Население городов защитило себя от непогоды, а теперь понадобилось найти практичный способ безопасного передвижения между конгломератами. Поэтому обратились к поездам. Торнадо с ними не так-то легко справиться. Однако на открытом пространстве им досталось бы от ветра, тогда люди сделали второй логичный шаг: защитили дороги. Первым примером такой защиты стал туннель между Лондоном и Парижем. Как только он доказал свою жизнеспособность, мировая сеть железных дорог расширилась. В проекты инвестировались большие деньги, и технология строительства быстро усовершенствовалась.
      В двадцать седьмом столетии строительство вакуумных дорог достигло высокого технологического уровня. Расстояние между отдаленными пунктами преодолевалось за время, о котором в двадцать первом веке и мечтать не смели. Туннели поначалу выдалбливали в скале на глубине в несколько километров. Ну а потом гигантские трубы лишь слегка заглубляли в землю. Устроить вакуум в изготовленных промышленным способом трубах куда проще, чем рыть туннель. К тому же, как показал опыт, продукты сгорания топлива во фьюзеодвигателях оказывали вредное влияние на стены туннеля, в результате чего они трескались. Было зафиксировано даже несколько случаев, когда стены попросту обрушивались. Так что туннели рыли теперь либо в горах, либо на большой глубине под территорией аркологов. Даже трансокеанские маршруты прокладывали в трубах, закрепленных на якорях.
      В условиях вакуума трение отсутствует, поэтому поезда, сохраняя огромную скорость, двигались плавно и бесшумно. Путешествие с вокзала Маунт Кения до лондонского Кингс-Кросса заняло у Луизы с Женевьевой сорок пять минут с единственной остановкой в Гибралтаре. Переходные люки стыковались с такими же люками платформы.
      - Пассажирам, взявшие билеты до Лондона, просьба покинуть вагоны, зазвучал голос диктора. Одновременно на потолке купе загорелись световые табло. - Поезд отбывает в Осло через четыре минуты.
      Закинув на плечо большие сумки, девочки поспешили к выходу и оказались в длинном прямоугольном зале. Богато украшенные стены поражали старинным имперским величием. Даже двадцать переходных люков из вороненой стали были выполнены в викторианском стиле. Три высокие арки противоположной стены вели к широким эскалаторам, уходившим вверх величественной спиралью.
      Женевьева старалась не отставать от старшей сестры. На этот раз с шедшими навстречу людьми они больше не сталкивались. Взволнованную улыбку спрятать не удавалось.
      Земля. Лондон! Ведь все они, по сути, вышли отсюда. Можно сказать, вернулись домой. Потрясающе! Как непохоже на кошмар в Норфолке, из которого чудом удалось бежать. В этом мире им ничто не угрожает, а люди могут делать, что захотят: ведь им помогают сказочные машины. Джен и на эскалаторе все так же крепко держалась за руку старшей сестры.
      - А что теперь?
      - Не знаю, - ответила Луиза. Сама не зная почему, она была совершенно спокойна. - Давай посмотрим, что там, наверху, хорошо?
      Эскалатор привез их в огромный полусферический зал. Он был похож на вокзал "Горы Кения", только размером побольше. К многочисленным проемам в основании стены подходили лифты и спускали пассажиров к платформам местных поездов, в то время как выложенные на полу концентрическими кругами эскалаторы увозили людей к вакуумным дорогам. На пятиметровой высоте яркие информационные шары сливались в длинные подвижные потоки, а под ними двигались другие потоки, пассажирские, огибавшие друг друга со змеиной грацией. Сверкающая колонна в центре зала упиралась вершиной в крышу вокзала.
      - Да это просто еще один вокзал, - слегка разочарованно протянула Женевьева. - Мы все еще под землей.
      - Похоже на то, - Луиза, прищурившись, посмотрела наверх. Между информационными шарами мелькали черные точки. Казалось, они страдали от статических разрядов. Луиза улыбнулась и показала на них пальцем. Посмотри, птицы.
      Женевьева закрутилась на месте, следя глазами за беспокойным полетом. Каких только птиц здесь не было - от грязновато-коричневых воробьев до изумрудных и бирюзовых попугаев.
      - Думаю, нам надо найти гостиницу, - сказала Луиза. Она сняла с плеча сумку, чтобы вынуть процессор.
      Женевьева потянула ее за руку.
      - Не надо, Луиза. Давай сначала поднимемся на поверхность. Взглянуть хотя бы одним глазком. Я буду хорошо себя вести. Честное слово.
      Луиза опять повесила сумку через плечо.
      - Мне и самой не терпится посмотреть, - она посмотрела на плавающую информацию, и ей показалось, что она нашла то, что нужно. - Пойдем.
      Лифт поднял их на поверхность. Они очутились на просторной площади в псевдоэллинском стиле, уставленной статуями и окруженной могучими дубами. Маленькая мемориальная доска на старинной видавшей виды колонне извещала, что здесь когда-то был старый железнодорожный вокзал. Луиза бесцельно прошлась туда-сюда и остановилась. В мозгу ее зашевелились полузабытые воспоминания.
      Хотя она этого и не знала, Кингс-Кросс являлся географическим центром Вестминстерского купола. Диаметр его составлял тридцать километров. Купол накрывал старую часть города - от Илинга на западе до Вулиджа на востоке. В конце двадцать первого века Лондон стали укрывать маленькими защитными куполами, и начали с несчастных четырех километров: технология того времени не в силах была рассчитывать на большее. Целью являлось сохранение зданий исторического и архитектурного значения, а к ним консерваторы причисляли все здания, что построены не из бетона. К тому времени, как над обветшавшими защитными постройками возвели Вестминстерский купол, прилегавшие к центру Лондона районы претерпели значительные изменения, но и теперь, доведись лондонцу девятнадцатого столетия очутиться в центральной части города, дорогу там он нашел бы безо всяких проблем. По сути дела, центр Лондона стал одним из самых больших населенных музеев планеты.
      Девять куполов размером поменьше окружали Вестминстер, но эти районы уже значительно отличались от центрального. У Лондона не было гигантских башен, таких, как в Нью-Йорке, но население арколога, обитавшее под прозрачными крышами, достигло к тому времени четверти миллиарда человек. Другие купола, площадью по четыреста квадратных километров каждый, накрывали аркологи, выстроенные по современной технологии. Кое-где разнообразия ради оставили крошечные зоны со старинными зданиями. Среди кондоминиумов, небоскребов и современных мест отдыха они выглядели весьма забавно.
      Луиза ничего об этом не знала. Она увидела, что за дубами площадь окружена широкой дорогой, а на ней - блестящие автомобили, стоявшие так близко друг к другу, что между ними едва можно было протиснуться. От площади радиусом отходили улицы с прекрасными старинными домами из серого камня. Подняв глаза, она заметила, что над серо-голубыми крышами с печными трубами возвышаются другие здания, более высокие и импозантные. А за ними... Ей показалось, что она стоит на дне могучего кратера, стены которого составлены из зданий. Те, что стояли вокруг площади, отличались элегантностью и неповторимостью, причем, следуя друг за другом, они сливались в гармоничный ансамбль; улицы эти можно было назвать аристократическими. Небоскребы, стоявшие поодаль, богатством замысла не отличались, и артистизм им придавала скорее форма, чем детали (с их помощью архитекторы старались придать своему детищу кто готический, кто римский характер, а кое-кто - и черты жилищ альпийских баварцев).
      Все эти в корне отличные друг от друга архитектурные создания сливались в мозаику стен и окон, бесшовную ленту из стекла, отливавшую золотом под полуденным солнцем, а над ними - купол, искусственное прозрачное небо.
      Луиза тяжело опустилась на каменную скамью и сделала глубокий выдох. Джен примостилась рядом, на всякий случай прижав к себе сумку. Лондонцы шли мимо, не обращая на них никакого внимания.
      - Какой же он большой, правда? - тихо сказала Джен.
      - Очень. Да, так много домов, а людей сколько... - в душе ее зашевелилось беспокойство. Как же найти человека в таком огромном городе? Тем более когда и она не хочет, чтобы ее нашли.
      - Флетчеру бы здесь понравилось.
      Луиза глянула на сестренку.
      - Наверное.
      - Как ты думаешь, узнал бы он здесь что-нибудь?
      - Возможно, с тех времен здесь кое-что сохранилось. Некоторые здания выглядят очень старыми. Надо заглянуть в память местной библиотеки, - она улыбнулась. Все, что нужно узнать, можно отыскать в памяти процессора. И Беннет где-нибудь промелькнет. Надо просто раздобыть нужную поисковую программу.
      - Пошли. Сначала гостиница. Потом поедим. Как ты на это смотришь?
      - Положительно. А в какую гостиницу мы пойдем?
      - Минуточку, - она вынула процессорный блок и запросила общую информацию по аркологу. Гостиницы делились по категориям. В классной гостинице высокие цены, зато безопасно. Луиза знала: о некоторых аркологах Лондона шла дурная слава с точки зрения криминала. И последнее: "Кавана никогда не останавливаются в гостиницах, у которых менее четырех звезд". Так говаривал папа.
      Вопрос о звездах поставил процессор в тупик. Похоже, звезды здесь не считают. Тогда она запросила цены. В центральных гостиницах Лондона цены были сравнимы с билетами на космические путешествия. Ничего, зато кровати удобные.
      - "Риц", - сказала она решительно.
      Оставалось теперь туда добраться. Женевьева впадала все в большее нетерпение: об этом свидетельствовали громкие вздохи и шарканье ногами. Луиза запросила транспортную информацию, желая узнать, какой транспорт доставит их с Кингс-Кросса до отеля "Риц". Через десять томительных минут появились ужасно сложные карты и расписание лондонской подземки. Тут она поняла, что не такой уж она спец по части управления процессором, как ей до того представлялось. И все же дисплей сообщил, что в отель можно добраться на такси.
      - Возьмем такси.
      Под скептическим взглядом противной сестренки она вскинула сумку на плечо и зашагала к дубам, окаймлявшим площадь. Стаи попугаев и других экзотических птиц, клевавших что-то на каменных панелях, обратились в бегство. Стоянка была под землей. Над несколькими входами имелся символ лондонского транспорта: перечеркнутый красной линией голубой круг с короной посередине. Луиза смело подошла к одному из них, короткий коридор вывел ее в узкую паркинговую зону. Там стояли пять одинаковых серебристо-голубых машин на очень широких шинах.
      - И что теперь? - спросила Женевьева.
      Луиза опять обратилась к своему блоку. Потом подошла к первой машине и надавила на дисплее блока значок: "Начало путешествия". Дверь с шипением отворилась.
      - Заходи, - сказала она сестре.
      - Какая ты умная! А что бы ты стала делать без своего процессора?
      - Не знаю, - она не видела нигде никаких рычагов. - Думаю, в этом мире каждый должен всему этому научиться. Наверное, у всех машин есть автономные нейросети.
      Внутри было не слишком просторно. Машина рассчитана на четверых: мягкие сиденья с откидывающимися спинками. Луиза сунула свою сумку вниз, в специальное отделение, и опять обратилась к дисплею. Затем подключила свой блок к процессору такси, и все стало намного проще. Открылось меню, и она выдала ему место назначения. Дверь тут же плотно закрылась. Такси сообщило ее процессору плату за доставку (цена равнялась стоимости билета из "Горы Кении") и объяснило, как закрепить ремни безопасности.
      - Готова? - спросила она Джен, когда они пристегнулись.
      - Да, - девчонка не скрывала энтузиазма.
      Луиза поднесла кредитную карту Джовианского банка к маленькой панели и перевела деньги. Машина тронулась и взлетела по крутому склону, быстро набирая скорость. Сестер прижало к сиденьям. Машина их оказалась в гуще машин, несшихся вокруг Кингс-Кросса.
      Женевьева радостно смеялась, когда на бешеной скорости они миновали несколько перекрестков, затем машина сбавила скорость и повернула на широкую улицу.
      - Вот здорово. Это получше, чем аэромобиль.
      Луиза закатила глаза. Ей казалось, что процессор автомобиля то ли вышел из строя, то ли не умеет управлять вождением. Потом она снова задышала нормально. Дома, мимо которых они проносились, были старые и мрачные, что придавало им достоинство. По тротуару, окаймленному высоким барьером, двигался нескончаемый поток пешеходов.
      - Никогда не думала, что народа так много, - сказала Джен. - В одном Лондоне живет больше народа, чем на всем Норфолке.
      - Возможно, - согласилась Луиза.
      Они снова свернули, въехали на мост, перекинутый над узкой улицей с тротуаром, запруженным людьми. Затем поднялись на скоростную трассу, окружавшую центральные районы Вестминстерского купола. Луиза смотрела вниз и видела потрясающее количество парков. Ярко-зеленая трава и деревья контрастировали с грязно-коричневыми и серыми тонами города.
      Такси ехало сейчас еще быстрее. Близлежащие здания сливались в сплошной поток из кирпича и камня.
      - Да мы едем еще быстрее, чем папа, - смеялась Джен. - Правда, здорово, Луиза?
      - Да, - сказала она, уступив неизбежности.
      Такси проехало треть скоростной трассы, затем свернуло и ринулось вниз. По обе стороны дороги тянулись парки, затем слева от них появились здания, и вновь они оказались на старинных улицах. Здесь народа на тротуарах было не так много. Такси резко сбросило скорость и подало вправо. Под крутой шиферной крышей стояло большое светло-серое здание с высокими окнами в металлических рамах. Фасад украшала сводчатая галерея с широкими арками. Такси остановилось возле ворот, которые служитель проворно распахнул перед сестрами. Швейцар был одет в темно-синее пальто и цилиндр. На груди сиял двойной ряд медных пуговиц. Наконец-то Луиза почувствовала себя дома. Такая обстановка ее устраивала.
      Если швейцар и удивился, увидев, кто вышел из такси, то этого он ни в коем случае не показал.
      - Вы хотите остановиться здесь, мисс? - спросил он.
      - Во всяком случае, надеюсь.
      Он вежливо кивнул и повел их через арку к главному входу.
      Женевьева скептическим взором окинула солидное здание.
      - По-моему, жутко мрачное.
      Канделябры в белом с позолотой вестибюле напоминали заиндевевшие ветки с ослепительными звездами на каждом сучке. За арочными проемами длинного центрального коридора - большие комнаты с накрытыми белыми скатертями столами. Люди пили чай. Вокруг сновали официанты в длинных черных фраках. На подносах - серебряные чайники и тарелки с аппетитными пирожками.
      Луиза уверенно подошла к блестящему дубовому столу администратора.
      - Номер из двух комнат, пожалуйста.
      Молодая женщина одарила ее профессиональной улыбкой.
      - Да, мадам. На какой срок?
      - Гм. Ну, на неделю для начала.
      - Пожалуйста. Будьте добры, ваши удостоверения личности. Я вас зарегистрирую.
      - У нас таких дисков нет.
      - Мы с Норфолка, - с жаром объяснила Джен. Самообладание администратора чуть дрогнуло.
      - Вот как? - она откашлялась. - Если вы с другой планеты, то думаю, паспортов будет достаточно.
      Луиза протянула ей диски, мельком вспомнив Эндрона: должно быть, у марсианина сейчас большие трудности. Администратор вставила диски в блок и получила от Луизы депозит. Подошел коридорный, взял у сестер сумки и подвел их к лифту.
      Комната их была на пятом этаже. Большое окно выходило в парк. Убранство комнаты живо напомнило старый добрый Норфолк. Луизе показалось, что все это она когда-то видела: и красные обои, и мебель, такую старую, что под наведенным на нее глянцем она казалась почти черной. Ноги ее на дюйм утонули в ковре.
      - Где мы? - спросила Джен у коридорного. Она подошла вплотную к окну. - Я хочу сказать, как называется этот парк.
      - Это Грин-парк, мисс.
      - Так мы находимся рядом с каким-то знаменитым местом?
      - С той стороны находится Букингемский дворец.
      - Здорово.
      Коридорный показал Луизе комнатный процессор, встроенный в туалетный столик.
      - Здесь имеется вся информация по городу, туристский раздел особенно хорошо представлен, - сказал он.
      Она дала ему на чай два фьюзеодоллара. У него, как она заметила, имелся собственный кредитный диск.
      Женевьева подождала, когда дверь за ним закроется.
      - А что это за Букингемский дворец?
      AI уловил глюк за сотую долю секунды. У двух билетных автоматов и информационного проектора произошел одновременный сбой. AI запустил дополнительную аналитическую программу и проверил все электронные сети Центрального вокзала.
      Полсекунды. Ответная реакция пяти нейросетей оказалась неправильной. Все они находились в семи метрах от заглючивших билетных автоматов.
      Две секунды. Сенсорные датчики Центрального вокзала нацелились на подозрительную зону. AI сообщил представителю Северной Америки, члену Би7, о том, что обнаружил глитч, следовательно, в Нью-Йорке появился одержимый. В момент передачи сообщения сенсоры заметили Бада Джонсона, споткнувшегося о человека в черном одеянии, распростертого на полу.
      Три с половиной секунды. По всей видимости, произошел визуальный сбой. До этого момента ни один из сенсорных датчиков одетую в черное фигуру не зарегистрировал. Казалось, он материализовался только сейчас. Если бы у него была нейросеть, им не пришлось бы подавать запрос о его идентификации.
      Четыре секунды. Североамериканский представитель вместе с AI взял ситуацию под контроль. Информация о случившемся поступила остальным членам Би7.
      Шесть секунд. На связь вышли все представители. AI дал визуальную характеристику лица, упрятанного в капюшон черного плаща. Квинн Декстер поднялся на ноги.
      Южная акватория Тихого океана: - Уничтожьте его ядерным зарядом. Немедленно!
      Западная Европа: - Не сходите с ума.
      Ореол: - Платформы стратегической обороны наготове. Нанести удар?
      Северная Америка: - Нет. Это невозможно. Вестибюль Центрального вокзала находится на глубине сто пятьдесят метров под землей, над ним, кроме того, три небоскреба. Лазерный луч туда не достанет.
      Южная акватория Тихого океана: - Тогда только ядерное оружие. Боевая оса будет там через две минуты.
      Азиатская часть Тихого океана: - Поддерживаю.
      Западная Европа: - Нет! К черту. Держите себя в руках, идиоты.
      Северная Америка: - Благодарю вас. Я не собираюсь взрывать купол 1. Там живут двадцать миллионов человек. Даже Латон столько не убивал.
      Северная Европа: - Вы не можете дать ему уйти. Необходимо уничтожить его.
      Западная Европа: - Как?
      Северная Европа: - Южная акватория права. Уничтожьте это дерьмо ядерным зарядом. Мне, конечно, жаль невинных жителей, но ситуацию иначе не разрешить.
      Западная Европа: - Смотрите.
      Одиннадцать секунд. Лицо Бада Джонсона стало пунцовым. Он схватился за грудь и повалился на пол. Вокруг столпились люди. Квинн Декстер стал прозрачным и пропал. AI сообщил наблюдателям, что процессоры заработали, как положено.
      Военная разведка: - Черт возьми!
      Западная Европа: - А вы думаете, ядерный заряд его бы уничтожил?
      Южная Акватория: - Вот и узнали бы.
      Западная Европа: - Этого я не допущу. Наша функция - охранять Землю. Даже с нашими прерогативами уничтожение двадцати миллионов человек в надежде на убийство одного террориста непозволительно.
      Ореол: - Юноша прав, как мне кажется. Я выступаю в пользу платформ.
      Южная акватория: - Похоже, он не просто террорист, а сущий дьявол.
      Западная Европа: - Я не против определений. К тому же теперь очевидно, что я был прав с самого начала. С Декстером надо быть чрезвычайно осторожным.
      Северная акватория: - Закроем хотя бы движение нью-йоркских поездов.
      Центральная Америка: - Да, надо изолировать его в Нью-Йорке. Здесь к нему можно подкрасться.
      Западная Европа: - Придется мне опять с вами не согласиться.
      Северная акватория: - Во имя Аллаха, почему? Мы знаем, где он находится, значит, у нас появилось огромное преимущество.
      Западная Европа: - Все дело в психологии. Он понимает, что мы о нем узнали. Он же не дурак. Догадался, что мы засекли его на Центральном вокзале. У него сейчас лишь один вопрос: сколько времени понадобится нам на то, чтобы выяснить это. Если мы сейчас закроем движение поездов, он поймет, что мы спешим и очень его боимся, а также, что мы собираемся его остановить. И это плохо, он насторожится.
      Центральная Америка: - Ну и что же? Пускай его засекли в одном месте, разве он на этом успокоится? Напротив, он будет действовать с удвоенной энергией.
      Западная Европа: - Первое, что он сделает для собственной защиты, это поднимет Нью-Йорк. Тогда нам ничего не останется, как уничтожить город. Разве вы этого не понимаете? Наши аркологи более беззащитны, чем даже поселения астероидов. Они полностью зависят от технологии. Ведь они не только защищают нас от природных катаклизмов, но и питают нас, и очищают воздух. Если вы впустите туда триста миллионов одержимых, все оборудование тут же выйдет из строя, купола развалятся при первом же урагане, а население либо вымрет от голода, либо ударится в каннибализм.
      Центральная Америка: - Я готов пожертвовать одним аркологом, чтобы спасти остальные, если уж на то пошло.
      Западная Европа: - Но мы не собираемся приносить жертвы. Во всяком случае, пока. Слишком уж вы торопитесь. Сейчас Декстер будет посещать разные аркологи и собирать группы одержимых, которые во всем будут его слушаться. Пока он это делает, у нас имеется шанс. В аркологах пока маленькие группы, и мы должны их обнаружить. Если их находят на других планетах, значит, и мы сможем это сделать. Наша главная проблема - Декстер, а не обычные одержимые.
      Азиатская акватория Тихого океана: - Надо поставить это на голосование.
      Западная Европа: - Как демократично. Очень хорошо.
      Шесть представителей проголосовали за немедленное закрытие движения поездов. Десять проголосовали против.
      Западная Европа: - Благодарю за доверие.
      Южная Африка: - Ну что ж. Вы сейчас хозяин положения. Но если вы не справитесь с Декстером за десять дней, то я проголосую за изоляцию его, где бы он ни находился. И тогда посмотрим, сможет ли он уклониться от ядерного заряда так же хорошо, как от сенсорного датчика.
      Заседание завершилось. Западная Европа попросила Северную Америку, Военную разведку и Ореол не отключаться. Естественные союзники в вечном противоборстве в вопросах внутренней политики Би7, они немедленно согласились. Европеец настроил программу, согласно которой все они разместились в его гостиной и стали виртуальными гостями, прибывшими к нему на выходные.
      - Все будет против вас, - предупредил Ореол. - Они счастливы, что вы взвалили на себя ответственность за охоту на Декстера. Пока он существенного урона не нанес, но стоит ему обнаглеть, и они от вас отвернутся.
      - Это все Южная акватория, маленькая лгунья, - пожаловалась Северная Америка. - Говорит, что я должен взорвать Нью-Йорк! Что она о себе воображает?
      - Она всегда отличалась прямолинейностью, - заявил европеец. - Мы же не первый год ее знаем. Вот почему я так ее и люблю. Она позволяет мне ощущать свое превосходство.
      - Какая она ни есть, неприятностей она нам еще много доставит, заявила Военная разведка.
      Европеец подошел к высокому, открывающемуся в сад окну и впустил в гостиную двух лабрадоров.
      - Знаю. Поэтому и считаю сегодняшний день обнадеживающим.
      - Обнадеживающим? - изумилась Северная Америка. - Вы не шутите? У меня по Нью-Йорку бегает этот ублюдок Декстер...
      - Вот именно. У него что-то пошло не так. Он стоял на карачках, когда его обнаружили сенсоры, и исчез через несколько секунд. Его засекли. Еще один факт в нашу пользу.
      - Может, и так, - сказал Ореол. (Он очень в этом сомневался.)
      - Хорошо, - сказала Северная Америка. - Что дальше?
      - Вам необходимо сделать две вещи. Закройте движение поездов через сорок минут.
      - Через сорок минут? За это время и след его простынет.
      - Да. Как я уже говорил, он понял, что мы его засекли. Мы должны его уверить, что отстаем от него на пять шагов. Поэтому закройте движение поездов. В Нью-Йорке его уже нет, так что все это не имеет значения.
      - Вы надеетесь?
      - Я знаю. Раз его засекли, выход у него был один: уехать как можно быстрее. Нью-Йорк отныне для него закрыт. Он, вероятно, выбрал самый короткий маршрут, полагая, что полиция немедленно закроет движение, но это исключено.
      - Хорошо. На сколько времени вы хотите их закрыть?
      - Это уже второй вопрос. Мы должны исходить из предположения, что он уехал. Тем не менее здесь он наверняка оставил группу одержимых. Вам необходимо найти их и уничтожить. Пока вы проводите эту операцию, держите Нью-Йорк закрытым. Лучше всего изолировать друг от друга отдельные купола.
      - Вы и в самом деле думаете, что он этим занимается?
      - Да. Он хочет нанести максимальный урон планете. Вместе с приспешниками он постарается заразить как можно больше аркологов. А потом они выйдут по его приказу на улицы, и пошло-поехало.
      - AI осуществляет мониторинг за электроникой аркологов.
      - Да. На Кулу и других современных планетах это эффективно, но ведь мы с вами знаем, что в наших старых районах это не так. У нас миллионы старых систем, не слишком надежных. AI - хороший сторож, но не слишком на него полагайтесь. Лучший источник, который есть в нашем распоряжении, - секты.
      - Секты?
      - Ну разумеется. Этих идиотов не надо даже заставлять, они без всякого принуждения поддержат одержимых. Декстеру это известно, поэтому он к ним и отправится.
      - Хорошо. Я займусь этим.
      - И все же что вы намерены делать? - спросил Ореол у Западной Европы.
      - То же, что и ранее. Постараюсь устроить встречу. Нужно подослать к нему наших людей, когда он видим и, следовательно, уязвим.
      - Чем мы его сможем уязвить?
      - Если он будет находиться в открытом пространстве, ударим по нему с платформ. Или же, если наш связной к нему подберется, попробуем электрошок или повреждение памяти.
      - Повреждение памяти?
      - Да, - вступила в разговор Военная разведка. - Разведка полагает, они могут убить души, запустив вирус в мозг одержимого. Он имеет действие, противоположное дидактической памяти. Сейчас они занимаются его разработкой.
      Европеец почесывал живот лабрадору, собака с удовольствием разлеглась на ковре.
      - Постарайтесь не затягивать, - обратился он к Ореолу.
      - До конца недели не справимся, - предупредила Военная разведка.
      - Понимаю. Постараюсь к этому времени организовать перехват.
      - Как идут дела в этом направлении? - спросил Ореол.
      - Связь с Беннет скоро будет налажена. Не уверен насчет девочек Кавана. Это рискованное предприятие, к тому же случайное. Но я над этим работаю.
      * * *
      Луиза просидела над комнатным процессором целый час, но ни к чему не пришла. Справочник дал ей много сведений о Беннет (173364 - с тех пор, как та удалила одержимого), но как они ни старалась связать их с Квинном Декстером, результат получался отрицательным. Она старалась изо всех сил припомнить, что говорил Декстер в ангаре на Норфолке. Беннет была женщиной. Это Луиза помнила. И Декстер сказал, что она ему сильно навредила. Что-то в этом роде.
      Все эти факты должны были как-то соединиться. В этом она была уверена. Но как это сделать при полном отсутствии способностей к программированию? И опять вернулась к мысли, посетившей ее в такси. Идея эта приобретала в ее глазах все большую привлекательность.
      "Почему бы и нет? - думала она. - Что уж тут такого опасного в нейросети? Вся Конфедерация пользуется ею. И у Джошуа она есть. Один только Норфолк против нее возражает". Она подняла руку и посмотрела на медицинский нанобраслет. На Норфолке его тоже запрещали, а он ей сейчас при беременности здорово помогает. Последний довод ее окончательно убедил. Луиза улыбнулась: решение добавило ей храбрости. "Отныне я должна брать ответственность на себя. Если на Земле нейросеть мне поможет, я просто обязана ее приобрести".
      Из отеля они пока еще не выходили. Завтрак им подали прямо в номер. Женевьеву раздражало собственное безделье. Она хлопнулась на кровать и взялась за блок. И тут же ее окутал лазерный туман, по дисплею заскакали фантастические животные, подчинявшиеся всем ее командам.
      - Джен?
      Дисплей погас. Женевьева, моргая, смотрела на сестру, стараясь поймать ее в фокус. Луиза была убеждена: увлечение электронными играми вредно для зрения девочки.
      - Что?
      - Мы сейчас уходим. С этим блоком мне не справиться, поэтому я решила приобрести нейросеть. - Ну вот, она сказала это вслух. Теперь уже пути назад нет.
      Женевьева смотрела на нее широко открытыми глазами.
      - Луиза, ты это серьезно? Нам ведь не разрешают.
      - Нам не разрешали. А сейчас мы на Земле, вспомнила? И здесь можно делать все, что захочешь, были бы деньги.
      Женевьева склонила голову набок. На лице ее появилась обаятельнейшая улыбка, которая Луизу ничуть не обманула.
      - Луиза, а мне можно такую же? Ты же знаешь, когда мы вернемся домой, мне не разрешат ее приобрести.
      - Мне очень жаль, но ты еще не взрослая.
      - Взрослая!
      - Джен, не спорь. Ты и сама это прекрасно понимаешь.
      Она топнула ногой, кулачки гневно сжались.
      - Это несправедливо! Нет, нет! Ты всегда меня дразнишь, потому что я младше тебя. Задира!
      - Я тебя не дразню. Тебе ее нельзя иметь, ведь твой мозг еще растет. И к нему нельзя подсоединиться. Я узнавала. Это запрещено, потому что разрушает клетки детского мозга.
      - Не хочу быть маленькой.
      Луиза прижала к себе девочку и подумала, что с тех пор, как они покинули родину, она часто ее обнимала. Дома они к таким нежностям не были приучены.
      - Когда-нибудь и ты повзрослеешь, - шепнула она, уткнувшись во взлохмаченные волосы сестренки. - Когда вернемся домой, все будет по-другому.
      - Ты так думаешь?
      - Да!
      Женщину-администратора их вопросы позабавили: ох уж эти провинциалы. Но она очень помогла им. Луиза узнала, что за одеждой лучше всего идти на улицы Оксфорд стрит и Нью-Бонд стрит, а на Тоттенхэм Корт Роуд можно купить любую электронику. В этих районах, заверила она, совершенно безопасно, и девушкам можно ходить без провожатых. Она вручила Луизе электронную карточку для входа в отель.