Эдмонд Гамильтон
      ОСТРОВ БЕЗУМИЯ
      Начальник Города 72, 16-го Северо-Американского отделения, оторвал взгляд от стола и вопросительно посмотрел на своего помощника.
      - Следующее дело - Аллана Манна, регистрационный номер 2473Р6,- доложил Пятый заместитель Начальника.- Обвиняется в безумии.
      - Арестованный здесь? - спросил Начальник,- и, получив утвердительный ответ своего подчиненного, приказал: "Введите!"
      Первый заместитель вышел и вскоре вернулся. Следом за ним вошел в сопровождении двух охранников заключенный, молодой человек в форменной одежде - рубашке без рукавов и белых шортах, с квадратной синей эмблемой отдела механики на плече.
      Он бросил нерешительный взгляд на просторный кабинет, клавиатуру огромных вычислительных машин, телеэкраны, на которых виднелись изображения расположенных на краю света городов, на широкие окна, за которыми высились громадные металлические зданиякубы Города 72.
      Начальник громко зачитал лежавший перед ним документ.
      - Аллан Манн. Регистрационный номер 2473Р6. Арестован два дня назад. Обвиняется в безумии.
      В обвинении, в частности, говорилось, что Аллан Манн, работавший в течение двух лет над созданием нового атомного двигателя, отказался передать свое дело Майклу Рассу, регистрационный номер 1877Р6, как приказал ему руководитель. Свой отказ он не смог разумно обосновать, разве только тем, что два года работал над двигателем и хочет завершить эту работу сам. Так как данные действия представляют собой типичный случай безумия, была вызвана полиция.
      Начальник в упор посмотрел на арестованного.
      - Аллан Манн, у вас есть что-либо сказать в свою защиту?
      Юноша покраснел.
      - Нет, сэр. Просто хочу сказать, что понимаю теперь свою ошибку.
      - Тогда почему вы взбунтовались против приказа руководителя? Разве он вам не говорил, что на завершающем этапе работы Майкл Расе квалифицированнее вас?
      - Да, говорил,- ответил Аллан Манн.- Но я так долго работал над этим двигателем, что хотелось самому довести до конца эту работу, даже если бы на это ушло больше времени... Понимаю, что с моей стороны это было неразумно...
      Начальник положил на стол обвинительный акт.
      - Вы правы, Аллан Манн. С вашей стороны это было неразумно. Поступив безрассудно, вы посягнули тем самым на устои нашей цивилизации.
      Он поднял тонкий палец и громко, отчетливо произнес:
      - Благодаря чему, Аллан Манн, из множества воевавших между собой наций возникло нынешнее Всемирное государство? Благодаря чему из этого мира ушли навсегда войны, страх, бедность, нищета? Человека возвысил разум. Он поднял его с прежнего животного уровня на нынешнюю ступень. Представьте, в былое безумное время на земле, где построен наш город, стоял другой, называвшийся Нью-Йорком, в котором люди в одиночку боролись с трудностями и безрассудно воевали друг с другом, напрасно теряя при этом свое время и силы.
      Все изменилось благодаря разуму. Мы избавили людей от прежних мыслей, которые их будоражили и сводили с ума, и теперь внемлем лишь спокойному голосу разума. Разум вывел нас из варварского состояния XX века, и поэтому любой отказ от разумных действий является тяжким проступком и квалифицируется как преступление, направленное на подрыв Всемирного государства.
      Во время этой речи Аллан Манн не знал куда деваться.
      - Понимаю, сэр,- сказал он.- Но надеюсь, что нарушение моего ума будет рассматриваться как простое временное расстройство.
      - Я так и рассматриваю его,- заявил Начальник.- Уверен, что сейчас вы осознаете всю серьезность вашего неразумного поведения. Но подобное объяснение вашего поступка нисколько не оправдывает его. Факт остается фактом: вы совершили преступление против разума и должны понести наказание согласно закону.
      - А какое наказание? - спросил Аллан Манн.
      Начальник внимательно посмотрел на него.
      - Аллан Манн, вы не первый совершаете это. Не только вы поддались иррациональному настроению. Этот атавистический переход к безумию наблюдается все реже и реже, хотя еще и имеет место.
      Нами давно разработан план по исправлению этих, как мы их называем, безумцев. Мы их не наказываем в прямом смысле слова, так как наказание таких людей было бы само по себе актом безумия. Мы просто пытаемся их излечить. Посылаем на так называемый остров безумия.
      Это небольшой островок в несколько сотен квадратных километров по эту сторону океана. Туда отправляют всех безумных. На этом острове нет никакого правительства. Там живут только безумцы. И нет никаких жизненных удобств, созданных человеческим разумом. Эти люди вынуждены жить, полагаясь лишь на самих себя, как в первобытные времена.
      Мы не вмешиваемся, когда они дерутся между собой или нападают друг на друга. Нас не интересует, обворовывают они друг друга или нет, ибо, ведя такой образ жизни в месте, где нет никакого разумного порядка, они скоро начинают понимать, что представляют собой общество, лишенное разума. Это не забывается никогда. А после отбытия наказания те, кто вернулся, а их большинство, рады прожить с умом остаток дней своих. Неисправимые же безумцы остаются на острове до самой смерти.
      Именно на этот остров и ссылают всех тех, кто обвиняется в безумии. Таким образом, как того требует закон, я должен приговорить вас к этой ссылке.
      - На остров безумия? - воскликнул ошеломленный Аллан Манн.- А на какой срок?
      - Тем, кого ссылают туда, мы никогда не оглашаем срок их наказания,- сказал Начальник.- Мы хотим, чтобы они почувствовали, что провели на острове целую жизнь. От такого урока больше результатов. Как только вы отбудете свой срок, охранник-пилот, доставивший вас туда, заберет вас обратно. Возражения есть? - спросил он, вставая.
      Аллан Манн после некоторых колебаний сказал приглушенным голосом:
      - Нет, сэр. Единственное разумное решение - это наказать меня согласно обычаю.
      - Я рад, что вы уже поправляетесь. Надеюсь увидеть вас совершенно здоровым сразу же после отбытия наказания.
      Рассекая воздух, как утонченной формы серебристая торпеда, самолет стремительно летел над серым океаном все дальше на восток. Прошло уже несколько минут, как исчез из вида берег, и теперь в лучах полуденного солнца виднелись лишь белые барашки на простиравшейся до самого горизонта поверхности моря.
      С возрастающей тревогой Аллан Манн глядел на них через иллюминатор. Выросший, как и все члены цивилизованного общества, в крупном городе, он испытывал врожденное чувство отвращения к одиночеству. Аллан попытался завязать беседу с двумя охранниками, которые вместе с пилотом составляли экипаж самолета, но обнаружил, что они совсем не расположены к общению с безумцем.
      - Через пару минут появится,- ответил один из них на его вопрос.- Видимо, слишком уж скоро для вас.
      - Где вы меня высадите? - спросил Аллан.- Есть там какой-нибудь город?
      - Город? На острове безумных?! - воскликнул охранник.Конечно, нет. Эти безумные не могут долго работать вместе, чтобы построить город.
      - Но там есть хоть какое-то место для нормальной жизни?! - с тревогой в душе упорствовал Аллан.
      - Никакого. Если только сами себе не отыщете,- безжалостно развеял его надежды охранник.- У некоторых есть что-то вроде деревни из шалашей, ну а остальные просто бродят, как дикари.
      - Но они ведь должны где-то спать! - возразил Аллан с твердой, глубоко укоренившейся в таких, как он, верой в вездесущность кровати, еды и туалетных пустячков, которыми снабжало их родное управление.
      - Думаю, спят где придется! - сказал охранник.- Питаются фруктами, ягодами. Убивают мелких животных и едят их...
      - Едят животных?! - воскликнул Аллан Манн.
      Он принадлежал к пятому поколению вегетарианцев в мире и поэтому подобное откровение настолько потрясло его, что он не произнес больше ни слова. Наконец пилот объявил:
      - Виден остров!
      Аллан с тревогой смотрел в иллюминатор, когда самолет, описывая круг, заходил на посадку.
      Остров был не очень большой: всего-навсего продолговатый участок земли, покоившийся на бескрайней поверхности моря, словно уснувшее морское чудище. Его низкие холмы и неглубокие ущелья покрывала густая растительность, простирающаяся до песчаного берега.
      Аллану Манну он показался диким, первозданным, угрожающим.
      На западной оконечности острова он заметил поднимавшийся тонкими колечками дым, но этот знак присутствия человека отнюдь не успокоил его, а лишь испугал. Этот дым клубился от примитивных костров, на которых люди, наверно, поджаривали плоть живых существ для того, чтобы потом ее съесть...
      Самолет спикировал, стремительно пролетел над побережьем и приземлился. При этом от реактивных сопел вздыбился песок.
      - Выходите! - бросил старший охранник, открывая дверцу.- У нас нет времени засиживаться здесь.
      Прыгая на обжигавший песок, Аллан Манн ухватился за дверцу, как за последнюю частичку цивилизации.
      - Вы прилетите за мной, когда я отбуду наказание? прокричал он.- Найдете меня?
      - Будешь на острове - найдем. Не расстраивайся, но тебя, кажется, приговорили пожизненно быть здесь,- ухмыляясь, ответил старший охранник.- Если не так, то обязательно разыщем. Только бы какой-нибудь безумный тебя не прикончил.
      - Не прикончил? - взволнованно переспросил Аллан.- Вы хотите сказать, что они убивают друг друга?
      - Конечно, и еще с каким удовольствием! - подтвердил охранник.- Советую убраться с побережья, пока тебя не заметили. Не забывай, ты теперь живешь не с разумными людьми!
      При этих словах он захлопнул дверцу, двигатели взревели, и самолет, как ракета, взмыл вверх. Аллан Манн не спускал с него глаз, а тот взлетев К солнцу, развернулся, будто сверкающая чайка, и устремился на запад. В душе Аллана что-то перевернулось, когда исчез самолет, возвращавшийся туда, где люди были разумны и жизнь текла спокойно и уверенно, без каких бы то ни было опасностей, которые подстерегали его здесь.
      Аллан Манн даже вздрогнул при мысли, что подвергает себя еще большей опасности, оставаясь на этом пустынном берегу, где его мог увидеть любой скрывавшийся в лесу человек. Ему было непонятно, почему кто-то захочет его убить, но он опасался худшего и поэтому побежал под укрытие деревьев.
      Ноги увязали в горячем песке, и хотя Аллан, как и все люди современного мира, находился в отличной физической форме, ему казалось, что он продвигается с трудом. Каждую секунду он ожидал появления орущей банды безумных. Он совсем забыл о том, что сам является осужденным за безумие, и считал себя единственным представителем цивилизации, оказавшимся в результате кораблекрушения на этом негостеприимном острове.
      Он добежал до леса и, едва переведя дух, оглядываясь по сторонам, ринулся в кусты. В лесу было душно и тихо. Тут царил зеленый полумрак, который нарушали лишь косые солнечные лучи, проникавшие сквозь щели в лиственном своде. Отовсюду слышались щебет и пение птиц.
      Аллан подумал о своем скверном положении. Ему придется прожить на острове неизвестно сколько времени. Может быть, месяц, может быть, год, а может быть, и годы. Теперь он понял, почему осужденным не оглашали срок их наказания - от этого они страдали еще больше. А он даже может, как сказал охранник, провести на этом острове всю жизнь!
      Аллан попытался убедить себя в том, что это маловероятно и что его наказание окажется менее суровым. Но каков бы ни был срок, ему надо готовить себя к здешней жизни. Главным было найти крышу, еду и избежать встречи с людьми. Он решил отыскать укромное место, чтобы построить себе какое-нибудь убежище, а уже потом поискать ягоды и фрукты, о которых говорил охранник. При одной мысли о мясе его мутило.
      Аллан Манн осмотрелся. В лесу было тихо, спокойно, но в каждой его травинке он видел затаившуюся опасность. Из-за каждого куста за ним следил чей-то недобрый взгляд. Надо было найти безопасное место, поэтому он пошел лесом, решив не приближаться к западной оконечности острова, над которой видел дым.
      Не успел Аллан сделать и десятка робких шагов, как что-то заставило его остановиться и обернуться. Из зарослей на него что-то надвигалось.
      Охваченный паникой, он не успел даже подумать о бегстве, когда из ближних кустов кто-то выскочил и тут же, увидев его, попятился назад.
      Это была девушка в рваной тунике. Ноги у нее были загорелые, черные волосы коротко острижены. Когда она в испуге отступила, в руке у нее сверкнул короткий дротик, который в любой момент мог быть брошен.
      Малейшее движение по направлению к ней - и копье наверняка пронзило бы Аллана, но он словно оцепенел и стоял дрожащий, ошеломленный, как и она. Постепенно, пока они глядели друг на друга, девушка поняла, что он не опасен, и во взгляде ее исчезло выражение ужаса.
      Не сводя с него глаз, она осторожно отступала, пока не уперлась спиной в заросли кустарника. Чувствуя за собой надежное укрытие, она стала рассматривать Аллана.
      - Ты что, новенький?- спросила она.- Я видела, как прилетал самолет.
      - Новенький? - непонимающе повторил Аллан.
      - Новенький на острове. Они же тебя оставили, так?
      Аллан кивнул головой. Он все еще дрожал.
      - Да, оставили. Меня обвинили в безумии...
      - А в чем же еще?! Мы все находимся здесь по той же причине. Эти старые идиоты-начальники отправляют сюда кого-нибудь через каждые два-три дня.
      Столь еретическое мнение о начальниках разумного мира привело Аллана в негодование.
      - А почему и не отправлять? - возразил он.- То, что они исправляют безумцев, вполне справедливо и нормально.
      Блестящие черные глаза девушки округлились.
      - А ты ведь говоришь, как разумный человек,- осуждающе сказала она.
      - Надеюсь, нет. Я разрушил свой разум, но признаю свою вину и сожалею о содеянном.
      - А-а-а,- разочарованно протянула она.- Тебя как зовут? Меня - Лита.
      - Мое имя - Аллан Манн. Регистрационный номер...
      Он запнулся. Где-то вдали раздался пронзительный крик птицы, девушка как будто опомнилась и снова выглядела испуганной.
      - Нам лучше уйти отсюда,- быстро произнесла она.Вот-вот появится Хара... Он преследует меня.
      - Преследует вас?
      Аллан вспомнил предупреждение охранника и взволнованно спросил:
      - А кто такой Хара?
      - Хара - главный на острове. Он здесь пожизненно. Прибыл сюда лишь пару недель назад, а уже одолел самых сильных мужчин.
      - Вы хотите сказать, что они дерутся, чтобы узнать, кто станет предводителем? - воскликнул Аллан.
      Лита кивнула-головой.
      - Конечно. Это же не цивилизованный мир, в котором самые великие умы занимают самое высокое положение. Понятно? А теперь Хара ищет меня.
      - Он хочет вас убить?
      - Да нет, что вы! Он хочет, чтобы я была его, а я отказываюсь. Ни за что не соглашусь!
      Ее черные глаза сверкнули. Аллану Манну показалось, что он попал в какой-то странный, неведомый мир. Он нахмурил брови.
      - Его?
      - Ну да! Здесь ведь нет Евгенического Совета для подбора пар, поэтому, чтобы совокупиться, местные мужчины просто дерутся за обладание подругой. Хара хочет меня, а я его не хочу. Сегодня он разозлился и заявил, что возьмет меня силой. Но я убежала из деревни, и, когда он и несколько мужчин бросились за мной в погоню, я уже... Слышишь?
      Лита замолчала. И Аллан услышал звуки тяжелых шагов, хруст веток, чей-то хриплый голос и голоса, отвечающие ему.
      - Они уже здесь! - крикнула она.- Бежим!
      - Но не могут же они...
      Больше он ничего не успел произнести. Она увлекла его за собой, и они побежали.
      В зарослях, куда они бросились, ветки рвали его шорты, а колючки царапали ноги. Лита бежала в глубь острова, и Аллан старался не отставать.
      Физически он был хорошо развит, но только сейчас понял, что бежать от опасности по лесу - это совсем не то, что бежать в лучах прожекторов по беговой дорожке какого-нибудь стадиона. К горлу подступил комок, холодок пробежал по спине, когда он услышал позади себя чье-то сопение.
      Не замедляя бега. Лита, бледная, несмотря на загар, обернулась. Аллан Манн подумал, что у него нет никаких причин бежать вместе с этой преследуемой девушкой, что этим он рискует навлечь на себя неприятности. Но не успел он осмыслить ситуацию, в которой оказался, как они оказались на поляне и столкнулись лицом к лицу с выскочившим им навстречу человеком.
      Тот, словно бык, издал победный рев. Аллан Манн увидел, как этот коренастый, огненно-рыжий, с волосатой грудью и багровым лицом человек схватил Литу за руку. Другой рукой она пыталась уцепиться за Аллана.
      - Это Хара! - шепнула она, тщетно пытаясь высвободиться.
      - Ну что, убежала? - как зверь, прорычал рыжий.
      Тут он заметил Аллана Манна:
      - И с кем?! С этой белой овцой! Сейчас посмотрим, хватит ли у него сил, чтобы отобрать у Хары девчонку!.. У тебя, я вижу, нет оружия, поэтому драться будем руками!
      Он бросил не землю дубину и дротик и, сжав кулаки, двинулся на Аллана.
      - Что вы хотите этим сказать? - в изумлении спросил Аллан.
      - Сейчас будем драться - вот что! - рявкнул Хара.- Ты хочешь эту девчонку, значит должен отбить ее у меня.
      Аллан Манн быстро понял, что одолеть этого зверя ему не под силу. Поэтому надо употребить разум, единственное, чем человек превосходит животное.
      - А я не хочу! - воскликнул он.- Не хочу за нее драться!
      Хара опешил, и Аллан увидел, как темные глаза Литы обратились к нему, огромные и непонимающие.
      - Ты не хочешь драться? - закричал рыжий.- Так проваливай отсюда, крыса!
      И с презрительным ворчанием повернулся, намереваясь забрать девушку. В эту минуту Аллан нагнулся, поднял увесистую дубину и ударил ею Хару по голове. Тот рухнул, как мешок с песком.
      - Бежим! - крикнул Аллан Лите.- Бежим, пока он не пришел в себя... Быстрее!
      Они бросились в заросли. Оба слышали какие-то крики, которые со временем становились все приглушеннее.
      Беглецы остановились, чтобы перевести дух.
      - Что значит проявить смекалку! - ликовал Аллан.- Раньше, чем через час, в сознание не придет.
      Лита глянула на него осуждающе.
      - Это было не по правилам! - сказала она.
      Аллан Манн чуть не задохнулся от негодования.
      - Правилам?! - почти закричал он.- Но вы же сами хотели убежать от него... Неужели вы думали, что я буду с ним драться?.. С моими-то кулаками...
      - Это было не по правилам,- упорствовала она.- Ты ударил его, когда он стоял к тебе спиной, а это подло!
      Если бы Аллан Манн не был сверхцивилизованным, он бы непременно выругался.
      - А что в этом плохого? - с возрастающим негодованием спросил он.- Прибегнуть к хитрости в противовес его силе, разве это не разумно?
      - На этом острове нам не очень-то по душе разумное, и тебе следует это знать,- возразила она.- Хотя бои у нас происходят по правилам.
      - Тогда в следующий раз убегайте от него в одиночку! закричал он в бешенстве.- Безумцы! Вы...
      И тут у него возникла мысль:
      - Кстати, а почему сослали сюда вас?
      Лита усмехнулась.
      - Меня сослали сюда навечно. Так же, как Хару и большинство других, живущих в деревне.
      - Навечно? А что же вы такое натворили, за что вам вынесли такой приговор: провести жизнь в этом ужасном месте?
      - Ладно, расскажу. Полгода назад Евгенический Совет моего города определил мне супруга. А я от него отказалась. Тогда Совет обвинил меня в безумии, и, так как я упорствовала в своем несогласии, меня приговорили к пожизненной ссылке...
      - И неудивительно,- вынес свое суждение Аллан Манн.Отвергать супруга, которого вам назначает Совет... До сих пор ничего подобного не слышал! И зачем вы это сделали?
      - Не нравится, как он смотрит на меня,- ответила Лита, как будто это все объясняло.
      В недоумении Аллан Манн покачал головой. Ему было не под силу уловить ход мыслей этих безумных.
      - Нам надо уходить,- заметила Лита.- Хара вотвот объявится, а он зол и захочет рассчитаться с тобой.
      При этой мысли у Аллана кровь застыла в жилах. Он представил себе громадного взбесившегося Хару и, видя себя во власти этих волосатых рук, содрогнулся от ужаса. Когда они с Литой встали, он с опаской огляделся вокруг.
      - В какую сторону? - спросил он шепотом. Она показала кивком головы в глубину острова.
      - Туда, в лес. Надо обойти деревню.
      Они вошли в лес. Впереди, держа наготове дротик, шла Лита. Спустя несколько минут Аллан поднял с земли огромный увесистый сук, который при случае вполне мог бы заменить дубину. В пути это оружие то и дело выскальзывало у него из рук.
      Они углубились уже в самую чащу. Перед Алланом предстал совершенно неведомый им мир. Он видел лес только в иллюминатор самолета, зеленую массу, простиравшуюся между крупными городами. Теперь Аллан шел через него, был его частью. Птицы и насекомые, зверьки в зарослях - все было для него необычным. Лита неоднократно просила его быть более осмотрительным, когда он невзначай наступал на сухие ветки. Девушка же кралась между деревьями бесшумно, как кошка.
      Они поднялись на холм. На вершине Лита задержалась, чтобы показать на западном краю острова поляну, на которой располагалась деревня - около двадцати прочных бревенчатых хижин. Из их труб поднимался дым, Аллан видел мужчин, женщин и играющих детей. Деревня весьма заинтересовала его, но Лита повела его дальше.
      Теперь лес стал совсем густым, и Аллан почувствовал себя в безопасности. Теперь он шел уверенно и почти бесшумно. Внезапно он вздрогнул. У него из-под ног выскочил кролик и помчался к спасительным кустам. В воздухе, словно луч солнца, сверкнуло короткое копье Литы. Кролик два-три раза перевернулся через голову и замер.
      Девушка подбежала, подняла его и, повернувшись, гордо помахала добычей. "Нам на ужин",- объявила она. Аллан в упор посмотрел на нее, не веря своим ушам. Ее поступок возмутил его так, как убийство человека возмутило бы его предков. Он попытался скрыть от Литы свои чувства.
      Когда они дошли до овражка в глубине леса, Лита остановилась. Солнце садилось, и мрак стал сгущаться над лесом. Лита объяснила, что ночь они проведут здесь, и принялась строить из веток два небольших шалаша.
      Под ее руководством Аллан наломал веток деревьев и стал укладывать их. Она не раз поправляла его, он же чувствовал себя до смешного неумелым. Как только у них появились два относительно уютных убежища, созданные почти из ничего, Аллан впервые почувствовал уважение к девушке.
      Он наблюдал, как она не спеша с помощью камня и кусочка железа, который достала из прикрепленного к поясу мешочка, высекала огонь. Способ выбивания искр буквально заворожил его. Вскоре уже горел костер, но не настолько большой, чтобы дым мог подняться над чащей и быть увиденным издалека.
      Затем Аллан с отвращением смотрел, как Лита спокойно снимала с кролика шкуру. После разделки она занялась его поджариванием и протянула Аллану наколотый на сук кусок мяса с тем, чтобы он сам его изжарил.
      - Никогда не смогу съесть! - запротестовал он, испытывая приступ тошноты.
      Лита с улыбкой смотрела на него.
      - И я была такой, как ты, когда попала на остров. Мы все были такими, но в конце концов полюбили мясо.
      - Полюбить есть плоть другого живого существа?! - воскликнул Аллан.- Мне это никогда не понравится!
      - Увидим, когда проголодаешься,- спокойно возразила она и стала дожаривать кролика.
      Видя, как Лита поглощает покрывшееся золотистой корочкой мясо, Аллан почувствовал сильный голод, так как с утра ничего не ел.
      Он сравнил завтрак в Пищевом Диспансере - автоматическое обслуживание, продукты повышенной усвояемости - с этой едой.
      Было слишком темно, чтобы искать ягоды. Аллан взглянул на жующую девушку. Запах жареного мяса, который вначале вызвал у него тошноту, не казался уже таким отвратительным.
      - Ну попробуй,- сказала Лита, протягивая ему хрустящий кусочек.- Даже если это и неприятно, разумнее будет съесть его, чем умереть с голоду, не так ли?
      Лицо Аллана засияло, и он утвердительно кивнул головой. И, действительно, разум диктовал: ешь в случае необходимости то, что есть под рукой.
      - Не знаю, смогу ли,- процедил он сквозь зубы и с опаской откусил золотистое мясо.
      При мысли, что у него во рту плоть существа, которое было совсем недавно живым, его чуть не вывернуло наизнанку. Но он превозмог себя и проглотил кусочек.
      Мясо было горячим и не таким уж противным. Чем-то напо... нет, совершенно отличалось от продуктов Пищевого Диспансера. Он нерешительно потянулся за другим куском.
      Со скрытой улыбкой следила Лита, как он съел еще один кусок, а потом еще... Жевать было непривычно трудно, и от этого тяжкого труда у него заболели челюсти. Но желудок отзывался удовлетворением. Аллан успокоился лишь тогда, когда покончил со всем кроликом, подобрав брошенные косточки, чтобы основательно их обглодать и обсосать.
      Наконец, он перевел взгляд со своих жирных рук на Литу, заметил загадочное выражение на ее лице и покраснел.
      - Разумно было разделаться с ним до конца, раз следовало его съесть,- сказал он в свое оправдание.
      - Он тебе понравился?
      - Понравился? А какое это имеет отношение к питательным свойствам продукта?
      Лита рассмеялась.
      Они погасили костер и забрались каждый в свой шалаш: Лита, захватив с собой копье, а Аллан - свою дубину. Лита показала ему, как заделать вход в шалаш изнутри.
      Некоторое время Аллан Манн лежал в темноте с открытыми глазами на ложе из веток, которое для него приготовила Лита. Он находил его крайне неудобным и не мог удержаться от сравнения с опрятной постелью в спальне общежития Города 72. Сколько времени пройдет, пока он опять окажется в ней? Сколько времени?..
      Когда Аллан проснулся и протер глаза, он увидел, что сквозь щели в шалаше на него падают яркие солнечные лучи. Он все же спал на ветках, и даже очень крепко. Однако, когда Аллан встал и вылез наружу, он почувствовал тупую боль в затекшем теле.
      Солнце уже пригревало, хотя было еще совсем рано. Соседний шалаш пустовал, и Литы нигде не было видно.
      Беспокойство внезапно овладело Алланом. Может быть, с его спутницей что-нибудь случилось?
      Он отважился было позвать ее, как вдруг за его спиной раздвинулись кусты; он резко повернулся и увидел выходившую из них пропавшую подругу, которая несла полные пригоршни ярко-красных ягод.
      - На завтрак,- улыбнулась она.- Все, что нашла.
      Они съели ягоды, и Аллан спросил:
      - А теперь что будем делать?
      Лита нахмурила брови.
      - Я боюсь пока возвращаться в деревню: возможно, там Хара. И тебе туда идти нельзя после всего, что ты сделал.
      - А мне ничуть и не хочется,- заверил он ее.
      У него, конечно же, не было ни малейшего желания встречаться с безумными.
      - Самое лучшее - по-прежнему скрываться в лесу,- сказала Лита.- Мы можем какое-то время в нем жить.
      И они тронулись в путь - девушка с копьем в руке и Аллан с примитивной дубиной.
      Аллан чувствовал, как исчезают одеревенелость и боль в мышцах. В этой прогулке по залитому солнечным светом лесу он даже находил какое-то удовольствие.
      Ничто не говорило об опасности преследования, поэтому они позволили себе немного расслабиться. И это было их ошибкой; Аллан это понял в тот момент, когда почувствовал сильный удар по левой руке. Он обернулся и увидел выскакивающих из зарослей с дикими воплями двух оборванцев.
      Один из них метнул в Аллана палку, намереваясь убить его. Другой же бежал на него с поднятой дубиной, чтобы довершить то, что не удалось сделать его товарищу. У Аллана не было ни малейшей возможности убежать или предпринять какой-либо маневр. Тогда в слепом отчаянии затравленного зверя он изо всех сил швырнул в нападавшего свою дубину.
      Он услышал, как вскрикнула Лита. Теперь им овладела ярость, и он продолжал молотить противника, но уже кулаками. Вдруг Аллан заметил, что тот, оглушенный, упал у его ног и больше уже не двигался. Второй из нападающих бежал, чтобы подобрать брошенную им дубину.
      Лита метнула в него копье и промахнулась. Но не успел тот пригнуться и вытянуть руку, как Аллан что было сил запустил в него свою дубину.
      Она пролетела мимо и врезалась в землю с такой силой, что оборванец, оставив свое оружие, побежал к лесу и через мгновение скрылся в чаще.
      - Хара! - вопил он на бегу.- Хара, они здесь!
      Лита бросилась к задыхающемуся Аллану.
      - Не ранен? Ты же победил их обоих! Вот здорово!
      Захлестнувшее Аллана бешенство внезапно прошло, и им снова овладел страх.
      - Сейчас он вернется с Харой и остальными! - прокричал он Лите.- Нам надо бежать...
      Девушка подобрала копье, и они устремились дальше в лес. Позади послышались крики преследователей.
      - Чего бояться, если умеешь так драться! - сказала на бегу Лита, но Аллан в ответ только покачал головой.
      - Не знаю, что делается! Ужасное место!.. Постоянные драки, суета, полнейшее безрассудство... Вот и я, как другие, начинаю вести себя так же неразумно! Скорее бы кончилась ссылка...
      Они побежали, так как голоса были слышны теперь совсем близко. Преследователей, казалось, было человек десять.
      Аллану послышался бычий рев Хары. При мысли об этом рыжем великане он сжался.
      Они спустились по лесистому склону и вдруг оказались на берегу синего моря.
      - Они загнали нас на восточное побережье,- простонал Аллан.- Дальше дороги нет! Мы у них у руках!
      Лита остановилась. Казалось, она вдруг нашла решение.
      - Нет, ты можешь идти,- с убежденностью сказала она.- Я останусь здесь, на берегу. Когда они меня увидят, то побегут ко мне. А ты сможешь скрыться в лесу.
      - Но не могу же я вот так взять и уйти, отдав вас в руки Хары! - возразил Аллан.
      - Почему же? Совсем неразумно оставаться тебе здесь для встречи с ним, не правда ли? Ты ведь знаешь, что он с тобой сделает!
      Аллан в смущении кивнул головой.
      - Да, неразумно, потому что вам лично это не сможет помочь - но даже если это и глупо, мне неприятно уходить...
      - Уходи же! Уходи быстрее! - крикнула Лита, толкая его в сторону темного леса.- Они с минуты на минуту будут здесь.
      Аллан Манн неохотно пошел к лесу и скрылся в зарослях. Он видел стоявшую на берегу Литу. Затем послышался топот бежавших преследователей.
      Аллан смутно осознавал какой-то пробел в своих рассуждениях, какое-то несоответствие. Однако ему так и не удалось обнаружить в своем поведении что-либо неразумное. До вчерашнего дня он никогда не встречал эту девушку - она была безумной и приговоренной к пожизненной ссылке. И совершенно нерационально было бы подвергать себя опасности ради нее и подставлять себя под удары Хары-дикаря. И все же...
      В кустах рядом с тем местом, где прятался Аллан, послышался невообразимый треск, и из них вылез неуклюжий приземистый человек. Тут же раздался победный рев Хары, увидевшего на берегу Литу. Не успела она пошевелиться, как он схватил ее за руку, вырвал у нее копье и отшвырнул его в сторону. В то же мгновение Аллан, забыв обо всем и чувствуя, как от нарастающего бешенства в его жилах закипает кровь, бросился к песчаному берегу.
      - Отпусти ее! - закричал он и, потрясая дубиной, кинулся на Хару.
      Рыжий великан повернулся, выпустил девушку и, когда Аллан собирался нанести ему сокрушительный удар, хватил своей палкой по его дубине с такой силой, что оружие Аллана разлетелось в щепки, а сам он упал спиной на песок.
      - Так это ты? - проскрежетал Хара, выпустив из рук палку и сжав кулаки.- Давай, поднимайся! Уж на этот раз ты получишь по заслугам!
      Какая-то страшная сила поставила Аллана на ноги и бросила на Хару.
      Сквозь пелену, закрывавшую глаза, он увидел грубое багровое лицо. Когда туман рассеялся, Аллан ощутил резкую боль в руке. Он понял, что нанес Харе сильнейший удар кулаком в лицо.
      Хара взвыл. Аллан принял удар, который чуть было его не сразил, и снова ринулся в атаку, хотя по его щекам струилась какая-то теплая жидкость.
      Как только он занес было кулаки, чтобы оглушить Хару, что-то твердое, как камень, сильно ударило его в грудь, и берег, синее море, небо вихрем закружились у него перед глазами.
      Спустя мгновение кружение исчезло, и он увидел злое лицо Хары, его поднятые кулаки, различил за ним других оборванцев, которые что-то кричали, глядя на них. И опять обжигающий спину песок напомнил ему о том, что его сбили с ног. Хара тормошил его, чтобы поднять для новой схватки.
      Аллан ткнул рукой в красную пелену, в центре которой плясала физиономия Хары. Что-то застилало его глаза и мешало ясно видеть, но ему показалось, что лицо Хары заливает кровь.
      От удара по голове он упал на колени, но тут же вскочил и принялся работать кулаками. Наряду с гневом, во взгляде Хары появилось изумление, он попятился, а Аллан, не помня себя, все наносил и наносил удары.
      Силы его скоро иссякли. Но он опять приготовился к бою, выбросив кулаки на уровне пояса. Ощущая град посыпавшихся на его голову ударов, Аллан вдруг услышал сдавленный крик и увидел мертвенно-бледного Хару, лежащего на боку.
      Тотчас ему показалось, что сверкающий песок вздыбился и хлестнул его по лицу. Как будто издалека до него доносились вопли людей и крик Литы.
      Он ощутил, как ее руки подхватывают его, как они вытирают ему лицо... ее руки...
      Внезапно ее руки стали сильными и грубыми. Он открыл глаза и вместо Литы увидел склонившегося над ним охранника в белом.
      Аллан осмотрелся. Вместо морского берега он увидел интерьер небольшой летательной машины. Различил спину пилота, сидевшего в носовой части самолета, и услышал доносившийся снаружи рев моторов.
      - Наконец-то очнулся! - сказал охранник.- Полчаса пролежал без сознания.
      - Где... почему?..
      - Не помнишь? - продолжал охранник.- Неудивительно, когда мы прилетели, ты как раз потерял сознание. Понимаешь, тебя наказали лишь на один день. Мы за тобой вернулись и увидели, что ты занят выяснением отношений с каким-то идиотом. Но мы тебя все же забрали. Сейчас мы уже подлетаем к Городу 72. Ошеломленный Аллан Манн встал на ноги.
      - А Лита! Где же Лита?
      Охранник вытаращил глаза.
      - Ты имеешь в виду ту безумную девчонку? Так она, естественно, там осталась. Она ведь будет там пожизненно. Ну и скандал же она учинила, должен заметить, когда мы забирали тебя.
      - Но я не хочу оставлять там Литу! - закричал Аллан.- Я не хочу с ней расставаться, понятно?
      - Не хочешь с ней расставаться? - повторил оторопевший охранник.- Послушай, да ведь ты потерял разум! Будешь продолжать в том же духе, снова отправим на остров. И, клянусь тебе, уж на этот раз больше, чем на день!
      Аллан взглянул на него, прищурившись.
      - Вы хотите сказать, что я веду себя довольно неразумно и меня сошлют на остров... навечно?
      - Еще как сошлют! - заверил охранник.- На этот раз тебе крупно повезло, что отделался лишь одним днем!
      Аллан Манн не произнес больше ни слова, пока они не достигли пункта назначения и он не предстал перед Начальником.
      Начальник посмотрел на его распухшее лицо и усмехнулся.
      - Итак,- сказал он,- всего один день пребывания на острове, кажется, показал вам, что значит жить неразумно.
      - Да, показал,- ответил Аллан.
      - Я рад,- продолжал Начальник.- Теперь вы понимаете, что, посылая вас туда, я преследовал лишь одну цель: избавить вас от безумных мыслей.
      Аллан кивнул головой.
      - Возмущаться тем, что вы делаете для того, чтобы меня вылечить и помочь, было бы с моей стороны самым неразумным на свете поступком, не так ли?
      Довольный Начальник расплылся в улыбке.
      - Так-так, мой мальчик. Это было бы безумием высшей степени.
      - Я так и думал,- прошептал Аллан Манн все тем же смиренным голосом. И замахнулся кулаком...
      Охранник не проявлял к Аллану Манну никакого сочувствия, когда самолет второй раз летел к острову.
      - Сам виноват, что тебя приговорили к пожизненной ссылке на остров,- повернулся к нему старший охранник.- Что за безумство - убивать своего Начальника?!
      Но Аллан не слушал его; он жадно смотрел в иллюминатор.
      - Вон он! - радостно закричал он.- Остров!
      - И ты радуешься, что возвращаешься сюда?
      Охранник отказывался понимать его.
      - Из всех идиотов, которых нам пришлось сопровождать, ты самый отвратительный.
      В лучах жаркого полуденного солнца самолет взмыл вверх, развернулся и, сделав круг, приземлился на прибрежный песок.
      Аллан спрыгнул на землю и побежал к лесу. Он не слышал, что кричал ему вслед охранник. И на этот раз он не провожал самолет взглядом, когда тот исчезал из виду. Он торопился к западной части острова.
      Аллан Манн выбежал на поляну, где располагалась деревня. Повсюду сновали люди. Вдруг какая-то фигурка отделилась от них и с радостным криком бросилась к Аллану. Это была девушка... это была Лита!
      Они встретились вновь, и Аллан нашел вполне естественным обнять ее, когда она бросилась ему на шею.
      - Сегодня утром тебя забрали! - плача и смеясь, говорила она.- Я думала, что ты больше никогда не вернешься...
      - Я вернулся навсегда,- сказал Аллан.- Теперь я тоже здесь пожизненно.
      Он произнес это почти с гордостью.
      - Пожизненно?
      Аллан тотчас рассказал ей о том, что натворил.
      - Я не захотел оставаться там. Мне здесь нравится больше,- сказал он в заключение.
      - Так это ты опять! - раздалось возле них рычание Хары.
      Аллан выругался и резко обернулся.
      Но на распухшей физиономии Хары сияла широкая улыбка; он подошел и протянул Аллану руку.
      - Я рад, что ты вернулся. Ты первый, кто меня одолел, и ты мне нравишься!
      Аллан растерянно заморгал глазами.
      - Но разве именно поэтому я могу вам нравиться? Это неразумно...
      Взрыв хохота собравшихся мужчин и женщин прервал его.
      - Не забывай, парень, что ты на острове безумия! - сказал Хара.
      - А Лита? - воскликнул Аллан.- Вы не заберете ее... вы...
      - Успокойся,- смеясь, посоветовал Хара и кивнул хорошенькой белокурой малышке, которая тут же подбежала и прижалась к нему.
      - Посмотри-ка, что твой самолет оставил здесь! И тоже тут пожизненно! Стоило ее увидеть, и я забыл Литу, не так ли, милая?
      - Да, и советую больше не вспоминать,- сказала она. Потом, улыбнувшись Аллану, добавила:
      - Сегодня вечером мы поженимся.
      - Поженитесь? - переспросил тот, а Хара кивнул головой.
      - Конечно же, со всеми соответствующими церемониями, как у нас водится. Среди нас есть священник, которого осудили, так как религия - это тоже безумие; он совершит обряд.
      Аллан Манн повернулся к девушке; в голове у него родилась какая-то мысль.
      - В таком случае, Лита, мы с тобой...
      В той вечер после двойной свадьбы, когда все жители деревни пировали и были безумно радостны, Аллан с Литой и Хара со своей молоденькой женой взобрались на возвышавшийся над прибрежной косой холм, чтобы полюбоваться последними лучами багрового заката.
      - В один прекрасный день,- сказал Хара,- когда безумцев будет намного больше, мы вернемся туда, завладеем миром и сделаем его снова безумным, неустойчивым, человеческим.
      - В один прекрасный день,- прошептал Аллан...