Глава 1

Делла Стрит, личный секретарь Перри Мейсона, протянула адвокату пахнущую духами визитную карточку.

— Если вы собираетесь иметь дело с этой женщиной, — сказала она, — то лучше сначала потребуйте у нее гонорар. Мне кажется, она за десять центов любому глаза выцарапает.

— Другими словами, она тебе не понравилась, — уточнил Мейсон.

— Я этого не говорила.

Мейсон посмотрел на карточку.

— «Сильвия Бэйн Этвуд», — прочитал он вслух. — Она мисс или миссис, Делла?

— Миссис Этвуд, женщина с глазами зелеными и холодными, как металл, и с фальшивыми манерами, которыми она пытается сгладить невыгодное впечатление от этих глаз. Представляю, как ей всю жизнь приходится притворяться.

— Что ей нужно?

— Этот вопрос касается бизнеса, — жеманно заговорила Делла, передразнивая клиентку. — Вопрос слишком сложный, чтобы обсуждать его с неопытным юристом.

— Вот как?

— Именно так. Весьма горда и высокомерна, весьма раздражительна. И вращается в кругах, где нет места простым секретаршам.

Мейсон рассмеялся:

— Ладно, пригласи ее, Делла.

— Она взглянет на вас своими зелеными глазами, — предупредила Делла, — и начнет извиваться, как кошка, готовая прыгнуть вам на колени.

Мейсон вновь засмеялся.

— Ладно, Делла, ты мне ее прекрасно описала, и я не думаю, что эта женщина мне понравится. Давай теперь посмотрим на нее.

Делла Стрит вышла в приемную и через минуту вернулась с Сильвией Бэйн Этвуд.

Зеленые глаза окинули адвоката оценивающим взглядом, и тут же их прикрыли скромно опущенные ресницы.

— Мистер Мейсон, — начала она, — я чувствую себя немного неловко, обращаясь к вам по такому простому и незначительному вопросу, но мой отец всегда говорил, что, обращаясь к адвокату, нужно выбирать лучшего из них, ведь все лучшее практически обходится нам дешевле…

— Благодарю за комплимент. — Мейсон пожал протянутую руку и пригласил: — Садитесь, пожалуйста. Чем могу быть полезен?

Взгляд зеленых глаз вновь стал испытующим, и миссис Этвуд опустилась в кресло для клиентов. Она холодно и враждебно посмотрела на Деллу Стрит, не скрывая раздражения от присутствия секретарши, потом по-кошачьи повертелась в кресле, устраиваясь поудобнее.

— Продолжайте, — предложил Мейсон. — Буду рад помочь вам. И пусть вас не смущает присутствие мисс Стрит. Она обычно стенографирует мои беседы с клиентами и хранит записи в нашей закрытой картотеке; в случае необходимости эти записи помогают мне вспомнить какие-то детали.

— Мой вопрос очень прост, — заговорила миссис Этвуд тихим и каким-то недовольным голосом.

Мейсон исподтишка весело подмигнул Делле Стрит.

— В таком случае, миссис Этвуд, вряд ли я вам понадоблюсь. Уверен, что с простым вопросом вам лучше обратиться к адвокату, который занят меньше моего и который…

— О, нет, нет, нет! — резко прервала она. — Я лишь хотела сказать, что вопрос несложен для вас, но может оказаться трудным для другого юриста. Пожалуйста, мистер Мейсон!

— Хорошо, расскажите мне о нем.

— Дело касается моей семьи.

— Вы вдова?

— Да.

— У вас есть дети?

— Нет.

— А ваша семья?

— У меня есть сестра по имени Хэтти Бэйн, брат Джаррет. Его жену зовут Фибэ. Отец мой, Нед Бэйн, сейчас прикован к постели. У него больное сердце, и ему необходимы тишина и полный покой.

— Продолжайте.

— Я по своему характеру авантюристка, мистер Мейсон, — сказала она вызывающе. — Хэтти же — домоседка. Я всегда обожала риск, а Хэтти сидела дома и заботилась о семье. Я вышла замуж. Когда муж умер, он оставил мне довольно большое наследство.

— И вы вернулись домой?

— Боже, конечно нет! Домашнюю атмосферу я нахожу несколько… э… унылой. Я предпочитаю жить своей жизнью. У меня есть собственная квартира в этом городе. Но я люблю свою семью и поддерживаю с ней тесные отношения.

— А ваша мать?

— Она умерла около года назад после долгой болезни. Делла Стрит посмотрела на Мейсона, который, поджав губы, задумчиво разглядывал Сильвию Этвуд.

— А кто ухаживал за вашей матерью во время ее болезни? — спросил он.

— Хэтти. Она и слышать не хотела о сиделке. Все делала сама. Для матери она была просто спасением. Видите ли, я любила маму ничуть не меньше Хэтти, но уход за ней был бы мне не по силам. Я скорее отдала бы последний цент сиделке.

— Понятно, — сухо сказал Мейсон. — Это имеет отношение к делу, которое вас беспокоит?

— Нет.

— Тогда продолжайте и расскажите мне о нем.

— Я боюсь, мистер Мейсон, что имею дело с людьми, которые не совсем честны со мной.

— Что им нужно?

— Деньги.

— Это шантаж?

— Ну, если и шантаж, то так искусно замаскированный, что его трудно назвать этим словом.

— Расскажите о нем.

— Началось все несколько лет назад, когда нефть Техаса начала играть важную роль в жизни штата.

Мейсон ободряюще кивнул.

— Мой отец разорился на операциях с недвижимостью. В то время он водил дружбу с одной оригинальной личностью по имени Джереми Джосая Фрич.

— Вот так имя! — заметил Мейсон.

— Обычно его зовут просто Джей-Джей.

Мейсон кивнул.

— У Фрича были деньги. Мой отец владел опционом[1] на большой участок земли, где надеялся найти нефть, хотя участок и находился довольно далеко от так называемого нефтяного пояса. Джей-Джей согласился купить этот участок для отца, при условии, что тот вложит все свои деньги в разведывательную скважину, место для которой указал Джей-Джей.

— Это условие было выполнено?

— Да. Но скважина оказалась сухой, однако отец все еще не терял надежды. Естественно, цена этой земли упала. Отец заложил все свое имущество Фричу за опцион на эту землю. Он взял ссуду у других людей, которые были заинтересованы в разведывании недр этого района. Отец пробурил новую скважину. На этот раз там, где, по его мнению, была нефть, хотя Джей-Джей смеялся над ним и называл новый проект «глупостью Бэйна».

— И что же эта скважина?

— Она открыла новое месторождение нефти. Люди говорили, что отцу просто повезло: он случайно наткнулся на нефть. Как бы там ни было, он сумел отдать все долги и выкупить землю у Джей-Джей.

Мейсон кивнул.

— Но в основе всего, — продолжала Сильвия, — лежали деньги, которые дал отцу Джей-Джей.

— Это была ссуда?

— Не совсем так. Отец с Джей-Джей выступали как партнеры, и главное, мистер Мейсон, в том, что своим состоянием наша семья и обязана этому партнерству с Дж.Дж. Фричем.

— И это уже имеет значение?

Она кивнула.

— Выяснилось, что Джей-Джей ограбил банк. Вам приходилось слышать об одном дерзком ограблении банка, известном как «Дело финансового инспектора»?

Мейсон покачал головой.

— Оно наделало шуму несколько лет назад. Человек с поддельными документами финансового инспектора явился в один из крупных банков. Он сумел все устроить так, что наличные резервы были сосредоточены в одном легкодоступном месте, и отключил сигнализацию. После этого в банк проникли двое его сообщников и, угрожая служащим оружием, вынесли из банка полмиллиона долларов.

— И вы как-то связываете это ограбление с вашим делом?

— Именно. Банк считает Джей-Джей одним из участников этой банды, а деньги за опцион — частью украденной у них суммы.

— Ваш отец участвовал в ограблении?

— Нет, конечно нет. Но владельцы банка могут заявить, что он знал об этом. Тогда он автоматически становится их соучастником, и банк может предъявить права на нефтяной участок.

— Банк уже заявил об этом?

— Банк может заявить. Очевидно, сейчас, хотя мне трудно это утверждать — после длительных и упорных поисков было установлено, что отпечатки пальцев Дж.Дж. Фрича на его водительских правах совпадают с отпечатками того финансового инспектора.

— Это выяснилось через столько лет? — удивился Мейсон.

Сильвия кивнула.

— Откуда вы это узнали?

— От человека по имени Броган.

— Кто такой Броган?

— Джордж Броган — частный детектив.

— Что-то я никогда не слышал о Джордже Брогане, — нахмурился Мейсон.

— Он сыщик, и, насколько мне известно, у него сомнительная репутация.

— Это начинает походить на не совсем обычный вид шантажа.

— Итак, — продолжала Сильвия, — если банк установит факт хищения денег Фричем и докажет, что моему отцу об этом было известно, то он вправе забрать у нас землю, заявив, что отец стал невольным соучастником или кем-то в этом роде. Это сложный юридический вопрос, а я не сильна в юриспруденции.

— Банк уже пытался сделать это?

— Нет, но от мистера Брогана я узнала, что банк сделает это, как только станет располагать определенной информацией.

— Расскажите поподробней о Брогане.

— Знаете, мистер Броган хочет убедить нас, что он не представляет интересов Фрича.

— А где находится Фрич?

— Он отсутствует.

— Вы хотите сказать — скрывается?

— Не совсем так. По словам Брогана, он именно «отсутствует».

— Что нужно Фричу?

— Ему нужны деньги.

— Сколько?

— Много.

— Типичный шантаж.

— Я согласна, что это похоже на шантаж.

— А что происходит в данный момент?

— Джордж Броган хочет, чтобы мы наняли его в качестве советчика.

— Сколько денег он просит?

— Он говорит, что для себя попросит небольшую сумму, но, по его словам, Джей-Джей очень нуждается в деньгах, а поскольку Броган невысокого мнения о моральных качествах Фрича, то единственный способ избавить нас от неприятностей — добиться того, чтобы показания Джей-Джей не компрометировали бы нашу семью.

— И что вы намерены делать?

— Выплатить нужную сумму.

— Почему?

— Потому что дело не только в деньгах — речь идет о репутации всей нашей семьи.

— Мне кажется, вы о чем-то умолчали, — сказал Мейсон. — Должно быть, опустили еще что-то важное.

— У Джорджа Брогана есть магнитофонная пленка с записью разговора Фрича с моим отцом.

— Когда происходил этот разговор?

— Около трех лет назад.

— Как пленка оказалась у Брогана?

— Очевидно, Фрич разговаривал с отцом в своем офисе, где был магнитофон.

— Вы слушали эту запись?

— Не полностью. Броган дал мне услышать лишь несколько слов.

— Запись подлинная?

— Голос похож на отцовский.

— Похож или отцовский?

— Не знаю. Я боялась спросить отца. В таком состоянии его нельзя беспокоить.

Мейсон кивнул Делле Стрит:

— Позвони в сыскное агентство Дрейка и позови Пола.

— Не надо, прошу вас! — воскликнула Сильвия Этвуд. — С меня хватит частных детективов. Я сыта ими по горло.

— Дрейк — вполне порядочный детектив. Я хочу поговорить с ним о Брогане.

Быстрые пальцы Деллы Стрит набрали номер телефона частной линии, не соединенной с коммутатором. Через мгновенье она кивнула Мейсону.

— Привет, Пол, — сказал тот в трубку. — Это Перри. Мне нужна информация о Джордже Брогане, частном детективе. Знаешь о таком?.. Да? Тогда я слушаю.

Прошло около минуты.

— Спасибо, Пол, — поблагодарил Мейсон. — Тут у меня одно дело… Итак, — повернулся он к Сильвии, — этот Броган большой оригинал. Он водит дорогую машину, состоит членом загородного клуба и яхт-клуба, имеет шикарную квартиру. Три или четыре раза он чуть не погорел из-за потери лицензии. Никто толком не знает, как он зарабатывает деньги.

— Разве в клубе у него нет деловых контактов? — спросила Сильвия.

— Согласно моим источникам те, кто его знает, предпочитают не иметь с ним дела.

— Другими словами, ваш знакомый сказал, что Броган шантажист высокого класса.

Мейсон улыбнулся:

— Если б он и сказал это, я бы скрыл от вас.

— Тогда это говорю вам я.

— Вы, как клиент, конечно, можете сказать такое своему адвокату, но я не имею права.

— Разве не то же самое сказал ваш друг мистер Дрейк?

Мейсон вновь усмехнулся и покачал головой.

— Вы упомянули о взаимоотношениях адвоката и клиента, — сказала Сильвия. — Можно ли считать, что вы готовы стать моим адвокатом?

— Да. И чтобы подтвердить это документально, вы сейчас заплатите мне гонорар в размере пятисот долларов. Потому что, прежде чем я сделаю следующий шаг, у меня не должно быть неясностей относительно того, кого я представляю и как собираюсь действовать.

— Каким же будет ваш следующий шаг?

Мейсон многозначительно молчал.

— Но я не ношу с собой таких денег, — спохватилась Сильвия.

— Можете выписать чек.

Поколебавшись несколько мгновений, она достала из сумочки чековую книжку и выписала чек. Мейсон внимательно осмотрел его.

— Напишите на обороте: «В качестве гонорара за будущие юридические услуги», — попросил он и затем передал чек Делле Стрит, поставившей на нем печать. — Вы не против того, чтобы я действовал по своему усмотрению? — спросил Мейсон у Сильвии, придвигая к себе телефонный аппарат.

— Мне важен результат.

— Найди в справочнике номер телефона Брогана и соедини меня с ним, — обратился Мейсон к Делле Стрит.

— Я не думаю, что вам следует разговаривать с мистером Броганом, — вмешалась Сильвия.

— Кто-то должен поговорить с ним.

— Я ведь уже говорила.

— Вам не следует продолжать этот разговор.

— Но он утверждает, что просто хочет помочь мне. Он обещает отчитаться за каждый истраченный цент. Деньги, по его словам, нужны для того, чтобы заставить молчать Фрича.

— А тем временем, — саркастически заметил Мейсон, — Фрич передаст ему пленку с записью разговора с вашим отцом.

— Фрич ведь должен что-то делать, чтобы превратить свою информацию в деньги.

Делла Стрит кивнула Перри Мейсону. Тот взял трубку.

— Хэлло, Броган, это Перри Мейсон. Мне нужно встретиться с вами… Это насчет моей клиентки Сильвии Бэйн Этвуд… Да… Я хотел бы послушать эту запись… Нет, я хочу прослушать ее целиком… Почему?.. Нет, на большую сумму не рассчитывайте… Ладно, передайте мистеру Фричу, что он не получит ни цента, пока я не прослушаю всю эту запись и не смогу убедиться, что она подлинная… Не говорите чепухи. Передайте вашему другу Фричу, что теперь он имеет дело с адвокатом… Ладно, пусть он вам не друг, все равно передайте… Именно, каждое слово на этой пленке… Иначе ему грозят неприятности… Прежде чем советовать своему клиенту купить лошадь, я сам должен видеть эту лошадь, всю, от гривы до хвоста… Правильно. Когда?.. Нет, не смогу, буду занят в суде… Хорошо, давайте прямо сейчас. Я буду свободен через десять минут… Почему?.. Ладно, тогда у вас. Не важно… Через час?.. Договорились. Сейчас я иду к Брогану, чтобы послушать эту пленку, — сказал Сильвии Мейсон, положив трубку. — Вам необходимо при этом присутствовать. Послушайте внимательно и тогда скажете мне, действительно ли это голос вашего отца. Добавлю, что я не люблю шантажистов.

— Вы думаете, это шантаж?

— Во всяком случае, нечто очень ему близкое. И потом вот что имейте еще в виду: когда я приду к Брогану, у меня будет слуховой аппарат. Я притворюсь тугоухим, а вы мне в этом подыграйте.

— К чему вам слуховой аппарат?

— Возможно, затем, — улыбнулся Мейсон, — чтобы лучше слышать. Через час мы с вами должны быть у Брогана. Встретимся здесь через сорок пять минут. Отсюда до его дома четверть часа езды. И никому не рассказывайте о предстоящей встрече.

Она кивнула.

— А теперь, — продолжал Мейсон, — давайте представим, что запись эта подлинная и разговор между Фричем и вашим отцом, где мистер Бэйн говорит, что ему известно происхождение денег, действительно имел место. Что вы предпримете в этом случае?

— Заплатим, если вы не найдете другого выхода.

— Сколько вы собираетесь заплатить?

Она задумалась и отвела глаза.

— Сколько? — повторил Мейсон.

— Если придется, столько, сколько он потребует.

— А потом?

— А потом я должна быть уверена, что у них нет больше доказательств, что все доказательства в наших руках.

— А как вы собираетесь добиться этого?

— Не знаю. Поэтому я и пришла к вам.

— С одной пленки можно сделать сколько угодно копий, — заметил Мейсон. — И если техника хорошая, то все они будут не хуже оригинала.

— Мистер Броган утверждает, что запись существует только в одном экземпляре и что с нее не было сделано ни одной копии.

— Как он это докажет?

— Он сказал, что мы можем положиться на его слово.

— И вы верите этому?

— Я ведь дала вам пятьсот долларов, не так ли? — многозначительно сказала Сильвия. — Это все, что я могу ответить.

— Вы правы, — согласился Мейсон. — Ладно, постараемся сделать все, что в наших силах.

— Я буду здесь через сорок пять минут.

— Уже через сорок. Ровно через сорок.

— Очень хорошо. — Сильвия поднялась и вышла из офиса.

Когда дверь за ней закрылась, Делла вопросительно глянула на Мейсона.

— Во-первых, — пояснил он, — я хочу выяснить, действительно ли это голос ее отца. Я хочу удовлетворить свое любопытство.

— Как вы сделаете это?

— Я буду слушать пленку, пока не запомню голоса. Потом встречусь с Недом Бэйном, поговорю с ним о погоде или еще о чем-нибудь и сравню его голос с голосом на пленке. Я использую метод сравнения. Замедлю скорость воспроизведения записи разговора с Фричем и то же самое проделаю с записью подлинного голоса Бэйна. А потом увеличу скорость и сравню обе записи.

— Но я не понимаю, как вы сможете долго изучать пленку, хранящуюся у Брогана? Не думаете ли вы, что он позволит вам взять ее с собой или сделать копию?

Мейсон улыбнулся.

— Ты забыла о моем недостатке. О том, что я плохо слышу.

Он открыл ящик стола, достал небольшую продолговатую металлическую коробочку и положил в карман своего пиджака. Затем к волосам над правым ухом прикрепил миниатюрное устройство с микрофоном.

— Хорошо, — сказала Делла Стрит, — это поможет вам лучше слышать, но как все-таки вы собираетесь изучать эту запись?

— Конечно, — сказал Мейсон, — проводов не увидишь, они проходят через отверстия в моем кармане и в плече пиджака.

— Я все еще не понимаю, — запротестовала Делла. Мейсон достал из ящика стола небольшой динамик, положил его на стол, подключил к устройству в своем кармане и щелкнул включателем.

Делла Стрит услышала, как ее собственный удивительно живой голос произнес: «Хорошо, это поможет вам лучше слышать, но как все-таки вы собираетесь изучать эту запись?»

Мейсон улыбнулся, увидев испуг на лице Деллы. Он отсоединил громкоговоритель и положил его обратно в стол.

— Это небольшое устройство, — объяснил он, — сделано в Германии. Оно позволяет в течение двух с половиной часов производить запись на проволоке, которая настолько тонка, что не видна невооруженным глазом. Если нет помех, чистота записи удивительная. Когда я буду слушать пленку в квартире Брогана, я с помощью этого устройства сделаю ее копию, с ней мы и будем экспериментировать.

— А какое у него питание? — спросила Делла.

— Обычные батарейки, как для радиоприемника или слухового аппарата.

— А если Броган заметит?

— Не заметит.

— Ну а если все-таки заметит?

— Ну и что же из того?

— Он может… ну, он может очень разозлиться.

— Я тоже, — улыбнулся Мейсон.

Глава 2

Мейсон вошел в офис сыскного агентства Дрейка.

— Пол здесь? — спросил он секретаршу в приемной. Она кивнула.

— Занят?

— Говорит по телефону. Я скажу ему, что вы пришли. Через минуту, связавшись с Дрейком, девушка кивнула Мейсону.

— Идите, он ждет.

Мейсон открыл дверь в невысокой перегородке и прошел по коридору, вдоль которого был расположен ряд небольших комнатушек, своего рода кабинетов, где детективы работали над своими отчетами.

Кабинет Дрейка находился в дальнем конце коридора. Когда Мейсон вошел, Дрейк беседовал с кем-то по телефону.

Он жестом пригласил Мейсона сесть, закончил разговор и с улыбкой повернулся к адвокату.

Мейсон опустился в жесткое деревянное кресло и посмотрел на детектива через стол, уставленный полудюжиной телефонов.

— Почему бы тебе не приобрести более приличное кресло для клиентов? — спросил он.

— Да чтобы они долго не засиживались, — усмехнулся Дрейк. — Я не зарабатываю таких бешеных денег, как ты. А у меня полно работы. Сейчас я веду целую дюжину дел. Мои люди звонят мне с отчетами, получают инструкции. Почему ты спрашивал меня о Брогане? Ты случайно с ним не спутался?

Мейсон достал из кармана портсигар, открыл его и предложил Дрейку сигарету.

Шеф сыскного агентства, высокий, медлительный в движениях, с невозмутимо безразличным выражением лица, лениво протянул руку, взял сигарету и чиркнул спичкой.

— Если ты столкнулся с Броганом, — продолжал он, — то теперь узнаешь, что такое искусство шантажа!

— Да, я с ним столкнулся, — подтвердил Мейсон.

— Тогда лучше передай свои деньги на хранение Делле Стрит.

— С ним что-нибудь не так? — Все.

— Ты не сказал мне этого по телефону.

— Я стараюсь поменьше говорить по телефону, но я намекнул тебе.

— Ну и что ты теперь о нем скажешь?

— Он шантажист. Его не могут поймать, но он шантажист.

— Почему же его не могут поймать?

— Он дьявольски умен и никогда сам не выступает в роли шантажиста. Например, к нему попадает конфиденциальная информация. Проходит год или полтора, и, когда все об этом уже забыли, к Брогану якобы приходит некто и требует, чтобы клиент Брогана выплатил мзду.

Конечно, Броган сразу идет к этому клиенту. Он встревожен, он обвиняет клиента в том, что тот проговорился. Клиент в свою очередь уверяет Брогана, что это не так, что информация абсолютно конфиденциальна. Тогда Броган, устраивает клиенту допрос. Он спрашивает, не проговорился ли тот жене или любовнице, не узнала ли случаем об этом его секретарша, не доверился ли он своему бухгалтеру, не проговорился ли он в клубе. Разумеется, за полтора года человек кому-нибудь что-нибудь да расскажет. Если нет, то Броган убедит его, что он рассказал. После этого Брогана нанимают, чтобы он уладил дело.

Броган быстренько изучает вопрос и убеждает клиента, что единственный выход — это заплатить вымогателю, что он, Броган, благодаря своей репутации и связям в преступном мире может уладить все так, что заплатить придется лишь полцены, что он не только получит назад улики, но и нагонит такого страху на шантажиста, что тот не посмеет больше требовать денег.

— А потом? — поинтересовался Мейсон.

— Потом клиент дает Брогану половину той суммы, которую, по словам Брогана, вначале требовал вымогатель; деньги исчезают, Броган передает улики клиенту и просит оплатить свою работу, называя довольно приемлемую при данных обстоятельствах сумму.

— А куда деваются остальные деньги?

— Львиную их долю Броган присваивает себе, но этого не докажешь. Это пытались сделать много раз, но уличить Брогана так и не смогли. Я сказал тебе, что он очень хитер.

— А что происходит, если вымогатель вновь начинает требовать деньги?

— В том-то и дело, что он не требует. Поэтому Броган и выходит сухим из воды. Когда имеешь дело с Броганом, рецидивов не бывает. Он утверждает, что сумел напугать вымогателя, но совершенно очевидно, что он с самого начала действовал с ним заодно. Я не рассказал тебе этого по телефону, потому что ты мог случайно проговориться клиенту. Да другому я бы вообще не рискнул это рассказать.

— Похоже, у меня с ним будет интересная встреча, — сказал Мейсон.

— Когда?

— Примерно через двадцать минут.

— Будь осторожен, Перри.

— Не беспокойся. А теперь, Пол, послушай, что тебе надо будет сделать. Ты знаешь Брогана?

— Ты имеешь в виду лично?

— Да.

— Конечно.

— А у тебя есть детективы, которые тоже знают его?

— Возможно, найдется несколько. Сколько у меня времени?

— Не очень много. Минут пятнадцать.

— Ты всегда куда-то торопишься.

— Тебе ведь платят за спешность, не так ли? — улыбнулся Мейсон.

Дрейк согласно кивнул.

— Мы встречаемся с Броганом у него на квартире, — сказал Мейсон. — Поставь пару детективов у дверей его дома. Хорошо бы именно тех, кто его знает. Если нет, то опиши им его поподробнее. Возможно, что после моего ухода Броган сам поспешно уйдет куда-то. Наблюдайте как следует. Мне нужно знать, куда он пойдет и с кем встретится. И если с человеком по имени Фрич, то приставь детектива и к нему.

— О'кей, — сказал Дрейк, снимая трубку. — Сделаем.

Дрейк назвал своей секретарше двух детективов и велел немедленно разыскать их. Положив трубку, он сказал Мейсону:

— Какое дело у тебя к нему?

— Речь идет о магнитофонной пленке с записью одного разговора. Возможно, запись поддельная, но я собираюсь ее послушать. Броган утверждает, что ничего не знал об этой пленке, пока к нему не пришел некий Дж.Дж. и не сказал, что владеет уликой, которая может вконец разорить семью по фамилии Бэйн. Броган говорит, что Фричу нужны деньги, и он хочет заставить Бэйна дать ему эти деньги. В противном случае Фрич намеревается с помощью этой пленки полностью разорить его. И после этого, хочешь — верь, хочешь — нет, Фрич передал эту пленку Брогану. Разумеется, Броган очень разволновался. Он пошел к одному из членов этой семьи, богатой женщине, рассказал ей обо всем и спросил, что она собирается делать. Пообещал сделать для нее все возможное, но только не уничтожить пленку, поскольку связан с Фричем словом. Броган говорит, что находит общий язык даже с уголовниками именно потому, что они его уважают как человека слова.

Дрейк усмехнулся сквозь облако сигаретного дыма:

— Это же явная брехня, Перри.

— Будь я проклят, если ты не прав, — согласился Мейсон.

— Могу предположить, что Броган обещал твоей клиентке уладить все за полцены и уверял, что если семья Бэйн довериться ему, то они могут быть спокойны — больше у них денег никто не потребует.

— Что-то в этом духе. Я еще не слышал всей его трепотни. Скоро сам буду с ним разговаривать.

— Ему не понравится, что ты взялся за это дело.

— Знаю.

— Он встретит тебя с распростертыми объятиями, но при случае воткнет тебе нож в спину.

— Буду глядеть в оба и искать возможность испортить его хитрую игру.

— У тебя не будет такой возможности.

— Почему?

— Потому что Броган осторожен и ему известна твоя репутация. Он уважает талант и не станет рисковать.

— Если я доберусь до этой пленки, то уничтожу ее без всяких колебаний.

— Конечно, — согласился Дрейк, — но у тебя на это нет никаких шансов. Ты недооцениваешь Брогана. Повторяю, этот парень умен, его никак не удается прижать. Сейчас он преуспевает и живет в свое удовольствие.

— О'кей, — сказал Мейсон. — Посылай своих людей. Я должен знать, что произойдет после того, как я уйду от Брогана.

— Почему он пригласил тебя домой, а не в свой офис?

— Не знаю. Возможно, не доверяет кому-то из своих помощников.

— Он никому не доверяет. Скорее причина в том, что он провернул уже в своем офисе слишком много сделок.

Мейсон пожал плечами.

— Во всяком случае, встреча состоится у него дома.

— И долго ты будешь у него?

— Не знаю, возможно, около часа.

— Хорошо, за это время я успею расставить своих людей и буду держать этот дом под наблюдением.

— О'кей. Я на тебя надеюсь. Зазвонил телефон.

— Хэлло, — сказал Дрейк, подняв трубку. — У меня для тебя срочная работа. Ты знаешь Джорджа Брогана. Нужно понаблюдать за ним. — И, прикрыв мембрану ладонью, обратился к Мейсону: — Все в порядке, Перри. Мои люди приступают к делу.

— О'кей, Пол, я на тебя надеюсь.

Глава 3

Точно в назначенное время Перри Мейсон и его клиентка вышли из лифта на этаже, где находилась квартира Брогана.

На звонок Мейсона дверь почти сразу открыл мужчина лет сорока. С коротким туловищем, длинными конечностями и толстой шеей, он очень напоминал паука. Лысина на его голове была прикрыта небольшим париком, волосы которого были заметно темнее, чем на висках.

— Хэлло, мистер Мейсон, — сказал Броган, широко улыбаясь и глядя на Мейсона бесцветными, навыкате глазами. Он схватил руку Мейсона и с воодушевлением потряс ее. — Очень рад вас видеть, мистер Мейсон! Я много слышал о вас. С большим интересом, даже с восхищением слежу за вашими делами. Я действительно рад нашей встрече и надеюсь хоть чем-нибудь быть вам полезным. Вам и мистеру Бэйну. Как вы поживаете, миссис Этвуд? Очень приятно вас видеть. Прошу вас, проходите.

Броган провел их в роскошную гостиную, плотно закрыл дверь, повернул ручку запора и накинул цепочку, не позволяющую двери открываться больше чем на пару дюймов.

— Приходится быть осторожным, — пояснил он. — Сами знаете, мистер Мейсон, дело довольно запутанное. И мне не хотелось, чтобы сюда ввалилась куча сыщиков. Вы ведь понимаете мою роль в этом деле, мистер Мейсон?

— Не уверен, что понимаю. Скорее не понимаю, — ответил Мейсон.

— Присаживайтесь. Устраивайтесь поудобнее. Я предпочел встретиться с вами в своей квартире — ведь никогда не знаешь, что может случиться в офисе. Там нас в любую минуту могли бы прервать. Только дома можно по-настоящему уединиться. — Он заметил у адвоката слуховой аппарат и несколько повысил голос: — Буду с вами совершенно откровенным, мистер Мейсон. Я храню катушку с пленкой в сейфе, в банке. Приходится принимать меры предосторожности. Например, когда эта катушка со мной, я всегда вооружен. — Броган отогнул полу пиджака, чтобы они увидели кобуру с пистолетом у него под мышкой. — Вы ведь знаете, мистер Мейсон, как это бывает, — хихикнул Броган.

— Теперь вижу, — отозвался Мейсон.

— Ха-ха-ха, — рассмеялся Броган. — Вы большой шутник, мистер Мейсон. Итак, мистер Мейсон, я выступаю в этом деле как бы в роли посредника. Случилось так, что мистер Фрич мне доверился, то есть я поставил его в такое положение, что он был вынужден мне довериться.

Он ухмыльнулся и покивал головой.

— Это поставило вас в довольно необычное положение, не так ли? — спросил Мейсон.

— О, я всегда в необычном положении. Меня это не беспокоит. Люди меня не понимают, но я мало чем отличаюсь от вас, мистер Мейсон. Я защищаю своих клиентов. Это мое кредо. Когда речь идет об их интересах, меня мало волнуют правила игры. Я и с вами встретился, чтобы защитить интересы своего клиента, и буду делать это при любых обстоятельствах.

— Кто же является вашим клиентом? — поинтересовался Мейсон.

— Как кто? Вы.

— Я этого не знал.

— Ну как же! Вы работаете на миссис Этвуд, и я полагаю, что тоже работаю на нее, то есть я хотел бы получить разрешение работать на нее и счел бы это за честь.

— А что вы намерены делать? — спросил Мейсон.

— Я сделаю все, что вы найдете нужным. Однако есть одно «но», мистер Мейсон. В своей работе мне приходится иметь дело со всяким народом. Порой это порядочные люди, порой жулики, но я всегда твердо придерживаюсь своих правил. Я хозяин своего слова. Я заверил мистера Фрича, что с этой записью ничего не случится и я отдам ее третьему лицу лишь тогда, когда это будет выгодно ему, Фричу.

Конечно, мне пришлось потрудиться, прежде чем Фрич передал мне на хранение вещь, представляющую собой единственную улику. Понятно, он не хотел расставаться с этой записью, но я убедил его в том, что никто не захочет помогать ему, если он не будет отвечать доверием.

— Эта пленка — оригинал? — спросил Мейсон. — Нет ли еще копий?

Лицо Брогана посерьезнело. — Можете быть в этом уверены.

— Почему мы должны вам верить на слово?

— Потому что я давно занимаюсь подобными делами и знаю в них толк. Я совершенно уверен, что пленка — единственная.

— А какую роль играет тут мистер Фрич? Кстати, он ваш клиент?

— Мистер Мейсон, я заверяю вас, что не возьму у мистера Фрича ни цента и не собираюсь представлять его интересы. За это дело я взялся лишь потому, что хочу защитить интересы ни в чем не повинных людей. Что касается Фрича, то он мне не нравится, я не одобряю его методов и не собираюсь на него работать. Я не хочу иметь с ним ничего общего, не желаю, чтобы меня с ним отождествляли. По-моему, действия этого человека очень похожи на шантаж.

Я намерен выступить как посредник. Я собираюсь представлять интересы миссис Этвуд, чтобы помочь ей получить улику, которая может поставить ее семью в затруднительное положение.

— Допустим, мы купим эту пленку, — сказал Мейсон. — Будет ли это рассматриваться как сокрытие улики в уголовном деле?

Броган перестал улыбаться и окинул адвоката внимательным взглядом.

— Боже мой, мистер Мейсон, — сказал он, — по правде говоря, эта мысль никогда не приходила мне в голову.

— Возможно, об этом стоит подумать.

— Ну, конечно. Я ведь не адвокат, я всего лишь детектив и буду участвовать в этом деле, если меня попросят, только как посредник и постараюсь сделать для семьи Бэйна все, что в моих силах. А уж теперь, когда этим делом занялись вы, мистер Мейсон, вам и решать, насколько законна эта сделка.

Конечно, мы с вами оба понимаем, что означает сокрытие улики, но знаем также, что в уничтожении подделки нет ничего преступного. Лично я, мистер Мейсон, твердо убежден, что притязания Фрича беспочвенны и что эта запись — подделка, но, боюсь, такая подделка, которая способна убедить судью или присяжных. Надеюсь, что этого не произойдет, но кто знает.

Разумеется, мистер Фрич не провоцирует нас на уничтожение улики. Ему нужно, чтобы мистер Бэйн или миссис Этвуд, если она не желает беспокоить отца, дали ему сумму, необходимую для защиты себя от обвинения, которое, по его утверждению, совершенно ошибочно.

— Это обвинение лишено силы на основании закона о сроках давности, не так ли?

— Думаю, вы правы, мистер Мейсон, но, повторяю, я не адвокат. Мистер Фрич полагает обвинение напраслиной и считает, что его старый друг, мистер Бэйн, обязан раскошелиться для проведения расследования и защиты.

— А кто будет вести расследование? Вы?

— Этого я не знаю, мистер Мейсон. Вы все норовите поставить телегу впереди лошади. Разумеется, не исключено, что мистер Фрич предложит это мне. Но если он пожелает после окончательного завершения нашего с вами дела нанять меня, думаю, что я приму его предложение. Но я вообще не намерен обсуждать с ним этот вопрос до завершения сделки с семьей Бэйнов.

— Какую сумму хочет Фрич?

— Ровно столько, сколько понадобится на проведение расследования и снятия с него обвинения. Для этого ему придется возобновить многие старые связи, порыться в старых бумагах. Это нелегко. Фрич считает, что минимальная сумма — это двадцать пять тысяч долларов.

— Это большие деньги, — сказал Мейсон.

— Ну, я уже сказал, что расследование потребует немалого труда.

— И все же цена слишком высока.

— Что ж, возможно. Если миссис Этвуд поручит мне ведение переговоров с Фричем, я попытаюсь склонить его к меньшей сумме.

— Допустим, после того как эти деньги будут уплачены, что дальше?

— Этого я опять-таки не могу знать, мистер Мейсон. Честно говоря, я почти не разговаривал с Фричем об этом. Когда Фрич пришел ко мне, я сразу сказал ему, что не стану работать на него ни за какие деньги, но пообещал предложить свои услуги миссис Этвуд. Я также предупредил Фрича, что в случае согласия миссис Этвуд я буду действовать исключительно в ее интересах, и если приду к выводу, что запись поддельная, то постараюсь доказать это.

— И что вам ответил Фрич?

— Он сказал, что если я гарантирую сохранность пленки, то могу взять ее себе и предпринимать любые шаги, чтобы доказать ее подлинность. Теперь, думаю, вам понятна моя позиция.

— Очень понятна, — холодно сказал Мейсон.

— Давайте теперь послушаем пленку.

Броган смерил Мейсона оценивающим и недобрым взглядом.

— Не будем зря терять время, — повторил Мейсон. — Лучше послушаем.

— Я думаю, сперва нам нужно как следует понять друг друга, мистер Мейсон. Мы ничего не добьемся нашей словесной перепалкой. Вы адвокат и деловой человек. Полагаю, вы уже получили гонорар от миссис Этвуд. Я тоже попросил бы миссис Этвуд дать мне задаток, чтобы я мог действовать от ее имени; вас же, как ее адвоката, попрошу поддержать меня.

— Другими словами, вы хотите обезопасить себя.

— Вы абсолютно правы.

— Ладно. Но все же давайте послушаем пленку. Насколько я понял, на это вы имеете право.

— Да, но не более.

— Тогда начнем.

Броган поставил на стол магнитофон, воткнул вилку в розетку и, подойдя к стене, надавил на нее. Казавшаяся сплошной, стена подалась, открыв доступ к сейфу. Набрав комбинацию цифр, Броган достал из открытого сейфа магнитофонную катушку с пленкой и положил ее рядом с магнитофоном.

— Вынужден повторить, мистер Мейсон, что на карту поставлена моя профессиональная репутация. Я заверил мистера Фрича, что, пока пленка находится у меня, с ней ничего не случится. Прошу вас и миссис Этвуд оставаться по ту сторону стола и не подходить к магнитофону. Не пытайтесь трогать или рассматривать пленку. Надеюсь, вы будете соблюдать эти условия.

— Мне не хочется подвергать сомнению чье-либо гостеприимство, но я бы не отказался от глотка виски, — сказал Мейсон.

— О, простите, — воскликнул Броган. — Я так увлекся, что совсем забыл о своих обязанностях хозяина. Что вы будете пить, миссис Этвуд?

— Виски с содовой.

— Я бы выпил виски с водой, — сказал Мейсон, — и, если вы не против, я сам приготовлю себе напиток.

— Конечно, конечно, — улыбнулся Броган, обнажив крупные зубы. — Я вас понимаю, адвокат. Вы обязаны быть подозрительным. И извините, если я тоже буду подозрительным. Вы сказали, что хотите сами приготовить себе виски, и я ловлю вас на слове. Если вы, мистер Мейсон и миссис Этвуд, пройдете со мной в кухню, у нас не возникнет никаких проблем. Другими словами, я не хочу, чтобы в мое отсутствие пленка была испорчена. Итак, кухня за дверью. Пожалуйста, вот сюда.

Мейсон и миссис Этвуд послушно направились к двери.

— Когда-нибудь, — сказал Броган, — я поставлю в гостиной небольшой бар, где будет и лед, но сейчас весь лед в холодильнике, на кухне. Так что не обижайтесь, мистер Мейсон.

На кухне Броган нашел бокалы, достал из холодильника поднос с ледяными кубиками, затем, подойдя к буфету, открыл дверцу, и гости увидели полки, заставленные яркими разноцветными бутылками.

— Неплохой ассортимент, — заметил Мейсон.

— Да, конечно, адвокат. Значительную часть своего дохода я получаю, скупая обанкротившиеся предприятия. Несколько месяцев назад мне удалось купить разорившийся ресторан и получить на этой сделке не плохую прибыль. Выгодно продав здание и инвентарь, я вернул свои деньги. Разумеется, я мог бы продать и вино, чтобы прибыль была еще выше, но тогда мне пришлось бы платить подоходный налог. А так мои счета сбалансированы, а вино, доставшееся мне фактически бесплатно, проведено в моих бухгалтерских книгах по весьма скромным ценам.

И Джордж Броган, довольный не только собой, но и возможностью продемонстрировать Мейсону свою деловую хватку и законность своей деятельности, потер руки.

— Прошу вас, господа, — пригласил он, — готовьте ваше виски. Каждый наливает себе сам. У каждого свой миксер. Каждый пьет из своего бокала, не опуская его на стол. Мне бы не хотелось, чтобы вы бросили в мой бокал наркотик, мистер Мейсон, и не хотелось бы, чтобы вы думали, будто это могу сделать я.

Они бросили в бокалы лед, налили виски, Мейсон добавил из крана немного воды.

— За здоровье присутствующих, — произнес Броган.

— Горе нашим врагам, — поправил его Мейсон, поднося бокал к губам.

Броган разразился сухим кудахтающим смехом:

— Ну, вы и остряк, мистер Мейсон! Впрочем, я этого ожидал. Ну что, теперь пойдем в гостиную и послушаем запись?

Мейсон быстро направился к двери.

— Минутку, минутку, — неожиданно резко сказал Броган. — Мне кажется, вы меня не совсем поняли, мистер Мейсон. Я выйду отсюда первым. Вы не должны находиться в комнате с магнитофоном, когда меня там нет. Ни минуты. Понимаете?

— О, извините, — сказал Мейсон. — Мне как раз надо добавить в виски немного воды.

Он опять шагнул к раковине.

Броган прошествовал в гостиную, за ним последовала миссис Этвуд.

Над раковиной на магнитном держателе шириной около трех и длиной около восьми дюймов висели ножи. Их было восемь.

Мейсон собрал ножи, снял со стены магнит и сунул его в карман, затем быстрым шагом направился в гостиную и вошел туда почти сразу за миссис Этвуд.

— Вы будете находиться там, я — здесь, — напомнил Броган. — Тогда у вас не возникнет искушения как-то повредить пленку, мистер Мейсон. Понимаете, я на все сто процентов на вашей стороне, но я вынужден защищать свою репутацию.

— Это достойно похвалы, — согласился Мейсон. — Каждый из нас понимает позицию другого. Если я сумею сорвать план Фрича, то сорву его.

Он поставил свой бокал на стол, сел в придвинутое кресло, незаметно достав из кармана магнит, сунул его под скатерть. Он отпил глоток из бокала и поставил его напротив магнитофона. Потихоньку двигая бокал из стороны в сторону, он на несколько дюймов придвинул магнит к магнитофону.

— Начинайте, мы готовы, — сказал Мейсон. Броган щелкнул включателем и отошел от стола, ни на минуту не упуская из виду Мейсона и Сильвию.

Магнитофон издал несколько свистящих звуков, затем комнату заполнили удивительно ясные и отчетливые голоса. В течение минут пятнадцати Мейсон и Сильвия слушали разговор между Дж.Дж. Фричем и Недом Бэйном. Речь шла об их товариществе, основанном ими в пору молодости. Из этого разговора становилось понятным, что Нед Бэйн, несомненно, знал о происхождении денег, которые ссудил ему Фрич.

— Ну, — в голосе Брогана звучали нотки триумфа, — вы удовлетворены?

— Чем именно? — осведомился Мейсон.

— Тем, что это голос мистера Бэйна, — быстро справился с собой Броган. — Если нет, — обернулся он к миссис Этвуд, — мы сразу же обратимся в полицию, и Фрича арестуют за попытку шантажа.

— А если это действительно голос ее отца? — спросил Мейсон.

— Тогда нам, конечно, придется быть более осторожными.

Мейсон встал, опершись рукой о стол, наклонился над магнитофоном, делая вид, что рассматривает пленку, продолжая тем временем двигать спрятанный под скатертью магнит вперед.

— Постойте, постойте, мистер Мейсон, — воскликнул Броган встревоженно, — больше не приближайтесь к пленке.

— Я хочу убедиться, что она не склеена из разных кусков, — объяснил Мейсон. Его пальцы еще дальше подтолкнули магнит.

— Склеена? Какое это имеет значение?

— Большое.

— Нет, могу вас заверить, что она цельная, и я не понимаю, куда вы клоните.

Броган смотал пленку на катушку и снял ее с магнитофона.

Мейсон резко наклонился вперед, в последний раз подтолкнув магнит.

Позвольте мне все же взглянуть на пленку, Броган.

— Прошу вас, отойдите назад, Мейсон, — сказал Броган, положив катушку на стол, — тогда я покажу вам пленку.

— Конечно, — сказал Мейсон, отступив на шаг. — Я хочу убедиться, что она не склеена.

— В конце концов, это дело касается нас обоих, — раздраженно сказал Броган. — Вы представляете своего клиента, я надеюсь, что буду представлять его же. У нас общие интересы. Поэтому давайте обсудим все как взрослые, разумные люди и не будем устраивать скандал.

Броган вставил карандаш в отверстие в центре катушки и начал разматывать пленку. Несколько футов ее опустилось на пол.

— Теперь вы видите, что она не склеена?

— Этого недостаточно, — возразил Мейсон. Броган размотал еще десять или пятнадцать футов пленки, затем указательным пальцем свободной руки намотал ее обратно на катушку.

— Этого достаточно, — сказал он. — На большее я не имею права. Вы сами видите, что с пленкой все в порядке. Запись подлинная и оригинальная. Сейчас я положу катушку обратно в сейф, и мы поговорим.

Сильвия Этвуд широко раскрыла глаза, заметив, что Мейсон что-то кладет в свой карман. Мейсон приложил палец к губам.

— Хорошо, — согласился он. — Если вы не против, Броган, я приготовлю себе еще выпить, а потом мы сядем и поговорим о деле.

Он вошел в кухню, быстро прикрепил магнит на место, повесил ножи и уже наливал себе виски, когда в дверях показались Броган и миссис Этвуд.

— Угощайтесь, — сказал Броган. — Прошу прощения, если показался вам слишком подозрительным, но, если честно, я вас немного побаиваюсь. У вас репутация чертовски умного человека, а я уважаю умных людей.

— Ладно, давайте перейдем к делу, — отмахнулся Мейсон. — Вы сказали, что Фрич хочет получить двадцать пять тысяч долларов, а какую сумму мы ему предложим?

— Думаю, двадцать, — сказал Броган, прищурившись. — Если я буду действовать от имени миссис Этвуд, то, пожалуй, сумею сэкономить ей тысяч пять.

— На каких условиях?

— Условиях?! О чем вы, мистер Мейсон? Меня устроит разумное вознаграждение. Я готов полностью доверить ведение этого дела вам как адвокату, который набил руку на подобного рода делах, умеет оценить сложность ситуации и знает, сколько стоит такая улика.

Мейсон задумчиво потягивал виски.

— Вот что, Броган, я не посоветую своей клиентке нанять вас, пока не уверюсь, что запись на пленке подлинная. Вы не разрешаете мне к ней притрагиваться. Тогда включите пленку еще разок и разрешите мне сесть там, откуда я смогу видеть пленку и убедиться, что она не склеена.

— Но почему это вас так волнует? Какое это имеет значение?

— Большое. Эта запись может представлять собой обрывки двух разговоров, соединенных таким образом, что ответы мистера Бэйна даны на совершенно другие вопросы.

Откинув голову назад, Броган расхохотался:

— Это весьма оригинальная идея, Мейсон. Сомневаюсь, что такое вообще возможно.

— Я точно знаю, что возможно, и потому прошу поставить пленку еще раз. Я прослушаю ее, сидя рядом с вами.

Броган покачал головой.

— Я не могу допустить этого, но поверну магнитофон, и вы, оставаясь на своем месте, сможете видеть пленку.

— Это меня устраивает, но все равно я хочу послушать ее еще раз, чтобы запомнить голос Неда Бэйна.

— Ну, пожалуйста, — сказал Броган.

Он вернулся в гостиную и вновь проделал всю процедуру с пленкой, повернув магнитофон так, чтобы Мейсон видел ее внутреннюю сторону; нажав на включатель, он отступил в сторону, скрестив руки и бросая настороженные взгляды.

Магнитофон издал несколько звуков. Пленка медленно разматывалась, но стояла полная тишина.

— Ну, — спросил Мейсон, — в чем там дело? Включите его как следует. Может, вы неправильно заправили пленку?

Неожиданно Брогана охватила паника. Он склонился над магнитофоном и стал крутить ручки.

— Осторожнее, не сотрите случайно запись, — предупредил Мейсон.

Броган резко выключил магнитофон, осмотрел его и вновь пропустил пленку через воспроизводящую звук головку.

— Исключено, — сказал он. — Я прослушал на этой машине тысячи пленок. Я знаю, что делаю. Не мешайте, Мейсон.

— Я просто хотел вам помочь.

— Обойдусь без вашей помощи.

Броган снова включил магнитофон на воспроизведение. И вновь воцарилась тишина. Спустя довольно долгое время послышались очень слабые звуки голосов, различить их было невозможно.

Броган повернул ручку громкости до предела.

Пленка бесшумно разматывалась. Временами сквозь тишину прорывались отдельные, совсем неслышные слова.

— О Боже, — вырвалось у Брогана. На лбу у него выступили капельки пота. Неожиданно он подозрительно глянул на Мейсона. — Что вы сделали с магнитофоном? — выкрикнул он.

— Что же я мог с ним сделать?

— Будь я проклят, если знаю.

Он выключил магнитофон и перемотал пленку рукой.

— Мне кажется, вы каким-то образом испортили магнитную головку. Но вы этим ничего не добьетесь, Мейсон. Я достану другой магнитофон, я…

— Делайте что хотите. А когда исправите магнитофон, позвоните мне. Прежде чем рекомендовать вас миссис Этвуд для ведения переговоров с мистером Фричем, я хочу убедиться, что эта запись подлинная.

— Не беспокойтесь насчет ее подлинности. — Броган с трудом сдерживал себя, вытирая со лба пот.

— Ладно, хватит с этим. Надеюсь, вы позвоните мне, когда почините магнитофон или достанете новый.

— Конечно. — Броган с трудом сохранял видимость спокойствия. — Я уверен, что все будет в порядке, мистер Мейсон.

— Отлично. Позвоните мне, и мы договоримся о новой встрече. А сейчас у меня дела в суде.

Броган проводил гостей к двери и отворил запоры.

— Спасибо, что пришли, — проговорил он. — Скоро время ленча. Жаль, что не могу пригласить вас на ленч. Сейчас займусь магнитофоном. Нужно выяснить, черт возьми, что с ним произошло. — Его бесцветные глаза впились в Мейсона. — Что, черт возьми, с ним произошло? Не думаю, что это повлияло на запись, мистер Мейсон, но трюк был чертовски хитрый. Хотел бы я знать, что это за трюк.

— Трюк? — переспросил Мейсон.

— Это ваше слово, — сказал Броган и, немного помедлив, захлопнул дверь.

Стоя в коридоре, Мейсон и Сильвия Этвуд слышали, как звякнула цепочка и щелкнул замок.

— Такие вот дела, — обронил Мейсон.

— Мистер Мейсон, — прошептала Сильвия, — что же вы сделали? Что положили в карман? Что за предмет был под скатертью на столе?

Мейсон посмотрел на нее с невинным видом.

— Не имею ни о чем представления. Неожиданно она лукаво улыбнулась.

— Ну конечно, вы ничего не знаете.

— Да, ничего. Я найду вас, когда Броган позвонит.

— Вы думаете, это будет скоро?

— Ну конечно. До завтра он все исправит и вновь станет любезным и почтительным. Он будет уверять, что это был лишь небольшой дефект в магнитофоне.

— Мистер Мейсон, ну скажите, ради Бога, что вы сделали? Мне показалось, что вы стерли запись на этой пленке.

— Как я мог это сделать, если Броган глаз с меня не спускал? — удивленно поднял брови Мейсон.

Они направились к лифту.

— Думаю, в данный момент случившееся очень беспокоит мистера Брогана, — сказала миссис Этвуд.

— Особенно если вспомнить его слова о том, что копий этой записи не существует, — усмехнулся Мейсон.

— Мне кажется, ваш слуховой аппарат здорово помог вам сегодня. Вы часто его надеваете?

— Что-то мне нездоровится, — увильнул от ответа Мейсон и, открыв дверь лифта, отступил, пропустив даму вперед.

Глава 4

Личный кабинет Мейсона очень напоминал студию звукозаписи.

На столе лежал миниатюрный проволочный магнитофон, соединенный с обычным катушечным магнитофоном, готовым к записи. Тут же стоял крохотный громкоговоритель, позволявший Мейсону и Делле Стрит слушать запись.

— Качество действительно очень хорошее, — сказала Делла. Мейсон кивнул. — Что вы скажете о Брогане?

— Ему придется раскрыть свои карты. Он непременно побежит к Фричу, и тогда люди Дрейка поработают. Он…

Мейсон замолчал, услышав условный стук в дверь. Делла Стрит открыла дверь.

Долговязый Пол Дрейк был явно в хорошем расположении духа.

— Черт возьми, ребята, чем это вы тут занимаетесь? — спросил он, закрывая за собой дверь.

Мейсон усмехнулся.

— На этот немецкий магнитофон я записал свою беседу с твоим приятелем Броганом и, между прочим, сделал копию нужной мне записи.

Дрейк послушал запись.

— Кажется, неплохо получилось. А зачем тебе второй магнитофон?

— Перепишу с проволоки на пленку. Пленкой буду пользоваться, а проволоку спрячу как оригинальную улику.

Дрейк послушал еще и усмехнулся.

— Кажется, ты его перехитрил. Вы успели прослушать всю его запись?

— Да. Я попросил поставить ее дважды. А что поделывает Броган? Он еще не привел твоих людей к Фричу?

— Еще нет. Он даже не выходил из дома.

— Ты хочешь сказать, он еще не выходил из своей квартиры? — удивленно спросил Мейсон.

— Да, не выходил. Мои люди все еще там.

— Сколько же времени они там?..

— Много. Они были там еще до того, как вы с миссис Этвуд ушли. Они видели, как вы уходили.

Мейсон нахмурился, потом улыбнулся.

— Видно, Броган все еще пытается выяснить, что произошло с его записью, и не решается сообщить об этом Фричу.

— Черт побери, Перри, что же в самом деле произошло?

Мейсон усмехнулся.

— Я испортил Брогану улику. Честно говоря, идея пришла ко мне совершенно неожиданно. Я попросил у него выпить, в надежде, что он выйдет из комнаты, а я тем временем гляну на пленку и выясню, не склеена ли она. Но он был очень осторожен.

— Естественно, — сказал Дрейк. — Черт возьми, Перри, этот парень не решался оставить тебя одного ни на минуту, по его меркам — ты вполне мог схватить ее и выбросить в окно.

— Знаю. Он заставил нас выйти на кухню и так боялся, что я подкину в его бокал наркотик, что предложил нам самим готовить себе напитки. Я случайно заметил над раковиной магнитный держатель для ножей, и вот тогда меня осенило. Я сумел покинуть кухню последним, снял ножи, взял со стены магнит и незаметно подсунул его под скатерть на столе, туда, где, как я предполагал, он положит катушку с пленкой. Он ничего не заметил. Когда я заявил, что хочу взглянуть на пленку, он любезно стал вращать катушку, находившуюся в магнитном поле. Разумеется, вся запись на ней стерлась.

— Как это? — недоверчиво спросил Дрейк. — Что-то я не пойму.

Мейсон улыбнулся и пояснил:

— Магнитная запись — это всего лишь молекулы, определенным образом расположенные на магнитной пленке. Можно стереть запись или сделать новую, воздействуя на пленку магнитным полем. Когда пленка проходит через головку, старая запись стирается и сразу делается новая. Повертев подковообразный магнит вокруг катушки с пленкой, можно стереть всю запись, но плоский магнит действует еще лучше.

— Черт возьми, я и не знал, что такое возможно. Конечно, я знал, что голос записывается в результате пульсации магнитного поля. А как на это отреагировал Броган? Держу пари, у него начался припадок.

— Действительно, с минуту он был в панике. Затем, видимо вспомнив, что может сделать еще одну копию, он проводил нас, заверив, что причина в неисправности магнитофона.

— Он подозревает, что это твоя работа?

— Он подозревает, что я что-то сделал, но не знает, что именно, и это его сильно беспокоит.

— А у него нет другой записи?

— Эта запись была поддельная.

— Что ты имеешь в виду?

— А вот что. Фрич, вероятно, как-то вызвал Бэйна на большой разговор. Они говорили обо всем: о политике, о минувших годах, о бизнесе, о фермерском хозяйстве, о нефти и так далее. Потом Фрич пошел в студию звукозаписи, где опытный специалист помог ему изготовить оригинальную подделку.

— Опять ничего не понимаю.

— Хорошо, Пол. Допустим, во время их разговора Фрич спрашивает Бэйна: «Помнишь, какого большого оленя мы с тобой подстрелили на вершине горы?» — и Бэйн отвечает: «Помню, как будто это было вчера, и никогда этого не забуду, Джей-Джей». Фрич идет в студию звукозаписи, и на другой пленке ему записывают такой вопрос: «Ты помнишь, Нед, как я достал деньги для твоей скважины, ограбив тот банк?» В студии отрезают часть пленки с первым вопросом Фрича и, оставив ответ Бэйна, приклеивают его к пленке со вторым вопросом Фрича. Нам же кажется, что Бейн отвечает именно на этот вопрос.

— Значит, весь их разговор сделан таким образом?

— Вот именно.

— И эта пленка состоит из нескольких кусков?

— Оригинал — да, но, послушав разговор, можно этого не заметить. Умелый звукотехник сократил оригинал примерно до двадцатиминутной беседы с четырьмя или пятью уличающими Бэйна фразами. Затем эту беседу переписали на новую пленку, которую сейчас выдают за оригинал.

— Как ты собираешься это доказать?

— Конечно, это будет непросто. Но у меня есть хорошая зацепка. И тут мне помог звукотехник.

— Что ты имеешь в виду?

— Подлинный разговор Фрича с Бэйном происходил в обычной комнате. Там голоса отражаются от стен. Когда говорит Нед Бэйн, слышно слабое эхо, иногда оно слышно и при словах Фрича. Но когда Фрич задает те вопросы, на которые Бэйн дает компрометирующие ответы, никакого эха не слышно. Значит, Фрич задавал вопросы в студии звукозаписи, стены которой не отражают звук, и, вопреки всем его стараниям, разница в звучании заметна даже неспециалисту.

Кроме того, очень внимательно слушая эту запись, я заметил, что Нед Бэйн сам нигде не упоминает об этих деньгах — он только подтверждает то, что говорит Фрич. Поэтому, думаю, в случае необходимости мы сможем доказать, что запись поддельная, но нам придется немного выждать.

— Почему?

— Я думаю, как только мы ушли, Броган позвонил Фричу и сказал примерно следующее: «Мейсон ухитрился стереть разговор на нашей пленке. Нам нужно записать еще одну копию. Старую пленку мы уничтожим. Я скажу Мейсону, что магнитофон был неисправен. Если даже Мейсон мне не поверит, он ничего не сможет сделать и доказать». Потом они запишут новую копию и будут утверждать, что именно ее я слушал, что дело не в пленке, а в магнитофоне.

Дрейк задумался.

— Ты и вправду не сможешь доказать, что это будет новая запись, Перри?

— Нет.

— Тогда чего ты добился, стерев старую запись?

— Броган теперь свяжется с Фричем и поможет нам на него выйти. Им придется делать новую запись с оригинала, который они хранят, по всей вероятности, в банке. Следуя за Броганом, а затем за Фричем, мы узнаем, какой это банк. Потом мы вызовем Фрича и попросим его принести катушку с пленкой, которая находится в сейфе таком-то хранилища банка такого-то. Это напугает их до смерти, так как им будет неизвестна степень нашей осведомленности.

— Но Броган еще не выходил из своей квартиры.

— Возможно, он не может связаться с Фричем.

— А твоя клиентка знает, что ты испортил эту запись?

— Да, но она не знает, как мне это удалось. Броган тоже не знает, и это его пугает. Он очень старался выведать у меня это.

— Ладно, мои люди на местах. Я только хотел уточнить у тебя кое-что. Ты уверен, что можно уловить разницу в звучании, когда Фрич задает свои коварные вопросы?

— По-моему, даже запись на этом вот миниатюрном магнитофоне достаточно хороша, чтобы услышать разницу. Конечно, нужно помнить, что запись велась с громкоговорителя и была сделана в квартире, а не в студии, но более высокое качество звучания вопросов Фрича все равно заметно. — Мейсон включил магнитофон на воспроизведение. — Видишь, качество звучания этой части разговора почти одинаково — это потому, что голоса Фрича и Бэйна одинаково отражаются от стен, — пояснил он Дрейку. — Здесь они говорят о фермерском хозяйстве. Теперь послушай вот это.

«Интересно, что будет, если кто-нибудь узнает, что я ограбил банк?» — неожиданно произнес голос Фрича.

Спокойно, словно речь шла о самом заурядном деле, Бэйн ответил: «А как они об этом узнают, Джей-Джей?»

Мейсон выключил магнитофон.

— Тебе понятно, что я имел в виду. Пол?

— Не уверен. Я очень хорошо слышал вопрос Фрича, но меня удивил ответ Бэйна — слишком уж тон беззаботный.

— Это потому, что разговор шел совсем о другом. Сейчас я включу еще раз. Слушай внимательно. Даже на этой копии можно уловить разницу. Фрич задавал свои вопросы в студии.

Дрейк слушал, закрыв глаза, и на этот раз, когда Мейсон выключил магнитофон, Пол кивнул.