Действующие лица

Перри Мейсон — Знаменитый адвокат-детектив. Его тихая как мышь клиентка обвиняется в убийстве двумя округами штата.

Делла Стрит — Проницательная и с хорошей фигурой секретарша Мейсона. Для удовлетворения собственного любопытства она хочет, чтобы ее шеф взялся за это дело.

Мирна Давенпорт — Она говорит, что ее страсть — садоводство, но ее муж, Эд, утверждает, что Мирна специалист по составлению сильнодействующих ядов для опрыскивания растений.

Сара Ансел — Тетка Мирны. Стоит горой за свою племянницу и ее деньги, которые она получит, если Мирну признают виновной.

Мабель Нордж — Стройная секретарша Эда Давенпорта. Она располагает изобличающим письмом, а также имеет доступ к его счету в банке.

Пол Дрейк — В данном деле надежный частный сыщик Перри, ему поручается необычное задание — следить за другим частным сыщиком.

Джонатан Холдер — Раздражительный и склонный к блефу прокурор округа Батт. Он считает Мейсона замечательным свидетелем до тех пор, пока не обнаруживает, что все время отвечает на поставленные им же самим вопросы.

Пит Ингрем — Ловкий репортер, располагающий горячей информацией. Он хочет обменять ее на еще более горячую.

Талберг Вандлинг — Окружной прокурор Фресно. Он оказывается столь осторожным и опасным обвинителем, что Мейсон видит в нем равного по силе противника.

Джордж Медфорд — Девятилетний мальчик с веснушками. Он обнаруживает яму, достаточную для того, чтобы вместить человека, — через три дня в ней находят труп.

Судья Сайлер — Он собирается быстро провести предварительное слушание, но вскоре обнаруживает, что баталия, развернувшаяся в суде, выходит из-под его контроля.

Д-р Милтон Хокси — Токсиколог. Без тени сомнения он заявляет, что потерпевший умер в результате отравления цианистым калием, но не мышьяком.

Д-р Геркимер К. Рено — Врач, присутствующий при смерти Эда Давенпорта. Под присягой он показывает, что у Давенпорта наблюдались симптомы отравления мышьяком, от которого тот, однако, не умер; при этом полностью исключает отравление цианистым калием.

Глава 1

Делла Стрит, секретарша, посвященная во все дела Перри Мейсона, вошла в кабинет адвоката и доложила:

— В приемной дожидаются две женщины, которые требуют, чтобы вы приняли их немедленно.

— Что им надо, Делла?

— Они не хотят обсуждать это с простой секретаршей.

— В таком случае скажи им, то я не смогу их принять.

— Это довольно любопытная парочка, — заметила Делла.

— В каком смысле?

— Сидят на чемоданах, постоянно смотрят на часы, очевидно, боятся опоздать на поезд или самолет и твердят, что непременно должны встретиться с вами и не уйдут до тех пор, пока вы их не примете.

— Как они выглядят?

— Миссис Давенпорт тихая как мышка… спокойная… почти неприметная… простая молодая женщина.

— Сколько ей?

— Где-то под тридцать.

— И очень тихая?

Делла Стрит кивнула головой.

— А другая?

— В отличие от миссис Давенпорт — самая настоящая кошка.

— А ей сколько?

— За пятьдесят.

— Мать с дочерью?

— Вполне возможно.

Мейсон помолчал.

— Все ясно, — наконец сказал он. — Дорогая и нежно любящая дочь слишком долго терпела мужа-изверга. Мать бросилась на защиту любимого чада, а муж обозвал ее последними словами. Мать и дочь покинули его навсегда. Теперь они пришли качать права.

— Возможно, — согласилась Делла. — Но парочка все равно прелюбопытная.

— Передай им, что я не занимаюсь бытовыми делами и пускай побыстрее обратятся к другому адвокату, если хотят успеть на самолет.

Делла Стрит не спешила уходить. Мейсон взял несколько писем, помеченных грифом «Срочно», которые секретарша положила ему на стол.

— Ты все же хочешь, чтобы я принял их, — добродушно пробурчал он, — и, таким образом, удовлетворить свое женское любопытство. Но вопрос исчерпан, можешь идти.

Делла Стрит послушно вышла из кабинета, чтобы секунд через тридцать появиться в нем снова.

— Ну? — спросил с удивлением Мейсон.

— Я передала, — ответила она, — что вы не занимаетесь бытовыми делами.

— А они что?

— «Мышка» молчит.

— А «кошка»?

— Говорит, что это дело касается убийства, а такие дела, как она утверждает, вас интересуют.

— Они все еще там?

— Да. Сидят. «Кошка» просила напомнить, что им надо успеть на самолет.

— Это меняет дело, — заявил Мейсон. — Давай сюда «кошку с мышкой» и их убийством. Меня разобрало любопытство.

Делла Стрит поспешно вышла и тут же возвратилась, оставив дверь открытой. До Мейсона донесся звук шагов, затем стук чемодана о книжный шкаф. Вскоре изящная скромная женщина с опущенными вниз глазами вошла в его кабинет с чемоданом в руках. Она быстро взглянула на Мейсона, промолвила «Доброе утро», прошла вдоль стены и опустилась на стул с прямой спинкой. Затем послышался еще один глухой удар чемодана о дверь. И пожилая женщина в кабинет протиснулась. Она бросила чемодан на пол, взглянула на часы и заявила:

— У нас остается ровно двадцать минут, мистер Мейсон!

— Очень хорошо, — улыбнулся Мейсон. — Пожалуйста, присаживайтесь. Вы миссис Ансел?

— Да, так.

— А вы миссис Давенпорт? — спросил Мейсон, глядя на молодую женщину, которая сидела, сложив руки на коленях.

— Да, — ответила Сара Ансел.

— А молодая леди, — по-видимому, ваша дочь?

— Ну что вы! — воскликнула Сара Ансел. — Мы знакомы всего лишь несколько месяцев. Мирна с мужем долго жила за границей — он занимается горным бизнесом, а я находилась на Востоке, в Гонконге. Я в некотором роде ее тетка. Муж моей сестры доводится ей дядей.

— Моя оплошность, — признался Мейсон. — Полагаю, вы хотели меня видеть по делу, касающемуся убийства?

— Да.

Мейсон молча и внимательно смотрел на женщин.

— Вам ничего не говорит имя Уильям Делано? — прервала молчание миссис Ансел.

— Это был крупный горнопромышленник. Кажется, так?

— Да, так.

— По-моему, он скончался.

— Шесть месяцев назад. Так вот, муж моей сестры, Джон Делано, доводился ему братом. Ни Джона, ни моей сестры уже нет в живых. И Мирна, то есть миссис Давенпорт, является племянницей Джона и Уильяма Делано.

— Понятно. Теперь, может быть, вы изложите цель вашего визита?

— Муж Мирны, Эд Давенпорт, написал письмо, в котором он обвиняет свою жену в намерении убить его.

— И кому он отослал письмо?

— Пока никому. Оно будет направлено прокурору или в полицию — мы не знаем, кому именно, — и должно быть вскрыто в случае его смерти. В нем он обвиняет Мирну в том, что она отравила Гортензию Пэкстон, племянницу, которая должна была унаследовать деньги Уильяма. К тому же он имеет наглость утверждать, что Мирна будто бы догадывается о его подозрениях и хочет отравить его, поэтому, если с ним что-то случится, должно быть проведено тщательное расследование.

Мейсон с любопытством взглянул на миссис Давенпорт, — та совершенно неподвижно сидела на стуле. Почувствовав на себе его взгляд, она подняла глаза, но тут же опустила их и стала изучать свои руки в перчатках.

— Но с какой стати, — удивился Мейсон, — у него возникла эта идея? У него есть основания для таких обвинений, миссис Давенпорт?

— Конечно, нет! — с негодованием воскликнула Сара Ансел.

Мейсон продолжал смотреть на миссис Давенпорт. Наконец она заговорила:

— Большую часть времени я провожу в саду, я использую несколько составов жидкостей для борьбы с вредителями. Составы очень токсичны. Вот у мужа и появилась эта идея. Он такой безрассудный. Ему в голову приходят разные идеи, и потом они становятся навязчивыми.

— Он неврастеник, — пояснила Сара Ансел. — Впадает в хандру. Пьет. У него бывают приступы ярости. Голова вечно забита странными идеями.

— Кажется, — задумчиво произнес Мейсон, — перед нами довольно запутанная ситуация, и я должен знать ее детально. Однако вы спешите на самолет?

— Внизу ждет такси. Водитель сказал, что долго стоять не намерен. Мы должны успеть на самолет, отлетающий на Фресно в 11.00.

— Возможно, — сказал Мейсон, — в данных обстоятельствах было бы лучше лететь более поздним рейсом и…

— Мы не можем. Эд умирает.

— Вы имеете в виду Эда Даверпорта, мужа этой молодой женщины…

— Да, так.

— …который оставил письмо для вручения властям в случае его смерти?

— Да, так.

— Это, — заметил Мейсон, — усложняет ситуацию.

— В самом деле? — нетерпеливо спросила Сара Ансел.

— От чего он умирает?

— От разгульного образа жизни! — резко ответила она.

— Возможно, — продолжал Мейсон, — вы более подробно обрисуете ситуацию?

Сара Ансел опустилась в большое мягкое кресло, предназначенное для клиентов, несколько раз переменила позу, что ясно указывало на ее агрессивное настроение.

— Теперь слушайте меня внимательно, — предупредила она, — поскольку у меня нет времени повторяться…

Мейсон кивнул головой.

— Мой секретарь, Делла Стрит, будет записывать, а я потом просмотрю записи.

— Уильям Делано, — начала Сара Ансел, — был очень богатым и очень одиноким человеком. В течение последних двух лет своей жизни у него жила его племянница, Горти, то есть Гортензия Пэкстон. Он был обречен на медленную смерть и знал об этом. По завещанию почти все доставалось Горти, которая ухаживала за ним. Это была крайне тяжелая работа. Она написала Мирне, и Мирна с Эдом приехали ей помогать. Вскоре после их приезда Горти почувствовала себя плохо. Проболев с неделю, она умерла. В то время Эд Давенпорт помалкивал, но потом заявил, что ее отравили. Откуда он это взял, ума не приложу, в этом весь Эд Давенпорт — психопат и кретин, к тому же еще порядочный эгоист.

— Какова причина смерти? — спросил Мейсон.

— Переутомление. Ее смерть явилась тяжелым ударом для Уильяма. Он ее очень любил. По завещанию он оставлял ей четыре пятых своего имущества, а одну пятую — Мирне.

— И ничего вам, миссис Ансел?

— Кое-что все-таки перепало. Мы с ним никогда не ладили. После смерти Горти он изменил завещание.

— Кажется, вы уверены, что мисс Пэкстон умерла своей смертью.

— Разумеется, своей. Она подхватила кишечный грипп, который кругом свирепствует. Только Горти настолько обессилела, что ее организм не выдержал.

— Вы видели ее перед смертью?

— Да. Я приезжала к ним, когда узнала, что она за болела, чтобы хоть как-то помочь. Я приехала за три-четыре дня до ее смерти, но вскоре уехала. Уильям Делано и я мы любили друг друга, хотя он смертельно меня раздражал и мы часто ссорились. Мирна заявила, что справится одна. У них ведь еще была экономка и медсестра, поэтому я уехала.

— А когда вернулись?

— После смерти Уильяма.

— После смерти мисс Пэкстон вскрытия не проводилось?

— Нет, конечно. При ней был лечащий врач, он и подписал свидетельство о смерти. Ее похоронили, и все. Но потом Эд Давенпорт выдумал эту ахинею. Если вы хотите знать мое мнение: у этого человека не все дома. Кроме того, он пытается все запутать, чтобы невозможно было разобрать, что сталось с деньгами Мирны. У Эда и раньше бывали разные сумасшедшие идеи, но сейчас он превзошел себя. Написать такое?! У этого дурака повышенное давление. Он в любую минуту может умереть, а тут еще это глупое письмо. Если он умрет, последствия окажутся самыми непредсказуемыми.

— Где это письмо?

— В его офисе.

— А где находится офис?

— В Парадизе.

— Где это?

— Небольшое местечко недалеко от Чико, на севере штата. Его офис располагается у него в доме. В нем они жили по приезде из Южной Америки, а там Эд купил по дешевке одну шахту. После того, как они перебрались с Мирной в Лос-Анджелес к Уильяму, Эд устроил свой офис в Парадизе и вел оттуда все свои дела. По крайней мере, он так утверждает. Две комнаты были отведены под служебные помещения, есть еще спальня и кухня. Он много времени проводит там. Иногда пропадает целую неделю, иногда две. С тех пор, как я перебралась к Мирне, он почти все время торчит в офисе, хотя наверняка таскается по бабам и изображает из себя великого экономиста и промышленного магната…

— Можно вас спросить, — прервал ее Мейсон, — какова ваша роль в этом деле?

— Что ни говорите, я люблю Мирну. По новому за вещанию мне причитается одна пятая его большого дома. Я вовсе не хочу, чтобы Эд Давенпорт выжил меня из моего собственного дома. Я навидалась, как он обращается с Мирной — это возмутительно! — хотя и старалась не лезть в их дела. Не правда ли. Мирна? А сегодня утром кто-то позвонил и сообщил, что Эд находится в Кремптоне и…

Мейсон не дал ей договорить:

— Кажется, вы сказали, что он заболел?

— Я и хотела это сказать, более того, он умирает, и у нас остается совсем мало времени… Но, мистер Мейсон, как вам нравится эта идея с письмом? Обвинить в смерти свою собственную жену?!

— Именно об этом говорится в письме?

— Насколько я могу судить…

— А как вы узнали, о чем идет речь в письме, миссис Давенпорт?

Мирна ответила столь тихо, что ее с трудом можно было понять:

— Он сам так говорил. Он пришел в ярость и обвинил меня в том, что это я отравила Горти и что теперь он опасается за свою жизнь.

— Значит, мистер Давенпорт сейчас в Кремптоне?

— Да. Он отправился туда из Парадиза и в пути заболел. В данный момент находится в каком-то мотеле. Доктор очень встревожен и считает, что он не выживет.

— А если выживет?

— Я, конечно, не вправе давать советы, — сказала Сара Ансел, — и Мирна может поступать так, как ей заблагорассудится, но смею утверждать, что Эд Давенпорт и впредь будет запускать лапу в ее деньги, путая их со своими. Я абсолютно уверена, что он выудит все, что у нее осталось. Будь я на месте Мирны, я знала бы, что делать.

Сара Ансел многозначительно посмотрела на Мирну Давенпорт.

— Если он умрет, — ответила та, — письмо поступит к окружному прокурору, и одному Богу известно, что произойдет.

— И что вы хотите от меня? — спросил Мейсон.

— Достать это письмо! — потребовала Сара Ансел.

Мейсон улыбнулся и покачал головой:

— Боюсь, я не смогу вам помочь.

— Не понимаю, почему?

— Кража писем не мое амплуа.

— Но в нем содержится клевета, — наседала Сара Ансел.

— Тем не менее, — ответил спокойно Мейсон, — письмо является его собственностью, пока он жив.

— А после смерти?

— Несомненно, он распорядился, чтобы оно было отправлено по почте в полицию.

— Насколько я знаю, — произнесла Сара Ансел, — все имущество, которым он располагает, является общим для супругов. Оно было приобретено на деньги Мирны, хотя Эд Давенпорт вовсю ими манипулировал.

На лице Мейсона отразилось любопытство.

— Теперь предположим, что он действительно умрет, — продолжала Сара Ансел. — Мирна как вдова становится владелицей всего его имущества, не правда ли?

— В части свободного распоряжения им и сохранности его с последующим управлением наследством, — осторожно заметил Мейсон.

— Значит, она имеет право распоряжаться и данным письмом!

— Продолжайте, — сказал Мейсон, улыбнувшись.

— Я думаю, будет несправедливо, если письмо попадет в полицию или окружному прокурору, а Мирна так и не узнает, что в нем.

— Конечно, — заметил Мейсон, — многое зависит от того, как оно написано, точнее говоря, каким образом оно адресовано: должна ли в случае смерти Эда Давенпорта полиция вскрыть письмо или же оно направлено в полицию с инструкцией переслать содержимое почтой окружному прокурору.

— Тут есть различия с юридической точки зрения? — спросила Сара Ансел.

— Могут быть, — уклончиво ответил Мейсон. — В данный момент я не готов к однозначному и немедленному ответу.

Сара Ансел внезапно поднялась с кресла:

— Дай мне ключ, Мирна.

Мирна молча расстегнула перчатку, вытащила ключ и передала его Саре Ансел. Та подошла к Мейсону и положила ключ на его стол.

— Что это? — удивился Мейсон.

— Ключ от офиса в Парадизе.

— И для чего вы даете его мне?

— В случае, если Эд Давенпорт умрет, вы должны будете забрать это письмо.

— Есть ли доля правды в обвинениях Эда Давенпорта?

— Не говорите глупостей. Мирна и мухи не обидит. Она поехала туда, чтобы помогать Горти. Обе женщины надорвались, ухаживая за ним. И смерть Горти — результат переутомления.

— А мистер Делано?

— Он умирал долго, несколько месяцев. Сердце. Доктора отвели ему шесть месяцев на этом свете, а он протянул двенадцать. Он прожил бы и больше, если бы не смерть Горти. Это его доконало.

— В таком случае, почему письмо не может попасть адресату? — спросил Мейсон. — Если обвинения абсурдны, почему не рассказать обо всем полиции?

Женщины обменялись выразительными и согласными взглядами, которые не смог прочесть Мейсон.

— Итак… Я слушаю.

— Видите ли, — произнесла Сара Ансел, — ситуация не такая уж простая. Имеются определенные сложности.

— Какие же?

— Кто-то звонил следователю. Один из анонимных звонков. И этот доброхот посоветовал ему проверить обстоятельства смерти Гортензии Пэкстон.

— Конечно, это мог быть кто угодно, даже сам Эд Давенпорт, но неприятностей теперь не избежать. Мейсон задумался.

— Мирна — жена Эда Давенпорта. В случае если он обвинит ее в отравлении мисс Пэкстон, он тем самым рискует деньгами, которые унаследовала его жена и которыми, как я понимаю, он манипулирует. Вы не подумали об этом?

— Мы подумали. Эд — нет. Он вообще не думает. Он действует. И в том, что он делает, не ищите логики. С какой стати нужно было писать это дурацкое письмо, зная, что в любую секунду ты можешь отдать концы?

— Может, он психопатическая личность?

— Он чокнутый. Невозможно представить, что он выкинет в следующий момент. Он запросто может убить нас обеих. Если он узнает, что мы были у вас, нам не поздоровится.

Мейсон внезапно принял решение:

— Хорошо, сделаем так. Если Эд Давенпорт умрет, я попытаюсь выяснить содержание письма. Если это дело рук психопата, я берусь за него, и если оно окажется в порядке, я передаю письмо миссис Давенпорт. Если же, с другой стороны, в нем хоть что-то окажется подозрительным, я передаю его полиции, но сделаю это таким образом, чтобы интересы всех были учтены наиболее полно.

— Если бы вы только знали Эда Давенпорта, — вздохнула Сара Ансел. — Это эгоист, неврастеник, который погружен в свои дела, свои симптомы, в свои собственные чувства: к тому же он еще очень хитер.

— Но вы знаете мистера Давенпорта недостаточно долго, — заметил Мейсон.

— Его я знаю достаточно долго, — отрезала она. — Мы с Мирной не раз говорили на эту тему, и я не вчера родилась, мистер Мейсон.

Мейсон ненадолго задумался, потом сказал:

— Делла, отстучи письмо за подписью Мирны Давенпорт, в соответствии с которым она предоставляет мне полное право отстаивать ее интересы в связи с любыми вопросами, касающимися ее семейных отношений или ее прав собственности, а также предпринимать любые действия, которые я сочту необходимыми для защиты этих прав. В случае если муж ее умрет — а в письме целесообразно указать, что в данный момент он серьезно болен, я буду защищать ее интересы, связанные с ее имуществом. Я должен буду действовать от ее имени в вопросе определения прав владения всевозможным имуществом и предпринимать такие действия, которые наилучшим образом будут учитывать ее интересы.

Мейсон покосился на Мирну Давенпорт.

— Вы подпишите такое письмо?

— Конечно, — Сара Ансел ответила за нее, — она его подпишет.

Мейсон, однако, продолжал смотреть на Мирну Давенпорт.

Она подняла глаза и тихо произнесла:

— Конечно, мистер Мейсон. Мой муж меня больше не любит. Его интересуют только мои деньги. Сейчас он пытается настолько запутать дела, связанные с моей собственностью, чтобы потом невозможно было разобрать что к чему.

Сара Ансел взглянула на часы и спохватилась.

— Чего же мы ждем?

Перри Мейсон кивнул Делле Стрит.

Глава 2

В тот же день, ровно в 15.00, телефонистка Мейсона позвонила Делле Стрит и сообщила, что Мейсона по делу исключительной важности вызывает Кремптон.

Мейсон кивнул Делле.

— Я отвечу, Делла, но ты тоже послушай, — и снял трубку. Вскоре после переключения на коммутаторе он услышал взволнованный и нетерпеливый голос Сары Ансел.

— Это Мейсон, миссис Ансел, — вмешался в разговор адвокат.

— Ну, наконец-то! воскликнула она. — У нас здесь ЧП, а эта телефонистка тянет кота за хвост…

— Понятно, я на проводе, — прервал ее Мейсон. — Так в чем дело?

— Он мертв.

— Давенпорт?

— Да.

Последовало непродолжительное молчание.

— И, — продолжала Сара Ансел, — Мирна стала наследницей всего состояния. Разумеется, это самое малое, что он мог сделать в данных обстоятельствах.

— Когда он скончался?

— Около пятнадцати минут тому назад. Пока до вас дозвонишься… эта телефонистка…

— Да, да. Как быть с письмом, о котором шла речь…

— Адрес в Парадизе — Крествью драйв. Туда можно добраться самолетом, который летит до Чико. Возьмите в Чико машину. Это всего двенадцать миль по хорошей мощеной дороге. Место легко найти. С центральной улицы свернете налево, на Оливер роуд. У самого уклона резко поверните налево, на Велли вью. Это совсем близко. Затем сверните опять на Крествью драйв. Нужный вам дом окажется последним, с правой стороны.

— В доме никого?

— Ни души. Секретарши не должно быть в это время. Вы найдете… извините меня, я больше не могу говорить. До свидания. — Послышались гудки.

Мейсон положил трубку и взглянул на Деллу Стрит.

— Едете в Парадиз? — спросила она. Мейсон кивнул головой.

— А там что будете делать?

— Наилучшим образом отстаивать интересы миссис Даверпорт.

— Разыскивая этот конверт?

— Возможно.

— А что потом?

— Это будет зависеть от того, что мы найдем в конверте. Займись билетами, Делла.

Через десять минут Делла Стрит доложила: есть прямой рейс до Сан-Франциско, оттуда самолет прибывает в Чико в семь пятьдесят.

— Забронируй два билета, Делла, — попросил Мейсон, — и пошевеливайся.

— Два? — удивилась она.

— Уж не думаешь ли ты, что я отправлюсь туда без свидетеля.

Глава 3

Попав в болтанку сразу же после вылета из Мэрисвилля, облетев поселки, освещенные огнями, и темные пятна рисовых полей, миновав Оровилль, ДС—3, наконец, приземлился в Чико.

Такси довезло Мейсона и Деллу Стрит до центра города, где им быстро удалось взять напрокат машину. Они легко нашли дорогу на Парадиз, которая уходила вверх по длинному подъему.

Свет луны позволял хорошо рассмотреть местность, и Делла Стрит в немом восхищении любовалась суровой красотой пейзажа, расстилавшегося по обе стороны шоссе, петлявшего среди покрытых лавой горных вершин и глубоких ущелий, на которые громоздящиеся скалы отбрасывали мрачные тени.

Мейсон миновал несколько магазинов, расположенных в центре городка, выехал на нужную дорогу, свернул налево и без труда заметил еще один крутой поворот в левую сторону.

Вдоль дороги тянулись современные уютные дома, окруженные высокими соснами и зелеными ровно подстриженными газонами. Дышалось легко — дым и копоть лежащей внизу долины сюда не проникали. Луна и яркие звезды источали ровный свет и сказочно освещали окрестности.

— Какой воздух, шеф! — с восхищением прошептала Делла. — Такой воздух! Чистый и прозрачный. А как пахнет сосной! Смотрите, какие симпатичные дома.

Мейсон только кивнул головой.

— У Эда Давенпорта, наверное, такой же дом?

— Сейчас увидим, — произнес Мейсон, поворачивая налево.

Мощеная дорога кончилась, под колесами захрустел гравий. Мейсон проехал вдоль зеленого забора, затем свернул направо и, миновав сосновую рощу, заросли толокнянки, несколько яблонь и груш, уперся в крыльцо дома, который, несмотря на погашенные окна, казался очень уютным и приветливым.

Мейсон погасил фары, выключил зажигание, обошел вокруг машины и вслед за Деллой Стрит поднялся на крыльцо.

— Позвонить на всякий случай? — спросила она.

Мейсон привычно кивнул.

Большим пальцем в перчатке Делла Стрит нажала на кнопку звонка. Изнутри донеслось мелодичное звучание.

— Звони снова, и если никто не откроет, воспользуемся ключом, — сказал Мейсон спустя несколько минут.

Делла Стрит позвонила второй раз. Немного погодя Мейсон вставил ключ в замочную скважину. Защелка свободно отошла в сторону. Он повернул ручку и распахнул дверь.

— Надо включить свет, фонарик не будем использовать — это признание тайного проникновения в чужое жилище. В конце концов, Делла, нас втянули в игру, в которой мы мало что знаем о других игроках, и, черт меня возьми, если я знаю, какой в ней потолок!

— А ставки в нашей игре велики?

— Разумеется, — ответил Мейсон, нащупывая в темноте выключатель.

Прихожая внезапно озарилась светом. Перед ними оказалась роскошная вешалка из рогов оленя и толокнянки. Ковер в стиле племени навахо и два грубо отесанных стула придавали комнате суровый и простой вид. На стене висело большое овальное старинное зеркало. Воздух был пропитан стойким запахом табака, словно тот, кто здесь жил, постоянно курил трубку.

От дверей Мейсон прошел налево и зажег свет в большой гостиной. Делла Стрит последовала за ним. Вдвоем они обошли все комнаты, и весь дом наполнился ярким светом.

— Что теперь?

— Официально мы действуем от имени миссис Давенпорт. Фактически ищем письмо. Вопрос в том, где именно оно спрятано?

— По-моему, это довольно глупо, — вдруг сказала Делла.

— Что именно?

— Писать письмо, которое надо передать властям в случае смерти, а потом оставлять его где-то, не распорядившись толком, как его найти.

Мейсон молча кивнул головой.

— Он должен был распорядиться, — продолжала Делла Стрит, — каким образом вручить это письмо.

— Определенно, — согласился Мейсон. — Вот почему начнем со стола его секретаря.

— Я чего-то боюсь, — призналась Делла.

— Мы всего лишь следуем желанию, вернее, инструкциям нашего клиента, — напомнил Мейсон, — по крайней мере, узнаем в чем тут дело.

Мейсон выдвинул левый ящик стола, в котором хранились различные канцелярские принадлежности и пухлая папка с корреспонденцией, помеченная словами «Для регистрации».

Он бегло просмотрел даты на некоторых письмах.

— Секретарь Эда Давенпорта не очень-то следила за их подшивкой.

— Может быть, она ждала, когда накопится побольше писем, чтобы потом подшить их все сразу.

Мейсон попытался открыть дверцу стола с правой стороны, но она не поддавалась.

— У тебя пилка для ногтей при себе?

— Вы собираетесь взломать замок?

— А почему бы и нет? Мы ищем бумаги, принадлежащие оставшейся в живых вдове.

— Это смахивает на… похоже, мы вторгаемся в чью-то частную жизнь.

Мейсон молча взял из рук Деллы пилку и стал возиться с замком. Вскоре раздался щелчок, и правая дверца стола открылась.

— Эти вещи кому-то принадлежат, — испуганно прошептала Делла Стрит.

— Я знаю, — спокойно, как всегда, заметил Мейсон. — Мы же знаем, чего ищем… но что это?

— Это, — сказала Делла, — может означать только одно — шкатулку.

Мейсон встряхнул ее.

— Кажется, в ней только один документ. Должно быть, то, что нам нужно. Не смотри на меня так, Делла. Мое любопытство взяло верх над угрызениями совести. Судя по всему, у тебя нет шпильки для волос.

Она отрицательно замотала головой. Мейсон попытался открыть замок пилкой.

— Требуется что-то более тонкое. Подошел бы кусок жесткой проволоки.

— Где вы научились этому? — не сдержав любопытства, спросила Делла.

— У одного клиента, — ответил, усмехнувшись, Мейсон. — Мой единственный гонорар за то, что я защищал одного человека, обвиненного в краже со взломом.

— Надо думать, его оправдали?

— Он оказался невиновен.

— Я так и думала. Очевидно, он научился взламывать замки на заочных курсах.

— Как ни странно, — заметил Мейсон, — но он действительно невиновен. Замки — результат его темного прошлого. Ага, вот и скрепка. Остается только согнуть ее… так… и вставить в замочную скважину… теперь повернем и… пожалуйста, Делла.

Мейсон открыл крышку и вытащил толстый конверт из плотной бумаги. На оборотной стороне конверта твердым размашистым почерком было написано: «Открыть в случае моей смерти и содержимое вручить властям», внизу стояла подпись — «Эд Давенпорт».

— А теперь, мистер Юрист, — серьезным тоном произнесла Делла, — может быть, вы напомните мне нормы права. Если данный конверт есть собственность вдовы, может ли он принадлежать властям или же он является собственностью секретаря, в столе которого был обнаружен?

— Давай посмотрим, что внутри, и тогда попытаемся ответить на эти вопросы.

— Может, лучше сразу на них ответить?

Мейсон улыбнулся и покачал головой.

— Мы должны знать содержание письма, Делла, чтобы определить наши полномочия.

Он пошел на кухню, налил в чайник воды и включил электроплиту.

— Вы определенно чувствуете себя здесь как дома, — заметила Делла Стрит. Мейсон ухмыльнулся.

— Пойдем отсюда, чтобы он быстрее закипел. Наверное, стоит хорошенько все осмотреть.

Он вернулся в гостиную и принялся рыться на столе Эда Давенпорта, выдвигать ящики, просматривать документы и читать письма.

— Что вы ищите?

— Пытаюсь понять, что это за люди. Давенпорт полностью доверял своему секретарю. Очевидно, она выписывала и подписывала чеки. Имеется остаток на банковском счету на сумму одна тысяча двести девяносто один доллар в одном из банков Парадиза. Много документов, относящихся к делам, связанным с добычей руды. Интересно.., некоторые письма адресованы миссис Давенпорт, а отвечает на них мистер Давенпорт.