— Спасибо, — сказал я.
      За то, что он спас мою жизнь, за то, что рисковал своей (ведь он мог сам поскользнуться и упасть в воду), я отблагодарил его всего лишь одним коротким словом.
      — Какие вопросы! — небрежно махнул рукой мой спаситель.
      Пока я переводил дух, он не сводил с меня глаз. Я отвечал ему тем же. Передо мной был высокий крепкий негр с открытым приветливым лицом. Заметив на мне веревки, он покачал головой.
      — Хм-м… Выходит, ты плавал не ради собственного удовольствия.
      Запустив руку в карман своих штанов, он достал оттуда складной нож.
      Боль, пронзившую мои пальцы на руках и ногах после того, как веревки лопнули, трудно описать словами. Но хотите верьте, хотите нет, а я испытывал от нее радость. Наконец-то я начинал верить в то, что спасен!
      — Спасибо, — с трудом шевеля губами, повторил я. — Я постараюсь не остаться в долгу.
      — Можешь особенно не стараться, приятель, — с усмешкой сказал негр. — Меня такие должники не очень волнуют. Давай-ка мне руку — и вперед!
      С его помощью я прошел несколько метров по нависающему над водой карнизу — туда, где лежал тройоновый фонарь. Это была всего-навсего небольшая трубка, мерцавшая так слабо, словно в ней вот-вот кончится люминесцентный газ. Но я был счастлив и такому мерцанию. Мои глаза привыкли к слабому свету, и я стал оглядываться по сторонам.
      Рядом с карнизом виднелось продолговатое углубление в стене — достаточно глубокое и широкое для того, чтобы там мог поместиться лежащий человек. Дно ниши было устлано упаковочным картоном, на нем лежало несколько старых одеял.
      — Добро пожаловать в мой дом, — сказал негр. — Зовут меня Гидеон Парк. Обстановка здесь не слишком шикарная, но ты можешь располагаться как хочешь.
      — Честно говоря, мистер Парк, я рад и этому, — совершенно не кривя душой, признался я.
      — Понимаю, — улыбнулся он. — Только зови меня просто Гидеон, мне так больше нравится. Я сам выбрал себе такое имя. Родители окрестили меня Уолтером, но, мне сдается, у них просто не хватило хороших имен — в семье-то кроме меня уже было десять детей… Скажи — если, конечно, тебя не раздражает стариковское любопытство — кто это накрутил на тебя столько веревок?
      — Я и сам бы хотел поточнее знать это, мистер… Гидеон, — покачав головой, ответил я. — По-моему, одного из этих парней зовут Келли, а другого — Джек. Скорее всего, они просто хотели обчистить мне карманы. Правда, не понимаю, зачем после этого они потащили меня с собой.
      — Тут много всяких Келли, — нахмурился Гидеон. — Но тот, о котором ты говоришь, — наверное, костлявый парень с мерзкой физиономией?
      — Это точно, он, — подтвердил я. — А вы что, знакомы с ним?
      — К сожалению, да. Это долгая история. Но ты можешь считать себя счастливчиком, если остался в живых!
      Я призадумался. К моим пальцам понемногу начала возвращаться чувствительность. Несмотря на то что меня покачивало, как медузу в прибое, я все же старался сохранять вертикальное положение. При этом я то и дело сгибал и разгибал пальцы и напрягал мышцы ног. Боль давала о себе знать, но зато я понял, что все кости у меня целы.
      Естественно, на мне не было сухой нитки. И Гидеон, и я одновременно подумали об этом.
      — Лучше сними с себя одежду, приятель, а я организую небольшой костер, — сказал негр. — Если уж ты не утонул, тебе вряд ли захочется умереть от воспаления легких.
      Он собрал несколько кусков картона, поставил их шалашиком над пачкой старых газет и ловко поджег это причудливое сооружение. В сыром воздухе стал расползаться смрадный дымок, а потом поверх картонной «крыши» заплясало и пламя. Гидеон пристроил мою одежду поближе к огню. Сам я уселся рядом.
      — Раз уж у нас есть костер, не мешает сообразить по чашке чая, — сказал негр и принялся копаться в куче какой-то рухляди. Потом поставил в костер жестянку с водой и присел на корточки. Заметив в моих глазах любопытство, Гидеон усмехнулся.
      — Никак не поймешь, куда тебя занесло? Наверное, весь мой хлам для тебя в диковинку?
      — Да, — признался я. — Все это выглядит немного странно.
      — Так уж устроена жизнь, — философски заметил он. — В сточной воде всякое попадается. Ты же знаешь, на какой глубине построен Тетис. Тут такое давление, что вода просачивается даже сквозь камень — поэтому ее и приходится откачивать в океан насосами. А вместе с водой в коллектор попадает и многое другое. Есть совершенно никчемные вещи. А иногда попадается кое-что любопытное — например, ты. — Он улыбнулся — Ну а временами поток выносит то, что годится на продажу. Я все это вылавливаю и складываю на козырьке, а когда набирается подходящая партия товара, иду в жилые ярусы и торгую прямо на улице. Мне почти всегда хватает на еду, чай и кое-что еще, из самого необходимого… Потом я опять возвращаюсь сюда, в «царство Келли».
      — Царство Келли? — переспросил я. — Это что, тот самый Келли?..
      — Подземные ярусы Тетиса назвали «царством Келли» лет тридцать назад, — пожав плечами, сказал Гидеон. — Келли, о котором ты говоришь, тогда еще и на свете не было. Мне кажется, это он взял себе кличку по названию этого места, а не наоборот… В конце концов, имя — это личное дело каждого человека. — Тут он немного смутился. — Ведь я тоже сам выбрал себе имя. Кстати, и у тебя есть какое-то имя, но если ты предпочитаешь держать его в секрете, никто не вправе приставать к тебе с расспросами.
      — Ради Бога, извини, Гидеон, — поспешно прервал я его; <-г Меня зовут Джеймс Иден.
      Добродушной улыбки на лице Гидеона словно и не бывало.
      — Что? — изумленно переспросил он.
      — Джеймс Иден… — недоуменно моргая, повторил я. — Я племянник Стюарта Идена. Может быть, ты слышал о нем?
      Негр встал и с каменным лицом посмотрел на меня.
      — Джеймс Иден. — После этих слов он сделал долгую паузу.
      Потом, протянув свою длинную руку, схватил мою ладонь и рывком поднял меня на ноги. Я нахмурился, приготовившись к возможной драке: лицо негра оставалось непроницаемым, как маска.
      И все же его рукопожатие было теплым и дружеским.
      — Джим… — наконец произнес он. — Я работал со Стюартом целых девять лет. Я был бы с ним и сейчас, останься он в живых… Он дважды спасал меня от смерти. Считай, что за одно мое спасение я с ним сегодня рассчитался. Но все же еще один должок остался за мной!
 
      Это было первое предложение, дружеской помощи с тех пор, как я расстался в Нью-Йорке с Эсковом. Моя нынешняя жизнь, академия, из которой меня отчислили, смерть дяди Стюарта и весь подводный мир нагоняли на меня такую тоску, что я был готов разрыдаться.
      Но в жестянке уже вскипела вода, и Гидеон приготовил чай. Мы сделали по первому глотку, и негр принялся рассказывать про дядю Стюарта. Сам Гидеон был профессиональным водолазом, «ходоком по морскому дну» — одним из тех крутых ребят, которые влезают в жесткий скафандр и, увязая в иле и преодолевая течение, бродят под давлением многокилометровых толщ воды. Он работал в команде моего дяди в Темных горах, бурил пробные нефтяные скважины, искал перламутровые раковины и жемчуг на подводной гряде Каданга. Но когда Стюарт
      Иден бросил все свои силы и сбережения на «Марин Майнз», Гидеон остался не у дел. Он ушел в «царство Келли» — искать свою добычу в сточных водах и ждать, когда Стюарт Иден вновь призовет его под свои знамена.
      Про «Марин Майнз» Гидеон знал очень мало. Я и так и эдак спрашивал его, но негр ничего не смог добавить к тому, что я уже слышал от Хэллэма Сперри.
      После смерти моего дяди Гидеон строил различные планы, но все они пошли прахом. Его единственным призванием были подводные исследования, которые проводил Стюарт Иден. Не долго думая, я предложил ему работать у меня — его обязанности не оговаривались, жалованье — тоже (я твердо пообещал платить ему, пока у меня не переведутся деньги). Он, тоже не мешкая, согласился — правда, посмеявшись над моим обещанием платить ему зарплату.
      — Ты рассуждаешь точно как твой дядя, — о улыбкой пробурчал он. — Когда я говорил ему, что буду работать задаром, он не соглашался. Давай так: ты обеспечиваешь еду для нас обоих и гарантируешь, что нас не привлекут за бродяжничество, — и до тех пор, пока наши ставки не взлетят вверх, другого жалованья мне не нужно.
      Я чувствовал себя совершенно измотанным и из последних сил боролся со сном. Гидеон дал мне свои одеяла, и я тотчас же заснул.
      Но даже во сне меня не покидало сознание того, что я встретил союзника и друга. Право, можно было поблагодарить этого негодяя Келли за то, что он столкнул меня в сточный коллектор.
      Когда я проснулся, Гидеон снова вскипятил чай и сообразил нехитрый завтрак. Хотя моя одежда и высохла, в ней уже нельзя было появиться в приличном месте. На счастье, Келли и его дружки, обчистившие мои карманы, не обнаружили тайника, устроенного с обратной стороны пряжки моего форменного ремня. Я достал оттуда деньги, и мы с Гидеоном отправились за покупками.
      На обновление нашего гардероба ушел целый день. В подводных городах, где солнце заменяли тройоновые лампы, понятий «день» и «ночь» не существовало. Но люди не могут обходиться без сна, — и поэтому время здесь соответствовало наземному. Надеясь застать Фолкнера, я позвонил в его офис, но там никто не подошел к телефону. Вечер мы провели, прогуливаясь по Тетису.
      Прогулка улучшила мое настроение, тем более что после нее мы отправились не в мрачное убежище Гидеона в сточном коллекторе, а в скромную, но чистую и уютную гостиницу. Здесь я по-настоящему почувствовал, что окружающий мир совсем не враждебен ко мне. К сожалению, тогда я не знал, что такое состояние продлится очень недолго…
      На следующее утро я прямиком направился в офис Фолкнера.
      Все тем же лифтом я поднялся на девятый ярус. Опять отсчитал ступеньки длинной полутемной лестницы, опять вошел в освещенную тусклым светом комнату.
      Детина за письменным столом на этот раз не спал, хотя его ноги, как и прежде, лежали на крышке стола. Он читал газету. Увидев меня, он в удивлении поднял брови и приоткрыл рот. Несколько секунд детина молча смотрел на меня, а потом встряхнул головой, словно хотел избавиться от наваждения.
      — Вы?
      — Да, я. — Я с удовольствием смотрел на его растерянную физиономию. — Мистер Фолкнер здесь?
      Детина уперся в меня взглядом. Его неандертальский мозг раскалялся от поисков выхода из ситуации. Наконец парень хрюкнул и встал из-за стола.
      — Я пойду взгляну.
      Он на удивление проворно пересек комнату и исчез за дверью с табличкой «Уоллес Фолкнер». Отсутствовал детина не меньше пяти минут, потом он вернулся и недовольно прорычал:
      — Заходите!
      Комната Фолкнера была заметно больше, чем та, в которой сидел «неандерталец», но потолок в ней был ниже, а освещение слабее. Вдоль стен тянулись стеллажи со старинными книгами. Их кожаные переплеты почернели и потрескались. Застоявшийся воздух сильно отдавал гнилью.
      Под тускло светившей люминесцентной лампой сидел адвокат Фолкнер. Это был человек без ярко выраженных признаков индивидуальности — среднего роста, обычного телосложения, со слегка желтоватым, веснушчатым лицом. Для преуспевающего адвоката его костюм был слишком заношенным и даже неопрятным. Его глаза настороженно смотрели на меня из-под толстых стекол очков.
      — Мистер Фолкнер? — нарушил молчание я.
      Он резко выпрямился и уперся ладонями в крышку стола.
      — Именно так, — холодно ответил он. — А вы утверждаете, что вы — Джеймс Иден?
      — Я и есть Джеймс Иден, — недоуменно возразил я. — Вы же сами послали мне несколько радиограмм о наследстве моего дяди. А я сообщил вам, что лично прибуду в Тетис. Вы что, не получили мою последнюю радиограмму?
      Лицо Фолкнера осталось таким же холодным.
      — Н-да… — недоверчиво произнес он, — А почему же вы не встретились со мной вчера?
      — Потому что вчера на меня напали и ограбили! — с раздражением выпалил я. — Вы уж простите, если это нарушило ваши планы.
      — Н-да, — повторил Фолкнер, на его хищной физиономии не отразилось ни удивления, ни сочувствия. — И чего же вы хотите?
      — Я же писал вам, что хочу оформить свои права на недвижимость дяди.
      — В самом деле? — подозрительно глядя на меня, спросил Фолкнер. — И кто же этот дядя?
      Я с трудом поверил своим ушам.
      — Мой дядя — Стюарт Иден… Вы же прекрасно знаете его, мистер Фолкнер!
      — Я знал его. Но Стюарт Иден — покойник, молодой человек.
      Я попытался прервать его, но адвокат предупредительно поднял руку.
      — И кроме того, я до сих пор не увидел никакого документа, удостоверяющего вашу личность.
      — Я же сказал вам, что меня ограбили! — воскликнул я. — Все мои документы пропали.
      — Н-да, — скептически хмыкнул адвокат.
      — Но это чистая правда, я… Он опять поднял руку.
      — Довольно, молодой человек. — В голосе Фолкнера появились резкие ноты. — Я не вижу смысла продолжать этот разговор. Как адвокат, я считаю своим долгом предупредить вас о судебной ответственности за притязания на чужое наследство. Советую вам прекратить этот фарс.
      — Что? — вскипел я.
      — Я надеюсь, вы понимаете меня. Ведь вы же не Джеймс Иден! Я не знаю, кто вы такой, но к Идену вы определенно не имеете никакого отношения.
      — Послушайте, мистер Фолкнер, вы пожалеете об этом! Я, именно я — Джеймс Иден!
      — А я говорю, нет! — заорал он. — Я уже встречался с Джеймсом Иденом — здесь, в этом кабинете! Вы так же похожи на него, как я сам!
      — Не может быть!
      — Самозванец! — визгливо выкрикнул адвокат. — Вон из моего кабинета! Немедленно! И благодарите Бога, что я не вызвал полицию!
      Я никак не мог поверить в то, что услышал.
      — Да опомнитесь, мистер Фолкнер! Это же смешно. Джеймс Иден — это я. Я докажу вам это.
      — Извольте!
      — Хорошо, — немного смутившись, сказал я. — На это потребуется некоторое время. Я должен послать запрос в Штаты, чтобы оттуда выслали дубликаты моих бумаг.
      — Лгун! — снова закричал Фолкнер. — Ты осмеливаешься говорить это, когда в моем столе лежит удостоверение личности настоящего Джеймса Идена, с его фотографией и отпечатками пальцев!
      — Да вы сами врете! — не выдержал я.
      — Можешь взглянуть! — Он сунул руку в ящик письменного стола и извлек оттуда хорошо знакомую красную книжицу. Я в волнении взял ее в руки…
      Знакомую?
      Я носил ее при себе уже несколько лет. Нет, это была не подделка — это было действительно мое удостоверение, со всеми пятнышками, замятостями и расплывшимися буквами.
      Но фотография была не моя. Лицо этого человека было мне совершенно незнакомо. Ему же соответствовало и описание внешности. И подпись тоже была не моя.
      Фолкнер вырвал книжку из моих рук.
      — Бишоп! — позвал он человека из соседней комнаты.
      «Неандерталец» мигом распахнул дверь и бросил на меня красноречивый взгляд.
      — Вон отсюда! — холодно скомандовал мне Фолкнер. Что я мог поделать?
 
      Гидеон нашел этому свое объяснение.
      — Твой приятель Фолкнер и ограбил тебя. Чтобы выключить тебя из игры, он решил пойти на все, вплоть до убийства.
      — Но ведь это мое удостоверение, Гидеон!
      — Послушай, Джим, — покачал головой негр. — В Тетисе есть такие умельцы, которые могут подделать любой документ. Любой! Главный вопрос не «как?», а «зачем?». Я не слишком силен в рассуждениях, но одно можно сказать сразу: акции «Марин Майнз» стоят намного дороже, чем это кажется.
      Я недоверчиво покачал головой:
      — Едва ли. Месторождения находятся на запредельной глубине. Если даже дядя Стюарт и нашел там несметные богатства, их никто не сможет поднять на поверхность.
      — Тогда предложи свою версию, — пожал плечами Гидеон.
      Я признался, что у меня нет никаких предположений. С минуту мы сидели молча.
      — И все-таки, что же делать? — не выдержал я. — Снова идти к Фолкнеру и стоять на своем, пока он не вышвырнет меня?
      Гидеон покачал головой, но в его глазах появился азартный огонек.
      — Не сейчас, Джим. Во-первых, тебе надо обзавестись документами. Сходи к американскому консулу в Тетисе, получи дубликат своего удостоверения. А вот потом мы навестим Фолкнера. Вместе! И я не думаю, что нас вдвоем будет легко вышвырнуть за дверь.
      Я сделаю так, как посоветовал Гидеон.
      Офис начальника отдела иммиграционной службы находился среди других государственных учреждений, на двадцать втором ярусе.
      Я рассказал о своем деле клерку в окошке. Он недоуменно вытянул лицо, а потом проводил меня к начальнику.
      Это был приземистый лысоватый энергичный мужчина по фамилии Чэпмэн. Он пожал мне руку, внимательно выслушал мою историю и участливо покачал головой.
      — Такие вещи у нас иногда случаются, — вздохнул он. — К сожалению, это так. Но мы вам поможем, молодой человек.
      Он нажал на кнопку звонка, тут же вошла секретарша и проводила меня в лабораторию.
      Там меня раздели, обмерили, взвесили, сняли отпечатки пальцев, просканировали сетчатку глаз, сфотографировали обычным образом и в рентгеновских лучах, обследовали все органы и части моего тела, начиная с зубов и кончая кожей на подошвах ног. Этот процесс продолжался целый час.
      Когда все завершилось, ассистентка в белом халате привела меня обратно к начальнику.
      Чэпмэн вручил мне паспорт, на котором крупными красными буквами было написано «ВРЕМЕННЫЙ».
      — Вы будете пользоваться им в течение ближайших двух недель, — объяснил он. — За это время мы получим ответ из Соединенных Штатов. Если результаты нашего обследования соответствуют вашим метрикам, мы выдадим вам постоянный паспорт. Что касается временного, то он мало для чего пригоден — разве что для прогулок по Тетису. Без постоянного паспорта вы не сможете даже выехать отсюда.
      — Но ведь через две недели у меня будет новый? — с надеждой спросил я. — Я вам очень благодарен, сэр!
      Начальник проводил меня до двери.
      — Не стоит благодарности, — сказал он. — Помогать тем, кто утерял важный документ, наша непосредственная обязанность.
      Неожиданно он бросил на меня недоверчивый взгляд. — При условии, конечно, что это был действительно ваш документ.
      С этими словами он закрыл дверь.

      Мы стали ждать. Ждать, пока мне не выправят документы, пока я не разберусь с Фолкнером, пока не найду ответы на множество вопросов.
      У нас с Гидеоном появилось время, которое можно было тратить впустую. Мы использовали его на знакомство с городом, раскинувшимся под куполом. Гидеон досконально знал Тетис — от расположенных на самом верху административных ярусов до самых глубоких подземелий, лежавших ниже уровня морского дна. Он показал мне все, что меня интересовало.
      Он провел меня на причалы для огромных грузовых субмарин — не на пассажирский терминал, через который я сошел с борта «Испании», а на грузовые причалы, обслуживающие торговцев подводного мира. Через специальные смотровые иллюминаторы мы наблюдали за тем, как неуклюже маневрируют исполины подводного флота и быстро снуют небольшие, похожие на дельфинов батискафы. Взяв на борт небольшую партию груза, батискафы доставляли его в другие города и порты Маринии.
      Мое внимание привлек громадный подводный танкер, сделавший пять неудачных попыток подойти к причалу.
      — Для него это непростая задача, — объяснил Гидеон. — Он легче воды, и ему трудно точно маневрировать.
      Я покачал головой и с интересом стал наблюдать за этой увлекательной картиной. Легче воды! Очевидно, так оно и было. При перевозках нефти и нефтепродуктов веса подводной лодки не хватало для того, чтобы уравновесить объем вытесненной воды. Глядя через иллюминаторы на залитые светом причалы, я то и дело забывал, что они расположены под водой. Казалось, что все это происходит в космическом пространстве и передо мной передвигаются не подлодки, а звездолеты. Иногда обзору мешала илистая взвесь, насыщающая океанскую воду около Тетиса, но даже она напоминала наземный туман, а не одно из явлений подводного мира. Вообще же видимость была прекрасной, я мог различить даже сердитое лицо капитана танкера, отчитывающего по рации судового механика после очередного неудачного маневра. Вскоре на его лице появилась торжествующая улыбка: стыковочные разъемы замкнулись, танкер причалил.
      Я обратил внимание на то, что возле капитана находятся еще несколько моряков в форме торгового флота.
      Лицо одного из них показалось мне до боли знакомым.
      — Боб! — не удержавшись, воскликнул я. — Это Боб Эсков!
      — Это твой знакомый? — с любопытством спросил Гидеон.
      — Да, это мой лучший друг на всем белом свете! Вот это удача, Гидеон! Как бы нам попасть на этот танкер?
      Негр с сомнением покачал головой:
      — Не уверен, что это стоящая идея. Понимаешь, Джим, ведь мы до сих пор не выяснили, зачем Келли обчистил тебя. А портовые ярусы — это царство Келли…
      Но выражение моего лица говорило слишком о многом. Гидеон улыбнулся и не стал продолжать.
      — Ну, хорошо. Пойдем.
      Вниз мы спускались на скоростном лифте, но мне казалось, что он еле движется. Ярус, на котором располагался грузовой терминал, был одним из самых непривлекательных мест Тетиса. Он был похож на тот злополучный район, где меня подстерег Келли, нет, пожалуй, он был даже мрачнее и грязнее его. Здесь также тянулись ряды пакгаузов, так же слонялись без дела докеры и бродяги. Я решил не отставать от Гидеона, который уверенно шагал вперед.
      Слава Богу, обошлось без неприятностей. Келли нам не встретился, а все остальные не то чтобы не пытались встать на нашем пути, но даже не смотрели в нашу сторону. И все-таки то, что произошло потом, я бы назвал гораздо более жестоким ударом судьбы.
      Мы добрались до танкера (он назывался «Уоррен Ф. Хоуард») и в маленькой кабине пневматического лифта поднялись к бортовому люку. Я спросил у первого встречного моряка, как пройти на капитанский мостик, и почти побежал по узкому проходу, а потом по трапу поднялся в рулевую рубку. Гидеон с трудом поспевал за мной.
      Боба там не было…
      Капитан разговаривал с вахтенным офицером. На меня они оба посмотрели без особого расположения.
      — Здесь должен быть Боб Эсков, — волнуясь, объяснил я. — Я сам видел его из-под купола.
      Капитан что-то прошептал вахтенному, и тот задумчиво кивнул головой.
      — А кто его спрашивает? — поинтересовался офицер.
      — Меня зовут… — заговорил я, но в этот момент локоть Гидеона уперся мне в ребро.
      — Да так, пара старых друзей, — беспечно ответил негр. — И где же мы сможем увидеться с Бобом?
      — А как вы оказались на борту? — вспылил вдруг вахтенный.
      — Мы просто шли мимо, — сделал невинные глаза Гидеон. — А в чем проблема?
      Вахтенный внимательно посмотрел на Гидеона, потом перевел взгляд на меня.
      — Вы должны немедленно покинуть корабль. Эсков отдыхает в своей каюте, и его нельзя беспокоить.
      — Но я только что видел его! — заволновался я. ~ По-моему, я вам ясно сказал! . Вахтенный нажал на кнопку звонка, ив люке показалась голова матроса.
      — А ну-ка проводи этих ребят на берег! — приказал офицер.
      Нам ничего не оставалось, как подчиниться. Когда мы уже покинули корабль, я обратился к моряку:
      — Вы не могли бы передать от меня пару слов Бобу Эскову?
      Матрос в сомнении нахмурил брови, но, заметив в моей руке сложенный бланк чека, стал более сговорчив.
      — Конечно, смогу. Что надо передать?
      Я торопливо написал записку, черкнул внизу «Джим» и передал ее матросу, который без лишних слов скрылся в бортовом люке.
      — По правде говоря, Джим, мы вели себя нахально, — пробормотал Гидеон. — Ты знаешь, что это за корабль?
      Я отрицательно покачал головой.
      — Это флагман танкерной флотилии Хэллэма Сперри. А офицер, который разговаривал с тобой — один из персональных любимчиков Сперри. Именно поэтому я и не хотел, чтобы ты называл ему свое имя.
      — Но что плохого в том, что я пришел повидаться со своим другом? — наивно удивился я.
       — И ты еще спрашиваешь! — вздохнул Гидеон. Не успел я отреагировать на его слова, как из люка снова показался наш знакомый матрос. Его лицо было на удивление неприветливым.
      — Мистер Эсков просил передать, что он не знает, кто вы такой.
      Не дожидаясь, пока я приду в себя после такого заявления, он снова исчез.
 
      Вернувшись в гостиницу, я тупо уставился в окно. По улице все так же брели равнодушные к моей судьбе маринийцы. Даже Боб Эсков отвернулся от меня! Кроме
      Гидеона, на этом свете не было человека, на которого я мог бы рассчитывать.
      Никогда в жизни я не чувствовал себя так одиноко.
      Я сидел возле окна до тех пор, пока на пороге не появился Гидеон. Когда мы возвращались, он оставил меня недалеко от гостиницы, а сам отправился по каким-то загадочным делам в «царство Келли». Когда он вошел в комнату, его лицо было мрачнее тучи.
      — Джим, дела плохи! Я разговаривал с ребятами с портовых ярусов: Сперри что-то затевает!
      — И что же он затевает?
      — В том-то и дело, что не знаю, — с беспокойством признался негр. — Ты когда-нибудь слышал о человеке по имени Катрони?
      — Никогда.
      — Тебе повезло. — На лице Гидеона появились жесткие складки. — Катрони… Его выдворили из Соединенных Штатов, выдворили из всех европейских стран, и лишь после того, как за него поручился Сперри, ему разрешили жить в Маринии. Зачем Сперри это понадобилось? Вроде бы никакой видимой причины для этого нет. Когда-то этот человек начинал свою карьеру как уличный хулиган. Делай выводы.
      — Ну, ясно, что такому парню нельзя доверять, — сказал я.
      — В том-то и беда, Джим, — удрученно покачал головой Гидеон. — Кое-кто доверяет ему чересчур сильно. Он был вместе с твоим дядей в момент катастрофы батискафа. И люди говорят… — Гидеон запнулся и посмотрел на меня умоляющим взглядом. — Они говорят… Не придавай этому много значения, Джим, но говорят, что вчера Катрони появился в резиденции Сперри!
      — Гидеон! — Я буквально подпрыгнул от таких слов. — Так это значит…
      — Я знаю, что ты имеешь в виду! — не без раздражения сказал негр. — Если Катрони действительно здесь и если он действительно был тогда со Стюартом Иденом — появляется какая-то надежда. Надежда на Бог знает, что! Ведь если Катрони прибыл сюда тайно, значит, за ним тянутся какие-то грязные дела. Но какие…
      — Гидеон, — решительно сказал я. — Нам надо идти к Сперри.
      — Ты что, сошел с ума? — воскликнул старый подводник.
      — Вовсе нет. У меня есть повод для визита. В конце концов, тогда на «Испании» он предложил мне сделку. Я скажу ему, что пришел еще раз обсудить этот вопрос — и, может быть, что-то смогу выведать.
      Гидеон с сомнением покачал головой, но я продолжал с прежней горячностью:
      — Неужели ты не понимаешь, что я должен использовать любой шанс! Сперри не решится действовать открыто — он слишком многим рискует. Да и, кроме того, я допускаю и другое, Гидеон: а вдруг ты ошибся? Может быть, Сперри не такой подлец, как ты думаешь?
      Негр успокаивающе поднял руку. В его глазах мелькнули жалость и сожаление.
      — Ну, хорошо, Джим. Я не могу укорять тебя за то, что ты хочешь сам во всем разобраться.
      После этого он сел в кресло и посмотрел куда-то в СТОРОНУ.
      — Я только надеюсь, что после этого тебе не станет хуже.
      — Садись, садись! — нетерпеливо прорычал Хэллэм Сперри.