Мейсон коротко кивнул головой.

— Я ожидал чего-то подобного, — сказал он.

— И вы не разочаруетесь в своих ожиданиях, — заверил Белтер. — Только не вообразите себе невесть что. Это не признание того, что я имею что-то общее с «Пикантными Известиями». Я ничего не знаю об этом листке и знать не хочу. А теперь можете убираться.

Мейсон повернулся и направился к двери. На пороге он натолкнулся на лакея, который сказал Белтеру:

— Извините. Госпожа хочет обязательно увидится с вами. Она сейчас выйдет.

Белтер подошел к двери.

— Запомни хорошенько этого типа, Дильи, — попросил он. — Если ты снова когда-нибудь увидишь его здесь, выброси вон. Если не справишься сам, вызовешь полицейского.

Мейсон повернулся и смерил лакея взглядом.

— Лучше вызови сразу двух полицейских, Дильи. Они тебе понадобятся.

Он двинулся вниз по лестнице, сознавая то, что двое мужчин идут за ним. Когда он очутился в холле, из угловых дверей вышла женщина.

— Надеюсь, что я тебе не помешала, Джордж, — сказала она.

Ее взгляд упал на Мейсона. Это была та самая женщина, которая посетила его сегодня, представляясь Евой Гриффин. Ее лицо стало белым, как стена, голубые глаза потемнели от страха. Через минуту она овладела собой, и ее глаза расширились в том же самом выражении детской невинности, которое Мейсон уже имел возможность лицезреть в своем кабинете.

На лице Мейсона не отразилось ничего. Он посмотрел на женщину совершенно спокойным и приветливым взглядом.

— Ну? — спросил Белтер. — Что ты хотела?

— Ничего, ничего, — сказала она, а голос у нее был тонким и дрожащим. — Я не знала, что ты занят. Извини, что я помешала тебе.

— Не обращай на него внимания, — сказал Белтер. — Это какой-то адвокатишка, который проник под фальшивым предлогом и выходит с большой поспешностью.

Мейсон повернулся на месте.

— Послушайте. Заявляю вам…

Лакей схватил его за плечо.

— Туда, мистер, прошу вас.

Мощные плечи Мейсона повернулись движением профессионального игрока в гольф, и лакей полетел в другой конец холла. Он так врезался в стену, что пошатнулись и съехали на бок картины, висевшие на крюках. Мейсон сделал шаг в сторону массивной фигуры Белтера.

— Я намеревался дать вам шанс, — заявил адвокат, — но изменил свое мнение. Попробуйте только что-нибудь напечатать в своей газете обо мне или о моем клиенте, и вы окажетесь в тюрьме лет на двадцать. Вы поняли?

Алмазные глаза сверлили Мейсона взглядом змеи, смотрящей в лицо человека, вооруженного палкой. Правая рука Джорджа Белтера была в кармане пиджака.

— Ваше счастье, — сказал он, — что вы остановились. Попробуйте сделать еще шаг, и я прострелю вам голову. У меня есть свидетели, которые подтвердят, что я действовал в целях самозащиты. И я не знаю, может быть, все-таки мне нужно это сделать, несмотря ни на что.

— Можете не трудиться, — ответил Мейсон. — Вы не удержите меня таким способом. Есть еще люди, которые знают то же самое, что и я.

Белтер надул губы.

— Вы повторяете одно и то же. Я это слышал. Если вы думаете, что я испугаюсь угроз какого-то адвокатишки-шантажиста, то сильно заблуждаетесь. Последний раз говорю вам, чтобы вы убирались прочь из моего дома.

Мейсон повернулся на каблуках.

— Что ж, я уйду. Я сказал вам все, что считал нужным сказать.

Он был у двери, когда его настигло саркастическое замечание Джорджа Белтера:

— Повторяться — дурной тон, мистер Мейсон. А некоторые вещи вы сказали даже три раза.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.