Глава 26

Времени оставалось немного, но в три двадцать Хазелтайн и девушка так и не появились. Мы завели двигатели катера, готовые отплыть в любую секунду. Малый катер стоял у причала за кормой. Чтобы чем-нибудь себя занять, я перебрался на него, включил оба двигателя, убедился в их исправности, и опять выключил. Время этого катера еще не наступило - вовсе ни к чему гонять двигатели вхолостую.

Я перебрался на старый причал, где меня поджидала Хэриет. Все остальные собрались на борту катера. Я по-прежнему не испытывал ни малейшего желания быть представленным аристократам, не говоря уже о простолюдинах. Правда, в данный момент меня больше беспокоило другое.

- Как долго мы еще будем ждать? - спросила Хэриет.

- Ни минуты, - ответил я. - Ты забираешь первый эшелон. Обогнешь Кайо Перро с востока, медленно и спокойно, не зажигая огней. Спешить тебе некуда. Укроешься со стороны моря и будешь ждать сигнала.

- И что же будет сигнальным?

- Стрельба, а затем грандиозный взрыв на этом острове. Молись, чтобы парни в самолете не перепутали острова. Не спеши. Обязательно дождись большого взрыва. Вспышка будет настолько впечатляющей, что вы без труда незаметно улизнете. В этот самый момент. Врубай двигатели на полную мощность и домой.

- Я знаю о взрыве, - сказала она. - Ты мне говорил. Значит, это правда?

- Кому-то в Вашингтоне вздумалось поиграть мускулами и как всегда не вовремя. Обычно эти парни пасуют перед любым проходимцем, если у того окажется пистолет, а тут набрались решимости и готовы взорвать кучу трупов. А заодно и даму по фамилии Робинсон, если у нее не хватит ума вовремя убраться отсюда.

- Допустим, ты говоришь правду. Но какая тут может быть стрельба? Кто и в кого будет стрелять?

- Милая, - улыбнулся я, - ты у нас непревзойденный мастер интриг, но сейчас не время для глупых игр. Тебе прекрасно известно, потому как ты сама все это организовала, что кубинцы стянули сюда весь свой флот и ждут не дождутся, когда мы высунем нос, чтобы захлопнуть мышеловку. Именно поэтому ты и собиралась сбежать и спрятаться, чтобы потом полюбоваться с берега изумительным фейерверком, прихлопывая от удовольствия своими маленькими загорелыми ручками.

Какое-то время Хэриет молчала.

- Так ты все знал, - наконец пробормотала она. Я устало покачал головой.

- Эта женщина никогда не поверит в мои маленькие серые клеточки. Просто ума не приложу, как ее убедить, что я исключительно сообразительный парень. Со временя нашей первой встречи она только и делает, что пытается меня убить. А теперь мне предлагается поверить, что она отказалась от своей затеи, потому как мы провели вместе незабываемую ночь. Может, это и не кубинцы. Может, это другие ребята. Но кто-то нас поджидает. Ты и твой дружок Мендерфилд не могли упустить такую возможность.

- Но ведь именно об этом ты меня и просил, не oae ли? - оправдывающимся тоном заметила Хэриет. - Подготовить тебе ловушку.

- Совершенно верно. И я невероятно тебе признателен. А теперь отправляйся на мостик этого сказочного лайнера и отчаливай. Чтобы вывезти этих людей отсюда, нужен человек, который разбирается в судах, а наш друг Хазелтайн занят охотой на блондинок. К тому же, ты лучше знаешь местные воды. Я буду ждать до последней минуты. В три пятьдесят я уплываю, с пассажирами или без них. Предстоящий спектакль должен отвлечь внимание кошек, наблюдающих за нашей норой. К тому же они ожидают, что отсюда выйдет только один катер. И потому сосредоточат все внимание на мне. Ты сможешь спокойно двинуться на запад.

Хэриет заколебалась.

- Ты это серьезно, Мэтт? Собираешься разыграть из себя героя?

- Не совсем так. Вряд ли у кубинцев отыщется снайпер, способный темной ночью попасть в цель, движущуюся со скоростью пятьдесят узлов. - Как и пристало герою, я не стал упоминать, что подобные снайперы у них все-таки встречаются. И уверенно продолжал: - Эта твоя ракета пронесет нас мимо них, как ковер-самолет, пуленепробиваемый ковер-самолет.

- Кого ты думаешь обмануть, дорогой? Они приготовили для вас все, что возможно, кроме, разве что шестнадцатидюймовых морских орудий.

Я улыбнулся.

- Стало быть, это кубинские союзники. Интересно, знают ли они, что делают за мистера Мендерфилда его работу? Хотя, возможно, их это не интересует. Эти парни весьма нетерпимо относятся к янки, прогуливающимся у их берегов. Учитывая не столь давние события, их трудно за это винить. - Я помолчал, глядя на Хэриет. - Убирайся отсюда, Хетти. Ты меня ненавидишь. Ты привезла меня сюда, чтобы насладиться моей смертью. Потому-то ты так легко согласилась отправиться сюда вместе со мной, ты даже в какой-то степени надеялась на такой поворот и сделала все необходимые приготовления. Ради того, чтобы лицезреть мою смерть воочию, стоило немного рискнуть. Теперь тебе предоставляется отличная возможность полюбоваться спектаклем с другого конца Собачьего острова. Постараюсь тебя не разочаровать.

Хэриет пристально смотрела на меня. Потом покачала головой.

- Нет, не такой ты храбрец, - проговорила она. - Ты приготовил еще какой-нибудь сюрприз.

- Мы попусту теряем время. Черт побери, Хетти, мир полон людей, которые не высовываются из своих нор в расчете на то, что смерть до них не доберется. Мне такое поведение всегда казалось несколько самонадеянным. История свидетельствует, что избежать смерти не удавалось еще никому. Говорят, Мафусаил протянул девять сотен лет, но бьюсь об заклад, последние восемьсот не доставили ему особой радости. Насколько мне известно, все остальные сильно от него поотстали. Лично я не претендую на долголетие. Даже согласен не дожить до ста лет, если смогу и дальше действовать так, как мне нравится.

- А нравится тебе прогулка на скорости пятьдесят узлов под кубинскими пулями, не так ли? Я глубоко вздохнул.

- Недавно в Нассау мне удалось поговорить с одним человеком, - терпеливо ответил я. - Кстати, это был Пендлитон, тот самый человек, которого впоследствии убили у меня в коттедже, помнишь? Мы говорили об одном агенте, которого я оставил умирающим во время выполнения задания, несколько лет назад. Возможно, теперь настал мой черед быть оставленным. Посмотрим. А сейчас увози этих людей...

- Ладно, герой-мученик, - хрипло проговорила она. - Ты победил! Свернешь у столба, черт бы тебя побрал!

- Что?

- У столба, - повторила Хэриет. - Помнишь, у края отмели был столб, веха, которую поставили местные рыбаки. Тебе нужно будет свернуть у него направо, ва курс пять-пять. Ясно?

- Не совсем, - отозвался я. - Итак, я выхожу ив бухты. Нахожу фарватер. Плыву до столба, там сворачиваю направо и собственными руками сажаю катер на мель по курсу пять-пять. Согласен, кубинцам по неподвижной мишени стрелять будет легче. А мне-то какая выгода?

- Не притворяйся более глупым, чем ты есть на самом деле! - раздраженно бросила Хэриет. - Тебе известно хоть что-нибудь об управлении быстроходным катером на мелководье?

- Брент сказал поднять нос и удерживать его в таком положении.

- У этого Брента есть немного здравого смысла и навыка обращения с судами. В отличие от некоторых моих знакомых! После того, как ты войдешь в фарватер, у тебя будет около ста ярдов, чтобы разогнать катер. Как только поднимешь нос, сбавь скорость самую малость, чтобы не слишком занесло на повороте. Места там маловато. Как только обогнешь столб и ляжешь на курс, жми до предела. Переведи рычаги до упора и забудь о них. Не сворачивай, не виляй из стороны в сторону, не сбавляй скорости, не отрывай глаз от компаса, что бы ни происходило. Курс пять-пять и точка. Глубиномер будет сходить с ума. Возможно, время от времени катер будет задевать дно. Не обращай внимания. Сломаешь мне винт или выведешь из строя двигатель - тебе-то какое дело? Вперед и только вперед. Понял?

- Постепенно начинаю понимать, - ответил я.

- Если ты остановишься, сбавишь скорость, уронишь нос, можешь считать себя покойником, - продолжала она. - Этим курсом по отмели тебе придется пройти около семи миль, прежде чем доберешься до глубины. Чуть-чуть везения, и это тебе удастся. Главное - постоянно удерживать катер, над водой, двигатели должны работать на пределе. Вряд ли у них отыщется достаточно малое, мелководное и быстроходное судно, чтобы перехватить тебя на отмели. Им придется обходить вокруг по фарватеру. К этому времени ты будешь уже далеко. Если, и после этого не сможешь оставить их с носом, черт с тобой.

Она быстро повернулась, направляясь к катеру.

- Спасибо, Хетти, - сказал я. Хэриет оглянулась. На лице у нее появилась насмешливая улыбка.

- Вот теперь можешь гадать, то ли я и правда решила тебе помочь, то ли специально направляю на мель, чтобы им легче было тебя расстрелять. Советую бросить монету.

И она исчезла. Мгновение спустя я увидел ее на мостике катера. По ее команде мужчины на носу и на корме принялись отвязывать переброшенные на причал канаты. Чего-чего, а помощников у нее теперь хватило бы и для управления боевой римской галерой. Красное судно отошло от причала и постепенно растворилось во тьме. Я невольно подумал о своем белом катере, который не заметит разве что слепой. И еще о парочке пассажиров, отправившихся порезвиться на острове, от которого через тридцать минут не останется и следа.

Хазелтайн приволок ее за минуту до установленного мной крайнего срока. Ведь даже реактивному катеру Хетти требовалось время, чтобы убраться отсюда. Мне и самому приходится время от времени носить на себе людей, и потому я в должной мере оценил легкость, с которой вышагивал этот гигант с переброшенной через плечо женской фигурой. Одна его рука поддерживала девушку, в другой он нес какой-то предмет. Вблизи этот предмет оказался парой домашних тапочек. При всей своей неповторимости мисс Фиппс подобно всем женщинам склонна была терять обувь в критические мгновения.

- Положи ее на корме и поехали, - сказал я, но Хазелтайн осторожно усадил девушку на правое кресло и водрузил на место ее тапочки. Я оттолкнулся, включил передачу, и катер начал отходить от причала.

- Мисс Фиппс, ваша задача держаться, - бросил я девушке. - После того, как мы наберем скорость, достаточно будет на секунду ослабить внимание, чтобы оказаться за бортом. Поэтому ни на мгновение не отпускайте поручень. Билл, пожалуйста, переберись на левый борт и держись за выступ. Автоматы и обоймы лежат на сидении, ты легко сможешь до них дотянуться. Вряд ли мисс Фиппс умеет заряжать автомат, так что тебе придется пользоваться ими попеременно, перезаряжая, когда представится такая возможность.

- Похоже, ты готовишься к настоящему сражению, - заметил Хазелтайн, занимая указанное место и протягивая руку к оружию. - В кого я должен буду стрелять?

Мы миновали старый разрушенный пирс с торчащими из воды сваями.

- Разве это так важно, если они стреляют в тебя? Как только выйдем в фарватер, я разгоняюсь. Смотри не вывались за борт. Сегодня у нас нет времени на спасение утопающих. Через сто ярдов резко сворачиваю направо, держись. После этого твои мишени должны оказаться по левому борту. Целься прежде всего в прожектора. Договорились?

- Как скажете, адмирал. Может, Лоретте лучше лечь...

- Как она сама пожелает. Внизу безопаснее, но на скорости ее будет ужасно бить о палубу. Что скажете, мисс Фиппс?

- Я... я останусь здесь, спасибо.

- Хорошо, - сказал я. Справа по борту показалась насыпь. Она успела порасти джунглями, но и сейчас ее форма выдавала искусственное происхождение. Я свернул в фарватер и потянулся к рычагам.

- Все готовы? Поехали.

Они ждали там, где я и предполагал. Пока мы набирали скорость, ничего не происходило, но потом скрывавшая нас тень берега кончилась, и впереди вспыхнуло ослепительное множество прожекторов. Я едва успел поднять нос катера, когда в левое ухо мне ударил рокот автомата. Выпрямившись за щитком, я оторвал глаз от прожекторов и сосредоточился на черной воде впереди. Что-то со звоном пробило плексигласовое лобовое стекло. Первый подарок. Ближайший прожектор погас. Один-один. Хазелтайн что-то бормотал на неизвестном мне языке. Одна обойма закончилась, и он потянулся за вторым автоматом.

Их несколько сдерживала узость фарватера. Приходилось участвовать в забаве по очереди, чтобы не перестрелять друг друга. Оставалось только гадать, с каким типом судов мы имеем дело. Выглядели они не слишком большими, но огневой мощи у них хватало. Как бы то ни было, я прилагал все усилия, чтобы не оглядываться на них с их проклятыми прожекторами и вспышками выстрелов. Все внимание я сосредоточил на выступающем впереди из воды столбе, отчетливо вырисовывающемся в свете прожекторов. Хазелтайн еще несколько раз нажал на спуск.

- Держись! - закричал ему я. - Поворачиваю направо... сейчас!

И повернул штурвал. Катер описал короткую дугу, едва не задевая за столб. Я пробормотал короткую молитву собственного сочинения и перевел рычаги до отказа. Мне казалось, что мы и так двигаемся достаточно быстро, но сейчас катер рванулся вперед так, как будто намеревался взлететь над водой. В то же мгновение снаряды обрушились на место, где мы только что находились, выворачивая наизнанку океан за кормой.

Ночь наполняли рев и слепящий свет прожекторов. Огромные двигатели нашего катера оглушали своим протяжным, неземным, воинственным воем. Хазелтайн с проклятиями перезаряжал оружие и снова стрелял. Я приподнялся над ветровым стеклом и в глаз мне ударил свирепый воздушный поток. Вот уж когда лишний рост ни к чему, промелькнуло в голове. Собственно, вставать и не требовалось, потому как на протяжении семи миль мне предстояло следить исключительно за компасом. А это можно сделать и сидя. Я сел на место, упрямо направляя катер прямо по курсу.

Несколько раз катер ударялся о дно. Тем не менее, мы продолжали плыть, мчаться по спокойной поверхности воды, настолько мелкой, что глубиномер вообще отказался давать показания, и только время от времени по шкале пробегали лихорадочные вспышки. Иногда винты задевали нечто более твердое, чем вода, рев двигателей замирал на неуловимое мгновение, но тут же возобновлялся на более высокой ноте. Скал, песчаных островков и коралловых рифов пока не попадалось...

Краем глаза я видел, как темный контур острова по правому борту уменьшается с каждым мгновением. Потом внезапно осознал, что прожекторы за кормой погасли, а пушки прекратили стрельбу. Мы вышли за пределы их досягаемости. Отложил оружие и Хазелтайн. Я увидел, как он усаживается на переднее сидение. Поскольку я ориентировался по компасу, мне не обязательно было видеть, что находится впереди, к тому же я в любом случае не собирался останавливаться. Тем не менее, ему, как опытному моряку, не следовало усаживаться прямо перед глазом рулевого. Не успел я об этом подумать, как Хазелтайн согнулся и рухнул на пол - прости меня, Хетти, на настил кокпита.

На мгновение я отвлекся, но тут же вспомнил, где нахожусь и что должен делать, и вновь вернул летящий катер на прежний курс. Лоретта Фиппс, длинные волосы и легкий наряд которой бешено развивались на ветру, осторожно миновала меня, перебираясь от поручня к поручню. Мне припомнилось, что у этой девушки за плечами немалый мореходный опыт. Она опустилась на колени рядом с Хазелтайном, и в то же мгновение за кормой ослепительно полыхнуло. Я успел разглядеть, что Хазелтайн лежит без сознания и из раны чуть выше пояса вытекает кровь. На многие мили вокруг не было видно ни одного судна. Вспышка почти погасла, когда нас настигла воздушная волна.

Чуть погодя я посмотрел на глубиномер. Он показывал пятьдесят футов. Глубина быстро увеличивалась. Мы миновали отмель, прилегающую к берегам Кубы. И вырвались на свободу. Вернее, почти вырвались...

Глава 27

Им так и не удалось нас настигнуть, а если вдогонку нам были посланы самолеты, то они нас не нашли. Я продолжал держать курс на северо-восток, пока не наткнулся на дождевой шквал, в котором смог укрыться. Ввиду непрекращающегося ветра выдерживать скорость стало слишком трудно, поэтому я просто повыключал двигатели и пустил катер на волю волн, тогда как сам занялся установкой навеса, после чего с помощью девушки перетащил Хазелтайна под ветром и проливным дождем в относительное укрытие. Было уже совсем светло. Лоретта под ливнем пробралась на корму и вернулась, сжимая аптечку первой помощи. Похоже, временами она забывалась, и в ее поведении проскакивали крохи здравого смысла. Я воспринимал это не слишком серьезно. Дурацкое представление, которое она устроила на острове, в моих глазах поместило показатель ее интеллекта много ниже дна отрицательной колонки.

Втроем мы едва помещались под крошечным навесом. Я испытывал определенные сомнения относительно целесообразности сосредотачивать весь наш вес на носу маленького суденышка при таком ветре. Однако шторм выдался довольно слабый и, несмотря на то, что катер изрядно раскачивало на волнах, внутрь к нам попадала исключительно дождевая вода, которая затем выливалась через водоотводы кокпита. Я задрал промокшую рубашку Хазелтайна и осмотрел рану. Отверстие было небольшим и не слишком кровоточило, по крайней мере снаружи. Не исключено, что внутри дело обстояло иначе. Я наложил сверху большую марлевую повязку, хоть и сознавал, что это пустая формальность. С тем же успехом можно было оставить рану открытой. Хазелтайн открыл глаза.

- Ну и прогулочки у вас, адмирал, - прошептал он.

- Если бы ты послушал меня и расстрелял все прожектора, никто бы в тебя не попал, - отозвался я. - Не моя вина, если рядовой не способен выполнить простейший приказ.

Хазелтайн слабо улыбнулся.

- Ах ты, мерзавец, - пробормотал он и облизнул губы. - Лоретта?

Девушка развела в стороны намокшие потемневшие волосы, закрывающие ее лицо, и пыталась пристроить непослушные пряди за ушами.

- Да, Билл?

- Прости меня...

- Все в порядке, - быстро проговорила она. - Не разговаривай. Все в порядке. Там на острове я... я потеряла голову, но теперь все в порядке. Мы поговорим об этом потом.

- Чепуха, - выдохнул Хазелтайн. - Никакого потом не будет. У меня есть только сейчас и я хочу, чтобы ты поняла. Я не мог этого сделать. Просто не мог. Я хотел, Бог свидетель, хотел, но не мог. Не такой я человек. Вот и все.

- Конечно, Билл. Теперь успокойся и...

- Перестань. Не надо меня успокаивать. Я и так скоро успокоюсь навсегда. Правда, адмирал? Очень скоро.

- Не знаю... - начал было я.

- Зато я знаю. - Он опять перевел взгляд на девушку. - Ты все еще злишься, да, Лоретта? Считаешь, что я должен был заплатить, не раздумывая? Считаешь меня грязной техасской дешевкой. Думаешь, я пожалел эти проклятые деньги и поэтому... Уверяю тебя, Лоретта, я просто не мог этого сделать! Не мог позволить этим мерзавцам так со мной обращаться. Неважно, запросили они миллион или всего один доллар. Я готов был потратить все до цента, чтобы найти тебя, чтобы уничтожить этих мерзавцев, которые... Но только не выкуп. Я не плачу выкупов. Ты должна понять. Это не для меня. Я не могу.

- Конечно, я понимаю...

Хазелтайн продолжал, не обращая внимания на ее слова:

- Неважно, кому они угрожают. Даже тебе. Нельзя позволить топтать себя ногами. Я не участвую в таких сделках. Достаточно заплатить одному и по его стопам тотчас последуют все мечтающие разбогатеть недоумки, которым удастся раздобыть пистолет, нож или что-нибудь в этом роде. Уж этот мерзавец Лео, с которым мы столько времени проплавали вместе, мог бы догадаться, что меня на это не возьмешь. Хоть мы с ним никогда особо не ладили. Он почему-то вбил себе в голову, что у меня на родине все недолюбливают людей, говорящих по-испански. Не исключено, что в какой-то степени он и прав. Но мне кажется, что Лео хотел сломать меня не меньше, чем получить этот миллион на военные нужды своих ненормальных соотечественников... Ты должна понять, Лорри. Я не мог этого сделать. Не мог...

Дождь уже едва моросил, ветер ослаб так же быстро, как и налетел. Я отыскал кусок брезента, чтобы накрыть его тело. Последние его слова наконец разъяснили странное, двусмысленное поведение этого человека, который затратил столько сил, чтобы заполучить меня в помощники и в то же время не спешил делиться важнейшей информацией. Будучи уверенным, что девушку и ее семью убили в результате его отказа, он горел желанием отомстить убийцам, но в то же время сознавал, какому осуждению подвергнется, если история получит разгласку. Возможно, он был уверен в себе и своих поступках вовсе не настолько, как пытался нас убедить. Возможно, его все-таки преследовало чувство вины, заставляя скрывать правду о случившемся в то самое время, когда требовал он от меня раскрыть ее. Теперь его тайне ничто не угрожало.

Спустя какое-то время девушка поднялась, прошла на корму и скорчилась в одном из кресел. Прилипшая к телу ночная рубашка с разорванными о кусты и развевающимися на ветру кружевами, почти не прикрывала тело и не обеспечивала защиты от холода. Я принялся снимать куртку, чтобы накинуть на нее, но девушка раздраженно отмахнулась.

- Мне не холодно, - заявила она. - Почему вас, мужчин, так и тянет укутывать нас в свои старые шмотки? Я чувствую себя просто превосходно. Прогулка по Гольфстриму в мокром белье - мое любимое занятие.

Я чуть было не рассмеялся, вспомнив, от кого она унаследовала такие взгляды. Но момент представлялся не самым подходящим.

- Хотел бы я, чтобы мы были в Гольфстриме, - сказал я. - Мы отклонились к востоку, бензин почти кончился. Рацию нам расстреляли. Похоже, нам придется дрейфовать, пока на нас кто-нибудь не наткнется.

Лоретта никак не отреагировала. Во всяком случае, отвлечь мне ее не удалось.

- Это я убила его, правда? - спокойно проговорила она. - Если бы я не повела себя как помешанная девчонка и не побежала прятаться, чтобы его проучить, он уплыл бы на другом катере. И сейчас был бы жив.

- Мы говорим о Большом Билле Хазелтайне? - поинтересовался я. - Неужели вы и в самом деле думаете, что он согласился бы плыть в безопасности вместе с женщинами и детьми - во всяком случае, я надеюсь, что они в безопасности - тогда как кто-то другой будет отвлекать огонь на себя?

- Наверное, нет, но я... Все это время мы жили в ожидании смерти, потому что он отказался... Когда я его увидела, то потеряла контроль над собой, припомнив все, что нам довелось пережить из-за его... Ведь речь шла всего лишь о деньгах, и папа вернул бы их ему, если его это беспокоило.

- Его это не беспокоило, - сказал я.

- Теперь я знаю. Но тогда казалось настолько невероятным и бессмысленным, что всех нас убьют, потому что... Мы и правда были на волосок от гибели. Я никогда в жизни так не боялась. Эти люди в нашем присутствии рассуждали о том, что мы им больше не нужны, и стало быть, нас можно пристрелить и выбросить в море. Нас спас Лео. Он уговорил их затеять еще более рискованную операцию, раз уж не удалось ничего добиться от Билла: оставить нас в живых, захватить новых заложников и потребовать не деньги, а настоящую военную помощь... Знаете, что я вам скажу? Простите, забыла, как вас зовут.

- Мэтт, - подсказал я.

- А я - Лоретта Фиппс, - в свою очередь представилась она. - Во всяком случае так когда-то звали одну милашку... Смазливую, самодовольную и глупую девчонку... Знаете, что я вам скажу, Мэтт? Быть милашкой совсем не трудно, - достаточно денег и хорошей наследственности, сделать из себя дурочку - вот что самое сложное.

- Так ли обязательно было прилагать усилия в этом направлении?

- Нужно же было хоть как-то разнообразить это красивое и остроумное общество.

Тема представлялась достаточно странной для обсуждения на изрешеченном катере, почти без топлива дрейфующем в открытом море с покойником на борту, но по крайней мере позволяла не затрагивать в разговоре Хазелтайна. Лоретта слегка вздрогнула.

- Пожалуй, я все-таки наброшу вашу куртку, - сказала она. - С какой стати я должна сидеть почти голая только потому, что мама всегда высмеивала... Вы знакомы с моей матерью?

- Я ее встречал.

Продевая руки в рукава поддерживаемой мной куртки, она оглянулась на меня через плечо.

- И как она вам? Все еще подтрунивает над мужчинами? Мне кажется, для вас она несколько старовата, хоть, должна признать, и не выглядит на свои годы.

- Уа-уа, - сказал я. Лоретта улыбнулась.

- Представляете, каково мне было с самого детства бороться с этим? На самом деле я - это не я. И никогда ею не была. Как бы я ни старалась освободиться от этой проклятой узды, все зря. Я по-прежнему остаюсь дочерью кинозвезды Аманды Мейн... Знаете, она и кинозвездой-то никогда не была. Проклятие, мне не следовало этого говорить. Хотя какое это имеет значение, ведь она и правда, очень мила. Вот если бы она была какой-нибудь дрянной шлюхой, и я имела все основания ненавидеть ее смазливое личико... - Она замолчала, пожала плечами и продолжала: - Ладно, когда выясню, кто я на самом деле, обязательно вам скажу.

- Скажете, - согласился я.

Она еще раз бросила на меня резкий, испытующий взгляд и неожиданно улыбнулась.

- Знаете, сдается мне, вы не слишком серьезно воспринимаете мой внутренний кризис.

- Кем бы вы ни оказались, думаю, мы успеем выяснить это на берегу. Если до него доберемся.

На лице у нее отразилось удивление.

- Вы и в самом деле озабочены... По тому, как вы управляли катером и отдавали приказы, я решила, что вы заправский моряк.

- Я пытаюсь разыгрывать перед людьми эту роль, но рано или поздно они докапываются до правды, - ответил я.

- Вы знаете, каков прогноз погоды?

- На несколько ближайших дней - без изменений. К нам не приближается никаких фронтов.

- В таком случае ничего серьезного нам не угрожает, - спокойно промолвила Лоретта. - Катер не течет и кубинских патрулей не видно. Вы сказали, мы отклонились к востоку?

- Совершенно верно. Точнее, к северо-востоку. Я исходил из предположения, что они разместят все свои силы между нами и Флоридой. Поэтому нам оставалось только плыть в эту сторону и надеяться на лучшее.

- В этих местах преобладающие ветра дуют с юго-востока. Нам достаточно немного подождать, пока утихнет шквал. Нужно натянуть весь оставшийся навес, он послужит нам в качестве парусов, после чего ветер и течение сами понесут нас на запад, к дому. Прежде всего, развесим весь имеющийся на борту брезент, чтобы потом не пропустить попутный ветер, потом посмотрим, как обстоят дела с пищей и водой...

Я вздохнул. Похоже, мне попался еще один экземпляр. Шагу нельзя ступить, чтобы не наткнуться на Колумба или Лайфа Эриксона в женском обличье. Я проворонил это задание. Сначала упустил шанс оказаться на пустынном острове наедине с прекрасной и не до конца одетой незнакомкой, теперь дрейфую по тропическим морям в крошечном катере с обворожительной девушкой в промокшей ночной рубашке - и полтора дня подряд мы обсуждаем исключительно навигацию, погоду и оставшиеся у нас запасы воды и провизии.

Мы старательно избегали касаться в наших беседах накрытого брезентом тела на носу, хотя оба, наверное, сознавали, что от него придется избавиться, если помощь не подоспеет в ближайшее время. Но помощь подоспела.

Глава 28

Когда я впервые заметил силуэт на горизонте, то тут же поспешно перевел взгляд на два автомата, которые вместе с оставшимися обоймами по-прежнему лежали на переднем сиденье. Внешне приближающееся судно весьма напоминало пятидесятифутовый белый рыбацкий катер, преследовавший нас с Хазелтайном. Чуть погодя, я разглядел, что оно несколько уступает ему в разменах. Тем не менее, судно было знакомым, хоть я и никогда не видел его вдали от причала. Вскоре на верхушке высокой конструкции, напоминающей буровую вышку и возвышающейся над каютой и мостиком "Квинфишера", показалась Хэриет.

- Я прикинула, что с тем запасом топлива, который у тебя был, тебя занесет в эти места, если тебе удастся выбраться, - приветствовала она нас. - Господи, до чего же трудно убить некоторых людей.

- Далеко не всех, - отозвался я.

Выражение ее худощавого загорелого лица несколько изменилось. Она посмотрела на явно живую девушку рядом со мной и опять на меня.

- Ох, Хазелтайн? - На короткое время воцарилась тишина. Я понял, что ей нравился этот парень. Потом она пожала плечами на верхушке своей башни, возможно, прощаясь с некими смутными надеждами и планами. - Что ж, кто-то теряет, кто-то находит, - прокричала она. - Сейчас спущусь с этого небоскреба и подойду к вам. Вам пока не мешало бы избавиться от этого оружия. К берегу с ним лучше не приближаться, оно наверняка приобретено незаконно. И без того ума не приложу, как перегнать катер в док так, чтобы люди не глазели на все эти дыры, которые ты позволил в нем понаделать.