19

О новостях на Трафальгаре шептались по всему потусторонью, пока они не дошли до Монтерея, где в некоторых кварталах по-настоящему ликовали.

— Мы бьем этих ублюдков! — радостно вопил Аль.

Они с Джез баловались в бассейне «Хилтона», когда к ним ворвалась Патриция с этой новостью.

— Будьте уверены, мы их побили, босс, — сказала Патриция. — Тысячи людей из команд флота присоединились к потусторонью, — она радостно улыбалась. Аль не мог припомнить, чтобы он раньше видел ее такой.

Джеззибелла прыгнула Алю на спину, обвив руки ему вокруг шеи и ногами охватив его бедра.

— Я тебе говорила, что Кингсли это сделает! — Она засмеялась.

На ней было золотое бикини, и она пребывала в самом беззаботном настроении.

— О'кей, да.

— Я же тебе говорила! — Она обрызгала Аля.

Он погрузил ее под воду. Она вынырнула, весело смеясь. Венера из племени русалок.

— А как насчет астероида? — спросил Аль. — Мы добили Первого адмирала?

— Не думаю, — ответила Патриция. — Вроде бы антиматерия взорвалась вне его. Астероид пока совершенно не затронут, но выведен из строя.

Аль наклонил голову набок, прислушиваясь ко множеству голосов, что-то шепчущих ему, и каждый о чем-то сообщал. Прерывая всю чепуху, которая составляла большую часть этих сообщений, он все-таки представил себе картину катастрофы.

— Так что произошло? — спросила Джеззибелла.

— Кингсли туда не добрался. Наверное, эти нацисты из безопасности накинулись на него. Но он действовал правильно, видит бог. Смел с лица астероида весь космопорт, полный их военными кораблями, и масса оружия и техники отправилась к чертям заодно с ними.

Джеззибелла обежала вокруг него, встала перед ним и страстно его обняла.

— Это прекрасно. Отличная пропаганда.

— Как это получается, по-твоему?

— Взорвать все машины, но не истребить слишком много народу. Ты при этом выглядишь отменным малым.

— Да. — Он потерся носом об ее нос, руки сомкнулись вокруг ее задика. — Получается, что так.

Джеззибелла бросила на Патрицию лукавый взгляд.

— Кто-нибудь уже донес хорошую новость до Киры?

— Нет, — Патриция опять улыбалась. — Знаешь, думаю, что я пойду, чтобы сказать ей.

— Да она тебя не впустит в свое маленькое гетто, — сказал Аль. — Просто пригласи ее на празднество.

— Так у нас будет празднество? — спросила Джеззибелла.

— Что ты, девочка, если такое событие не стоит праздника, так я не знаю, к чему вся эта суета. Позвони Лерою, вели ему готовить грандиозную выпивку в бальном зале. Сегодня вечером у нас торжество!

Кира стояла перед окном салона, глядя вниз, где черноястребы находились на своих пьедесталах в доках. Непрерывные жалобные голоса потусторонья намерены были объяснить ей все величие трафальгарской катастрофы. Триумф Организации приводил ее в ярость. Капоне становился намного более твердым орешком, чем она предвидела в начале своего маленького бунта. Дело было не только в мистике его имени или в том, как расчетливо и коварно он захватил руководство силовыми структурами Организации. С этими двумя фактами она могла бы постепенно справиться. Он становился большим, чем просто завладевающим своей частью удачи. Гораздо большим. И Капоне прекрасно знал о ее менее чем лояльных действиях, хотя ничего не делалось открыто. И все же.

Болван Эммет Мордден пытался отстроить перегонный завод питательной жидкости, который Кира вывела из строя. Если у него это получится, она понесет потери, и значительные. Один из голосов, патетически настойчивый, твердил ей, что по крайней мере одна эскадрилья космоястребов погибла при этом жутком взрыве.

— К чертям собачьим! — взорвалась Кира. Она отказалась дальше прислушиваться к коварной бестелесной болтовне. — Я и не знала, что он такое стряпает.

Два старших союзника-конспиратора, Луиджи Бальзамао и Хадсон Проктор, обменялись взглядами. Они знали, какой опасной становится жизнь, когда Кира в таком настроении.

— И я не знал, — сказал Луиджи. Он сидел на одной из длинных кушеток, пил великолепный кофе и с опаской наблюдал за Кирой. — Аль использовал некоторое количество антиматерии для какого-то секретного проекта сколько-то времени тому назад. Я никогда и не догадывался, для чего. Надо отдать ему справедливость, это повысит его репутацию среди корабельных команд.

— У этого дикаря не хватило бы ума разработать такое самому, — огрызнулась она. — Спорим, что я знаю, кто дал ему такую идею. Эта шлюшка!

— Умно для шлюшки, — усомнился Хадсон Проктор.

— Слишком умно, — согласилась Кира, — для ее собственного блага. Как мне будет приятно сказать ей об этом в скором времени.

— Происшедшее несколько затруднит нашу жизнь, — заметил Луиджи. — В последнее время мы пробились к очень многим людям. Мы имели большую поддержку.

— Она у нас еще есть, — сказала Кира. — Сколько он может торжествовать? Неделю? Две? В целом это ничего не меняет. Ему нечего больше предложить. Я заберу Организацию с собой в Новую Калифорнию, а они со своей проституткой могут замораживать здесь свои задницы до тех пор, пока последний корабль из флота Конфедерации не разобьется. Поглядим, как ему это понравится.

— Мы будем продолжать наносить удары, — пообещал Луиджи.

— Наверное, я смогу обернуть ситуацию в нашу пользу, — задумчиво произнесла Кира, — если можно будет убедить команды кораблей в том, что это пропагандистский трюк, что он заставит оставшиеся девяносто девять процентов флота Конфедерации здорово обозлиться на нас.

— И они скорее всего явятся, чтобы свести счеты, — возбужденно закончил Хадсон.

— Вот именно. И есть только одно место, где мы будем действительно в безопасности.

На стеклянном столике перед кушеткой запищал сигнал аудиовизуального устройства. Кира, не скрывая раздражения, подошла к нему и приняла сообщение. Это звонила Патриция Маньяно, чтобы донести до них, если они еще ничего не слышали об этом, новость о Трафальгаре. И их всех пригласили на вечер в честь победы, устроенный сегодня Аль Капоне.

— Мы там будем, — умильным голосом сказала Кира и отключилась.

— Так мы идем? — удивленно спросил Хадсон Проктор.

— Ну да, — ответила Кира. Ее улыбка сделалась явно зловещей. — Это даст нам чистое алиби.

«Миндори» устремился вниз, вертясь по оси против часовой стрелки, и камнем упал на подставку, которую Хадсон Проктор обеспечил для него. Росио не выправил немедленно искажение поля черноястреба, вокруг скалистой площадки еще продолжалась некоторая активность, которую он находил интересной. Несколько неодержимых в скафандрах собрались с аппаратами и машинами вокруг секции, которая была прикреплена к вертикальной скале.

— Сколько времени это продолжается?— спросил он у Прана Су неповторимо деловым тоном.

— Вот уже два дня.

— Кто-нибудь знает, что они делают?

— Нет. Но это не имеет ничего общего с Кирой.

— Вот как? Единственные системы, находящиеся на этом выступе, соединены с неприкрытыми ястребами, с поддержкой и обслуживанием черноястребов.

— Достигнуть возможности обеспечить нас питанием — очевидный шаг для Капоне,— сказал Пран Су. — Это обнаружит, что перед нами наконец начинает открываться право выбора.

— Но не для меня,— сказал Росио. — Капоне только хочет, чтобы мы укомплектовали флот. Нет сомнений, что мы предложим лучшие условия, чем когда-либо это делала Кира, но мы все же будем втянуты в конфликт. Моя цель по-прежнему остается — добиться для нас полной автономии.

— Теперь нас пятнадцать таких, кто обеспечит любую тайную помощь, какая нам будет нужна. Если заставить функционировать альмаденское оборудование, мы считаем, что большинство оставшихся присоединится к нам. С немногими заметными исключениями.

— Ах да, где «Этчеллс»?

— Не знаю. Он еще не вернулся.

— Мы не можем рассчитывать на такую удачу. Вы проверили по сети Монтерея, имеется ли в наличии нужная нам электроника?

— Да. Все там есть. Но я не понимаю, как нам удастся ее извлечь. Нам придется напрямую просить Организацию. Вы собираетесь вступить в переговоры с Организацией? Флот все еще нуждается в том, чтобы мы патрулировали местный космос вокруг планеты, это не боевая вахта.

— Нет. Капоне не понравятся мои дела с Альмаденом: мы их лишим таким образом промышленной помощи. Я думаю, что сумею достать электронику без помощи посторонних групп.

Росио воспользовался процессором в жизнеобеспечивающей каюте на «Миндори», чтобы установить связь с коммуникационной сетью Монтерея. В последний раз он получил доступ к визуальным датчикам, чтобы определить местонахождение запасов пищи для Джеда. Это было довольно просто, а нынешняя задача имела совсем другой уровень сложности. С помощью Прана Су он получил доступ к вспомогательным файлам и проследил физическое местоположение тех компонентов, в которых они нуждались. Информация не ограничивалась, хотя они пользовались ложным кодом для ввода, чтобы убедиться, что там нет никаких необорванных контактов, которые могли бы связать их с теми компонентами, о которых шла речь. После этого Росио ввел требование. Дополнительная процедура локализации, которую установил Эммет Мордден для запасов компонентов на Монтерее, имела несколько существенных предохранительных условий. Росио пришлось ввести в схему бортовой процессор черноястреба, чтобы обмануть предохранительное приспособление с могучей кодовой программой. Когда они попали в систему, он приказал электронике переброситься в ремонтную мастерскую за пределами секции космопорта, которая фактически была в пределах юрисдикции Киры.

— Прекрасно,— одобрил Пран Су. — Что теперь?

— Очень просто. Только войди и возьми.

Джед изучил путь, разработанный Росио, стараясь отметить каждый изъян. Одержимые не могли носить скафандров, так что, пока он будет снаружи, около него никто не появится. Только внутри начнутся неприятности. Опять!

— Через пятьдесят минут должен начаться большой праздничный вечер, — сказал Росио, и его лицо появилось в маленьком квадратике в верхнем правом углу экрана. — Это как раз тогда, когда ты должен будешь выполнять свою миссию. Там будет большинство одержимых, это уменьшит возможность провала.

— Прекрасно, — шепнул Джед.

Трудно было сосредоточиться, так же как и спокойно сидеть на кушетке возле Бет. Джеральд вышагивал взад-вперед позади него, бормоча какую-то чушь.

— Половина компонентов уже находится в ремонтной мастерской, — сказал Росио. — В этом красота высокоавтоматизированной системы вроде Монтерея. Сгруженные механизмы не начинают задавать вопросы, когда в мастерской нет никого, чтобы их воспринять. Их просто выгружают и возвращаются за следующей партией.

— Да, мы знаем, — сказала Бет. — Ты чертовски гениален.

— Не каждый мог бы это устроить так элегантно.

Джед и Бет обменялись взглядом, ее рука легла ему на бедро.

— Пятьдесят минут, — шепнула она.

Джеральд шагал вокруг кушетки, потом отходил к большому экрану. Он вытянул руку и потрогал на экране обозначенную зелеными точками дорогу от «Миндори» к шлюзу астероида, его пальцы осторожно постучали по стеклу.

— Покажите ее, — спокойно попросил он. — Покажите мне Мэри.

— Не могу. Мне очень жаль, — сказал Росио. — Нет общего доступа в ту секцию астероида, где забаррикадировалась Кира.

— Забаррикадировалась? — Тревога вспыхнула на лице Джеральда. — А с ней все в порядке? Капоне в нее не стреляет?

— Нет-нет. Ничего подобного не происходит. Это все политика. Именно сейчас идет большая драка за власть в Организации. Кира хочет быть уверена, что она недоступна никаким любопытным, только и всего.

— О'кей. Тогда все в порядке, — медленно кивнул Джеральд. Он сцепил руки и сжимал их, пока не затрещали костяшки пальцев.

Джед и Бет с беспокойством ждали. Такое поведение обычно бывало чревато неприятностями.

— Я пойду с Джедом, — объявил Джеральд. — Он будет нуждаться в помощи.

Росио подавил смешок.

— Выходить нельзя. Извини, Джеральд, но если я тебя выпущу, мы никогда снова тебя не увидим. А ведь это никуда не годится, правда?

— Я ему помогу, правда. И не причиню никаких хлопот.

Бет на кушетке сжалась в комочек, избегая чьего-либо взгляда. Чувство жалости, при помощи которой Джеральд их осаждал, поистине сбивало с толку. А физически он был в плохой форме, кожа его покрылась каплями пота, под глазами набухли темные мешки.

— Вы не понимаете! — Джеральд отвернулся от экрана. — Это же мой последний шанс. Я слышал, что вы говорили. Вы не собираетесь возвращаться. Мэри здесь! Мне нужно пойти к ней. Она ведь всего лишь ребенок. Мое маленькое дитя. Я должен помочь ей, должен! — Все его тело сотрясалось, как будто он вот-вот заплачет.

— Я тебе помогу, Джеральд, — сказал Росио. — Правда, помогу. Но не теперь. Это для нас опасно. Джед должен достать эти компоненты. Только имей терпение.

— Терпение? — Это слово, вырвавшись из горла, чуть не задушило его. Джеральд резко повернулся. — Нет! Больше не могу. — Он вытащил из кармана лазерный пистолет.

— Боже! — простонал Джед.

Машинально он начал похлопывать себя по карманам. Напрасно — он и так знал, что это его пистолет.

Бет с усилием вскочила, ей мешали панические движения Джеда, который хватал ее за руки.

— Джеральд, дружочек, не надо, — закричала она.

— Она просит, я тебе говорю, — строго обратился к нему Росио.

— Отведите меня к Мэри! Я не шучу. — Джеральд направил пистолет на двух перепугавшихся юнцов, быстро подходя к кушетке, пока дуло не оказалось в нескольких сантиметрах от лба Джеда. — Не применяйте ко мне вашу силу. Она не подействует. — Свободной рукой он ухватился за край своей трикотажной рубашки, вытаскивая несколько энергетических секций и процессорный блок, привязанный к животу. Они были соединены вместе разными проводами. На маленьком экране блока медленно поворачивался изумрудный конус. — Если эта штука даст сбой, мы все взлетим на воздух. Я знаю, как сдвинуть предохранители. Я давным-давно этому научился. Когда еще на Земле был. До того, как все это произошло. Эта жизнь, к которой я их всех привел. Предполагалось, что она будет хорошей. Но это не так. Не так! Я хочу, чтобы мне вернули моего ребенка. Я хочу снова все наладить. И вы мне поможете. Все вы.

Джед взглянул прямо на Джеральда, видя, как тот продолжает мигать, как бы от боли. Очень медленно он начал отталкивать Бет.

— Давай, давай, — настаивал он. — Джеральд вовсе не собирается тебя застрелить. Правда, Джеральд? Я твой заложник.

Рука, державшая лазерный пистолет, в волнении заколебалась. Но недостаточно, чтобы Джед мог увернуться и освободиться. И не надо, решил он.

— Я тебя убью, — прошипел Джеральд.

— Да, разумеется. Но только не Бет. — Джед продолжал ее отталкивать, пока она твердо не встала на ноги.

— Мне нужна Мэри.

— Ты получишь Мэри, если отпустишь Бет.

— Джед! — запротестовала Бет.

— Давай, милая, выходи.

— Да какого дьявола! Джеральд, положи этот чертов пистолет. Брось блок.

— Отдайте мне Мэри! — завопил Джеральд.

И Бет, и Джед вздрогнули.

Джеральд приставил пистолет к голове Джеда.

— Ну! Тебе придется мне помочь. Я знаю, что ты боишься потусторонья. Видишь, я знаю, что делаю.

— Джеральд, дружок, пойми, у тебя же нет этого сволочного ключа к…

— Заткнись! — Он начал задыхаться, как будто здесь было недостаточно воздуха. — Капитан, что вы творите с моей головой? Я вас предупреждал, чтобы вы не применяли ко мне вашу энергию.

— Я и не применяю, Джеральд, — поспешно успокоил его Росио. — Проверь-ка блок, ведь взрыва нет?

— О боже мой, Джеральд! — Бет захотелось снова сесть, ноги у нее ослабели.

— Здесь довольно энергии, чтобы проделать дыру в обшивке капсулы.

— Я уверен, что это так, Джеральд! — сказал Росио. — Ты ведь такой умный. Ты меня перехитрил. Я не собираюсь сражаться с тобой.

— Ты думаешь — если я туда пойду, меня схватят?

— Есть большая вероятность.

— Но не в том случае, если мы достанем компоненты.

— Тогда — пошли, — Джеральд испустил полуистерический смешок. — Я помогу Джеду нагрузить компоненты, а потом пойду искать ее. Это же легко. Вам надо было сперва об этом подумать.

— Росио? — с отчаянием воззвала к нему Бет.

Она умоляюще смотрела на небольшую часть экрана, где виднелось его лицо.

Росио продумал свои возможности. Не похоже на то, что он сможет договориться с сумасшедшим. И уклоняться тоже бесполезно. Время — критический фактор. У него есть в запасе, самое большее, четыре часа, прежде чем он закончит поглощать питательную жидкость; он питается ею медленно. Такая возможность никогда больше не повторится.

— Ладно, Джеральд, ты победил, ты пойдешь с Джедом, — решил Росио. — Но помни: я не пущу тебя обратно на борт ни при каких обстоятельствах. Ты понял, Джеральд? Ты абсолютно предоставлен самому себе.

— Да. — Казалось, будто вес лазерного пистолета внезапно возрос раз в двадцать, рука Джеральда опустилась и повисла у него сбоку. — Но вы меня выпустите к Мэри? — Его голос сделался невероятно скрипучим. — Правда?

Бет не произносила ни слова, пока Джед и Джеральд надевали скафандры. Она помогла им застегнуть шлемы и проверила рюкзаки. Скафандры плотно охватили их, Джеральд привязал к торсу энергетические камеры. Раза два у нее была удобная возможность выхватить у него лазерный пистолет, пока он сражался с неуклюжим матерчатым мешком. Ее остановила только мысль о том, что он может сделать. Это уже не был растерянный и страдающий чудак, к которому она привыкла с Коблата. Болезнь Джеральда усилилась до такого уровня, что исход мог быть смертельным. Она искренне считала, что он способен взорвать себя, если теперь кто-то встанет у него на пути.

Перед тем как Джед застегнул свой шлем, она его поцеловала.

— Возвращайся, — шепнула она.

Он ответил встревоженной, но смелой улыбкой. Шлюз закрылся, начался цикл.

— Росио! — взвыла она в ближайший аудиовидеообъектив. — Какого хрена ты делаешь? Ведь их наверняка схватят. О боже мой, ты должен был его остановить!

— Предложи альтернативу. Джеральд мог быть опасно неуравновешен, но этот трюк со взрывом был неглупым.

— Как случилось, что ты не заметил, что он их соединил? Я имею в виду, почему ты за нами не наблюдаешь?

— Ты что — хочешь, чтобы я видел все, что ты делаешь?

Бет покраснела.

— Нет, но я подумала, что, по крайней мере, тебе надо было бы следить за нами и быть уверенным, что мы не помешаем тебе.

— Вы с Джедом не можете мне помешать. Допускаю, что я промахнулся насчет Джеральда. И скверно промахнулся. Однако, если Джеду не удастся захватить эти компоненты, это не будет иметь значения.

— Но для Джеральда — будет! Его схватят. Ты отлично знаешь, что схватят. Он не сможет снова выдержать это, особенно если если они станут…

— Да, я знаю. И ничего не могу поделать. И ты не можешь. Придется тебе смириться. Научись с этим справляться. Это будет не последней трагедией в твоей жизни. Мы все учимся. Мне очень жаль. Но, по крайней мере, если Джеральд не будет путаться у нас под ногами, мы сможем вернуться на правильный путь. Я тебе благодарен за твои усилия и за помощь. И я верну тебя к эденистам. Мое честное слово, если оно чего-нибудь стоит. В конце концов, я больше ничего не могу тебе дать.

Бет пробралась на мостик. Бет не дотронулась ни до одной управляющей ручки, только села на противоперегрузочную койку и попыталась охватить как можно больше зрелищного пространства. Один экран сосредоточился па двух фигурах в скафандрах, неуклюже ковыляющих по гладкой скале посадочной площадки. Другие сосредоточились на различных шлюзах, дверях, окнах и стенах машинного зала. Пять экранов передавали картинки изнутри астероида, они показывали пустые коридоры, ремонтную мастерскую с драгоценными для Росио грудами украденных компонентов. На двух экранах можно было видеть вестибюль «Хилтона», куда прибывали на вечер гости Капоне.

Одна девушка, едва ли старше Бет, пробиралась через вестибюль в сопровождении двоих красивых молодых юношей. Большинство людей оборачивались, чтобы посмотреть на нее, слегка подталкивая друг друга локтями.

Необычное лицо этой девушки заставило Бет скорчить гримасу.

— Это она, да? Это Кира?

— Да, — ответил Росио. — Справа от нее — Хадсон Проктор, другого я не знаю. Какой-нибудь бедолага-самец, с которым она спит. Эта сволочь настоящая шлюха.

— Ладно, ради Христа, не говори Джеральду.

— Я и не собирался. Заметь, многие из одержимых просто безумцы в смысле секса. Поведение Киры не представляет ничего исключительного.

Бет содрогнулась:

— И далеко еще Джеду осталось идти?

— Он же только что вышел. Слушай, не волнуйся, он движется по чистой дороге, компоненты его ждут. Он обернется за десять минут.

— Если Джеральд все не испортит.

Бернард Аллсон не возражал пропустить большой вечер. Ему не больно-то нравились крупные спектакли Аля. Там все скалились и смеялись над ним у него за спиной. То есть одержимые, неодержимые относились к нему корректно, с тем уважением, с которым относятся к презираемым болтунам. Это его ничуть не задевало. Вот он, в центре событий. И Аль ему доверяет. Его не понизили в звании и не отослали назад на планету, как это сделали с кучей лейтенантов, которые не соответствовали. Доверие Аля стоило куда как больше, чем чьи-то насмешки.

Так что Бернард не жаловался, когда выполнял свои обязанности. Он не боялся тяжелой работы. Нет, сэр. А это был один из лучших проектов Аля. Сам Эммет Мордден так сказал. На втором месте только после удара по Трафальгару. Вот почему работа не останавливалась даже во время вечеринки. Алю понадобилось привести в действие кучу машин. Это было оборудование, связанное с черноястребами. Бернард не особенно разбирался в технических деталях. Он настраивал и налаживал автоматику, когда еще жил на родине, в Теннесси, но что-либо более сложное, чем турбина, лучше предоставить ракетным специалистам.

Он не возражал даже против этого. Это означало, что ему нет нужды пачкать руки, все, что придется делать, — это возглавлять тех парней, которых назначил Эммет. Наблюдать за любым предательством, какое может появиться в мозгах этих неодержимых, и убеждаться, что они выполняют работу, несложно. А когда все закончится, Аль будет знать, что Бернард Аллсон опять прошел через все благополучно.

Долгий был путь по коридорам из главных обитаемых кварталов Монтерея до посадочной площадки, где расположили восстановительные помещения. У Бернарда не было пароля, и он не мог знать, что находится за всеми дверями, которые он миновал. Эта часть скалы была отдана главным образом под инженерные мастерские и склады. Большинство из них перестали использовать после того, как Организация вышла из флота Новой Калифорнии. Из-за чего целые мили прекрасно освещенных и теплых коридоров, снабженных решетками в трех измерениях, оставались невостребованными, за исключением редких случаев, когда они пригождались для случайного оборудования и ремонтников. Через каждые двести ярдов герметически запечатанные двери, и Бернард по ним узнавал, туда ли он идет. Каждая из дверей имела номер и свою букву, по которым можно было определить, где вы находитесь. Раза два так проделаете — и все будет очевидно, как в Манхэттене.

Герметичная дверь 78Д4, еще десять минут ходьбы до комнаты, где идет перегонка питательных смесей. Бернард переступил через тонкий металлический порог и двигался по коридору дальше. Коридор шел параллельно посадочной площадке, но Бернард никогда не мог обнаружить поворота пола, хотя прекрасно знал, что он там есть. Двери слева от него вели в ремонтные помещения с высокими окнами, выходящими на площадку, там была шлюзовая и две учебные комнаты для практики вне космического корабля. Справа от Бернарда оставались только две двери: отделение механического обслуживания и мастерская для ремонта электроники.

Негромкий металлический лязг заставил его поднять голову. Гидравлическая дверь 78Д5, за шестьдесят ярдов впереди от него, скользила поперек коридора. Бернард почувствовал, как колотится его взятое напрокат сердце. Они закрываются при потере давления. Бернард повернулся кругом и увидел, как дверь 78Д4 у него за спиной скользит на место.

— Эй, — позвал он. — Что происходит?

Не было мелькания красных огней и не звучала пронзительная тревога. Только возбуждающая нервы тишина. Бернард понял, что кондиционеры остановились, вентиляционный канал тоже, должно быть, запечатан.

Бернард поспешил к 78Д5, доставая из кармана процессорный блок. Когда он нажал на клавиши, чтобы вызвать контрольный центр, экран напечатал: НЕВОЗМОЖЕН ДОСТУП К СЕТИ. Он смотрел на эту надпись растерянно и раздраженно. Потом услышал свистящий звук, очень быстро становящийся чересчур громким. Бернард остановился и снова огляделся. Посередине коридора открывалась дверь шлюза. Та дверь, которая вела наружу, на посадочную площадку. Эммет то и дело повторял, чтобы успокоить членов Организации из более ранних веков: невозможно, чтобы обе шлюзовые двери открывались одновременно.