1

Перри Мейсон просматривал заявление об апелляции, подготовленное его сотрудником, Джексоном.

Делла Стрит, сидящая с другой стороны стола известного защитника, безошибочно расшифровывала выражение лица своего шефа.

— Будут какие-нибудь поправки? — спросила она.

— Даже много, — ответил Мейсон. — Во-первых, я вынужден сократить текст с девяносто шести страниц до тридцати двух.

— Боже милосердный! Джексон сказал мне, что после второй редактуры он не может больше вычеркнуть ни единого слова.

Мейсон улыбнулся.

— А что с машинистками? — спросил он.

— Стелла болеет гриппом. А Энни завалена работой.

— Тогда нужно кого-нибудь принять, — велел Мейсон. — Это дело должно быть готово к утру.

— Слушаюсь, шеф. Сейчас позвоню в агентство и попрошу, чтобы немедленно прислали машинистку.

— Хорошо. Прежде, чем она появится, я еще раз просмотрю заявление и проверю, нельзя ли еще выбросить страницы четыре. Такого рода заявления готовятся не для того, чтобы понравиться клиентам. Текст должен быть кратким, и написан так ясно, чтобы Суд мог познакомиться с фактической стороной дела еще до юридической аргументации. Судьи знают право. А если они в чем-то неуверены, то поручают служащим проверить соответствующие параграфы и уставы.

Мейсон схватил толстый синий карандаш и стал еще раз вчитываться в бумаги, на которых были следы многократной правки.

Делла Стрит вышла в приемную, чтобы позвонить насчет машинистки. Когда она вернулась, Мейсон поднял глаза от листов.

— Ну и что? Сделала? — спросил он ее нетерпеливым голосом.

— В агентстве сейчас никого нет. То есть, есть, но довольно обычные работницы. Я сказала им, что тебе нужна машинистка очень быстрая, точная и работящая. Что у тебя нет времени на повторное чтение и поиски ошибок или опечаток.

Мейсон, не прерывая чтения, кивнул головой.

— Когда мы можем рассчитывать на машинистку?

— Обещали прислать кого-нибудь, кто закончил бы перепечатку текста завтра до половины третьего. Но пока они найдут подходящую девушку, может пройти какое-то время. Я сказала, что печатать придется тридцать две страницы.

— Двадцать девять с половиной, — поправил с улыбкой Мейсон. — Я как раз вычеркнул очередные две с половиной страницы.

Когда, спустя полчаса, Мейсон закончил окончательную редактуру текста, в кабинет проскользнула Герти.

— Господин адвокат, машинистка уже ждет.

Мейсон с удовлетворением кивнул головой и потянулся в кресле. Делла прервала укладывание готовых к перепечатке материалов, с удивлением посмотрев на Герти, которая с таинственным лицом закрыла за собой дверь в приемную.

— Что случилось, Герти?

— Машинистка очень боится, шеф, — сказала Герти. — Что вы такого ей сказали?

Мейсон молча посмотрел на Деллу Стрит.

— Ради Бога! — занервничала Делла. — Я вообще с ней не разговаривала. Я говорила только с миссис Мошер, руководительницей агентства.

— Но эта девушка, — Герти понизила голос до шепота, — смертельно напугана.

Мейсон понимающе усмехнулся Делле. Склонности Герти к драматизации каждой ситуации были всем хорошо известны и давали повод для частых шуточек.

— Герти, признайся, что ты сделала, чтобы так напугать ее?

— Я? Что я сделала? Ничего! Я как раз отвечала на сигнал коммутатора, а когда повернулась, эта девушка уже стояла у стола. Я не слышала даже ее шагов. Стояла и все. Я не обратила на это особого внимания и только позже задумалась над этим обстоятельством и пришла к выводу, что она судорожно опиралась на стол. Могу поспорить, что у нее коленки подгибались и…

— Меньше о том, что ты подумала, — перебил ее невольно заинтригованный Мейсон. — Лучше расскажи, что случилось? Что ты ей сказала, Герти?

— Я спросила: «Вы наверное, новая машинистка, да?», а она кивнула головой. «Ну, тогда садитесь за этот стол, — говорю ей, — а я принесу материалы для перепечатки». Это все.

— А что она на это?

— Села на стул у окна.

— Все в порядке, Герти, благодарю за рассказ.

— Но она была очень напугана, правда, — упиралась Герти.

— Ну что ж, случается, — беспечным тоном ответил адвокат. — Новая работа на многих девушек действует угнетающе. Я помню, Герти, что у тебя в самом начале службы у нас, так же были какие-то неприятности…

— Неприятности! — воскликнула Герти вдохновленно. — Когда я обнаружила, что у меня во рту жевательная резинка, то я думала, что рассыплюсь в мелкую пыль. Я тряслась, как студень. Не знала, что делать и…

— Вот видишь, — успокаивающе улыбнулся Мейсон. — Беги на коммутатор, потому что мне кажется, я слышу телефонный звонок.

— О, Боже! Да, теперь я тоже слышу.

Резко рванувшись к дверям, Герти выскочила в приемную. Адвокат подал Делле Стрит папку с бумагами.

— Дай ей это, Делла. Пусть начинает печатать.

Когда Делла, спустя десять минут, вернулась в кабинет, Мейсон спросил у нее иронично:

— Как чувствует себя наша напуганная машинистка?

— Если это «напуганная машинистка», то нужно позвонить миссис Мошер и предложить пугать всех своих девушек перед тем, как отправлять к клиентам.

— Хороша?

— Послушай.

Она слегка приоткрыла двери в приемную. Оттуда доносился равномерный стук пишущей машинки. Литеры трещали в рекордном темпе.

— Совсем как град, стучащий по жестяной крыше, — рассмеялся Мейсон.

Делла тихонько закрыла дверь.

— В жизни ничего подобного не видела. Эта девушка пододвинула машинку к себе, вложила бумагу, посмотрела на копию, положила пальцы на клавиатуру и машинка буквально взорвалась. Скорость, как на состязаниях. И все-таки… мне кажется, шеф, что Герти была права. Может быть эту малышку напугала перспектива работы у нас? Наверное, она что-то слышала о тебе и твоя известность смутила ее. Потому что, нужно сказать откровенно, — сухо закончила Делла, — ты не так уж неизвестен.

— Хм, — буркнул, ничуть не смущенный замечанием Мейсон. — Посмотрим лучше почту. Нужно из этой груды отобрать самые важные письма. Если она будет продолжать работать в таком темпе, то справиться с заданием раньше, чем можно было бы предположить.

Делла кивнула головой.

— Где ты ее посадила? У дверей в библиотеку?

— Да, шеф. Это единственное свободное место, поэтому я передвинула стол туда. Ты ведь знаешь, как Стелла не любит, когда чужие садятся на ее рабочее место. Она уверена, что другая машинистка тотчас же испортит машинку или оставит после себя балаган.

— Раз эта девушка так хороша, то я задержу ее на неделю или две, — решил адвокат. — Сейчас же сообщи в агентство. Найдется для нее немного работы, а?

— Ну, думаю да.

— Тогда не тяни и позвони миссис Мошер.

Делла поколебалась какой-то момент.

— Может быть, будет лучше, если мы немножко подождем и посмотрим на результат ее скоростной работы? Она печатает исключительно быстро, я согласна, но так ли она аккуратна?

— Ты права, Делла. Всегда лучше вначале проверить, а потом принимать решение, — покорно согласился Мейсон.

2

Делла Стрит положила стопку листов на стол Мейсона.

— Первые десять страниц, шеф.

Мейсон посмотрел на безошибочно перепечатанные строчки и свистнул от восхищения.

— Вот теперь я понимаю, что называется хорошей работой!

Делла подняла один из листов, наклонила его так, чтобы свет отразился от гладкой поверхности.

— Я проверила таким образом уже две или три страницы и не нашла ни одного подтертого места или исправления. У нее отличный удар и она печатает, как на состязаниях.

— Позвони миссис Мошер, — распорядился Мейсон, — и узнай что-нибудь об этой девушке. Как ее зовут?

— Мэй Уоллис.

— Так чего ждать? Звони.

Делла Стрит подняла трубку и соединилась с приемной.

— Герти? Господин адвокат хочет поговорить с миссис Мошер из агентства услуг… Ничего, я подожду. Алло, это миссис Мошер?.. Ах, ее нет? Я звоню по поводу машинистки, которую вы нам прислали. Говорит Делла Стрит, секретарь адвоката Мейсона… Вы уверены? Может быть, она оставила какую-нибудь заметку… Да, да… очень жаль… Нет, нет, нам не нужно двух машинисток… Нет, нет. Миссис Мошер уже прислала одну, ее зовут Мэй Уоллис. Я хотела бы узнать, можем ли мы занять ее на следующую неделю… Прошу передать миссис Мошер, что я звонила и жду, когда она позвонит мне. Благодарю.

Положив трубку, Делла с удивлением посмотрела на адвоката.

— Миссис Мошер вышла, а служащая, которая ее заменяет, говорит, что никого еще к нам не посылала. Минуту назад она обнаружила на своем столе записку с распоряжением послать машинистку в наш офис. Эту записку оставила для нее миссис Мошер перед тем, как выйти из агентства. Она написала в записке имена трех девушек, но ее помощница до сих пор отыскала лишь двух. Одна больна гриппом, у второй срочная работа, а с третьей еще не успели связаться.

— Это не похоже на миссис Мошер, — буркнул Мейсон, задумавшись. — Она всегда очень точна. Если послала к нам машинистку, то должна была перед этим уничтожить оставленную записку. Впрочем, это не имеет значения.

— Миссис Мошер должна вернуться в агентство приблизительно через час. Я просила, чтобы она сразу позвонила нам.

Перри Мейсон снова погрузился в работу. В половине четвертого он принял клиента, визит которого был назначен на это время, а после его ухода начал диктовать Делле одну из своих известных речей.

В половине пятого Делла выглянула в приемную.

— Печатает так, словно у нее земля горит под ногами, — доложила она шефу. — Барабанит страницу за страницей.

— Это хорошо, — усмехнулся Мейсон. — Рукопись вся исчиркана синим карандашом, некоторые фразы вычеркнуты, а другие вписаны между строк.

— По-видимому, это не представляет для нее никакой проблемы. У нее, наверное, волшебные пальцы…

На столе Деллы Стрит настойчиво зазвонил телефон. Она положила руку на трубку и закончила фразу:

— …потому что они сами бегают по клавиатуре.

Затем подняла трубку.

— Алло… Да, миссис Мошер. Я звонила по поводу машинистки, которую вы нам прислали… Что? Вам об этом ничего неизвестно?.. Ее зовут Мэй Уоллис… Она сказала, что ее направили из вашего агентства… Да, во всяком случае, я так поняла ее слова… Извините, миссис Мошер. Наверное, произошла какая-то ошибка, но эта девушка работает исключительно хорошо… Да, конечно. Она уже заканчивает перепечатку. Мне очень неприятно, но я с ней поговорю… Вы будете еще некоторое время у себя?.. Хорошо, я побеседую с ней, а потом позвоню вам… Но она так сказала… Именно из вашего агентства… Договорились, я скоро позвоню.

Делла положила трубку с обескураженным видом.

— Тайна? — засмеялся Мейсон.

— Можно это и так назвать. Миссис Мошер решительно утверждает, что никого к нам не посылала. Ей трудно было найти свободную машинистку с требуемой нами квалификацией.

— Ну что ж, на этот раз ей удалось отлично выполнить наше требование, — заметил Мейсон, просматривая копию. — Или кому-то другому удалось.

— Ну, так что мы будем делать?

— Проверь, кто ее прислал. Точно ли она сказала, что пришла от миссис Мошер?

— Так сказала Герти.

— Ты сделала это заключение только на основании ее слов?

Делла кивнула.

— Ты разговаривала с мисс Уоллис?

— Нет. Она ждала в приемной, чтобы сразу же взяться за работу. Пока мы здесь разговаривали, она нашла бумагу и копирку. Вставила в машинку и протянула руку за текстом. Спросила, сколько экземпляров печатать. Когда я сказала, что нам нужно только два, она ответила, что заложила три, но не будет обращать внимания на такие мелочи. Следующую закладку сделает в таком количестве, которое нам нужно. Потом она положила рукопись на стол, секунду держала руки над клавишами и начала барабанить.

— Позволь, — вмешался Мейсон, — обратить твое внимание на обстоятельство, ясно доказывающее ошибочность наших рассуждений. Ты с полным убеждением сказала миссис Мошер, что Мэй Уоллис заявила, будто была направлена из ее агентства, Но припомни точно слова Герти. Она сказала, что девушка выглядит испуганной и что, желая подбодрить ее, спросила, не новая ли она машинистка. Девушка кивнула головой. Герти подвела ее к столу, но наверняка не спросила, прислали ли ее из агентства миссис Мошер. Припомни точно ее слова.

— Может быть, — отвела Делла, подумав минуту. — Однако, у меня такое впечатление, что…

— Конечно, — согласился Мейсон. — У меня тоже. Но опыт долгих лет допросов свидетелей, научил меня точно запоминать то, что свидетель говорил. Герти не спросила у этой девушки, прислали ли ее из агентства миссис Мошер. Я в этом полностью убежден.

— Тогда кто ее к нам прислал?

— Спроси об этом мисс Уоллис, — предложил с улыбкой Мейсон. — И не разрешай ей уходить. Я хотел бы завтра разгрести залежавшуюся работу, а это девушка — просто находка.

Делла быстро вышла в приемную и вскоре вернулась. Кокетливо щуря глаза, она изобразила жестами припудривание носа.

— Ты оставила ей какое-нибудь распоряжение?

— Да, я велела Герти прислать ее к нам сразу же после того, как она вернется.

— Много она уже перепечатала?

— Она сделала почти все. Копии лежат у нее на столе, но она их еще не раскладывала. Приличный объем за такой срок, не правда ли?

Мейсон кивнул головой и, наклонившись в своем вращающемся кресле, закурил.

— Ну, что ж, — сказал он, глубоко затягиваясь, — когда она вернется, посмотрим, что она нам скажет. Если подумать, то дело кажется очень интригующим.

Прежде чем Мейсон успел докурить сигарету, Делла еще раз выглянула в приемную.

— Она наверное принадлежит к тем нервным девушкам, — недовольно буркнул Мейсон, когда Делла, вернувшись, отрицательно покачала головой на его немой вопрос, — которые тратят всю энергию на печатание на машинке, а потом им требуется полный отдых. Сигарета или…

— Или? — с интересом переспросила Делла.

— …или глоток алкоголя. Сейчас она вернется, Делла. Правда, в тексте, который она печатала, нет ничего секретного, но если мы ее задержим еще на три-четыре дня, то ей придется работать с материалом достаточно серьезным. Загляни в туалет и проверь как-нибудь, нет ли у нашего демона маленькой бутылочки в сумке и не закусывает ли она сейчас мятной конфеткой.

— Я также потяну носом посильнее, — рассмеялась Делла. — Может быть, учую дымок марихуаны.

— А ты можешь распознать запах марихуаны? — Мейсон иронически прищурился.

— Конечно, — ответила она тотчас же. — Я не могла бы работать у одного из самых известных адвокатов Америки, не зная на практике или хотя бы в теории наиболее распространенные правонарушения.

— Ты выиграла, — капитулировал Мейсон. — Иди теперь к ней и скажи, чтобы она прошла ко мне в кабинет. Но сначала поговори с ней немного. Я хотел бы знать, какое впечатление она произведет на тебя. Ты с ней не разговаривала до того, как она приступила к работе?

— Нет. Я спросила как ее зовут и это, пожалуй, все. Она назвала свое имя по буквам, чтобы я знала, как оно пишется. Просто три буквы. М-Э-Й.

Мейсон несколько раз кивнул головой. Делла снова вышла в приемную и почти сразу вернулась.

— Ее нет, шеф.

— Черт возьми, куда она делась? — занервничал адвокат.

— Просто поднялась и вышла, — беспомощно развела руками Делла. — А Герти подумала, что она спешит в туалет.

— Это странно. Она не спросила даже, как пройти в уборную? А что с ее шляпкой и пальто?

— Очевидно, она пришла без них. У нее была с собой только сумочка.

— Делла, будь добра, принеси мне последние страницы машинописи, посмотрим на них.

Через минуту Делла вернулась с пачкой перепечатанных листов и, подавая Мейсону, заметила:

— Осталось еще несколько страниц.

— Хм… Это не займет у нее много времени. Почти все я повычеркивал. В заключение Джексон дал волю своему красноречию, залив Суд тирадами на тему гражданских свобод, конституционных прав и правил в отношении использования прав.

— Он так гордится этим! Ты ведь не вычеркнул у него все?

— Большую часть. Суд не интересуется риторикой. Суд интересуют только факты и законы, к которым они относятся. Господи, Делла, разве ты не понимаешь, что если бы судьи решили читать все, что им пишут в апелляциях, то они не смогли бы ознакомиться со всеми делами, даже работая по двенадцать часов в день.

— Невероятно! Но ведь чтение апелляций это их обязанность!

— Теоретически так, но исполнение на практике практически просто невозможно.

— И как они выкручиваются?

— Большинство из них, бегло просмотрев материал, относящиеся к делу, отмечают самое существенное в свете права, отбрасывая патетические просьбы, а затем отдают дела своим канцеляристам, — говорил Мейсон, постукивая в такт пальцем. — Я по опыту знаю, что гораздо лучше представлять документы, содержащие абсолютно объективные и честно изложенные факты, как выгодные, так и невыгодные для представленной стороны. Таким образом мы проявляем полное доверие к компетенции судей, а так же к их умению пользоваться правом. Адвокат может помочь судье, знакомя его с фактами в отношении которых может быть использован закон. Но, это все. Потому что, если бы судья не знал законов, то он не сидел бы в апелляционном суде. Делла, какого черта случилось с этой девицей? — неожиданно закончил он.

— Наверное, она где-нибудь в здании.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что так предполагаю. Дедукция, основанная на одном факте. Она старательно работала все утро и не получила денег. Ведь не сделает же она нам такой подарок?

— Она должна была закончить перепечатку текста, — возмутился Мейсон. — При ее-то темпе ей понадобилось бы не больше сорока и пятидесяти минут.

— Шеф, — Делла внимательно посмотрела на него, — ты убежден в том, что она вышла и больше уже не вернется, верно?

— Да, так я думаю.

— А может она просто спустилась вниз, чтобы купить себе сигарет?

— Тогда она давно бы уже вернулась.

— Да, наверное так, но… ведь она же должна получить деньги за свою работу!

Мейсон старательно раскладывал перепечатанные листы.

— Как бы там ни было, но она помогла нам в трудном положении, — он остановился, услышав стук в дверь, представлявшую частный вход из коридора в кабинет. Быстрая серия ударов — знакомый сигнал. — Это Пол Дрейк. Интересно, что его привело к нам? Впусти его, Делла.

В открытой двери остановился Пол Дрейк, шеф детективного агентства, офис которого размещался в конце коридора, у самого лифта.

— Все такие возбужденные, а вы так спокойно сидите? — ухмыльнулся Дрейк.

— Возбужденные? — удивился Мейсон.

— Все здание напичкано полицейскими и только вы двое заняты прозаической деятельностью.

— Садись, Пол, — рассмеялся Мейсон, — и закури сигарету. Что там случилось? Мы были заняты составлением бумаг.

— Об этом я уже догадался. — Дрейк сел в мягкое кресло, предназначенное для клиентов, и закурил.

— Что случилось? — снова спросил Мейсон.

— Полиция гоняется за какой-то дамочкой, спрятавшейся где-то на этом этаже. Они не заходили в твое бюро?

Мейсон бросил вопросительный взгляд на Деллу.

— Мне об этом ничего неизвестно.

— Наверняка заходили.

— Делла, посмотри, Герти еще здесь?

Делла выглянула в приемную.

— Как раз собирается уходить, шеф.

— Попроси ее задержаться.

— Хорошо, она уже у дверей. Герти! — крикнула Делла. — Ты можешь заглянуть к нам на минутку?

Герти, готовая уходит, покорно повернула обратно.

— Слушаю вас, господин адвокат.

— К нам заглядывала полиция?

— Ох, да! Извините, у меня совсем вылетело из головы. Кто-то вломился в одну из контор на нашем этаже.

Мейсон посмотрел на Деллу.

— Чего они хотели?

— Они хотели знать, все ли лица, присутствовавшие в нашем офисе, работают здесь. Нет ли кого-нибудь у вас в кабинете и не видели ли мы какой-нибудь девушки, воровки или грабительницы, уже не помню.

— И что ты им сказала? — голос Мейсона звучал совершенно равнодушно.

— Я сказала им, что кроме вас в кабинете только ваша личная секретарша, а так же у нас машинистка, приглашенная для выполнения срочной работы.

— И что потом?

— Они вышли. А что?

— Да нет, ничего. Просто я думаю вслух, вот и все.

— Может быть, нужно было сообщить вам. Но ведь я знаю, как вы не любите, когда вам мешают работать.

— Нет, все в порядке, — успокоил ее Мейсон. — Просто я хотел знать, что произошло, больше ничего. Спокойной ночи, Герти! И желаю хорошо тебе развлечься.

— Откуда вы знаете, что у меня свидание?

— Я прочитал это в твоих глазах, — расхохотался Мейсон. — Спокойной ночи, Герти.

— Да, — буркнул Дрейк. — Похоже, что все так и было. Если бы в твоем кабинете находилась клиентка, то полицейские непременно настояли бы на том, чтобы поговорить с тобой и взглянуть на посетительницу.

— Они обыскали весь этаж?

— Да. Перетряхнули все. Офис, в который забрались, находится как раз напротив туалета. Одна из стенографисток, входя в туалет, заметила молодую женщину, которая возилась с замком у двери, повернувшись к туалету спиной. Незнакомка попробовала сначала один ключ, потом другой. У стенографистки это вызвало подозрение, поэтому она замерла, как мышонок и стала ждать, что будет дальше. Четвертый, а может быть пятый ключ подошел и девушка проскользнула внутрь.

— Какая там организация? — поинтересовался Мейсон.

— «Южноафриканская Компания Добычи и Импорта Драгоценных Камней».

— И что дальше, Пол?

— Эта стенографистка оказалась хитрой девчонкой. Она позвонила администратору здания, а потом встала у лифта, чтобы пойти следом за этой девушкой, если она решит спуститься вниз.

— Это могло быть опасным, — неодобрительно покачал головой Мейсон.

— Знаю. Но это храбрая малышка.

— Она могла бы узнать ту девушку?

— Нет. Но она заметила, как та была одета. Ты ведь знаешь женщин, Перри. Она не видела ее лица, но зато отлично запомнила цвет и покрой ее костюма, оттенок чулок и туфель, прическу, цвет волос и другие подобные мелочи.

— Понимаю, — буркнул Мейсон, бросая украдкой быстрый взгляд на Деллу. — Она передала это описание полиции?

— Да, конечно.

— И полицейские не нашли этой женщины?

— Нет. Она исчезла, как привидение. Но администратор здания дал полиции запасной ключ к бюро «Южноафриканской Компании». Офис выглядел так, словно по нему прошелся смерч. Очевидно, она что-то искала в большой спешке. Ящики выдвинуты, бумаги разбросаны, столик для пишущей машинки и стулья перевернуты.

— А девушки ни следа?

— Ни следа вообще кого-либо. Два служащих Компании, Джефферсон и Ирвинг, появились спустя несколько минут после полицейских. Они вернулись с ленча и у них просто дыхание перехватило, когда они увидели в помещение полицейских и то, что произошло за время их короткого отсутствия.

— Эта девушка вероятно сбежала по лестнице на нижний этаж и только там села в лифт, — предположил Мейсон.

Дрейк отрицательно покачал головой.

— Администратор здания взял с собой стенографистку и они встали внизу у обоих лифтов. Они наблюдали за каждым, кто выходил из лифта. Когда прибыла полиция, а можешь мне поверить, что прошли минуты две или три, потому что их патрульные машины быстры, как молнии… так тогда, когда прибыла полиция, администратор сообщил им о том, что произошло. Полицейские тотчас же отправились наверх, а стенографистку и администратора оставили у лифта. Полицейские не были особенно подозрительными, но на всякий случай заглянули в каждый офис на этом этаже. Просто так, для контроля.

— В туалетах проверяли?

— Ну, конечно, первым делом. Послали туда несколько девушек…

— Я заметил одну закономерность, Пол. Если я сам не иду навстречу преступлению, то преступление торопится оказаться на моем пути… косвенно, конечно. Так Джефферсон и Ирвинг появились спустя несколько минут после полиции?

— Точно.

— А администратор был у дверей лифта и караулил незнакомку?

— Совершенно верно.

— Он знал, в какой офис она забиралась?

— Конечно. Он сказал полиции какая это организация и чем занимается. Он им даже дал запасной ключ, чтобы они могли проникнуть внутрь без особых трудностей.

— Хм… А потом ждал вместе со стенографисткой у лифта?

— Факт.

— Не слишком ли много стараний для того, чтобы поймать жалкого воришку.

— Я не должен говорить о своих клиентах, Перри, и, кроме тебя, никому не сказал бы ничего. Ты знаешь, что я работаю для владельцев здания и у меня есть некоторые сведения. Так вот «Южноафриканская Компания» ожидает в ближайшее время посылку, стоимостью в полмиллиона долларов.

— Черт побери!

— Что, проняло? Знаешь, каким образом они теперь осуществляют эти пересылки? Страхуют и посылают почтой!

— Одно кажется мне странным, — сказал Мейсон задумчиво. — Если Джефферсон и Ирвинг появились сразу же после полиции, то почему администратор, который наблюдал в это время за лифтом, не остановил их и не сообщил, что в их офисе полицейские и…

Дрейк неожиданно подскочил в кресле.

— Что случилось? — с удивлением спросил Мейсон.

Детектив без слов ударил несколько раз кулаком по голове.

— Пытаюсь вколотить хоть немного ума в свою дурную голову. Господи, Перри! Администратор здания сам рассказал мне обо всех этих происшествиях, а такой простой вопрос даже не пришел мне в голову. Я должен позвонить, — и, не ожидая разрешения, он набрал номер администрации. — Говорит Пол Дрейк. Я немного подумал об этом взломе в офисе «Южноафриканской Компании». Мне сообщили, что Ирвинг и Джефферсон, ну, знаете, работники компании, пришли в офис в то время, когда полиция обыскивала помещения.

В трубке что-то заскрежетало.

— Понимаю, — перебил Дрейк. — Вы стояли внизу, у лифта. Но почему вы не сказали Ирвингу и Джефферсону, что в их офисе полицейские?

На этот раз его перебили. Он терпеливо слушал, а потом спросил:

— Вы хотите, чтобы этим делом занялся я, или справитесь сами?.. О'кей! Тогда прошу вас позвонить мне, хорошо? Я сейчас нахожусь в кабинете Перри Мейсона… Минутку, минутку. Коммутатор наверное, уже выключен на ночь. Я буду ждать звонка в своем…

— Подожди, Пол, — остановила его Делла Стрит. — Я соединю наш телефон с коммутатором, тогда они смогут позвонить по этому номеру.

— Все в порядке, — бросил в трубку Дрейк. — Секретарша Мейсона переключит этот аппарат на городскую линию. Звоните, когда хоть что-нибудь станет известно, О'кей?

Он отложил трубку и, садясь обратно в кресло для посетителей, оскалил зубы в ухмылке.

— Извини, что я приписал себе эту заслугу, но я не хочу потерять кусок хлеба. Ведь не мог же я сказать, что такая простая мысль не пришла мне в голову до тех пор, пока ее не высказал ты…

— Никакой заслуги, это было и так ясно.

— Конечно ясно. Именно поэтому я и бил себя по голове. Дело в том, что вначале все мы старались угадать, каким образом эта таинственная девушка растворилась в воздухе. Наверное поэтому я даже не подумал, как случилось, что администратор не остановил Джефферсона и его сослуживца, чтобы сообщить им о взломе.

— Администратор мог нервничать.

— Нервничать? Его чуть кондрашка не хватила. Ты его знаешь, Перри?

— Нового администратора? Лично я — нет. Я разговаривал с ним по телефону, Делла тоже. Но лично я с ним не встречался.

— Это очень возбудимый тип. Один из тех, которые хотят все делать немедленно. Однако, нужно признать, что он ловко изолировал здание.

— О, да. Что верно, то верно. Удивительно много усилий вложил он в погоню за одной девушкой.

Зазвонил телефон.

— Наверное, это тебя, Пол, — кивнула Делла, не двигаясь с места.

Дрейк тотчас поднял трубку.

— Алло! Да, это я… Ага, понимаю. Конечно, так могло произойти. Странно, что вы их не заметили… Понимаю. Что ж, благодарю. Ничего удивительного, что при таком бардаке это вам не пришло вам в голову… Не имеет значения. Я собирался раньше спросить у вас об этом, но просто забыл и только сейчас, перед уходом домой, решил проверить… О'кей. Благодарю. Посмотрим, что можно будет сделать.

Дрейк положил трубку и широко улыбнулся Мейсону.

— Да… Он теперь думает, что я работаю сверхурочно, ломая голову над его проблемами.

— А что с этими служащими «Южноафриканской Компании»? — нетерпеливо спросил Мейсон. — Что он тебе ответил?

— Скорее всего, они прошли мимо него и сели в лифт, потому что и администратор и стенографистка обращали внимание только на тех, кто выходил из лифта. В это время, сразу после ленча, у лифта большое оживление. Администратор только что разговаривал по телефону с Джефферсоном. — Дрейк помолчал немного и продолжил: — Джефферсон вспомнил, что видел администратора в холле с одной из служащих, хотел даже спросить о чем-то, но по тому, как тот наблюдал за людьми, понял, что администратор кого-то ждет. Поэтому оба компаньона прошли мимо него и сели в лифт, который как раз шел наверх.

— Звучит правдоподобно, — поддакнул Мейсон. — Ты знаешь что-нибудь о Джефферсоне или Ирвинге?

— Не слишком много. «Южноафриканская Компания» только недавно открыла бюро в нашем здании. Они занимаются главным образом оптовой торговлей алмазами. Центр находится в Иоганнесбурге, но у них есть филиал в Париже. Договор о найме был заключен через парижское бюро. Они написали владельцу здания, а тот прислал им план этажа и стоимость аренды. Они подписали контракт и заплатили за шесть месяцев вперед. Затем прислали из Южной Африки Дэвида Джефферсона, который теперь управляет местным филиалом. Его ассистент, Уолтер Ирвинг, приехал из Парижа.

— Они занимаются какими-либо сделками?

— Еще нет. Они только начинают. Насколько мне известно, они ждут установки сейфа, снабженного самыми современными устройствами. Объявили в газете, что ищут служащих и купили немного мебели.

— Они привезли с собой алмазы?

— Нет. К несчастью для нас, детективов, такого рода операции уже не совершаются как в старые добрые времена. Драгоценности пересылаются теперь застрахованной почтовой посылкой. Камни стоимостью в полмиллиона долларов отправляют, словно сверток с грязным бельем. Экспедитор платит наличными за соответствующую страховку и включает эти деньги в стоимость сделки. Если драгоценности пропадут, то страховое общество выписывает чек. Простая и надежная система.

— А, понимаю, — задумчиво буркнул Мейсон. — Но в таком случае, что искала там эта девушка?

— Это вопрос на шестьдесят четыре доллара.

— Там точно не было никаких драгоценных камней?

— Точно. Только когда установят сейф и сигнальные устройства, только тогда придет первая посылка. Вся эта контора сейчас, как раковина без жемчужины. Когда-то были времена! — мечтательно протянул Дрейк. — Посыльный нес пакет с драгоценными камнями, а детективов нанимали для охраны… Теперь какой-то работник почты, у которого нет при себе даже револьвера, приносит посылку, стоимостью в полмиллиона и говорит «Прошу расписаться». А куклы из секретариата вежливо подписывают и бросают посылку в сейф. Вот и все. Весь этот бизнес основан на процентах. Между страховыми обществами острая конкуренция. Как бы тебе понравилось, если бы такое общество застраховало твоих клиентов от всяких потерь, возникающих от всевозможных юридических споров? Твои клиенты платили бы страховые взносы, а потом списывали бы их, как расходы по операциям и…

— Одного не предвидит такая система, Пол, — улыбнувшись, перебил его Мейсон. — Когда невинно осужденный человек пойдет в газовую камеру, его не устроит чек даже на самую крупную сумму.

— Черт возьми, ты попал в десятку! — захохотал довольный Дрейк, словно это была самая лучшая острота, которую он когда-либо слышал.

3

После ухода Дрейка адвокат минуту молчал, а потом спросил:

— Что ты об этом думаешь, Делла?

— Боюсь, что очень даже возможно… Время совпадает… Мне иногда кажется, что мы мало внимания обращаем на то, что говорит Герти, так как привыкли к тому, что она преувеличивает. Может быть на этот раз ей не привиделось и эта девушка на самом деле была испугана… Вполне возможно.

— Да, — согласился Мейсон, — она пришла сюда, когда поняла, что путь к отступлению отрезан. Не было такого места, где бы она могла спрятаться. Она должна была войти в какой-нибудь офис. Она заскочила к нам вслепую, думая только о том, что бы такое придумать, чтобы я немедленно принял ее. Ну, а тут Герти приняла ее за машинистку, а та как раз… Знаешь что, Делла, посмотри в приемной. Я так же схожу на небольшую разведку.

— На что обратить особое внимание?

— Осмотри хорошенько машинку, на которой она печатала и обыщи столик, на котором стоит машинка. Потом сходи в туалет и поищи по углам. Может, удастся что-нибудь найти.

— Но, шеф! Ведь полиция обыскала там каждый уголок!

— Ничего, все равно не помешает. Посмотри, не спрятала ли она чего-нибудь. Я уверен, что у нее было с собой что-то, что жгло ей руки и она хотела это что-то спрятать, а потом, при первом же удобном случае, снова забрать. Я иду за сигаретами.

Он быстро прошел по коридору к лифту, спустился вниз, а затем, уже медленным шагом, направился к табачному киоску, который находился в холле. Высокая блондинка с голубовато-ледяными глазами стояла за прилавком. При виде покупателя она равнодушно улыбнулась.

— Привет, — заговорил с ней Мейсон.

Очевидно, приветствия такого рода вызывали у нее подозрение, потому что глаза девушки стали еще более холодными, а профессиональная улыбка исчезла.

— Добрый вечер, — сухо сказала она.

— Я хотел бы у вас спросить кое о чем.

— Мы продаем сигары, сигареты, жевательную резинку, конфеты, газеты и журналы.

— О, — рассмеялся Мейсон, — поймите меня правильно.

— И вы меня.

— Я уже давно занимаю офис в этом здании, но вас вижу впервые.

— Ничего удивительного, потому что до сих пор владельцем киоска был мистер Карсон, а я купила у него это место… Ох, только теперь я узнала вас! Вы — Перри Мейсон, известный адвокат! Я думала, что вы… Вы не представляете себе, сколько мужчин думает, что если девушка стоит за прилавком киоска с сигаретами, то она может предложить и еще кое-что…

— Прошу меня извинить, — смутился Мейсон. — Я должен был прежде всего представиться.

— Чем я могу вам помочь?

— Вероятно ничем. Я хотел вас спросить кое о чем, но вы здесь новенькая и наверное еще не знаете здешний люд в лицо.

— Да, вы правы. А кроме того у меня нет памяти на лица и имена. Я стараюсь запомнить хотя бы постоянных клиентов, но и с этим у меня много хлопот.

— На моем этаже появились два новых человека. Одного зовут Джефферсон, а второго Ирвинг.

— О, вы имеете в виду тех людей из фирмы, которая занимается импортом драгоценных камней?

— Да. Вы их знаете?

— Нет, но теперь знаю, кто это такие. Днем у нас была страшная суматоха. Кажется, кто-проник в офис этих господ и все там перевернул…

— Вам их показали?

— Да. Один из них был, наверное, мистером Джефферсоном, он купил сигареты, ну и рассказал мне, что случилось.

— А до этого вы их не знали?

— Внешне?

Мейсон кивнул.

— Нет. Мне жаль, но я не могу вам помочь.

— О, это не имеет никакого значения.

— А почему вы спрашиваете, мистер Мейсон? Вы интересуетесь этим делом?

— Косвенно, — усмехнулся адвокат.

— Вы такой таинственный. Правда, я не узнала вас в первую минуту, но слышала о вас столько, что сейчас у меня такое впечатление, будто мы хорошо знаем друг друга. Что означает «косвенный интерес»?

— Ничего, о чем стоило бы говорить.

— Мой киоск стоит в самом центре, это отличное место для наблюдения. Если вам будут необходимы какие-нибудь сведения, то прошу мне сообщить. Мне будет очень приятно, если моя помощь на что-то пригодится. Может быть, вначале дело пойдет не очень легко, потому что я недавно здесь работаю, ну и… все же вскоре я научусь узнавать людей и просто хочу чтобы вы помнили, что если я могу что-то сделать для вас, то достаточно одного слова.

— Спасибо, — тепло сказал Мейсон.

— Вы хотите, чтобы я поговорила еще раз с Джефферсоном? Когда я продавала ему сигареты, он был очень вежлив и разговорчив. Я вовсе не поощряла его, но у меня было такое чувство… Что ж, вы знаете, как это бывает, господин адвокат.

— Вы думаете, что он одинок и что вы понравились ему? — спросил с улыбкой Мейсон.

— Этого я не сказала, — и хотя она произнесла эти слова равнодушным тоном, было видно, что комплимент доставил ей удовольствие.

— Но, наверное, его легко было бы ободрить?

— Вы хотите, чтобы я попробовала?

— А вы хотите?

— Если вам это нужно…

Мейсон протянул ей двадцатидолларовую ассигнацию.

— Постарайтесь узнать, где был администратор, когда Джефферсон и Ирвинг вернулись с ленча.

— Благодарю, господин адвокат. Мне немного неудобно брать эти деньги, потому что я знаю ответ на ваш вопрос.

— О, я слушаю.

— Эти двое пришли в то время, когда администратор и какая-то молодая женщина стояли рядом с лифтом. Один из них приблизился к администратору, как будто хотел о чем-то спросить, но когда увидел, что тот занят наблюдением за лифтом, отвернулся. Тогда я не придала этому никакого значения, но позже, когда мне показали обоих мужчин, я вспомнила об этой мелочи. Надеюсь, что эти сведения вас удовлетворили.

— Да, благодарю.

— Это я благодарю вас, господин адвокат. Мне действительно будет очень приятно, если я смогу быть чем-то вам полезной и вы не должны каждый раз дарить мне двадцатку…

— Спасибо, но я никогда ничего не беру даром.

— Это на вас похоже, — ответила она, лучисто улыбаясь.

Мейсон поднялся в лифте на свой этаж. Делла Стрит, в состоянии сдержанного возбуждения, ждала его в кабинете.

— Что там у тебя? — заинтересовался Мейсон.

— Большой кусок наполовину засохшей жевательной резинки.

— Где ты ее нашла?

— Она была прилеплена под столешницей стола, за которым работала Мэй Уоллис.

— Я хотел бы это увидеть.

Делла открыла коробочку, на дне которой лежал большой кусок жевательной резинки.

— Именно в таком виде я нашла ее под столешницей.

— И что ты сделала?

— Отрезала острой бритвой. Отчетливо видны отпечатки пальцев в тех местах, где она прижимала резинку к столу.

Мейсон посмотрел на Деллу немного насмешливо.

— Браво, моя дорогая. Из тебя бы получился просто отличный детектив. Так, значит, у нас есть несколько отпечатков пальцев.

— Вот именно.

— Мы ведь не станем показывать их полиции?

— Нет, наверное нет.

— Ну, если сотрудничество с полицией нас не слишком интересует, то нужно было уничтожить отпечатки пальцев во время, когда снималась жевательная резинка.

— Минуточку, шеф, ты еще не все видел! — воскликнула Делла. — Громадный кусок резинки, не так ли? Эта девушка не могла держать во рту такой большой кусок.

— Думаешь, что она приклеивала ее частями?

— Думаю, что она приклеивала ее с какой-то целью. Мне это сразу пришло в голову, как только я увидела этот громадный кусок, — решительным тоном ответила Делла.

— Хм. А с какой целью?

Делла перевернула коробочку над столом Мейсона и резинка выпала на стол.

— Эта сторона, — показала она пальцем, — была приклеена к нижней поверхности стола.

Мейсон посмотрел на потрескавшуюся в нескольких местах резинку. Из маленьких отверстий что-то сверкало.

— Боже мой! Сколько там этого?

— Не знаю, — пожала плечами Делла. — Я не хотела к ним прикасаться. Эта резинка в таком состоянии, в котором я ее нашла. Но и так видны грани и углы двух крупных бриллиантов.

Адвокат внимательно присмотрелся к куску жевательной резинки.

— Это вещественное доказательство, Делла. Мы должны быть очень внимательны, чтобы с ним ничего не случилось.

Делла озабоченно кивнула головой.

— Думаешь, эта резинка достаточно твердая и не размягчится?

— Внутри она еще мягкая, но снаружи быстро твердеет.

Мейсон положил кусочек в металлическую коробочку и, наклоняя ее вперед и назад, чтобы осмотреть резинку не прикасаясь к ней, заметил:

— Эти два отпечатка исключительно хороши. Третий уже хуже, похоже на бок пальца. А эти два отличные.

Делла кивнула.

— Вероятнее всего, это ее большой и указательный. С какой стороны стола находилась резинка?

— С правой.

— В таком случае, это должны быть отпечатки большого и указательного пальцев правой руки.

— И что мы теперь будем делать? — забеспокоилась Делла. — Вызовем полицию?

Мейсон некоторое время колебался.

— Я хотел бы перед этим узнать что-нибудь больше обо всем этом деле. Ты нашла что-нибудь в туалете?

— Я перетряхнула все лучше, чем дюжина уборщиц. Я копалась даже в контейнере для мокрых бумажных полотенец, ну, знаешь, такая большая металлическая коробка с подвижной крышкой, которую можно сдвигать вперед-назад и с обоих сторон вталкивать использованные полотенца.

— Да, знаю. Ты что-нибудь нашла?

— Кто-то бросил в контейнер любовные письма и, должно быть, очень спешил. Эта девушка не сделала ничего, чтобы спрятать письма от чьих-нибудь любопытных глаз. Даже не порвала их.

— Покажи, — вдруг заинтересовался Мейсон.

— Они были в одной пачке и я взяла все. Мне удалось, потому что оживление кончилось, все разошлись. Представляешь, как глупо я бы себя чувствовала, если бы кто-нибудь вошел и застал меня за тем, что я копаюсь в грязных полотенцах!

— Хм, — буркнул Мейсон, занятый просмотром писем.

— Какие ты сделал выводы? — деланно безразличным тоном спросила Делла.

— Выводы… — задумчиво повторил адвокат. — Либо, как ты и предполагаешь, женщина, которая оставила их, чертовски спешила, либо они подложены специально, потому что кто-то хотел иметь гарантию того, что они будут найдены. Другими словами, мне это все кажется очень странным. Ведь трудно поверить в то, что девушка, решившая избавиться от писем, настолько неосторожна, что бросает их в контейнер для грязных бумажных полотенец… Конечно, они могли быть положены с какой-нибудь другой целью.

— А может быть мужчина? — спросила Делла Стрит. — Письма адресованы мужчине и…

— И найдены в дамском туалете.

— Да, верно.

Мейсон минуту помолчал, занятый чтением одного из писем.

— Знаешь, Делла, это очень странная переписка. А стилизация просто удивительная. Послушай только:

~«Мой самый дорогой Принц из сказки!

Когда ты вчера уезжал на своем рысаке, я хотела сказать тебе многое, но подумала об этом только тогда, когда ты уже уехал.

Сверкающее оружие и великолепный шлем приводят мне на память одного из рыцарей Круглого Стола, и я ощутила себя существом удаленным от тебя, как существо из другого, худшего мира… Наверное ты этого не знаешь, мой принц из сказки, но ты выглядел очень красиво, сидя на коне с поднятым забралом. Бока коня были покрыты потом и он тяжело дышал после усилий, когда он нес тебя на помощь молодой даме, находящейся в опасности. Солнце, отраженное в твоем сверкающем оружии…»

~Мейсон прервал чтение и, посмотрев на Деллу Стрит, рассмеялся:

— Что это может означать, черт возьми?

— Посмотри на подпись, шеф.

Он перевернул две страницы и несколько секунд смотрел на подпись «Твоя верная и преданная Мэй».

Мейсон нахмурил брови и мрачно сказал:

— Нам не хватает только убийства, Делла, чтобы оказаться в окончательно неприятном положении.

— Это еще почему?

— Сокрытие вещественных доказательств от полиции.

— Ты ведь не собираешься сказать им о Мэй Уоллис?

Адвокат отрицательно покачал головой.

— У меня нет смелости, Делла. Они даже и не старались бы мне поверить. Ты понимаешь, в каком положении я оказался бы? Я пытался бы объяснить, что в то время, как полицейские искали по всему зданию женщину, которая вломилась в «Южноафриканскую Компанию», я сидел невинно в кабинете и мне даже в голову не пришло, что я должен сообщить им о машинистке, которая как с неба свалилась в критический для нас момент, производила впечатление испуганной и была якобы прислана из агентства миссис Мошер, хотя уже тогда я знал, что в агентстве о ней и понятия не имели.

— Да, — иронически усмехнулась Делла. — Принимая во внимание твои связи и репутацию, я не удивилась бы вовсе, если бы полиция отнеслась к этому несколько скептически.

— Очень скептически, — подтвердил с ехидным блеском в глазах Мейсон. — А так как скептицизм для полицейских вреден, то мы должны постараться, чтобы не оказаться в неудобном положении.

4

Спустя три дня, открыв двери в свой кабинет, Мейсон застал Деллу Стрит ожидающей его у стола, на котором в идеальном порядке лежала целая груда почты.

— Шеф, — приветствовала она его от самого порога напряженным голосом, — я всюду искала тебя. Садись и выслушай меня, прежде чем кот-нибудь узнает, что ты уже пришел.

Мейсон повесил в шкаф шляпу, сел за стол и, внимательно посмотрев на Деллу, мягко сказал:

— Ты взволнована? Что еще случилось?

— Ну… Теперь у нас есть и убийство!

— Что значит, «есть убийство»?

— Помнишь, что ты сказал, когда смотрел на бриллианты? Что нам не хватает только убийства для полного комплекта.

Мейсон резко выпрямился в кресле.

— Что случилось, Делла? Давай факты.

— Никто точно не знает, в чем дело, но Дэвид Джефферсон из «Южноафриканской Компании» арестован по обвинению в убийстве. Уолтер Ирвинг, другой работник этой фирмы, ждет тебя в приемной. Пришла телеграмма из их центрального бюро в Южной Африке с уведомлением о том, что они дали распоряжение местному представительству выплатить тебе, шеф, две тысячи долларов в виде гонорара. Они хотят, чтобы ты представлял Джефферсона.

— Убийство? — воскликнул возбужденный Мейсон. — Черт возьми! А кто убит?

— Не знаю. Вообще, кроме этих двух фактов я ничего не знаю. Тебе пришла телеграмма, это первый факт, а второй, это то, что Уолтер Ирвинг был у нас уже три раза, потому что хочет с тобой проконсультироваться. Вначале он просил, чтобы я сообщила ему тотчас же, как ты появишься, но потом решил, что будет надежнее, если он подождет в приемной. Он сказал, что должен увидеться с тобой без отлагательств.

— Пригласи его, Делла. Может быть, мы узнаем, наконец, в чем дело. Где эта металлическая коробочка?

— В сейфе.

— А где теперь стоит стол, за которым работала Мэй Уоллис?

— Я велела его поставить обратно в библиотеку.

— Кто это сделал?

— Портье с помощником.

— У тебя есть жевательная резинка?

— Есть, а что?

— Пожуй кусочек и прилепи комок с бриллиантами под столом точно в том месте, в котором ты его нашла.

— Не забудь о разнице в консистенции, шеф. Та резинка уже сухая и твердая, а моя будет влажной и…

— И высохнет, если полежит немного на воздухе, — перебил Мейсон.

— А сколько у нас для этого времени?

— Это зависит только от везения, — пожал плечами адвокат. — Пригласи Уолтера Ирвинга, Делла. Может мы узнаем, наконец, в чем дело.

Делла энергичным шагом направилась к дверям.

— И сразу же прилепи резинку, — напомнил ей Мейсон.

— Сейчас? Когда Ирвинг будет у тебя?

Мейсон кивнул головой. Через минуту Делла ввела в кабинет Уолтера Ирвинга. Это был представительный, хорошо одетый мужчина, в возрасте сорока пяти лет. Очевидно перед встречей с адвокатом он побывал у парикмахера, потому что его свежевымытые волосы, блестящие ногти и гладкое, белорозовое лицо имели вид, который дает только бритье и массаж. Карие глаза не выражали никаких чувств, а манера поведения была характерна для человека, которого ничто не может вывести из себя.

— Добрый день, господин адвокат. Вы меня наверное не знаете, но я видел вас несколько раз в лифте. Мне говорили, что вы один из наиболее хитрых адвокатов по уголовным делам во всей стране.

— Спасибо. — Мейсон протянул руку своему гостю. — «Адвокат по уголовным делам» это очень непрофессиональное определение, — сухо добавил он.

— Может быть, — поспешно согласился Ирвинг. — Вы получили телеграмму от нашей Компании из Южной Африки?

— Да.

— Мне дали полномочия выплатить вам гонорар за защиту моего коллеги, мистера Дэвида Джефферсона.

— Эта телеграмма для меня абсолютная загадка, — ответил Мейсон. — В чем дело?

— Прежде чем я перейду к этому, — начал Ирвинг, — я хотел бы договориться об одном нюансе, чтобы потом не было никаких недоразумений.

— Что вы имеете в виду?

— Ваш гонорар.

— Да? И что?

Ирвинг смерил Мейсона уверенным взглядом.

— Из Южной Африки дела выглядят несколько иначе.

— К чему вы стремитесь?

— Все просто, — Ирвинг поудобнее уселся в кресле. — Я нахожусь здесь для того, чтобы защищать интересы моих работодателей, «Южноафриканской Компании Добычи и Импорта Драгоценных Камней». Это очень большая и богатая фирма. Они хотят, чтобы я вручил вам чек на две тысячи долларов, а окончательную сумму гонорара оставляют в зависимости от вашего решения. Я не совершаю сделок таким образом. По эту сторону Атлантики, адвокаты по уголовным делам склонны загребать столько, сколько им удастся. Они… Черт возьми, что мы будем крутить друг другу мозги? Моим хозяевам кажется, что они имеют дело с адвокатом в парике и тоге. Они и понятия не имеют, как делают дела с адвокатом по уголовным делам.

— А вы имеете? — иронично спросил Мейсон.

— Если даже не знаю, то можете быть уверены, что попробую это узнать. Я должен заботиться об интересах моей фирмы. Сколько это будет стоить?

— Вы спрашиваете о полном гонораре?

— Да.

— Я отвечу на этот вопрос, только когда узнаю в чем заключается дело. Основных фактов будет достаточно.

— Факты совершенно дурацкие. Полиция устроила налет на наш офис. Я не знаю почему. Нашли какие-то бриллианты. Конечно, они были подброшены. Ни Джефферсон, ни я никогда их до этого не видели. Компания, на которую мы работаем, недавно открыла здесь отделение. Некоторым это очень не нравится.

— Сколько стоили эти бриллианты?

— При поштучной продаже, около ста тысяч долларов.

— А какое отношение к этому имеет убийство?

— Этого я не знаю.

— И вы даже не знаете, кто был убит?

— Контрабандист по имени Бакстер.

— Это были его бриллианты? Те, что полиция нашла в вашем офисе?

— Откуда, черт возьми, я могу это знать? — взорвался Ирвинг.

Мейсон молча смотрел на него несколько секунд, а потом спросил:

— А откуда, черт возьми, я могу это знать?

Ирвинг захихикал.

— Я раздражен с самого утра.

— Я тоже. Может быть, перейдем к фактам?

— Все, что я могу утверждать с полной уверенностью, это то, что мы оказались впутаны в какую-то невероятную историю. Джефферсон никогда никого не убивал. Я хорошо знаю его уже много лет. Впрочем, вы можете на это посмотреть с другой точки зрения. В Южной Африке находится центральное бюро большой, пользующейся безукоризненной репутацией Компании, шефы которой давно знают Джефферсона. Как только им стало известно, что он арестован, они сразу же выразили готовность выплатить любую сумму, которая будет необходима для того, чтобы обеспечить ему по возможности лучшую защиту.

— Хм, — сказал Мейсон.

— Обратите внимание, — продолжал Ирвинг с нажимом, — что они не прислали деньги на счет Джефферсона, а выдали мне поручение лично заняться поисками для него лучшего защитника.

— И вы предложили именно меня?

— Нет. Я сделал бы это, но меня кто-то опередил. Я получил телеграмму, дающую мне полномочия взять с нашего банковского счета и передать эти деньги вам, чтобы вы смогли сразу же предпринять необходимые юридические меры. И еще, мистер Мейсон, если вы получите от «Южноафриканской Компании» гонорар, то кто будет вашим клиентом?

— Дэвид Джефферсон.

— Предположим, что Джефферсон предложит вам сделать что-то что может повредить его интересам. Как вы в таком случае поступите? Вы последуете его инструкциям или же будете действовать так, чтобы прежде всего защитить клиента?

— Почему вы об этом спрашиваете?

— Дэвид выгораживает какую-то женщину. Он скорее позволил бы считать его виновным, чем сообщил бы что-нибудь о ней. Этот глупец думает, что она отличная девушка. А я думаю, что это хитрая обманщица, которая плетет интригу против него.

— Кто она такая?

— Понятия не имею. Если бы я знал, то давно бы уже напустил на нее детективов. Вся штука в том, что я только знаю о ее существовании, но мне неизвестно даже имя. Она окрутила Дэвида, как мальчишку, и поэтому он будет стараться защищать ее.

— Она замужем?

— Наверное нет, но я в этом не уверен.

— А что с убийством?

— Это дело связано с контрабандой. Дэвид Джефферсон продал Бакстеру через наше центральное агентство в Южной Африке партию алмазов в сыром виде. Бакстер попросил Джефферсона устроить обработку и шлифовку, а затем доставить уже готовые бриллианты в наше парижское отделение. Парижский филиал не знал подробности сделки. Просто на основании инструкции центрального бюро, Бакстеру доставили пакет. Обычно мы стараемся собрать какую-то информацию о тех людях, с которыми ведем дела. Бакстер устроил всю операцию между двумя нашими филиалами таким образом, что каждое отделение полагало, что другое имеет информацию о клиенте. Бакстер придумал дьявольски хитрый план. Он так же состряпал хорошие характеристики на себя.

— Как вы узнали о контрабанде? — спросил Мейсон, не сводя глаз с посетителя.

— Его сообщница не выдержала нервного напряжения и все рассказала.

— Кто она такая?

— Некая Ивонна Манко.

— Расскажите мне обо всей этой истории.

— Разве вы не читали об этом в газетах? Это произошло совсем недавно. Некто спрыгнул с палубы судна, на котором путешествовал, и погиб смертью самоубийцы в волнах океана.

— Да, припоминаю, — кивнул Мейсон. — Его звали Манро Бакстер.

— Вот именно.

— Как только вы назвали это имя, оно сразу же показалось мне знакомым. Но что общего это имеет с убийством?

— Сейчас я обрисую вам всю картину. — Ирвинг закинул ногу на ногу и поудобнее развалился в кресле. — Ивонна Манко — это очень красивая молодая женщина, отправившаяся на туристическом лайнере в кругосветное путешествие. Она была королевой во время всей поездки. Когда судно остановилось в Неаполе, на пристани ее ждал Манро Бакстер, мужчина с видом типичного француза, но с американским гражданством и паспортом. Я знакомлю вас со всеми этими подробностями для того, чтобы вы могли полностью ориентироваться в ситуации.

— Продолжайте.

— Кажется, Манро Бакстер когда-то был влюблен в Ивонну Манко. Между пассажирами разошелся слух, что еще недавно оба представляли неразлучную пару, но порвали друг с другом из-за какого-то недоразумения. Кто бы ни был автором этого сценария, он все равно заслуживает признания.

— Так это был сценарий?

— Конечно! Фальшивый, как банкнот в три доллара.

— Ну, и что дальше?

— Пассажиры, разумеется, заинтересовались романтичной сценой. А как же?! Сквозь толпу протолкался какой-то мужчина, схватил Ивонну в объятия, а та упала без чувств у него на руках. Прекрасный роман с привкусом скандала, страничка из прошлого очаровательной женщины. Ах, как это трогательно, что за эмоции… Естественно, этот эпизод вызвал лавину сплетен.

Мейсон понимающе кивнул головой.

— Судно задержалось в Неаполе на два дня. Когда корабль уже должен был отплывать, Манро Бакстер, не обращая внимания на окружающую их толпу, умолял Ивонну Манко, чтобы она вышла за него замуж. Он сошел с корабля последним и, опираясь о столб, отчаянно рыдал, роняя крокодиловы слезы.

— И что дальше? — подгонял его Мейсон с возрастающим интересом.

— Лайнер отчалил в Средиземное море и, после короткого плавания, остановился в Генуе. На пристани ждал Манро Бакстер. Снова Ивонна падала в обморок в его объятиях, снова отказалась выйти замуж и судно снова отправилось дальше.

— Ну и?.. — поторопил Мейсон.

— И здесь мы приближаемся к великому финалу, — саркастическим тоном продолжал Ирвинг. — Когда судно проходило Гибралтар, над ним появился вертолет. Какой-то мужчина спускался по веревочной лестнице, опасно раскачиваясь на последних ступенях. Вертолет немного снизился и Манро Бакстер соскочил на палубу рядом с бассейном, где в соблазнительной позе возлежала в купальном костюме Ивонна Манко.

— Романтично, — усмехнулся Мейсон.

— И отлично придумано, — сухо бросил Ирвинг. — Кто мог бы устоять перед таким драматическим, бурным ухаживанием? Пассажиры просто вынудили Ивонну согласиться на замужество. И в ту же ночь, в открытом море, капитан обвенчал их. Устроили большое торжество и вся компания, собравшаяся на лайнере, от носа до кормы, сходила с ума. Отличная работа.

— Да, могу себе представить, — насмешливо согласился Мейсон.

— Совершенно понятно, — продолжал после короткой паузы Ирвинг, — что раз Бакстер высадился на лайнер таким необычным образом, у него не было даже зубной щетки или запасного носового платка. Таможенникам и в голову не пришло, что он провез контрабандой, в замшевом поясе для брюк, бриллианты, стоимостью в триста тысяч долларов. Кто мог бы подумать, глядя на этот бурный роман, что Ивонна Манко уже несколько лет была любовницей Бакстера, сообщницей по контрабанде и что все это ухаживание представляло громадную мистификацию?

— Ах так, — сказал заинтригованный Мейсон, слегка прищуривая глаза, — понимаю.

— Сцена была отлично подготовлена. Для восхищенных пассажиров Манро Бакстер являлся символом сумасшедшего француза. Гражданина Соединенных Штатов, конечно, но такого, у которого типично французский темперамент. — Ирвинг наклонился вперед и потер гладко выбритый подбородок. — Поэтому, когда судно приближалось к порту и убийственно разодетая Ивонна Манко станцевала несколько раз с красивым вторым офицером, казалось совершенно естественным, что Бакстер, заливаясь слезами, устроил шумный скандал, угрожал самоубийством, а потом помчался в свою каюту и, после бурной сцены с Ивонной, которая грозила ему разводом, бросился за борт.

— Да, — сказал Мейсон. — Я помню, что газеты сделали из этого большую сенсацию.

— Ну, это была история для прессы, как по заказу, — язвительно усмехнулся Ирвинг. — Потому что, кто бы мог подумать, что этот влюбчивый Манро Бакстер, когда прыгал в море, имел при себе бриллиантов на триста тысяч? Или, что он отличный пловец и ему не составляет особого труда доплыть до лодки, которая ждала его в условленном месте? И что позднее он и прекрасная Ивонна поделятся доходом от этого умно разработанного и отлично срежессированного плана? Как актеры они были безупречны! И все ради того, чтобы надуть таможенников!

— И что, удалось им? — спросил с живым интересом адвокат.

— Еще как! Все прошло в лучшем виде. Кроме одного… Манро Бакстер не явился на свидание с Ивонной. Напрасно она ждала его в уединенном отеле, в котором они назначили рандеву. А ждала, бедная, довольно долго.

— Может быть, Бакстер посчитал, что целая буханка лучше половины? — вставил Мейсон.

Ирвинг отрицательно покачал головой.

— Наконец наша прекрасная Ивонна отправилась к третьему сообщнику, который должен был ожидать в лодке. Вначале он твердил, что Бакстер так и не появился, что, возможно, у него была судорога, когда он плыл под водой, ну и пошел на дно.

— Это происходило в территориальных водах Соединенных Штатов?

— Судно как раз приближалось к порту Лос-Анджелеса.

— Днем?

— Нет, перед рассветом. Видите ли, это было туристическое судно и капитан старался ввести его в порт как можно раньше, чтобы у пассажиров было побольше времени посетить…

— Перейдем к фактам, — перебил Мейсон. — Бакстер якобы утонул. И что дальше?

— То, о чем узнала Ивонна Манко, вызвало у нее страшное беспокойство. Она подозревала, что сообщник из лодки придержал голову Бакстера под водой и забрал себе пояс с бриллиантами.

— Скорее всего, она ничего не сказала бы, — снова продолжал Ирвинг, — если бы в это время таможенники не разобрались во всей авантюре. Обнаружилось, что восемнадцать месяцев назад Ивонна Манко и Бакстер уже путешествовали на другом туристическом судне в качестве супругов. Таможенники вызвали прекрасную Ивонну и стали задавать ей нескромные вопросы на тему «мужа».

— И, не выдержав, Ивонна рассказала им всю историю? — иронично спросил Мейсон.

— Да, господин адвокат, — подтвердил Ирвинг. — Она рассказала им всю историю, впутав в нее, к сожалению, Джефферсона, который посредничал в продаже алмазов. Полиция, конечно, тотчас же им заинтересовалась и вчера вечером, на основании показаний, данных под присягой Ивонной Манко, был выдан ордер на обыск и осмотрен весь наш офис.

— И нашли бриллиантов на сто тысяч долларов?

— Нашли большое количество бриллиантов. Приблизительно одну треть того, что перевезено контрабандой.

— А остальные две трети?

Ирвинг пожал плечами.

— Камни были идентифицированы?

Ирвинг снова пожал плечами.

— Где их нашли.

— Там, где их кто-то очень хитро подложил. Может быть вы помните всю ту суматоху, когда обнаружили, что кто-то забрался в наш офис? Полиция просила нас проверить, не пропало ли чего-нибудь. Но нам даже не пришло в голову проверить, не подложено ли что-нибудь!

— Где нашли бриллианты?

— Там, под столешницей, пластырем была приклеена маленькая пачечка.

— А что говорит по этому поводу Дэвид Джефферсон?

— А что он может сказать? — спросил Ирвинг, беспомощно разводя руками. — Для него это была такая же неожиданность, как и для меня.

— Вы можете ручаться за правдивость этих фактов?

— Конечно могу. Но я не могу ручаться за романтические и безумные выдумки Дэвида. Он намеревается защищать эту девушку!

— Это та самая девушка, которая проникла в ваш офис?