Глава 20

Я знала, что Джо умерла. Не важно, что говорил Кросс. Я была уверена в этом. Вспомнила его шепот в темноте: «Келли, Кэт, Фрэн, Гейл, Лорен». Лорен и была Джо. Она так и не сообщила ему имени, которым ее называли те, кого она любила. А дала имя незнакомки. Таков был ее способ остаться человеком и не поддаться безумию. А он теперь мог добавить еще одно имя к своему списку — Салли. Хотя, вероятно, Салли для него не в счет. Он расправился с ней по ошибке. Ведь она — не я. Я поежилась. Никто не знал, где я пряталась. Никто, кроме Кэрол в «Джей и Джойнер» и жившего на первом этаже Питера. И еще, конечно, Кросса и Бена. Так что я в безопасности, твердила я себе, хотя ощущала беспокойство.

Я задернула шторы в большой комнате и стала слушать новые сообщения на автоответчике. Их оказалось немного — всего два: женщина сообщала, что занавеси Джо можно было забирать, и некто по имени Алекс здоровался, мол, сколько лет, сколько зим, говорил, что наконец вернулся и теперь хорошо бы в ближайшее время повидаться.

Потом я распечатала единственный поступивший утром конверт. В нем оказалось предложение продлить подписку на «Нэшнл джиогрэфик». Я сделала это для Джо. А затем позвонила Сэди. Ее, как я и предполагала, не оказалось дома — пришлось оставить сообщение. Я сказала, что соскучилась и хотела бы встретиться. И сама почувствовала, что это правда. Потом наговорила то же самое в автоответчик Шейлы и Гая. А Сэму послала туманно-игривое электронное письмо. Пока я не хотела ни с кем из них встречаться — речь шла о наведении мостов.

Затем сделала себе сандвич с авокадо, беконом и итальянским сыром. Хотя я не была голодна, успокаивало методичное приготовление пищи, сидение на диване и пережевывание мягкого хлеба — помогало ни о чем не думать и очищать мозг. Внезапно я поняла, что представляю картины, которые возникали в моем сознании в подвале: бабочка, река, озеро, дерево. Я создавала их, чтобы бороться с мерзостью и страхом. И теперь наполняла мозг этими символами свободы. Но вдруг услышала, как сама говорю:

— А где же кошка?

Не знаю, каким образом образовался вопрос. Возник сам собой в тишине комнаты. У Джо не было кошки. Единственным представителем кошачьей породы была котяра Питера — тот самый с глазами, словно угли, который так напугал меня ночью. Но что-то волновало меня в этом вопросе, будто стучалось в мозг. Словно нечто полузабытое пыталось прорваться в сознание.

Почему я подумала о кошке? Потому что у Джо были вещи, которые сопутствуют кошкам. Я где-то видела их. Я пошла на кухню и принялась выдвигать ящики и открывать шкафы. Не здесь. Наконец вспомнила и направилась к высокому шкафчику у ванной, где хранились пылесос и лыжное барахло. Там рядом с набитым одеждой рюкзаком стоял кошачий туалет. Совсем новый, хотя не исключено, что хорошо вычищенный. И нераспечатанная упаковка из шести маленьких баночек кошачьих консервов. Я захлопнула дверцу и вернулась на диван. Взяла сандвич, но тут же положила обратно.

Ну и что из того? Джо когда-то держала кошку. Может быть, держит до сих пор, но кошка пропала, потому что исчезла хозяйка и некому стало ее кормить и гладить. Может быть, умерла. Может быть... Я не закончила мысль. Или Джо только собиралась завести кошку. Я вернулась к шкафчику и прочитала надпись на консервах. Они предназначались для котят. Похоже, Джо хотела взять себе котенка. Но какое это имеет значение? Я не знала. Еще одна мучительная деталь и не более.

Я надела куртку, вязаную шапочку, спустилась вниз, вышла на улицу и нажала на кнопку звонка Питера. Он открыл сразу же, словно заметил меня из окна. Его кошка спала на диване, только легонько подрагивал кончик хвоста.

— Приятный сюрприз, — проговорил он, и я почувствовала укол совести. — Хотите чаю? Кофе? Или шерри? В такую погоду шерри согревает.

— Чай — в самый раз.

— Только что заварил. Словно знал, что вы придете. Без сахара? Так?

— Так.

— А на этот раз печенье попробуете? Вы все время куда-то спешите. Вижу, как вы то убегаете из дома, то возвращаетесь. Искренне советую вам сбавить темп.

Я взяла печенье из протянутой им жестянки. Оно размякло. Я обмакнула его в чай и проглотила в три приема.

— Не догадалась принести вам что-нибудь из магазина. Вы, наверное, в такую погоду предпочитаете не выходить из дома.

— Это начало конца, — проговорил он.

— Простите, не поняла.

— Начало конца, если перестаешь чем-то заниматься. Я выхожу на улицу трижды в день. По утрам в киоск за газетой. Перед обедом — на прогулку, даже если стоит лютая стужа или, как сегодня, идет дождь. И ближе к вечеру — в магазин за продуктами на ужин.

— Но все-таки если вам что-нибудь потребуется...

— Очень мило с вашей стороны, что вы обо мне думаете.

— Как зовут вашу кошку? — Я тихонько погладила спинку животного и почувствовала, как вдоль позвоночника стала подергиваться от удовольствия ее шкурка. Открылся один золотистый глаз.

— Пейшнс. Ей почти четырнадцать лет. Солидный возраст для кисок. Ты уже старая дама, — обратился он к животному.

— Я хотела спросить: у Джо тоже была кошка?

— Собиралась завести. Говорила, будет компания моей. Некоторые любят собак, другие предпочитают кошек. Джо была кошатницей. А вы?

— Сама не знаю. Значит, она хотела взять котенка?

— Приходила ко мне спрашивать, где бы достать, — знала, что я большой любитель кошек. С самого детства их держал.

— Вы не помните, когда она к вам приходила?

— Пару недель назад. Перед тем как вы к нам переехали. Да вы должны помнить лучше меня.

— Как я могу это помнить?

— Так мы же разговаривали все вместе. Я познакомился с вами, когда вы перевозили сюда свои вещи.

— То есть в среду?

— Вам виднее. Неужели вы не помните? Она сказала, что хочет взять себе котенка.

— Когда?

— Вечером, если получится найти. Джо очень привязалась к этой мысли — заявила, что настала пора менять жизнь и начнет она с котенка.

— И что же вы ей ответили? Где посоветовали искать животное?

— Есть разные способы достать котенка. Для начала можно сходить к газетному киоску или на почту и посмотреть объявления. Как правило, всегда можно что-нибудь найти. Вот и сегодня я заметил объявление, когда покупал газету. — Зазвонил стоявший на столе телефон, и старик извинился: — Простите, дорогая, не обижайтесь. Это, должно быть, дочь. Вы же знаете, она живет в Австралии.

Он поднял трубку, и я встала, поставила чашку в раковину и помахала ему рукой. Но Питер едва на меня взглянул.

Мне очень хотелось позвонить Бену. В его доме, окутанная теплотой, я чувствовала себя в безопасности. Но он занимался делами, а у меня не появилось ничего срочного, что бы ему сказать, кроме «привет, я о тебе думаю».

Темнело, хотя еще не было четырех часов. День выдался пасмурным и слякотным — кажется, в такую погоду толком никогда не рассветает. Я выглянула из окна. Несколько дней назад улицу покрывал снег, но теперь она словно облезла и на ней полиняли все цвета. Все стало копотно-серым. Мимо, как в черно-белом кино, понурившись брели люди.

Я переписала свои «Потерянные дни»:

Пятница, 11 января: грызня в «Джей и Джойнер». Психанула.

Суббота, 12 января: грызня с Терри. Психанула. Ушла ночевать к Сэди.

Воскресенье, 13 января: утром ушла от Сэди. Оказалась у Шейлы и Гая. Мотанула с Робин по магазинам и потратила уйму денег. После полудня собралась выпить с Сэмом. Вернулась к Шейле и Гаю.

Понедельник, 14 января: встретилась с Кеном Лофтингом, мистером Каном, Беном Броуди и Гордоном Локкартом. Позвонила Мольте Шмидту. Заправила машину. Встретилась с Беном, выпила, поела. Занялась с ним любовью. Позвонила Шейле и Гаю, сказала, что вечером не вернусь. На ночь осталась у Бена.

Вторник, 15 января: пошла с Беном в кафе. Познакомилась с Джо и договорилась, что поживу в ее квартире. Поехала к Шейле и Гаю и оставила им записку, в которой сообщала, что нашла, где жить. Забрала у них вещи. Поехала на квартиру Джо. Заказала билеты в Венецию. Позвонила Терри и договорилась, что на следующий день заберу вещи у него. Вечером заказала продукты из индийского ресторана. Снимала видео?

Среда, 16 января: забрала вещи у Терри и перевезла их к Джо. Познакомилась с Питером и участвовала в разговоре о том, где достать котенка для Джо.

Четверг, 17 января: позвонила в полицейский участок Кэмдена, чтобы заявить о пропаже Джо. Приняла таблетку утреннего контрацептива.

Я изучала написанное. Джо, должно быть, пропала в среду, когда отправилась искать котенка. Я крупно приписала в конце листа «КОТЕНОК» и беспомощно смотрела на слово. Зазвонил телефон. Говорила Кэрол из «Джей и Джойнер».

— Привет, Эбби. — Ее голос звучал приветливо. — Извини, что беспокою.

— Ничего. Все нормально.

— К нам был странный звонок. Мужчина хотел передать тебе сообщение.

— Да? — У меня моментально пересохло во рту.

— Его фамилия... подожди, я где-то записала... ах да, вот — Гордон Локкарт. — Я почувствовала прилив облегчения. — Он спрашивал твой адрес или номер телефона.

— Ты ему не дала?

— Нет. Ты же не велела.

— Спасибо. И что дальше?

— Сказала, чтобы он написал письмо, а мы его тебе перешлем. Но он ответил, что просто хотел еще раз поблагодарить.

— Ну тогда все в порядке.

— И еще просил передать, чтобы ты каждые два года прищипывала корни, чтобы не допустить рост. Это тебе что-нибудь говорит? Его так понесло на эту тему, что мне никак не удавалось остановить. Все бубнил и бубнил. Просил непременно запомнить, что делать это следует в марте или апреле.

— Спасибо, Кэрол. Это он о деревце. Держи меня в курсе, если что.

— Конечно. А твой старик успел с тобой связаться?

— Мой отец?

— Мы говорим, а он, наверное, вовсю тебе названивает.

— Отец?

— Сказал, что никак не может тебя отыскать. Куда-то подевал твой новый адрес.

— Ты дала ему?

— А что? Это же твой старик.

— Отлично, — только и сумела выдавить я из себя. — Потом созвонимся. До скорого. — Бросила телефон, несколько раз глубоко вздохнула, снова подобрала аппарат и набрала номер.

— Слушаю?

— Папа? Говорит Эбби. Это ты?

— А кто же еще?

— Слушай, ты звонил ко мне на работу?

— На какую работу?

— Пару минут назад в «Джей и Джойнер»?

— С какой стати? Я занимался в саду. Снег примял оранжевую плетущуюся розу, и я побежал ее спасать.

Я внезапно почувствовала озноб, словно солнце закатилось за облака и подул ледяной ветер.

— Хочешь сказать, что ты туда не звонил?

— Нет, я же говорю. Слушай, мы не виделись несколько месяцев. Как у тебя дела?

Я уже открыла рот, чтобы что-то ответить, но в этот момент включился дверной звонок — один долгий, долгий сигнал.

— Мне надо бежать, — выдохнула я и вскочила на ноги. Только краем уха услышала, как отец что-то буркнул в трубку. Пронеслась через гостиную в спальню Джо. По дороге схватила ключи и сумку. Звонок заработал опять — два коротких всплеска.

Я засуетилась с запором, распахнула окно и выглянула наружу. Внизу в восьми-девяти футах находился узенький, заросший садик Питера, но все равно казалось страшно шлепнуться на асфальт. Я подумала о том, что, может быть, стоит вернуться в гостиную и позвонить в полицию, но все во мне вопило и подталкивало к побегу. Я выбралась на подоконник, развернулась так, чтобы не смотреть вниз, затаила дыхание и прыгнула.

Земля встретила меня жестоким толчком — все тело вздрогнуло. Я чуть не упала, опустилась на корточки, раскинула руки — пальцы корябнули шершавый бетон. Но в следующую секунду распрямилась и побежала. Мне показалось, я услышала какие-то звуки из квартиры. И вовсю припустила через заросший сад и пропитанную водой лужайку. Ноги налились свинцом — я еле тащила их по месиву прелых листьев, едва заставляла двигаться. Бежала словно во сне. Как в том кошмаре, когда бежишь, бежишь, но так и остаешься на одном месте.

В глубине садика возвышалась стена. В ней было полно трещин и пустот, откуда выкрошился кирпич. По ее поверхности вилась ежевика с красными и толстыми, как пожарные рукава, стеблями. Я нашла, за что уцепиться рукой, куда поставить ногу; подтянулась, но соскользнула. Грубый кирпич царапнул мне щеку. Еще одна попытка. Я то ли пыхтела, то ли стонала, сама не могла понять. Но наконец руки оказались на верхней кромке. Я перенесла ноги и, подвернув лодыжки, с трудом приземлилась по другую сторону стены в соседнем садике. На первом этаже появилось лицо: женщина со страхом наблюдала, как я, хромая, ковыляла к дороге.

Я не представляла, куда идти, но это не имело значения — только бы куда-нибудь двигаться. Я прыгала по дороге, и каждый шаг отдавался болью в лодыжке. По щеке текла кровь. В нескольких ярдах от меня к остановке подкатил автобус. Я поскакала к нему и, когда он уже отправлялся, успела войти в салон. Прошла вперед и, хотя в автобусе были свободные сиденья, устроилась рядом с женщиной среднего возраста с хозяйственной корзиной. Оглянулась — позади никого не было.

Автобус шел до конечной остановки Воксхолл. Я вышла на Рассел-сквер и заглянула в Британский музей. Не была в нем с самого детства и поняла, что там все переменилось. Двор находился под стеклянной крышей, сквозь которую просачивался свет. Я прошла через залы старинной керамики и великой скульптуры, но ничего не замечала. И оказалась на экспозиции книг. Тома в кожаных переплетах стояли на полках, другие были раскрыты на страницах с иллюстрациями. Мягкое освещение. Посетители говорили шепотом. Я просидела там с час, тупо уставившись в ряды корешков. И ушла только тогда, когда музей стал закрываться. Домой идти я не могла.

Глава 21

Оказавшись на ступенях музея, я поняла, что замерзла — улизнула из квартиры в одном свитере. Пришлось забежать чуть ли не в первый попавшийся магазин одежды на Оксфорд-стрит и потратить пятьдесят фунтов на куртку. Она была красной и стеганой, вроде тех, в каких работницы железной дороги стоят на платформах и записывают номера поездов. Но зато теплой. Затем села в метро и направилась на север к дому Бена. Его, как назло, конечно, не оказалось на месте. И я зашла в кафе на Хаверсток-Хилл, заказала дорогой кофе с пенкой и позволила себе задуматься.

Квартира Джо была для меня закрыта. Он нашел меня, но на какое-то время опять потерял. Этот тип узнал адрес у Кэрол, прикинувшись моим отцом. Я предприняла вялую попытку изобразить из себя недоверчивого полицейского: представила, что это, например, разъяренный клиент или что-то в этом роде, который, отчаявшись связаться со мной лично, изобрел хитроумный предлог, чтобы пронюхать, где я сейчас нахожусь. Чушь, разумеется. Это был он. Но какими теперь будут его действия? Он узнал мой адрес, но не в курсе, что я об этом догадалась. Видимо, решил, что я просто вышла и меня надо подождать. Если так, можно позвонить в полицию, его арестуют, и на этом все кончится.

Мысль оказалась настолько соблазнительной, что я едва себя остановила. Неувязка заключалась в том, что Джек Кросс вообще терял со мной терпение. Я позвоню, скажу о своих подозрениях, но мне скорее всего не поверят. Или приедут к дому Джо, но его там не окажется. Да и что я могла требовать? Чтобы полиция гонялась за каждым встречным мужчиной и предъявляла ему обвинение в моем похищении?

Я допила кофе и вернулась к дому Бена. Света в окнах по-прежнему не было. Я не знала, чем себя занять, — бродила у двери, притоптывала ногами, растирала руки. А что, если Бен на собрании? Или неожиданно договорился с кем-нибудь выпить, пошел в ресторан, а может быть, в кино? Я начала прикидывать, к кому бы из друзей еще податься. Эбигейл Девероу, Летучий Голландец в поисках пищи и крова на ночь. Люди станут прятаться за диванами, когда я буду звонить им в двери. К тому времени, когда Бен появился у дома, я успела проникнуться к себе острой жалостью.

Я вышла из тени, и он посмотрел на меня с изумлением. Я стала извиняться за то, что к нему пришла, потом разревелась, немедленно разозлилась на себя за то, что была такой плаксой, и принялась еще раз извиняться. Час от часу не легче. Бен тут же обнял меня, поцеловал, достал ключи из кармана и открыл дверь. Я стала объяснять, что произошло в квартире Джо, но то ли от того, что тряслась от холода, то ли от того, что заговорила об этом вслух, вдруг поняла, насколько была напугана. Не могла даже толком ничего сказать. Бен что-то прошептал мне в ухо и повел в ванную. Открыл краны и начал расстегивать пуговицы и молнии на моей одежде.

— Мне нравится твоя куртка, — сказал он.

— Мне было холодно, — ответила я.

— Я серьезно.

Он через голову стащил с меня свитер, спустил брюки и заставил переступить штанины. На мгновение я увидела себя в зеркале. Покрасневшее от холода лицо, заплаканные глаза. С меня словно содрали кожу. Горячая вода сначала обожгла, а потом я почувствовала, как мне в ней приятно. Захотелось, подобно первобытному болотному чудищу, остаться навечно жить в этой ванной. Бен ушел и вернулся с двумя кружками чаю. Поставил их на край ванны и начал раздеваться. Здорово! Он погрузился в воду, сплел свои ноги с моими и устроился с того краю, где находились краны. Но накрыл их полотенцем, чтобы было удобно лежать. Я опять заговорила и умудрилась дать ему почти вразумительный отчет о своем бегстве.

Он выглядел озадаченным.

— Черт! — Я решила, что он выбрал совершенно правильный тон. — Значит, ты выпрыгнула из заднего окна?

— Представь себе, не пригласила его на чай.

— Ты абсолютно уверена, что это был он?

— Изо всех сил пыталась придумать какое-нибудь иное объяснение. Буду благодарна, если у тебя получится лучше.

— Жаль, что ты на него не взглянула.

— У Джо в передней двери нет глазка. И еще: я чуть не получила от страха инфаркт. Какая-то моя часть хотела просто лечь — пусть приходит, делает со мной все, что угодно, только бы все кончилось.

Бен взял другое полотенце и накрыл себе лицо. Я слышала из-под него невнятное бормотание.

— Я понимаю, как это плохо с моей стороны, но ничего не могу с собой поделать. Прости, что нагрузила тебя. Наверное, мы встретились в неподходящее время.

— Тебе не в чем извиняться.

— Есть в чем. И кроме того, я прошу прощения авансом.

— То есть?

— Не мог бы ты мне сделать одолжение?

— Давай говори, не стесняйся.

— Я прошу тебя сходить в квартиру Джо и взять мои вещи. — Мне показалось, что Бена моя просьба совсем не обрадовала, и я немедленно принялась объяснять: — Сама я туда не смогу попасть. Никогда. Не исключено, что он наблюдает за домом. А для тебя никакой опасности нет — он охотится только за мной. Подумает, что ты просто перепутал квартиру.

— Хорошо, — согласился Бен, но помрачнел еще сильнее. — Конечно, я это сделаю.

Атмосфера определенно изменилась, и какое-то время мы не разговаривали.

— Ты не сердишься? — спросила я, чтобы прервать молчание.

— Это совершенно не то, что я планировал.

— Понимаю, — отозвалась я. — Лучше бы ты встретил другую женщину, а не вляпавшуюся в такое дерьмо меня.

— Я не о том. Я о ванне. Хотел помочь тебе вымыться. Растереть плечи, затем грудь. И потом продолжить в постели. А вместо этого придется вылезать, одеваться, тащиться бог знает куда, где, не исключено, меня убьют. Или станут пытать, чтобы узнать, где ты.

— Если не хочешь, не ходи, — предложила я.

В конце концов Бен позвонил своему приятелю Скаду — не настоящее имя, объяснил он. Скад занимался компьютерной графикой, а в свободное время играл в любительское регби.

— Пятнадцать стоунов и совершенно ненормальный, — заметил Бен. Ему удалось убедить приятеля выехать сразу же. — Да, сейчас же, — слышала я, как он повторял в трубку.

Скад появился через пятнадцать минут и оказался мужчиной внушительных размеров. Он явно позабавился, увидев очередную женщину в халате Бена, и удивился, выслушав урезанную версию моей истории, которую предложил ему приятель. Но только пожал плечами. Мол, никаких проблем.

Я кратко рассказала, куда распихала свое барахло, и попросила:

— Только убедитесь, когда станете уходить, что за вами не следят.

Скад покосился на меня с тревогой. Я успела позабыть, как действовал мой бред на нормальных, неподготовленных людей.

— Но вы же сказали, что это абсолютно безопасно.

— Для вас — да. Но он может сообразить, что вы знакомы со мной, и пойдет следом.

Мужчины переглянулись.

Бен вернулся меньше чем через час. Но за это время я успела выцедить стакан виски и просмотреть все его глянцевые журналы. Бен явился, как Санта-Клаус с рождественскими подарками, и бросил на пол пузатые сумки.

— Теперь я должник Скада.

— За что? Что-нибудь случилось?

— За то, что оторвал его от жены и детей и заставил рыться в квартире человека, которого он совершенно не знает. И не исключено, что втянул в криминальную историю.

— Что ты хочешь сказать?

— Дверь Джо была открыта. Ее взломали.

— А как же цепочка?

— Видимо, вырвали. Сломана целиком рама.

— Господи!

— Мы сомневались, что делать. Наверное, незаконно находиться на месте преступления и собирать не принадлежащие тебе вещи.

— Он все-таки вломился, — пробормотала я больше самой себе.

— Здесь, кажется, все, — продолжал Бен. — В основном одежда. И еще какая-то мелочевка, о которой ты упоминала. Листы бумаги, вещи из ванной. Не могу гарантировать, что все это твое, а не Джо. И чем больше над этим размышляю, тем больше думаю, что это незаконно.

— Здорово, — отозвалась я, едва слушая.

— И еще фотография Джо, как ты просила.

Бен положил ее на стол, и мы некоторое время разглядывали кусочек картона.

— А теперь я хочу сказать тебе одну вещь. Точнее, больше, чем одну. Я так понимаю, что в данный момент тебе негде жить. Не хочу настаивать или в чем-то убеждать, но имей в виду, что мое жилище к твоим услугам. На столько, на сколько тебе потребуется.

Я не выдержала — бросилась и принялась его обнимать.

— Ты уверен? Ты не обязан так поступать из-за того, что я оказалась в безвыходном положении. Убеждена, что-нибудь подыщется.

— Не глупи.

— Не хочу быть мрачной, постоянно что-то требующей женщиной, не хочу навязываться мужчине, который оказался настолько воспитанным, что не решается вышвырнуть меня вон.

— Стоп! — всплеснул он руками. — Сейчас же замолчи. Давай лучше поищем, куда все это убрать.

Мы принялись разбирать мои вещи.

— Второе, о чем я хотел тебе сказать, — продолжал Бен, копаясь в моем белье, — кавардак в квартире Джо похож на обыкновенный грабеж.

— А как же звонок якобы от моего отца?

— Не знаю. Возможно, недоразумение. А вот когда ты услышала звонок в дверь, это как раз и были грабители. Преступники часто так поступают: перед тем как проникнуть в квартиру, проверяют, нет ли дома хозяев. Ты не ответила, и вор решил, что путь свободен. Такие случаи не редкость. Несколько дней назад живущих неподалеку приятелей среди ночи разбудил та-ра-рам. Они спустились вниз и увидели, что произошло нечто подобное: какой-то тип вышиб дверь и схватил сумку и видеокамеру. Не исключено, что и в твоем случае была обыкновенная кража.

— Что-нибудь пропало?

— Мне трудно судить. Я заметил, что некоторые ящики были открыты. Но видеомагнитофон стоял на месте.

— М-м... — скептически протянула я.

Бен на минуту задумался. Мыслительный процесс шел с такой интенсивностью, что это, казалось, вызывало боль.

— Что ты хочешь на ужин? — наконец спросил он.

Мне это очень понравилось. Со мной происходило черт знает что, а Бен задал вопрос так, словно мы жили как семейная пара.

— Все равно, — ответила я. — Подойдет все, что у тебя осталось. Только дело-то вот в чем: Джо пропала, кто-то наврал Кэрол и выяснил у нее мой адрес, затем звонок в дверь, я выскакиваю из заднего окна, а он вламывается в квартиру. Это уже слишком.

Бен застыл, будто статуя, но при этом он держал в руках мои трусики. Я отобрала их у него.

— Завтра же позвоню в полицию, — объявил он. — Родители Джо должны вернуться сегодня вечером. Мы переговорим с ними и, если не будет добрых новостей, заявим об исчезновении.

Я погладила его руку:

— Спасибо, Бен.

— Это виски? — спросил он, бросая взгляд на мой стакан.

— Извини, — пробормотала я. — Мне очень хотелось выпить.

Он взял стакан и глотнул из него. Я заметила, что его рука дрожала.

— С тобой все в порядке? — спросила я.

Бен покачал головой.

— Ты сказала, что мы, возможно, познакомились не тогда, когда надо. Надеюсь, ты ошиблась. У нас все как надо. Но видишь ли, я не тот человек, который способен ухлопать ради тебя другого. Или получить пулю. Честно говоря, я боюсь.

Я поцеловала его, и наши руки встретились.

— Большинство не призналось бы в этом. Просто нашли бы предлог выставить меня из дома. Давай-ка пока займемся твоим планом.

— Каким планом?

— Тем, что начинался с помывки моих плеч. Но банную часть мы можем пропустить.

— Ах этим, — проговорил Бен.

Глава 22

— Понимаешь, я проснулась и стала думать. Знаешь, как бывает, когда лежишь в темноте и в голове крутятся мысли? Вот и со мной так. Он гоняется за мной, но и я бегаю за ним. И должна поймать его первой. Согласен? — Я сидела на кухне Бена в одной из его рубашек и макала бриошь в кофе. На улице от мороза покрылась инеем трава, а здесь пахло свежими булочками и гиацинтами.

— Наверное, — согласился Бен.

— Что он обо мне знает? Ему известна моя фамилия, он примерно знает, как я выгляжу, где я жила пару недель назад и где останавливалась до вчерашнего дня. Он в курсе, где я работала. Так, а теперь, что знаю о нем я? — Я помолчала и отхлебнула кофе. — Ничего.

— Ничего?

— Вообще ничего. Пустота. В мою пользу единственная вещь: он не подозревает о том, что я догадываюсь о его охоте за мной. Думает, что может безнаказанно подкрадываться из-за спины. Мы как дети в той самой игре, когда двое кружат вокруг дерева — один догоняет второго, но и второй не отстает. Понимаешь, о чем я говорю?