8

Едва Мейсон с Деллой появились в своем офисе, Герти сказала:

— Добрый день, мистер Мейсон. Звонит Пол Дрейк из Калексико и хотел переговорить с вами. Он ждет у телефона, так как высчитал, что вы вот-вот подойдете.

— Хорошо, — согласился Мейсон. — Соедини меня с ним, Герти. Посмотрим, что там у них еще стряслось…

Мейсон и Делла вошли в кабинет, и секретарша немедленно стала разбирать корреспонденцию, накопившуюся за время их отсутствия — она не терпела беспорядка в делах.

Зазвонил телефон. Мейсон кивком указал Делле, чтобы она взяла трубку параллельного аппарата. В трубке раздался голос Дрейка:

— Привет, Перри!

— Что там у вас случилось? — спросил адвокат.

— Дело на поверку оказалось не стоящим выеденного яйца. Этот человек умер естественной смертью.

— Ты уверен, Пол?

— Так утверждает коронер. Он заявил, что Девитт умер естественной смертью, скорее всего, от разрыва сердца. Я бы сказал, весьма предусмотрительно с его стороны.

— Ты говорил с Краудером? — спросил Мейсон.

— Да.

— Что слышно о Линде Кэлхаун?

— Она уже здесь, видимо, прилетела тогда, когда вы были в воздухе. Я ее встретил в мотеле, когда вернулся.

— Ты ей что-нибудь сказал о Краудере?

— Да. Краудер был вместе со мной, и я их познакомил. Он сказал, что работает над этим делом, и увел ее в свою контору.

— А как поживает Джордж Летти?

— Он куда-то исчез. Видимо, поехал в Лос-Анджелес.

— А брошенная машина?

— Никто палец о палец не ударил, чтобы ее найти, — усмехнулся Дрейк. — Твое сообщение выслушали и забыли о нем. Сомневаюсь, чтобы кого-то здесь интересовали такие пустяки…

— А что ты скажешь про Холанда Брента?

— Он готов перевернуть небо и землю, чтобы заставить доктора Кеттла разбудить Лоррейн и поговорить с нею. Доктор Кеттл категорически отказался. Можешь себе представить эту сцену… Тогда Брент взял напрокат машину и куда-то помчался. Я организовал слежку, похоже, что он возвращается в Лос-Анджелес.

— Хорошо, Пол, — принял решение Мейсон. — Раз это естественная смерть, полиция не станет опечатывать номера в отеле. Не теряя времени, сними их, пока там никто не поселился. Предупреди управляющую, что ты представляешь Лоррейн Элмор, и уплати деньги вперед. Скажи, что она потеряла ключ, пусть тебе дадут другой. Перенеси в номер свои вещи и займись тщательным осмотром помещения… Коронер, естественно, пожелает забрать вещи Девитта из номера. Как только это будет сделано, сразу вселяйся, но заявку подай заблаговременно. Сними номер, имея в виду меня, но имени моего не называй, а оба номера зарегистрируй пока на себя.

— Ладно, — ответил Дрейк, — это несложно.

— Кроме того, — сказал Мейсон, — необходимо снять и номер, из которой выехал Летти. И все три прочеши частым гребнем.

— Чего ради, Перри? Раз не было никакого убийства?!

— Была кража более чем тридцати пяти тысяч долларов, — объяснил Мейсон, — очень может быть, что тебе не удастся обнаружить место, где находятся деньги, но, черт возьми, мы обязаны указать, где их нет!

— Хорошо, — согласился Дрейк. — Я займусь этими делами.

— Немедленно!

— Немедленно, так немедленно, — не стал спорить Дрейк и повесил трубку.

Мейсон и Делла одновременно опустили свои.

— И что ты думаешь? — спросила Делла Стрит.

Мейсон покачал головой.

— Разве мы можем на этом успокоиться, даже если власти удовлетворены? — спросил он.

— Почему нет?

— Нельзя же сбрасывать со счета рассказ миссис Элмор, которая утверждает, что видела, как его убивают?

— Но ведь на трупе нет и следа насилия, никаких признаков! Он умер естественной смертью.

— Я не подвергаю сомнению выводы властей… — сказал Мейсон. — Соедини меня с Дунканом Краудером, Делла.

Делла Стрит передала распоряжение Герти и через несколько минут кивнула Мейсону.

— Он на связи, шеф.

Мейсон поднял трубку и сразу услышал голос Дункана Краудера:

— Алло?

— Говорит Мейсон, Дункан. Как у вас дела?

— Все прекрасно, человек умер естественной смертью. Полагаю, что ваш детектив вам еще позвонит.

— Он уже звонил, — сказал Мейсон. — Что еще?

— Ничего особенного. Линда Кэлхаун в настоящий момент находится у меня в кабинете. Мы, так сказать… познакомились. А Джордж Летти с вами связался?

— Нет.

— Вроде бы он вернулся назад, в Лос-Анджелес, и хотел с вами увидеться…

— Непременно скажите Линде, что все свидетельствует о том, что ее тетушка была эмоционально подавлена. Я, конечно, не знаю причин такой реакции, но могу предположить, что она постучала в дверь номера Монтроза Девитта и вошла без приглашения. Увидев его на полу мертвым, испытала шок. Она бросилась назад к себе, разгромила все свои вещи, потом вскочила в машину и помчалась, куда глаза глядят… Я не врач, но знаю, что если миссис Элмор принимала стимуляторы в больших дозах, а потом перенесла шок, она без труда могла домыслить сцену убийства своего приятеля.

— Допустим, что это возможно, — сказал Краудер, — в конце концов, работа человеческого мозга остается малоисследованной областью.

— Вы можете рассказать о моих соображениях доктору Кеттлу?

— Нет, мистер Мейсон, доктор Кеттл поможет нам во всем, но ни за что на свете не будет искажать факты.

— Это не факты, а всего лишь версия, — возразил Мейсон. — Вы совершенно обоснованно можете ему заявить, что миссис Лоррейн Элмор в последнее время не могла заснуть без больших доз барбитуратов. У Девитта же начался сердечный приступ. Она могла услышать какой-то шум, или же Девитт назвал ее имя в соседней комнате отеля. Она побежала к нему, а он скончался у нее на глазах… Могло такое быть?

— Что ж, с этим я согласен. Мне кажется, что вы рассуждаете логично. Что же касается доктора Кеттла, то он согласится с вашими рассуждениями только в том случае, если они будут правдоподобны с медицинской точки зрения.

— Мне кажется, что так оно и есть. Поговорите с Линдой.

— Я с нею охотно поговорю, она мне показалась умной и сообразительной.

— По-моему, то же самое можно сказать и о вас, — засмеялся Мейсон и повесил трубку.

Он не успел произнести и слова, как на столе Деллы Стрит вновь зазвонил телефон.

— Да, Герти? Одну минутку! — Делла повернулась к Мейсону и сказала: — Пришла Белла Фраймэн и очень хотела бы тебя видеть.

— Белла Фраймэн?… Это та особа, которая когда-то собиралась замуж за Девитта и даже получила брачную лицензию? Я думаю, интересно будет с нею познакомиться, — сказал Мейсон. — Пригласи ее, Делла, послушаем, что она скажет.

Делла Стрит вышла в приемную и через несколько минут вернулась с женщиной средних лет, имеющей фигуру, как у двадцатилетней девушки. Голубые глаза посетительницы блестели, шаги были легкими и пружинистыми.

— Здравствуйте, мистер Мейсон, — поздоровалась она. — Я понимаю, что отнимаю у вас драгоценное время, но вчера вечером я разговаривала с Линдой Кэлхаун, и мне показалось, что вы — единственный человек, который, возможно, сумеет мне помочь.

— Подождите минутку, — улыбнулся ей Мейсон. — Во-первых, я рад, что вы пришли ко мне. Я и сам намеревался связаться с вами. Но вот помочь я вам не смогу. В этом деле у меня уже имеется клиентка, и я бы никогда не согласился представлять кого-то еще, опасаясь, разногласия в их интересах.

— В данном случае никакого разногласия не может быть, я только хочу вернуть свои деньги… У меня в Эль-Сентро имеется друг, который поможет…

— К сожалению, мисс Фраймэн, по неписанным юридическим законам ни один адвокат не возьмется сразу за два дела, которые могут хоть в чем-то пересекаться, — объяснил Мейсон. — При условии, что все рассказанное вами мне не будет конфиденциальным, и что вы не обидитесь на меня за отказ представлять вас, я, действительно, рад буду с вами поговорить, потому что вы располагаете необходимой мне информацией.

— Какой же, мистер Мейсон?

— Я бы хотел, получить подробное описание Монтроза Девитта.

— Этот мужчина — мерзавец и вымогатель…

— Ну, в этом-то я давно уже разобрался, — сказал адвокат. Но сейчас я спрашиваю не о его характере, а о его происхождении, роде занятий и так далее.

— К сожалению, почти ничего не могу вам сказать. Я надеюсь, что вы сумеете упрятать его за решетку. Собственно говоря, ради этого я и приехала к вам. Мне бы хотелось…

— Его нельзя посадить в тюрьму.

— Нельзя?! — на лице ее появилось страшное разочарование. — Теперь, когда вы его нашли…

Мейсон покачал головой.

— Он мертв.

— Что?!

— Он мертв. Умер прошлой ночью в Калексико.

— Как?.. Почему?.. Как это могло случиться?

— Он просто умер от разрыва сердца, — объяснил Мейсон.

Она хотела что-то сказать, но удержалась, и Мейсон вопросительно поднял брови.

— Очень сожалею, мистер Мейсон, я взяла за правило не говорить о покойных плохо… Я не знала.

— Надеюсь, это не помешает вам сообщить мне некоторые сведения, которые дали бы мне ключ к его прошлому.

— К сожалению, ничем не могу быть вам полезной, мистер Мейсон. Этот человек и вправду был какой-то загадочной личностью. Я ничего не знаю ни о его родных, ни о его занятиях… А потом он вдруг бесследно исчез.

— Он взял у вас деньги?

— Все, что у меня было.

— И сколько?

— Гораздо больше, чем я говорила. В то время я получила небольшое наследство, и он уехал со всеми деньгами.

— Вы обращались в полицию?

— Нет, мистер Мейсон. Не обращалась, и на то были причины. Полагаю, что для вас нет ничего нового в подобном положении, но я-то была настоящим младенцем в этом деле. Он мне внушал, что нам необходимо соединить наши сбережения, что он еще собирается одолжить денег у своих друзей. Ему якобы подвернулась великолепная, единственная в своем роде возможность заработать миллион долларов и требуется сравнительно небольшое капиталовложение.

— Он говорил убедительно? — спросил Мейсон.

— Не знаю, но меня он легко убедил.

— Одними разговорами?

— Как бы вам это объяснить? У него был очень умелый подход. Он знал, как польстить женщине, заставить ее чувствовать себя важной и значительной. И я клюнула.

— Как вы с ним познакомились?

— По переписке. Я написала протестующее письмо в газету и его опубликовали. Мой адрес, конечно, там не был указан, но Девитт сумел его разыскать. Это было не так уж трудно узнать через редакцию. Он написал мне, какая я умная, принципиальная, как хорошо излагаю свои мысли, как они много дали ему, что он уже отчаялся встретиться со столь умным, рассудительным и тому подобное, человеком… Повторяю, я клюнула на это. Его адрес был написан на конверте, я в ответ написала короткую записочку, в которой поблагодарила его. После этого он мне еще что-то написал, прислал какую-то газетную вырезку, которая, по его мнению, должна была меня заинтересовать, и вскоре уже была назначена наша первая встреча. Мы вместе пообедали, потом… Ну, вы сами понимаете, мистер Мейсон.

— Что же он все-таки рассказывал вам о себе? — настаивал Мейсон. — Чем он, по его словам, занимался?

— Да ничем. Он тогда только что возвратился из Мексики, где выполнял особое задание, о котором ему не велено было распространяться, но там у него было много приключений.

— И сколько времени, по его словам, он находился в Мексике?

— Вроде бы больше года, но теперь-то я понимаю, что это было вранье. Он же не умел говорить по-испански!

— Не умел?

— Сомневаюсь, чтобы он знал больше десятка испанских слов. Он очень увлекательно рассказывал про свои приключения и как-то я его познакомила с приятелем, который хорошо говорил по-испански. Я упомянула, что Монтроз больше года прожил в Мексике. Этот человек, естественно, заговорил по-испански.

— Ну, и что же произошло?

— Монтроз его остановил, сказав, что даже не пытался изучать испанский, так как считал, что ему это ни к чему. Куда спокойнее разговаривать с переводчиком.

— Вас удовлетворило такое объяснение? — спросил Мейсон.

— Да. Тогда бы меня удовлетворило решительно все, что исходило от него.

— А что произошло после того, как он получил ваши деньги?

— Он исчез.

— Вы не получили ни единого слова объяснения?

— Ничего! — сказала она. — Если бы вы только знали, что я пережила, когда мне многое стало ясно. Сначала меня преследовали кошмары. То я думала, что он попал под машину, то что на него напали грабители… Я даже предприняла попытки разыскать его! А потом пришла в голову отвратительная мысль, что меня обманули, как простую дуру.

— Вы ничего не предпринимали?

— Я же сказала, что пыталась его найти.

— Как?

— Я наняла частного детектива, но вскоре поняла, что это пустая трата денег.

— Детектив не сумел его найти?

— Девитт исчез бесследно, — покачала она головой.

— Детектив перед вами отчитывался?

— Да. Он присылал подробнейшие отчеты, о предпринятых им действиях. Он именовал в них Монтроза «субъектом». Его отчеты убедили меня, что я выбросила деньги на ветер.

— У вас случайно не сохранились эти отчеты? — спросил Мейсон. — Вы их не уничтожили?

— Они у меня все здесь. Ведь я приехала сделать решительно все, чтобы помочь Линде и… И мне хотелось, разумеется, расквитаться с Монтрозом Девиттом.

Она раскрыла сумочку, достала из нее конверт и протянула Мейсону.

— Могу я на некоторое время задержать у себя эти отчеты? — спросил он.

— Оставьте их навсегда, если хотите. Я и сама не знаю, ради чем я их хранила. Они для меня — как напоминание о головной боли.

— Этот человек наверняка имел какое-то убежище, где скрывался длительное время. Возможно, это был даже другой город, в котором он начинал новую деятельность. Или же он одновременно работал в нескольких городах. Понимаете, очень уж необычно для человека сохранять свое имя, но куда-то внезапно исчезать.

— Я тоже так подумала. Одна моя приятельница правильно сказала, что я практически ничего не смогу сделать, даже если найду его, разве что… Понимаете, я не хотела подавать на него в Суд за то, что он выманил у меня деньги под фальшивым предлогом… Фактически, мистер Мейсон, я не уверена, можно ли говорить о каком-то фальшивом предлоге. Я просто вручила ему деньги, чтобы он вложил их в дело. Я ему абсолютно доверяла, мы же собирались стать супругами… Одним словом, я тогда совершенно потеряла голову. Безусловно, вам с вашим опытом и юридической подготовкой такая доверчивость кажется просто невозможной… Сейчас и я удивляюсь, как могла быть такой дурой?!

— Вы были замужем?

Она покачала головой.

— Я была типичной старой девой. Когда-то была сильно влюблена, но того человека убили на войне. Верная его памяти, решила прожить в одиночестве всю жизнь, ни к кому не привязываясь… Но женщины не созданы для этого, мистер Мейсон. Они хотят для кого-то трудиться, любить и заботиться о доме. В этот момент и появился Монтроз Девитт с его безошибочными приемами обольщения.

— У него была машина? — поинтересовался Мейсон.

— Да, в этих отчетах все сказано. Детектив разыскал владельца конторы проката, и все остальное. Вы увидите, что он никогда не платил подоходного налога, он не был застрахован, но у него были водительские права.

— Тогда вы жили в Лос-Анджелесе?

— Нет, мистер Мейсон, я жила и работала в Вентуре. А у Монтроза Девитта была квартира в Голливуде. Место, которое я тогда занимала… Понимаете, если бы разразился какой-то скандал, связанный с моим именем… Одним словом, мне пришлось стиснуть зубы и начинать все с самого начала. Я не могла допустить огласки этой некрасивой истории, точно так же как не могу разрешить этого и сейчас… Это другая причина, по которой я приехала повидаться с вами, мистер Мейсон. Я бы очень не хотела, чтобы Линда Кэлхаун стала говорить что-нибудь обо мне. Я пыталась дозвониться до нее сегодня утром, но не смогла. Но я знала, что вы ее представляете. Тогда я решила отправиться к вам, оказать посильную помощь, но и попросить вас, насколько это возможно, избавить меня от ненужных разговоров.

— Огромное вам спасибо, мисс Фраймэн, — поблагодарил Мейсон. — Если вы разрешите изучить эти отчеты, я в них, возможно, что-нибудь и отыщу. И, поверьте, я высоко ценю то, что вы мне рассказали.

Она протянула ему руку.

— Знаете, я считала, что это уже перевернутая страница моей жизни, но прошлое, как видно, упорно дает о себе знать… Забавно, но мне стало легче после нашего разговора. И я была счастлива, если бы эти отчеты детектива оказались вам хоть немного полезными.

— Я их внимательнейшим образом изучу, — пообещал Мейсон.

Делла Стрит проводила посетительницу до двери.

— Что ты думаешь? — спросил адвокат секретаршу, когда дверь за посетительницей закрылась.

— Этот человек и вправду умел обращаться с женщинами и знал, с какой стороны к ним можно подойти.

— И у него выработался свой особый почерк, — сказал Мейсон, — то что полиция называет «modus operandi». Первоначальный контакт со своими жертвами он налаживал по почте. Это означает, что он должен был писать огромное количество писем разным женщинам. Ведь не мог же он каждый раз находить по интуиции подходящий для себя объект, заметь — безошибочно, из множества женщин, помещающих материал в газетах… Подобные письма часто пишут замужние или очень пожилые женщины, или женщины, не имеющие больших средств, даже порой те, у которых хватает поклонников. Так что этот воздыхатель с безошибочными манерами и чутьем, с черной повязкой на глазу и таинственным прошлым, на них не произвел бы впечатления.

— Ты прав, — согласилась Делла.

— Иными словами, он должен был писать десятки писем. И не от всех получать ответ. Но об ответивших начинал наводить справки. И если выяснялось, что объект одинокая женщина с приличным достатком, тогда его внимание удесятерялось.

— Помогут ли тебе эти отчеты, шеф? — спросила она.

— Почему же нет, его личность станет менее туманной. Просто я перечисляю проблемы, с которыми ему приходилось сталкиваться по роду его деятельности. Остается только разгадать секрет его ловких исчезновений, после очередной операции… Я бы сказал, что для человека с такой деликатной профессией, как брачный аферист, неосторожно иметь характерный опознавательный признак — черную повязку на лице…

— Повязка, по всей вероятности, в глазах женщин делала его более романтичным и, следовательно, привлекательным, — усмехнулась Делла Стрит.

— Но в тысячу раз более заметным и… — внезапно Мейсон замолчал.

— Что? — спросила Делла.

Он щелкнул пальцами.

— Конечно же! Мне следовало об этом догадаться раньше! — воскликнул Мейсон. — Он и носил-то эту повязку потому, что хотел бросаться в глаза, привлекать к себе внимание. Затем, когда приходило время исчезнуть, он снимал повязку, прятал ее в карман и заменял искусственным глазом. Так он полностью утрачивал индивидуальность и терялся в толпе. Ведь никто бы и не подумал его разыскивать иначе, как мужчину с черной повязкой на глазу!

— Звучит вполне логично! — задумчиво сказала Делла.

— Делла, свяжи меня с Дрейком, — попросил Мейсон. — Я хочу, чтобы он раздобыл цветной рисунок искусственного глаза Монтроза Девитта. И после этого можно будет связаться с изготовителями искусственных стеклянных глазных протезов. Таких мастеров, наверняка, не так уж и много, это довольно редкая специальность.

Его рассуждения прервала серия коротких телефонных звонков. Так звонила Герти, когда был заказан срочный разговор или же когда она находилась в крайнем волнении.

Делла, взяв трубку, выслушала сообщение и сказала:

— Звонит Пол Дрейк, он сильно возбужден.

Мейсон снял трубку:

— Алло, Пол! Что случилось?

— Тут творится черт знает что?! — выпалил Дрейк.

— Что именно?

— В чемодане Монтроза Девитта осталась бутылка виски, — начал Дрейк. — Один из помощников коронера сделал глоток за умершего. Виски выглядел великолепным и соблазн был велик.

— Что дальше? — поторопил Мейсон.

— Сейчас его увезли в больницу в тяжелейшем состоянии, — ответил Дрейк. — В виски был добавлен какой-то сильнодействующий наркотик, скорее всего, один из барбитуратов. Это придает делу совершенно иной вид. Скорее всего, похоже на убийство. Теперь будут делать дополнительные анализы на наличие в организме Девитта наркотиков, и я подумал, что тебя следует предупредить.

— Краудеру это уже известно? — спросил Мейсон.

— Я не знаю.

— А Линде?

— Я сообщу Краудеру, а он пусть извещает ее.

— Хорошо, — согласился Мейсон. — Слушай, что я от тебя хочу, Пол. Заставь коронера сделать цветной рисунок зрачка единственного глаза Девитта. Разыщи художника, рисующего цветными карандашами, и поручи ему это дело, но только не в абстрактной манере, а чтобы рисунок точно соответствовал действительности. Всякие там радужки, и прочее…

— И что потом? — спросил Дрейк.

— Потом немедленно вернешься сюда и свяжешься с людьми, изготавливающими стеклянные протезы глаз. Нам надо найти человека, который сделал глазной протез для Монтроза Девитта.

— Но у него не было никакого стеклянного глаза, Перри! Он ходил с черной повязкой на глазу и…

— Когда он хотел исчезнуть, — перебил Мейсон, — он просто убирал повязку в нижний ящик письменного стола, заменяя ее стеклянным глазом, и, по всей вероятности, назывался другим именем. Припомни тот примечательный факт, что, хотя его и считали чем-то вроде разъездного агента, спидометр его автомобиля показывает небольшой прогон. Соедини все воедино, Пол, и ты со мной согласишься, что где-то поблизости от Лос-Анджелеса он проживал под другим именем… Значит, если дело обстоит таким образом, не стало как бы двух мужчин, а труп всего один. И я хочу, чтобы ты занялся выяснением всех пропавших. Так что тебе нужно срочно возвращаться сюда и начинать действовать.

— Хорошо, — задумчиво сказал Дрейк. — Это уже нечто серьезное, Перри. Я скоро прибуду.

— Сделал ли шериф что-нибудь в отношении машины?

— О твоем сообщении просто-напросто забыли, — ответил Дрейк.

— Ладно, — сказал Мейсон. — У нас еще есть время до того, как Лоррейн Элмор очнется от снотворного. Только боюсь, полиция спохватится раньше, начнет проверять ее машину и тут-то оценит важность моего сообщения… К этому времени нам надо их сильно опередить, потому что отравленное виски означает, что кто-то будет обвинен в убийстве. И я вовсе не поручусь, что они не остановят выбор на моей клиентке…

— Ох, ох! — вздохнул Дрейк и после некоторого молчания сказал: — Я думаю, что ты опять можешь оказаться прав, Перри.

9

Во второй половине дня раздался условный стук Пола Дрейка в дверь личного кабинета Мейсона.

Делла Стрит открыла ему дверь и улыбнулась:

— Наконец-то, ты вернулся, Пол.

— Я успел на самолет через Палм Спрингс.

— Есть как-нибудь новости, Пол? — спросил Мейсон.

— Боюсь, — сказал Дрейк, — что я расшифровал себя.

— Каким образом?

— Прежде всего, Перри, я насторожил коронера, когда попросил у него разрешения сделать цветную зарисовку глаза покойного…

— Что произошло?

— Я нашел художницу, превосходно рисующую карандашом, и она охотно взялась за дело. Однако коронер решил, что такой редкий материал не должны упускать газеты. Он намерен позвонить в редакцию местной газеты, а это, сам понимаешь, полное раскрытие карт.

— Еще что-нибудь есть?

— Пожалуй, это все, Перри. Рисунок я получил уже час назад, вручил одному из лучших оперативников и велел заниматься поисками. Он обойдет решительно всех, кто имеет касательство к изготовлению стеклянных протезов.

Мейсон кивнул.

Зазвонил телефон.

Делла подняла трубку:

— Алло? — спросила она и сразу же протянула трубку детективу: — Тебя, Пол.

— Алло? — сказал Дрейк в трубку. — Что? Молодец! Какой адрес? — Детектив записал что-то на бумажке и спросил: — А он уверен? Ага, хорошо… Повтори фамилию… Х-е-й-л? Так, а имя? В-е-с-т-о-н… Отлично. Мы все проверим. — Он положил трубку и повернулся к Мейсону: — Похоже, мы сдвинулись с места, Перри. Мой оперативник обратился к некоему Селвигу Хендрику, который считается одним из лучших специалистов в этой области. Тот сразу же узнал рисунок глаза. Сказал, что изготовил такой для человека по имени Вестон Хейл, проживающего в многоквартирном доме «Роксли».

— Готов держать пари, — сказал Мейсон, — что Вестон Хейл больше там не появится и никто не знает, что с ним произошло.

— Монтроз Девитт и Вестон Хейл — одно и то же лицо? — спросил Дрейк.

Мейсон кивнул.

Опять зазвонил телефон. Делла подняла трубку и сообщила Мейсону:

— Это Дункан Краудер из Калексико.

Мейсон взял трубку:

— Алло… да, говорит Перри Мейсон. Привет, Дункан. Что нового?

— Мне очень не хочется сообщать вам дурные новости, мистер Мейсон, — сказал Краудер. — Но события развиваются.

— Что случилось?.

— Власти внезапно проснулись и сообразили, насколько важно ваше сообщение о машине с массачусетским номером, брошенной в песках. Они послали туда тягач вытащить ее из песка и детектива, чтобы произвести расследование. На переднем сидении лежала ампула сомниферала, а в комнате, которую занимала Лоррейн Элмор, они нашли упаковку с ампулами сомниферала. В ней, согласно этикетке, находилась сотня ампул.

— Лекарство прописано? — спросил Мейсон.

— Да, это средство было прописано. Похоже, что наша клиентка находилась в эмоционально-неустойчивом состоянии. Она обратилась к врачу, объяснила, что собирается в длительную поездку и попросила прописать ей достаточное количество снотворного. Он дал ей рецепт. Шериф разговаривал с ним по телефону… Врач сказал, что нервная система миссис Элмор настолько расшатана, что если бы еще она стала переживать из-за недостатка снотворного, то ничего хорошего ожидать было бы нельзя… Он рекомендовал ей по одной ампуле, когда она начнет волноваться, и в среднем она принимала от восьми до двенадцати ампул в месяц, а когда они заканчивались, страшно переживала. Он был готов выписать ей в три раза больше, лишь бы только она не нервничала из-за пустяков, Естественно, теперь им не терпится выслушать объяснения миссис Элмор. Особенно их интересует, каким образом сомниферал из ее упаковки попал в желудок к Монтрозу Девитту…

— Они не в состоянии доказать, что это тот самый сомниферал! — заметил Мейсон.

— Возможно, но они явно исходят именно из этой предпосылки. Доктор Кеттл держится твердо и заявляет, что его пациентка находится под воздействием наркотика, если ее разбудить, то любое ее показание может оказаться неточным, подлинные факты могут перемешаться с плодом больного воображения. Он выразил это куда более внушительно и солидно, чем я.

Мейсон задумался, потом сказал:

— Хорошо, Дункан, пусть доктор Кеттл еще раз подчеркнет тот факт, что заявление, если она его сделает в нынешнем состоянии, может быть неточным, окрашенным собственной фантазией. Но если они возьмут на себя ответственность за последствия столь несвоевременного допроса, пускай себе разговаривают с его пациенткой, как только она проснется…

— Они сразу же ухватятся за такое предложение, — сказал Краудер. — Им просто необходимо немедленно выяснить, что все это значит, каким образом ее машина оказалась в песках, какая связь между миссис Элмор и Монтрозом Девиттом, когда она его в последний раз видела и так далее… Должен ли доктор Кеттл будить ее сейчас же?

— Нет, пусть дождутся естественного пробуждения, — решил Мейсон. — Только намекните доктору Кеттлу, чтобы он еще раз убедительно повторил им о возможной неточности ее показаний. Ну, а потом будь что будет.

— А разве вы не знаете, что будет потом? — грустно усмехнулся Краудер. — Ее заберут в камеру для подследственных, а когда она полностью придет в себя, дадут ей прослушать запись собственного допроса и спросят, что тут правда, а что вымысел.

— К этому времени мы ей посоветуем ничего не говорить, — ответил Мейсон. — Только нужно действовать согласованно и расторопно. В ту самую минуту, когда она сделает заявление, вы предупредите меня, и я выражу возмущение по телефону и обвиню их в том, что они воспользовались неосведомленностью моей клиентки. И заявлю, что при сложившихся обстоятельствах я рекомендую ей не делать больше никаких заявлений, если при этом не будут присутствовать оба ее адвоката.

— И она будет молчать?

— Конечно, — заверил Мейсон.

— Вы в этом уверены?

— Если вы с нею поговорите, она вас послушает.

— Что вы хотите сказать? — не понял Краудер.

— Объясните, что ее могут обвинить в убийстве, — сказал Мейсон.

— Хорошо, — согласился Краудер. — Я поговорю с ней.

— Мы здесь работаем в новом направлении, — сообщил Мейсон. — Игра оказывается интересной. Самое главное сейчас, это заставить клиентку замолчать сразу же после того, как она в первый раз расскажет свою историю.

— Я сделаю все, как вы сказали, — заверил Краудер и повесил трубку.

10

— Мы проверяем Вестона Хейла? — спросил Пол Дрейк когда Мейсон повесил трубку.

Мейсон кивнул.

— Это тот сенсационный случай, Пол, когда мы держимся на шаг впереди полиции, вместо того, чтобы быть на два позади.

— Я думаю, сенсация будет, когда они догонят нас, — усмехнулся Дрейк.

— Мы не нарушаем закона, скрывая вещественные доказательства, — заметил Мейсон. — Мы их просто провернем. Каждый имеет на это право.

— Я знаю, знаю, — ответил Дрейк. — Но все равно беспокоюсь.

— Мне кажется, — сказал Мейсон, — что никакого Вестона Хейла мы не найдем. Узнаем, что он внезапно исчез.

— Я тебе нужна, шеф? — спросила Делла Стрит.

Мейсон немного подумал.

— Нет, Делла, ты останешься здесь и будешь защищать крепость, — решил адвокат. — Да, сейчас мы попали в тупик, но чтобы доказать это, мы должны все проверить. Поехали, Пол!