В лучах солнца

 
      Тори намотала длинные, перемешанные с тертым сыром спагетти на вилку и поднесла ее ко рту. Пробуя соус, приправленный орегано и перцем, она сказала:
      – Очень вкусно.
      Дэйн сделал глоток вина.
      – «Гильермо» – лучший итальянский ресторан в Вест Палм-Бич. Странно, что ты здесь никогда не была.
      – Ну, я… – Не будет же она говорить ему, что единственным местом, которое она могла себе раньше позволить, была закусочная, и что ее молодой человек считал, что поесть итальянской кухни означает заказать домой кусок пиццы.
      Дэйн положил руки под подбородок и пристально посмотрел на Тори своими необыкновенно зелеными глазами.
      – Я до сих пор не могу привыкнуть к перемене, происшедшей с тобой.
      Улыбаясь, Тори положила вилку:
      – Мне всегда хотелось быть блондинкой, но у меня никогда не хватало смелости решиться на это.
      Дэйн смотрел на нее с интересом, словно пытаясь загипнотизировать. Его улыбка сияла, как в рекламном ролике зубной пасты. Его мурлыкающий баритон был очень притягательным. Тем не менее она вдруг вздрогнула и посмотрела на дверь, как будто кто-то дернул за невидимую веревку, к другому концу которой она была привязана.
      В дверях стоял Мэтт Клауссен и смотрел прямо на нее. Покрасневшая, взволнованная и тем не менее довольная Тори едва слы-шала следующие слова Дэйна, наблюдая, как Мэтт, такой элегантный в сером костюме, уверенным шагом идет к их столику.
      Дэйн, не видя его, продолжал болтать:
      – Тебе следует обесцветить волосы. Так будет гораз… – Он вздрогнул и повернулся, когда Мэтт положил ему руку на плечо.
      – Клауссен! Привет. Обедаешь здесь?
      Мэтт кивнул, не сводя глаз с Тори.
      – Встречаюсь с клиентом, просто приехал раньше времени. Привет, Виктория.
      – Привет, Мэтт, – Тори сделала глоток вина, так как во рту у нее внезапно пересохло. Она никак не могла оторвать свой взгляд от взгляда Мэтта.
      – Сначала я не был уверен, что это ты. Ты так изменилась. Но даже с другого конца зала…
      – Клауссен, мы собираемся пообедать, – прервал его Дэйн, – если ты позволишь.
      – На самом деле, мой клиент придет только через полчаса, так что я, пожалуй, выпью с вами вина. Предлагаю тост: «За новую Викторию!» – Он отодвинул стул ногой и сел за их столик.
      – У нас был приятный тихий ленч, пока… – начал недовольный Дэйн.
      Но протестовать было бесполезно. Мэтт уже сидел рядом с Викторией и просил официанта принести ему бокал.
      Дэйн открыл было рот, но понял, что сопротивляться бесполезно, и только тяжело вздохнул. Мэтт уже наполнил свой бокал вином из графина.
      – Мэтт, мы с Тори хотели бы побыть одни. Ты портишь наше свидание. – Дэйн предпринял последнюю попытку избавиться от непрошеного гостя.
      – А, так это свидание? – Мэтт поднял бровь и саркастически улыбнулся. Он поднял бокал:
      – За тебя, Виктория! За постоянный успех!
      Не обращая внимание на тост, Дэйн повторил, взяв Тори за руку:
      – Да, Мэтт. Это свидание. Первое свидание, за которым, как я надеюсь, последуют другие.
      Глаза Мэтт впились в Тори. Она чувствовала себя так, как будто предала его. Это уже нелепо. Она вынула свою руку из руки Дэйна и взялась за бокал. Другой рукой она разглаживала складки на красной материи платья. Двое мужчин еще ни разу не ссорились из-за нее. Это было очень лестно. В какой-то мере ей это даже нравилось. Но в то же время она чувствовала себя неловко. Ей хотелось, чтобы они перестали спорить.
      От Мэтта как будто исходили электрические заряды, не давая Тори успокоиться. Все внутри нее трепетало. Она не могла поднять бокал дрожащими пальцами, боясь расплескать вино. Если бы Дэйн сейчас станцевал на столе, она бы даже не обратила внимания, так как взгляд ее был прикован к Мэтту.
      – Тори, Тори! – Дэйн пытался привлечь ее внимание.
      Неохотно она посмотрела на него. Он улыбнулся ей своей обычной обворожительной улыбкой.
      Дэйв точно знал, как воздействовать на нее. Но сейчас, когда ее тело трепетало, она не могла понять, кто из них двоих вызывает такую реакцию. Даже выпитое вино не притупило ее ощущений.
      – Твоя еда остынет.
      Тори поняла, что на самом деле Дэйн хотел сказать, что их отношения изменились, и он хочет, чтобы они были по-прежнему теплыми. Она наклонилась к блюду. Раньше все это было очень вкусно, теперь же напоминало картон. Холодный картон. Она взглянула на Мэтта, смакующего вино. Его глаза сверкали, а сам он имел вид довольной кошки, проглотившей золотую рыбку. Тори вся горела от возбуждения и негодования. Казалось, она сейчас взорвется. Он что, хочет все испортить? Сначала он захотел завладеть ее деньгами. Сейчас он влез в ее личную жизнь. Она с такой силой нажала на вилку, что та лязгнула о тарелку. Мэтт протянул руку и дотронулся до ее волос:
      – Очень красиво. Такие блестящие.
      Викторию опять бросило в жар. Он пропустил ее волосы сквозь пальцы, и Тори увидела в его глазах странное выражение. Когда же Мэтт дотронулся пальцем до ее щеки, она как ошпаренная вскочила со своего места.
      Словно откуда-то издалека она услышала недовольный возглас Дэйна, и это вернуло ее к реальности. Она подняла голову и с возмущением посмотрела на Мэтта. Как у него хватило наглости так себя вести!
      Она откашлялась и произнесла с наигранной иронией, желая этим скрыть свою растерянность:
      – Спасибо. Мне приятно, что тебе понравилось.
      – Зачем ты это сделала?
      – Затем, – вмешался Дэйн, – чтобы быть еще более красивой, чем она есть. Если такое вообще возможно.
      Приятные слова, но Тори знала, что это вранье. Но все равно ей нравилось их слушать.
      – Ты стала другая. Правда, Беккер?
      – Именно это я ей и говорил. Она потрясающе изменилась. Просто день и ночь.
      Подавив смех, Тори посмотрела на Дэйна. Чем больше он говорил, тем смешнее выглядел, сам того не подозревая.
      – Мне надоело быть консервативной. – Она повернулась к Мэтту. – Пришло время перемен, тем более что теперь я могу это себе позволить.
      – Если бы ты захотела, то могла бы покрасить волосы еще до того, как заработала деньги.
      – Я думаю, раньше мне не хватало смелости. А сейчас с банковским счетом я чувствую себя настолько уверенно, что могу предпринимать подобные шаги.
      – Тебе следует повнимательнее относится к тому, с кем ты будешь предпринимать подобные шаги дальше. В один прекрасный день ты потратишь все свои деньги, и тогда посмотрим, будет ли твой новый приятель считать тебя все такой же красивой. – Мэтт многозначительно кивнул на Дэйна, потом встал и направился к дверям.
      – Послушай, ты, Клауссен… – Дэйн рванулся было за ним, но Тори схватила его за руку.
      – Не устраивай сцену, пожалуйста. Пусть он уйдет.
      Ее пальцы так дрожали, что пришлось сжать их в кулак, чтобы успокоиться. «Как он мог? – подумала она, наблюдая, как Мэтт встречает клиента. – Как он посмел говорить с ней так?»
      – Он оскорбил меня, – возмущался Дэйн.
      – Он и меня оскорбил тоже. И я прошу тебя забыть это. Пожалуйста. Ради меня.
      «Рыцари еще не перевелись», – подумала она, с облегчением увидев, что Дэйн садится на место. Ее злость постепенно проходила. В конце концов, она же добилась чего хотела. Она здесь с Дэйном. Тори решила провести остаток обеда, наслаждаясь обществом человека, который ей давно нравился. Но если было возможно, она бы с удовольствием бросилась к Мэтту, схватила бы его за горло и душила, пока…
      Закрыв глаза, она представила, как это будет выглядеть, но ее воображение рисовало ей совсем другое. Ее пальцы вовсе не впивались ему в шею, они ласкали его теплую кожу, погружались в черные густые волосы. Судорожно сглотнув, она открыла глаза, видение исчезло.
      Вместо этого она увидела Дэйна, с ненавистью смотревшего на столик, за которым сидел Мэтт.
      – Сто лет назад я бы бросил к его ногам перчатку, вызывая на поединок.
      – Времена изменились, Дэйн. У тебя, наверное, и перчатки нет. – Ее попытка отвлечь его не увенчалась успехом.
      – Его поведение нетерпимо. Ни один южный джентльмен не оставил бы это так.
      Виктории стало смешно:
      – Дэйн, это современная Флорида, а не Луизиана восемнадцатого века.
      Ее смех оборвался, когда она увидела злые огоньки в его глазах. Она вовсе не собиралась поддерживать его в желании отомстить. Она была зла на них обоих. Тори сузила глаза. Она сама посчитается с Мэттом. И, она поклялась себе, это будет запоминающаяся сцена.
      На другом конце зала Мэтт чувствовал злобные взгляды Дэйна. Еще когда он направлялся к их столику, Мэтт знал, что Беккер будет в ярости. О чем сожалел, так это о том, что разозлил Викторию. Он должен был предчувствовать ее реакцию.
      Когда Мэтт вошел в ресторан, он сразу увидел ее, как пчела – яркий цветок, хотя на мгновение он засомневался, что это она. Потом, увидев, что рядом с ней сидит Беккер, он содрогнулся от отвращения. Милая Виктория сидит с этим придурком. Ему нужно было что-нибудь сделать.
      Мэтт развернул меню перед собой, продолжая смотреть поверх него. Виктория и этот змей ели десерт. Скоро они уйдут. Слава Богу, что у них ленч, а не обед. Значит, им надо возвращаться в офис. Он не поедет к ней домой, не окажется в ее постели. Мэтт нахмурился, его густые брови сошлись у переносицы. Нет, Беккер не окажется в ее постели. Никогда. Ни за что. Невольно он представил руки Дэйна, обнимающие Викторию, его пальцы, ласкающие ее. Мэтт чуть ослабил галстук, вдруг почувствовав, что ему нечем дышать.
      Он видел, как Дэйн помог Виктории выйти из-за стола. Мэтт сжал меню с такой силой, что помял его. Виктория оглянулась в его сторону, и Мэтт спрятался за раскрытой папкой. Он не хотел, чтобы она знала, что он смотрел на нее. Он понимал, что должен сделать что-нибудь, что обязан исправить то, что он сказал несколько минут назад. Вместо того, чтобы воздвигнуть преграду между Тори и Дэйном, он создал огромную пропасть между ней и собой.
      Когда Тори вернулась в офис, Ирэн подошла к ее столу и зашептала таинственным голосом:
      – Ну как, хороший был ленч? Дэйн оправдал твои ожидания?
      Тори подвинула стул ближе:
      – Ленч был чудесным, Дэйн тоже, но…
      – Но?
      Секретарша была хорошей подругой, и Тори знала, что сможет доверить ей любой секрет. Она сказала:
      – Там был Мэтт Клауссен.
      – А что в этом такого? – не поняла Ирэн.
      Тори сидела с таким видом, как будто рассказывала о каком-то страшном событии:
      – Он сел за наш столик, как будто он там хозяин, наливал себе вина. И он оскорбил нас.
      – Оскорбил? Как?
      Когда Тори описала происшедшую в ресторане сцену, не вдаваясь в подробности по поводу своих ощущений, ей самой вдруг стало смешно. Она поняла всю комичность ситуации. Ирэн присоединилась к ней.
      Тори взглянула туда, где был стол Дэйна. Хорошо, что у него встреча с клиентом. Если бы он увидел, что она смеется, он бы догадался, почему. Ему эта ситуация не показалась бы смешной.
      – Так, значит, янки разозлил южанина. У Дэйна всегда был буйный темперамент. Помню, однажды… – зазвонил телефон и прервал воспоминания Ирэн.
      Тори вернулась к работе.
      Она достала записную книжку, но не открыла ее, а, подложив руки под подбородок, стала смотреть на пустой стул Дэйна. Ленч шел очень хорошо, пока не появился Мэтт. Наконец-то, после нескольких лет совместной работы Дэйн заинтересовался ею. Если бы она знала, что это из-за новой прически, она бы давно поменяла ее. Может быть, раньше она просто не была готова к отношениям с ним. А может быть, ей сначала нужно было удовлетворить собственное эго, что она и сделала с помощью денег.
      Теперь, уверенная в себе, привлекательная и состоятельная, она могла воспринимать его ухаживания как должное. В конце концов, не была ли она симпатичнее Венди? И гораздо удачливее, чем все остальные? Внутренний голос советовал ей не доверять внезапному интересу Дэйна. Но сразу же отбросив эту мысль, Виктория раскрыла книжку и приступила к работе.
      Она запланировала посмотреть дом в Бока Рэйтон, принадлежащий пожилой женщине, которая безуспешно пыталась его продать уже два года. «Точно, – подумала Тори. – Она будет специализироваться на дорогих домах, которые трудно продать. Комиссионные она будет получать не часто, но зато они будут огромными. А к тому времени, когда ситуация на рынке изменится, у нее появятся связи и солидная репутация».
      Она посмотрела на часы. Час дня. Встреча назначена на полчетвертого. У нее еще полно времени, чтобы съездить в Бока и зайти в магазины. Она взяла свою потрепанную сумку. «Тебя я тоже скоро поменяю», – мысленно пообещала ей она. Зазвонил телефон.
      – Мэтт Клауссен на четвертой линии, – сообщила Ирэн.
      – Скажи, что меня нет.
      – Я уже сказала, что ты здесь. Поговори с ним. Вик… Тори… Выслушай его.
      Тори скривила лицо, но все же взяла трубку:
      – Привет, Мэтт. Извини, у меня нет времени разговаривать. У меня встреча в Бока.
      – Держись подальше от дорогих магазинов, – Мэтт прикусил язык, ругая себя за то, что не подумал, прежде чем говорить. Он звонил не для того, чтобы провоцировать ее.
      – На что я трачу свое время и деньги, тебя не касается. А у меня есть дела поинтереснее, чем слушать твои…
      – Прости меня, – прервал ее Мэтт.
      – Что? – удивилась Тори, совсем не ожидая услышать извинения.
      – Извини за сегодняшнее. Я не хотел портить тебе… свидание. Просто, когда я увидел тебя, прекрасную, как ангел, с золотистыми волосами, со мной что-то произошло. – Мэтт поднес трубку ближе и заговорил тише: – Но когда я подошел, я не знал, что сказать.
      О, если бы эти замечательные слова были правдой. Несмотря на его утверждение, он знал, что нужно сказать женщине, чтобы сердце ее дрогнуло.
      – Ты не знал, что сказать? – спросила она. – Да я уверена, что у тебя никогда не было такой проблемы.
      Она пыталась придать голосу резкость, но раздражение отступило перед его нежными словами.
      – Разреши мне искупить свою вину. Давай пообедаем сегодня.
      – Нет. – Затем, смягчая свой отказ, она добавила: —Я не знаю, когда вернусь обратно.
      Когда Мэтт решил позвонить ей, он знал, что ему будет непросто. Поэтому он не собирался сдаваться.
      – Я мог бы встретить тебя в Бока.
      – Не говори глупостей.
      – Тогда завтра вечером.
      – Почему ты так настаиваешь?
      – Потому что… я хочу видеть тебя.
      Поэтому он и звонил. С тех пор как он увидел ее, он испытывал к ней интерес, пытаясь понять, какая женщина скрывается за невзрачными костюмами и туфлями на низ-ком каблуке. О чем думает эта женщина с нежными оленьими глазами и спокойным выражением лица? Несколько раз он приглашал ее куда-нибудь, но она под разными предлогами отклоняла его приглашения. Не в состоянии выкинуть ее из головы, он решил дождаться подходящего момента. Наконец он настал, и Мэтт надеялся, что не упустит своего шанса.
      Он заметил, что она чувствует существующее между ними напряжение точно так же, как и он. И он хотел знать, будет ли оно расти. А еще он не хотел, чтобы она бестолково потратила все свои деньги. Например на этого ненадежного бабника, Дэйна Беккера.
      Тори взяла карандаш и начала вертеть его в пальцах:
      – Ты видишь меня примерно раз в неделю уже в течение года. Что изменилось?
      Она знала, что изменилось. Теперь у нее были деньги. А Мэтт хотел получить проценты.
      – Ты изменилась, Виктория. Это уж точно.
      – Я надеюсь на это. Кстати, я решила, что мне не понадобится твоя помощь в финансовых вопросах.
      – Это твое право. Но тогда, пожалуйста, найди кого-нибудь другого. Я мог бы тебе порекомендовать хорошего специалиста.
      – Спасибо, я сама найду себе консультанта.
      – Хорошо, как хочешь. Но до этого, ради Бога, не трать слишком много и берегись альфонсов.
      – Альфонсов! – Она с треском сломала карандаш. – Ты что, издеваешься надо мной?
      – Просто будь осторожна, Виктория.
      – Я прекрасно могу о себе позаботиться.
      – Виктория. – Ее имя, произнесенное соблазнительным шепотом, в его устах звучало как мольба.
      – Хорошо, я буду опасаться волков в овечьей шкуре и найму себе финансового советника.
      – И ты не будешь до этого совершать бездумных покупок?
      – И я не буду до этого ничего покупать. – «До того, как попаду в Бока», – подумала она.
      – И ты пообедаешь со мной завтра?
      Она вспомнила все то, что он сказал ей за ленчем, и снова почувствовала злобу.
      – Нет, ни сегодня, ни завтра! Никогда.
      Тори резко повесила трубку, чтобы он не успел уговорить ее. Она уже почти сдавалась. Ей не хотелось идти с ним, не хотелось еще раз убедиться, что его прикосновение вызывает у нее внутри бурю эмоций.
      И хотя ей нравился Дэйн, Виктория не могла отрицать, что между ними существует какое-то притяжение. Рано или поздно ей придется признать это, но не сейчас. А сейчас ей нужно устроить свою судьбу, узнать, к чему приведут отношения с Дэйном, и потратить деньги в Бока.

4

      Тори схватила записную книжку, сумку и поспешила к выходу, как будто за ней гнался дьявол.
      – Я еду в Бока, – крикнула она Ирэн, – меня не будет целый день.
      Если Мэтт позвонит опять, он не сможет ее найти, если только он не позвонит по радиотелефону в машину.
      По дороге в Бока Рэйтон Тори снова подумала о Мэтте. Ей пришлось сознаться самой себе, что между ними происходит что-то непонятное, что-то, что невозможно объяснить. Мэтт всегда такой серьезный и деловитый, слишком погруженный в свою работу. А Дэйн, наоборот, очень забавный и беспечный, именно такой спутник и нужен был ей, изголодавшейся по развлечениям.
      Мэтт очень ясно дал понять, что не одобряет ее встречи с Дэйном. Может быть, он ревнует? Тори никак не могла осознать себя в новой, непривычной для нее роли роковой женщины. Она не могла представить, что новая прическа и одежда настолько изменят ее жизнь.
      Нужно ли ей сделать выбор между двумя мужчинами или она сможет общаться сразу с двумя? А нужны ли ей оба сразу? Или кто-то один? Или никто? Да, следующие недели обещают быть интересными. Тори невольно улыбнулась.
      Поставив машину на стоянку около торгового центра в Бока, Тори почувствовала слабый укол вины. В конце концов, она же обещала Мэтту не делать больше покупок.
      Тори прошлась по всем отделам. Она ничего не покупала, но уверенность в том, что она может позволить себе приобрести любую вещь, делала эту прогулку особенно приятной. При этом она постоянно помнила слова Мэтта, как будто он шел за ней, тихо шепча на ухо: «Не трать слишком много денег». Хорошо, она не будет больше тратить, пока не найдет себе финансового консультанта. Может быть, она попросит Мэтта порекомендовать ей кого-нибудь, а может быть, она все-таки воспользуется его услугами. Сердце ее екнуло. Если у них будут общие дела, она сможет почаще его видеть.
      Примеряя шелковую блузку, она как будто видела за своей спиной Мэтта, не одобряющего ее действия. Черт! Этот человек полностью завладел ее сознанием. Ей уже не терпелось увидеть его, просто для того, чтобы освободиться от его влияния.
      Она вышла из магазина. В руках у нее по-прежнему была только старая сумка. Единственное, что она приобрела за целый день, был новый роман и упаковка жвачки.
      Спустя час Тори оформила эксклюзивные права на продажу чудесного дома на Уотер-вэй. Пока мисс Бергман, пожилая хозяйка, показывала ей просторные спальни и нарядные гостиные, возбуждение Тори росло. Конечно, этот дом был не таким огромным, как тот, что она продала телезвезде. Но все же он был достаточно большим по сравнению с обычными домами. А комиссионные от его продажи будут весьма существенными.
      – Мы переделали дом всего лишь пять лет назад, – сказала мисс Бергман, когда они вошли в кухню, окрашенную в приятные теплые тона и оснащенную по последнему слову техники. Все металлические детали сверкали в лучах солнца, проникавших сквозь окно, выходившее в маленький красивый садик.
      – В доме пять спален и три ванные комнаты. Я жила здесь с моим последним мужем. Двое наших детей выросли здесь. Я очень люблю этот дом. Мне не хочется уезжать отсюда, но он слишком велик для меня одной.
      – Найдется человек, который полюбит его так же, как и вы.
      – Вы думаете, вы действительно сможете его продать? Этот дом уже два года на рынке.
      Тори посмотрела на мисс Бергман. Конечно, это прежде всего бизнес, а она в первую очередь профессионал. Но на этот раз ей действительно хотелось продать этот дом, для того, чтобы помочь мисс Бергман.
      Когда был подписан договор, дающий ей эксклюзивные права на дом, Тори направилась домой. По дороге она записывала на диктофон основные идеи по поводу нового дома:
      – Он расположен на Уотер-вэй, есть отдельный проход к частной пристани. Его относительная уединенность может заинтересовать какую-нибудь знаменитость, спортивную или шоу-звезду. Рекламу нужно помещать в торговые газеты и журналы…
      Зевнув, Тори отключила диктофон и бросила его на соседнее сиденье. Держа руль одной рукой, другой она начала массировать свою уставшую шею и плечи. Это был замечательный длинный день, богатый событиями. Она чувствовала себя утомленной и расслабленной, как после горячей ванны. Она сжала покрепче руль и попыталась сосредоточиться на дороге.
      Вскоре она въехала в ворота своего дома. Наконец-то. Она уже представляла себя лежащей в теплой ароматной воде, когда фары ее машины осветили белый «кадиллак», стоявший прямо у ступенек ее крыльца. Виктория чертыхнулась. Ее раздражало, когда кто-нибудь занимал это место.
      Вдруг ее сердце заколотилось. Это была машина Мэтта Клауссена. Что он здесь делает?
      Она поставила машину на свободное место и увидела Мэтта. Он сидел на ступеньках, освещенный фонарем над входом. Сейчас он напоминал кинозвезду. Обычно аккуратно причесанные волосы от влажного воздуха стали волнистыми. Одна прядь упала на лоб, делая его еще более привлекательным и сексапильным.
      Ее первой реакцией была радость. На губах появилась улыбка, у нее перехватило дыхание. Когда он поднялся и шагнул к ней, Виктории захотелось броситься ему навстречу. Но тут она вспомнила, что Мэтт на первое место ставит дела и сейчас скорее всего опять будет наставлять ее, как распорядиться деньгами.
      Улыбка погасла. Тори почувствовала разочарование: почему нельзя, чтобы все было иначе? Но ей придется с этим смириться. Кроме того, разве не была она сердита на него? Ведь он попытался испортить ей свидание с Дэйном. И это именно он испортил ей поход по магазинам в Бока своими предостережениями.
      Перебирая все эти причины своего недовольства Мэттом, Тори глубоко вздохнула и медленно открыла дверцу. Когда она вышла из машины, Мэтт уже стоял рядом.
      – Что ты здесь делаешь? – спросила она.
      – Ты была очень расстроена, когда поехала в Бока сегодня днем. Я решил проверить, все ли у тебя нормально. – Он заглянул в машину, затем захлопнул дверцу.
      – Я вовсе не была расстроена. Я была рассержена, – проговорила она с напускной яростью, – и хватит контролировать меня. Что ищешь в моей машине? Попутчиков?
      – Нет, пакеты. Я хочу помочь их тебе донести. Где они? В багажнике? Дай мне ключи, я достану.
      Его предположение вызвало у нее такое раздражение и ярость, что у нее потемнело в глазах. Как он может думать, что она скупила весь магазин! Она же обещала ему ничего не покупать. Неужели он решил, что она не может сдержать слова?
      – Здесь нет никаких пакетов.
      Теперь Виктория уже жалела, что не купила ту шелковую блузку. Хотя бы ради того, чтобы досадить ему! Она прошла мимо него и поспешила по дорожке к двери.
      – Извини, что разочаровала тебя.
      – Я не разочарован, – он шел за ней, – я очень доволен. Это означает, что ты наконец решила меня послушать. Даже больше, это означает, что ты начала слушать голос разума.
      Она остановилась и посмотрела на него. Комплимент? От Мэтта? Ей было приятно его услышать, каким бы двусмысленным он ни был. Она не знала, что ему отвечать.
      – Спасибо, что заехал. – Голос ее потеплел, но все же был достаточно резким. – Как видишь, со мной все в порядке. Я просто устала. Спокойной ночи. – Она открыла сумку и стала искать ключи, но в это время Мэтт схватил ее за руку.
      – Подожди минуту, Виктория.
      – Тори, – поправила она.
      – На самом деле я приехал извиниться за…
      – За свое грубое поведение.
      – Не за грубое поведение, но за не очень вежливые действия, когда ты была с этим придурком Беккером.
      – Мистер Клауссен, вы сюда приехали извиняться или опять говорить мне гадости?
      Он облокотился на дверь рядом с ней:
      – Разреши мне войти, и я тебе это объясню.
      У Тори опять перехватило дыхание. Он стоял так близко, что она могла вдыхать запах его одеколона. Могла видеть морщинки вокруг его глаз, когда он улыбался. Почувствовать тепло сильного мужского тела. Она оказалась прижатой к двери. Руки ее дрожали, когда она попыталась нащупать позади себя дверную ручку.
      Аромат, исходящий от Мэтта, затуманил ей голову, не давая дышать, не давая думать. Она судорожно сглотнула и заставила себя отвести глаза от его многообещающего взгля-да. Жар бросился ей в голову.
      Она отвернулась и попыталась открыть дверь, но ее пальцы дрожали так, что она не могла попасть ключом в замочную скважину. Спокойно взяв у нее из рук ключ, Мэтт вставил его в замок и открыл дверь. Затем он отступил в сторону, давая ей войти.
      Он уже занес ногу через порог, когда Тори обернулась и посмотрела на него:
      – Я не думаю, что это хорошая идея. У меня был трудный день, и я уже сказала, что устала.
      – Но ты наверняка ничего не ела. Мы могли бы пойти поужинать. А если ты слиш-ком устала, можно заказать пиццу.
      Видя, что она сомневается, Мэтт продолжал:
      – Или что-нибудь другое. Я ждал тебя очень долго. Если ты не хочешь есть, то я очень голоден. Большой сочный кусок мяса и красное вино были бы весьма кстати. – Мэтт облизнулся.
      У Тори потекли слюнки. С того знаменательного ленча прошло много времени, и она действительно проголодалась. Признавая свое поражение, она отступила:
      – Пусть это будет пицца. У меня уже нет сил куда-нибудь идти. Заходи. – Она открыла дверь шире, приглашая Мэтта войти.
      Войдя в комнату, Мэтт огляделся. Белые стены, белая мебель, светлый пол. Но немногочисленные цветовые пятна подтвердили его предположения. Эта женщина – чувствительная натура, несмотря на ее консервативный облик. Мэтт прошел по пятнистому красно-белому ковру и сел на белый мягкий диван, на котором были разложены яркие разноцветные подушечки.
      – Это ты сама вышиваешь? – Он указал на подушечки.
      – Да, – кивнула Тори.
      – Моя мама любит вышивать. Она постоянно что-нибудь придумывает. Ты тоже?
      – Нет, к сожалению, у меня сейчас почти нет на это времени. Я закажу пиццу. Ты с чем будешь?
      – Со всем, кроме грибов и анчоусов. – Мэтт облокотился на спинку дивана, обдумывая свое дальнейшее поведение.
      В отношениях с ним Тори сразу становилась колючей, как кактус, хотя, признаться, у нее были для этого все основания. Он доставил ей в ресторане кучу неприятностей и не смог улучшить положение ни по телефону, ни сейчас. Его главным недостатком, по крайней мере он так думал, была неспособность быть тактичным, а особенно в отношениях с Викторией. Ее голос, когда она заказывала пиццу, звучал как прекрасная ария, он закрыл глаза, слушая и наслаждаясь. Ожидая ее на ступеньках, Мэтт придумывал, что ей сказать. Но, когда он открыл рот, получилось все совсем не так, как он ожидал. На этот раз он все сделает как надо. Он не скажет ничего лишнего, каждое его слово должно ей понравиться.
      Он услышал звук ее каблучков, Виктория вернулась в комнату, и Мэтт открыл глаза.
      – Подожди немного, я пойду переоденусь.
      Мэтт поднял бровь, открыл было рот, но не произнес ни слова. Но его взгляда было вполне достаточно. Смутившись, Тори повернулась на каблуках и ушла в спальню. Услышав, как щелкнул замок, Мэтт усмехнулся. Надо бы ей объяснить, что если он и не самый тактичный мужчина в округе, то это не значит, что ему нельзя доверять.
      Он стал дальше осматривать комнату. Небольшая стойка бара отделяла кухню от столовой. От потолка к полу спускались белые вертикальные жалюзи. За ними, по-видимому, была стеклянная дверь на террасу.
      Мэтт поднялся, собираясь посмотреть, куда выходит терраса. В это время открылась дверь спальни, и вышла Виктория. Взглянув на нее, Мэтт еще раз убедился, как сильно она ему нравится. Она переоделась в короткое летнее платье на тонких бретельках, а волосы убрала с лица, закрепив их сзади заколкой такого же яркого цвета, как и цветы на платье. Много раз он пытался представить, как она будет выглядеть, если снимет с себя серые мрачные костюмы и оденет что-нибудь пестрое и привлекательное. Но Тори реальная оказалась во много раз красивее, чем та, которую рисовало его воображение.
      – Ты будешь что-нибудь пить? – босиком она прошла на кухню. – Правда, я могу предложить тебе только содовую или лимонад. В холодильнике вроде было пиво, но я сомневаюсь.
      – Я буду содовую. Мне все равно. Можно воды. – Мэтт сел на высокий стул перед стойкой. – Когда они обещали привезти пиццу?
      – Через сорок минут, – Тори посмотрела на настенные часы.
      – Надеюсь, ты заказала большую пиццу. Я ужасно голоден.
      – Хочешь салат? – Она открыла холодильник.
      – Нет, не надо беспокоиться.
      – Но он уже готов, – Тори достала большую пластиковую упаковку и начала перекладывать салат в две деревянные миски.
      Затем она положила вилки и налила содовую в стаканы. Сев напротив него, она спросила:
      – Ну, как прошел твой день?
      – Неплохо. Если не считать того момента, когда я строил из себя идиота в ресторане. – «Вот врун», – сказал он себе. Это был самый замечательный момент за весь день. За исключением того, что рассердил ее, все было отлично.
      – Это что, извинение? – Она вопросительно вскинула брови.
      – Ага. – Он положил вилку и протянул Тори руку. – Ты принимаешь его?