимаю, что это не ваша забота. Я одна отвечаю за девочек. И поэтому хочу, чтобы вы знали, как я признательна вам за помощь. – И, не давая ему ответить, она продолжала:

– Мне очень жаль, что я свалилась на вашу голову. На вас обрушилось гораздо больше, чем вы ожидали, когда вступали в брак, правильно? Вы должны быть, как минимум, вознаграждены, но как только…

Он не дал ей договорить:

– Если будете предлагать мне плату за услуги, я придушу вас.

Ей было приятно, что он рассердился.

– Простите, – сказала она. – Я никак не хотела обидеть вас. Я так вам признательна… – Но по его лицу было видно, что ему не хочется выслушивать ее благодарности, и Тэйлор сменила тему:

– Дети – это не просто собственность.

– Разумеется, нет.

– А большинство взрослых считают их своей собственностью. Во всяком случае, считают, что у них нет никаких прав, не так ли?

Он кивнул:

– Те родители, которые придерживаются подобной точки зрения, не имеют права на любовь.

– Да, – прошептала Тэйлор и перешла к другой теме. – Интересно, пойдут ли Уэсли к властям и станут ли выдвигать против нас обвинение?

– А что они могут нам инкриминировать?

– Нанесение телесных повреждений, – ответила женщина. – И что мы вместе застрелили Генри Уэсли.

Лукас неодобрительно усмехнулся:

– Тогда им придется давать кое-какие необычные объяснения, если вообще они с кем-либо будут говорить. А вы хотите привлечь к этому власти?

– Нет, – ответила она. – Для нас из этого не будет никакой пользы, Джорджи и Элли уже взяли. В этом случае уйдет много времени на объяснения, заполнение бланков и т.д. Но если вы считаете, что нам нужно это сделать…

Лукас вообще относился с большим подозрением и неодобрением к любому, кто носил полицейский значок, дающий слишком много власти. А власть – Лукас знал это по опыту – подобна океану для человека, которого мучит жажда. И стоит выпить только один глоток, как хочется еще и еще, пока это не превращается в неутолимое желание… Крайне редко власть возносит человека. В большинстве случаев она совращает.

– Все может осложниться, – заметил он. – Мне как-то не хочется, чтобы органы правопорядка преследовали нас, в то время когда мы разыскиваем ваших племянниц. Ответьте мне на один вопрос.

– Какой?

– Знает ли Виктория о ваших племянницах?

– Да.

– Почему же вы мне никогда не говорили о девочках?

Тэйлор оставила вопрос без ответа.

– Вы мне не верите? – спросил Лукас.

Женщина немного помолчала, прежде чем ответить.

– Мне кажется, верю. – И уже с большей решимостью в голосе добавила:

– Да, я верю. Мадам сказала, что мне нужно вам доверять.

– А если бы Мадам не посоветовала вам поступать подобным образом?

– Вы мужчина, Лукас.

– И что это значит?

– Мужчинам, как правило, доверять нельзя. И Виктория, и я – мы обе усвоили этот важный урок. Но все же вы не такой, как другие мужчины. И уж вовсе не похожи на своего сводного брата. Как я теперь поняла, Вильям просто-напросто слабак. А вы – полная противоположность. Вы ведь найдете их, правда? Скажите это еще раз. Я поверю вам.

Столь резкая смена темы нисколько не покоробила Лукаса. Он снова дал обещание.

– Как вам кажется, им не причинили вреда?

Уныние в ее голосе буквально разрывало его сердце на части. И потому он ответил резче, чем сам того хотел:

– Не позволяйте себе думать о таких вещах. Надо сосредоточиться только на том, как вернуть их. Иначе вы сойдете с ума.

Она попыталась воспользоваться его советом. Как только очередная кошмарная мысль приходила ей в голову, она тут же гнала ее прочь. И продолжала составлять мысленный список вещей, которые понадобятся ей в путешествии.

Когда они, наконец, добрались до гостиницы, Тэйлор бросилась искать портье в вестибюле. Ей выдали расписание поездов, и, когда она прочитала, что поезд сию минуту отошел, ей захотелось закричать. Следующий был только в десять часов утра. На вокзал тут же послали человека с деньгами, чтобы купить два билета. Администратор предложил телеграфировать в их гостиницу в Цинциннати, чтобы заказать номер. Она согласилась и попросила его обязательно заказать еще один номер для ее подруги.

Эти планы и суета как-то успокаивали Тэйлор. Она поспешила наверх в свой номер, упаковала сумки, потом нашла багажные квитанции и понесла их в номер к Виктории. Когда она постучала в дверь своей подруги, было уже почти два часа ночи.

У сонной Виктории сами собой закрывались глаза, но только до тех пор, пока Тэйлор не рассказала ей, что произошло. Новости подействовали на Викторию, как ушат холодной воды. Она тут же проснулась, и глаза у нее наполнились слезами.

– Бедняжки, – прошептала она. И тут же решительно заявила:

– Я еду с вами. Постараюсь помочь, как смогу.

Тэйлор даже не сомневалась, что Виктория не откажет ей в помощи. Она вручила подруге квитанции на багаж и велела позаботиться о вещах, а потом отправляться за ней и Лукасом в Цинциннати на следующем поезде, пояснив, что уже дала телеграмму, чтобы для Виктории заказали номер в гостинице.

– Я молю Бога, чтобы малышки были в Цинциннати, – сказала Тэйлор. – Надеюсь, что там их будет легко разыскать. Если же их увезли в Нью-Йорк, где такие толпы народа, это будет намного труднее.

– Чем еще я могу помочь?

– Сходите завтра в банк и снимите как можно больше денег. Привезите деньги с собой. Я дам вам расписку завтра утром перед отъездом. Пожалуйста, не говорите Шерману и Саммерсу, куда едете.

– Хорошо, не скажу, – пообещала Виктория. Она обняла подругу, пожелала ей удачи и вдруг вспомнила о списке вещей, которые Тэйлор собиралась купить в Бостоне.

– Дайте мне ваш список, – велела она. – Все равно я остаюсь в Бостоне еще на один день, чтобы решить денежные проблемы. Так заодно я могу сделать и все необходимые покупки.

– Да, конечно. Я отдам вам этот список утром. – Тэйлор собралась уходить, но на минуту задержалась. – Попросите служащих отнести ваши вещи в наш номер.

– Зачем?

– Он лучше. – Тэйлор открыла дверь и вышла в коридор. – Вы заслуживаете роскоши, Виктория. Я и так собиралась поменяться с вами после отъезда Лукаса. Мне будет приятно знать, что вы переночуете там завтра.

– А мне будет приятно узнать, что к этому времени вы разыскали девочек.

Тэйлор покачала головой:

– Лукас говорит, что до Цинциннати ехать только сорок часов. Я даже не смогу телеграфировать вам, потому что вы будете в дороге. Придется подождать, пока доберетесь до места. Будьте осмотрительны и осторожны, дорогая моя подружка.

– Постарайтесь выспаться сегодня, – крикнула ей вслед Виктория.

Она пожелала этого от самого чистого сердца, и Тэйлор в ответ обещала постараться поспать. Правда, она не представляла, как это возможно, но ей не хотелось, чтобы Виктория волновалась.

Лукас вернулся в номер чуть позже. Он запер дверь, прислонился к косяку, вынул из кармана ее револьвер и разрядил его. Потом положил револьвер и патроны на стол. Потом упаковал свои вещи. На это у него ушло всего несколько минут.

– Ложитесь в постель, Тэйлор, – приказал он. – Завтра будет трудный день.

И отправился в ванную комнату, раздеваясь на ходу.

– Сейчас, еще минутку, – сказала она. Подошла к окну и уставилась в темноту ночи.

Лукас не стал спорить. Пусть, подумал он, ей нужно несколько минут побыть одной и упокоиться. Он не стал снимать брюк, чтобы не испугать ее, и улегся поверх покрывала. Через час проснулся и, еще даже не открыв глаз, понял, что ее нет рядом с ним в постели. Она так и стояла у окна, склонив низко голову и скрестив руки на груди. Лукас не видел ее лица и не слышал никаких звуков, но был уверен, что она плачет.

Ее безмолвные страдания были душераздирающими. Лукас встал с постели и тихо подошел к ней. Он не промолвил ни слова. Просто взял ее на руки и понес в альков. Там поставил рядом с кроватью и стал раздевать. Тэйлор не возражала, но и не помогала ему. Она просто стояла неподвижно, пока он снимал с нее одежду, оставив только сорочку. Лукас старался не думать о том, какая шелковистая у нее кожа. Его рука случайно коснулась ее груди, и, Боже праведный, как же ему хотелось продлить это прикосновение. Но он не поддался порыву. Негоже сейчас давать волю похотливым мыслям. Она слишком уязвима и беззащитна. Конечно, она позволит ему сейчас любить ее, возможно, даже обрадуется его ласкам, но утром наверняка пожалеет о том, что произошло. Нет, он не станет пользоваться случаем.

Черт побери, подумал Лукас, да он и в самом деле джентльмен.

Его прелестная молодая жена прошла столько испытаний за последние несколько месяцев. Мужчина, которого она любила – или так ей казалось – и за которого собиралась замуж, предал ее; женщина, которая воспитала ее как свою дочь и уговорила выйти замуж на незнакомца, умерла, а у бедняжки даже не было часа, чтобы предаться скорби; а теперь она наверняка считает, что больше никогда не увидит детей своей сестры. Лукас знал, что, если потребуется, она проведет всю оставшуюся жизнь в поисках малюток – настолько сильно было в ней чувство ответственности и семейного долга.

Ее преданность потрясла его. Тэйлор действовала так, словно собиралась взять на себя роль матери. Раньше он думал, что она намерена просто помогать каким-то другим родственникам воспитывать близнецов.

Она называла их своими крошками. Лукас не знал, каковы ее планы на будущее. В данный момент его больше всего волновало настоящее.

Девочки. Если понадобится, он готов хоть в ад, лишь бы вернуть этих невинных малышек.

* * *

На сей раз зло не одержит верх.

Лукас вновь и вновь про себя повторял эту клятву по дороге в Цинциннати. Он не понимал, молится ли он Богу или бросает Ему вызов. Но в одном был уверен – детей он вернет.

Хантер ожидал их на вокзале. Лукас расценил его появление как знак того, что удача, а может быть, и сам Господь Бог на их стороне. Его друг проделал длинный путь в седле и выглядел усталым. Его рыжевато-коричневые рубаха и штаны покрылись слоем пыли. На нем был такой же, как у Лукаса, специальный ремень для оружия. Они оба предпочитали носить его, что было необычно для Запада. Большинство разбойников и горцев засовывали револьверы прямо в карманы или за пояс.

Друг Лукаса, такой же высокий, как и сам Лукас, был тонкий, как тростник, с иссиня-черными волосами и карими глазами. Своей мастью он был обязан бабушке-индианке. И нравом тоже. Мягкий в обращении, он редко сердился или раздражался, а нравственные принципы его большинству людей были просто недоступны. В детстве его, как и Лукаса, подвергали остракизму. Лукаса презирали за то, что он был незаконнорожденным и сиротой; Хантера – за то, что он был, как выражались эти узколобые невежи, смешанных кровей. Они подружились в детстве по необходимости и от одиночества. Но с годами дружба их окрепла. Хантер еще раньше Лукаса вернулся к жизни отшельника в горах, а после войны Лукас присоединился к нему. Они были бесконечно преданы друг другу, и каждый из них не раз спасал другому шкуру. Хантер был единственным человеком, которому Лукас позволил бы стоять у себя за спиной. А для Хантера Лукас был одним из немногим, с кем он мог просто заговорить, – таким нелюдимым сделался он за последние годы.

Тэйлор взглянула на него и подвинулась поближе к Лукасу. Вид у мистера Хантера был, прямо сказать, устрашающий – грубый и сердитый. О лучшем она и мечтать не могла.

Когда Лукас представил их друг другу, Хантер дотронулся до края шляпы, сказал: «Мэм» и сразу переключил внимание на ее мужа.

– Здесь две возможности.

Лукас кивнул и ухватил Тэйлор за локоть, пытаясь сдвинуть ее с места, но она никуда не собиралась идти, пока не выскажется.

– Лукас говорит, что вы редко выбираетесь из своего дома в горах, мистер Хантер. Может быть, вы сочтете меня за дурочку, но я все равно думаю, что сам Господь послал вас с каким-то поручением, и вы оказались совсем рядом с Цинциннати. Нам совершенно необходим еще один сильный, умный и находчивый человек, и вот Он посылает нам вас. Я хочу поблагодарить за любую помощь, которую вы готовы оказать.

Хантер растерялся от ее слов и был поражен тем, как она сразу и без всяких обиняков приняла его. Не зная, что ответить, он просто уставился на нее и ждал, что она еще скажет. И она не заставила его долго ждать.

– Лукас говорит, что вы второй самый лучший следопыт в Америке.

Сделав такое заявление, она наконец позволила мужу взять себя под руку и потащить вперед. Хантер зашагал рядом.

– Второй! А кто первый? – поинтересовался он. Тэйлор улыбнулась ему:

– Лукас. Он сам так сказал.

Хантер не мог понять: шутит она или говорит искренне. И посчитал своим долгом внести некоторую ясность:

– Лукас все перепутал, мэм. Это он на втором месте.

Тут вмешался Лукас:

– Мы забросим Тэйлор в гостиницу, а потом…

– Я хочу с вами, – перебила она.

– Ни в коем случае. Вам надо выспаться. Вы едва стоите на ногах. Я спал в поезде. Вы – нет.

– Лукас, я прекрасно себя чувствую. Честное слово.

– А выглядите ужасно. Если не отдохнете, то можете заболеть.

Они бы так и продолжали спорить, если бы не вмешался Хантер и не привел совершенно неоспоримый аргумент:

– С вами мы не сможем действовать быстро.

– Тогда я буду ждать в гостинице, – незамедлительно ответила она.

Тэйлор просто убивало, что ее не берут с собой, однако она понимала почему: им придется бывать в таких местах, где присутствие дам совсем нежелательно. Это обстоятельство само по себе мало смущало ее, но ведь тогда Лукас будет в основном присматривать за ней, вместо того чтобы искать малюток.

На сей раз Тэйлор не пришлось уговаривать Лукаса прихватить с собой оружие. Они с Хантером помогли ей поселиться в гостинице. И, едва успев бросить ее сумки на кровать, Лукас тут же схватил и зарядил револьверы, а надел и застегнул ремень на бедрах уже на ходу. Он ушел, даже не попрощавшись, чтобы не терять времени.

Она нервничала и ходила по комнате больше часа, но потом решила заняться чем-нибудь, чтобы немного отвлечься. Приняла ванну, вымыла голову, распаковала одежду, а потом, накинув пеньюар, вытянулась на кровати. Решила, что передохнет несколько минут, а потом оденется.

Но проспала она целых четыре или пять часов. Проснулась и долго не могла понять, где находится и который теперь час. Отчасти ее замешательство спросонок было вызвано тем, что их нынешний номер и предыдущий были почти одинаковы. Владельцы, видимо, решили в точности скопировать оригинал. Здесь был такой же уголок для отдыха с диванчиком и двумя креслами, такой же альков, в котором помещалась кровать, и даже два гардероба стояли вдоль такой же длинной стены. Правда, здесь преобладали бледно-золотистые тона, подчеркнутые белым. Но было и еще одно отличие. Слева от гардероба имелись две двери, а не одна. Первая дверь вела в ванную, а вторая – в комнату, предназначенную для Виктории. Там прямо посередине стояла огромная кровать, застланная синим покрывалом. Остальное пространство занимали стул, комод и гардероб. И хотя эта комната была меньше по размеру и без алькова, в ней был свой шарм. Она тоже была изысканно обставлена и очень мила. Виктории она наверняка понравится, подумала Тэйлор. Ведь бедняжка, конечно, устанет с дороги. Она теперь жалела, что не сообразила попросить Викторию телеграфировать о времени своего прибытия, но в ее тогдашнем состоянии было невозможно предусмотреть все детали. Вдруг у нее забурчало в животе. Она вспомнила, что уже довольно долго не ела; но при одной мысли о еде ее начало тошнить – так сильны были в ней волнение и страх. Поэтому она снова стала ходить по комнате и молиться. Минута казалась ей длиною в час. Она то и дело смотрела на часы. Скоро десять. Лукаса и Хантера нет уже больше семи часов. И неизвестно, придут ли они вообще сегодня вечером. Тэйлор устала расхаживать по комнате, подошла к окну, облокотилась на подоконник и уставилась в темноту. На улице было совершенно темно, потому что луну закрывали тучи, готовые пролиться дождем.

Где же Лукас и Хантер? Удалось ли им найти девочек?

Здесь две возможности. Разве не так сказал Хантер Лукасу на вокзале? Почему же она тогда не спросила, что он имеет в виду? Потому что вела себя как застенчивая мышка – вот почему. Этот человек буквально подавил ее. Нет, она не станет копаться в своих недостатках, а лучше будет думать о том, что они уже отыскали девочек. А вдруг они сейчас на пути в гостиницу с девочками на руках?

Лукас и Хантер постучали в дверь только через несколько часов. И оба с пустыми руками.

Ей хотелось вытолкать обоих за дверь и потребовать, чтобы они продолжили поиски. Однако разум взял верх. У Лукаса и Хантера был совершенно измотанный вид.

– Вы скоро опять уйдете? – спросила она.

– Да, через некоторое время, – отвечал Лукас. – Там есть кровать, – сказал он другу.

Хантер кивнул, повернулся и исчез в соседней комнате, а Лукас направился в альков. Тэйлор бросилась за ним.

– Вам удалось что-нибудь узнать? Хоть что-нибудь? Лукас снял ремень с револьверами, повесил его на спинку кровати и начал расстегивать рубаху. Тэйлор подошла к нему поближе и почувствовала запах пороха от его одежды.

– Вы стреляли.

Он сделал вид, что не слышит.

– Утром мы с Хантером отправимся дальше. Надо проверить еще парочку вариантов.

– Думаете, они еще в Цинциннати?

Она старалась казаться спокойной, но, сама того не замечая, ломала от отчаяния пальцы. Лукас молчал. Ему нечего было ей ответить. Неизвестно, в городе девочки или нет. Пока все следы приводили в тупик. Но он вовсе не считал, что следует делиться с ней столь неутешительными новостями.

– Мы их обязательно найдем, – сказал он. Тэйлор присела на край кровати. Лукас вышел из алькова и отправился в ванную. Он вернулся через несколько минут чистым и свежим. От него пахло мылом, но все же остался еще легкий, едва уловимый запах пороха. Странно, но этот запах почему-то не показался ей отвратительным, однако напомнил, что ему пришлось стрелять.

– Вы убили кого-нибудь?

– Нет, – ответил он резко, даже не пытаясь скрыть раздражение.

Она не испугалась.

– Но вы все же стреляли.

– Да.

– Зачем?

– Просто чтобы привлечь внимание.

Ее уже начали выводить из себя его уклончивые ответы, и она собиралась сказать ему об этом, но передумала. Ей не хотелось затевать спор. Лукас устал. Ему надо отдохнуть хорошенько, чтобы с утра снова приняться за поиски девочек.

– Но вы не сдадитесь, правда? – Она проговорила это взволнованно и торопливо, крепко сжимая руки в ожидании ответа. Лукас угрожающе посмотрел на нее сверху вниз. По его лицу Тэйлор поняла, что ему не нравится вопрос. И сразу догадалась почему.

– Я что, снова вас обидела?

Он кивнул.

– Простите, – прошептала она.

Но ее извинение не умиротворило его. Тэйлор вздохнула и отошла в сторону, чтобы он мог снять покрывало с кровати.

Как же ей хотелось ему верить! Ведь, честно говоря, ей надо встать на колени и возблагодарить Создателя за то, что Он послал ей Лукаса Росса. Что бы она стала делать без его помощи? Лукас и правда был ее Прекрасным Принцем, и неужели Мадам знала это с самого начала?

Боже, она теряет контроль над своими чувствами. Ей вдруг захотелось плакать. Но Тэйлор не поддалась этому порыву, потому что слезы расстроили бы Лукаса, а она совершенно не желает, чтобы он нервничал из-за нее после всех хлопот и неприятностей, которые взял на себя в последние несколько дней. Ему надо отдохнуть, а не волноваться.