Глава 1

Дождь только начинался, когда утром Арлина Феррис въехала на стоянку для машин администрации Вычислительной и инженерной компании Ламонта по прокату металла.

Затянув покрепче пояс плаща, Арлина быстро пошла к боковому входу здания, где висела табличка: «Только для служащих».

В полдень дождь все еще шел, но Арлине не пришлось выходить на улицу, так как подземный переход соединял контору со зданием завода, где было кафе.

К концу дня Арлина не успела напечатать документы, предназначенные к отправке вечерней почтой, и вынуждена была задержаться.

Когда она вручала работу Джорджу Альберту, управляющему конторой, тот удивленно взглянул на часы.

— Большое вам спасибо, мисс Феррис.

— Не за что. Ведь, если не ошибаюсь, это нужно отправить вечерней почтой?

— К сожалению, не все наши девушки так добросовестны. Поверьте, мы очень ценим такое отношение к работе. Я приятно удивлен, что вы не боитесь задержаться в конторе и закончить начатое дело.

— Хорошая работа стоит того, чтобы к ней хорошо относились, — ответила она и пожелала ему доброй ночи.

К вечеру дождь превратился в холодную моросящую пыль. Свет уличных фонарей тускло отражался на мокром асфальте. Арлина поспешно подошла к машине, открыла дверцу, села, включила зажигание и нажала ногой на стартер.

Иногда, в холодную дождливую погоду, машина заводилась не сразу. Поэтому Арлина не очень встревожилась, когда вместо звука работающего мотора из-под капота раздалось только ворчание стартера. Но минуты через полторы она вдруг поняла, что машина твердо и бесповоротно не хочет заводиться. Девушка с тревогой оглянулась на опустевшую стоянку. Там оставалось всего несколько машин.

Неожиданно веселый и уверенный голос спросил:

— Что случилось?

Арлина опустила стекло и увидела улыбающиеся глаза высокого широкоплечего мужчины в плаще, туго подпоясанном по тонкой талии.

— Мотор не заводится, — сказала она.

— Не гоняйте зря аккумулятор — так вы только посадите его. Дайте-ка я взгляну.

Он перешел к радиатору, профессиональным жестом поднял капот, заглянул внутрь и сказал:

— Следите за моей правой рукой. Когда я махну, нажмите на газ. Когда опущу ее — отпустите педаль. Проверьте, включено ли зажигание. Готовы?

Она благодарно кивнула.

Рука слегка качнулась, и Арлина нажала на газ. Почти сразу же мягким, но энергичным движением рука опустилась, и Арлина убрала ногу с педали.

Мужчина опустил капот:

— Нет искры.

— Почему?

— Что-то испортилось в электросистеме. Поэтому нет смысла сажать аккумулятор. Боюсь, что под дождем я ничего не смогу сделать. С поднятого капота вода капает внутрь и заливает свечи. Может быть, дело именно в этом. Вам лучше всего оставить машину на ночь здесь, а завтра, когда дождь кончится, мотор заведется легко.

— Но… — замялась Арлина.

— Я…

Мужчина улыбнулся.

— Знаете, — сказал он, — у меня здесь машина. Я с удовольствием отвезу вас домой.

Видя, что Арлина колеблется, он добавил:

— Конечно, если это не слишком далеко… Но я могу вас подвезти хотя бы к остановке автобуса или такси.

Арлина еще раз внимательно посмотрела на него. Улыбка открывала ровные, плотно посаженные зубы, но в изгибе губ было что-то порочное, и, несмотря на выразительные глаза, в нем чувствовалась неуверенность. С другой стороны, раз его машина стояла на служебной стоянке, то он связан с Инженерной компанией и можно не волноваться.

— Вы уверены, что я не доставлю вам никакого неудобства?

— Абсолютно нет, — сказал мужчина, открывая дверцу ее машины. — Поднимите-ка поплотнее стекло, а то дождь может лить еще долго. После полуночи, надеюсь, прояснится: во всяком случае, таков прогноз погоды. А моя машина стоит вон там.

При первом же взгляде на его машину Арлина поняла, кто он такой. Это был Лоринг Ламонт — сын старого Джервиса П. Ламонта, владельца компании. Он уезжал в командировку по Южной Америке и только недавно вернулся. Арлина видела эту машину, когда однажды старый Ламонт приезжал на завод.

Молодой человек с безразличным видом открыл дверцу. Девушка села и, откинувшись на мягкие подушки, мысленно оценила богатую кожаную обивку. Поток теплого воздуха успокаивающе потек к ее замерзшим ногам.

Огромный автомобиль двинулся так мягко, что сначала Арлина даже не поняла, что они едут. Ламонт миновал сторожа у входа на стоянку.

— Направо или налево? — спросил он. — Налево, — ответила она.

— Ну и прекрасно. Это именно туда, куда мне надо. И далеко?

— Две мили по моему спидометру, — сказала она. И с неуверенным смешком добавила: — Правда, моя машина несколько хуже вашей.

— Адрес? — спросил он.

Она назвала. Вдруг он нахмурился.

— Послушайте-ка… Кстати, как вас зовут?

— Арлина Феррис.

— А меня Ламонт… Лоринг Ламонт. Послушайте, мисс Феррис, я вот что вспомнил. Я должен передать одному человеку документы… Вот черт, как неловко получается. Я услышал звук вашего мотора, понял, что машина не заводится, и решил помочь, а вы оказались такой симпатичной, что я на какое-то время начисто забыл о всех делах.

— Да что вы волнуетесь, — сказала она. — Просто довезите меня до остановки, и я сяду на автобус или в такси.

— Знаете, — начал он, — у меня другое предложение. Если вы не спешите, то устраивайтесь поудобнее и отдыхайте. Вы можете включить радио, послушать последние новости, музыку или там что хотите. А я закончу дела и отвезу вас домой. Или, если не возражаете, мы можем где-нибудь остановиться и перекусить. Я только передам эти чертовы документы, а потом совершенно свободен.

Некоторое время она колебалась, разнежась в уютном тепле большой машины.

— Хорошо, — сказала она наконец. — Я не спешу. Только это, наверное, будет вам неудобно…

— Нет, нет, — запротестовал он. — Все равно потом я должен буду возвратиться в город.

— Значит, мы поедем за город? — быстро спросила она. — А это далеко?

— Для моей машины — нет, — ответил он. — Мы выберемся из потока на улицах и поедем по шоссе. Не волнуйтесь, слушайте радио… Надеюсь, ваше согласие включает в себя и ужин?

— Мы обсудим это чуть позже, — сказала она и, усмехнувшись, добавила: — После того, как получше познакомимся.

Ламонт выехал на шоссе, проехал минут пятнадцать, свернул с него, миль пять ехал по гравийной дороге, затем свернул на грязную проселочную дорогу, которая крутилась вдоль подножия холмов. Теперь они были далеко от всякого движения.

— Еще долго? — спросила Арлина. В ее голосе прозвучало подозрение.

— Чуть-чуть, — ответил он. — У нас здесь небольшое загородное местечко, и компаньон моего старика ждет документы там. Старик сказал ему, что я приеду.

— А-а… — Она опять откинулась на сиденье. Ей было известно о существовании загородного дома.

Грязная дорога петляла, с каждой ее стороны тянулась колючая проволока.

Машина остановилась перед закрытыми воротами, на которых висело объявление: «Проезда нет». Лоринг Ламонт открыл ворота, они проехали по аллее мимо плавательного бассейна и остановились у дома с широкой, идущей вокруг всего здания верандой.

— Вы знаете, — сказал Лоринг Ламонт, — такое впечатление, что здесь никого нет.

— Действительно, все темно, — отозвалась она, — и ворота были закрыты.

— Ворота всегда закрыты, но у него есть ключ, — сказал Лоринг. — Однако, правда, света нет. Вы подождите здесь, а я зайду в дом, посмотрю, нет ли там записки. Господи, мисс Феррис, мне ужасно неприятно, что я затащил вас сюда… но человек должен был быть здесь… он ждет бумаги, потому что позже приедет отец, им нужно обсудить какие-то дела.

— А может быть, он пошел спать, — предположила она, — и не включал свет?

— Вы подождите здесь, а я пойду посмотрю. Оставив включенным мотор, он выскочил из машины и поспешил в дом. Она увидела, как загорелся свет сначала на веранде, а потом внутри дома.

Он вернулся спустя пять минут. Вид у него был извиняющийся.

— Ну вот, все несколько усложнилось. Компаньон отца задержался в городе. Сейчас он едет сюда. Я дозвонился до отца и сказал, что оставлю бумаги здесь, но он ответил, что я должен ждать. Документы секретные, мне нужно вручить их лично и самому получить расписку. Это недолго. Давайте подождем. Думаю, что он будет здесь через несколько минут.

— Я подожду в машине и…

Он рассмеялся.

— Не будьте такой неприступной. При любых обстоятельствах вы не можете ждать в машине. В баке не так уж много бензина, и нельзя оставлять мотор долго работать вхолостую. А с выключенным мотором не будет работать печка и… ну выходите же. Я включил в доме отопление, сейчас там будет тепло и уютно. А если вы захотите выпить, мы можем смешать что-нибудь такое, что внесет еще немного тепла и света в нашу атмосферу.

Он вынул ключ из замка зажигания, обошел машину и приглашающе открыл дверцу. После некоторого колебания Арлина подала ему руку, выпрыгнула на землю и пошла за ним.

Внутри дом был обставлен солидной мебелью, полы застланы навахскими коврами. Вокруг царила атмосфера спокойной роскоши.

Лоринг Ламонт прошел к буфету, открыл дверцы; на полках одного отделения стояли сверкающие ряды стаканов, другое было заполнено бутылками.

— Хотите чего-нибудь выпить?

— Нет, спасибо, — ответила она, взглянула на часы и, впервые неясно ощутив какое-то недоброе предчувствие, добавила: — Мне нужно уже быть дома.

— Ну и неправда, — сказал он. — Вовсе вы не так уж спешите. Ведь вы собирались поужинать со мной. Не волнуйтесь, компаньон отца будет здесь через несколько минут. Я передам ему документы, и мы поедем. А пока я хочу чего-нибудь выпить. Ну же, будьте более приветливы.

— Хорошо, — согласилась она наконец, — я выпью мартини.

Опытной рукой он смешал напитки.

— Сухой?

— Лучше сухой, спасибо.

Он взболтал коктейли, разлил их, подал ей стакан и предложил:

— За наше знакомство.

Зазвонил телефон.

Ламонт раздраженно нахмурился и взял трубку.

— Да. Алло…

Помолчав некоторое время, он сказал:

— Ну вот, пожалуйста. Мне очень жаль, но больше ждать я не могу… Где он сейчас? Где я могу его встретить? Но я же сказал тебе, что не могу ждать. У меня назначено важное свидание, а, кроме того, со мной здесь человек, который должен… но послушай, папа…

Он несколько раз повторил «алло», всем видом показывая, что разговор прервался, бросил трубку и вернулся к Арлине.

— Черт их всех возьми. Это звонил отец. Старый Джервис П. собственной персоной и к тому же в самом худшем из своих настроений. Он только что начал обсуждать с этим своим компаньоном какие-то новые вопросы, а мне велел ждать, пока не приедет сюда. Говорит, что это будет примерно через час.

Лоринг Ламонт казался искренне расстроенным.

— Мне ужасно неприятно, что я втянул вас в это дело. Нужно было сказать вам с самого начала… но ведь я и сам не знал. Предполагалось, что меня здесь будут ждать. А когда старый Джервис П. в таком настроении, сделать уже ничего нельзя. Заканчивайте свой коктейль, а я посмотрю в холодильнике, нет ли там чего-нибудь съестного. Мы можем хотя бы заморить червячка.

Не давая ей возможности протестовать, он залпом выпил остаток коктейля, прошел на кухню и начал шарить по шкафам, заглядывать в холодильник, открывать и закрывать дверцы буфета.

— Какие у вас отношения с бисквитами? — вернувшись, спросил Лоринг. Спросил так легко и естественно, что на мгновение она забыла о своих подозрениях и, взбодренная теплом, которое разлилось в ней от коктейля, сказала:

— Отличные.

— Ну и великолепно. Значит, если вы приготовите несколько бисквитов, а я поджарю яичницу с ветчиной, мы сможем поужинать прямо здесь. Мне жаль, что втравил вас в это дело, но я действительно обязан вручить документы и… конечно, это не такой роскошный ужин, как в ресторане, я не говорю, разумеется, о бисквитах, которые, как я чувствую, будут совершенно потрясающими.

— Что у вас есть? — спросила она. — Мука, молоко, масло?.

— Все, кроме свежего хлеба. Его нет. Зато есть свежее молоко. Есть и порошковое молоко, полно консервов, ветчины, яиц, бекона, сосисок, кофе, ликеров… Мы держим здесь запас продуктов, потому что отец любит от случая к случаю приезжать сюда и по делу, и для встреч более интимных.

Она расстегнула жакет.

— А где помыть руки?

— Пройдите через комнату — первая дверь налево, там есть все. А что вам понадобится на кухне?

— В первую очередь фартук.

Она вымыла руки, вернулась на кухню и, ощущая действие коктейля, почувствовала, что начинает получать удовольствие от происходящего. Лоринг Ламонт включил проигрыватель, и комната наполнилась звуками музыки. Арлина замесила бисквиты и, пока они пеклись, разрешила себе немного потанцевать. К ее радости, бисквиты удались — пышные, ароматные, таявшие во рту.

Лоринг Ламонт тоже взял кусочек и рассыпался в похвалах.

Он разбил яйца над сковородкой, положил ветчину на горячие тарелки, залил в кофейник воду, улыбнулся и сказал:

— Смотрите, как уютно, совсем по-домашнему. В этот момент снова зазвонил телефон.

На мгновение Лоринг Ламонт, казалось, искренне удивился, потом извинился, подошел к телефону, поднял трубку и осторожно сказал:

— Алло… — Потом, немного спустя: — Да, алло… алло. Все в порядке, о’кей. Слушай, давай не будем сейчас это обсуждать. Я… подожди, не вешай трубку, хорошо?

Лоринг Ламонт вышел из неглубокого алькова, где находился телефон, и попросил Арлину:

— Снимите, пожалуйста, яйца с плиты. Потом садитесь за стол и начинайте ужинать. Мне надо закончить этот дурацкий разговор.

Он вернулся к телефону и сказал:

— Подожди немножко, я сейчас перейду к другому аппарату.

Лоринг Ламонт перешел в другую часть комнаты, взял отводную трубку, и Арлина услышала приглушенное продолжение беседы.

Разложив яичницу по тарелкам, глядя на соблазнительную ветчину и горячие бисквиты, Арлина подумала, что это совсем уж по-домашнему — кто-нибудь обязательно позвонит именно в тот момент, когда горячая еда поставлена на стол.

Затем она услышала, что Лоринг Ламонт возвращается. Он подошел к основному телефону, положил на место трубку и направился к девушке.

— Что-нибудь серьезное? — спросила она.

Не отвечая, он продолжал приближаться. На мгновение она почувствовала замешательство. Он взял ее за руку, притянул к себе и крепко поцеловал в губы.

Она попыталась оттолкнуть его. Перемена в его лице испугала ее. Маска любезности исчезла. Была лишь яростная примитивная страсть и безжалостность.

Арлина отклонилась как можно дальше и изо всей силы ударила его по лицу.

На секунду в его глазах вспыхнула злость, которая сменилась фальшивой улыбкой.

— Ну же, детка, — сказал он, — не изображай из себя недотрогу и кончай кривляться. Раз уж мы здесь застряли, то можем использовать время наилучшим образом. В конце концов, мне кажется, я не такой уж противный. И чтобы ты знала, те девушки, которые были милы со мной, работают у нас в конторе подолгу. Личная секретарша моего отца, например, получила эту работу через меня. Она была в стенографическом бюро и…

— А мне вовсе не нужно долго работать в вашей компании, — вспыхнула она. — И совершенно не желаю делать себе карьеру при помощи вашей тактики!

Внезапно она осознала роковое несоответствие того, что он сказал, с тем, что говорил раньше.

— Сначала вы говорили мне, что этот человек уже выехал сюда, а после второго телефонного разговора заявили, что ваш отец задерживает его.

— В тот раз я ошибался. Мне сказали, что он уже выехал, чтобы я успокоился. А потом позвонил отец и сказал, что задержал его для дальнейшей беседы.

— Вы знаете, что я думаю. — Арлина с презрением посмотрела на него. — Я думаю, что вы планировали все это с самого начала. Никто сюда не должен был приезжать. И, если хотите знать, ваша репутация среди наших девушек вовсе не блестящая. Насколько я понимаю, вы думаете, что любой, работающий в конторе, должен чувствовать себя обязанным вам лично.

— А это мысль, — рассмеялся он. — Ну ладно, кончай ломаться, Арлина. И имей в виду, что, оскорбляя меня, ты ничего не выиграешь ни сейчас, ни потом. Нужно принимать жизнь такой, как она есть. А если тебе нужна точность, то могу признаться, что потерял от тебя голову, как только увидел тебя в конторе после своего возвращения. Если хочешь знать, это я вынул из твоей машины деталь зажигания, чтобы она не смогла завестись. Я «оказался» поблизости в самый подходящий момент. Ты совершенно права, я действительно все подстроил. Войдя в дом, я позвонил своему другу и попросил его перезвонить мне сюда точно через семь минут. Это был липовый звонок. А теперь, лапочка… ключи от машины у меня. И ты останешься здесь до тех пор, пока я не захочу отвезти тебя домой. Если ты не станешь ломаться, нам предстоит прекрасный вечер. А станешь — так на здоровье, тем более что это все равно ничего не изменит. Ну же, Арлина, перед неизбежным нужно отступать с достоинством.

— Это вовсе не неизбежное. Я не собираюсь отступать, и нечего говорить мне о достоинстве. А теперь вы отвезете меня домой, или я подам на вас в суд, несмотря на ваше положение. Он засмеялся.

— Только попробуй. Посмотрим, что у тебя получится. Как ты думаешь, кто поверит в то, что ты добровольно поехала со мной за город, пила со мной, а потом вдруг до смерти оскорбилась? — Он помахал ключами от машины. — Вот они, — поддразнил он. — Пойди и возьми их. Попробуй.

Чувствуя, что вся кипит от злости, не помня себя, она кинулась на него и тут же жестоким ударом была отброшена через всю столовую в гостиную. Пока она приходила в себя, он поднял ее с пола, положил на диван и обнял.

Арлина согнула колени, подтянула их к груди, уперлась спиной в диван и ногами резко оттолкнула его.

Толчок разорвал его объятия, он попятился. Она вскочила на ноги и схватила стул.

— Вы… вы… скотина.

— Мне нравятся злючки. Ну же, детка. Стул тебе не поможет.

Она поняла, что он уже не раз бывал в такой ситуации и точно знал, как нужно действовать.

— Я все сделаю, чтобы вас арестовали, если вы еще хоть раз дотронетесь до меня! — крикнула она.

— Разреши мне рассказать тебе кое-что о законах этого штата, — холодно сказал он. — Случайно я о них знаю. Если женщина предъявляет мужчине обвинение в нападении с целью изнасилования, то ее собственное моральное поведение становится предметом расследования. Адвокаты отца познакомили меня с одним делом, которое подтверждает это положение. А это значит, что с теми деньгами, которыми я располагаю, я могу нанять детективов, чтобы они выяснили твое прошлое. А когда тебя вызовут на свидетельское место, я тебя как следует выпотрошу, спрашивая о всех именах, свиданиях, пикантных обстоятельствах…

В порыве слепой ярости она швырнула стул.

Такого маневра он не ожидал. Стул ударил его в низ живота. На мгновение лицо его выразило крайнее удивление, а потом он согнулся от боли.

Арлина кинулась к двери. Пробегая через прихожую, она схватила плащ, выскочила на крыльцо и побежала по аллее мимо плавательного бассейна на проселочную дорогу.

Она знала, что у него остались ключи от машины, что, пока она не доберется до главного шоссе, у нее нет надежды встретить какой-либо транспорт, да и на шоссе уже, видимо, никого нет.

Она не стала надевать плащ, а держала его свернутым под мышкой и бежала по дороге изо всех сил до тех пор, пока не перехватило дыхание. Тогда она перешла на шаг и оглянулась.

Она увидела сначала пятно света перед домом, потом оно сдвинулось с места, и лучи фар заскользили по аллее. Вскоре свет, пронзая влажную темноту, упал на дорогу.

Она резко свернула, подошла к изгороди из колючей проволоки и проползла под ней. Потом, немного поколебавшись, повернула назад, по направлению к дому, держась в тени, которую отбрасывали деревья.

Двойной луч двигался по дороге. Машина приближалась, но очень медленно. Арлина наблюдала за ней, стоя за стволом дуба.

Потом она увидела, как Лоринг Ламонт вылез из машины и прошел вперед. Узкий луч фонарика осветил землю, затем резко метнулся в сторону и направился к изгороди.

Тут Арлина впервые поняла, почему машина двигалась так медленно: Ламонт знал, что она не могла пробежать больше мили по проселочной дороге, огороженной с обеих сторон. Он двигался по ее следам на мокрой почве, а когда подъехал к месту, где она свернула, то зажег ручной фонарик, чтобы лучше видеть.

От страха она похолодела. Он точно знал, что делал, был безжалостен и целеустремлен.

Нащупывая следы, луч фонарика приблизился к изгороди.

Арлине Феррис хотелось закричать и побежать, но внезапно мысль заработала холодно и четко. Она спокойно двинулась вдоль изгороди, снова проползла под проволокой и спустилась на дорогу.

Ламонт теперь подошел к тому месту, где она недавно стояла. На нетронутой земле было довольно трудно разобрать ее следы. Но все-таки он шел правильно. На мягком грунте оставались оттиски каблуков.

Лоринг Ламонт сделал только одну, но роковую ошибку: свет в машине горел, мотор работал и ключ торчал в замке зажигания.

Когда Арлина оказалась на расстоянии семи-восьми футов от машины, Ламонт как раз подошел к тому месту, где она вторично проползла под колючей проволокой. Тогда он, очевидно, понял, что она замыслила.

Луч фонарика рванулся к дороге и внезапно осветил ее.

В его голосе прозвучала паника: — Только тронь машину — сядешь в тюрьму!

Он начал карабкаться через изгородь, пытаясь выбраться на дорогу и успеть перехватить ее.

Она вскочила в машину, подтянула вверх юбку, чтобы та не путалась в ногах, переключила скорость и почувствовала, что машина двинулась вперед.

Теперь он был на дороге, как раз позади нее. В зеркале заднего вида отражался свет фонарика. Она нажала на педаль газа, и машина рванулась так, как будто включился ракетный двигатель.

Не привыкшая к быстрой реакции машины, Арлина при первом же повороте едва не въехала в кювет. Управление было ей незнакомым, и ярдов двести она чувствовала себя неуверенно, но к тому времени, когда нужно было свернуть на основное шоссе, уже крутила руль, как опытный водитель.

Приехав домой, Арлина оставила машину на улице, переоделась в сухое, затем, движимая злорадством, отыскала в телефонном справочнике адрес Лоринга Ламонта, отогнала машину к его дому и поставила ее впритык к пожарному крану. Потом прошла четыре квартала до главного проспекта, нашла телефон-автомат, вызвала по телефону такси и отправилась домой.

Глава 2

Как и предсказывал Лоринг Ламонт, следующий день был ярким и солнечным. Арлина Феррис вызвала из ближайшей мастерской механика посмотреть, что случилось с машиной, и тот сказал, что в распределителе зажигания не хватает детали. Из мастерской привезли новую, поставили на место, и машина легко завелась.

Арлина работала чисто механически, все время ожидая вызова к начальству. Она была убеждена, что Лоринг Ламонт, испорченный сын богатого и могущественного отца, не оставит дело без последствий.

Все утро она размышляла, стоит ли ей подавать жалобу в суд.

Конечно, они наймут детективов, чтобы раскопать ее прошлое до мельчайших подробностей. Они найдут имя каждого мальчишки, с которым она гуляла. Каждая вечеринка с поцелуями будет представлена как нечто абсолютно неприличное. Они попытаются очернить ее, без сомнения, будут обвинять ее в шантаже.

Она знала, что ради собственного блага ей лучше сидеть тихо и никому ничего не говорить. Но она также знала и то, что слишком много молодых женщин в жизни Лоринга Ламонта следовали по линии наименьшего сопротивления, создавая этим двойные трудности следующей, на которую он бросал свой хищный взгляд.

Наконец незадолго до полудня решение было принято. Она прошла в женскую комнату, нашла номер телефона Перри Мейсона, адвоката, и позвонила ему в контору.

Очень быстро ее соединили с Деллой Стрит, секретарем Перри Мейсона.

— Меня зовут Арлина Феррис, — представилась девушка. — Я работаю в Вычислительной компании по прокату металла Ламонта. И освобождаюсь в пять часов. Могу ли я видеть мистера Мейсона сегодня вечером по личному и очень важному делу? Если нужно, я могу уйти с работы пораньше.

— Одну минутку, — сказала Делла Стрит. Через некоторое время она снова взяла трубку. — Как вы думаете, не смогли бы вы освободиться так, чтобы быть здесь в два тридцать? — спросила она.

— Я приду, — обещала Арлина Феррис и почувствовала, как с ее души упала тяжесть. Итак, она пройдет через все, но покажет Лорингу Ламонту, что она не из тех, с кем можно обращаться подобным образом.

В час тридцать по конторе прокатилась волна возбуждения. Джервис П. Ламонт с таким видом, как будто на него обрушился целый мир, поспешно вышел из кабинета. За ним бежал второй вице-президент.

А Лоринга Ламонта так и не было видно. Около двух часов дня Арлина Феррис прошла к управляющему отделом.

— Прошлым вечером я задержалась на работе. А сейчас я должна уйти примерно на час. Если хотите, можете вычесть это время из моей зарплаты.

Казалось, просьба привела Джорджа Альберта в сильное замешательство.

— Вы знаете, это крайне необычное требование.

— Я знаю. Но это крайне необычная ситуация, — сказала Арлина.

— Хорошо, — немного поколебавшись, ответил он. — Конечно, я помню, что вчера вы задержались на работе… я думаю, что все будет в порядке. Вы понимаете, мисс Феррис, дело в том, чтобы не создавать прецедента: иногда случается так, что у наших девушек действительно бывают уважительные причины для ухода с работы, например прием у врача, и тогда мы, естественно, их отпускаем. Но если им дать волю, то они в это время будут ходить по парикмахерским и так далее, и тогда это уже трудно остановить.

— Я понимаю, — коротко сказала Арлина и замолчала.

Ну ладно, мы будем ждать вас через час.

— Через полтора.

Поведение Арлины сбило управляющего с толку.

— Хорошо, мисс Феррис, — ответил он.

Чтобы не тратить времени на поиски свободного места для стоянки, Арлина поехала не на своей машине, а взяла такси. Она намеревалась вернуться точно через оговоренные полтора часа только потому, что обещала, хотя в принципе это не имело никакого значения. Она была твердо уверена, что к завтрашнему дню уже не будет больше работником компании.

Глава 3

Когда Арлина Феррис закончила свой рассказ, Делла Стрит, доверенный секретарь Перри Мейсона, подняла глаза от блокнота и взглянула на нее с явной симпатией.

Мейсон пристально и оценивающе смотрел на молодую женщину, лицо его не выражало ничего.

— И что же именно вы хотите сделать, мисс Феррис?

— Я… я хочу показать ему, что женщины не бессловесные существа, что работающая девушка имеет право на уважение… Одно лишь то, что я работаю в компании стенографисткой, еще не значит, что я автоматически должна стать предметом развлечений испорченного сына владельца компании.

— Вы хотите проучить его, не так ли? — спросил Мейсон.

— Не совсем так. Я не хочу все время жить с чувством, что женщины, которые работают в какой-нибудь организации… в общем-то правильно, я хочу проучить его.

— Как?

— Именно об этом я и хотела поговорить с вами.

— Вы можете возбудить судебное дело о нанесении вам ущерба, — сказал Мейсон, — или вы можете пойти в полицию и подать уголовную жалобу. Но вы не можете сделать и то и другое вместе.

— Почему?

— По практическим причинам. Как только вы подадите требование о возмещении ущерба, вы тем самым превращаете уголовный аспект в пустой звук. Любой знающий адвокат повернет дело так, что окажется, будто вы наживаете капитал на собственном опыте.

— Понимаю… а если я подам жалобу о нанесении ущерба и не буду подавать заявление в полицию?

— В данном случае, — сказал Мейсон, — решение вопроса будет зависеть от суда и от того, что именно вы хотите. Если вам нужны деньги, чтобы компенсировать ваши оскорбленные чувства…

— Мне не нужны деньги. Я только хочу показать… это трудно объяснить. Я хочу защитить свои права. Я хочу защитить мой пол.

Мейсон кивнул.

— Ну что ж, насколько я понимаю, это в вашем характере. Если вы хотите ставить вопрос так, будем настаивать именно на этом, хотя учтите, что вам придется нелегко. Вас обвинят в шантаже. Ламонт покажет, что вы сознательно спровоцировали его на такие поступки, что это вы соблазняли его, а когда все это ему надоело до такой степени, что он с неохотой согласился, вы стали точно соответствовать старинной пословице, что оскорбленная женщина похлеще исчадия ада.

Арлина слегка побледнела.

— Он сделает это?

— Конечно, сделает, — сказал Мейсон, — вы же не можете рассчитывать, что он будет говорить правду. И вы все еще хотите возбуждать дело?

— Мистер Мейсон, — сказала она, — я буду бороться столько, сколько нужно, и если вы мне поможете, то буду стоять на своем. Уж если я начинаю действовать, то довожу дело до конца.

— Умница, — сказал ей Мейсон. Он повернулся к Делле Стрит.

— Позвони Полу Дрейку в Детективное агентство. Попроси его, если он может, спуститься сюда. Нужно сразу же собирать доказательства до того, как молодой Ламонт начнет понимать, что его ожидает. Вы сказали, — обратился он к Арлине Феррис, — что оставили его машину перед пожарным краном?

— Я поставила ее впритык к крану. Надеюсь, что ему навесили дюжину штрафных квитанций за стоянку в запрещенном месте.

— Может быть, это даст нам некоторый шанс, — с улыбкой проговорил Мейсон. — Он будет обязан объяснить дорожной полиции, почему был вынужден не по правилам поставить машину, и интересно узнать, что он расскажет.

— Вы не думаете, что он скажет правду?

— Не думаю, — ответил Мейсон. — Наверно, это будет забавная история о том, как какая-то девушка пыталась свести с ним счеты. И это может здорово отличаться от того, что ему придется говорить в суде. Но прежде чем он предстанет перед судом, вы окажетесь агрессором. Образно выражаясь, вы просто висли на нем. Завоевав его расположение, вы надеялись получить хорошее место в компании. Кстати, вы сказали, что, по его словам, какая-то женщина добилась результатов с его помощью?

— Да. Личный секретарь Джервиса П. Ламонта.

— Вы знаете ее имя?

— Эдит Бристоль.

— Вы встречались с ней?

— Видела несколько раз.

— Можете описать ее?

— Очень хорошенькая девушка, примерно лет двадцати шести — двадцати семи, с потрясающей фигурой и… она бы действительно была исключительной красавицей, если бы не…

— Если бы не что? — спросил Мейсон.

— Глаза, — ответила она. — Что-то в выражении глаз, какой-то потерянный взгляд… это трудно объяснить. Я не задумывалась над этим до тех пор, пока вы не заговорили о ней в связи с…

Раздался условный стук в дверь.

— Это Пол Дрейк, — сказал Мейсон Делле Стрит. — Впусти его.

— Детективное агентство Пола Дрейка, — объяснил он Арлине, — выполняет для меня все расследования. Его контора расположена на этом же этаже. Пол Дрейк вам понравится. Когда встречаешься с ним впервые, он кажется несколько легкомысленным, но, уверяю вас, он в достаточной степени компетентен.

Делла Стрит открыла дверь, и Мейсон сказал:

— Мисс Феррис, это Пол Дрейк, глава Детективного агентства Дрейка. Садись, Пол.

Кивнув в знак приветствия, Пол уселся против стола Мейсона.

— Тебе известна семья Ламонтов, Пол? Вычислительная и инженерная компания по прокату металла.

Глаза Пола сузились.

— Почему ты о них заговорил, Перри?

— У них есть загородное поместье по направлению к холмам. Настоящее место отдыха с плавательным бассейном, навахскими коврами, барбекю, запасами выпивки и тому подобное.

— Я знаю, где это, — кивнул Пол.

— Машина Лоринга Ламонта прошлой ночью была оставлена прямо у пожарного крана, — продолжал Мейсон. — Я хотел бы знать, в какое время и кто взял оттуда машину. Я бы хотел знать, как объяснил Лоринг Ламонт, почему машина была поставлена там, берет ли он вину за это на себя, и, если возможно, мне бы хотелось знать о тех его друзьях, кого он мог посвятить в свои дела. Мне хотелось бы узнать, рассказывал ли он что-нибудь о том, где был прошлой ночью. Я хочу выяснить все это до того, как он узнает, что расследование уже началось.

Дрейк внимательно посмотрел на Мейсона.

— Мисс Феррис — твоя клиентка? — спросил он.

Мейсон кивнул.

— Мне ужасно неприятно это говорить тебе, Перри, и, вероятно, я ставлю тебя в неловкое положение, но, если уж говорить о сроках, то боюсь, что времени у нас не так уж много. Лоринг Ламонт убит прошлой ночью.

Глаза Мейсона на мгновение широко открылись. Арлина Феррис испуганно охнула.

— Продолжай, — сказал Мейсон. Его лицо окаменело и не выражало ничего, кроме внимания.

— Я очень мало знаю, — проговорил Пол. — Я заинтересован в некоторых подробностях другого дела и на случай, если полиция сообщит кое-какие детали прессе, включил радио минут за пятнадцать до того, как ты позвонил. В новостях сообщили только голый факт, что Лоринг Ламонт, сын Джервиса П. Ламонта, потомственный инженер, убит прошлой ночью. Его тело было найдено в уединенном загородном доме, построенном компанией для отдыха или совещаний. Он убит ударом кухонного ножа в спину.

— Какие-нибудь улики?

— По радио было сказано только это.

— Кого-нибудь подозревают?

— Полиция разыскивает молодую женщину, которая, очевидно, была с ним прошлой ночью, — сказал Дрейк.

— Ладно, Пол, — сказал Мейсон. — Оставим это.

— Возможно, я… — начал Дрейк. Мейсон прервал его на полуслове:

— Время дорого, Пол. Я должен еще дать несколько советов моей клиентке. Это очень срочно. И должно быть сделано конфиденциально. Остаться ты не можешь, потому что ты не пользуешься привилегиями, разрешающими допуск к преступлениям. Беседа адвоката и его клиента имеет эти привилегии только при условии, что она проходила без присутствия посторонних. Делла Стрит не посторонняя. Она пользуется законными правами. А ты уходи.

Быстрым движением Дрейк выскользнул из кресла, рывком открыл дверь, улыбнулся Арлине Феррис, сказал:

— Вы находитесь в надежных руках, — и исчез в коридоре.

— Ну вот, — сказал Мейсон. — А теперь быстро. Вы убили его?

Она отрицательно покачала головой.

— В какое время вы ушли оттуда?

— Я не знаю. Вероятно… где-то около семи часов.

— И ваша одежда сильно испачкана грязью?

Она кивнула.

— Ваше платье было порвано?

— Кофта порвана.

— Бюстгальтер?

— Вся одежда была в таком виде, что, когда я выбралась на главную дорогу, мне пришлось наскоро приводить ее в порядок.

— Вы уехали в его машине?

Она кивнула.

— И поставили ее прямо перед пожарным краном?

Она снова кивнула.

— Зеркало заднего вида — самое подходящее место в машине, где будут искать отпечатки пальцев. Человек, который поправляет поудобнее зеркало, почти всегда оставляет там отпечатки третьего и четвертого пальцев. Вы помните, поправляли вы зеркало или нет? Вы должны были это сделать, если пользовались им, пока ехали.

— Поправляла, — призналась она.

— В перчатках?

— Нет.

— А теперь слушайте очень внимательно то, что я вам сейчас скажу. Побег — это доказательство вины. Сокрытие преступления тоже преступление. С другой стороны, человек имеет право следовать совету своего адвоката. И если адвокат дает неправильный совет, то несет за это полную ответственность. Если он советует клиенту сделать что-то незаконное, его исключают из корпорации адвокатов. Вы понимаете?

Она кивнула.

— Очень хорошо, — продолжал Мейсон. — Я не хочу, чтобы вы прибегали к побегу. Вы понимаете?

Она кивнула.

— С другой стороны, я не могу пойти на риск и разрешить вам сейчас идти в полицию и рассказать им вашу историю. Мы должны добыть какие-нибудь доказательства в ее подкрепление. Вы сняли порванную одежду и оставили ее у себя в квартире?

Она кивнула.

— Она и сейчас у вас дома?

— Да.

— А в каком состоянии остальная одежда?

— Когда я карабкалась через колючую проволоку изгороди, я испачкала грязью юбку.

— А теперь хорошенько подумайте, — сказал Мейсон. — Есть ли на вашей одежде пятна крови?

Какое-то мгновение она колебалась, потом, не говоря ни слова, подняла кверху юбку. По бедренной части правой ноги тянулась длинная красная царапина.

— Я поцарапалась, — пояснила она, — когда продиралась через изгородь во второй раз. Я очень торопилась. Мне хотелось добраться до его машины прежде, чем он поймет, что может оказаться в уязвимой позиции. Как только я услышала, что мотор у машины работает, то сразу подумала, что, если сумею первой оказаться у машины… вы знаете, у меня всегда сразу же приходит мысль о контрнаступлении. Я так хотела отплатить ему той же монетой, все было решено моментально. Я рванулась через изгородь и вот там и оцарапалась.

— Царапина кровоточила?

— Да.

— Кровь попала на юбку?

Она кивнула.

— Юбка порвана? — спросил Мейсон.

— Не думаю. Я лезла под изгородь вперед ногами. Юбка задралась куда-то к талии. Мои… ну… трусики все в грязи. И на юбке тоже грязь.

— Вы выстирали нижнее белье? — спросил Мейсон. Она отрицательно покачала головой.

— Я оставила все в корзине для грязного белья.

— Ага, — сказал Мейсон. — Теперь у нас есть кое-какие козыри, которые мы сможем подбросить полиции. Они непременно на это клюнут. Дайте мне ключи от вашей квартиры и предоставьте мне право войти туда и сделать там все, что я найду нужным.

Она открыла сумочку и вручила ему ключ.

— Вы хотите убрать мою одежду?

— Ни в коем случае. Это было бы тайной подделкой доказательств. Пусть этим занимается полиция.

— Боюсь, что не понимаю, — сказала она.

— А я и не хочу, чтобы вы понимали, — объяснил ей Мейсон. — Я хочу иметь как можно больше времени для того, как вас будет допрашивать полиция. И действовать мы с вами должны согласованно.

— Но мне казалось, вы сказали, что не хотите, чтобы я убегала.

— Не хочу, — подтвердил Мейсон. — Я хочу, чтобы вы поступили именно так, как поступила бы при подобных обстоятельствах любая другая женщина.

— Что вы имеете в виду? — спросила она. — Разве не самое нормальное — это пойти в полицию?

— Вы будете следовать моим советам, — сказал Мейсон. — А говорить с полицией буду я и сам буду решать, когда и что им рассказывать. В данный момент я хочу, чтобы вы находились вне пределов досягаемости, но не скрывались — вы должны уловить разницу. Понимаете?

— Не уверена.

— Делайте точно, как я говорю, — сказал Мейсон. — Если уж позарез придется раскрывать карты и вас заставят давать отчет о ваших действиях, то всегда можете показать, что следовали моему совету. Но я не хочу, чтобы вы давали, показания до тех пор, пока сам не скажу вам. А теперь для вас самое главное — уволиться с работы.

— Это будет нетрудно, — сказала она. — Как только станет известно, что я…

Мейсон покачал головой.

— Кроме Лоринга Ламонта, который мертв, никто ничего не знает, если только вы не оставили доказательств, связывающих вас с загородным домом.

— А если таких доказательств нет?

— Тогда никто не знает, что вы были там вместе с ним, — пояснил Мейсон. — Но рассчитывать на это мы не можем. Сейчас вас уже ищут. Поэтому возвращайтесь на работу и получите расчет… сразу же.

Она задумалась.

— Наверно, это будет нелегко…

— А меня не волнует, легко это или нет, — оборвал ее Мейсон. — Пойдите и увольтесь.

— А потом? — спросила Арлина.

— У вас есть подруга, живущая здесь, в городе?

— Не совсем в городе.

— Поблизости?

— В Санта-Моника.

— Как ее зовут?

— Мадж Элвуд.

— Сколько ей лет?

— Двадцать семь.

— Блондинка или брюнетка?

— Брюнетка.

— Как она выглядит?

— Примерно такого же роста. Чудесная фигура. Несколько лет назад она получила на конкурсе титул королевы красоты. Хоть я и хуже ее, лицом мы очень похожи. Многие думают, что мы родственницы.

— Что она делает?

— Она секретарша.

— Хорошая работа?

— Да, она занимает очень ответственное положение.

— Вы ее знаете с того времени, как приехали сюда?

— Задолго до этого. Мы дружим уже много лет. Я приехала сюда из-за нее, потому что именно она устроила меня на работу в компанию. У нее там какие-то связи. Она сначала кому-то звонила, не знаю, кому именно, а потом сказала, что все в порядке и можно приезжать. Все было очень просто. Я, как по волшебству, получила место, в то время как другие кандидаты еще сидели и ждали.

Мейсон кивнул.

— Идите и увольняйтесь. Потом позвоните Мадж Элвуд. Скажите ей, что потеряли работу и вам необходимо ее видеть. Поезжайте к ней в Санта-Моника. Останьтесь там ночевать.

— А что я ей скажу?

— Скажите, что уволились и не жалеете об этом, так как Лоринг Ламонт подал на вас докладную боссу в отместку за то, что приставал к вам, а вы отвергли его притязания. Никаких деталей вашей подруге не рассказывайте. Просто скажите, что вы расстроены и не хотите говорить об этом.

— Она уже знаете моих неприятностях с Ламонтом, — сказала Арлина. — Понимаете, поскольку эту работу я получила через нее, то подумала, что нужно ей все объяснить. Прошлой ночью я позвонила ей и спросила, почему она не предупредила меня, что там есть охотник за легкой наживой.

— И что она сказала? — спросил Мейсон. Арлина колебалась.

— Мадж — славная девушка. Конечно, мужчины к ней пристают, как и ко всем нам. Думаю, все дело в том, как себя вести в таких ситуациях. Наверное, я смогла бы как-то урегулировать все, если бы не последний телефонный звонок. Такое впечатление, что именно тот разговор заставил Ламонта действовать. Он сразу забыл и про такт, и про осторожность. Да, вы хотели знать о Мадж. Она спросила меня, неужели я могу подумать, что есть на свете работа, где хозяин время от времени не приставал бы к своей служащей. Тогда я рассказала ей, что случилось, а когда упомянула о том, что оставила машину перед пожарным краном, она чуть не умерла со смеху.

Мейсон задумался.

— Поезжайте-ка вы к вашей подруге, — сказал он. — Оставьте мисс Стрит ее адрес и телефон. А когда Мадж услышит об убийстве, попросите ее не болтать о том, что вы ей рассказали и…

— Я не должна говорить ей об убийстве?

— Ни слова… ни ей и никому другому.

— А если она напрямик спросит меня?

— Она не спросит, — сказал Мейсон. — Когда вы рассказываете другу, что имели столкновение с мужчиной, друг обычно не спрашивает: «А он жив?» На Мадж Элвуд можно положиться?

— Конечно можно. Она настоящий друг, очень преданный.

— Тогда действуйте, — сказал Мейсон.

— Но мне понадобятся ключи от моей квартиры, чтобы взять…

— Вы не пойдете к себе домой, — приказал Мейсон. — Вы не возьмете оттуда ничего.

— А одежда и…

— У вас очень мало времени. Позвоните Мадж Элвуд сразу же, как уволитесь с работы. А теперь оставьте ее адрес и номер телефона у мисс Стрит и действуйте.

Глава 4

Было без двадцати шесть, когда в дверь кабинета раздался условный стук Пола Дрейка.

Мейсон попросил Деллу Стрит открыть дверь. — Привет, Делла, — сказал Пол и кивнул Мейсону. — Хотите последние сведения об убийстве Ламонта?

— А что ты узнал, Пол?

— В данный момент, Перри, если не возражаешь, то уточним: я не знаю того, что знаешь ты, и не хочу знать. Я не собираюсь брать на себя ответственность за твои поступки…

Мейсон согласно кивнул.

— …а просто расскажу, что мне известно, — закончил Дрейк.

— Давай.

— Эта Инженерная компания по прокату металла выполняет также и секретные работы. Немного, но делает. У них есть отдел, вход куда запрещен. Нужен специальный пропуск. В их распоряжении есть участок, предназначенный для стоянки автомашин работников Инженерной компании. На участке находится небольшая будка, а в ней — человек, который должен следить за тем, чтобы въезжающие и выезжающие машины имели на лобовом стекле пропуск и чтобы за рулем сидели работники компании. На самом деле он не особенно следит за теми машинами, которые выезжают, но зато внимательно проверяет въезжающие. Он осматривает и машину, и шофера. И если не знает водителя или данные машины не точно совпадают с пропуском, то останавливает машину и устраивает тщательную проверку.

Он вспоминает, что прошлым вечером, примерно без четверти шесть, видел выезжающего Лоринга Ламонта. В машине вместе с Лорингом была молодая женщина. Он дал полиции описание этой женщины. В общем-то оно поверхностное: темные волосы, достаточно молодая, лет двадцать с небольшим, хорошенькая. Полиция работает по версии, что у Лоринга Ламонта было свидание, они отправились в дом, который построила компания в горах на западе от города, там они выпивали, а Лоринг Ламонт приготовил ужин из ветчины и яиц, но после ужина у них возникла ссора, и девушка заколола его.

Полиция еще не передавала никаких сведений репортерам, но, конечно, жаждет найти эту девушку и допросить ее. По слухам, Лоринг Ламонт очень неравнодушен к женскому полу.

Мейсон переваривал информацию.

— Я не хочу давать тебе советов, — сказал Дрейк, — но, поскольку молодая женщина выезжала вместе с Лорингом Ламонтом со стоянки, полиция решила, что она работает в компании. Так как автомобиль Ламонта выехал в пять сорок пять, они решили, что, возможно, она из тех, кто задерживается на работе, и что Ламонт назначил свидание после работы и ждал ее.

Ты знаешь сам, когда полиция ставит перед собой подобные вопросы, то очень быстро получает на них ответ, и если ответ касается твоей клиентки, то, наверное, ей лучше самой явиться в полицию, рассказать, что там произошло, и объяснить, что действовала в целях самозащиты. Если же тянуть до тех пор, пока ее не задержит полиция, то все ее слова уже не будут выглядеть так убедительно.

— Она воткнула ему нож в спину в целях самозащиты? Ты это имеешь в виду? — спросил Мейсон.

— Ну… так могло бы случиться, — сказал Дрейк.

— Спасибо большое. Пусть твои люди продолжают работать. Кстати, где находится тот дом, Пол?

Дрейк вытащил из кармана карту.

— Это карта автомобильных дорог, а это крупномасштабный участок, показывающий, как туда добраться. По-моему, полиция все еще там, поэтому уж ты постарайся, чтобы наш общий друг лейтенант Трэгг не засек тебя, а то он тут же все поймет.

Мейсон кивнул, взял карту и сказал:

— Продолжай работать, Пол. Мы с Деллой пойдем пообедать, а после этого я с тобой свяжусь. Хотя мы, вероятно, немного здесь задержимся. Мне нужно все хорошенько обдумать.

Дрейк вышел. Делла Стрит оценивающе взглянула на Перри Мейсона.

Мейсон посмотрел на часы.

— Через пару часов, — сказал он, — они будут иметь ответ.

— А тогда? — спросила Делла.

— Тогда, — сказал Мейсон, — они будут искать Арлину Феррис, и… Делла, у тебя есть телефон Санта-Моника?

Делла Стрит кивнула.

— Позвони.

— Попросить Арлину Феррис?

— Боже упаси. Попроси Мадж Элвуд.

Спустя некоторое время Делла Стрит сообщила:

— Мисс Элвуд у телефона.

Мейсон взял трубку.

— Мадж Элвуд?

— Да.

— Говорит Перри Мейсон, адвокат, но, пожалуйста, не упоминайте мое имя. Вы разговаривали с Арлиной Феррис?

— А почему… да… о Господи! Вы! Я думала, меня разыгрывают… Я… все, я понимаю…

— Арлина у вас?

— Да.

— Я хочу, чтобы вы кое-что сделали.

— Да. Что?

— Постарайтесь отвечать так, — сказал Мейсон, — чтобы Арлина Феррис не поняла, кто с вами говорит. То, что я от вас хочу, будет полностью отвечать ее интересам, но она может не одобрить моих намерений.

— Понимаю.

— Вы хотите помочь?

— Во всем.

— У вас есть машина?

— Да.

— Вы знаете, где живет Арлина Феррис?

— Конечно.

— Придумайте какой-нибудь повод для Арлины. Например, свидание с приятелем. И попросите ее остаться у вас и никуда не выходить до вашего возвращения.

— Затем?

— Садитесь в машину и поезжайте сразу же на квартиру к Арлине Феррис. Поставьте машину за квартал от дома. Вы курите?

— Да, а что?

— Когда вы дойдете до входа в дом, прикурите сигарету.

— А это не будет несколько необычно?

— Вы имеете в виду — курить на улице?

— В общем-то да.

— Именно поэтому я и прошу вас сделать то, что поможет мне узнать вас. Это действительно необычно, но в то же время не вызовет подозрения. Прикурите сигарету именно тогда, когда окажетесь у самого подъезда.

— Да. Продолжайте.

— После того как вы зажжете спичку и прикурите сигарету, постойте немного на месте. Если все чисто, я подойду к вам. Если я не подойду и не заговорю с вами в течение двух-трех секунд, проходите мимо дома. Обойдите вокруг квартала, садитесь в вашу машину, возвращайтесь в Санта-Моника и забудьте обо всем. Все поняли?

— Думаю, да.

— Хорошо, — сказал Мейсон. — Сколько времени вам нужно, чтобы доехать туда?

— Я могу сделать это… ну, скажем, за двадцать пять минут, считая с данного времени.

— Хорошо. Буду ждать. Запомните: если я не подойду к вам после того, как вы прикурите сигарету, сразу же двигайтесь дальше. Не оглядывайтесь ни на дом, ни вокруг. Просто идите, как будто останавливались только для того, чтобы прикурить. Действуйте и будьте умницей.

Мейсон повесил трубку.

Делла Стрит подняла брови, всем своим видом изображая молчаливый вопрос.

— Мне очень жаль, — сказал Мейсон, — но на этот раз тебе, Делла, придется остаться здесь и ждать. Будь около телефона. Дай мой минифотоаппарат и блиц. Может быть, придется снимать. И пусть наш фотограф не уходит из студии.

— На сколько времени вы уходите? — спросила она.

— Сам не знаю. Я хочу попытаться превратить ложный след в западню.

— Буду ждать.

— Умница.

Он сел в машину, квартала за два от дома Арлины Феррис поставил машину, закурил сигарету, взял фотоаппарат и встал в тени дома, чтобы быть менее заметным.

Несколько минут спустя молодая женщина быстрым шагом прошла по тротуару, остановилась перед домом, вытащила сигарету из сумочки и чиркнула спичкой, заслонив пламя ладонями.

Этюд был сыгран отлично, с использованием ветра, задувшего спичку, с неловким вытаскиванием другой, с медленным прикуриванием сигареты.

Мейсон выступил вперед.

— Мадж Элвуд?

— Мистер Мейсон?

— Да. Пошли. — Куда?

— В данный момент в квартиру Арлины Феррис. Вы хотите помочь?

— Господи, конечно, да. Я сделаю все, что могу. Но все-таки объясните, в чем дело, мистер Мейсон. Пока я ехала, в машине было включено радио, и я слышала, что Лоринг Ламонт, сын Джервиса П. Ламонта, убит. Я знаю, что Арлина была вынуждена отбиваться от него… скажите… есть здесь… возможна ли здесь связь?

— Вы сказали, что хотите помочь Арлине, — прервал ее Мейсон.

— Хочу.

— Тогда все правильно, — сказал Мейсон. — Пошли в ее квартиру.

— Вы не ответили на мой вопрос, мистер Мейсон.

— Очень интересное наблюдение, — сказал Мейсон, — и абсолютно точное. Я не ответил.

Они вошли в дом, сели в лифт, нажали кнопку четвертого этажа, и Мейсон спросил:

— Вы знаете, где квартира Арлины?

— Да, конечно.

— Идите вперед. Вот ключи. Дверь открывайте с безразличным видом.

Она хотела его о чем-то спросить, но потом взяла ключи, прошла по коридору, открыла дверь, зажгла свет и придержала дверь открытой, для Мейсона.

— Ну вот, — сказала она, закрывая за ним дверь. — Что дальше?

— Вы должны мне полностью доверять.

— Я это сделала уже давным-давно.

— Арлина сказала, что вы ее хороший друг.

— Да.

Что вы преданы своим друзьям.

— Стараюсь.

— Как давно вы ее знаете?

— Семь лет.

— Вы были знакомы до того, как она приехала сюда?

— Да. Мы жили вместе на востоке, а потом я переехала сюда, и мы не виделись около двух лет, но переписывались. Арлина — чудесная девушка. Она сделает для меня все, и я думаю, что тоже сделаю для нее все.

— Вы очень похожи, — сказал Мейсон. — Сходство прямо бросается в глаза.

— Разве это не странно? Люди всегда принимают нас за сестер, а иногда просто путают, хотя, насколько нам известно, мы не состоим в родстве.

Мейсон так долго и оценивающе рассматривал молодую женщину, что та поежилась.

— Не смотрите на меня так. Я чувствую, что вы мысленно…

— Да, но не в том смысле, о котором вы думаете. Где Арлина держит свою одежду?

— В этом шкафу.

— Найдите здесь что-нибудь, что можете надеть, — сказал Мейсон, — пойдите в ванную комнату и переоденьтесь. Снимите свою юбку и дайте ее мне.

— А потом? — спросила она.

— Потом, в случае, если вас спросят, вам нужно будет молчать и не говорить абсолютно ничего. А пока постойте спокойно. Я хочу сделать несколько фотографий.

Мейсон взял камеру, навел, сделал несколько снимков и сказал:

— О’кей, теперь идите переодеваться. Мадж Элвуд колебалась.

— Вы уверены, что знаете, чего хотите? Возможно, мне известно кое-что, что неизвестно вам, мистер Мейсон.

— Послушайте, у нас нет времени для споров. Вы хотите помочь Арлине?

— Да.

— Вы покупаете вашу одежду в Санта-Моника?

— Да.

— На вашей юбке есть ярлык Санта-Моника?

— Да.

Мейсон подошел к окну и посмотрел вниз на улицу. Мадж Элвуд все еще колебалась, задумчиво глядя на него.

Мейсон увидел полицейскую машину, выскользнувшую из-за угла и остановившуюся прямо перед домом.

Он резко повернулся.

— Ладно, — сказал он, — слишком поздно. Теперь вы не успеете переодеться. Приехала полиция. Пошли, нам нужно уходить.

— Это помогло бы Арлине? — спросила она.

— Думаю, что могло бы помочь. Но теперь уже поздно.

Немедленно приняв решение, она расстегнула пояс юбки, дернула за замок «молнии», сбросила юбку на пол, выступила из нее и осталась в чулках и трусиках.

— Бросьте мне ту юбку, — сказала она. — Ту, что на первой вешалке.

— Я вам сказал, что уже нет времени. — Мейсон отрицательно покачал головой.

— Бросайте же, черт вас возьми! — крикнула она. — Я оденусь в холле.

Мейсон взглянул на ее длинные, красивые ноги.

— Вы начинаете буянить, но… — Он рывком стянул юбку с первой вешалки. — О’кей, попытаемся. Заматывайтесь в юбку. Живо!

Пока Мадж Элвуд натягивала юбку через голову, Мейсон достал перочинный нож, сделал надрез на юбке, снятой Мадж Элвуд, и оторвал кусок ткани от подола.

Мадж Элвуд, одной рукой придерживая юбку, кинулась к двери.

— Сюда, — скомандовал Мейсон.

Они пробежали по коридору к двери, ведущей на лестницу, и открыли ее в тот момент, когда на этаже остановился лифт. Лейтенант Трэгг и одетый в штатское офицер вышли в коридор, когда дверь за Мейсоном и Мадж Элвуд уже закрылась.

Мадж Элвуд подвигала бедрами, поправляя юбку, застегнула «молнию» и спросила:

— Что теперь?

— Теперь, — сказал Мейсон, — мы спустимся на два этажа ниже, сядем на ступеньки и будем ждать.

— А если кто-нибудь из жильцов воспользуется лестницей?

— Мы будем заняты тихой беседой, — ответил Мейсон. — Я скажу, что дело о моем разводе окончательно решится не раньше, чем через три месяца. А вы мне скажете, что, если я не собираюсь жениться на вас, все наши отношения на этом заканчиваются, что вы не намерены болтаться между небом и землей и что мы не можем больше жить так, как живем.

— Мне кажется, — улыбнулась она, — я где-то читала очень похожее, а может, даже слышала.

— Вполне возможно, — сухо сказал Мейсон. — Как вы в качестве актрисы?

— Можно попытаться. И долго мы будем сидеть?

— Не менее тридцати минут, а то и дольше. Мы прикурим сразу дюжину сигарет и дадим им полностью сгореть, это будет доказывать, что мы разговариваем уже давно.

— Я в ваших руках, — проговорила она. — Вы сами знаете, как нужно действовать, чтобы оставаться в законных пределах.

— Иногда, — признался Мейсон, — мне хотелось бы, чтобы эти пределы были пошире, но… ладно, я и так много сказал. Я хочу дать моей клиентке все лазейки, какие можно. Существует распространенное мнение, что вещественные доказательства могут привести к судебной ошибке. В действительности вещественные доказательства — одни из самых точных, если только они правильно поняты. А наиболее часто ведет к судебной ошибке личное опознание.

— Наши действия, как я понимаю, имеют отношение к личному опознанию?

— Должны иметь, — сказал Мейсон. — По некоторым данным, я полагаю, что один из свидетелей должен, по указанию полиции, провести опознание личности, которую он видел в определенной компании в определенной машине.

— Как интересно. А имеете вы право допрашивать эту личность?

— Конечно. Имею полное право. По моей теории перекрестный допрос дает хорошие результаты только в том случае, когда я могу поставить свидетеля в положение, при котором его действия противоречат его словам. Попытки же заставить его противоречить самому себе обычно кончаются неудачей.

— Это звучит уж очень профессионально и очень, так сказать, по-перримейсоновски. Ну что, опускаемся еще на один этаж и приступим к действию?

Мейсон кивнул.

Они спустились по лестнице до пролета между вторым и третьим этажами. Мадж Элвуд подобрала юбку и уселась, оставив место для Мейсона. Мейсон прикурил одну за другой несколько сигарет, подождал, пока они не сгорят, и погасил их о ступеньку.

— Действительно, выглядит так, будто мы здесь уже давно, — сказала она.

— Надеюсь.

— Руку, мистер Мейсон.

— Что — руку?

— Ваша рука не на месте.

Она мягко взяла его левую руку и положила себе на талию.

— А теперь, — сказала она, — я склоню голову на ваше плечо и, находясь в такой интимной позе, буду задавать вопросы вроде: какие интересные книги вы читали за последнее время?

— У меня мало времени для чтения, — ответил Мейсон. — Я все время дьявольски занят.

— Мне кажется, у вас очень интересная жизнь.

— Так оно и есть.

— Я всегда следила за вашими приключениями, если можно так сказать, по газетам. Вы определенно стараетесь вести ваши дела несколько театрализованно.

— Я стараюсь сделать их интересными. Судьи ведь тоже люди. Они будут обращать внимание на то, что интересует их. Если вы начнете тянуть обычную рутину ведения дела, то судьи потеряют к делу интерес, а вы потеряете само дело.

— Вы имеете в виду, клиент потеряет? — сонно спросила она.

— Для меня это одно и то же.

— Для некоторых адвокатов — нет, — сказала она и прижалась к нему поближе.

Полчаса спустя Мейсон попросил Мадж Элвуд:

— Спуститесь на второй этаж, а там сядьте в лифт. Пройдите через холл и выйдите. Если у обочины стоит полицейская машина, уходите, не возвращайтесь. Если машина уехала, сделайте вид, что забыли что-то, подбегите к лифту, поднимитесь на второй этаж, подойдите к лестнице и позовите меня.

— Если полицейская машина стоит там, я должна уйти?

— Да.

— Куда?

— В Санта-Моника.

— Когда я вас опять увижу?

— Не знаю, но возьмите завтра на работе свободный день, чтобы вас можно было найти по телефону.

— Иду, — сказала она.

Мейсон помог ей встать на ноги. Она отряхнула Арлинину юбку, легко сбежала вниз по лестнице и исчезла в двери.

Она не вернулась.

Мейсон сидел еще минут двадцать. Его непредвиденные манипуляции с сигаретами израсходовали весь запас в портсигаре, и в последние десять минут ожидания он раз двенадцать посмотрел на часы. В конце концов он поднялся, расправил плечи, отряхнул одежду, спустился вниз по лестнице до второго этажа, съехал на лифте до холла и вышел на улицу.

Полицейских уже не было.

Мейсон прошел туда, где оставил машину, и поехал к себе в контору.

Глава 5

Мейсон ключом открыл дверь конторы.

Делла Стрит уже включила электрический кофейник, и аромат свежесваренного кофе наполнил помещение.

— Приятный запах, — сказал Мейсон. — Как насчет чашки кофе?

— Я сварила для вас. Ну как, получилось?

— И да и нет, — объяснил ей Мейсон. — Полиция напала на след Арлины Феррис. И довольно далеко прошла по нему.

Он достал из кармана кусок материи, который отрезал от подола юбки Мадж Элвуд.

— Что это?

Мейсон ухмыльнулся:

— Я отказываюсь отвечать, поскольку это может изобличить меня. Ты голодна?

— Просто умираю с голоду.

— Хорошо, — сказал он. — Нам нужно что-нибудь около часа, чтобы провернуть одно совершенно незаконное дело, а потом мы сможем поесть.

— А мы не можем сначала поесть?

Мейсон отрицательно покачал головой.

— Откладывать нельзя… Есть что-нибудь от Пола?

— Больше ничего.

— Позвони ему. Скажи, что мы будем звонить ему попозже вечером, узнать, нет ли чего новенького.

Делла Стрит набрала номер агентства Дрейка, передала поручение и надела пальто и шляпу.

— Есть у тебя здесь, в конторе, еще одна пара обуви? — спросил Мейсон.

— Да, а что?

— Твои туфли будут все в грязи.

— У меня есть туфли почти без каблуков и есть на высоких каблуках.

— Надень на высоких, — посоветовал Мейсон.

— Вы становитесь загадочным.

— А я и есть загадочный.

— Что мы будем делать?

— Мы будем действовать на самой грани беззакония. Скрывать доказательства — это преступление. Изымать доказательства тоже преступление. Но, насколько мне известно, добавлять доказательства не преступление, если только это сделано должным образом.

— А могу ли я спросить, что мы собираемся добавлять? — спросила Делла Стрит.

— Ничего, — ответил Мейсон, сохраняя на лице выражение полной невинности. — Мы собираемся осмотреть местность. Сделать несколько фотографий. А раз мы будем ходить и фотографировать, то обязательно оставим там следы. И если полиция неправильно расшифрует эти следы, то мы имеем полное право не брать на себя ответственность за недостаток их проницательности в оценке вещественных доказательств.

— Конечно, имеем право, — улыбаясь, проговорила Делла Стрит.

— В особенности, — продолжал Мейсон, — если наши усилия в результате приведут к тому, чтобы направить внимание полиции к той части истинных вещественных доказательств, которые они, в противном случае, просто бы проглядели.

Он выключил свет, закрыл двери конторы, вручил Делле Стрит карту.

— Я хочу проехать по дороге, ведущей к дому, где было найдено тело.

— Дрейк сказал нам, что полиция все еще там, — предупредила Делла Стрит.

— Я знаю, но сейчас темно, и, по моим предположениям, полиция в данный момент занята самим домом, а не его окрестностями.

— А мы будем заняты окрестностями? — спросила она.

Мейсон кивнул.

Они свернули с шоссе на асфальтированную дорогу, которая через несколько миль сменилась проселком.

Мейсон выключил дальний свет, включил стояночные огни и пустил машину двигаться накатом по дороге.

Впереди них виднелся ярко освещенный домик привратника, справа был склон холма, слева — откос насыпи.

Мейсон остановил машину.

— Приехали, Делла.

— И что мы будем делать?

— Мы выйдем. А затем ты, не задавая вопросов, будешь точно выполнять мои приказания. Если я буду тебе все объяснять, ты заранее будешь знать, что я задумал.

— Что бы вы ни задумали, по-моему, это незаконно, — нервно засмеялась Делла.

— Не совсем так, — пояснил Мейсон. — Есть очень тонкая пограничная черта, и я хочу удержаться на ее законной стороне.

Он первый прошел к еще влажной насыпи через дорогу, которая уже подсохла настолько, что следы не были заметны.

— Я подниму тебя на насыпь; когда ты почувствуешь спиной колючую проволоку, согни колени, плотно прижми к себе юбку, чтобы она не зацепилась за проволоку, и соскользни вниз по насыпи — я тебя подхвачу. Мне нужно, чтобы при скольжении оставался след твоих каблуков. Готова? Пошли.

Мейсон подхватил Деллу, поднял ее до уровня своих плеч и прижал спиной к колючей проволоке.

— Готова?

— Готова, — сказала она. — Отпустите меня, и я съеду вниз.

Туго обернув юбку вокруг себя и подогнув колени, Делла Стрит соскользнула по насыпи прямо в руки Мейсона.

— Ну как?

— Все в порядке.

— Что теперь?

— Я просто хочу показать, — объяснил Мейсон, — что бы произошло, если бы девушка проскользнула под колючей проволокой. Она должна была оставить такие же следы, не правда ли?

— Да, конечно, при схожих обстоятельствах, — сказала Делла.

— А значит, — продолжал Мейсон, — вполне вероятно, что часть ее юбки осталась на колючей проволоке, не так ли?

— Ей очень повезло, если в придачу она не оставила там хороший кусок своей кожи, — добавила Делла Стрит.

Мейсон кивнул, достал из кармана тряпку и, дотянувшись до проволоки, наколол ее на колючки.

— Это показывает, что могло бы случиться. Теперь мы сфотографируем следы и лоскут одежды.

Мейсон достал аппарат, вспышку и сделал два снимка.

— Но вы же оставили здесь, на влажной почве, вместе с моими и свои отпечатки, — показала Делла Стрит.

— Знаю, — сказал Мейсон. — Но я думаю, что их проигнорируют. Психология полицейских. Первое, что они заметят, — это клочок одежды на колючей проволоке. Они толпой выскочат из машины, чтобы узнать, что это. А уж потом начнут искать следы. Они найдут следы твоих каблуков, соскользнувших с насыпи, и только после этого начнут задумываться, откуда же могла появиться та, которая оставила на изгороди кусок юбки, и куда она пошла. Но к этому времени подход к насыпи будет безнадежно истоптан. Тогда полиция переберется через колючую проволоку, чтобы посмотреть на другой стороне. Понятно, что они не найдут никаких следов, ведущих именно к тому месту, но зато найдут следы, которые прошлой ночью оставила Арлина Феррис.

— А какие выводы они сделают из всего этого? — спросила Делла Стрит.

— Бог их знает, — сказал Мейсон. — Лично я только делаю пробу. Я хотел узнать, какого рода следы могла бы оставить женщина, соскользнувшая с насыпи, и посмотреть, легко ли может наколоться на колючку кусок одежды. Понимаешь, иногда колючки настолько тупые и проржавевшие, что не в состоянии зацепить одежду.

— Вы попробовали? — спросила Делла Стрит.

Мейсон кивнул.

— Как я понимаю, если сейчас появится полицейская машина и застукает нас здесь, мы окажемся в несколько неловком положении.

Мейсон ухмыльнулся.

— Исходя из твоего замечания, я делаю вывод, что ты голодна, и поскольку не вижу оснований для задержки, то мы вполне можем поехать туда, где едят.

— Вот слова, приятные для ушей голодной женщины, — сказала Делла Стрит. — Поехали.

Задним ходом Мейсон вывел машину на широкое место, развернулся, включил дальний свет и направился к городу.

Они остановились около фотоателье, оставили пленку и инструкции по проявлению и размерам отпечатков, поужинали, а потом позвонили Полу Дрейку.

— Есть что-нибудь новенькое, Пол? — спросил Мейсон.

— Очень мало, — сказал Дрейк. — Полиция ищет улики в том месте, где было найдено тело. Они также пытаются проследить путь Лоринга Ламонта, выехавшего со стоянки компании примерно в пять сорок пять прошлым вечером, и той молодой женщины, что была вместе с ним в машине.

— Я хотел бы поговорить с тобой об этом, — сказал Мейсон.

— А что ты собираешься сейчас делать? — спросил Дрейк.

— Сейчас я отвезу домой Деллу, а потом хочу показать тебе несколько фотографий.

— Какой-то у тебя голос подозрительно самодовольный.

— Спасибо за предупреждение, — сказал Мейсон. — Постараюсь не быть самодовольным.

— И более того, — продолжал Дрейк с подозрением, — я не знаю, откуда твое самодовольство: то ли от хорошего обеда, который вы съели с Деллой, то ли ты замыслил нечто недоброе.

— Еда, — пояснил Мейсон, — всегда приводит меня в великолепное состояние духа.

— Ага, — сказал Дрейк, — теперь я точно знаю, что вы оба что-то натворили.

Мейсон отвез Деллу Стрит домой, заехал еще раз в фотоателье, забрал конверт со снимками Мадж Элвуд и сразу же оттуда направился в контору Дрейка.

— Ну, что вы там сварганили? — спросил Дрейк.

— Мы украли козырь из-под рук полиции.

— Каким образом?

Мейсон задумчиво смотрел на Пола Дрейка.