Глава 11

Вскоре тестовые испытания были завершены. Они не принесли неприятных сюрпризов. Состав атмосферы, давление, температура, сила тяжести и радиационный фон несколько отличались от земных, но были вполне терпимы. Микрофлора воздуха также выглядела вполне безобидной, и тем не менее Райхер на всякий случай сделал всем инъекции биоблокады. Теперь можно было забыть о скафандрах и без опасений открывать люки.

Кристенсен первым спустился по пандусу и шагнул на выжженную двигателями почву. Постояв немного, он пошел к волнующемуся морю бурой травы. Вслед за ним наружу вышли и остальные члены экспедиции, щурясь от ослепительных лучей Альтаира.

Да, планета выглядела очень похожей на Землю и все же была совершенно чужой. И прежде всего поражала красно-желтая окраска неба, словно отлитого из меди. Солнце на этом фоне выглядело почти белым и настолько ярким и горячим, что на него невозможно было смотреть даже сквозь защитные очки. Воздух был густым, насыщенным тяжелыми и непривычно терпкими запахами, от которых кружилась голова. Трава напоминала тонкие пружинки с едва заметными зазубринками. То там, то здесь трава колыхалась, и было ясно, что причина тому не притихший ветер, а какие-то мелкие животные. Одно из них выскользнуло на круг выжженной земли — грозная на вид ящерица, чей спинной панцирь делал ее похожей на доисторического стегозавра, только размером в ладонь. Заметив людей, она замерла и с минуту таращила на них свои изумрудные фасетчатые глазки, а затем юркнула под ближайший конический куст и исчезла в его густой кроне.

Молодой геолог по имени Хэджулин решительно шагнул в густую траву, но Кристенсен остановил его.

— Не теряйте головы, Том. Эти ящерицы могут быть опасны, — сказал он, улыбаясь. — Все, хватит на первый раз. Надо приниматься за работу, готовиться к завтрашней вылазке в город.

Весь день и большую часть ночи звездолет гудел, словно огромный муравейник. Из грузового отсека на землю были спущены полуразобранные вертолеты и вездеходы. Под светом прожекторов техники приступили к их сборке, а остальные члены экипажа помогали им в качестве чернорабочих. Часа в три ночи все отправились спать.

На рассвете все было готово для первого похода. Винстед, проснувшийся раньше всех, вышел из лаборатории с обнадеживающей новостью: вода вполне пригодна для питья. Кристенсен отдал несколько распоряжений — в частности, он хотел, чтобы вертолеты, не позже чем к вечеру, были окончательно собраны и подготовлены для воздушной разведки. Затем он решительно зашагал к вездеходу, не обращая внимания на робкие протесты Райхера. Вместе с ним в машину уселись Де Витт, Файрли, Рааб, Томасон, а также водитель по имени Грэхем и долговязый техник Смит.

Вездеход плавно развернулся и не спеша поехал в сторону города. Вскоре гусеницы загрохотали по черной оплавленной поверхности «шрама». Покрывавшая его стеклянистая масса была испещрена бесчисленными крошечными выемками, похожими на следы лопнувших пузырьков. По-видимому, когда-то здесь под действием адского огня плавилось все — и камень, и металл. А может, факелами сгорали и люди, и теперь их прах был навечно вплавлен в черную надгробную плиту длиной в десятки километров…

Файрли с грустью смотрел на сверкавшую под лучами Альтаира черную реку, но голос Де Витта быстро развеял его меланхолическое настроение.

— Крис, я посмотрел вчера вечером пленки, снятые обзорными кинокамерами, и нашел те самые «огоньки святого Витта», которые так вас расстроили, — сказал он насмешливо. — Ручаюсь, что это город; но не развалины вроде этого, а живой огромный город с сотнями зданий. Считайте, что координаты его у нас в кармане. Если мы не найдем здесь ничего, кроме оплавленных булыжников, то немедленно надо будет лететь на запад.

Томасон проворчал:

— Ты слишком большой оптимист, Гленн. Сомневаюсь, что на этой дряхлой планете есть хоть одна живая душа. Посмотри, здесь же камня на камне не осталось!

Рааб перебил его:

— Вы взгляните лучше на этот черный «ледник»! Ручаюсь, мы проехали по крайней мере над тремя крупными металлическими объектами, расплавленными в блины метров этак по триста в диаметре. Вполне возможно, что это остатки космолетов. О, еще один!

— Да, возможно, тут некогда был космопорт, — согласился Кристенсен. — Если ллорны действительно решили лишить жителей Рина звезд, то вполне логично, что главные удары они нанесли именно по космопортам. Вспомните, с воздуха город выглядел так, будто бомбардировка его не коснулась. Но каков город, а? Тысячи квадратных километров, такого колосса на Земле нет. Мне кажется, его погубило не оружие ллорнов, а куда более могучая вещь — время. Впрочем, не будем спешить с выводами.

Через минут пятнадцать они проехали «черную реку», затем пересекли километровой ширины полосу земли, заросшую очень высокой, в рост человека, травой и только тогда выехали к развалинам. При виде их у всех вытянулись лица. Это трудно было назвать даже развалинами — впереди до самого горизонта громоздились холмы камней, обтесанных дождями и ветрами настолько, что невозможно было угадать их первоначальную форму. Тем более трудно было понять, какие здания составляли в далеком прошлом этот мегаполис — то ли небоскребы, то ли пирамиды, или вообще что угодно. Кристенсен оказался прав — здесь поработал гигантский ластик времени, и от четкого чертежа сохранились лишь неясные вмятины на полуистлевшей бумаге.

— Черт, да тут ничего не осталось! — с досадой воскликнул Файрли.

— Не может быть… — хриплым голосом возразил побледневший Де Витт. — В городе наверняка сохранились подземные хранилища. Ванриане знали о возможной бомбардировке и должны были к ней приготовиться…

Файрли пожал плечами. Он хотел сказать, что на поиски бомбоубежищ понадобятся годы, которых у них нет, но промолчал. Глазами, полными боли и досады, он обвел панораму древнего города — груды растрескавшихся камней… бурая колючая трава… редкие стелющиеся кусты… Даже «ящерицы» избегали этих жутких развалин.

«Неужто здесь когда-то кипела жизнь? — грустно подумал филолог. — Может быть, моя „звездная певица“ жила вон в том доме, от которого осталась лишь пирамида мелких как гравий обломков? А тут, под гусеницами вездехода, некогда находился тенистый парк, куда она любила ходить с детьми… Почему время так безжалостно, почему оно разрушает даже кладбища? Людям не пристало умирать второй раз, уже после смерти, от них должно хоть что-то оставаться, хоть что-то…»

Кристенсен также выглядел обеспокоенным, но по другому поводу. Обернувшись, он хмуро посмотрел на космолет, одиноко стоявший посреди степи, и пробормотал:

— До чего же наш корабль выглядит незащищенным… Торчит как перст на открытой местности.

Де Витт усмехнулся.

— Нечего нас пугать призраками ванриан, Крис. Время сделало свое дело, от них не осталось даже праха… по крайней мере, здесь. Я очень надеюсь, что мы все же найдем их в других местах.

— Да, но если у них сохранилось оружие… — поежился Томасон.

— То тем лучше для нас! — сказал Де Витт. — Мы сумеем подружиться с этим вымирающим народцем, влить в остывающие жилы свежую кровь. И сами, конечно, кое-чем поживимся. Ладно, давайте пройдемся. Далеко не уходите, здесь может быть опасно. Смит, Грэхем, возьмите-ка ружья на всякий случай.

Все вышли из вездехода и не без робости ступили на улицы древнего мегаполиса.

— Файрли, будьте особо внимательны, — тихо сказал Де Витт. — Здесь должны быть следы письменности… какие-нибудь таблички, слова, высеченные на камнях… Что-нибудь неминуемо осталось!

Щурясь от ослепительного света Альтаира, земляне пошли в глубь развалин, с опаской поглядывая на огромные груды камней — казалось, они могли рухнуть даже от звука шагов. Бурая трава шелестела под ногами, издавая терпкий неприятный запах. В небе появились редкие облака. Изредка они набегали на солнце, и тогда сразу же мгла опускалась на город, начинал дуть холодный резкий ветер, и людям становилось совсем неуютно на этом бесконечном кладбище. Файрли вспомнил свои поездки в археологические экспедиции. Ему приходилось принимать участие в раскопках нескольких древних городов в Центральной Азии, но нигде он не чувствовал себя так одиноко и потерянно, как здесь.

Даже молодой, всегда неунывающий Смит выглядел подавленным. Он шел рядом с Файрли и старался смотреть только под ноги.

— Я представлял себе все совсем иначе, Боб, — тихо произнес он. — Как в фильмах-боевиках: схватки с аборигенами, прекрасные женщины, веселые пирушки… Да по сравнению с этим городом самый жуткий земной склеп покажется развеселым дансингом. Похоже, что здесь похоронена вся цивилизация ванриан…

— Так оно и есть, Том, — сказал Файрли.

Он не пропускал ни одного подозрительного камня, ни одного бугорка на почве, под которым могли бы скрываться создания рук ванриан, но везде было пусто. Следами цивилизации даже не пахло, развалины были стерильно чистыми, словно остатки гигантского камнепада. Да, база в Гассенди наверняка была уничтожена куда раньше, чем умер этот город, но Луна сохранила многое. На ней не бывает ни ветров, ни дождей, кислород не окисляет металлы, пожары не съедают библиотеки.

Здесь же все обглодало хищное, не знающее жалости время.

Люди молча обошли несколько «кварталов» и не обнаружили ничего заслуживающего внимания. Файрли приблизился к мрачному Де Витту и сказал:

— Гленн, уже ясно, это пустой номер. Мы можем бродить так годами и не найти даже пуговицы. А если сунемся к развалинам, нас мигом накроет камнепад, здесь все держится на одном честном слове. Надо действительно покопаться где-то в земле…

Де Витт поджал губы.

— Не паникуйте, Боб, мы совершаем лишь легкую прогулку. Скоро вертолеты будут готовы для тщательной аэроразведки. С воздуха все выглядит совершенно иначе; быть может, они найдут остатки административных зданий. А там вполне могли сохраниться какие-нибудь сейфы, архивы, подземные хранилища. Наверняка сохранились! Надо только набраться терпения и поискать как следует. И мы их найдем.

— Верно, Гленн, но нам очень понадобится удача, — сказал подошедший Кристенсен. Вид у него вновь стал неважным, лицо посерело, грудь тяжело вздымалась, словно ему не хватало воздуха. Не выдержав, он уселся на округлый валун и с силой потер лицо руками.

— Вам надо вернуться к вездеходу, — с сочувствием сказал Файрли. — Хотите, я вас провожу?

Кристенсен натужно улыбнулся.

— Ничего, Боб, это так, минутная слабость. Помогите-ка мне встать…

Файрли протянул ему руку и поразился, насколько вялой была ледяная рука главы экспедиции. Только сила духа не позволяла Кристенсену отступить.

— Не кажется ли вам странным, что вражеская бомбардировка не коснулась города? — словно ни в чем не бывало заговорил он. — Ллорны, возможно, не были лишены гуманизма. Они уничтожили космопорт, и только его. А ванриане… ванриане ушли отсюда сами и увезли все сколько-нибудь ценное.

— Согласен, — кивнул Де Витт. — Кстати, из слов Калбера нечто подобное и следовало. Он говорил о гибели ванрианской цивилизации, но вовсе не о гибели ванриан.

— Что он мог знать о будущем? — покачал головой Кристенсен. — Ладно, пора возвращаться. С голыми руками мы здесь ничего не найдем, это ясно.

Никто не стал возражать, даже Де Витт — город уже изрядно действовал всем на нервы. Усевшись в вездеход, земляне молча поехали в сторону звездолета, размышляя каждый о своем. Только Де Витт и Томасон, сидевшие на переднем сиденье, о чем-то тихо разговаривали, наклонившись близко друг к другу.

— Похоже, этим закадычным приятелям больше всего понравился «шрам» на месте космодрома, — сказал Файрли, обращаясь к сидевшему рядом Кристенсену. — Гленн просто расцветает, когда глядит на это кладбище — словно в зеркало смотрится.

— Ничего, пусть поищут, — ответил Кристенсен, недобро усмехаясь. — Времени у нас не так много, а планета велика. Ванриане явно перенесли свою столицу куда-то в другое место. Не так-то просто будет ее найти…

— Почему?

— Хм… мы можем просто ее не заметить. Проехать рядом и не заметить.

— Города-невидимки?!

— Боб, вы неисправимый романтик. Попомните мое слово: мы увидим несколько хижин из местного тростника и даже не догадаемся, что это столица. Гленн мечтает о «звездной дубинке», и он ее там найдет. Только не атомную, а деревянную.’

Файрли посмотрел в сторону равнины. Далеко на горизонте поднималась гряда округлых холмов, кое-где заросших густым лесом.

— Вы думаете, Крис, мы все-таки найдем людей?

— Не исключено.

— Они что-то не спешат вступать с нами в контакт.

— Может быть, просто не хотят.

Глава 12

Три дня и две ночи Де Витт упорно производил раскопки на окраине города, около особенно крупной груды камней, которая с высоты чем-то напоминала контуры небоскреба. Настала третья ночь, а результатами и не пахло.

Файрли сидел на валуне с кислым видом. Он устал до предела: устал рассматривать сотни булыжников, на которых кому-то привиделись какие-то буквы; устал от пронизывающего холодного ветра; устал от неукротимой энергии Де Витта. От угрюмой настойчивости Томасона он тоже устал. Рин же просто вызывал у него тошноту. Они увязли в чужом мире, как мухи в клею, и растратили большую часть энтузиазма первооткрывателей на дурацкую суету вокруг здоровенной ямы, которая с каждым часом становилась все глубже, а груда земли рядом — все больше.

«Я просто брюзжу, словно старик, — подумал Файрли. — Все обстоит не так плохо. Мы обнаружили фундамент могучего здания и очистили от грунта большую его часть. Фундамент недурно сохранился для своих почтенных лет. Томасон громогласно восхищался стойким пенобетоном в стеклянистом водонепроницаемом покрытии. Ванриане строили на века, но срок в триста веков оказался чересчур велик даже для них».

Прожектора освещали место раскопки, создавая глубокие тени среди руин. Мини-экскаватор копошился рядом с солидным холмом земли, осторожно запуская вглубь свой ковш. Никаких следов подземного хранилища и в помине не было.

Де Витт расхаживал взад и вперед, заложив руки за спину. Вид у него был довольно бодрый.

— Ничего, — бормотал он, — попробуем копать где-нибудь в другом месте. Рано или поздно что-нибудь найдем.

— Почему вы так уверены в этом? — раздраженно спросил Файрли. — Знаете, Гленн, я пойду на корабль, что-то я замерз. Позовите меня, если найдете что-либо стоящее. И прошу не принимать любую трещину в камне за следы письменности.

Де Витт пожал плечами.

— Вас подвезти на вездеходе? — безразличным голосом предложил он.

— Ничего, дойду сам.

Файрли засунул руки в карманы утепленного плаща и не спеша побрел прочь. Далеко впереди стояла башня звездолета, переливающаяся сотнями огней, а над ней раскинулся темно-синий купол небес, густо усеянный незнакомыми созвездиями. Среди них невидимыми тенями проплывали редкие бледные облака.

Файрли нашел укатанную вездеходами дорогу среди километровой травянистой полосы и зашагал по упругой земле. «Мать-земля, — подумал он, — колыбель расы людей. Только где они, твои первенцы? Воздушная разведка не дала никаких результатов, окрестности были дикими и нетронутыми руками человека. Может быть, ванриане покинули эту планету и заселили другие миры? Или мы ищем самих себя, поскольку других людей в Галактике не осталось?»

Кристенсен уже спал. Файрли был разочарован этим. Ему хотелось потолковать с главой экспедиции — так, ни о чем особенном, просто чтобы рассеять гнетущее чувство одиночества. Ему было страшно даже подумать о том, что Крис мог вскоре умереть, а судя по мрачному виду Райхера, такое вполне вероятно. В глубине души Файрли считал Кристенсена едва ли не своим вторым отцом, хотя никогда бы не рискнул признаться в этом.

Бодрствовали только дежурные, каждый на своем посту. Файрли зашел в столовую и поел там в одиночестве и без всякого аппетита. Он вдруг вспомнил фантастический боевик с принцессами, ковбоями-меченосцами и злодеями-инопланетянами; вспомнил и усмехнулся. Потом побрел в свою каюту. За прошедшие сутки он здорово вымотался и заслужил отдых.

Сны на этот раз были мрачными и черно-белыми, и он был рад, когда очнулся. Оказалось, его разбудил Смит.

— Доктор Файрли, Де Витт хочет с вами срочно переговорить. Он просит немедленно прийти в радиорубку.

Файрли уставился на юношу мутными глазами.

— Что-то нашли?

— Думаю, да, — возбужденным голосом ответил Смит. — Быстрее же, Боб, что вы копаетесь!

Торопливо одевшись, Файрли почти бегом направился в рубку. Дрожащими руками он взял телефонную трубку и хрипло сказал:

— Файрли слушает.

В трубке что-то зашуршало так, что он не расслышал первые слова Де Витта:

— …откуда-то. Один из наших парней услышал это и доложил мне. Я побежал туда и убедился, что он не ошибся. Но темнота, хоть глаз выколи. Файрли, вы мне нужны, немедленно приходите!

Файрли положил трубку. Его рука дрожала. Что-то они все-таки нашли… или кого-то. Неужто к ним в гости заявились призраки?

Смит деликатно кашлянул.

— Доктор Файрли, можно я поеду с вами? — умоляюще спросил он. — Я умею управлять вездеходом, мы через пять минут будем на месте!

— Хорошо, — слабым голосом сказал Файрли. — Только тебе придется нести меня по лестнице на руках — что-то у меня ноги подгибаются…

Он повернулся к дежурному, следившему за ними выпученными глазами.

— Оставайтесь здесь и не отходите от рации. Нам может понадобиться в ближайшее время помощь всего экипажа.

— Слушаюсь, сэр… Но мне кажется, мы обязаны в первую очередь поставить в известность капитана.

— Не надо, пусть спит, — после некоторого раздумья решил Файрли. — Ведь ничего еще толком не ясно, зачем пороть горячку…

Он и сам толком не понял, почему так сказал. Может быть, потому что боялся. Кристенсен прекрасный, душевный человек, но сейчас мог все испортить. Хотя не исключено, что это «все» — лишь крик какой-нибудь ночной птицы или шум упавшего камня.

«Скорее всего, так оно и есть, — думал Файрли, энергично шагая по коридорам к выходу вместе со Смитом. — Де Витт и его люди слишком устали и перевозбуждены. У них могли появиться видения и слуховые галлюцинации. Любую тень при желании можно принять за фигуру затаившегося аборигена».

Смит завел вездеход, и они помчались в сторону города. Ночь была очень темной, облака затянули небо, и лишь изредка в их разрывах появлялся кровавый глаз одной из лун. Дул сильный ветер, бросая в лица редкие крупные капли дождя. Гусеницы загрохотали по поверхности «шрама», и Файрли вдруг почувствовал себя очень неуютно. Ему захотелось вернуться назад. Только сейчас пришла в голову неожиданная мысль: а вдруг там, в городе, к месту раскопок пришли ллорны? Быть может, этим и объяснялась необычная пустынность этих мест? Патруль ллорнов мог заметить их звездолет с воздуха и сейчас, под покровом темноты, напасть на людей!

Файрли вспомнил о своих кошмарных сновидениях во время полета в гиперпространстве. Если Кристенсен прав, то именно ллорны пытались проникнуть в разум землян. Сейчас они могут сделать это куда проще, захватив пленников…

— Эй, доктор, приехали!

Файрли встрепенулся.

Впереди были видны лучи прожекторов, освещавших место раскопок. Все было так же, как и несколько часов назад, только экскаватор замер на месте с высоко поднятым ковшом. Люди столпились около округлой палатки и, негромко переговариваясь, смотрели во тьму. Среди них не было видно ни Де Витта, ни Томасона.

Файрли выскочил из вездехода и подошел к ним.

— Что случилось? — глухо спросил он.

Один из участников раскопок повернулся к нему.

— Вас ждут, доктор Файрли, — сказал он возбужденно показывая рукой в темноту. — Где-то там, среди развалин.

— Что они услышали, Джек? — спросил Файрли, вглядываясь в грубо скроенное лицо механика из двигательного отсека. В его глазах светился ужас.

— Голоса, мистер Файрли. Или что-то похожее на них. Как будто кто-то разговаривал и… вы не поверите… даже смеялся! Тогда Де Витт крикнул, и раздался шум — словно кто-то убегал. Но мы могли и ошибиться, уж очень силен был ветер…

Механик вытер лицо тыльной стороной ладони и затравленно огляделся, словно его окружала целая армия призраков.

Файрли коротко кивнул и, не оглядываясь, пошел во тьму. Все усиливающийся дождь заставил его надвинуть на голову капюшон плаща. Филолог трижды окликал Де Витта, прежде чем тот, наконец, отозвался. Вскоре его нагнал Смит с мощным фонарем, и тогда они увидели в свете белого луча фигуры двух людей, сидящих на округлом камне — словно вороны на надгробной плите.

— Какого дьявола вы столько копались, Боб? — нервно приветствовал его Де Витт, спрыгивая на землю. Он махнул рукой в сторону двух холмов камней, едва вырисовывавшихся во тьме. — Там кто-то есть, мы с Томасоном уверены. Позовите их, Файрли. Дайте понять туземцам, что мы их друзья.

— Гленн, вы хотите сделать из меня дурака, — запротестовал Файрли. — Это приблизительно то же самое, что обращаться к питекантропу по-латыни…

— Хватит читать мне лекции! — рявкнул Де Витт. — Дело надо делать, а не гадать. Идите, Файрли, мы вас прикроем сзади!

Файрли пожал плечами и пошел во тьму осторожными шажками. Чувствовал он себя так, словно входил в клетку со львом. Хриплым голосом он закричал:

— Эй, не убегайте! Мы ваши друзья, нам надо поговорить!

Шум ветра наполовину заглушил его робкий голос, и Де Витт тут же недовольно отозвался сзади:

— Дьявол, вы что, язык проглотили? Кричите громче, вас же так никто не услышит! И не стойте столбом, а идите к туземцам навстречу. Чего вы трусите?