Глава 1

Часы показывали без пяти минут три, когда Джейн Келлер вошла в банк и встала в очередь, ведшую к окошечку с надписью «Вклады и выдача денег».

Ее появление словно послужило сигналом: какой-то мужчина, одетый в однобортный синий в полоску костюм, вынул из нагрудного кармана кожаный, потертый от долгого употребления бумажник и медленно направился к тому месту, где стояла Джейн.

Джейн Келлер бросила рассеянный взгляд на стенные часы. Ее изможденному лицу было свойственно выражение озабоченности, и улыбка появлялась на нем не часто. Очередь медленно продвигалась к окошечку выдачи денег, и вместе с очередью понемногу двигалась и Джейн, бросая время от времени взгляд на часы. Судя по выражению ее лица, ей трудно было выдерживать ответственность, которую на нее накладывала жизнь. Мужчина в синем костюме подошел к ней вплотную. На вид ему было около сорока лет, лицо было жестким и нервным одновременно. Опытный психолог, пожалуй, охарактеризовал бы его как довольно порочного мелкого вояку, который до поры не проявлял своей агрессивности, но ждал бы удобного момента в любом состязании, чтобы нанести сильный удар и сразу захватить главенствующее положение. Если бы ему удалось сбить с ног своего противника, он бы немедленно и совершенно спокойно прикончил его. Если бы ему не удалось, он бросился бы под защиту более сильного. Иначе говоря, это был настоящий оппортунист, готовый использовать в борьбе любое преимущество, и специалист по нанесению ударов ниже пояса противника.

Он подошел к очереди и встал рядом с Джейн Келлер. Совершенно неожиданно он левой рукой всунул в ее ладонь пять стодолларовых ассигнаций и проговорил:

— Получите, миссис Келлер.

Пальцы Джейн машинально сжали деньги, затем она опустила глаза и в них появилось выражение человека, разбуженного во время глубокого сна каким-нибудь неприятным впечатлением.

Она взглянула на незнакомца в синем костюме, оказавшегося рядом с ней. Мужчина, стоявший в очереди вслед за Джейн, проворчал:

— Я не позволю вам влезать сюда вне очереди, ступайте в самый конец и займите место там.

Когда-то у Джейн был очень мягкий, хорошо поставленный голос, но теперь, после того как ей пришлось в течение долге о времени сталкиваться с различными жизненными затруднениями, мягкость исчезла из ее голоса и он звучал почти резко.

— В чем дело? — спросила она. — Кто вы такой?

— Я представитель Скотта Шелби и вручаю вам арендную плату по вашему договору с ним за пять месяцев. Распишитесь, пожалуйста, в получении денег. Здесь, над этой черточкой.

Он вынул из кармана квитанционную книжку, раскрыл ее и держал перед глазами Джейн Келлер.

— Но зачем же? Договор ведь расторгнут, и по его вине.

— Ну нет.

— Нет, я, несомненно, права. В течение всех этих месяцев он и не пытался приступить к работам.

— Но я ведь принес вам деньги за это время. По сто долларов в месяц, не так ли?

— Сумма правильная, но ему следовало вносить ее ежемесячно, если он хотел сохранить свои права на эксплуатацию.

— О нет, это не так. — В голосе мужчины появились покровительственные нотки. — В договоре есть один пункт, согласно которому обязательства сторон остаются прежними в течение шести месяцев, и договор считается расторгнутым лишь в том случае, если одна сторона известит другую в письменной форме о том, что обязательства нарушены. Вам бы следовало перечитать этот договор.

Очередь между тем продвигалась вперед, и вместе с ней продвигалась и Джейн Келлер.

Мужчина, стоявший позади Джейн Келлер, сказал:

— Не берите эти деньги.

Мужчина в синем костюме — агент Шелби — был настойчив:

— Я хочу получить от вас расписку в получении денег.

— Но я не могу. Земля больше уже не принадлежит мне. Я продала ее.

— Продали?!

— Да.

— Когда?

— Документы подписаны уже две недели тому назад.

— Кто откупил эту землю?

— Паркер Бентон.

— Ну вот что я скажу вам: мистер Шелби ничего не знает об этом, и это его не интересует. Он посылает вам эти пятьсот долларов за право добычи нефти на вашей земле. А вы можете сводить свои счеты с третьей стороной так, как вам это угодно.

— Я не приму эти деньги.

— Почему?

— Я уже сказала вам. Я продала эту землю, и она больше не принадлежит мне.

— Как вы назвали нового владельца?

— Мистер Паркер Бентон.

— Его адрес?

— Дом Кникербокера.

Мужчина в синем костюме неохотно взял назад свои деньги и обратился к тому, кто стоял в очереди следом за Джейн:

— Не будете ли вы столь любезны дать мне свою визитную карточку? Мне, возможно, понадобится свидетель.

Мужчина нахмурил брови.

— Меня это нисколько не касается. Перестаньте приставать к даме.

Очередь продолжала двигаться вперед, чередуя маленькие шаги и остановки.

— Я ведь прошу у вас лишь визитную карточку, — настойчиво повторил агент Шелби. — Мне нужны лишь ваше имя и адрес.

Поколебавшись, мужчина из очереди вынул из кармана и отдал свою карточку.

Кассир через окошечко обслуживал даму, стоящую перед Джейн. Дама получила деньги и отошла. Теперь к окошечку вплотную придвинулась Джейн. Одновременно по другую сторону барьера к окошечку подошел один из старших работников банка, которому сторож доложил о каком-то беспорядке. Увидев, что у окошечка одновременно стоят двое — мужчина и женщина, он спросил:

— В чем у вас затруднение?

— Я хочу внести деньги на свой текущий счет. А этот джентльмен пытался дать мне пятьсот долларов, — ответила Джейн.

— И вы хотели внести именно эти деньги?

— Нет. Я вернула ему его деньги, а вложить собираюсь собственные.

— Так в чем же затруднение?

— Никаких затруднений у нас нет. Я просто хотел… — вмешался мужчина в синем.

— Дайте высказаться миссис Келлер, — оборвал его чиновник банка.

Джейн Келлер нервно кашлянула.

— Я продала землю, а именно принадлежавший мне остров мистеру Паркеру Бентону и…

— Знаю об этом, — ответил чиновник. — Торговая сделка оформлялась через наш банк. Ну и что же?

— Видите ли, мой деверь и я, мы оба считаем, что ранее заключенный нами договор на сдачу в аренду нефтеносной земли расторгнут.

— Так это и было.

— А этот джентльмен утверждает, что это не так.

Холодные голубые глаза чиновника уставились на коренастого агента Шелби, любезная улыбка исчезла с его лица.

— Я представитель мистера Шелби, — весело заговорил мужчина в синем, — и мне было поручено уплатить пятьсот долларов миссис Келлер за эксплуатацию принадлежавшего ей нефтеносного участка. В договоре на аренду есть пункт, что договор сохраняет свою силу в течение шести месяцев, если ни одна из сторон не делает письменного заявления о желании расторгнуть его.

— У кого находятся эти пятьсот долларов? — спросил чиновник.

— Я вернула их ему, — ответила Джейн.

Банковский чиновник обратился к агенту, демонстрируя твердое намерение защитить интересы постоянной клиентки:

— Вопрос исчерпан. Прошу вас уйти.

— Вам знакома эта дама? — спросил агент.

— Безусловно.

— Ну, а мужчина за ее спиной?

— Также знаком.

Улыбка на лице агента стала насмешливой.

— Благодарю вас. Больше мне ничего не нужно. Прошу всех помнить о моей попытке вручить миссис Келлер пятьсот долларов.

После этого высказывания он удалился. У Джейн так сильно дрожала рука, что она с трудом просунула в окошечко свои деньги.

— Боже! Я так возбуждена, — пробормотала она.

— Вам не следует нервничать, — сказал чиновник. — Все эти нефтепромышленники — нахалы, миссис Келлер. Благодарю вас. Не желаете ли вы, чтобы мы порекомендовали вам адвоката?

— Нет, благодарю вас. Я обращусь к своему деверю, а он знает, как взяться за это дело. — Она взяла свою сумочку и отошла от окошечка.

Глава 2

Лаутон Келлер сам снял телефонную трубку, и Джейн ожила, услышав его голос. Этот дружелюбный, доверительный голос всегда оказывал на нее успокаивающее действие.

Грегори Келлер, муж Джейн, не поддерживал тесной связи со своим братом.

Джейн приписывала это зависти. Лаутон, старший брат Грегори, был изящным, уверенным в себе, обаятельным человеком. А Грегори — совсем другой: сдержанный, застенчивый, всегда держался в тени и не любил проявлений развязности.

После смерти Грегори деверь взял Джейн под свое покровительство, руководя всеми ее денежными делами. В случае неудачных денежных операций он объяснял убытки общим ходом событий, а удачи приписывал своему умелому руководству.

Услышав в телефонной трубке голос Лаутона, Джейн с облегчением воскликнула:

— Лаутон, как я рада, что застала вас!

— В чем дело, Джейн? Вы чем-то взволнованы?

— Да, это так.

— Где вы находитесь?

— В банке, в телефонной будке.

— Но банк ведь вот-вот закроется? Сейчас больше трех часов.

— Да, они уже закрывают.

— Но вы успели внести свои деньги?

— Да.

— Тогда в чем же дело?

— Лаутон, вы помните о договоре на аренду нефтеносного участка на моем острове?

— Я считал его не договором, а лишь проектом договора, — рассудительным тоном заявил Лаутон. — Как бы то ни было, но сейчас он уже расторгнут.

— Нет, это не так! Здесь, в банке, ко мне подошел мужчина и заявил, что является агентом мистера Шелби.

— В банке? Откуда он знал, что вы пойдете в банк?

— Это мне неизвестно.

— И чего же он хотел от вас?

— Он пытался вручить мне пятьсот долларов.

— За что?

— В качестве арендной платы за прошедшие пять месяцев. В голосе Лаутона тоже послышалось волнение:

— Не берите этих денег, Джейн! Даже не прикасайтесь к ним.

— Я не взяла их, Лаутон. Я сейчас же возвратила их.

— Возвратили? Значит, сначала вы все не взяли их?

— Нет, я не брала их. Он подошел ко мне и прямо всунул их в мою ладонь. Но через несколько секунд я сунула их ему обратно.

— Вам не следовало даже прикасаться к ним. Что вы сказали ему?

— Я сказала, что не могу принять их, так как арендный договор расторгнут.

— Правильно. Однако не говорите ему о том, что продали землю.

— Но я уже сказала.

Теперь в голосе Лаутона слышалось нетерпение и раздражение:

— Не следует рассказывать все, что знаете.

— Но я полагала, что должна объяснить ему, почему отказываюсь от денег.

— Но, надеюсь, вы не назвали ему имя покупателя?

— Назвала, Лаутон. Мне не следовало делать этого?

Лаутон уже рычал в трубку:

— Почему вы не позвонили мне, Джейн?

— У меня в тот момент не было такой возможности. Поэтому я и звоню вам сейчас.

— Ну, сейчас уже ничего не поделаешь. Немедленно приезжайте ко мне. Я буду вас ждать.

— Хорошо. Но сначала мне необходимо зайти к Марте.

— Что ей опять нужно, этой Марте?

— Ей ничего не нужно, Лаутон. Но ведь она — моя единственная сестра. И я хочу знать, как поживает Марджи.

— Ну что же, постарайтесь, чтобы этот визит отнял у вас как можно меньше времени. А после этого быстрее приезжайте ко мне. А кроме того, я хочу дать вам еще один совет.

— Какой?

— Поскольку вы сейчас находитесь в банке, снимите со своего текущего счета все деньги, которые там имеются.

— Но зачем же?

— У меня мелькнула мысль, что ваши противники могут попытаться наложить арест на ваши деньги.

— Кто же это?

— Скотт Шелби.

— Но какое же он имеет право?

— Не будем сейчас обсуждать это. Возьмите из банка все свои деньги до последнего цента, положите их в свою сумочку и унесите домой. Много ли у вас денег там?

— Немногим более двух тысяч долларов. Хорошо, Лаутон, если вы считаете это необходимым.

— Да, необходимо. И никому не говорите об этом.

— Хорошо, Лаутон.

— И как можно скорее приезжайте ко мне.

— Да, Лаутон.

— И не говорите Марте о том, что у вас при себе есть эти деньги, — предостерег он ее еще раз перед тем, как повесить трубку.

Глава 3

Джейн Келлер проехала на трамвае до остановки Омена-авеню, прошла пешком два квартала и остановилась перед трехэтажным кирпичным домом. Нажала кнопку звонка, над которым была надпись: «Управляющий». Через пять секунд дверь автоматически открылась, и Джейн вошла в вестибюль, богатый, но неуютный и жесткий, как свеженакрахмаленная одежда сестры милосердия.

Поднявшись на несколько ступенек и пройдя через коридор, она остановилась перед первой дверью слева от дощечки «Управляющий», под которой была прикреплена визитная карточка: «Миссис Марта Стенхоп». Джейн отрывисто постучала, и Марта открыла ее.

Марта была старшей сестрой Джейн. Ей уже стукнуло сорок лет, и у нее проявилась склонность к полноте. Но она сопротивлялась этой тенденции и сохраняла привлекательный вид. Ее муж умер уже пятнадцать лет тому назад, и она вдовела. Необходимость обеспечивать себя и дочь сильно изменили ее характер. Она пристально оглядывала свое окружение, стремясь использовать любую возможность заработка. Эгоизм, впрочем оправданный, стал основной чертой ее характера. Глаза ее постоянно были широко раскрыты, и в них сквозили настороженность и жадность. Это выражение глаз сохранялось даже тогда, когда она смеялась.

— Хэлло, Джейн. Не думала, что это ты. Я как раз одевалась и решила, что ко мне снова идет какой-нибудь человек, ищущий квартиру. Можно дать хоть дюжину объявлений о том, что свободных мест нет, однако люди продолжают являться и спрашивать, не собирается ли кто-нибудь освободить квартиру или не знаю ли я, где имеются свободные. Входи и садись. С минуты на минуту вернется Марджи.

Джейн последовала за Мартой в комнату, загроможденную мебелью, села на стул, положила руки на колени и улыбнулась смущенной улыбкой.

— В чем дело? — спросила Марта. — У тебя странный вид.

— Да, я только что пережила небольшой шок.

Марта взглянула на нее жестко и пытливо.

— Что еще за шок? — проговорила она скороговоркой.

— Я была в банке.

— Так, продолжай.

— И там какой-то незнакомец пытался всунуть мне в руку пятьсот долларов.

— Ах, вот что! — с облегчением вздохнула Марта. — Тебе нужно выпить немного бренди, и ты придешь в себя. — Она направилась к буфету и вынула оттуда бутылку и два стакана.

— Хорошо, капельку выпью, — ответила Джейн. Марта налила бренди в стаканы.

— Итак, ты взволнована из-за того, что кто-то заплатил тебе пятьсот долларов?

— Мне хотели заплатить за аренду нефтяного источника.

— Какого нефтяного источника?

— Того, который находится на принадлежавшем мне острове.

— Ах, этот. Одно из предприятий Лаутона. Я считала, что с этим делом давно покончено.

— Я и сама так думала, но, видимо, мы обе ошибались. В договоре об аренде есть какой-то странный пункт — так, во всяком случае, сказал мне тот, кто пытался вручить мне деньги.

— Джейн Келлер! Объясни мне толком, о чем ты говоришь?

— Мистер Шелби, по-видимому, считает, что, заплатив мне сейчас пятьсот долларов за прошедшие пять месяцев, он сохраняет право на аренду.

— Продолжай, — проворчала Марта. — Что же теперь будет?

— Вот этого я и не знаю.

Марта принесла стаканы с бренди на столик, возле которого сидела Джейн, и с опаской спросила:

— Ты боишься, что может сорваться продажа острова?

— Не знаю.

Марта придвинула один стакан поближе к Джейн.

— Выпей-ка! — Сама она, не дожидаясь сестры, одним глотком выпила содержимое своего стакана.

Джейн потягивала бренди мелкими глотками. Вытерла губы платочком, прокашлялась, и на ее губах вновь появилась смущенная улыбка.

Марта вдруг разразилась фонтаном негодующих слов:

— Слушай меня, Джейн Келлер! Не обсуждай этот вопрос с Лаутоном Келлером. Он ничего не стоит как деловой человек. Он просто ловкий болтун, с которым ни один деловой мужчина не станет вести дела. Он зарабатывает себе на жизнь, очаровывая женщин. Ты знаешь, что Грегори никогда не вел с ним дел.

— Я бы не сказала этого!

— Зато я скажу. Два года тому назад у тебя было сорок тысяч долларов. Скажи, сколько у тебя осталось сейчас?

— Не можешь же ты обвинять его в том, к чему он вовсе не причастен. Не он управляет мировыми событиями.

— Ты говоришь его словами. А я готова держать пари, что он спустил в неудачных торговых сделках все, что у тебя было. Эта земельная собственность, этот остров — единственное, что ты еще сохранила.

— Мне следовало продать его раньше. А неудачи Лаутона происходят из-за того, что у него нет достаточной суммы наличных денег, которая служила бы солидной базой для его предприятий.

— Сорок тысяч долларов ты считаешь недостаточным капиталом? — прорычала Марта. — Ну, а я убеждена в том, что если бы твой капитал был больше, то он сумел бы спустить еще больше! Не знаю, как воспримет все это Марджи. Ты ведь обещала дать ей пять тысяч долларов из денег, которые получишь за свой остров. Она выходит замуж за демобилизованного солдата, и они хотели откупить бакалейную лавку у ее владельца. Все бумаги, необходимые для этой покупки, уже подписаны…

— Знаю, — слабым голосом ответила Джейн, — но пока тебе незачем беспокоиться, Марта. Я надеюсь, что никто не сможет помешать мне продать свою собственность.

— Почему ты так думаешь?

— Лаутон сказал, что переговоры почти закончены и он рассчитывает на окончательное заключение сделки в течение одного-двух ближайших дней.

В эту минуту щелкнул ключ в замке входной двери. Марта быстро проговорила:

— Это идет Марджи.

— Не следует ничего говорить ей пока, — предостерегла Джейн.

— Нет, нужно немедленно сказать ей обо всем.

— Но я, право, не могу еще сказать что-нибудь определенное, — жалобно произнесла Джейн и сделала торопливый глоток из своего стакана.

Дверь открылась, и вошедшая Марджори Стенхоп общим поклоном приветствовала мать и тетку. Затем она спросила:

— О чем именно вы не хотите говорить со мной?

Ей был двадцать один год, но она не была привлекательна. Желтоватый цвет лица, волосы, которые повисали унылыми сосульками, если она раз в неделю не завивала их в парикмахерской. Большие темные глаза были бы красивы, если бы в них чувствовалась какая-то жизнь. Отсутствие живости и непосредственности делали невыразительными лицо и глаза.

Марта рассказывала, что ее дочь часто сидит, вперившись глазами в одну точку, и никто не в состоянии понять, о чем она думает.

— Итак, — повторила Марджи, направляясь к платяному шкафу, — что именно вы хотите скрыть от меня?

Она скинула с плеч легкое пальто из твида и принюхалась к воздуху.

— Кто это здесь пьет алкогольные напитки?

— Мы обе выпили немножко, — ответила ее мать, — бренди стоит на столе, налей и себе.

Марджи сняла шляпу, кончиками пальцев пригладила волосы и налила в стакан бренди.

— В чем дело? — снова спросила она, поднимая к свету свой стакан.

— У тети Джейн финансовые неприятности, — ответила Марта.

— Лаутон? — попыталась угадать Марджи.

— Нет, неприятности из-за сданной ею в аренду нефтеносной земли на острове. Это может помешать продаже острова.

Марджи собралась было выпить бренди, но, услышав эти слова, застыла в неподвижности. Поставила стакан обратно на стол, не глядя ни на мать, ни на тетку. После минуты напряженного молчания она проговорила:

— Ясно. Продолжайте!

Быстро заговорила Джейн Келлер:

— Тебя это не затронет, Марджи. Все наладится, это чисто техническая неувязка. Я и сама не знаю, может ли это повлиять на продажу острова. Лаутон считает, что все дело будет закончено в ближайшие один-два дня.

Марджи не обратила внимания на успокаивающие слова Джейн и бросила ей через плечо:

— Похоже, что я не получу обещанных денег. Нужно сказать об этом Фрэнку.

Марта и Джейн заговорили одновременно.

— Тебе вовсе не следует этого делать! — сказала Джейн довольно резко.

— Дело далеко не так серьезно, дорогая, — произнесла Марта, утешая дочь.

Марджи взглянула на мать.

— Не так серьезно? Послушай, Фрэнк Бомэр — демобилизованный солдат с оторванной ногой. Но он горд и не хочет получать милостыню. Он хочет иметь собственное дело, которое дало бы ему возможность прокормить себя и жену. Иначе он на мне и не женится. Мы уже подписали все бумаги, необходимые для покупки бакалейной лавки, и Фрэнк уже внес в виде аванса свои последние две тысячи долларов. На следующей неделе мы должны внести остальную сумму. Свадьба назначена на субботу. Однако все зависит от денег, обещанных мне тетей Джейн. Я не просила у нее денег, она сама предложила их мне. Теперь предположим, что мы этих денег не получим. Мы потеряем лавку, а также аванс в две тысячи долларов. Как на это посмотрит Фрэнк? Вы обе, видимо, не понимаете психологии человека, который в течение нескольких мгновений из здорового, молодого, цветущего мужчины превратился в калеку. Вы не понимаете, каково солдату, который вернулся на родину, которую он защищал, и убедился, что никого здесь не трогает и не интересует его искалеченная жизнь.

Она резко оборвала свою речь, подняла свои худые плечи и выпила одним глотком бренди. Поставила на стол пустой стакан и обратилась к матери:

— Ну, и что же будет дальше?

После этого она спокойно вышла из комнаты.

Марта промолчала. Джейн беспомощно взглянула на сестру.

— Мне так жалко, что это случилось! Она, вероятно, ушла поплакать в свою комнату?

— Нет, — ответила Марта, — плакать она не будет. Она сядет на стул, уставится глазами в стену и будет сидеть неподвижно.

— Она размышляет? — спросила Джейн.

— Думаю, что да, однако мне совершенно неизвестно, о чем именно. Если с ней заговорить, то она ответит так же вежливо и спокойно, как обычно, словно ничего и не случилось. Честно говоря, Джейн, я не могу проникнуть в ее мысли. Иногда я даже хочу, чтобы она заплакала, закричала, устроила скандал, разозлилась бы. Но она лишь замыкается в себе и отчуждается от меня.

— Ну, Марта, мне пора, Лаутон просил меня приехать к нему поскорее.

Марта подошла к платяному шкафу и вынула свое пальто и шляпу.

— Куда ты идешь, Марта?

— Вместе с тобой.

— К Лаутону? Но он ведь…

— К Лаутону? Чепуха! Именно он втянул тебя во все эти неприятности, уговорив сдать в аренду нефтеносный участок. Тебе следовало, прежде чем подписать договор, посоветоваться с юристом. Но теперь мы пойдем к нему вместе. Я только предупрежу Марджи о том, что мы уходим.

— А куда мы идем? — спросила Джейн.

— К Перри Мейсону — вот куда. Подожди минутку, пока я скажу об этом Марджи.

Она подошла к двери, ведущей в комнату дочери, постояла в нерешительности, а затем вошла туда, мягко закрыв дверь за собой. Через минуту она вернулась к сестре.

— Все в порядке, Джейн, мы можем идти.

— Что она делает? — спросила Джейн.

— Сидит на стуле и глядит в окно, — сказала Марта холодным тоном.

Глава 4

Марта Стенхоп решительным движением открыла дверь с вывеской: «Перри Мейсон, поверенный и адвокат. Вход». Затем придержала дверь для Джейн, которая робко следовала за ней. Девушка приветливо им улыбнулась.

— Добрый вечер!

— Мистер Мейсон здесь?

— Нет, он уже ушел домой, — ответила девушка.

— Как жаль! Нельзя ли нам все же повидать его?

— Я вызову сейчас его личного секретаря.

— Будьте добры!

Девушка подняла телефонную трубку.

— Мисс Стрит! Сюда пришли две дамы, которым очень нужно повидаться с мистером Мейсоном. Не поможете ли вы? Благодарю.

— Пожалуйста, садитесь, — обратилась она к сестрам. — Личный секретарь мистера Мейсона сейчас выйдет к вам.

Сестры сели. Джейн была подавлена мыслью, что ее поступок вызовет неудовольствие Лаутона. Марта, наоборот, была настроена решительно. Она подняла подбородок, твердо сжала губы и поглядела на Джейн повелительным, почти гипнотизирующим взглядом.

— Как ты полагаешь, Марта, — спросила Джейн, — пока мы ожидаем здесь, нельзя ли позвонить по телефону Лаутону и?..

— Нет… — отрезала Марта. Джейн вздохнула.

— Да, конечно…

Дверь с дощечкой «Кабинет» открылась, и из нее вышла стройная девушка — Делла Стрит.

— К сожалению, — сказала она, — мистер Мейсон уже ушел и не собирается сегодня вернуться сюда. Но если вы назовете мне свои имена и в общих чертах скажете, какое дело привело вас сюда, то, может быть, я смогу вам чем-нибудь помочь.

Марта начала рассказывать. Делла Стрит записала их имена и адреса, а затем и краткую суть дела, приведшего их в контору адвоката.

Когда Марта закончила свою речь, Делла, нахмурив лоб, посмотрела на свою стенограмму и сказала:

— Мистер Мейсон уже не придет сегодня, но мистер Джексон здесь.

— Кто этот мистер Джексон?

— Помощник мистера Мейсона. Откровенно говоря, мистер Мейсон сам ведет лишь самые сложные дела, выступает на судебных заседаниях и…

— Я знаю об этом, — сказала Джейн, — и боюсь, что мое дело вряд ли заинтересует его.

— Однако, — добавила Делла, — он всегда принимает участие в делах, в которых, по его мнению, нарушена справедливость. Но я все же советую вам обратиться к мистеру Джексону. Сейчас уже шестой час вечера и, боюсь, все адвокатские конторы уже закрыты.

— Мы побеседуем с ним, — мрачно сказала Марта.

— Сюда, пожалуйста, — указала дорогу Делла.

Джексон был весьма ученым юристом и лучше всего чувствовал себя в те минуты жизни, когда с головой погружался в своды законов и отчеты о судебных заседаниях. Он постоянно занимался розыском прецедентов, которые, как он говорил, создавали ему твердую почву под ногами. Он редко уходил из конторы до шести часов или даже до половины седьмого и всегда неохотно отрывался от своих книг. У него была прекрасная память и навыки терпеливого и педантичного ученого. Казалось, что его глазам было приятнее смотреть на печатный шрифт книги, чем на лица своих клиентов.

Однажды в беседе с Мейсоном Джексон признался ему, что самая большая трудность для него во всяком деле состоит в том, чтобы перевести свободную и нелогичную форму изложения клиента на твердый и точный юридический язык. «Как только мне это удается, то все остальное уже просто. Я отыскиваю в литературе соответствующий прецедент и уже не испытываю никаких затруднений».

Нижняя часть лица Джексона выдавала его постоянное нервное напряжение. У него был длинный нос и тонкие губы. Углы рта были всегда опущены книзу. От крыльев носа опускались глубокие морщины. Однако верхняя часть лица производила иное впечатление. Его высокий лоб и глаза выражали спокойствие и уверенность в абсолютном знании истины. Почти гениальная способность позволяла ему выискивать именно ту иголку, которая была ему нужна в огромном стоге юридических казусов и постановлений. Осторожный по природе, он никогда не решался вести дело своего клиента по непроторенной дороге. Найдя подходящую юридическую форму для неясного дела, он погружался в бесчисленные книги и рано или поздно находил в них подробно описанное и обоснованное соответствующее судебное дело. Как бы сильно ни торопил его клиент, Джексон никогда не разрешал ему предпринимать какие-нибудь практические шаги, пока не убеждался, что кто-то когда-то уже проделал в точности такие же действия.

Пока Джексону удавалось в точности следовать по проторенной дорожке, он твердо и уверенно шагал вперед. Однако, если возникала необходимость в нестандартном решении, он застывал в полной нерешительности и неподвижности.

Когда он решил жениться, он выбрал себе в жены привлекательную женщину, моложе его на пять лет, но уже успевшую овдоветь.

Перри Мейсон тогда прокомментировал его женитьбу в разговоре с Деллой Стрит таким образом: «Даже в супружеских отношениях Джексон не способен проявить личную инициативу, а пошел по уже проторенной тропе».

Джексон внимательно выслушал Джейн Келлер.

— Есть ли у вас при себе копия договора на аренду? — спросил Джексон.

— Нет, она находится у моего деверя Лаутона Келлера.

— Мне совершенно необходимо подробно изучить этот договор.

— Послушайте, — вмешалась Марта, — Джейн может за тридцать — сорок минут съездить за договором и вернуться сюда.

Джексон взглянул на свои часы.

— Боюсь, что уже слишком поздно. Да и все равно я сегодня уже ничего не успею для вас сделать. Однако мне необходимо иметь эту копию для того, чтобы разобраться в деле. Я немедленно разыщу соответствующий прецедент, так как в штатах когда-нибудь уже, несомненно, возникали споры подобного рода.

— Но как вы сможете установить это? — спросила Марта. Джексон указал рукой на заполненные книжные полки.

— Отчеты обо всех судебных делах во всех штатах напечатаны и переплетены в эти толстые папки.

— И вы сможете найти судебное дело, похожее на наше?

— Ну, конечно, смогу. Нужно лишь знать, где и как искать, и проявить некоторое терпение.

— Джейн следует поехать и привезти сюда эту копию договора?

— Я бы могла позвонить Лаутону и попросить его прочесть текст договора по телефону, — предложила Джейн.

Джексон произнес:

— Удачная мысль.

Постучав в дверь Мейсона, он обратился к Делле:

— Мистер Мейсон, вероятно, сегодня уже не вернется?

— Думаю, что нет.

— В этом договоре на аренду есть один сомнительный пункт. Вы могли бы записать его для меня, если вам прочитают его по телефону?

— Конечно, могу, — ответила Делла, взяв в руки свой блокнот. — С удовольствием.

Джексон заискивающе улыбнулся.

— Боюсь, что все стенографистки уже закончили свой рабочий день, и лишь мы одни задержались так поздно.

— Мне не трудно сделать это для вас, мистер Джексон, — ответила Делла.

Все вернулись в комнату Джексона. Герти, телефонистка в приемной, уже ушла домой, так что телефон уже прямо включался в общегородскую сеть.

Джексон набрал по указанию Джейн номер Лаутона и слушал, как она пыталась объяснить ему, откуда и почему она звонит и что именно ей нужно.

Лаутон возразил со злостью:

— Эти адвокаты только внесут путаницу в дело да еще заставят вас платить за это. Я же знаю этот договор наизусть, так, как ни один адвокат его не запомнит.

— Я знаю об этом, дорогой. Но Марта непременно хотела посоветоваться с мистером Мейсоном, так как это очень важно для нее и для Марджи.

— Марджи! — с горечью воскликнул Лаутон. — Конечно, для нее это весьма важно. Для меня уже не новость, что все ваши бедные родственники только и ждут момента, когда у вас появятся деньги, чтобы урвать что-то себе. Я не в состоянии сделать хоть какое-нибудь значительное капиталовложение, если вы снова и снова раздаете все, что имеете, родственникам.

— Я все это знаю, Лаутон. Но прошу вас, сейчас прочтите мне этот спорный пункт договора по телефону. Стенографистка ждет с трубкой в руке, чтобы записать то, что вы скажете.

— Слушаю вас, мистер Келлер, — раздался по телефонному проводу голос Деллы Стрит. — Если вы прочтете текст договора, я моментально запишу его.

Лаутон, уяснив, что в разговоре принимает участие третье лицо, сразу изменил тон и с готовностью произнес:

— Один момент, сейчас я прочту вам все дословно. Спустя несколько минут Делла принесла уже расшифрованную и тщательно перепечатанную стенограмму и передала ее Джексону. Тот углубился в чтение, совершенно забыв об ожидающих дамах. Затем он произнес:

— Это похоже в какой-то мере на фокус, и теперь стало понятно, что мне необходимо ознакомиться с этим арендным договором полностью. Вот что я предложу вам: сегодня я уже все равно не сумею поработать над этим делом. Прошу вас доставить сюда копию договора в течение сегодняшнего вечера и опустить ее в наш почтовый ящик на дверях. Завтра с самого утра я ознакомлюсь с этим документом и начну работать над ним.

— И вы сейчас же сообщите нам, как только уясните себе все дело?

— Возможно, это отнимет у меня некоторое время, и я не могу заранее точно определить срок.

Марта кивнула Джейн и сказала:

— Хорошо, Джейн, мы сейчас поедем за копией договора и опустим ее в почтовый ящик.

Глава 5

Перри Мейсон в шляпе, сдвинутой на затылок, появился в коридоре как раз в ту минуту, когда Делла выходила из его личного кабинета.

— Господи помилуй! — воскликнула она. — Почему вы снова явились сюда?

— Был на совещании у окружного прокурора.

— Ну и что же?

— Решил заглянуть сюда, чтобы узнать, нет ли чего новенького? Все уже ушли?

— Джексон в библиотеке.

— Разыскивает прецедент, чтобы утвердиться в своем мнении?

— Конечно.

— Джексон никогда не бывает удовлетворен. Если он работает над судебным делом, в котором упоминается темная лошадь с белой правой задней ногой, то его не удовлетворяет прецедент, где речь идет просто о темной лошади, а он непременно ищет более близкий прототип, где упоминается, что правая задняя нога лошади была белой.

Делла улыбнулась.

— Да, — произнесла она, — правая задняя должна быть обязательно белой. В этом весь Джексон.

— Что за дело занимает его сейчас? — спросил Мейсон.

— Договор на аренду нефтеносного участка. Сюда пришли две сестры — одна из них маленькая застенчивая дама, которая вам бы понравилась, а вторая — мрачная и настойчивая, явно не в вашем вкусе. Мне кажется, что она способна, в конце концов, забрать деньги себе.

— Так это и бывает обычно, — заметил Мейсон. — И что такое случилось с этим договором на аренду?

— Какой-то хитрец вставил пункт о том, что договор не может быть расторгнут в течение шести месяцев даже при нарушении обязательств со стороны арендатора.

— Вероятно, — оказал Мейсон, — возникли какие-нибудь новые обстоятельства, и арендатор решил использовать этот сомнительный пункт, чтобы возобновить работу.

— Нет, здесь что-то другое. Речь идет об острове, находящемся в тридцати милях от залива, на реке. Видимо, это прелестное местечко, пригодное для постройки жилища какого-нибудь миллионера, желающего иметь целый остров в единоличном владении.

Мейсон ухмыльнулся.

— В наше время главная проблема заключается в том, чтобы найти такого миллионера.

— Они уже нашли его — это Паркер Бентон.

Мейсон присвистнул.

— Продажа острова уже обсуждена, и существует проект договора. Но договор на аренду, очевидно, сорвет продажу.

— Давно ли Джексон занялся этим делом?

— Примерно час тому назад. Думаю, что он ожидает возвращения двух сестер, которые обещали принести ему полную копию договора. Однако он не хочет, чтобы они знали о том, что он все еще здесь. Он просил их опустить этот договор в наш почтовый ящик. А я слышала, как он сказал по телефону своей жене, чтобы она не ждала его к обеду.

— Опять?

— Да, опять и опять. Если бы я была его женой, я бы потребовала, чтобы он носил при себе удостоверение личности с фотографией, чтобы я могла его узнавать, когда он приходит домой. Честно говоря, я думаю, что она видит его так редко, что не помнит, как он выглядит. Он постоянно торчит здесь в библиотеке, по уши погруженный в чтение судебных отчетов.

— Пойдем, Делла, посмотрим на него, — проговорил Мейсон, открывая дверь в библиотеку.

Джексон сидел за своим столом, на котором полукругом были разложены открытые книги. Он так увлекся чтением, что не заметил вошедших.

Мейсон остановился в дверях, наблюдая за ним. Джексон был похож на рыболова, который, сидя на берегу глубокого озера с удочкой в руках, уже несколько раз вытаскивал ее без всякого улова, а теперь отчаянно ищет среди своих приманок ту, на которую форель в конце концов клюнет.

— Хэлло, Джексон, — сказал Мейсон. — Как поздно вы работаете!

Джексон взглянул на него, не сразу выйдя из своего очарованного мира.

— Чрезвычайно интересный случай, мистер Мейсон, — сказал Он. — Договор на аренду нефтяного участка, в одном пункте которого сказано, что если арендная плата своевременно не будет внесена, то арендатор теряет все свои права. А в другом пункте сказано, что в течение шести месяцев договор сохраняет свою силу, если ни одна из сторон в письменной форме не заявляет о своем желании расторгнуть его. Любопытное дело.

Мейсон сел на уголок другого стола, вынул сигарету, закурил и спросил:

— Что-нибудь уже нашли?

— И да, и нет.

— Какова же ваша версия?

— Первый вопрос заключается в том, насколько правомерно вставлять в договор пункт о нарушении условия. Закон не дает обычно права включать в договоры пункты о конфискациях, штрафах и тому подобном. Таким образом, пункт договора, касающийся ежемесячной арендной платы, и пункт, утверждающий, что договор не может быть расторгнут, являются взаимоисключающими.

— Не забывайте, что речь идет об аренде на нефть и газ, Джексон, — сказал Мейсон.

— Но тем не менее это ведь договор, не так ли?

Мейсон встал, подошел к книжной полке и взял книгу в красной обложке. Перелистав несколько страниц, он протянул ее Джексону.

— Взгляните-ка вот сюда, Джексон. Здесь сказано, что при аренде нефтяного источника пункт о возможном нарушении обязательств и конфискациях допустим и обычно всегда наличествует.

Джексон выпрямился на стуле.

— Это действительно так?

— Да, именно так. Прочтите отчеты «Джон против нефтяной компании Элберта», «Слэтер против Бонда», «Хэлли против Эугера», — лениво проговорил Мейсон.

Джексон остался как будто недоволен.

— Это мне и на ум не приходило. Не понимаю, как это вы входите в библиотеку и в одну секунду, как фокусник, извлекаете на свет именно то, что вам нужно. Мне обычно приходится проделывать долгую и утомительную работу, прежде чем удастся найти то основание, на котором я могу строить свою работу.

Мейсон ответил:

— Теория, на основании которой вы хотите работать, обычно является именно той, которую не хочет признавать ваш противник. Сколько времени вам понадобится на то, чтобы высказать свое мнение по поводу дела, с которым к вам обратились сегодня эти сестры?

— Надеюсь, что добуду какой-нибудь материал уже до послезавтра. Если мне повезет и дело не окажется чересчур сложным.

Мейсон вернулся к столу, снова сел на его уголок, опираясь правой ногой о пол и вяло покачивая левой в воздухе.

— Ну, а если будет уже слишком поздно?

— Ничем не смогу помочь.

— Насколько я понял, арендатор может воспрепятствовать владелице острова продать его?

— Это так.

— Многое, конечно, зависит от того, насколько сильно хочет, купить этот остров Паркер Бентон, — заметил Мейсон.

— Но одно бесспорно, — ответил Джексон. — Он не захочет вести судебный процесс. Однако лично я не вижу другого выхода. У арендатора, безусловно, есть основания обратиться в суд, и мы ничем не сможем ему помешать.

— А договор на аренду зарегистрирован?

— Нет, видимо, арендатор понимал, что, как только договор будет зарегистрирован, ему необходимо будет сейчас же приступить к бурению скважин, и он не хотел спешить с этим делом.

— Кто этот арендатор? — спросил Мейсон.

— Его имя Скотт Шелби.

— У него есть телефон?

— Я не узнавал.

Мейсон обратился к Делле.

— Взгляни, пожалуйста. — Затем он повернулся лицом к Джексону и сказал, улыбаясь: — Есть такой сорт людей, с которыми необходимо обращаться грубо.

— Да, я думаю так же. Однако юриспруденция принадлежит к точным наукам, и всегда возможно найти законный выход из положения, если взяться за дело умеючи.

— Да, если ты достаточно умен, чтобы найти лазейку, и к тому же можно не торопиться. Что касается меня, то я предпочитаю другую тактику обращения с грубиянами.

— Какую же? — спросил Джексон.

— Удар в челюсть! Джексона покоробило.

— Мне даже страшно от одних ваших слов. Я ненавижу насилие и не нахожу для него оправданий.

— А мне это по вкусу, — задорно сказал Мейсон. Делла Стрит подняла глаза и взглянула на Мейсона, ожидая знака. Он кивнул ей в ответ.

Сейчас же после этого она, покрутив телефонный диск, набрала номер и заговорила:

— Будьте любезны позвать мистера Скотта Шелби. Вызывают из конторы мистера Мейсона.

Мейсон подошел и встал рядом с ней. Делла заговорила:

— У телефона мистер Шелби? Одну минуту, вам звонят из конторы мистера Мейсона. Он хочет поговорить с вами.

— Хэлло, Шелби! — включился в разговор Мейсон. В ответ раздался осторожный вопрос:

— Со мной говорит мистер Перри Мейсон?

— Правильно!

— О чем вы хотите поговорить со мной?

— Есть ли у вас адвокат?

— Нет. Зачем он мне?

— Он вам понадобится. Я хочу сказать вам кое-что неприятное и поэтому предпочел бы говорить с ним.

— Если вы имеете в виду мой арендный договор на добычу нефти, то мне вовсе не нужен адвокат. Мне известно по поводу подобных сделок больше, чем любому адвокату, которого я когда-либо видел. Что именно вы хотите сказать мне?

— Хочу поговорить о договоре, который вы заключили с миссис Келлер.

— И что же вы хотите сказать о нем?

— А что, если вы сами расскажете мне о нем?

— Здесь просто не о чем говорить, мистер Мейсон. Договор очень прост и ясен. Изложен на общепринятом деловом языке и точно выражает суть дела, — спокойно объяснил Шелби.

— И отпечатан, — добавил Мейсон.

— Да, конечно. Это удобнее для чтения.

— Несомненно, но именно для вас.

— Переходя к сути дела, — продолжал Шелби, — сообщу вам, что согласно договору я должен платить владельцу за аренду по сто долларов в месяц до тех пор, пока не приступлю к бурению скважин. Если бы я не платил этих денег, владелица имела бы право расторгнуть договор по своему желанию. Это справедливо, не так ли?

— Да, как будто так.

— Однако в договоре есть еще один пункт, в котором сказано, что если владелица не сообщит мне в письменной форме о желании расторгнуть договор, то в течение ближайших шести месяцев я вправе приступить к эксплуатации в любое удобное для меня время. Видимо, владелица упустила из виду этот пункт договора.

— Скажите, — спросил Мейсон, — этот фокус вы придумали сами или позаимствовали у кого-нибудь?

— Нет никакого смысла переругиваться по телефону, мистер Мейсон. Насколько мне известно, владелица решила продать свою землю. И я вовсе не желаю, чтобы она лишила меня моих законных прав. С другой стороны, я не хотел бы лишать ее возможности совершить выгодную сделку. Послушайте, мистер Мейсон, почему бы вам не приехать ко мне для личной беседы? — вкрадчиво проговорил Шелби.

— Приезжайте вы ко мне. Я буду ждать вас у себя.

— Нет, предпочитаю вести беседу в своей конторе. Вы знаете, как ведутся подобные дела. Видимо, заинтересованные в купле и продаже лица уже обо всем договорились. А я вовсе не собираюсь отказываться от своих интересов, если не буду принужден к этому. Вам следует приехать ко мне.

— Хорошо, я приеду, — согласился Мейсон.

— Когда?

— Через десять минут.

— Отлично!

Опустив телефонную трубку, Мейсон обратился к Джексону:

— Уберите все ваши книги и ступайте домой.

Джексон глядел на Мейсона испуганными глазами.

— Боже милостивый, — сказал он, — вы хотите встретиться с этим человека, хотя даже и не видели договора, из-за которого возник весь спор!

— Бьюсь об заклад, что ознакомлюсь с ним во всех деталях уже через четверть часа. Идем, Делла, я хочу иметь свидетеля.

— Не могу ли я быть вам полезен? — неуверенно спросил Джексон.

— Черт возьми! Нет. Этот парень — грубиян, и беседа с ним будет резкой. С вами может случиться нервный припадок. Делла, пошли!

— Иду.

Бесцветные глаза Джексона испуганно смотрели вслед уходящим.

Глава 6

Дверь конторы Шелби была заперта. Мейсон постучал и сейчас же услышал шум приближающихся шагов. Коренастый мужчина с сутулыми плечами впустил посетителей. У него было бледное лицо с высоким лбом и темными беспокойными глазами. Казалось, он был взволнован. Однако его выдавало лишь выражение глаз, лицо в целом производило впечатление человека сдержанного, как правило, не теряющего самообладания.

— Мистер Мейсон?

— А вы, видимо, Шелби.

Они обменялись рукопожатиями.

— Позвольте представить вам мисс Стрит, моего секретаря.

— Входите, пожалуйста.

Шелби проводил их через контору в свой личный кабинет и здесь представил им даму:

— Мисс Эллен Кэшинг, владелица конторы по торговле недвижимым имуществом. Эта контора находится в том же здании, что и моя; так как мисс Кэшинг всегда остается здесь на работе допоздна, то я попросил ее зайти ко мне. — Он улыбнулся, словно прося извинения, и добавил: — Откровенно говоря, мне хотелось иметь свидетеля при нашем разговоре, и я вижу, что та же мысль появилась и у вас, мистер Мейсон.

— Правильно, — ответил Мейсон. — Мисс Стрит также является свидетельницей; итак, нас двое против двух. Этот вопрос улажен.

— Согласен, — произнес Шелби.

— Итак, что же вы предлагаете, мистер Шелби? — спросил Мейсон.

— Я, конечно, вовсе не хочу мешать вашей клиентке в ее коммерческих делах.

— Давайте обойдемся без предисловий, — сказал Мейсон. — Нам обоим они вовсе не нужны. Мы оба люди деловые и можем прямо перейти к сути дела.

— Скажите, на какие условия согласится ваша клиентка? — спросил Шелби.

— Не имею никакого понятия.

— Она послушается вашего совета?

— Не знаю.

— На какие уступки пошли бы вы лично?

— На очень незначительные, — сказал Мейсон, усевшись в безмятежной позе и скрестив ноги. — Не хочет ли кто-нибудь сигарету?

— Я курю сигары, — ответил Шелби.

Делла Стрит и Эллен Кэшинг взяли по сигарете. В тот момент, когда Мейсон подносил Эллен зажженную спичку, он внимательно взглянул на нее. Блондинка, возраст около тридцати лет, серо-зеленые глаза. Красивая и гибкая фигура с узкой талией и плоским животом. Она сидела очень прямо и, положив ногу на ногу, слегка покачивала носком изящной ножки.

Она перехватила взгляд адвоката и ответила на него легкой усмешкой, словно говоря: «Я не сомневаюсь, что вы будете разглядывать меня!

Мейсон ухмыльнулся и вновь взглянул на Шелби.

— Если вы надеетесь на легкую победу, то ошибаетесь, — сказал он.

— Я понял это в ту минуту, когда вы подошли к телефону.

— Итак, мы вполне понимаем друг друга, — констатировал Мейсон.

— Не считайте меня вымогателем: я и понятия не имел ни о какой продаже острова, пока миссис Келлер сама не сказала об этом моему агенту сегодня в банке.

Мейсон промолчал. То ли потому, что считал этот вопрос несущественным, то ли потому, что счел Шелби лжецом. Шелби также молча наблюдал за ним.

— Ваш ход? — спросил Мейсон.

— Я намерен написать заявление об аренде нефтеносного участка в контору, оформляющую продажу острова, а копию заявления послать самому Паркеру Бентону. Я, собственно говоря, уже написал заявление и приложил к нему копию договора на аренду. Однако мне бы не хотелось приводить этот план в исполнение. Насколько мне известно, сделку можно уже считать законченной. Бентон, безусловно, не пожелает видеть на своей земле нефтяную вышку. Ему, вероятно, никто не говорил о том, что я имею определенные права на эту землю, и лишь мое письмо откроет ему глаза.

— У вас нет решительно никаких прав, — сказал Мейсон.

— Мой арендный договор определяет и закрепляет мои права.

— Весьма двусмысленный договор.

— Не согласен. Кроме того, это не имеет значения. Паркер Бентон не захочет потратить тридцать тысяч долларов на судебный процесс.

— Но и вы не пожелаете обращаться в суд, — сказал Мейсон.

— Нет, пожелаю, если это будет нужно для защиты моих прав. Но надеюсь, что это не понадобится.

— Вам это обойдется в десять тысяч долларов — узнать, есть ли у вас какие-нибудь права.

— А кроме того, — продолжил Шелби, — дело будет разбираться пять лет.

— И все это время вы ежемесячно будете платить миссис Келлер сто долларов.

— Но и вашей клиентке это обойдется недешево.

— Естественно, — согласился Мейсон.

— Паркер Бентон откажется от покупки острова в ту минуту, как прочтет мое заявление.

— Но вам это нисколько не поможет.

— Однако вашей клиентке это нанесет большой урон.

— Но мы можем подать и встречный иск.

— Бентон не захочет ввязываться в такое дело. Давайте рассуждать здраво, мистер Мейсон. Я ведь вовсе не хотел помешать продаже острова. Я просто хотел сохранить свои права на аренду. Я совсем не знал о том, что владелица собирается продать остров до тех пор, пока…

— Продолжайте.

— До тех пор, пока миссис Келлер сама не сказала об этом моему агенту, который хотел вручить ей пятьсот долларов арендной платы в помещении банка.

— А откуда вы знаете имя покупателя острова?

— Миссис Келлер сама сказала моему агенту.

— Но откуда вам известно, что уже достигнута полная договоренность и сделка почти состоялась?

Глаза у Шелби забегали.

— И об этом она сказала моему агенту.

— Вам, видно, известна и сумма, которую получит клиентка?

Шелби вдруг заявил резко:

— Я думаю, что этот пристрастный допрос, которому вы меня подвергаете, не принесет вашей клиентке ни малейшей пользы, мистер Мейсон.

— Сколько хотите получить вы? — спросил Мейсон. Шелби посмотрел ему прямо в глаза.

— Если вы непременно хотите знать точную цифру, то, пожалуйста, — десять тысяч.

Мейсон встал, подал знак Делле и произнес:

— Думаю, что больше нам говорить не о чем.

— Я бы сказал, что вам следует обдумать мое предложение, — предостерег его Шелби. — Бентон платит за остров гораздо больше, чем он стоит, и никто другой никогда не даст подобной цены. Для вашей клиентки это очень выгодное дело.

Мейсон, направлявшийся уже к выходу, обернулся и сказал:

— Полагаю, что следует предупредить вас о том, что когда я ввязываюсь в драку, то веду ее ожесточенно и грубо.

— Валяйте, — ответил Шелби. — Говоря откровенно, я тоже не цветок душистых прерий.

— Я рад, что мы понимаем друг друга.

— Мистер Мейсон, предупреждаю: как только вы выйдете из моей конторы, я немедленно пошлю по почте заявление, о котором вам говорил.

— А я — тоже без промедления — подам на вас в суд за мошенничество. Этот договор составлен противозаконно. А затем я выясню, не был ли он подписан на основании фальшивых документов.

— Ну что ж, делайте, как знаете. Но пока вы управитесь с этим делом, Бентон успеет купить и продать полдюжины других земельных участков. А миссис Келлер, оставшись без покупателя, снова предоставит мне аренду на эксплуатацию нефтяных источников.

Мейсон заколебался.

— Вы полагаете, что Бентон предложил ей большую сумму, чем любой другой потенциальный покупатель?

— Безусловно!

— На сколько большую?

— Бентон согласен заплатить тридцать тысяч долларов, — сказал Шелби. — Остров стоит никак не больше пятнадцати тысяч. Таким образом, если миссис Келлер заплатит мне десять тысяч долларов отступного, то и в этом случае у нее будет на пять тысяч больше того, на что она могла бы рассчитывать.

— Вы считаете, что весь остров стоит не более пятнадцати тысяч?

— Правильно!

— И вы хотите получить десять тысяч отступного за то, что не будете препятствовать этой сделке?

— Пусть это будет выражено теми словами, которые вы изволили употребить.

— Но сумма правильная? Десять тысяч долларов?

— Да.

— Это твердо? — спросил Мейсон.

— Да.

— Хорошо, — ответил Мейсон, — запомните, что вы сами сказали, что Бентон согласен платить гораздо больше, чем стоит эта земля.

— Зачем мне помнить об этом?

Мейсон хмыкнул.

— Это может иметь значение для суда, когда он будет выносить решение о размерах убытка, который вы нанесли моей клиентке. Как только вы помешаете этой продаже, я подам на вас в суд за нанесение материального ущерба.

— И ровно ничего не добьетесь!

— Я запомню это высказывание!

Шелби произнес:

— Я надеялся, что мы сможем по-дружески разрешить этот вопрос, мистер Мейсон.

— Но на условиях, поставленных вами?

— Я бы мог немного уступить.

— Сколько?

— Тысячу, максимально две.

— Это ваше окончательное решение?

— Абсолютно.

— Спокойной ночи, — сказал Мейсон и отворил дверь, пропуская вперед Деллу Стрит.

Шелби резко встал из-за стола и последовал за Мейсоном.

— Послушайте, мистер Мейсон, ведь речь идет о крупной сделке и…

Мейсон вышел в коридор и закрыл за собой дверь, прервав Шелби на полуслове. Подойдя к лифту, Мейсон нажал кнопку вызова.

— Вы думаете, что он был готов на дальнейшие уступки? — тихо и с любопытством спросила Делла.

— Конечно.

— Тогда почему же вы его не выслушали?

— Потому что он не согласится на сумму ниже пяти тысяч. А сейчас он впадет в панику и начнет рвать на себе волосы. У нас еще много времени. Пусть он почувствует, что я очень упрям и нисколько не тороплюсь. Это заставит его сильно сбавить цену.

— Вы были с ним достаточно грубы! — Угу.

— А эта его свидетельница?

— Они друг друга стоят.

— Вы так думаете? Пожалуй. Она показалась мне очень хищной.

— Не забывай, что у нее своя контора по торговле земельными участками. Шелби был прекрасно осведомлен о предстоящей сделке между Бентоном и миссис Келлер. Знал цену острова и то, что стороны достигли соглашения. Сложи два и два и скажи мне, какова сумма.

Делла произнесла, улыбнувшись:

— Четыре.

— Правильно, именно четыре.

В эту минуту подошел вызванный ими лифт, и из раскрывшейся двери на площадку, где помещалась контора Шелби, вышел мужчина. Он было направился к конторе, но, увидев Мейсона, остановился в полном удивлении.

— Ах, сержант Дорсет из уголовной полиции! Зачем вы явились сюда, сержант? Разыскиваете какой-нибудь труп?

Дорсет вернулся к лифту и, обращаясь к лифтеру, сказал:

— Поезжайте дальше и возвращайте сюда лифт через одну-две минуты. Я хочу поговорить с ним.

Мейсон приветливо улыбнулся.

— С удовольствием. У меня сегодня состоялась интересная беседа с окружным прокурором. Беседа с вами может оказаться хорошим противоядием.

Дорсет проигнорировал слова Мейсона.

— К кому вы приходили сюда?

Мейсон улыбнулся, но промолчал.

— Ну что ж, хотите молчать, молчите! Однако меня это удивляет.

— Так я и думал.

Дорсет спросил, указывая пальцем на дверь конторы Шелби:

— Вы знаете что-нибудь о попытке отравления?

Мейсон прижал своей ногой туфлю Деллы.

— Как вы полагаете, зачем я явился сюда?

— Именно это меня и интересует, Мейсон. Вот что я скажу вам: если вы явились сюда в качестве защитника особы, совершившей покушение на убийство, и стараясь замять это дело, то вы уже проиграли. Врач, который выкачивал содержимое из желудка Шелби, уже успел произвести анализ и дал свое заключение. Доза мышьяка, которую он там обнаружил, могла бы убить лошадь, а не только человека. Вот почему я и пришел сюда. Ну, а вы?

— Допустим, что мы явились сюда по одному и тому же делу.

Дорсет нахмурился.

— Хорошо. Можете скрытничать. Но помните о том, что я предостерег вас. Спокойной ночи.

— Прощайте, — сказал Мейсон и снова вызвал лифт. Дорсет энергичным шагом направился к конторе Шелби.

— Вы поняли, что на мистера Шелби было совершено покушение? — спросила Делла.

— Вот это новость! Отравление? Это уже что-то.

Глава 7

На следующее утро в восемь сорок Мейсон вошел в свою контору. В ответ на удивленный взгляд Деллы он сказал:

— Да, пришел раньше, чем обычно: хочу лично побеседовать с этой миссис Келлер, как только она придет сюда. Быть может, я узнаю от нее какие-нибудь подробности, которые помогут мне в борьбе с этим мошенником Шелби.

— Я даже еще не успела вытереть пыль с вашего стола, — сказала Делла.

— Не важно. Я зайду сначала в библиотеку и немного пороюсь в книгах. Становлюсь похожим на Джексона и начинаю искать прецеденты. Интересно, принесли ли эти сестры копию договора, как обещали?

— Я еще не заглядывала в почтовый ящик. Сама только что пришла.

— Загляни! — сказал Мейсон.

Делла вышла за дверь и сейчас же вернулась, держа в руках конверт.

— Они принесли то, что обещали.

Мейсон вскрыл конверт и вынул копию договора. Подошел к своему столу, отодвинул вертящееся кресло, сел в него и забросил ноги на стол — все это он проделал, не отрывая глаз от документа, который держал в руках.

— Делла, когда Джексон приходит на работу? — спросил он.

— Ровно в девять часов и ни минутой позже. По его появлению можно проверять часы. Думаю, что он пользуется всегда одной и той же машиной и считает это прецедентом, который не может быть изменен. Иногда он работает в конторе до одиннадцати часов вечера. Однако на следующее утро он приходит все равно точно в девять часов.

— Узнай, пришла ли на работу Герти? Я хочу увидеть миссис Келлер, как только она войдет в контору.

Делла взялась за телефонную трубку.

— Хэлло, Герти! Я хотела знать, здесь ли ты? Мистер Мейсон уже пришел. Он хочет видеть миссис Келлер, как только она придет сюда в контору. Можешь сказать об этом Джексону? Что такое?.. Подожди минутку…

Делла обернулась к Мейсону и сказала:

— Герти не знала о том, что вы уже пришли, мистер Мейсон. Только что в контору приходил какой-то мужчина, а Герти сказала, что вы приходите в девять тридцать. Он обещал вернуться позднее.

— Как его имя? — спросил Мейсон.

— Сейчас узнаю. — И через минуту сказала: — Это был Паркер Бентон.

— Он еще не ушел?

— Только что вышел и направился к лифту.

— Догони его и верни сюда, — распорядился Мейсон. Делла положила телефонную трубку и выбежала на лестницу. В кабинет Мейсона вошла Герти.

— Извините, пожалуйста, мистер Мейсон, — произнесла она робко, — я не знала, что вы уже здесь, и даже еще не видела мисс Стрит.

— Не огорчайся, Герти. Но мне очень нужен тот господин, который только что приходил.

Через минуту раздался стук в дверь, и Мейсон, взглянув поверх плеча Деллы, встретился с парой серо-стальных глаз, пристально разглядывавших его из-под кустистых бровей.

— Извините, мистер Бентон, — сказал Мейсон, — девушка в приемной не знала о моем приходе, а я чисто случайно пришел сегодня раньше обычного. Входите, пожалуйста.

Мужчины обменялись рукопожатиями.

Бентон был мускулист, широкоплеч, лет пятидесяти от роду. Темные волосы, в которых уже появились серебристые нити, были зачесаны со лба прямо назад. На нем не было шляпы, а загорелое лицо свидетельствовало о том, что он много времени проводит на открытом воздухе. У него, вероятно, был излишек веса фунтов двадцать, но двигался он легко, а рукопожатие его было крепким и сердечным.

— Случайно узнал, что некий мистер Джексон в вашей конторе занят разбором одного дела, в котором я очень заинтересован. Именно об этом я и хотел побеседовать с вами.

— Садитесь, пожалуйста, — произнес Мейсон, — кто сказал вам о мистере Джексоне?

— Джейн Келлер.

— Вы виделись с нею?

— Нет, говорил по телефону.

— Не согласитесь ли вы изложить мне ваше дело?

— Полагаю, что суть дела вам уже известна.

— Я бы желал услышать обо всем из ваших уст, — улыбнулся Мейсон.

— Нет смысла скрывать что-либо и осторожничать. Кота уже выпустили из мешка.

Мейсон предложил посетителю сигарету.

— При создавшихся обстоятельствах я бы хотел услышать от вас подробное описание этого кота для того, чтобы быть уверенным, что мы оба говорим об одном и том же животном.

Бентон сверкнул открытой улыбкой.

— Вчера вечером некто по имени Шелби позвонил мне и сказал, что ему стало известно о том, что я собираюсь купить остров у миссис Келлер. Он заявил, что если я настаиваю на этой покупке, то мне придется прежде всего договориться с ним, так как у него имеется договор на аренду нефтеносной земли на этом самом острове и он как раз теперь приступает к бурению скважин. Он добавил также, что я, очевидно, собираюсь поселиться на этом острове и мне вряд ли понравится, если у меня в саду будут построены нефтяные вышки.

— Что вы ответили ему? — спросил Мейсон.

— Задал ему несколько вопросов, чтобы уяснить себе всю картину.

— Ну, а после этого? Бентон засмеялся.

— После этого я послал его к черту. Ненавижу, знаете ли, когда меня пытаются шантажировать.

Мейсон кивнул головой.

— А теперь прошу вас сказать мне, насколько, по вашему мнению, законны его притязания?

— Лично я считаю их вполне незаконными. Договор на аренду был заключен уже пять месяцев тому назад. К тому же без соблюдения необходимых формальностей. Считаю, что этот договор уже расторгнут, поскольку арендатор до сих пор не приступил к эксплуатации. Несмотря на наличие в договоре одного сомнительного пункта, я считаю, что Шелби уже потерял все свои права. А если передать дело в суд?

— Полагаю, что мы выиграем процесс.

— Долго ли он может продолжаться?

Мейсон в раздумье провел рукой по своим волнистым волосам.

— Говорите, мистер Мейсон, — нетерпеливо сказал Бентон, — я ведь деловой человек. У меня есть свои адвокаты. Я просто пытаюсь ускорить это дело.

— Конечно, многое зависит от силы сопротивления, с которой мы столкнемся. Не знаю, простой ли это блеф со стороны Шелби или он согласен затратить некоторую сумму денег, защищая свои интересы.

— Он готов затратить деньги, — ответил Бентон.

— Вы вообще знаете этого человека?

— До сих пор не знал. Но теперь узнал кое-что. Есть несколько постоянных агентов, которым я поручаю составление досье на своих контрагентов.

Мейсон молча посмотрел на собеседника, побуждая его продолжить рассказ.

— Сознаюсь: я очень заинтересован в этой покупке, если ее возможно будет осуществить. Конечно, я не соглашусь на то, чтобы в моем саду стояли нефтяные вышки и чтобы мой бассейн для плавания превратился бы в нефтяной резервуар.

Мейсон кивнул, и Бентон продолжал:

— Скотт Шелби — прожектер. Он груб и, вероятно, нечист на руку. Кроме того, он ловелас и повеса. Дважды был женат и разведен. Его нынешняя, третья, жена чуть ли не вдвое моложе его. Никто ничего не знает о его финансовых делах. Он постоянно крутится вокруг банков: то вкладывает, то изымает свои деньги. Утверждают, что почти все свое состояние он в виде наличных денег носит в поясе, надетом на тело. Кредит его равен нулю.

— А подоходный налог? — спросил Мейсон. Бентон развел руками.

— Вы будете делать свои выводы, а я — свои. Таким образом, мы не рискуем быть привлеченными к ответственности за клевету.

Мейсон взглянул на Бентона и спросил:

— Зачем вы пришли ко мне?

— Я хотел уяснить себе, насколько законны претензии Шелби.

— У вас ведь есть и свои адвокаты?

— Я полагал, что вы лучше осведомлены, чем они.

— Но все же скажите — зачем вы пришли сюда?

Бентон рассмеялся.

— Хорошо, Мейсон, ваша взяла.

— Ну, начинайте.

— Согласен. Кладу свои карты на стол. Этот остров стоит, вероятно, от пятнадцати до двадцати тысяч долларов. Я же даю за него тридцать тысяч и очень хочу купить его.

— Действительно так хотите?

— Да, очень.

— Вы хотите сказать, что готовы дать отступного этому Шелби, лишь бы отвязаться от него?

— Денежная сторона меня мало волнует. Принципиальная — значительно больше. Не желаю приобрести репутацию человека, которого легко шантажировать. Однако я хочу приобрести этот остров. И если будет необходимо уплатить этому Шелби, чтобы отвязаться от него, я заплачу ему эти деньги. Вы поняли меня?

Мейсон кивнул.

— Ну так вот, — продолжал Бентон, — Шелби устроил блеф и будет бороться с нами, если сможет. Однако ему, как и всякому другому, вовсе не хочется начинать судебный процесс.

— У вас есть еще что-то на уме? — спросил Мейсон. Бентон пристально взглянул на Мейсона.

— Скажите, вы никому не поручали позвонить мне сегодня утром?

— Нет.

— Сегодня, очень ранним утром, мне позвонила женщина, видимо, очень хорошо осведомленная. Она отказалась представиться.

— Зачем она звонила?

— Она посоветовала мне пригласить всех заинтересованных лиц на прогулку по реке на яхте. По ее словам, это создаст благоприятную атмосферу для полюбовного решения вопроса.

— Голос был вульгарный? — спросил Мейсон.

— Отнюдь нет. Приятный молодой голос.

— Разговор был долгий?

— Нет. Минуты две-три.

— И что вы думаете по этому поводу? — поинтересовался Мейсон.

— Конечно, анонимность звонка настораживает. Здесь может быть ловушка. Но совет мне показался разумным. Собраться всем и поговорить в приятной обстановке. А какую тактику вы мне можете посоветовать на переговорах, мистер Мейсон?

— Полагаю, что Шелби больше опасается такого хода с вашей стороны: вы обращаетесь к правлению нефтяной компании и получаете от них подтверждение на право покупки всего острова вместе с нефтяными участками. Компания ведь не несет никакой ответственности за договор на аренду, заключенный с Шелби. И тогда вы сможете предложить ему возбудить судебное дело против вас.

— Но я окажусь вовлеченным в долгий судебный процесс, — возразил Бентон.

— Я лишь объяснил вам, что именно беспокоит мистера Шелби, — ответил Мейсон.

Бентон кивнул.

— Понял вас. Благодарю.

— Если он начнет судебное дело, то это обойдется ему весьма дорого.

— Да, конечно, — согласился Бентон.

— Мы припугнем Шелби судом, чтобы заставить его отказаться от своих претензий и не мешать окончательному оформлению вашей покупки. Таким образом, вы станете владельцем спорной земли, и именно ему придется обращаться в суд. Безусловно, его такой расклад не устроит.

Бентон сжал губы и неожиданно спросил:

— Скажите, мистер Мейсон, вы женаты?

— Нет.

— Очень прошу вас принять участие в сегодняшней прогулке на моей яхте. Мы отплываем около четырех часов пополудни. На яхте достаточно кают. Не желаете ли пригласить кого-нибудь о собой?

Мейсон вопросительно взглянул на Деллу Стрит, которая ответила ему едва заметным утвердительным кивком.

— Хорошо, я приглашу секретаря, мисс Деллу Стрит.

— Отлично. Можете пригласить и еще кого-нибудь. Я хочу придать этой прогулке чисто развлекательный характер. После того как мы все перезнакомимся и немного освоимся, мы сядем за стол, чтобы переговорить о деле. Очень признателен вам, мистер Мейсон, вы подсказали мне тактику отношений с этим шельмой Шелби!

— Где назначена общая встреча?

— За вами приедет моя машина в три тридцать. Ну, а мистер Джексон? Захочет ли он поехать?

Мейсон рассмеялся.

— Боюсь, что, перерыв все напечатанные судебные отчеты, Джексон нигде не найдет прецедента, в котором бы судебное дело разбиралось на борту яхты.

— Вы хотите сказать, что он ничего не делает без прецедента?

— Никогда, — подтвердил Мейсон.

— В таком случае он нам не нужен, — резюмировал Бентон.

— Согласен. Мы вернемся домой поздно вечером? — спросил Мейсон.

Бентон прикусил губу, а затем улыбнулся.

— Откровенно говоря, мистер Мейсон, я так не думаю. Но не хочу, чтобы об этом знали остальные приглашенные. Мы поплывем к нашему пресловутому острову. А должен вам сказать, что именно в этот сезон после жаркого и сухого дня к вечеру обычно от реки поднимается туман. И если он бывает густым, возвратиться невозможно. Вы поняли меня?

— Понял.

— Отлично. Захватите с собой небольшой саквояж с вещами, которые могут понадобиться для ночевки, и не удивляйтесь тому пестрому обществу, которое встретите на борту.

Глава 8

Громадная яхта длиной сто тридцать футов мягко скользила по заливу. Тиковое покрытие палубы, великолепные и комфортабельные палубные кресла, мебель красного дерева в салонах — все создавало атмосферу роскоши и спокойного наслаждения благами жизни.

Пока Паркер Бентон знакомил Перри Мейсона с собравшимися на его яхте гостями, адвокат подумал, что вряд ли можно подобрать более удачную компанию, если ставить себе целью заранее скомпрометировать возможное судебное дело.

Обстановка на яхте располагала к дружескому общению гостей, одновременно давая им почувствовать финансовую мощь хозяина яхты. Мейсона представили Джейн Келлер, а вслед за этим — и Лаутону Келлеру, в глазах которого промелькнул легкий оттенок враждебности. Деверь миссис Келлер отнюдь не одобрял вмешательства адвоката в дела своей невестки. Бентон позаботился о том, чтобы собрать на борту яхты все заинтересованные стороны, вплоть до Марты Стенхоп и ее дочери.

Скотт Шелби чувствовал себя не в своей тарелке. Он старался скрыть это, форсируя дружеское общение со всеми присутствующими. Однако его фамильярность выглядела неискренней.

Знакомство с женой Шелби, Марион Шелби, приятно удивило Мейсона. Молодая женщина, примерно двадцати пяти лет от роду, с темными, почти черными волосами и большими серо-голубыми глазами была проста и естественна в общении. Казалось, что она ничего не знала о деловой стороне этой светской прогулки, влиятельные знакомые мужа ей нравились, и она откровенно наслаждалась жизнью.

Паркер Бентон распорядился подать коктейли и обратился к собравшимся:

— Прошу вас воздержаться пока от всяких деловых переговоров. Лишь после обеда мы сядем за большой стол и обстоятельно обсудим наши дела. А пока что отдыхайте и наслаждайтесь жизнью в меру своих сил!

Владелец яхты повел своих гостей на экскурсию, показывая каюты, различные хитроумные приспособления в них, общие салоны и залы. Когда гостей предоставили самим себе, Мейсон вышел на палубу и облокотился на борт яхты, с удовольствием ощутив на своем лице влажное дыхание бриза.

Залив остался уже позади, и они вошли в устье реки. Ширина русла не превышала здесь одной мили, и рулевой, проходя через этот извилистый и местами предательский участок реки, осторожно лавировал между бакенами, которые указывали фарватер.

Яхта двигалась вперед медленно, как рыбка в холодном бассейне. День был жаркий и сухой, но со стороны залива начало подниматься едва заметное облачко тумана, хотя синева неба оставалась ясной и незамутненной.

Мейсон услышал сначала чьи-то шаги, а затем голос Скотта Шелби:

— Я хотел бы поговорить с вами, мистер Мейсон. Наедине.

— Боюсь, что не соглашусь на это.

— Что вы хотите этим сказать?

— Мистер Бентон сказал нам, что просит всех собраться для совместного обсуждения после обеда и избегать частных переговоров.

— Но я хотел поговорить с вами совсем на другую тему!

— О чем же?

— О вашем друге — сержанте Дорсете. Он въедливо расспрашивал меня о том, зачем вы приходили ко мне.

— Любознательный парень.

— Случилась ведь довольно необычная история.

— Вы не обязаны рассказывать мне об этом.

— Да, но мне хотелось бы рассказать.

— Я защищаю интересы Джейн Келлер и поэтому не могу быть вашим представителем.

— Это мне понятно.

— Тогда зачем же вы затеваете беседу со мной?

— Я хотел поговорить с вами о Дорсете. Он мне не нравится. Мне кажется, что он заваривает какую-то кашу. Точнее — готовит судебное дело.

— Какое и против кого?

— Не знаю, но хотел бы знать. Несколько дней тому назад меня пытались отравить.

— В самом деле? — вежливо поинтересовался Мейсон.

— Да. Я вначале думал, что это случайное, бытовое отравление недоброкачественной пищей. Но, видимо, я ошибался. Так, во всяком случае, считает Дорсет. И он собирается раздуть из этого большое дело.

Наступило минутное молчание, во время которого слышен был лишь легкий шелест воды за бортом. Затем Мейсон произнес:

— Это все?

— Я обедал вместе с женой в ресторане, но мы ели разные блюда: я заказал говядину с жареным картофелем, а она — устриц и овощи. Я пил красное вино, она — белое. Десерт у нас был одинаковый. Она после этого почувствовала легкое недомогание, а я расхворался всерьез. Все признаки типичного пищевого отравления.

— Правильно.

— Что вы считаете правильным?

— Я хотел сказать, — ответил Мейсон с ухмылкой, — что так можно было подумать.

Шелби взглянул на адвоката, и в его темных беспокойных глазах мелькнуло раздражение.

Мейсон стоял, опираясь локтями на перила палубы и глядя вниз на мелкие пенистые волны, возникающие на поверхности воды.

После некоторого молчания заговорил Мейсон:

— Видимо, мы направляемся к острову.

— Да, очевидно, так, — сказал Шелби, а через секунду добавил: — Но мы говорили об отравлении.

— Да, вы действительно говорили о нем.

— Я был очень плох и вызвал врача. Тот же самый врач обследовал и мою жену. Я объяснил ему, что у меня пищевое отравление, вероятнее всего, от каких-то консервов, так как я чувствовал жжение и металлический привкус во рту.

— Понятно, — сказал Мейсон.

— И знаете, что случилось?

— Нет, не знаю.

— Ваш друг Дорсет явился ко мне вчера вечером и заявил, что я был отравлен мышьяком. Он явно собирается раздуть из этого криминальное дело.

— Какое, например?

— Он задавал мне массу всяких вопросов. Есть ли у меня враги и тому подобное. Боже милосердный, я вовсе не хочу, чтобы мое имя попало в газеты в связи с уголовным делом. Особенно теперь, когда я веду сразу несколько крупных дел.

— Что думает Дорсет о том, как мышьяк попал в вашу тарелку?

— В этом-то весь вопрос! Он хотел, чтобы об этом сказал ему я. Я же считаю: пускай идет в ресторан и допрашивает поваров.

— Скажите, отравился ли еще кто-нибудь?

— Дорсет сказал, что никаких жалоб не поступало.

Мейсон посмотрел вверх. Солнце уже заходило, и с реки начал подниматься легкий туман. На палубу вышла Карлотта Бентон и оживленно обратилась к собеседникам:

— Ах вот вы где! И у обоих серьезные лица. Я надеюсь, что вы не испортили себе аппетит перед обедом, беседуя на деловые темы?

— Нет, совсем наоборот. Мистер Шелби рассказывал мне о своей недавней болезни, — ответил Мейсон.

Шелби слегка толкнул ногой Мейсона и поспешил пояснить:

— Пищевое отравление после посещения ресторана.

— Надо всегда соблюдать осторожность. Надеюсь, вы сейчас уже поправились? — участливо спросила миссис Бентон.

— Абсолютно здоров.

— Но вы действительно бледны.

— Я всегда такой.

— Сейчас я собираю всех на коктейль. Обед будет подан через тридцать минут. Паркер хочет, чтобы вы все успели выпить коктейль заблаговременно: так полезнее, по его мнению.

— Скажите, — простодушно спросил Мейсон, — мы направляемся в определенное место или просто катаемся без цели?

— Я ничего не скажу вам. Приказы хранятся в запечатанных конвертах.